Текст книги "Крепость"

Впрочем, летели они недолго. Флаер перечеркнул небосклон на скорости чуть-чуть ниже звуковой. Нарушение, конечно, всех писаных и неписаных правил, но полиция даже не пыталась вмешаться. Во-первых, бесполезно, потому что форсированные движки в два счета позволяли уйти от полицейских флаеров-перехватчиков, а во-вторых, связываться с сенатором – что мочиться против ветра. Дураков нет.

Отец, правда, тоже не злоупотреблял вседозволенностью, пролетая выше трасс общественного транспорта, да и возможности своей машины использовал едва ли наполовину. И все равно лететь оказалось совсем недолго – место, в которое он вез Титова, располагалось сравнительно близко, у отрогов гор. Даже как-то удивительно – места на планете имелось в избытке, и люди селились с размахом, а всевозможные исследовательские центры, особенно с высоким уровнем секретности, и вовсе старались располагать подальше от городов, но, очевидно, не в этом случае.

Правда, на маскировке не экономили. Титов не смог обнаружить вход даже визуально, и готов был руку отдать на отсечение, что нащупать базу глубоким сканированием тоже вряд ли удастся. За много лет когда тайных, а когда и явных, переходящих время от времени в горячую фазу конфликтов между Малым Алтаем и федеральным центром жители планеты здорово продвинулись в искусстве маскировки. Фактически, адмирал окончательно убедился в том, что отец его не разыгрывает, лишь когда буквально у него перед носом отъехала в сторону бронированная плита вместе с уютно расположившимся на ней гранитным валуном массой навскидку тонн этак пять.

Встречающие не заставили себя ждать. Среднего роста, широкоплечий мужчина со скуластым, грубоватым лицом, в мундире сил планетарной самообороны без знаков различия, и женщина лет двадцати трех – двадцати пяти в несерьезном голубом платье. В таком бы воскресным вечером по набережной прогуливаться, заставляя мужчин истекать слюной при виде красивых ног и точеной фигуры, хотя, конечно, подойти не всякий отважится. Обладательница шикарной фигуры и симпатичного лица ростом была выше даже, чем отнюдь не маленький Титов, – метр девяносто, не меньше. Находка для провинциального баскетбола. Однако комплексами, похоже, дама не страдала, приветливо улыбнулась вновь прибывшим:

– Доброе утро, сенатор. Вы, как всегда, пунктуальны.

– А вы, как всегда, прекрасны, Ольга Семеновна. Позвольте вам представить моего сына. Ну, поздоровайся же с дамой, оболтус.

– Титов Лев Сергеевич, – церемонно поклонился несправедливо нареченный. И зачем-то добавил: – Адмирал военно-космического флота Земной Федерации.

Это было глупо – по мундиру да погонам и так ясно, кто он. И потом, его физиономию уже растиражировали местные СМИ. Но, если честно, на «оболтуса» адмирал почему-то обиделся всерьез. Наверное, потому, что слова, в тесном семейном кругу вызвавшие бы лишь улыбку, сейчас оказались сказаны при красивой женщине, а адмирал, хоть и не был бабником, являлся нестарым еще мужчиной нормальной ориентации и с адекватными реакциями.

Отец, похоже, сообразил, что ляпнул не то и не вовремя, но всевозможные телячьи нежности были не в его характере. Ободряюще хлопнув сына по плечу, он усмехнулся:

– Ну что, Ольга Семеновна, покажете нам результаты?

– Разумеется. Только, извините уж, вначале маленькая формальность.

Ее спутник, так и оставшийся безымянным, шагнул вперед и молча протянул руку с портативным анализатором. Вначале к нему приложил палец отец, а затем и сам адмирал. Все правильно, никаких обид тут быть не может, и на сверхсекретный объект кого попало не пустят. Слабый, скорее ожидаемый, чем реальный укол в подушечку большого пальца. Секунд пятнадцать на анализ ДНК…

Страж, так и не проронив ни слова, отступил в сторону, освобождая путь. Да и что говорить? Он так, приложение к автомату. Вот женщина – она посерьезнее, но тоже в меру. Скорее всего, специалист по связям с общественностью или что-то в этом духе, для большего слишком молодая. Однако сейчас это было не важно, поскольку она сделала приглашающий жест и первая шагнула в тоннель. Титову не оставалось ничего, кроме как последовать за ней, отец шел третьим, а замыкал шествие охранник. После того как он вошел, бронированный люк метровой толщины аккуратно и почти бесшумно скользнул на место, отрезая секретную базу от внешнего мира.

