Текст книги "Ручей"

Зайцев М. Ф
Ручей: cтихотворения

«В прибрежных камышах…»

 
В прибрежных камышах,
В лучах небесной стужи
Поет, поет душа
И ни о чем не тужит.
 
 
Но горе вдруг ее
Ударило с размаху,
И светлое житье
Покрылось тьмой и прахом.
 
 
«Очнись, очнись, душа!
Очнись, родная, ну же! —
Летит из камыша,
Из поднебесной стужи.—
 
 
Поверь, ты нам нужна!
Не жизнь без песни – лихо».
Но только тишина
Откликнулась и – стихла.
 
 
Поникли камыши.
Лучи покрылись сажей.
Поют, но – без души.
А песня вроде та же.
 

6 января 2004

«Смотрит девочка в окно…»

 
Смотрит девочка в окно —
Вот где быль и небыль!
Крутит зимушка кино
Под морозным небом.
 
 
Волк бежит через овраг,
Хвост обмерз, как палка.
Овцам волк – свирепый враг,
Но и волка жалко.
 
 
Конь идет на поводу,
Смотрит в рот Андрейке.
Тот жует, держа узду,
С хрустом карамельки.
 
 
Дед Василий у двора,
Стылого колодца
Вырубает из ведра
Круг замерзший солнца.
 
 
Льдинки, словно бы стекло,
Ввысь летят, сверкая.
Потому-то и светло
Над родимым краем.
 

6 января 2004

«Ручей торопится туда…»

 
Ручей торопится туда,
Куда с уверткой лисьей
Течет небесная вода
С блестящих чистых листьев.
 
 
Ну а небесная вода
Затем и стала литься,
Чтоб с ним, лучистым, навсегда
В любви соединиться!
 

7 января 2004

«Лето. Дача. Дым костра…»

 
Лето. Дача. Дым костра.
Муравьиная игра
Иль работа, но бревно
Помогу я все равно
Донести им, муравьишкам.
– Тяжело?
– Да нет, не слишком.
Но на всякий случай, Боже,
Подсоби в работе все же.
Даже тем – чтоб был ты рядом.
Даже – незаметным взглядом
Помоги нам все равно…
– Тя-же-лен-ное бревно!
 

8 января 2004

«В далях поднебесных…»

 
В далях поднебесных
Под ночной звездой,
В клубнях полновесных
В почве молодой
Есть всегда такое,
Что собой роднит
Поле золотое,
Солнечный зенит,
Маленькую мяту
Со скалой большой…
Всех же, вместе взятых, —
Всех, всех, всех! – с душой.
 

8 января 2004

«Листьев осенних смиренный полет…»

 
Листьев осенних смиренный полет
Сердцу понятен и слышен,
Как и тончайший сверкающий лед
С вмерзшими кистями вишен.
 
 
Кончилась летних трудов благодать,
Сложены вещи в корзину.
Время прощаться и покидать
Дачу на долгую зиму.
 
 
Еду в машине и слышу спиной —
Тянутся веточки, гнутся,
Машут вослед мне прощальной рукой.
Только бы – не оглянуться.
 

9 января 2004

«Быстрый зимний день…»

 
Быстрый зимний день
Катится колечком.
От крылечка тень
Тянется к крылечку.
 
 
А лицо – к стеклу,
Снегу и салазкам.
А душа – к теплу,
Бабушкиным сказкам.
 

13 января 2004

«Зимняя дорога…»

 
Зимняя дорога.
Снежная печаль.
В пригоршне у Бога
Домик мой и даль.
 
 
Вечер. Поле. Сани.
В полушубке – я.
Да по-над кустами
Вьюга как змея.
 
 
Мчатся, мчатся кони,
Искры из-под ног.
Тише! – вдруг ладони
Размежует Бог.
 
 
Надо ведь и Богу
Да из-под руки
Глянуть на дорогу —
Чьи там огоньки?
 

14 января 2004

«Что подарил мне Бог…»

 
Что подарил мне Бог,
Оно всегда в душе.
А я, что сделать мог,
Все сделал я уже?!
 
