Текст книги "Голубая бухта. Цикл «Приключения Пулек»"

***

Бухта оказалась в нескольких минутах ходьбы от посёлка. Отправились туда на следующий день. Так как вчера Павлик и Юлька довольно успешно освоили первый урок плавания под руководством Игоря и Пашки, Игорь торжественно вручил им маски и ласты. И Пульки были твёрдо намерены испытать подарки в деле.

Бухточка оказалась небольшой и уютной, окружённой серой каменистой грядой. Сразу за камнями расположился небольшой галечный пляжик.

– Здорово! – ахнула Юлька.

– Ага! – согласилась Алиска. – А вон там, за мысом, есть маленький заливчик. Там очень красивые ракушки. Только многие глубоко, надо нырять с камнем.

– Туда, наверное, только с воды и доберёшься… – пожал плечами Павлик – уж очень неприступным выглядел мыс.

– Ага, – согласилась Алиска. – Если только волны не сильные. А то может о камни хряпнуть – костей не соберёшь!

– Там тропинка по камням есть. Я её позавчера нашёл, как раз перед Пулькиным приездом. Так что можно и по суше.

– А мне чего не показал? – обиженно насупилась Алиска.

– Не успел… – ответил Пашка. – Ну, мы чего? Будем камнями любоваться или купаться пойдём? Чтобы через минуту все были голышом и в воде! – озорно скомандовал мальчишка.

– А ты чего раскомандовался? – упёрла руки в бока Алиска.

– Потому что старше! – Пашка показал сестре язык и, увернувшись от брошенного в него ласта, побежал к воде, на ходу сбрасывая одежду.

Павлик и Юлька нырнули и… разинули рты от восторга! Точнее, разинули бы, если бы не мешал загубник трубки. В просвеченной утренним солнцем зеленовато-голубой воде волокнистыми пологами колыхались заросли водорослей, среди которых виднелись разноцветные камушки, ракушки всевозможных форм и размеров, прозрачно-разноцветные щупальца актиний и других морских обитателей, похожие на лепестки экзотических цветов. Иногда пробегал юркий краб или высовывал клешни из раковины рак-отшельник… Дети медленно плыли и любовались открывшимся им неведомым и загадочным подводным миром.

Неожиданно Юлька заметила мелькнувшую рядом с ней тень. «Кто это!? – испуганно подумала девочка. – Акул ведь в Чёрном море вроде нет? Точнее есть, но мелкие, не страшные…» Юлька немного отстала от друзей и оглянулась. Вроде никого… И тут опять рядом кто-то метнулся. Юлька успела заметить стремительное тёмно-серое тело. Перепуганная девочка пулей выскочила на поверхность.

– Юльк, ты чего? – рядом вынырнул Пашка.

– Там кто-то есть!

– Кто!?

– Вот он!!! – рядом с девочкой вновь метнулось тёмно-серое тело, рассекая волны спинным плавником и… Из воды показалась хитро-озорная морда дельфина.

– Хулиган ты! Юльку чуть до смерти не напугал! – Пашка похлопал дельфина по спине.

– Познакомьтесь, – предложила Алиска. – Это Пульки, то есть Павлик и Юлька, а это…

– А это наш приятель, мы его зовём просто Дельфин.

Дельфин весело свистнул и, описав круг вокруг детей, нырнул в глубину и через некоторое время вынырнул, неся на клюве губку.

– Это вам подарок! – рассмеялся Пашка.

Вдоволь накупавшись, ребята отдыхали, раскинувшись на нагретой солнцем гальке.

– Ну, как вам наше секретное место? – спросила Алиска.

– Здорово, – улыбнулся Павлик. – А она как-нибудь называется?

– Не знаю… – откликнулся Пашка. – Мы называем её просто Голубая.

– А из города, наверно, далеко добираться…

– Вовсе нет, Бельчонок, вон там база «Бригантины», – Алиска показала рукой в сторону, противоположную мысу – там виднелись белые домики и пирс с постом и сигнальной мачтой.