В хорошо освещенном коридоре оказалось тепло, и воздух был свеж – системы кондиционирования и вентиляции проектировали серьезные профессионалы. Легкомысленный наряд Ольги (адмирал, будучи как минимум в полтора раза старше, позволил себе мысленно называть ее по имени) сразу же стал понятен и уместен. А вскоре его восхитила уже не дама, и даже не качество вентиляции, а размеры базы. Куча аккуратных, безликих и совершенных в своей утилитарности коридоров, в которых можно без особых проблем заблудиться, тянулась, как объяснила их гид, в общей сложности почти на сорок километров. Создатели этой базы не мелочились, как пояснил отец, помимо всего прочего она могла служить бомбоубежищем для целого города, в течение года обеспечивая жизнедеятельность не менее чем сорока тысяч человек. Сейчас, правда, здесь работало всего человек полтораста, неудивительно, что никто не встретился по дороге, база выглядела совершенно безлюдной. Хорошо еще, что пешком им пришлось идти метров двести, не более, а дальше путь удалось продолжить на электромобильчике веселой ярко-красной расцветки. В результате до места они добрались менее чем за десять минут – время Титов умел чувствовать хорошо, это было частью его профессии, даже засекать не потребовалось.

При входе в кабинет начальника базы всем троим (охранник с ними не поехал, оставшись у места, где их ждала машина) пришлось надеть халаты. Длинные, почти до пола, мешающие двигаться. Для чего? А черт его знает, но Титов не протестовал. Магическое «положено» было ему хорошо знакомо, всю службу вдалбливали, так что никаких споров. Отец же, бывавший здесь ранее, тем более не протестовал. Единственное, что слегка портило настроение, – это мешковатость новой одежды, и если адмиралу было в общем-то плевать, как выглядит он сам, то тот факт, что халат скрыл фигуру их провожатой, он считал уже явным перегибом. В конце концов, на этом свете и без того мало красоты, и скрывать ее под такой одеждой – это уже почти преступление. Но развить мысль Титов не успел – их, наконец, провели в кабинет местного Самого Главного.

Честно говоря, помещение на Титова особого впечатления не произвело. Там был… скажем так, лучше всего это описывалось одним-единственным словом: бардак. Огромный кабинет был в беспорядке заставлен мебелью, компьютерными терминалами, какими-то непонятными приборами, с которыми соседствовала кофеварка, разномастные кружки, очень похоже, имеющие внутри многолетние залежи высохшего напитка, засыпанный крошками стол… Дополняла все это голографическая стриптизерша, медленно и без огонька крутящаяся вокруг шеста.

Хозяин царящего в кабинете непотребства восседал за одним из столов, уткнувшись в компьютер. Пальцы его так и летали над виртуальной клавиатурой, но понять, что же он делает, Титов не мог – спина профессора Кораблева, как следовало из висящей на двери таблички, надежно скрывала его секреты. Но вот составить о нем мнение адмирал все же смог. Типичный сумасшедший ученый, худой, со всклокоченной шевелюрой, и притом, судя по моторике, еще совсем молодой. Ставить такого во главе секретной научно-производственной базы… Ну-ну, посмотрим.

Между тем отец, которого происходящее не удивило – вероятно, не раз уже видел, – уверенно прошел сквозь мебельные завалы и бодро произнес:

– Здравствуйте, профессор.

Тот обернулся на миг, явив и впрямь очень молодое, бледное лицо, кивнул:

– Здравствуйте, Сергей Иванович. Вы можете пять минут подождать? Появилась идея, и надо быстро набросать план эксперимента, пока мозги работают.

– Разумеется. Ольга Семеновна, вы нам кофе сделаете?

Ольга чуть покраснела, кивнула и стала быстро наводить порядок. Ей, судя по всему, было неловко за царящий здесь бардак. Мужчины демонстративно отвернулись, дабы не смущать лишний раз, и вскоре были вознаграждены огромными – ученые, похоже, обожали крупные дозы стимуляторов – кружками вполне пристойного напитка. На прилагающееся к ним печенье, как им сказали, местной выпечки, адмирал посмотрел немного подозрительно и брать не стал – мало ли чего эти умники яйцеголовые туда намешали из научного интереса. А вот кофе выпил с удовольствием, кто бы его ни варил, дело свое он знал хорошо.