 
Да нет же! Вновь душа —
Откуда и взялись
Силенки? – не дыша,
Летит, стремится в высь.
 
 
А та летит к душе,
Чиста и хороша.
И вот они уже
Во мне – одна душа!
 

13 января 2004

«Склонился хмурый бор…»

 
Склонился хмурый бор
Над озером, шумит.
У озера костер
Чуть теплится, дымит.
Глаза слезоточат
Мои от дыма – все ж
За поплавком следят,
Как и, наверно, ерш,
Летящий на крючок,
Как и, чуть-чуть дыша,
На жале червячок,
Скакнувший от ерша.
 

14 января 2004

«В день неизбежный расплаты…»

 
В день неизбежный расплаты,
В час неизбежный суда
Вспомни: откуда упал ты
И – как попал ты туда?
 
 
Вспомнишь тогда непременно
Всю свою спешную жизнь,
Как ты взлетал постепенно,
Падая, падая вниз!
 

16 января 2004

«Ну, поглядите: вразвалку…»

 
Ну, поглядите: вразвалку
Тропкою тайной к реке
Мальчик идет на рыбалку,
Удочку держит в руке.
 
 
В самом тишайшем и дальнем
Мальчик сидит уголке.
Замер с немым ожиданьем.
Удочку держит в руке.
 
 
Смотрит на мальчика тропка.
Смотрит на мальчика стог.
Речка бежит неторопко.
Спит на воде поплавок.
 
 
…Вечер. Ни шатко ни валко
Мальчик идет налегке.
Удочка, словно палка,
Виснет, поникнув, в руке.
 

17 января 2004

«Эти дали далеки…»

 
Эти дали далеки.
Но далече этих далей
Взгляд родной из-под руки
Матери в крестьянской шали.
 

17 января 2004

«Стою при дверях и стучу…»

 
Стою при дверях и стучу.
Что в этом худого, плохого,
Что людям сказать я хочу
Душевное, доброе слово?
 
 
Взашей меня гонят. Лечу
По лестнице кубарем.Снова
С колен поднимаюсь, стучу,
Шепчу сокровенное слово.
 
 
Года пролетают. Стучу.
И вдруг – открывают: «Что надо?
Чего расстучался?!» – Молчу,
Немею от жесткого взгляда.
 

19 января 2004

«О чем ты хлопочешь…»

 
– О чем ты хлопочешь,
Речная вода,
Ведь ты не вернешься
Сюда никогда.
По счету большому —
Напрасен твой труд…
 
 
– Гляди: мои дети
За мною бегут!
 

20 января 2004

«Бросил мальчишка монету…»

 
Бросил мальчишка монету
В шутку, и вот тебе на:
Сгинула, канула в Лету
Прежняя наша страна.
 
 
И возродилась из пепла
Старая наша страна.
И зазвучали из пекла
Звания и имена.
 
 
И под Андреевским флагом,
Боже, не дай нам просить
К власти заезжих варягов
Ленина в люльке растить!
 

21 января 2004

«Разгонять тоску и скуку…»

 
Разгонять тоску и скуку
Внуки бабушке родной
Подарили в праздник куклу
С речью умной, заводной.
 
 
И – разъехались. Старушка
У окна весь день грустит.
Рядом с ней сидит игрушка
И о внуках говорит.
 

21 января 2004

«Вечор водой озерною…»

 
Вечор водой озерною
На цыпочках иду,
И гладь ее узорную
Рукой легко веду.
 
 
И под закатом розовым
Шаги тихонько длю,
И луч небесный озером
До бережка гоню.
 

21 января 2004

«Свадьба. Сыто. Сладко. Горько…»

 
Свадьба. Сыто. Сладко. Горько.
Но уже сквозь дым видны
За горою – горы, горка,
За пригорком – валуны
Жизни повседневной. Это
Пропускает женишок,
Отмечая: свадьба. Лето.
Взгляд дружка наискосок.
 

21 января 2004

«Еду и вижу, как впереди…»

 
Еду и вижу, как впереди
В легкой предутренней спешке
Елка накручивает бигуди,
Наземь роняя орешки.
 
