Текст книги "Ее неотразимый защитник"

Глава 2

Выражение лица Таш лучше любых слов говорило Митчу, что девушка предпочла бы скорее встретиться с неведомым преступником, чем провести лишнюю минуту в его компании. Митч отвернулся, сдерживая ругательства.

Они оба знали, что виноват был Рик. Таш, вне сомнения, считала, что может спасти Рика, – так же, как и восемь лет назад. Но Митч не собирался позволить этому подлецу снова причинить ей боль.

Он ждал истерики, но ее не случилось. Ему стоило бы знать, что у Таш не бывает истерик. Больше не бывает.

В конце концов он повел плечами, пытаясь расслабиться. Возможно, Таш никогда не простит ему того, что он отправил Рика за решетку, но Таш была права: она больше не та милая и легкоранимая маленькая девочка, какой была когда-то. Митч чувствовал за собой долю ответственности за то, что она стала выносливее и жестче, и сожалел об этом. Он пытался извиниться тогда, но она не захотела слушать.

Митч потер затылок. Все это в прошлом – и должно там и оставаться. Он опустил руку, подавляя вздох. Было бы проще, если бы он не помнил события восьмилетней давности так, словно они произошли на прошлой неделе. Он горько усмехнулся. И если бы только он мог не помнить, как эти события изменили его жизнь навсегда.

К лучшему. И к худшему.

– Неужели мне действительно нужен телохранитель?

Митч повернулся к ней и постарался вести себя как непредвзятый профессионал.

– Не я устанавливаю правила, Таш. Я только выполняю приказы.

– Вплоть до запятой.

– Само собой, ты займешь спальню, – указал Митч, игнорируя ее сарказм. – Я устроюсь на диване.

Таш выгнула бровь, давая понять, что и не предполагала других вариантов. Митч скрыл невольную улыбку. Даже восемь лет назад, совсем еще девчонкой, она обладала властью над ним, тогда еще молодым констеблем, жаждущим повышения. Ему все время приходилось напоминать себе, что ей уже не семнадцать.

– Пойдем, я покажу тебе удобства.

При виде деревянной кабинки Таш вздохнула.

– По крайней мере, тут есть дверь. И вроде бы нет пауков, – добавила она, заглянув внутрь.

– А это душ. – Он указал на тент с походным душем.

– С горячей водой?

Митч покачал головой. Таш поникла. Она могла вести себя так, словно ей все по плечу, словно способна выдержать все что угодно, но он знал, насколько уязвимой она была под этой маской. Если бы только он нашел Рика…

Его руки снова сжались. Он защитит ее. В этом он себе поклялся.

Никто их здесь не найдет. А детективы под прикрытием быстро разберутся с Риком.

Вместо выслеживания подозреваемого ему предстояло провести следующие несколько дней в раю в компании красивой женщины. «Которая тебя на дух не переносит». Митч упер руки в бока и посмотрел на небо. «Профессионально, веди себя профессионально». Это все, что он мог сделать. В глубине души он знал, что, пока они здесь, им ничего не грозит. Ему всего лишь нужно проявить профессионализм.

Митч обернулся к Таш и обнаружил, что она смотрит на него, прищурив глаза. Она указала на душ.

– Когда ты это соорудил? – кивнула она на душ.

– Вчера.

Таш скрестила руки на груди.

– Так ты знал?..

– Я был здесь на выходных.

Ее глаза мерцали, словно янтарь. Таких глаз Митч не видел больше ни у кого.

– Получается, я прервала твой отдых.

– Это не важно.

– Ну, по крайней мере, мы квиты, – протянула Таш, – раз уж ты нарушил мои планы на отпуск.

– Я впечатлен, – удалось произнести ему. Ее волосы цвета темного каштана отливали роскошным блеском. – Тебя не слишком ужаснули здешние удобства.

Она улыбнулась. Это произошло неожиданно и выглядело непринужденно и мило. У него перехватило дыхание.

– Я рада, что не придется присаживаться под кустиком. Мы с Риком иногда забирались в Национальный парк, и там приходилось… – Таш осеклась.

