Текст книги "Принцесса мафии"

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

– Тебе не холодно? – Вадим внимательно посмотрел на меня.

– Нет, спасибо за беспокойство, – улыбнулась я и скользнула по нему задумчивым взглядом.

Он был сегодня при параде. Строгий костюм, гладко выбритое лицо, даже волосы – и те аккуратно уложены.

Поверх костюма – тяжелое, драповое пальто, придававшее Вадиму солидности.

Вот уже действительно «светило банка», как и говорила Анна Сергеевна. Только вот уши у него, от мороза, были по-смешному красными. Как у разволновавшегося мальчишки. Но, конечно, об этом я не стала говорить. Не положено.

Мы стояли неподалеку от входа и потягивали чай из пластиковых стаканчиков. Тут его было в избытке – для всех тех, кто пришел на открытие торгового центра.

А пришло много.

Толпа народа, несмотря на 15-градусный мороз, бодро переминалась с ноги на ноги, некоторые даже умудрялись танцевать – под народные хиты, льющиеся из динамиков.

Для нашего города это действительно было крутым событием. Впервые у нас появился торговый центр, как сказал дедушка, «ничем не хуже столичного».

Телевидение здесь тоже было. Местное. Оператор с красным, как у деда мороза, носом, нервно ожидал того самого момента.

Торжественного перерезания ленточки.

Наконец, музыка стихла. Вперед выступили Аркадий, еще два бизнесмена (с которыми я не была знакома) и мой дедушка.

Я залюбовалась им. Все же, несмотря на то, что ему было 68 лет, он выглядел отлично для своего возраста. Подтянутый, с ясным взглядом и уверенностью, о которой могли только мечтать остальные, дедушка являл собой пример силы, успеха и мужественности.

Под громкие аплодисменты дедушка взял с бархатной подушечки золоченные, большие, как у портного, ножницы.

Я затаила дыхание, ожидая, когда же эта алая ленточка будет перерезана. Было в этом ожидание что-то, напомнившее мне ожидание подарка под елкой. Волнительно и сладко.

Дедушка обернулся. Скользнул взглядом по собравшимся и остановился на мне.

Ой. Он что-то задумал?

– Честь торжественно перерезать ленту я передаю своей любимой внучке, – улыбнувшись, произнес он.

Ах! Сердце взволнованно подпрыгнуло.

– Ландыш, дорогая, прошу, – дедушка вытянул раскрытую ладонь, и я поспешила к нему.

Мои пальцы задрожали, когда я обхватила ими ножницы. Ох, какие тяжелые-то!

Я бросила на дедушку неуверенный взгляд.

– Смелее, внученька.

Его слова прозвучали так вовремя!

Я улыбнулась и, наконец, скользнула лезвием по алой ленте. Две половины, словно крылья птицы, разлетелись в стороны.

Воздух взорвался от очередной партии громких аплодисментов.

Смущенная чужим вниманием, я вернула ножницы на место, порывисто отвернулась и увидела среди гостей того, кого должна была забыть.

Это был Айдар.

Айдар

Я смотрел на Ландыш и чувствовал, как внутри меня разгорается непокорное пламя. Мне захотелось прорваться сквозь толпу, растолкать охрану, взвалить малышку на свое плечо и забрать.

Подальше ото всех.

Мне не нравилось, что Ландыш была здесь, но одна из причин, по который я приехал сюда – надежда увидеть её тут.

Гребаная надежда, которой не должно было быть месту в моей темной жизни.

Когда Ландыш не пришла на нашу вторую встречу, первое, что испытал – замешательство. Я был уверен, что она придет, ибо от меня еще никто вот так, не уходил, но, как оказалось, я ошибся.

Вслед за замешательством пришли два других чувства – злость и беспокойство. Это я уже потом пробил, через свои источники, что любимая внучка Рафаэля прихворала.

Не скрою, узнав об этом, я почувствовал облегчение.

Значит, дело было в болезни, а не в её чувствах.

Только какого хрена рядом с ней терся тот красноухий пижон? Почему они стояли так близко, и по какой причине Ландыш так мило улыбалась ему?