 
В запахе сладком несметной хвои,
Сидя на тряской подводе,
Вижу, как елка ресницы свои
Лучиком первым подводит.
 

21 января 2004

«Речка спинкой беличьей…»

 
Речка спинкой беличьей
Ластится к ногам.
Речка речью девичьей
К дальним берегам
Зазывает, знобкая,
И ведет уже
С незаметной тропкою
Речь о шалаше.
Что ж, я не из робких,
Я готов уже
Рядом с речкой, тропкой
Жить в шалаше.
 

22 января 2004

«Иду за водою к реке…»

 
Иду за водою к реке.
Гляжу далеко-далеко.
Ведерко держу в руке.
Ведерко звенит легко.
 
 
И чтоб не царапнуть по дну,
Я быстрым движеньем руки
Чистейшей воды зачерпну
Из наичистейшей реки.
 
 
Я медленно в гору спешу.
За мною притихла река.
С водою ведро несу.
Пряма, как струна, рука.
 
 
Тропинка петляет, узка.
Мой взгляд исподлобья тяжел.
Вослед мне глядит река,
И небеса, и дол,
 
 
И солнце, и облака.
А шелохнусь, тогда
Глянет от ободка,
Ойкнув, вздохнув, вода!
 

23 января 2004

«Поднимается по взгорку…»

 
Поднимается по взгорку
Лошадь. Тянет за собой
Сани.А в санях – Егорку,
Недовольного судьбой.
 
 
На душе лошадки горько —
Хмур, безрадостен Егорка.
 
 
Позади – рывок до гола.
Ах, какой мог быть рывок!
Впереди – дорога, школа,
Математики урок.
 
 
И о голе незабитом
Не забыл подбитый глаз.
Лошадь мчится, бьет копытом,
Льдинку шлет на верный пас.
 

24 января 2004

Детство

 
Работа моя проста:
Раздвинув кусты немножко,
Малину срываю с куста,
С ладошки ссыпаю в лукошко.
 
 
И солнце стоит надо мной.
И мама видна в окошке.
И крутится шар земной
Со мной и малиной в лукошке.
 

25 января 2004

«Светлы августовские дни…»

 
Светлы августовские дни!
Деревья, кусты и осока,
И старые мшистые пни
В предчувствии скорого срока
Осенних туманов, дождей,
Морозцев и вьюги, без страха
Шумят, шелестят, и от пней
Не пахнет трухою и прахом.
Беспечные с виду, они
Приемлют душой: не напрасно
Светлы августовские дни,
Что близится осень – прекрасно!
 

26 января 2004

«Когда поймешь, что одинок…»

 
Когда поймешь, что одинок
И никомушеньки не нужен,
Услышишь вдруг: «Вернись, сынок,
Я скоро приготовлю ужин».
 
 
Ах, мама, мама, столько лет
Меня несло по белу свету —
Не мил мне боле белый свет,
Но ведь другого света нету?!
 
 
Среди людей, среди дорог
Нет счастья, мама! – Мгла и стужа.
«А ты вернись, вернись, сынок,
Я скоро приготовлю ужин».
 

27 января 2004

«Свет небес и свет души…»

 
Свет небес и свет души,
Словно братья, хороши,
Друг на друга тем похожи,
Что тобой хранимы, Боже.
 
 
Тьма души и ночи тьма,
Словно посох и сума,
Неразлучны.В тьме лукавой
Свое дело знает дьявол.
 
 
Свет и тьма – как две реки.
К ним прибиты две руки.
Между этих вечных рек
Жизнью распят человек.
 

28 января 2004

«Ау! И снег с ветвей…»

 
Ау! И снег с ветвей
На мой слетает след.
И чище, и светлей
Снегов на свете нет.
 
 
И высь небес чиста,
Как первая любовь,
Как с белого листа,
Жизнь начатая вновь.
 
 
И все же я вовек
Поверить не смогу,
Что я сквозь белый снег
Не виден на снегу.
 

Февраль 2004

«Поздний август.Песня спета…»

 
Поздний август. Песня спета
Работящих рук, очей.
Потихоньку гонит лето
Стадо солнечных лучей
На край света. А оттуда
Навевает стужу в сад.
И продрогшая запруда
Прячет плечи в листопад.
Да и я продрог немножко,
И не греет сердце кровь.
И стучит, стучит в окошко
Запоздавшая любовь.
 