Ему лучше сменить тему разговора и попробовать сделать так, чтобы ей стало комфортно. Но…

– Хочешь поговорить об этом? Выяснить все?

Она повернулась к нему так, чтобы смотреть прямо в лицо.

– Насчет Рика? – сказала она, явно решив не делать вид, что не поняла.

– Я знаю, что ты ненавидишь меня за то, что я его арестовал.

– Я давно перестала ненавидеть тебя за это, офицер Кинг.

Это «офицер» заставило его стиснуть зубы. Она хотела поддеть его, хотела уколоть и уязвить. Он постарался сосредоточиться на содержании разговора, а не на его форме.

– В таком случае, в чем проблема сейчас?

– Проблема в том, что я не простила тебя за то, что ты меня использовал. Я не простила тебя за то, что ты делал вид, что влюблен в меня.

Его ранил обвиняющий взгляд Таш, но ведь она в самом деле подарила ему свою дружбу, а он воспользовался этим.

– Если я скажу, как сожалею о случившемся, это будет иметь значение?

– Нет. И честно, Митч, я не хочу об этом говорить. Давай сделаем так, чтобы следующие дни прошли как можно быстрее и спокойнее, хорошо?

Вот, значит, куда ему засунуть оливковую ветвь мира, да? Ладно. Он кивнул и повел плечами, чтобы избавиться от напряжения.

Таш вскинула голову и попыталась игнорировать мрачный взгляд Митча.

– Есть еще что-то, что мне нужно знать?

Он не улыбнулся. Тени в глубине его глаз не исчезли.

– Не ходи никуда одна. – Он указал на окружавший их лес.

Она шумно выдохнула, желая только одного – чтобы Митч был как можно дальше.

– Здесь мы в безопасности, правда?

– Да.

– Никакие невменяемые преступники не выскочат из подлеска?

Он расставил ноги пошире.

– Почти наверняка нет. Практически никто не знает об этом месте.

– Отлично. – Она отряхнула ладони. – Тогда не вижу причин не делать того, что мы планировали до всей этой ерунды.

Он нахмурился, и горизонтальные складки пересекли его лоб.

– Не понимаю, к чему ты клонишь?

– Ты планировал здесь пару дней отдохнуть, верно?

– Ага, – протянул он.

– Я тоже. Ну, не здесь, конечно, но я планировала часто ходить на пляж. А остальное время я хотела провести с парой толстых романов, заказать пиццу, съесть много шоколада и не прикасаться к работе.

После трех лет работы без перерыва она заслужила отпуск.

– Ты предлагаешь отдыхать вместе?

– Не вместе!

Он скривил губы.

– Конечно же нет. Прости, ошибся.

– Но «да» в том, что касается отдыха.

Он снова сменил позу, и это привлекло ее внимание к его длинным ногам. Во рту у нее пересохло.

– Главное, не ходи здесь без одежды, как ты наверняка это делаешь, когда никого нет. Купание нагишом запрещено.

Ей не стоило думать о Митче без одежды. Целая куча неприличных картинок атаковала ее сознание. Ее щеки покраснели. Митч ухмыльнулся. Теплый, как средиземные ночи, взгляд убеждал ее избавиться от масок.

Правый уголок его губ изогнулся в улыбке самым соблазнительным образом, и сердце ее застучало быстрее. Он приблизился, обдавая ее запахом мяты и цитруса.

– Оно бы того стоило, просто чтобы посмотреть на твое лицо. У тебя острый язык и грозный вид, Таш Бакли, но я уверен, что вывести тебя из равновесия будет так просто, как и обычно.

Это невозможно! Она отшатнулась. Она не могла все еще хотеть Митча после всех этих лет.

– Только попробуй, и я уйду. – От страха ее голос стал резким.

Он отодвинулся, и тропическая синева его глаз застыла льдом.

– Это безумие.

Возможно, но, по крайней мере, она будет сумасшедшей, но никто не разобьет ей сердце.

– Мы будем делать именно то, что мы планировали… по отдельности.

