Текст книги "Командировка во Вселенную"

Капитан звездолета Керин щелкнул каблуками и произнес соответствующую случаю речь. Патетическую, может быть, немного суховатую. Затем он взял с Эльки обещание, что она не будет претендовать на найденный корабль фидеров. Формально он теперь мог бы принадлежать ей, так как получалось, что Элеонора нашла его первой, но она великодушно отказалась от этого имущества в пользу команды корабля мусорщиков, и это лишь добавило ей популярности. В своем ответном слове, путаясь в недавно выученных фразах, Элеонора растроганно поблагодарила покорителей межзвездных далей, которые не только спасли ей жизнь, но и сделали равноправным членом экипажа. Трудно передать чувства, захватившие девушку во время этой приятной процедуры. Из дикарки, рожденной в практически не известном никому мире, из наложницы и рабыни она, словно по мановению волшебной палочки, стала одним из тех существ, которым подвластны просторы Галактики. Она стала почти равной по положению Жаку, и это радовало ее больше всего. К сожалению, милая церемония быстро закончилась, и капитан перешел к обсуждению других насущных вопросов, волновавших команду гораздо больше, чем превращение Золушки в блистательную невесту принца.

Элеонора с интересом разглядывала капитана Керина, о котором очень много слышала от однорукого Дэна. За глаза все называли капитана Крысой. Теперь она смогла убедиться, что Керин носит свое прозвище вполне заслуженно. Худой и нысокий, с выпирающими верхними зубами, он наводил тихий ужас на экипаж. Все опасались поступить не так, как того хочет капитан, случайно задеть его драгоценное самолюбие словом или делом. Наибольший трепет вызывало то, что никто толком не знал, чего именно хочет Керин. Когда мусорник допускал оплошность и становился причиной обиды злопамятного Крысы, он мог ожидать возмездия в любое мгновение. И это не было обычное для подобных кораблей заключение в карцер или уменьшение доли, причитающейся матросу от реализации захваченного добра. Так можно было расплачиваться за понятные всем провинности. За загадочную вину перед капитаном отдувались совсем иначе. Неисправный скафандр или ядовитый таракан в супе были цветочками. Мстительная фантазия Керина не знала пределов. Однорукий Дэн не раз вспоминал, как кто-то приделал электрошокер к дверной ручке его каюты. Это неприятное событие произошло вскоре после того, как он случайно пролил на брюки капитана чашку кофе и, вместо того чтобы сразу извиниться, выругался. Кофе стоил очень дорого и уже заканчивался. Дэн быстро забыл об этой истории, а зря. Капитан затаил обиду и жестоко рассчитался с одноруким при первой возможности. Дэн после этого случая долго залечивал рану и вынашивал план вендетты. С тех пор он открывал двери только крюком, тупой конец которого изолировал куском резины.

Команда терпела все выходки капитана, потому что он хорошо умел продавать награбленное честным трудом имущество. Об этом сейчас как раз и шла речь в кубрике. Выступал капитан Керин.

– Господа вольные мусорщики. Мы все поздравляем землянку Элеонору с утверждением ее в статусе свободного разумного существа и вступлением в наш экипаж, но сейчас я прошу вас выслушать безрадостную информацию. Я сделал вылазку на Зен, и у меня плохие новости. – Керин строго посмотрел на мусорщиков, и все старательно изобразили на своих лицах вселенскую скорбь. – Господа, корабль гридеров, который мы с вами обнаружили и отбуксировали сюда, ничего не стоит!

Кают-компания взорвалась возмущенными возгласами. Мусорщики вскакивали со своих мест, размахивали руками и громко выражали свой праведный гнев на самых разных языках и при помощи самых оскорбительных телодвижений. Элеонора млела, наблюдая за этим зоопарком. Не каждый день увидишь полсотни озверевших гуманоидов.