Март 2004

«Заградительную ладонь…»

 
Заградительную ладонь
Бог поставил ребром: «Человече,
Во вселенную мчась далече,
Колыбельку мою не затронь
Равнодушным стальным крылом.
Видишь, ветер листву срывает,
Ну а дальше, за первым углом,
Дьявол стол для тебя накрывает.
Грустно мне, да и стыдно подчас,
Что смешались понятья и числа,
Ведь не раз уже слышал от вас,
Что он брат мне, паршивец нечистый.
Ты же знаешь (с тобой мы друзья!),
Мне по штату и спорить нельзя.
Убираю свою ладонь —
Колыбельку мою не затронь».
 

Март 2004

«Идущий берегом реки…»

 
Идущий берегом реки,
Смотрю на пасмурные воды.
Как одуванчики, с руки
Сдуваю дни свои и годы.
 
 
Подхватывает их река,
Несет к неназванному сроку,
Ну а душа издалека
Летит над водами к истоку.
 

Март 2004

«Ну, слава богу, сделаны дела…»

 
Ну, слава богу, сделаны дела!
Присядем на скамейку у стола
В беседке под листвою шелестящей,
На нас с тобою с хитрецой глядящей.
 
 
Лукавый месяц на отшибе неба
Взирает на тебя, на булку хлеба,
На стол, обитый стертою клеенкой
С едва заметной позолотой тонкой.
 
 
Он любопытен, месяц. Издалека
Он лучиком ласкает милый локон
Твоих волос, меня не замечая,
Склоненного над жаркой кружкой чая.
 
 
Уставшие, мы рады, что прохлада
Явилась вдруг и нам беспечно рада,
Мы рады ей, и по дорожке тихо
Под куст крыжовника ведет детей ежиха.
 
 
Мы большего-то и не ждали счастья!
Но эта тайна мира и согласья
Двоих нас с небом тем и хороша,
Что что-то знает о себе душа.
 

Март 2004

«И подумаешь: нет и не надо…»

Владимиру Овчинцеву

 
И подумаешь: нет и не надо
Благ житейских, регалий и прав,
Кроме света цветущего сада,
Буйства лоз виноградных и трав.
А когда ты сидишь на мосточке,
Ранним утром на речку глядишь,
Значит, точно родился в сорочке,
Если так удивительна тишь!
А тебе камышинкой природа
За спиной о рыбалке поет:
«…Ну, бывает, подводит погода,
Ну, бывает, совсем не клюет…»
 

Июль 2004

У плотины

 
Бьется рыба об воду,
Гнется с горя в дугу —
Тьма честного народу
Смотрит на берегу.
Билась, билась, вверх брюхом
К бережку поплыла.
Почесали за ухом
Мужики. У стола
Всю ее разрубили
Топором на куски.
Даже хвост поделили.
Даже рыбьи мозги.
 

1975

«На берегу костер…»

Памяти Юрия Кузнецова

 
На берегу костер
У самой кромки бора
Ткет сказочный ковер
С загадочным узором.
 
 
И быстрая вода
По прихоти движенья
Уносит в никуда
Слепое отраженье.
 
 
Но сник костер, и мрак
Окутал бор и реку,
И не найти никак
Дорогу человеку.
 
 
В отчаянье, слезах
Окинул небо взором,
В далеких небесах
Узрев ковер с узором.
 
 
Он руки распростер
С надеждой и укором —
Небесный сник костер
С загадочным узором.
 
 
И тьма небес, и тьма
Земная обступили.
Лишь посох и сума
Рекою порознь плыли.
 

Август 2004

«Внезапный дождь слепой…»

 
Внезапный дождь слепой, а вроде зрячий,
Застал меня среди деревьев дачных,
Когда я рвал смородину в бидончик,
Чтобы лепить вареники для дочки.
Я даже не успел моргнуть и глазом —
Смородина и дождь упали разом
На землю; покатились, запылились
И, глядя друг на друга, притаились
У мяты распустившейся, но мята
Тут ни при чем, она не виновата.
Хотя… она – любимица супруги,
Они с ней неразлучные подруги.
Ах, женушка моя, как славно это,
Что ты мне дочку подарила летом,
Далеким летом, а теперь для дочки
Я рву смородину блестящую в бидончик.
И дождь шумит доверчивый и зрячий
Над нашей улыбающейся дачей.
 