Всего лишь мысли, но мне уже хотелось разбить холеное лицо этого пацанчика до крови. С хрустом так, обязательно сломать нос. Чтобы не совал туда, куда не надо.

Потому что Ландыш – пусть сама еще и не знала об этом – только моя.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Ландыш

Я старалась делать вид, что не замечаю Айдара.

Но между «делать вид» и тем, как я ощущала себя – лежала огромная пропасть.

Кожа моя пылала, движения стали скованными, и я не могла избавиться от чувства, что синие глаза преследуют меня, даже теперь, когда я осталась одна, в дамской комнате.

Застыв перед огромным, во всю стену, зеркалом, я глядела на свое отражение и пыталась понять – как мне быть.

С блестящей глади на меня смотрела напуганная, молодая девушка. Огромные глаза излучали тревогу. И даже тональный крем не смог спрятать бледность, которая разлилась по моему лицу.

Я нервно поправила на своих плечах платок. Закуталась в него сильнее. Холодно так!

Вот бы спрятаться дома ото всех, под пушистым одеялом!

Но понимала – убежать от себя невозможно.

Послав своему отражению робкую улыбку, я поспешно покинула помещение. Стоило мне только сделать шаг в коридор, первое, что мне бросилось в глаза – что в коридоре не было моей охраны.

Я точно помнила, что Борис оставался тут.

Что такого могло случиться с ним, что он покинул свой пост?

Дедушка вряд ли бы позвал его… Да и Борис не посмел вот так, без крайней нужды, уйти.

Неужели что-то случилось?

Мне стало не по себе. Комкая пальцами теплый платок, я неуверенно пошла по коридору. Шла, и пыталась найти оправдание Борису.

Шаги свои я не слышала. Гремящая музыка гасила их, и единственным звуком, который она не смогла перекрыть, было биение моего сердца.

Оно, вдруг, резко ударилось о ребра, и в ту же секунды чьи-то сильные руки утянули меня в сторону.

Как с опозданием я поняла, утащили в мужской туалет.

Громко хлопнула дверь и закрылся замок.

От страха я онемела и лишилась остатка сил.

Повисла на чужих руках, мысленно уже прощаясь со своей честью и жизнью, и сомкнула дрожащие веки.

Не хочу это видеть.

– Эй, малышка, тебе что, плохо? – прозвучал над моей тот самый голос, который все эти дни я пыталась забыть.

Мои глаза широко распахнулись, и я увидела Айдара.

Его сосредоточенное лицо было напротив моего.

– Ты? – облегченно прошептала я.

– Я, – с дерзкой улыбкой сообщил он.

Смятение, страх и какая-то безумная радость опалили мне сердце.

– А где Борис? – уточнила я, позволяя Айдару поставить меня на ноги.

– Еще минут пять будет отдыхать, – Айдар зажал меня между собой и стеной, скользнул рукой и упер локоть в стену так, словно желая защитить и одновременно закрыть мне путь к бегству.

– Что ты с ним сделал? – стараясь не думать, что задумал делать со мной Айдар, спросила я.

– Немножко выключил, – он подался вперед и впечатался в меня.

Довольно ощутимо, и я поморщилась от боли.

– Как это – немножко выключил?

– Давай не будем говорить о левом мужике, Ландыш. Не переживай за Борьку. С ним все будет в порядке, – Айдар приблизил ко мне лицо, теплое дыхание скользнуло по моим дрожащим губам.

– Лучше скажи – ты скучала?

Я еще сильнее распахнула глаза и непонимающе посмотрела на Айдара.

Синяя бездна стремительно меняла свой цвет и становилась все темнее…

– Ты только для этого затащил меня сюда? Чтобы спросить – скучала ли я? – удивилась я.

– И для этого тоже, – прошептал он, и следом властные губы припали к моим.

Ожидая жестокого натиска, я оказалась в полном замешательстве, когда Айдар начал целовать меня мучительно-медленно и нежно.

Так, что я, сама того не понимая, робко и неумело ответила на его поцелуй.

– Скучала, – сделал за меня вывод Айдар, и я почувствовала, как под моими губами его губы изогнулись в улыбке.

– Я тоже скучал по тебе, малышка, – прошептал он, и мое сердце сладко забилось от его признания.