К тому моменту, как их кружки показали дно, профессор и впрямь закончил работу. Движением пальцев погасил экран, потянулся в кресле так, что хрустнули суставы, и одним быстрым, невероятно завершенным движением встал, оказавшись вдруг на удивление высоким и долговязым. Шагнул навстречу посетителям и, широко улыбаясь, протянул сенатору руку:

– Очень рад вас видеть в моем скромном логове.

– Взаимно, профессор. Мы прибыли, как я и обещал.

– Это, я так понимаю, ваш эксперт по военным вопросам? – Профессор склонил голову набок, став похожим на худого, нескладного попугая, внимательно посмотрел на адмирала и внезапно заулыбался еще шире: – Очень рад знакомству. Вы знаете, адмирал, в свое время вы были моим кумиром. Вот только во флот меня, к сожалению, не взяли – по здоровью не прошел…

Профессор Кораблев, и впрямь чуточку сдвинутый на науке, оказался на поверку весьма славным малым. Раздолбаем, конечно, как и многие другие молодые и талантливые ученые, но ни в коем случае не снобом. В течение пяти минут он ухитрился расположить к себе отнюдь не благодушного по отношению к незнакомым людям адмирала, уболтать всех присутствующих выпить еще кофе, а заодно рассказать о блестящих перспективах расположенного на базе научного центра и достижениях их молодежного коллектива. Мимоходом пожалел, что не добрался до имеющегося здесь оборудования раньше, но оптимистично пообещал наверстать, дайте только время.

Вот со временем-то у них имелись серьезные проблемы, эту мысль Титов с отцом донесли до профессора дружно, в один голос. Тот лишь вздохнул, покивал, а затем внезапно спросил:

– Господа, а вы никогда не задумывались, почему мы так отстали от толланов?

Хотя вопрос был обращен вроде бы ко всем присутствующим, Титов понял, что спрашивают в общем-то его одного. Остальные наверняка и так в курсе, и формулировка в данном случае не более чем дань вежливости. В такой ситуации надо отвечать, но проблема была в том, что адмирал не понял вопроса. Впрочем, он не страдал комплексами по этому поводу.

– Прошу извинить, профессор. – Адмирал привык формулировать фразы иначе, но ученые – существа ранимые, с ними командным тоном говорить противопоказано. – Я не совсем понимаю суть вопроса.

– А вы постарайтесь. – В голосе ученого проскочила искорка ехидства. – А то считать любого военного тупым и ограниченным мне как-то не хочется. Это подрывает мою веру в светлое будущее.

Вот это Титову уже совсем не понравилось, однако вооружить профессора зубной щеткой и отправить в наряд на чистку туалетов было не в его власти. Ну что же, умник, посмотрим…

– Хорошо, – покладисто ответил он. – Я постараюсь. Итак, наши противники обогнали нас потому, что раньше начали освоение космического пространства и имели серьезную фору во времени. Я ничего не упустил?

– Абсолютно, – потер руки профессор. – Вы отлично сформулировали официальную точку зрения и очень хорошо продемонстрировали систему подмены понятий.

– А вот теперь я и вовсе что-либо перестал понимать.

– Естественно, ведь над вами довлеют стереотипы. И все же я попытаюсь вам объяснить некоторые нюансы. Просто для того, чтобы вы поняли суть идеи, в противном случае работать с вами будет чрезвычайно сложно. Не волнуйтесь, много времени это не займет. Присаживайтесь.

Адмирал пожал плечами, но спорить не стал. Оглянулся, нашел стул поудобнее и решительно уселся. Остальные последовали его примеру, хотя их явно интересовал не рассказ, а реакция Титова. Ладно, ждите. Посмотрим…

– Итак. – Профессор неспешно прошелся по кабинету. Похоже, ему приходилось много преподавать, отсюда и привычка проводить лекции, расхаживая перед аудиторией. Очевидно, он даже не думал о том, что напоминает сейчас гигантскую цаплю. – Вы очень хорошо сказали о форе во времени и освоении космоса. Но вот ведь незадача – они раньше начали именно межзвездные перелеты и развитие соответствующих технологий. Примерно на сто земных лет раньше. И при этом как-то любят забывать тот факт, что мы более чем на двести лет раньше толланов вышли в космос. У них вершиной инженерной мысли был паровоз… или как там у этих уродов назывался аналог, а вокруг Земли летали орбитальные станции, и ядерные реакторы считались уже морально устаревшим источником энергии. Да и сейчас мы развиваемся намного быстрее. И все же… почему мы так отстали?