Павлик улыбнулся: Бельчонком его звала тётя Наташа, и, с её лёгкой руки, звала Алиска. Прозвище он получил за крупные передние резцы. Поэтому, когда Павлик улыбался, он и впрямь был похож на озорного бельчонка. У Юльки была такая же особенность, но к ней прозвище не прилипло. А Алиску Павлик звал просто Лисой. Но тут причина была более простой – ведь во многих сказки была лиса Алиса… Да и хитрости Алиске было не занимать.

– …А до базы от города ходит автобус. Остановка недалеко от нашего дома.

Глава 3. Девочка на камне

Прошла неделя. До субботы Павлик и Юлька жили в городе. Там тоже было неплохо. Пульки поселились в комнате Пашки и Алисы – ребята очень просили, хотя поначалу Пулек планировали разместить в гостиной. Звонили Артём и Тоня, беспокоясь, как там устроились их дети, но, увидев счастливые и уже успевшие загореть мордашки Пулек, удостоверились, что время они проводят отлично. Пульки вместе с Пашкой и Алисой уже приготовились ждать выходных, чтобы вновь побывать в любимой бухточке. Но побывать там удалось раньше.

Пашка и Алиска записались в яхт-клуб «Бригантина» – Игорь Корабельников (известный среди ребят «Бригантины» под прозвищем Капитан Кот) был одним из создателей и руководителей этого детской яхтенной флотилии, успешно совмещая это с работой инженера на судоремонтном заводе. И на второй день они притащили туда и Пулек. Ребят встретил высокий курчавый и загорелый парень, похожий на грека. Впрочем, двадцатидвухлетнего помощника Игоря, Якова Дмитриевича Никонова все так и называли – Грек. Ну, или просто Яшка – Никонов не любил официальных обращений.

– Ну, привет! – Грек представился.

– А это Пульки! – представил их Пашка. – Наши двоюродные брат и сестра.

– Ну, вообще-то мы Павлик и Юлька Воробьёвы, – пробормотал немного смутившийся Павлик.

– Решили вступить в наше пиратское братство? – усмехнулся Грек.

– Да… Мы же только на лето. А потом уедем, – вздохнула Юлька.

– Ну и что? До конца лета долго, успеете многому научится. А приедете на следующее лето – опять к нам. Пашка с Алиской про вас много хорошего рассказали, и совет капитанов решил, – Грек кивнул на шестерых мальчишек и девчонок лет двенадцати-тринадцати, стоявших рядом, – что вы неплохие ребята.

– Так как? – улыбнулась одна из девочек.

Пульки согласились. Теперь будни они проводили во флотилии, а когда занятий не было, Грек отпускал их в расположенную совсем недалеко бухту. А как только наступили выходные, ребята вновь вернулись в посёлок

***

День только начинался, но утреннее солнце уже вовсю палило. Павлик весело бежал по гальке, изредка останавливаясь и вглядываясь в синюю даль. «Так вот ты какое! Море!» Синее-синее, всё в ярких бликах солнца! Отражающее пронзительно-синее южное небо. Павлик иногда подбегал к воде и ждал, когда волна цвета бутылочного стекла выплеснет на берег и ласково погладит его босые ноги. В душе у него всё ликовало! Как же хорошо! Когда лето! Когда синее-синее небо! И синее-синее море! И ветер в лицо, перемешанный с солёными брызгами!

Внезапно Павлик улыбнулся и остановился. На серо-желтоватом камне, у самой воды сидела девочка. Примерно его возраста, шоколадная от загара, с белокурыми, выгоревшими от солнца волосами, заплетёнными в тонкие косички со смешными пушистыми кончиками, худенькая и длинноногая. Девочка сидела на камне, обхватив колени и вглядываясь в морскую даль, где ярко белели паруса большой крейсерской яхты.

«Как маленькая русалка», – неожиданно пришло Павлику в голову.

– Привет! – добродушно сказала девочка, спустив одну ногу с камня и обернувшись к Павлику.