– Я… Не должна быть с тобой, – выдохнула я. – Нельзя.

– Нельзя, да, – согласился Айдар.

Его широкие ладони легли на мои щеки.

Наши взгляды встретились, и от того, как на меня смотрел этот синеглазый красавец, у меня заныло в груди.

В его потемневших глазах читалось восхищение, желание и обещание.

– Но как говорится: «когда нельзя, но очень хочется, надо брать», – добавил Айдар.

Бам!

Сердце рухнуло вниз от такого заявления.

– Что ты имеешь в виду под словом «брать»? – я задрожала, и тогда Айдар крепко обнял меня.

– Это значит, что я однажды заберу тебя. Ты – моя, ясно? И не подпускай к себе этого прилизанного хахаля, иначе я вырву глотку.

– Кому? – испуганно прошептала я.

– Ему, конечно, не тебе же, малышка, – улыбнулся Айдар.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Я медленно вышла из дамской комнаты. Пошла нарочито неспешно.

Впереди показался Борис. Живой и вроде бы даже здоровый.

На его лице застыло замешательство.

– Прости, что я так долго, – улыбнулась я, всем своим видом показывая, что только сейчас вышла из комнаты. – Всё в порядке?

Борис смерил меня все тем же взглядом, в котором читалось замешательство.

– Да, – он кашлянул.

Провел ладонью по бритому затылку. Видимо тому самому месту, по которому ударил его Айдар.

– А ты? – спросил Борис.

– Я замечательно, – улыбнулась широко, насколько это было возможно, правда, щекам это не понравилось – заныли.

– Пошли к остальным? – я кивнула в сторону. – А то еще самое интересное пропустим.

Борис, кажется, окончательно пришел в себя. Снова каменное выражение припечаталось к его лицу. Никакого замешательства – уже хорошо.

Я прошмыгнула рядом с ним и пошла по коридору, вперед.

Там уже вовсю шло веселье. Какой-то девичий ансамбль выплясывал на сооруженной сцене танцы. Вокруг неё толпился народ, чуть подальше, как настоящие хозяева жизни, стояли дедушка, его два деловых партнера, Аркадий и Вадим.

Они что-то пили. Кажется, шампанское, судя по тому, как поблескивал в фужерах напиток.

Завидев меня, Вадим поставил фужер на поднос и поспешил ко мне.

Я постаралась незаметно скользнуть взглядом по гостям. Разумеется, искала Айдара. Но людей было много, а я была так взволнована, и потому найти его не удалось.

А может, он уже ушел?

– Я уже беспокоиться начал, куда ты пропала, – улыбнулся Вадим.

– А вот она, я, – я улыбнулась, но вспомнив о словах Айдара, попыталась придать лицу серьезный вид.

Всё казалось, что он прямо сейчас за нами наблюдает.

Я не хотела, чтобы с Вадимом что-то случилось. Он-то парень неплохой.

– Ты знала, что здесь, на первом этаже, есть кинотеатр?

– Нет, – уже догадываясь, куда клонит Вадим, я обняла себя за плечи.

– Может, сходишь со мной? – он улыбнулся.

Улыбка у Вадима была приятная. Теплая такая, ласковая, и сам он весь не был противен мне.

И все же, несмотря на все эти достоинства, сердце мое никак не отзывалось.

– Не могу, – я кашлянула – не знаю нервно или на самом деле, – спасибо, Вадим. Ты хороший, но…

– Ясно, – по его губам пробежалась усмешка, – но теперь ты точно поняла, что я не в твоем вкусе. И снова жаль. Потому что я, кажется, в тебя влюбляюсь. Все больше и больше.

У меня сдавило в груди от его признания.

Этого еще не хватало…

– Да? Не хватало? – беззлобно рассмеялся Вадим.

– Неужели я сказала это вслух? – я покраснела.

– Ага.

– Прости, – я виновато вздохнула. – Я не хотела обидеть тебя.

– Да ладно, замяли. Зато – честно, – Вадим указал взглядом на столик, где были расставлены стаканчики с чаем и газировкой. Чуть подальше, словно белые цветы, красовались миниатюрные пирожные.

– Будешь?