– Возможно, были какие-то войны или смутные времена? – высказал предположение немного сбитый с толку Титов. Все же в подобном аспекте он историю не рассматривал. – Старые архивы противоречивы и неполны.

– Знаете? Копались? – Сейчас ехидство из профессора так и перло.

– Предполагаю. – Впервые с начала разговора адмирал стал чувствовать раздражение. – Специально историей вопроса я не интересовался – так, на уровне общеобразовательной школы, а там про этот период два абзаца.

– Во-от, – назидательно поднял указательный палец профессор. – Хочешь что-то скрыть – просто не обращай на это внимания, очень действенный и эффективный способ. Люди редко всерьез интересуются чем-то вне определенной профессиональной сферы. А ведь на самом-то деле, если покопаться, там можно найти очень много интересного. Терпение, адмирал, не стоит делать такое лицо, словно вы второй килограмм лимонов доедаете. Сейчас я вам все объясню.

– Я надеюсь, – проворчал Титов.

– Правильно делаете. Так вот, Лев Сергеевич, вы не далеки от истины. Действительно, в тот момент имели место смутные времена, только не совсем в том виде, в каком их принято понимать. И все-таки они были не менее, а возможно, и более разрушительны для нашей цивилизации, чем даже глобальные конфликты. Дело в том, что в тот период на Земле наступила эра массового потребления. По сути, человечество тогда отвернулось от звезд, предпочитая изобретать унитазы с музыкой и менять автомобили по три раза в год… Впрочем, этот период оказался достаточно коротким, поскольку одновременно развивались такие разлагающие человечество тенденции, как невиданное до того расслоение стран по имущественному признаку, а также терпимость ко всему подряд, от людей с иным, часто ущербным мировоззрением до всевозможных извращений. Считалось, что у каждого есть право на самовыражение, но границу, за которую не стоит переступать, наши предки установить забыли. А потом, закономерно, маятник качнулся в обратную сторону, и это вылилось в расовую и религиозную нетерпимость, что спровоцировало десятки мелких, но кровопролитных войн, и постепенно выжрало остатки ресурсов, запасы которых и без того были изрядно подточены неуемным потреблением. Как следствие, и численность населения планеты снизилась, и ее развитие оказалось отброшено на десятилетия. Многие технологии были утрачены, а космические программы реанимировались спустя два века. Как раз те два века, которые позволили толланам нас обогнать. И кстати, именно те события задержали объединение человечества, в результате чего в период колонизации произошел ряд войн между колониями и материнской планетой. Результаты, думаю, нам всем известны.

Последнее он мог бы, кстати, и не говорить, эти войны и привели в конечном итоге к образованию Земной Федерации в ее нынешнем, предельно несуразном виде и росту сепаратизма на окраинных планетах вроде Малого Алтая. Тем не менее Титов все еще не понимал, на кой черт теряет здесь время. Нет, разумеется, плюсы были – и узнал кое-что новое, интересное, пусть даже и бесполезное, да еще и с очаровательной дамой познакомился… Надо будет пригласить ее в ресторан, что ли, а то жить осталось не так и долго. Но вряд ли его притащили сюда именно за этим. Данный вопрос, естественно, опуская мысли о дамах и ресторанах, он и озвучил. И вот с этого-то места началось самое интересное.

Как оказалось, эта база изначально была построена для военных целей, что в общем-то неожиданностью для адмирала не являлось. Традиционно сепаратистски настроенные власти планеты отнюдь не желали открытого столкновения с Федерацией. Одно дело желание быть большой лягушкой в маленьком болоте, и совсем другое, когда флот метрополии наносит орбитальный удар, а потом вздергивает руководителей бунта на ближайшем суку. Прецеденты были, взять хотя бы Новый Бейрут… Впрочем, не стоило о грустном.

Итак, открытое столкновение грозило катастрофой, но доморощенные вояки не теряли оптимизма. Вполне логично рассудив, что стандартными методами ничего добиться не удастся из-за неизмеримо большего военного и промышленного, не говоря уже о научном, потенциала Федерации, они приняли решение попробовать найти результат в областях, считающихся в метрополии тупиковыми. Получится – замечательно, ну а нет… В конце концов, Малый Алтай – планета богатая, небольшое кровопускание бюджет стерпит.