У девочки были ярко-голубые глаза и курносый носик, усыпанный веснушками.

– Привет! – улыбнулся в ответ Павлик. – Ты местная, да?

– Почти… – девочка склонила голову набок, озорно поглядывая на мальчишку. – Я к бабушке с дедом приехала на лето. А ты?

– Я тоже на каникулы. К дяде с тётей. Пока мама с папой в экспедиции.

– Ух ты! А они у тебя геологи или космонавты?

– Археологи…

– Обалдеть! – девочка соскочила с камня, подтянула синие с золотистыми якорьками трусики и надела лежавшую на камне розовую панамку. – А ты откуда?

– Из Москвы.

– Ой! И я из Москвы! Мы в Чертаново живём! Только осенью, наверно, переедем! Потому что наш район старый! И его будут… это… как его… ре-кон-стури… ой, нет! Ре-конс-тру-ри-ро-вать… – девочка с трудом выговорила трудное слово, всё равно ухитрившись ошибиться. Говорила она быстро, казалось, что слова у неё не поспевали за быстро проносившимися в белобрысой голове мыслями.

– А мы из Бибирево! – Павлик не заметил, как подбежала Юлька.

– Ой, совсем забыла! – спохватилась девочка и протянула руку. – Ярослава, но можно Яся.

– А я Павлик. А это Юлька, мы двойняшки! Но обычно нас называют Пульки.

– А почему? – рассмеялась Яся.

– Потому, что мы – близняшки. Павлик и Юлька, сокращённо – Пулька. Поэтому, я – Пулька первая, а он – Пулька второй!

– Потому, что Юлька на двадцать минут старше!

– А меня называют Пулемёт!

– А я знаю, почему! – рассмеялась Юлька. – Потому что ты тараторишь без умолку. Как пулемёт – та-та-та! – Юлька изобразила пулемётчика.

– Ага, угадала! – согласилась Яся.

Так, весело разговаривая, ребята шли по тропинке к посёлку.

– Ясь, а сколько тебе лет?

– Шесть, скоро семь. Но я уже во второй класс перешла! Потому что я способная!

– А мы тоже, только нам уже восемь.

– А ты одна приехала? – поинтересовался Павлик.

– Не, у меня ещё брат и сестра двоюродные. Мы все вместе. Димка и Вика. Они тоже из Москвы! И, между прочим, из Бибирева!

«Димка и Вика?! – удивился Павлик. – Неужели Димка здесь? Его сестру тоже зовут Вика! Вот это класс!»

– Ясь, а твоя фамилия не Смирнова?

– Не-а, я – Фирсова. А вот Димка – Смирнов!

«Обалдеть!» – переглянулись Пульки.

…на серо-желтоватом камне, у самой воды сидела девочка…

Глава 4. Люська и Дима

Димка и Вика Смирновы жили на той же улице, только в соседнем дворе. И учились в той же школе. Димка был ровесником Пулек, только учился в параллельном классе: Пульки в первом «бэ», а Димка в первом «вэ». Павлик и Дима были хорошими друзьями. А начало этой верной дружбе положила драка. Правда, дрался Павлик не с Димкой, а с Люськой. Но, обо всём по порядку.

Людочка Матвейкина была весьма своеобразным человеком. Это и Юлька, и Павлик поняли ещё в детском саду. Своеобразие её заключалось в том, что Люся была ябедой. И ладно бы, если бы просто ябедничала. Так ведь Люська ещё и валила на других и свою вину, если возникала опасность попасться или получить взбучку. Кроме этого, были у Людочки и другие «достоинства»: была она завистливой и тщеславной. В общем была, как определил её Димка, «ещё той гадюкой».