– Тихо! – Капитан сделал успокаивающий жест своими холеными ладошками. – Я всё объясню. Этот корабль… – Ему пришлось повысить голос, чтобы перекричать разъяренных матросов. – Этот корабль, до того как мы его нашли, был захвачен вооруженной бандой и уже объявлен в розыск. Все, кто его сопровождает, должны быть арестованы или убиты – это приказ главного полицейского чиновника Верховного Совета Галактики, и даже сам Император не может его отменить. Мы пока еще на свободе, благодаря моим связям на Зене. Нам придется отказаться от этого корабля или увести его отсюда на буксире, рискуя нарваться на имперский патруль. Вы все знаете, что патрульные не любят брать пленных, поэтому мое предложение: бросить корабль гридеров и бежать. Продать его мы всё равно не сможем!

В кубрике установилась гробовая тишина, которой так долго добивался капитан. Бешенство на лицах джентльменов удачи сменилось покорной тоской. Все они прекрасно знали, что противостояние с имперским патрульным крейсером может закончиться плохо только для них самих.

– Мы должны бежать прямо сейчас? – подал голос хлипкий мусорщик в протертых на коленях брюках.

– Нет, мы не можем сделать это сразу. Нам придется остаться здесь на три часа для дозаправки. Сейчас все не занятые на вахте свободны. Я попрошу никого не покидать корабль.

Керин развернулся и вышел из кубрика. Остальные члены экипажа тоже начали разбредаться по своим каютам.

– Пойдем прогуляемся. – Жак положил свою безразмерную руку Элеоноре на плечо. – У нас есть немного времени.

– Ты что, еще и ухаживать будешь? Это совсем не обязательно. – Она была удивлена и восхищена и сразу забыла о том, что произошло на собрании. Теперь у нее было много других, более интересных дел, чем финансовые проблемы Керина.

– Обязательно буду. – Он притянул ее к себе. – Пойдем.

В обнимку они добрались до шлюзовой камеры, стараясь не обращать внимания на любопытные взгляды матросов. Жак занялся настройкой каких-то приборов, расположенных в стенном шкафу, а Элеонора, не скрывая своего восторга от происходящего, наблюдала за ним.

– Наш корабль на орбите, – пояснил гигант Элеоноре, заметив ее взгляд, – на планету можно попасть только через гиперпереход. Сейчас я всё налажу, и мы спустимся.

– О, вы решили освежиться. – В шлюзе появился вездесущий Дэн. – Разрешите составить компанию.

– Конечно, – кивнул Жак, не отрываясь от возни с панелью управления. Похоже, что все крысиные проколы однорукого были на время забыты. – Почему-то никак не получается установить координаты, – озабоченно сказал он.

– Это очень тонкая работа. – Дэн поднял вверх свой крюк и посмотрел на Элеонору. Чувствовалось, что ему очень хочется блеснуть эрудицией. Она решила ему подыграть и изобразила заинтересованность. – Чтобы гиперпереход сработал нормально, – глаза Дэна блестели, – надо добиться нулевой относительной скорости между точкой входа и точкой выхода. И между этими точками не должно быть никаких твердых препятствий.

– Чего? – Если учесть, что большую часть времени, проведенного в институте, Элеонора посвятила вербовке поклонников, Дэн сказал чересчур заумную фразу. Она ничего не поняла.

– Два конца перехода должны быть неподвижны, что здесь непонятного?

– Точно, а сейчас они подвижны, – тихо произнес Жак и подошел к переговорному устройству. – Капитан! Не могли бы вы прекратить ваши маневры? Я хочу покинуть корабль.

– Я бы не рекомендовал вам появляться на поверхности планеты. Вас могут задержать. – Голос капитана звучал очень раздраженно.

– Я не нуждаюсь в ваших рекомендациях. Не забывайтесь, капитан! – властно изрек Жак. – Я всё еще являюсь хозяином этого корабля, и, насколько мне помнится, это я нанял вас на работу. Стабилизируйте «Эльсидору».

– Слушаюсь. – Капитан едва скрывал свою злобу, но ничего не мог поделать со своевольным Жаком. Дэн радостно хихикнул в ладошку.

Через минуту в шлюзовой камере засветился шар гиперперехода, знакомый Эльке еще по похищению на ночной трассе.