Она развернулась и широким шагом направилась к коттеджу.

Это всего на пару дней, повторяла она себе, влетая в спальню, в которой Митч оставил ее чемодан. Она открыла его и надела купальник. Все, что от нее требуется, – это вести себя вежливо и любезно. Ей придется приложить усилия, но…

Любезно? Она скривилась и натянула платье. Ладно, «любезность» была малодостижима, но вежливость – отстраненная вежливость – должна у нее получиться. Ради всего святого! Этот мужчина просто выполняет свою работу. Она могла проявить хоть немного благодарности, нравилось ей это или нет.

Ну очевидно, что ей это не нравилось, но она способна вести себя как взрослый человек. Она стиснула зубы. Попробовала улыбнуться. В спальне не было зеркала, поэтому она не могла оценить, получилось у нее или нет. Улыбка ощущалась неестественно, но это лучше, чем оскал, правда? Она надела шлепанцы, взяла шляпу и медленным шагом направилась в гостиную. Митч сидел за столом.

Почему-то Таш вспомнила его попытку извиниться, и тут же перестала улыбаться.

– Митч?

Он поднял взгляд. Посмотрел на ее голые ноги, и что-то промелькнуло в его глазах. Ответное напряжение свело ее живот.

– Я… – Она нахмурилась и наклонилась к нему. – Если бы меня здесь не было, чем бы ты занимался?

Он пожал плечами. Она сглотнула и заподозрила, что ее улыбка превратилась в гримасу.

– Вот этим и займись.

«Только не раздевайся».

– Кажется, мое присутствие на пляже тебе помешает, – протянул он, и взгляд его был холодным как никогда.

Возможно, он прав.

– Нам обоим хватит места на пляже.

– У меня сложилось другое впечатление.

Она понимала, что вела себя резко, но… Учитывая их прошлое, он заслужил эту резкость. Он же не ждал, что она будет рада сложившейся ситуации.

Таш отступила на шаг.

– Пойду поплаваю. – Не дожидаясь ответа, она выскочила за дверь и направилась к пляжу.

Бухта была закрыта с обеих сторон каменистым мысом. В шторм или прилив здесь наверняка опасно купаться, но в ясную, спокойную погоду, как сегодня, волны мерно катились к берегу.

Таш бросила полотенце на песок и не оглядываясь пошла к воде. Она сделала несколько шагов, поднимая облака брызг и наслаждаясь контрастом между холодной водой и горячим воздухом, а потом окинула взглядом море. Она никогда раньше не бывала на безлюдных пляжах – Таш хорошо плавала, но предпочитала, чтобы спасатели всегда были поблизости. Но сейчас, зная, что Митч обязательно будет наблюдать за ней, она пошла навстречу волнам и смело нырнула под одну из них.

Таш ловила волны, делала стойки на руках и держалась, пока потоки воды не сбили ее. Она лежала на водной глади, наслаждаясь ощущением невесомости и прохладой моря. И каждый раз, когда ей на ум приходили мысли о Митче или Рике и грозившей ей опасности, она гнала их прочь.

– Таш! – окликнули ее с берега.

Она вздрогнула, внезапно вспомнив, что кто-то хочет причинить ей вред, и чуть не наглоталась воды. Но, обернувшись, она увидела, что Митч жестом подзывает ее к себе.

Зачем? Может, весь этот кошмар уже закончился… Таш направилась к берегу.

Митч протянул ей полотенце.

– Что случилось?

– Ты провела в воде полтора часа, не думаешь, что пора сделать перерыв?

Полтора часа?

Вытираясь, Таш старалась не выглядеть взволнованной или смущенной. У нее нет причин смущаться. Вот только взгляд Митча все время возвращался к ее ногам и бедрам.

– И тебе точно пора намазаться солнцезащитным кремом.

Таш выжала волосы, вытерла их полотенцем, а потом надела платье и шляпу, всеми силами игнорируя Митча, вышагивающего по пляжу туда-сюда. Он словно нарочно демонстрировал свои длинные загорелые ноги.