Узнать подлый характер Люськи Павлику довелось ещё в нежном пятилетнем возрасте. Однажды малыши из старшей группы играли возле ручья, и Пашка неосторожно вляпался в глину, который были обильно покрыты берега. В результате бедный мальчишка увяз по колени. Конечно, ничего страшного бы не было – Павлик ушёл в глину по колени и упёрся ногами в твёрдое каменное дно ручья. И, наверное, сумел бы сам выбраться. Но пятилетний Павлик Воробьёв жутко перепугался и поднял отчаянный рёв. Прибежавшие на вопли малыша воспитательница и нянечка вытащили перемазанного и зарёванного мальчишку на берег (причём даже сандалии Павлик не потерял). Но пережитой ужас надолго запомнился Павлику, и во время экскурсии в лесопарк он наотрез отказался перебираться через ручей, берега которого блестели влажной глиной. И всё бы ничего, но любимица воспитателей, примерная девочка Людочка с того дня стала дразнить Павлика трусом. А с её подачи трусом его стали считать и остальные. Павлик пытался что-то доказать, даже прыгал с крыши веранды в крапиву и собирался пойти ночью на кладбище (к счастью эта попытка была на корню пресечена гостившими на даче у Воробьёвых накануне отъезда на Камчатку Игорем и Наташей). Но в конце концов махнул рукой.

Ему бы может быть стоило поколотить нахальную девчонку, чтобы не обзывалась. Но, во-первых, Павлик относился к девочкам с уважением (всё-таки привык быть для Юльки защитником) и драться с ними… Для Павлика это было как-то неправильно. А во-вторых, Люська была девочкой крепкой и дралась с мальчишками на равных. Нет, Павлик хоть и был немного робким мальчиком, но трусом не был и мог и наподдать обидчику. Вон хотя бы случай с третьеклассником Лобовым, по прозвищу Лоб, которому шестилетний Павлик в этот самый лоб дал на глазах у всего двора, и Лобов с тех пор обходил Пулек стороной. Не боялся Павлик и быть побитым Люськой (хотя это и дало бы Людочке новые поводы для насмешек). Просто, если бы Люська побила его, то встал бы большой вопрос: кто кого наказал? Но гораздо хуже было третье – Люська могла нажаловаться воспитателям! А тогда держись!

Масла в огонь добавил ещё и случай на ёлке. Старшая группа, многие воспитанники которой в наступавшем году собирались покинуть родной детсад и идти в подготовительный класс (в том числе и Пульки) давала «прощальный» новогодний утренник. Пульки участвовали в мини-спектакле и Павлику досталась роль… девочки! А всё потому, что героями новогоднего спектакля были сестрёнки-близнецы. А так как Пульки были единственными близнецами, то Павлику пришлось наряжаться в красивое Юлькино платьице. Вот уж тогда Матвейкина оттянулась на славу! А Павлик проклинал тот день, когда согласился на уговоры Нины Васильевны, воспитательницы, которую Павлик очень любил за её добродушный характер и умение увлекательно рассказывать истории про космонавтов, моряков и путешественников.

К сожалению, с окончанием детсада конфликт не исчерпался. Людочка попала в тот же класс, что и Павлик. И примерную и прилежную девочку, конечно же, избрали старостой класса. А так как характер Людочки не изменился, то свой нос она задрала ещё выше. Уж на что давняя подружка Пулек Валя Полосухина была добродушным человеком («она, по-моему, и с ядовитой гадюкой подружится!» – сказала про неё их вожатая, восьмиклассница Оля Коломенцева), но и Валька сцепилась с Люсей в короткой, но горячей схватке. А как тут не подраться, если тебя обозвали дурой узкоглазой! Результат для Людочки был неудачным («Победила дочь степей! – провозгласил Федя Звонарёв, Люськин сосед по парте), но виноватой всё равно оказалась Валя. Разняли их вожатая Оля и физрук Борис Сергеевич. А прибежавшая завуч тут же заявила: «Полосухина! Вот уж от тебя-то, такой тихой и примерной девочки, я такого безобразия не ожидала! Мало того, что ты избила подругу. Но Люда ещё и староста. Можно иметь хоть какое-то уважение! Не зря говорят – в тихом омуте черти водятся! Так, Валентина, завтра мать и отца в школу! Немедленно!!!» Валя в ответ только угрюмо сопела, потирая наливавшийся под левым глазом синяк.