– Да, господин Жак, зря вы назначили это мурло капитаном. Вы бы сами замечательно справились с его обязанностями, – сказал Дэн, убедившись, что переговорное устройство выключено.

– Я не умею торговать, господин старший крысолов. И я не сумею удержать под контролем жадную свору, которую почему-то называют экипажем «Эльсидоры». Не мне тебе объяснять.

– Конечно, вы слишком благородны для всего этого, но, по-моему, вам следовало бы попробовать. – Дэн почтительно поклонился. – Летите без меня. Я останусь. Совсем забыл, что полиция Зена только и ждет моего возращения, чтобы упрятать за решетку. – Он помахал им своим крюком и удалился.

Жак вошел в шар первым, Элеонора последовала за ним. Теперь она была готова следовать за ним куда угодно. Она верила, что, пока Жак рядом, ничего плохого случиться не может. Она шагнула вперед, в блестящую пустоту перехода, и ей на мгновение показалось, что ее тело испарилось, а она сама превратилась в маленькую точку. В глазах потемнело, и отчаянно застучавшее сердце пропустило несколько ударов.

– Космопорт планеты Зен. – Жак поймал Элеонору за плечи и аккуратно поставил на покрытую мягкой травой землю.

Голова Элеоноры кружилась, и она не сразу смогла сфокусировать взгляд на лице Жака, который, улыбаясь, погладил ее по голове и сказал:

– Запомни наш шарик, а то заблудимся, когда вернемся.

Космопорт выглядел совсем не так, как она ожидала. В кино и в книжках всё совсем по-другому. Здесь не было громоздких кораблей на обожженных дюзами бетонных плитах, и рев ракетных двигателей, преодолевающих притяжение, не рвал воздух в горячие дымные клочья. Наоборот, было тихо, насколько может быть тихо, скажем, на вокзале южного города в отпускной сезон. Люди и нелюди самых разных цветов и форм входили и выходили из точно таких же серебристых шаров гиперпереходов. Множество таких шаров зависло над зеленой лужайкой, окруженной высокими ветвистыми деревьями. Похоже, что для прибывающих все здесь было привычно и знакомо. Не оглядываясь по сторонам, они брели к выходу.

– А где же корабли? – удивилась Элеонора.

– Они все на орбите. Космолеты редко опускаются на поверхность.

Жак взял ее за руку и повел к арке, обозначавшей выход. Элеонора без остановки крутила головой, стараясь рассмотреть и запомнить как можно больше. Она так увлеклась, что даже не заметила, как им преградил дорогу желтый гуманоид с ярко-красными кроличьими глазами. Его морщинистая лысина блестела от пота, и тоненькие ручейки густой влаги медленно стекали по щекам и подбородку. Элеонора решила, что на космодроме слишком жарко для этого существа.

– Извините, – произнес желтый скрипучим голосом. Элеонора очень удивилась, что поняла его. По-видимому, Дэн обучил ее достаточно распространенному языку. Произношение гуманоида немного отличалось от того, что она помнила, но смысл сказанного был ясен.

– Извините, – повторил желтый. – Вы бывали на нашей планете раньше?

– Ты что, не узнал меня, Гарк? – Жак схватил его за воротник блестящего комбинезона и приподнял над землей. – Посмотри на меня внимательно!

– Что вы, что вы, я вас отлично помню! Вы были с тем одноруким недоумком, который чуть не убил меня, – запричитал желтый. – Поставьте меня на место, или я вызову полицию.

– Не с одноруким недоумком, а с господином Дэном, почтеннейший. – Жак любезно поставил гуманоида на твердую землю и даже вежливо смахнул с его плеча несуществующую пылинку. – Кстати, у моей дамы нет необходимого иммунитета для посещения вашего гнусного планетоида.

Гарк, встряхнувшись, быстро принял прежний официальный вид.

– С этого надо было начинать. Сейчас мы это легко исправим. Моя работа и состоит в том, чтобы услужить дорогим гостям великолепного Зена. Какой код вашей родной планеты? – обратился он к Элеоноре.