В последние полтора десятилетия в дальний космос ушло не менее сорока экспедиций. Официальная цель – археологические, геологические, биологические и прочие изыскания. Все насквозь мирно, не подкопаешься, и, самое интересное, они себя окупили, поскольку разведчики сумели открыть три пригодные для жизни планеты и богатые залежи ценных руд в ничейных звездных системах. Возможно, и еще что-нибудь открыли, профессор в подробности не вдавался, но фокус в том, что истинная цель поисков лежала далеко от официально заявленных. Экспедиции искали оружие.

Человечество не первая цивилизация, вышедшая в космос, и даже не десятая. Были те, кто ушел в небытие задолго до того, как первый человекообразный умник почесал затылок и взял в руки палку, и наверняка найдутся планеты, жизнь на которых только-только зародится, когда от людей не останется даже воспоминаний. Это, что называется, общеизвестный факт, подкрепленный многочисленными находками на разных планетах. Но тех, кто снаряжал экспедиции, ценные с точки зрения истории и культуры развалины интересовали в последнюю очередь. А вот легендарное оружие предтеч, теоретически превосходящее существующие образцы, напротив, было для них ценным трофеем. И экспедиции обшаривали иные звездные системы, была даже разработана интересная методика, позволяющая быстро обнаруживать места, где проходили пути древних. А уж трудолюбия патриотам было не занимать, и за эти годы они натащили на родную планету кучу всевозможного хлама.

Увы, большей частью это был именно хлам, не стоящий даже времени, затраченного на его изучение. Нет, попадались, конечно, жемчужные зерна в навозной куче, не зря же в последние полгода на планете наладили производство новых модификаций маршевых двигателей для звездолетов с небывало высоким КПД, или, к примеру, высокоэнергетического ручного оружия, но это все не меняло общей картины. Не только добиться решающего перевеса над флотом Земной Федерации, но даже составить ему хоть сколько-то серьезную конкуренцию такие локальные прорывы не позволяли.

И все же на Малом Алтае не унывали. Как ни странно, главным оказался побочный эффект поисков – создание множества секретных, прекрасно оснащенных научных баз и промышленность, которая научилась производить для них оборудование любой сложности. Ну и плюс собственные научные кадры воспитали – молодых, незашоренных… А что неопытные – так, может, это и к лучшему, раз старики оказались бессильны. И вот эти ребятишки начали копать, причем не только в прежнем направлении, изучая трофеи археологов, но и увлеченно залезая в те области, разработка которых на государственном уровне давным-давно нигде не велась из-за их бесперспективности. В большинстве случаев, конечно, это приносило лишь мелкие расходы, но, опять же, не всегда. Так, к примеру, сумели восстановить технологию глубокого анабиоза. Правда, даже сами ученые считали эту задачу лишь зарядкой для ума, а она, в сфере текущей обстановки, вдруг оказалась востребованной. Опять же, разработчики новых систем бактериологического оружия создали универсальный антидот, здорово облегчающий работу космической разведки, избавленной теперь от необходимости после каждого рейда месяцами сидеть в карантине. Но главное, что удалось разработать, находилось здесь, на этой базе, и первоначально эта разработка создавалась как оружие невероятной, воистину невиданной разрушительной силы. А ведь занимались ученые насквозь, казалось бы, мирным делом – временем.

Это направление всегда считалось у маститых ученых бесперспективным, однако молодые энтузиасты нашли, как им казалось, несомненные дыры в пространственно-временной теории. Где-нибудь в другом месте их бы подняли на смех, но на Малом Алтае возможность попробовать давали всем, и они впряглись в работу. И, к всеобщему удивлению, безумная теория оказалась вдруг очень даже логичной, а практические результаты не заставили себя ждать.

Вначале появился темпоральный фугас. Очень неплохое оружие, вызывающее возмущения на стыке пространства и времени. Никакая защита его не держала, и, как следствие, разрушения он мог наносить колоссальные, во всяком случае теоретически. Затем были созданы установки, позволяющие быстро переносить предметы в прошлое. На одну-две секунды, не более, но и это обеспечивало, к примеру, военному кораблю возможность уходить от огня противника. Было и еще кое-что по мелочи. Словом, это еще не являлось джокером в рукаве, но осложнить жизнь любому противнику могло запросто. И все же сами молодые гении всерьез считали все это лишь побочным эффектом, их же интересовала наука.