С усилием оторвав от него взгляд, Таш расстелила полотенце, села и принялась наносить крем на лицо, руки и ноги, затем надела солнцезащитные очки. За все это время Митч не произнес ни слова.

Таш надоело его молчание.

– Есть новости?

Он покачал головой.

– Новостей нет. – Выражение его лица немного смягчилось. – Но я решил, что ты могла проголодаться, и приготовил легкий ланч, правда, из бутербродов и фруктов.

– Не нужно ничего для меня делать. Я способна сама вспомнить про крем и приготовить себе еду, – огрызнулась она.

Он застыл, и его взгляд сверкнул огнем.

– По-моему, ты хотела сказать: «Спасибо, Митч, за то, что ты для меня делаешь».

Как же!

– Тебе, по крайней мере, платят за то, что ты здесь. А мне нужно просто смириться и говорить «Спасибо, Митч»? Не дождешься.

Он бросил корзинку для пикника на песок.

– Если ты думаешь, что я буду терпеть это, Таш, ты очень ошибаешься.

Она вскочила.

– И что же ты собираешься делать, – бросила она, упирая руки в бока, – запереть меня в камере, что ли?

– Полиция делает все, чтобы защитить тебя! Капелька благодарности не была бы лишней.

– Если бы это был любой другой полицейский, проблем бы не было. Пусть сюда приедет другой офицер, и я проявлю всю возможную благодарность.

Он скривился.

– Сейчас школьные каникулы. Лето. Никто не сможет меня подменить, если только я не вытащу Петере из отпуска, который она проводит со своими детьми. Ты этого хочешь?

Она почти сказала да, но это было бы бессовестно.

– Скажи спасибо Рику за идеально выбранное время!

Одной фразой он словно отбросил ее на восемь лет назад, в растерянность, боль и ярость. К осознанию того, что она сделала. К осознанию того, что сделал он.

– Рик ни в чем не виноват, упертый ты идиот! – закричала она изо всех сил.

В его взгляде сверкнуло гневное пламя.

– Это ты идиотка – слепая идиотка! – во всем, что касается Рика.

У Таш свело все тело, ее стало трясти от отчаяния и подступившей к горлу желчи. Она знала, как не вырубить человека и заставить его при этом кричать от боли. И она хотела заставить Митча выть. Кровь в висках застучала так сильно, словно голова вот-вот взорвется.

Она сжала руку в кулак, подняла ее…

Но вдруг перед ней возник образ отца, и она похолодела. Отступила на шаг, опустила руку. В груди все горело. Она едва не ударила человека из-за собственной злости.

– Я никого в своей жизни не ненавидела настолько сильно, как тебя, офицер Митчелл Кинг.

Он побледнел.

– Я не хочу быть здесь с тобой. У меня есть другие варианты?

– Есть дом в Хорнсби, но тебе придется постоянно оставаться внутри. – Он покачнулся на пятках. – Я вспомнил о том, что ты терпеть не можешь сидеть взаперти, и решил, что здесь тебе будет лучше.

Она чертыхнулась и села, опустив голову на руки. Так дальше продолжаться не могло. Но мысль о том, чтобы сидеть взаперти в пригороде в такую жаркую и влажную погоду, ей совсем не нравилась.

И куда делась ее вежливая отстраненность… Нужно разрядить обстановку.

Она подняла голову, медленно и тяжело вдохнула.

– С чем бутерброды?

– С ветчиной и томатами.

Ее любимые. Таш достала один из корзинки.

– Спасибо, – натянуто произнесла она.

Он тоже сел, но так, чтобы корзинка оказалась между ними.

– Прости меня.

Она не хотела извинений, она хотела, чтобы он ушел. «Но это желание не сбудется. Смирись с этим».

– Если я ошибся, и ты бы предпочла дом в пригороде, только скажи.

Она всерьез задумалась. Окинула взглядом пляж, море, небо. И покачала головой.

– Лучше тут.

Повисла гнетущая тишина. Она посмотрела на Митча, и в груди у нее все сжалось.

– Ты знаешь, что я не смогла довериться ни одному мужчине после того, что ты сделал?