Элька накануне нашла Землю в одном из справочников. Она очень удивилась, что ее родной мир записан в разделе имперских колоний. Жак посоветовал ей запомнить код, и теперь она смогла повторить его желтому.

– Отлично, – воскликнул тот и полистал растрепанный блокнот, – сыворотка номер шестнадцать бис. Закатайте рукав, будем делать прививку.

Элеонора вопросительно посмотрела на Жака. Он кивнул:

– Нужно настроить твою иммунную систему, иначе ты можешь погибнуть от местной инфекции.

Гуманоид уверенно вколол ей несколько кубиков серого раствора из довольно большого шприца.

– А теперь пошлина. – Он протянул Элеоноре коробочку со светящимся голубым кружочком. Увидев ее замешательство, Гарк вопросительно сморщил лоб. – У вас что, нет счета? – Жак ткнул в кружочек большим пальцем правой руки.

– Я плачу.

– Добро пожаловать на Зен. Если вы не бывали на Зене, считайте, что вы никогда не покидали своей планеты. – Желтый поклонился и торопливо направился к следующей жертве.

Вслед за толпой Элеонора и Жак прошли через ажурную металлическую арку к станции монорельсовой дороги. Платформы и переходы мало чем отличались от земных. Выщербленные местами ступени и бугристый асфальт напомнили Эльке пригородную станцию, на которой останавливается далеко не каждая электричка. Точно такая же была недалеко от дачи ее родителей, когда они еще были живы. Эльке с трудом верилось, что она находится на далекой высокоцивилизованной планете. Ей всё время казалось, что она спит и видит чудной сон, в котором замысловато переплелись события заурядного дня и содержание дурацкого фильма.

Подошедший поезд тоже разочаровал ее примитивностью конструкции и грязноватыми вагонами. Когда они вошли, все сидячие места уже были заняты, и Жак выбрал местечко недалеко от окна. Здесь меньше толкали, и можно было спокойно поболтать. Сложившись едва ли не в два раза, Жак наклонился к уху Элеоноры и прошептал:

– Хорошо, что мы не взяли с собой однорукого.

– Да. Вдвоем лучше. – Девушка кивнула и смущенно отвела взгляд.

– Не поэтому. Он ненавидит желтых человечков с красными глазами.

– За что?

Жак пожал плечами и выпрямился:

– Не знаю. Какая-то мания. После того как он много лет просидел в зоопарке, у него слегка поехала крыша.

– Он мне не рассказывал. – Элеонора удивилась, что болтливый Дэн не поведал ей об этом эпизоде своей биографии. Однорукий вообще ничего не рассказал ей о себе.

– Да, он умеет много трепаться и при этом не проболтаться о чем-то действительно важном. С твоей планеты Дэна похитили торговцы животными. Утащили его вместе с каким-то волосатым реликтовым слоном и продали гридерам под видом человекообразной обезьяны редкой породы. Бедняга много лет просидел в клетке.

Жак рассказывал ей еще много чего о похождениях Дэна в зоопарке, но Элеонора его почти не слушала. Мимо окон поезда проплывали пейзажи чужой планеты. Мелькали серые столбы контактной электросети. Неухоженные заросли кустов сменялись стройными стволами деревьев, высаженными ровной линией вдоль полотна дороги. В прорехах между пожухшими кронами мелькали одноэтажные домики с двускатными крышами. Кое-где виднелись кирпичные параллелепипеды промышленных построек. Их окружали унылые переплетения металлических ферм. На горизонте клубились облака, едва различимые на фоне белесого неба, плавящегося от безжалостных лучей огромного солнца. Ощетинившееся протуберанцами светило застыло в зените, лениво шевеля лепестками своей величественной короны. Эльку не оставляло ощущение, что всё здесь ей знакомо. Такой вид можно было бы найти где-нибудь под Тулой. Когда за окном промелькнул железнодорожный переезд с выстроившимися у шлагбаума грузовыми трейлерами, девушке начало казаться, что ее просто-напросто нагло дурят.

– И тогда он зажарил проклятую мартышку, насадив ее на штырь, выдернутый из решетки… – захлебываясь, рассказывал Жак. Кажется, Элька пропустила самую интересную часть истории, но решила об этом помалкивать.