Профессор Кораблев (никаких диссертаций он не защищал, но профессором его величали безо всякой иронии) был одним из тех, кто в дополнение к умной голове, способной постичь красоту формул и представить воочию пятимерное пространство, имел еще и житейскую сметку. Проще говоря, он намеревался сделать карьеру, а для этого нужен был результат серьезнее, чем обычное оружие, пускай даже и с великолепными характеристиками. И этого результата Кораблев добился, сумев впервые проколоть пространственно-временной континуум.

– То есть вы построили машину времени, я правильно понял? – Впервые с начала импровизированной лекции Титов перебил профессора.

Тот недовольно поморщился:

– Не вполне. Хотя в какой-то степени так и есть. Система темпорального маневра кораблей выросла как раз из этой разработки. Тем не менее машиной времени это назвать сложно. Очень уж велики затраты энергии на перенос материального тела, хотя технически в этом уже нет ничего сложного.

– То есть вы хотите направить кого-то в прошлое, дабы изменить настоящее, я правильно понимаю? – Логика адмирала все же оставалась логикой военного и шла по наикратчайшему пути, но профессор лишь развел руками:

– Неправильно. Привожу пример. Для того чтобы направить, к примеру, вас на сутки назад, потребуется задействовать мощности всей планеты. А толку?

– Тогда я не совсем понимаю, к чему этот разговор. Или вы хотите проконсультироваться у меня по поводу своих новых снарядов?

– Нет, все намного сложнее…

Действительно, сложнее. Профессор не стал утомлять Титова высшей математикой в приложении к запутанной теории, ограничившись выводами, которые оказались неожиданными. В прошлое человека отправить можно, но сложно. При этом затраты энергии на перемещение пропорциональны массе объекта и квадрату времени, на которое его перемещают. Однако имелся нюанс, вокруг которого, собственно, и закрутилась нынешняя встреча, и вот здесь адмиралу пришлось крепко задуматься.

Если перемещение объекта из времени, в котором действовала установка переноса, обходилось запредельно дорого, то перемещение объектов, находившихся на временной линии раньше, оказывалось многократно более простой задачей. Более того, ее не усложняли даже космические расстояния – расход энергии для воздействия на прошлое Земли прямо с Малого Алтая увеличивался процентов на десять, не более, что было со всех точек зрения терпимо. Причем, вот парадокс, чем дальше в прошлом планировалось действие, тем меньше требовалось энергии. Иными словами, не было ничего сложного в том, чтобы перенести, к примеру, орду Чингисхана если и не во времена Древнего Египта, то хотя бы лет на полсотни. Вот только назад уже не получалось. Причиной Кораблев назвал искажение реальности, происходящее вследствие влияния перенесенных на временные потоки, но это было уже не важно. Главное, адмирал понял замысел безумного (а как это еще назвать) ученого – перенеся объект из одной точки прошлого в другую, обеспечить изменение настоящего.

И вот тут возникал актуальный вопрос: а каких изменений они, собственно, хотели добиться? Подстегнуть развитие цивилизации? А не будет ли обратного эффекта? И потом, ну, пошлете вы какого-нибудь фон Брауна на столетие раньше, а там и идеи его окажутся невостребованными, и производственная база их реализацию не сможет обеспечить. Именно этот вопрос адмирал и озвучил, на что получил вразумительный ответ.

Как оказалось, и тут имелись свои нюансы. Время – штука статичная, завязанная на причинно-следственные связи. Как следствие, локальное воздействие вызывало, по формулировке профессора, лишь возмущение третьего порядка. Теоретически, конечно – просто до сих пор не было времени и возможностей проверить это на практике, но, учитывая, что второй попытки не будет, не стоило и пытаться. Тем не менее Титов поверил на слово, что та же монгольская орда, угоди она даже на столетие в прошлое, к глобальным историческим изменениям не приведет. Все утрясется примерно лет через триста, максимум пятьсот. Но – именно в этом конкретном случае.

Как считали разработчики временно-оружейного безобразия, в истории существуют точки фокуса, воздействие на которые не только не сгладится со временем, но и усилится, войдя в резонанс. С чем в резонанс? Ну, тут профессор выдал такую галиматью, что адмиралу оставалось лишь почувствовать себя неграмотным и скромно промолчать. Но главное он уловил.