Август 2004

«По невидимому следу…»

Внуку Даниле

 
По невидимому следу
Деда, прадеда, отца
Я иду по белу свету,
Глаз не пряча и лица.
 
 
Вот и стал я нынче дедом,
И мечта моя добра:
Пусть за мной шагают следом
Сын, и внук, и прапрапра…
 

2001

«Буду долго смотреть на багряный закат…»

 
Буду долго смотреть на багряный закат,
На шумящую рожь под наплывами ветра,
На березку поодаль на голом бугре,
На мерцающую в полумраке деревню.
Слышать песни крестьян,
Слышать гром вдалеке
И полет улетающих к югу пернатых,
И детей лепетанье, и крики ворон,
И шаги Командора уже за спиною.
Еще раз погляжу на багряный закат,
На дорогу, березку, деревню, пернатых…
И как будто бы камень с груди упадет —
Станет сердцу легко,
Так лишь в детстве бывало.
 

Август 2004

«День раскаленный клонится к прохладе…»

 
День раскаленный клонится к прохладе,
Душе желаемой и молодой.
И сумерки густеют на веранде,
Где я сижу над скудною едой,
Один как перст! И это счастье, право,
На жизнь смотреть чуть-чуть издалека
И улыбаться грустно, что держава,
Как и семья, не очень-то крепка.
Но, боже мой, как я люблю Россию!
Но, боже мой, как я люблю семью!
Я даже рифмовать их не посмею,
Они всегда со мной, всегда в душе.
 

5 сентября 2004

«В чистом небе, над темной рекой…»

 
В чистом небе, над темной рекой
Реет белая птица без имени-отчества,
Не дотянешься к ней ни стрелой,
                                        ни рукой,
И назвал я ее: Одиночество.
 
 
Белой птице веселое имя под стать.
Как-то бросила мне она перышко,
Стала в душу все чаще мою залетать,
Осмотрелась, устроила гнездышко.
 
 
И не то чтоб привык, а как будто всегда
Неразлучны мы с ней, и поэтому,
Как охранник, стою на посту у гнезда
И на жизнь не особо-то сетую.
 
 
Ну а если крылом помахать улетит
В небеса не спросясь Одиночество,
Опустеет душа, заболит, заболит,
Что и жить уже дальше не хочется.
 

Август 2004

Петр I

 
Он смотрел на бегущие воды,
На холодный закат над рекой.
И текли друг за другом народы
Под его распростертой рукой.
 
 
Он не видел небес над собою —
Были слишком они далеки.
Над рукою своей и судьбою
Распростертой не видел руки.
 

16 августа 2004

«Если в себя заглянуть…»

Виктору Ростокину

 
Если в себя заглянуть,
Прошлое перемолоть —
Не от тебя мой путь,
Путь мой к тебе, Господь!
Утром, в расцвете сил,
И на закате дня
Я об одном просил:
Не покидай меня!
Ну а еще просил
Детям здоровья, жене,
Ну а еще просил
Славные лета стране,
Чтоб улыбалась мать,
Выйдя с отцом на крыльцо,
Чтобы я мог поднять
К светлому небу лицо
И на тебя взглянуть,
Душу возвысить и плоть,
Чтобы продолжить путь,
Путь мой к тебе, Господь!
 

14 сентября 2004

«В дни доброго труда…»

 
В дни доброго труда,
Как Божье указанье,
Ведет меня звезда
Любви и состраданья
Ко всем, ко всем живущим,
Ушедшим и грядущим.
 
 
И в радости земной,
Как Божия награда,
Мерцает надо мной
Звезда согласья, лада
Со всей земной природой,
С небесною свободой.
 