– А где он взял огонь в клетке? – спросила она, сделав вид, что внимательно следила за сюжетом.

– О! – Чувствовалось, что Жак был в восторге от изобретательности однорукого. – Он припрятал стекло от часов, которые потерял один из посетителей. С помощью этой линзы он и добыл огонь для костра. Но и тогда гридеры не поверили, что он разумен. Они приковали его за руку к стене. Чтобы убежать, ему пришлось отгрызть себе руку почти до самого локтя.

– Невероятная история, – сказала Элеонора и подумала, что Дэна просто замучили вопросами об отсутствующей руке и он начал всем вешать лапшу на уши. Правда, Жак, похоже, простодушно во всё верил, или скорей всего гигант сам выдумал эту историю, чтобы развеселить Эльку.

– Нам выходить. – Жак проводил ее к раздвижным дверям вагона, не очень вежливо растолкав несколько замешкавшихся пассажиров.

С платформы они спустились в тоннель и, преодолев еще несколько десятков километров в громыхающих вагонах, но теперь уже под землей, оказались в городе. И этот город оказался каким-то очень привычным и до тошноты знакомым. Так должна была бы выглядеть смесь из азиатских и американских мегаполисов. Те же угрюмые, бессмысленные небоскребы, то же суетливое уличное движение. Пока Элька тоскливо осматривалась по сторонам, думая о том, что под луной действительно нет ничего нового, Жак довел ее до большого универмага. И здесь мало что отличалось от «Пассажа», «ДЛТ» или «ГУМа». Прилавки, витрины, неулыбчивые продавцы. Жак купил несколько технических приспособлений, назначения которых Элеонора не поняла, несмотря на подробные разъяснения. Единственное, что они купили по ее осознанному выбору, – это зубная щетка, которая почему-то продавалась в отделе стройматериалов.

В магазине ей очень не понравилось. Слишком много толкотни, шума и незнакомых запахов. Она была рада, когда они наконец выбрались на улицу, но и здесь было не намного лучше. Колонны ревущих машин неслись по многоуровневым эстакадам, постоянно ныряя в тоннели. Между уходящими в небо отвесными стенами небоскребов шныряли какие-то летательные аппараты. Их движения были настолько суетливы и непредсказуемы, что Эльке казалось, не пройдет и минуты, как они начнут сыпаться на прохожих. Втянув голову в плечи, она судорожно начала искать, где можно укрыться, и уже высмотрела подходящее уличное кафе. Ей понравилось, что столики для клиентов расставлены не под открытым небом, а под толстой бетонной плитой. Здесь спокойно принимали пищу желтоватые гуманоиды, по-видимому, титульный вид на Зене, их здесь было больше всего. Они спокойно беседовали и прямо руками запихивали еду себе в рот, не обращая внимания на то, что прямо над ними громоздится огромная пушка, похожая на осадное орудие времен Первой мировой войны. Рядом с пушкой, как и положено, развалились в шезлонгах двое солдат. Под такой защитой можно было хоть на мгновение почувствовать себя в безопасности. Но у Жака были другие планы.

Он взял Эльку за локоть и потянул на узкую боковую улочку. Миновав несколько кварталов, они оказались рядом с небольшим зданием, укромно примостившимся под боком у громадной башни, вершина которой скрывалась где-то в облаках. На длинной вывеске, растянувшейся на весь фасад, Элеонора по складам прочитала: «Имперский государственный банк».

– Что мы здесь забыли? – спросила она у Жака, когда он вошел в стеклянные двери.

– Хочу положить немного денег на твой счет, – ответил он.

– Ты хочешь меня купить? – Элеонора немного обиделась. – Не надо, я и так твоя. Теперь даже больше, чем когда была рабыней.

– Нет, я не собираюсь тебя покупать. – Жак проследовал к банковской стойке, из которой, как из окопа, немедленно высунулся служащий. – Просто тебе нужны деньги, если ты захочешь покинуть меня.

– Я не собираюсь покидать тебя!