План был прост, как все гениальное, хотя бы на словах. Воздействуя на точку фокуса (а их смогли вычислить более сотни), привести к мировому доминированию какую-либо из стран, чтобы обеспечить более интенсивное развитие земной цивилизации, как техническое, так и социальное. В идеале – вообще избежать смутных времен. И вот тут-то им необходим был Титов – и в качестве эксперта по вооружению, и как разработчик собственно операции. Ну не было среди ученых профессиональных военных, да и на планете генштабистов как-то не наблюдалось, а доморощенные кадры вполне могли справиться с командованием небольшим отрядом или отдельно взятым кораблем, но не более того. Вот и привлекли лояльного специалиста, прошедшего обучение в серьезном военном училище и имеющего богатый практический опыт. Нормальная ситуация.

Когда до Титова, наконец, дошло, что задумал профессор, он покрутил у виска пальцем. Навскидку адмирал видел как минимум две проблемы, которые тут же и озвучил: во-первых, развитие техники и технологии идет в первую очередь в результате конкуренции между государствами, причем конкуренции военной. Тот, кто получит абсолютное превосходство, вначале сделает рывок вперед, а затем остановится, и начнется коллапс. Примеров в истории достаточно, какие уж тут звезды. Во-вторых, что случится с теми, кто инициировал сам процесс темпоральной диверсии такого масштаба? Реальность изменится, и им просто не будет места в новом мире.

Как ни странно, профессор к критике отнесся совершенно нормально и честно сказал, что лично он видит проблем на порядок больше, но адмирал прав – эти две основные. И как решить их, они знают, опять же, теоретически.

Проще всего решался вопрос о самосохранении. Процесс изменения реальности займет доли секунды. На этот период достаточно окружить планету силовым полем, энергосистема такое надругательство выдержит. Фактически, произойдет замещение планеты новообразовавшейся реальности на уже существующую, и дай бог, чтобы та оказалась незаселенной. Решение людоедское, но единственное. С развитием все несколько сложнее, однако и здесь не все так мрачно, ведь информацию о том, зачем все это осуществляется, можно предкам и оставить. Кстати, в этом случае и вопрос о заселении Малого Алтая решается автоматически. Ну а дальше – как повезет…

Титов откинулся на спинку стула, побарабанил пальцами по колену – дурная привычка, от которой он не мог, да и, честно говоря, не очень старался избавиться. В голове было не то чтобы пусто – скорее мысли остановились, избыток принципиально новой информации, ничего не поделаешь. Впрочем, спустя несколько секунд все начало утрясаться, раскладываться по полочкам, и адмирал понял, что план, только что предложенный чокнутым профессором, реален. Причем остальные находящиеся здесь в его реальность тоже верят, и если мнение самого профессора и Ольги можно было не учитывать, то отец ни за что не влез бы в авантюру, не имеющую серьезных шансов на успех. И ведь, что интересно, его осуществление не мешает продолжать работы по подготовке к эвакуации… Адмирал кашлянул, а затем, внутренне уже приняв решение, спросил:

– Кто еще в курсе?

– Немногие, – ответил отец. – Но они сидят на ключевых точках. Этого достаточно, чтобы мы смогли реализовать проект.

– Откуда ты про него вообще знаешь?

– Я таких проектов с десяток курирую, – усмехнулся тот. – Сам понимаешь, надо держать руку на пульсе.

– Это хорошо. – Адмирал задумчиво покачал головой. – На кого делаем ставку?

– На наших предков, естественно. Лично мне Мейгеры и прочие Алланды наверху уже надоели.

– Очень логично. Особенно учитывая, что именно у нас создали эту аппаратуру… Хорошо. Давайте список точек фокуса.

Профессор, словно того и ждал, открыл ящик стола и извлек оттуда старомодную бумажную распечатку. Не очень длинную – с полсотни строчек. Адмирал пробежался по ним глазами, усмехнулся:

– Карандаш есть?

Получив искомое, он старательно отчеркнул верх и низ списка, оставив три строки. Поймал удивленные взгляды остальных:

– Те, что позже, бесполезны – может не хватить времени на задуманное. Те, что раньше – тоже. В те времена слишком слабо развиты системы сохранения и передачи информации, и то, что мы вобьем в головы предкам, может просто утонуть в ворохе последующих наслоений. Да и не поймут нас там, не поверят… В общем, выбираем.