14 сентября 2004

«Как в землю весною брошенное…»

 
Как в землю весною брошенное
Проклевывается зерно,
Так в нас прорастает прошлое —
Все ближе и ближе оно,
Роднее, светлее, виднее —
Лицом изменяемся мы,
Душою, смеясь, молодеем,
Как алый цветок средь тьмы.
Нас нету счастливей на свете!
Нам хочется прыгать и петь!
…И вот мы уже, как дети,
Торопимся повзрослеть.
 

14 сентября 2004

«Радость моя высока…»

 
Радость моя высока,
Счастье мое велико:
Сыплю из туеска
На клеенку клубнику.
 
 
Медленно наклоняю,
В помощь ладонь подставляю,
Чтобы бочок не поранить
Самой румяной крайней.
 
 
Все, высыпаясь, подряд
Прямо в глаза мне глядят!
 

14 сентября 2004

«Дачным воскресным трудом…»

 
Дачным воскресным трудом
Сыт я по горло, но все же:
Сад над Песчанским прудом
Зимнего сада дороже.
 
 
Сам я себя не пойму,
Непостижим тем паче
Смысл этой жизни уму,
Эта работа на даче.
 
 
Вечером гляну на сад,
Сердце в тревоге замается —
Яблоньки тихо глядят
И – улыбаются.
 

15 сентября 2004

«Что ж, и в Твои времена…»

 
…Что ж, и в Твои времена
Были скоромны блюда.
Все подливал вина
В полную чашу Иуда.
 
 
Ты полегоньку пил,
В мыслях смятенных блуждая,
И за Иудой следил,
Тихо его обнимая.
 
 
Чашу приподнимал —
Тяжкой была посуда.
Все Ты дальнейшее знал,
Видимо, знал и Иуда.
 
 
Но был не в силах прогнать
И оттолкнуть его плечи.
…Лучше б, конечно, не знать,
Было б, наверное, легче.
 

14 сентября 2004

«И дважды, и трижды, и многократно…»

 
И дважды, и трижды, и многократно
Я буду в желанную реку входить —
Любить и работать, и подвигом ратным
Во славу Отчизны народы дивить.
 
 
И все, что я взял для себя у природы,
Сполна я в потомках природе отдал,
И только крупицу небесной свободы
И дважды, и трижды… в душе придержал.
 

15 сентября 2004

«Когда денек покатится к прохладе…»

 
Когда денек покатится к прохладе,
Палящий шар растает за бугром,
Мне Вера с Людой принесут оладьи,
Присыпанные сверху сахарком,
Присядут на скамейку на веранде
И станут молча на меня глядеть,
Как, сахаром хрустя, я ем оладьи
И чай хлебаю горяченный, ведь
Денек склонился к благостной прохладе,
И женщинам приятно, что и впредь
Они придут, чтоб принести оладьи
И просто на поэта поглядеть.
 

20 сентября 2004

«Тропинкою степной…»

 
Тропинкою степной
В разливах чабреца
Идут на водопой
Корова и овца.
 
 
Степной привычен путь,
Как жизненный уклад:
Овца отстанет чуть —
Корова косит взгляд.
 
 
Корова если вдруг
Свернет с тропинки, рог
Овца нагнет: «От рук
Отбилась и от ног».
 
 
Всю жизнь они вдвоем
У бедного вдовца…
А вот и водоем
В просвете чабреца.
 
 
Корова воду пьет,
Водицу пьет овца.
И свет с небес идет,
И нет ему конца!
 

20 сентября 2004

«Костер померк…»

 
Костер померк.
Но тоненький дымок
Прозрачным стеблем стелется у ног.
Неосязаемый и все-таки живой
Решился в прятки поиграть с травой.
– Ну, дай тебя поглажу, малыша…
Ах ты, костра озябшая душа!
 

23 сентября 2004

«И детство вспомнилось, и мать…»

 
И детство вспомнилось, и мать,
И рыжики в густом бору,
И, чтоб меня не потерять,
Кричим друг другу мы: «Ау!»
 
 
…Пришла пора и мне шагать
Осенним бором одному,
И повторять, и повторять:
«Ау! Ау! Ау!»
 