Вот и в этот раз, в конце октября, через месяц после драки с Валей, Матвейкина увидела, как Федя вытащил из коробка засушенного таракана (мало кто в классе знал, что Федя увлечённо изучал насекомых). И подначила его кинуть таракана на парту Пулькам («Знаешь, какие они трусы!»), а точнее за шиворот Юльке. За шиворот Федя не попал, а попал как раз на Юлькину тетрадку. Но Люська плохо знала характер Юльки – ни сама Юлька, ни Павлик не боялись ни тараканов, ни других представителей мира шестиногих. Юлька, брезгливо сморщившись, подняла таракана за лапку и изящным движением руки швырнула «гостя» обратно, но на Федину парту не попала. Таракан перелетел ряд и попал на стол Маринки Малышкиной. А вот та… Маринка боялась всего, что относилось к представителям членистоногих. В общем, визгу было много!

Светлана Сергеевна бросилась утешать рыдающую Маринку и попутно выяснять: кто посмел сорвать урок. Юлька, конечно, сказала, что это Буратино во всём виноват (Федю прозвали Буратино за светло-золотистые кудри). А Федька заявил, что это Люська его подбила.

– Тебе не стыдно, Звонарёв! Если виноват, так признайся! А ты сваливаешь вину на товарища!

На перемене класс гудел, как растревоженный улей. Светлана Сергеевна, стукнув ладонью по столу, сказала, что не станет больше терпеть этого безобразия и пойдёт за завучем. Учительница первого «бэ», недавняя выпускница педучилища Ирина Николаевна (старшеклассники между собой называли её Ириской) пыталась успокоить раздосадованную учительницу рисования, но это ей не удалось – Светлана Сергеевна, гордо вскинув вечно всклокоченную голову, важно удалилась за завучем, как и было обещано. Ученики спорили, кто виноват.

– Ребята, дети! Ну, тише пожалуйста! – пыталась унять класс Ириска.

Вскоре класс притих сам: в коридоре раздались тяжёлые шаги Екатерины Викторовны, завуча, которую старшеклассники называли не иначе, как Екатериной Великой и говорили, что ходит она, будто сваи молотом забивает.

– Итак… – Екатерина обвела класс царственным взглядом.

– Это всё Пульки! Ой, то есть Юлька Воробьёва! – вскочила Люська.

– Ябеда! – выкрикнула Юлька.

– Сама дура!!! – парировала Люська.

– Тихо! – зычно выкрикнула Екатерина.

– Это Буратино таракана кинул! – выкрикнула Юлька.

– А меня Матвейкина подговорила!

– А у тебя голова есть?! – раздался вопль Люськи.

– У меня есть! А у тебя без мозгов!!! – парировал Буратино.

– Тихо!!! Во-первых, Воробьёва, не Буратино, а Федя Звонарёв! Во-вторых, что это за выражения! Вы что, в школе или в подворотне!?

Класс тем временем выкатился в коридор.

– Люська, ты же сама Бура… Звонарёва подначивала, а теперь всё на него и Юльку валишь! У, гадюка, как была в детском саду!.. – ввязался в перепалку Павлик.

– Воробьёв, это что за слова!!! – Екатерина ещё пыталась перекричать орущую толпу первоклашек, но куда там!

– Сам дурак! И трус! Он в детском садике через ручей боялся перебраться! Боялся утонуть, а там курице по колено!!! А на утреннике его в девочку нарядили! Самое то! Платьице тебе больше идёт, чем штанишки!!! Особенно с бантиками!!! – не унималась раззадоренная Люська.

Екатерина теперь стояла молча, сложив на груди руки и наблюдала за «полем боя».

– Людка! Тебе не стыдно? – попыталась урезонить её Валя. Щёки у Вали покраснели, а это, как знали Павлик и Юлька, было признаком того, что Валя не на шутку разозлилась.