– Нет, спасибо. Я домой хочу. Пойду, попрошу дедушку, чтобы отпустил меня.

Увы, дедушка меня не отпустил. После торжественной части мы все поехали в итальянский ресторан. Пришлось играть роль хорошей, воспитанной девочки. Улыбаться, не торопясь, есть.

А хотелось – с аппетитом поедать спагетти, вкусно отхлебывать апельсиновый сок, шутить и смеяться – громко, весело.

Я напугалась собственным желаниям. Кажется, прежде, я не была такой.

Кажется, чем дольше я общалась с Айдаром, тем ощутимее со мной происходили перемены.

Что это?

Его дурное влияние? Или я, такая – настоящая, прежде спрятанная под коркой приличия?

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Две недели спустя

День сегодня выдался по-настоящему теплый. Плюсовая температура поспособствовала тому, что под ногами теперь образовалась «каша».

Рыхлый, подтаявший снег, смешавшись с песком, делал мой шаг неуверенным и медленным.

Не нравилась мне такая непонятная погода. Если уж зима, то пусть кругом стоит мороз, и много снега! С другой стороны, я понимала – такая вот промежуточная погода напоминала, что не за горами весна.

А весну я любила.

– Ой! – неудачно сделав шаг, я повисла на руке Альбины, и она чуть замедлилась.

– Ужас, а не дороги! – возмутилась она. – И это, между прочим, перед ювелиркой!

Мы были вдвоем, ушли с занятий в университете пораньше, чтобы купить подарок. Далеко идти не пришлось – ювелирный магазин находился через дорогу от учебного заведения.

Жанны с нами не было – она заболела гриппом и теперь отлеживалась дома.

Потянув дверь на себя, я вздрогнула, когда услышала мелодичный звон колокольчика.

– Первый раз тут, да? – рассмеялась Альбина и придержала дверь.

Я юркнула внутрь, подруга – за мной.

Тепло и аромат дорогих духов окутали меня мягким облаком, а блеск драгоценностей и стекла на несколько секунд ослепил.

Кое-как совладав с собой, я нерешительно шагнула вперед. Альбина, напротив, живо обогнала меня и тотчас прилипла к к стеклянной витрине, где на бархатном ложе сияли серьги различной формы.

Я встала рядом.

– Как думаешь, какие лучше? – взволнованно зашептала подруга. – Те, с красными камнями или с синими? А может, с изумрудами?

Деньги у Альбины на такие роскошные подарки имелись. Не из бедной семьи была, как и я.

– А какие оттенки твоя мама любит? – мой взгляд скользнул по бриллиантовым серьгам, выполненным в виде цветов, и остановился на украшениях с сапфирами.

Конечно, я сразу же вспомнила глаза Айдара.

– Наверное, красный. Но у неё глаза зеленые, может, лучше с изумрудами? Тебе какие нравятся?

– Да они все красивые, – я улыбнулась.

– А ты бы какие купила для мамы? – не унималась Альбина.

Было понятно, что она очень волновалась, но от её вопроса сердцу стало больно.

– У меня нет мамы, ты это знаешь, – вздохнула я.

– Прости, – подруга виновато посмотрела на меня, – я не хотела…

– Все нормально, – наверное, я лгала, потому что боль – это не совсем нормально, но это если так посмотреть.

С другой стороны я понимала, что норма у каждого своя.

– Мне понравились вон те, с рубинами, в виде сердечек. Мило и понятно, что от любящей дочки, – добавила я.

– Я тоже на них смотрела. Как думаешь, не по-детски? – Альбина нерешительно посмотрела на меня.

– Нет, – я поддержала её улыбкой.

– Девушка, подойдите, пожалуйста! – оживилась Альбина.

Продавец-консультант сверкнула улыбкой и подошла к витрине. Я же, не желая мешать, отошла в сторону и встала возле окна.

К магазину подъехала черная машина. Я плохо разбиралась в марках, но меня немного покоробило от её агрессивных линий. Создавалось ощущение, что хозяин этой машины считал себя выше остальных. Этаким хищником среди овец.

Что-то меня понесло…

Но мысли мои моментально оборвались, когда я увидела, кто вышел из машины. Это был Айдар.