– Я прошу. Так будет лучше. Я хочу, чтобы ты как можно меньше зависела от меня.

Он с силой подтолкнул ее к стойке и сказал служащему несколько слов. Тот неторопливо отодвинул в сторону настольный вентилятор, который был способен только на то, чтобы сдувать мух с его лиловой лысины, и ни на градус не мог снизить температуру в душном помещении. Сотрудник банка долго разглядывал Эльку мутноватыми от жары глазами и наконец выложил перед ними две коробочки. Коробочки ничем не отличались от той, которую протягивал ей желтый гуманоид в космопорте.

– Дотронься. – Жак кивнул на одну из коробочек.

– Пальцем?

– Чем угодно. Эта штука реагирует на ДНК, и больше ни на что. Никто не сможет получить твоих денег без твоего ведома.

Жак нажал ладонью на вторую коробочку.

– Теперь у тебя есть сотня монет.

– Спасибо, – сказала Элеонора, автоматически пересчитывая, сколько на эту сумму можно купить водки. Получилось не очень много.

– Да не за что, – буркнул Жак. – Это совсем мало, но больше у меня нет.

– Ты что, перевел все деньги?

– Неважно! Идем. – Он потянул ее к выходу, но Элеонора стояла как вкопанная: «Такой мужчина, и, похоже, он в меня влюблен! Кто еще способен отдать женщине всё, что у него есть? Только безнадежно влюбленный».

Наверное, он действительно перевел ей все свои деньги, потому что за электричку на этот раз платила Элеонора. В сторону космодрома вагоны шли почти пустыми, и у Жака получилось занять пару удобных кресел. Они сидели, отстранившись друг от друга, и оба были чем-то смущены. На счастье, мимо проходил торговец газетами. Жак протестующе замахал руками, но Элеонора купила одну. Наличие денег вызывает у всех представительниц женского пола неодолимое желание покупать. Элька оправдывала себя тем, что еще плохо читает на новом языке и ей нужно тренироваться. Сначала она хотела просто пролистать газету, но на третьей странице ей бросилась в глаза фотография корабля гридеров, на котором она провела несколько мучительных дней. Элеоноре тут же захотелось стать маленькой мышкой и спрятаться под кресло. Наверняка писали о том, что нужно схватить Жака, Дэна и всех остальных, кто имел неосторожность привести этот корабль к Зену. Преодолев себя, она попыталась прочитать, о чем всё-таки пишут. Складывая по слогам непривычные слова, она старалась постигнуть их смысл и чувствовала, что в голове у нее что-то не сходится.

– Жак, скажи мне, пожалуйста, мусорщики читают газеты? – вкрадчиво спросила Элеонора.

– Никогда. Если только порнографические журналы, – с готовностью ответил он.

– А ты? – Она отделила Жака от мусорщиков и надеялась, что ему это понравится.

– Я тоже не люблю. А что? Пишут что-нибудь интересное?

– Да нет. Ничего такого, – как можно более равнодушным голосом сказала она, – просто гридеры обещают 10 000 монет за информацию о пропавшем вблизи Земли корабле или 100 000 за сам корабль тому, кто его доставит.

Жак вырвал газету, оставив несколько клочков у нее в руках. Он вперился глазами в заметку и, казалось, сейчас прожжет дыру в фотографии.

– Элеонора, – прошептал он, впервые назвав ее по имени. До этого он избегал называть Эльку как-либо. – Ты не представляешь, какая ты умница.

– Представляю, – безучастно ответила она.

– Мне нужно связаться с посольством. – Жак вскочил со своего места и замахал руками. – Проводник, телефон сюда, быстро!

Из дальнего угла вагона сквозь толпу протиснулся заспанный проводник.

– Наберите мне номер посольства федерации гридеров, – потребовал Жак.

Но железнодорожник не торопился выполнить его просьбу. Вначале он достал из кармана так популярный здесь прибор для денежных расчетов и набрал на клавиатуре несколько цифр. Элька ткнула пальцем в блестящую пластину, и возбужденный до предела Жак получил наконец телефонную трубку.