«В урочный, скорый, грозный…»

 
В урочный, скорый, грозный,
Глагольный, вещий час
На небо выйдут звезды
И поглядят на нас
Совсем не так, как ране, —
С укором поглядят.
И жизнь, как на экране,
Раскрутится назад.
И что же их тревожит?
Земная красота,
Что мир спасет, иль все же
Тщета и суета?
 
 
Но – мне под этим небом
Печалиться, любить,
И все ж я не хотел бы
Так жизнь свою делить!
 

24 сентября 2004

«И, растворившись без следа…»

 
И, растворившись без следа,
Прохлада утренняя все же
Смягчила землю, и гряда
Рассады выглядит моложе.
Ей – красоваться, мне – пушить,
Выравнивать мотыгой грядки
И белый свет стихом смешить
В лежащей у стожка тетрадке,
В нее я строчку запишу
Карандашом и снова – к грядке,
И землю легкую пушу,
И вновь бегу к своей тетрадке,
И вновь пишу как заводной —
Вновь за мотыгу, вновь на грядку…
И солнце виснет надо мной,
Через плечо глядит в тетрадку.
 

24 сентября 2004

«Прохладным вечерком…»

 
Прохладным вечерком
Река себе в угоду
Сазаньим плавником
Раскраивает воду.
 
 
С дерев летит листва,
Обводит по раскрою
Речушки рукава
Узорчатой каймою.
 
 
Подолы берегов
Обштопаны закатом
С накладками стогов
В затоне глуховатом.
 
 
Летят, летят листы.
За листьями по ходу
Все звезды с высоты
Просыпались на воду.
 
 
И месяц-озорник
К воде приник в объятье,
Как белый воротник
На разноцветном платье.
 

27 сентября 2004

«Тих, едва заметен…»

 
Тих, едва заметен,
Шелестящей волей
Пробегает ветер
По ночному полю,
Где в траве послушной
Тянется река,
Словно под подушкой
Сонная рука.
А по-над травою
И по-над водою,
Словно великан,
Дыбится туман.
Над покоем поздним
Сквозь туманный след
Льют на землю звезды
Негасимый свет.
А над звездным светом
Шелестящей волей
Пробегает ветер
По ночному полю.
 

20 октября 2004

«Полуночный ветер…»

 
Полуночный ветер,
От сна охмелев,
Слетает на ветви
Осенних дерев,
Срывает одежки —
Покорно листы
Летят на дорожки,
На иней, кусты,
На землю… Но ветер
Над ними вспорхнет,
Подхватит, на ветви
Их снова вернет.
…И вновь они с ветром
На землю летят,
И большего счастья
Они не хотят.
 

21 октября 2004

«И то, что нельзя уж никак расцепить…»

 
И то, что нельзя уж никак расцепить,
Есть Слово, есть Дух, есть Начало
Всех прочих начал, и оно есть везде:
В пылинке, в планетах великих,
И в плазме,
И это есть Бог,
И Он всемогущ, и Он бесконечен.
Он в клеточке каждой моей.
 

Октябрь 2004

«Поздним часом, перед сном…»

 
Поздним часом, перед сном
За окошко глядь —
Свистнет ветер за окном:
– Эй, пошли гулять!
 
 
– Что ж, пошли…
И мы летим
К поднебесной тьме.
И печной духмяный дым
Нос щекочет мне.
 
 
Звезд полуночная дрожь
Падает росой.
Господи, как мир хорош!
И какой большой!
 
 
Выше! Дальше от дорог
Дома моего.
И над нами – только Бог!
Больше – никого!
 
 
Ниже, ниже… Вот и рожь
Трогаю рукой…
Господи, как мир хорош!
Маленький какой!
 

18 ноября 2004

«И когда посох и следом суму…»

 
И когда посох и следом суму
Бросил он в гневе, пред очи
Ангел Господен явился ему,
Стал отрешенно пророчить:
«Вот ты свободен! Вставай и иди,
Не отягченный сумою
И посошком, но не обгони
Числа и знак над судьбою».
Встал и пошел. И поныне идет
По бездорожью, по звездам…
И, вычисляя, никак не поймет:
Рано он вышел иль поздно?
 

20 ноября 2004