В расстегнутой куртке, без шапки и с убийственной самоуверенностью на лице, он обернулся на машину, и я увидела, как оттуда вышла молодая женщина.

Что-то обожгло мне грудь, и я, не в силах отвести взор, как мазохистка, смотрела на Айдара и блондинку, которая, как липучка, подошла к нему и пошла рядом.

Айдар ей что-то сказал, плечи незнакомки дрогнули, и её красивое лицо исказилось от смеха.

Ей было смешно, а мне – с каждой новой секундой – горче и горче.

Как же так, Айдар?!

Лишь когда он со своей спутницей подошел к магазину, до меня дошло, что они тоже скоро окажутся тут.

Господи, нет, пожалуйста!

Мольба моя утонула в мелодичном звуке дверного колокольчика…

Айдар и та незнакомка были уже здесь.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

– Давай, выбирай себе побрякушку и поехали. У меня дел полно, – чужим голосом, в котором читались властные нотки, обратился Айдар к своей спутнице.

Я не смотрела на них.

Стояла боком, спиной к двери, и внутренне молилась, прося Создателя об одном – чтобы мое присутствие не было замечено.

Мне хотелось раствориться в воздухе или превратиться в человека-невидимку. Увы, ни одной из этих суперспособностей я не обладала.

– Почему же «побрякушка», молодой человек? – вмешалась в разговор продавец-консультант.

Тон её был игривым.

– У нас здесь украшения. Для самых любимых женщин.

О, Господи… Сердце сжалось от боли, сжались и мои пальцы.

Зачем она так? Словно знает, что мне больно, словно весь мир сговорился против меня.

– Вот слышишь? – веселый, женский голос прозвучал так противно для моего слуха, что я не сомневалась – говорила та самая блондинка. – Девушка меня понимает. Покажите-ка мне сережки… Вон те, с изумрудами. Айдар, а можно к сережкам еще колечко?

– Олеська, не наглей. Нельзя. Выбирай и поехали. У тебя на всё про всё – пять минут.

– Ну, Айдар, это издевательство какое-то, – заканючила она.

Я почувствовала раздражение. Какая непонятливая!

А потом уже разозлилась на себя. Потому что понимала. Дело-то совсем не в Олесе.

А в том, как Айдар поступил.

Больно было так, что на глаза навернулись слезы. Опасаясь, что я расплачусь, и тем самым выдам себя, я зажмурилась.

Потерпи, Ландыш. Еще немного. Приедешь домой, обнимешь подушку – и дашь волю слезам.

А пока нельзя.

Выдержать бы только…

– Ой, здрасьте, а я вас знаю.

Бабах!

Сердце испуганно подпрыгнуло до самого горла. Я распахнула глаза.

Альбинка, кто ж тебя за язык тянул?

– Да ну? Не удивлюсь, меня полгорода знает.

Я сдавленно сглотнула. Могла только представить, что значит «полгорода знает».

Альбинка весело хихикнула и добавила:

– Я вас на выставке видела. Вы тогда еще рядом с моей подругой стояли. Кстати, она тоже тут. Ландыш, ты где?

Я почувствовала, как липкий пот покрыл мои ладони. Тошно так стало, и воздух почему-то теперь с трудом ощущался.

– Я здесь, – не узнавая собственный голос, я повернулась всем корпусом.

Теперь поздно было прятаться, и я могла рассмотреть её…

Как назвать эту молодую женщину в модном пуховичке?

Она была привлекательна. Светлые волосы до плеч, лицо, с правильными чертами, и единственное, что особо выделялось – крупные, мясистые губы, щедро накрашенные ярко-розовой помадой.

– Ландыш, узнаешь? – складывая в сумочку коробочку с подарком, широко улыбнулась Альбина. – Вот так совпадение, да?

Беззаботность Альбины горьким комом встала поперек горла.

– Да, совпадение, – я заставила себя улыбнуться – вежливо, как меня раньше учили.

Блондинка одарила меня снисходительной улыбкой, и через секунду её внимание было уже приковано к витрине.

– Ой, а покажите-ка мне еще вот эти, с жемчугом, капельки, ага! – возбужденно попросила она.