– Алло, секретарь, – заорал он. – Какого черта? Дайте мне секретаря посольства федерации гридеров.

«Всё-таки все мужчины очень похожи, когда речь заходит о больших деньгах, – с печалью подумала Элеонора. – Даже Жак».

– Соедините меня с послом… Говорит Дкежрак Тлаюкунма Кхреэ, хозяин шхуны «Эльсидора». Я пригнал вам корабль, который вы искали. – Жак говорил быстро, Элеонора даже не всё понимала. Он едва успел закончить разговор, как им уже нужно было выходить. Поезд подошел к космопорту.

К своему гиперпереходу они бежали со всей возможной прытью. Жак путался в сумках с покупками и сбивал с ног гуманоидов, не успевших вовремя убраться с его дороги, но упорно не снижал скорости и не желал поделиться с Элеонорой даже частью своей неудобной ноши. Покружив немного по зеленой лужайке, они обнаружили свой шар и увидели, что их уже встречают. Дэн и штурман, которого Элеонора видела только один раз на собрании, бросились им навстречу.

– Нормально! – в восторге заорал Дэн. – Мы прилетели забрать ваши трупы, а вы тут по магазинам шляетесь!

Дэн треснул Элеонору по плечу своим крюком так, что она едва удержалась на ногах. Подобной фамильярности в отношении Жака он позволить себе не мог и лишь заискивающе посмотрел ему в глаза.

– В чем дело, Дифор? – Жак обратился к штурману, вставшему перед ним навытяжку.

– Господин Жак, произошел досадный сбой. – Дифор замялся, вдохнул в себя побольше воздуха и с усилием продолжил: – Когда вы перемещались на Зен, луч вашего гиперперехода прошел через корпус корабля. Капитан слишком поздно заметил ошибку.

Лицо Жака стало бледным. Он выронил сумки и опустился на траву.

– Почему мы не погибли? – Его голос был вялым и безжизненным.

– Я не могу этого понять, господин Жак. Вы были перемещены через стометровую металлическую конструкцию и, как я вижу, нисколько не пострадали… – Лицо штурмана выражало растерянность и радость. – Мы с Дэном прибыли сюда по приказу капитана Керина, чтобы забрать ваши тела и предать их обрядовому огню в соответствии с традициями.

– В этом нет необходимости, Дифор. – Жак начал постепенно приходить в себя, и к нему вернулась обычная уверенность в себе. – Сейчас переход работает нормально?

– Да, господин Жак.

– В таком случае я отправляюсь на корабль. – Жак отдал сумки штурману и повернулся к Элеоноре. – А для тебя я найму катер.

– Нет, я пойду с тобой. – Элеонора опасалась доверять свою жизнь загадочному гиперпереходу, способному устраивать неприятные сюрпризы, но расставаться с Жаком даже на час ей очень не хотелось.

– Дэн сопроводит тебя.

– Нет.

– Как хочешь! – Жак отвернулся и сделал решительный шаг к шару. Помедлив долю секунды, он растворился в искристом сиянии. Элеоноре это действие далось с гораздо большим трудом, но она постаралась не показать Дэну и штурману свой страх.

Всё обошлось. Она оказалась в шлюзовой камере и, увидев удаляющуюся спину Жака, бросилась за ним вслед. В командирскую рубку они вошли почти одновременно, Элеонора чуть позади, соблюдая негласный корабельный этикет. По дороге их догнали штурман и однорукий Дэн.

В рубке до этого момента Элеонора никогда не бывала и теперь с разочарованием убедилась, что всё здесь совсем не так круто, как хотелось бы. У одной из стен небольшого помещения стояли три вертящихся кресла с низкими спинками и порванной обивкой, перед ними располагались небольшие экраны и стойки, усыпанные кнопками. Все остальные три стены и потолок были обильно заполнены переключателями, рычажками и лампочками с небольшими, кое-где рукописными, пометками рядом. В одном из кресел сидел вахтенный и с интересом изучал яркий журнал у себя на коленях. Он с зубодробительным хрустом грыз сухарь, щедро посыпая крошками глянцевые страницы.