– Своего Павлика защищаешь?! А знаете почему? – Люська обвела красивыми глазами класс. – Она в него втрескалась! По уши! Тю-тю-тю! Жених и невеста, тили-тили-тесто!

Кто-то засмеялся, а лицо Вали стало пунцовым, и в глазах заблестели злые слёзы. Этого Павлик выдержать не мог.

– Ах ты, пиписька! – громко выкрикнул Павлик и кинулся в драку, наплевав на всё своё «джентльменское» отношение к девочкам.

Их растащили дежурные, в том числе и Димка Смирнов из первого «вэ». Люська громко и старательно ревела, зажимая разбитый нос. Впрочем, одноклассники её рёву не верили, потому что уже знали, что заставить Люську плакать по-настоящему – это область фантастики.

– Воробьёв! Это что такое!!! Где ты таким словам научился?! И как тебе не стыдно! Избить девочку! Ты же сильнее! – возмущалась Екатерина.

– Она сама первая! Зачем она обзывалась?! – в голосе Павлика звенели слёзы.

– Так, всё!!! Воробьёвы и Звонарёв, завтра с родителями ко мне!!!

Люська продолжала реветь, а в душе Павлика закипела жгучая, до слёз, обида. «Это же несправедливо! Ведь виновата Люська! Это она всё начала! Она!» – Павлик хотел крикнуть это вслух, но, взглянув на суровое и злое лицо завуча, понял, что доказывать свою правоту бесполезно. Взрослые уже назначили правых и виноватых, не вникая в суть детского конфликта и не желая ни понимать детей, ни разбираться в их проблемах. Павлик промолчал, опустив голову и чувствуя, как набухают слезинки на ресницах. Потому что это было неправильно! Это ведь Люська кинула таракана на парту! И свалила всё на одноклассников! Это Люська дразнилась и обзывалась! А он, Павлик, всего лишь вступился за свою подругу и сестрёнку. Потому что это было справедливо! Но примерная девочка Людочка, вежливая, воспитанная и аккуратная отличница не может быть плохим ребёнком. Плохими могут быть только такие, как они: Павлик, Димка, Валя или Федя. Непоседы, которые не хотят быть, как все. Не боятся ответить на обиду. Не боятся ответить на несправедливость.

Павлик закусил губу и желал только одного: не разреветься при всех…

– Да ладно тебе, реветь из-за такой дуры, – Димка похлопал его по плечу. Они с Димкой уже знали друг друга и были хорошими приятелями – вместе гоняли мяч во дворе: Павлик хорошо играл в защите, а Димка был вечным вратарём.

– Она… она же первая начала… – произнёс, всхлипнув, Павлик. – Но им же… не докажешь…

– Ну и брось! А ты – молодец, своих девчонок защитил! – и повернувшись, крикнул:

– Люська сама виновата! Она ещё та гадюка! Я её знаю, я с ней на одной площадке живу!

– Смирнов, ты-то куда лезешь… – прижимая пальцы к вискам, сказала завуч.

– Я всё твоей Вике расскажу!

– Ябеда! Рассказывай! – выпалила Валя.

– А ты вообще молчи, дура узкоглазая!

– Ж… с ручкой! – выпалила Валя. Ириска даже открыла рот: такого она услышать от вежливой и воспитанной Вали никак не ожидала.

Тут Люська поняла, что перегнула. Но было поздно.

– Матвейкина, как тебе не стыдно!!! – одновременно крикнули Екатерина и Ириска. – У нас живут люди разных национальностей. Нельзя унижать человека, если он не похож на тебя, – попыталась урезонить её Ириска.

Екатерина поступила проще, зычно заорав (при этом её голос не выдержал и сорвался почти на визг):

– Смирнов, Полосухина и Матвейкина, завтра ко мне!!! С родителями!!! Всё!!!

– У, коза! – Димка показал Люське кулак.

Матвейкина побежала в класс, теперь уже рыдая по-настоящему. Юля успокаивала Валю, в которой явно проснулись свирепые степные предки. А Павлик, оттолкнув Димку побежал прочь, глотая злые слёзы…