Я перевела взор на Айдара. Он стоял и глядел на меня, почти исподлобья.

На лице – каменная маска. Ни капли эмоций, и только глаза отчего-то поменяли свой цвет, и стали грязно-синими.

А может, это у меня взор помутился от той боли, что безжалостно пожирала сейчас моё сердце?

– Счастья вам с Олесей, – выдавила я из себя и ринулась к двери.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Айдар не остановил меня, нет.

Хотя часть меня отчаянно желала этого, но другая, наверное та, которую именуют женской гордостью, хотела как можно скорее оказаться подальше от него.

Чтобы не видеть его, не слышать, не чувствовать на себе его взгляд!

Прочь! С глаз долой – из сердца вон, так вроде говорят?

– Интересно, он ей просто так купил серьги или за определенные вещи? – забубнила Альбина, цепляясь за мою руку.

Мне, вдруг, захотелось прикрикнуть на подругу из-за её глупого вопроса.

Это напугало меня, потому что я никогда не была такой раздражительной и… Агрессивной, что ли.

– Нет, – не унималась подруга, – наверняка он трахает её.

– Тебе-то какое дело до этого? – довольно резко вопросила я.

Альбина окинула меня настороженным взглядом. Видимо, такой грубости она не ожидала. Да и я тоже была удивлена. Обычно я держала себя в руках.

– Нас не должны волновать отношения чужих людей, – стараясь смягчить недавний выпад, я произнесла эту фразу с улыбкой, но, кажется, улыбка получилась довольно злобной, потому что Альбинка напряженно моргнула.

– Что с тобой, Ландыш? – озабоченно спросила она.

– Ничего. Извини, я не хотела тебя обидеть. Просто меня тошнит от таких отношений. Где все продается и покупается. Меня не так воспитали, – я снова улыбнулась, – ты маме когда подаришь сережки? Завтра или терпения не хватит?

– Ой, ты права, терпения может не хватить. Может, как приеду, сразу вручу ей. Так хочется увидеть, как она обрадуется!

Я кивнула в ответ. Снова улыбнулась. Но внутри – все разрывалось от боли. Скорей бы домой, пока меня не накрыло ливнем из слез.

Слава Богу, моя охрана вовремя приехала за мной. Рухнув на заднее сиденье, я откинулась назад и устало закрыла глаза.

До дома мы доехали быстро. Стоило только машине остановиться, я схватила сумку и рванула домой.

Только уже когда я прошла внутрь, я вспомнила, что своим поведением могла выдать себя. Сразу начнется «что случилось».

А я не могла ни одной живой душе рассказать об этом.

– Ландыш, здравствуй, – в коридоре показалась тетя Вера. Её руки и фартук были в муке. Наверное, тесто для пирогов замесила. Дедушка с утра заявил, что давно беляшей не ел.

– Здравствуй, тетя Вера, – я улыбнулась, сняла сапоги, убрала в сторонку.

– Я тебя в окно увидела. Ты так торопилась. Нормально всё?

– Да, всё нормально, – я стянула куртку, быстро повесила в шкаф.

Чувствовала – еще чуть-чуть и разрыдаюсь. С каждым новым вздохом всё тяжелее мне было.

– А что там вкусненького на кухне? – я сделала попытку сменить тему. – Неужели беляши?

– Они самые, – тетя Вера довольно улыбнулась. – Сейчас буду первую партию выпекать.

– Здорово! Я чуть попозже спущусь. Сперва домашнее задание сделаю, чтобы на душой не стояло, и приду.

С этими словами я поспешила наверх.

Господи, как же трудно в этот раз преодолевала я лестницу!

Словно это было восхождение на гору!

Наконец я оказалась у себя. Закрыла дверь, скользнула пальцами по замочку… Чувствуя, как внутри все клокочет от слез и боли, я включила музыкальный центр.

Словно зная, что происходит в моем сердце, на местном радио зазвучала тоскливая песня про одиночество.

Не в силах сдерживаться, я рухнула на кровать и разрыдалась.

Слезы горячими потоками лились из моих глаз, грудь разрывалась от боли и чувства несправедливости, а я всё плакала и плакала.

Кажется, теперь я начала понимать значение -«разбитое сердце»…