– Где капитан? – громко спросил Жак, обращаясь к матросу.

Вахтенный вскочил и ошеломленно уставился на него. Он вздрогнул, пораженный тем, что покойный хозяин не только бродит по кораблю, но еще и о чем-то спрашивает. На лице матроса отразилась напряженная работа мозга. Наконец извилина, отвечающая за субординацию, победила своих немногочисленных подруг. Матрос выпрямился и отчеканил:

– Только что был здесь.

– Твоя вахта началась три часа назад, не так ли? – Жак приблизился к преданно смотрящему на него матросу.

– Да, хозяин.

– Значит, ты здесь был, когда включали гиперпереход на Зен. – Жак стал похож на ласкового следователя из старого советского фильма про добрых милиционеров.

– Точно, хозяин.

– Ты помнишь, что тогда произошло?

– Вы приказали включить гиперпереход, хозяин. Капитан Керин был против и очень ругал вашу милость.

– Правильно. – Жак был доволен допросом и даже потер руки, его голос стал до неприличия нежным. – Кто управлял стабилизацией «Эльсидоры»?

– Капитан Керин. Я не имею права на такие операции. Только капитан и штурман могут это делать. Я слежу за реакторами и контролирую регенерацию воздуха, больше ничего.

– Кто-нибудь еще был в рубке?

– Нет, ваша милость. Мы были вдвоем, – матрос замялся, и его голос зазвучал неуверенно, – но капитан Керин не виноват – был сбой в датчиках положения.

Жак подошел к одному из мониторов и застучал пальцем но кнопкам клавиатуры. Внимательно рассмотрел несколько высветившихся схем.

– Здесь три дублирующие схемы датчиков, – Жак наклонился поближе к экрану, – и не работает только одна из них. Штурман, поясни ситуацию.

Дифор даже не приблизился к пульту, для него и так всё было ясно.

– Если вас интересует мое мнение, господин Жак, капитан прекрасно знал о неработающей схеме. Она вышла из строя неделю назад, когда мы попали в гравитационную яму. Мы собирались починить ее, как только появится финансовая возможность. Две остальные схемы датчиков в полном порядке. – Дифор поднял глаза к потолку. – Скажу больше: утром я приказал бортинженеру отключить неисправную схему, и она не могла быть использована при стабилизации. Об этом есть запись в бортовом журнале.

Штурман замолчал, надеясь, что кто-нибудь еще сделает вывод из сказанного им сейчас, но все присутствующие молчали и вопросительно смотрели на него.

– Вас хотели убить, господин Жак! – Дифор сказал это самым обычным тоном, не изменив интонации. Сказал так, будто доклад хозяину о покушении на его жизнь абсолютно рядовое мероприятие в его службе.

Жак нажал еще несколько кнопок.

– Да, действительно, схема подключена за минуту до нашего отправления на Зен.

Он наклонился к торчащему из стойки микрофону:

– Говорит Жак, я отстраняю Керина от командования «Эльсидорой». Исполняющим обязанности капитана назначается штурман Дифор. – Он отошел от микрофона и кивнул новоиспеченному капитану: – Действуй, капитан.

Дифор преобразился прямо на глазах:

– Дэн, отключите спасательные капсулы от бортовой сети. Нужно не дать ему уйти.

– Да, капитан.

Однорукий бросился к стене и смачно защелкал переключателями, превращая маленькие зеленые огоньки в красные.

– Вниманию экипажа! Господин Керин, бывший капитан нашего корабля, совершил покушение на жизнь хозяина. Немедленно примите меры к задержанию Керина.

– Можете его изувечить, но приказываю оставить живым, – добавил жаждущий мщения Жак и отключил микрофон.

– Гиперпереход включен. – Элеонора была увлечена происходящим не меньше, чем остальные, но про этот важный момент вспомнила первой. – Он, наверное, уже сбежал.

Лица присутствующих медленно вытянулись, и только на довольном лице бывшего штурмана расползлась радостная улыбка:

– Я отключил гиперпереход, как только мы вошли в рубку. Честно говоря, я знал, чем закончится дело.