Он вздрогнул, как от удара.

– Боже, Таш, ты же была ребенком!

– Ты считаешь, что в семнадцать нельзя любить по-настоящему?

Тогда она любила его всем сердцем. Ни один мужчина до него не вызывал у нее настолько сильных, настолько страстных и настолько глубоких чувств. Но переживать это снова Таш не хотела.

Пока она считала, что Митч отвечает на ее чувства, счастью не было предела. Но когда выяснилось, что он использовал ее как источник информации, чтобы арестовать Рика… «Предательство» было слишком мягким словом. Никакой экстаз, никакая эйфория не стоили последующего опустошения.

Митч посмотрел на нее прямо:

– Мне жаль, правда очень жаль. Я думал, что для тебя это легкий флирт. И только потом понял, какую боль причинил.

– Легкий флирт? – Таш не могла в это поверить. – Митч, в семнадцать лет все воспринимается всерьез. Кроме, может быть, родительских наставлений.

Именно поэтому той ночью она выскользнула из дома, чтобы встретиться с Митчем. Именно поэтому привела его на вечеринку Шерил. Вечеринку, на которую ворвалась полиция, как только подозрения Митча насчет марихуаны подтвердились. До той ночи она скрывала ото всех свои «романтические отношения» с Митчем. Потому что он об этом попросил. Потому что это был единственный источник радости в ее жалкой, безрадостной жизни.

Оглядываясь назад, Таш понимала, что действия Митча говорили сами за себя. Просто она была слишком влюблена, чтобы понять это, слишком много значения придавала его подаркам – шоколаду, книгам, милым безделушкам. Слишком гордилась тем, что он обратил на нее внимание, слишком остро реагировала на желание в его взгляде.

Она была глупой, впечатлительной и наивной, но с тех пор усвоила урок: не доверяй никому.

– Мне было двадцать два, и я думал, что знаю все на свете. – Его смех резал по живому.

Двадцать два года? Тогда он казался ей чуть ли не Богом. Она забыла, что он тоже был очень молод.

– Но я сделал много ошибок, Таш.

– Например? – невольно вырвалось у нее.

Митч отвел взгляд: он посмотрел сначала на свои руки, а потом на море. На нем не было темных очков, и Таш видела морщинки, разбегающиеся от внешних уголков глаз. Сейчас ему сколько – тридцать? Он слишком молод для таких морщин.

В ее сердце снова вспыхнули былые чувства.

Таш сердито откусила от бутерброда. Не собирается она его прощать!

– Когда я начал служить в полиции, то мечтал спасти мир. – Митч скривил губы. – Если хочешь, считай это жаждой повышения.

– Поэтому ты так рвался арестовать Рика за наркотики?

Он кивнул.

Мечтал спасти мир? Ничего он не спас. Только разрушил. Печальнее всего то, что он даже не знает, сколько разрушений вызвал. И даже сейчас Таш не могла рассказать ему об этом.

– Ну, теперь ты доволен. – Она положила ладонь под голову, притворяясь беззаботной, словно они разговаривали о погоде. – Взбираешься по карьерной лестнице с похвальной скоростью.

– Понимаю, почему ты так считаешь. Но я не понимал, чем жертвую, чтобы получить повышение и принести пользу. Ты, наверное, не помнишь… Когда Рику вынесли приговор, ты так на меня посмотрела…

У нее как будто разбилось сердце. В глазах защипало.

– Это не остановило тебя тогда и не остановит сейчас. – И лучше ей об этом не забывать.

Несколько мгновений Митч просто молчал.

– Есть вещи, за которые стоит бороться. Закон и справедливость – из их числа.

– А если кто-нибудь пострадает в процессе?

– То пострадает ради высшего блага… – Он замялся. Я не буду делать вид, что мне не жаль.

Таш пугала его беспощадность.

– Почему ты вообще решил пойти в полицию?

Он посерьезнел.

– Знаешь, я никому об этом не рассказывал. Но если кто и заслужил знать, так это ты.

Темные очки не защитили Таш от его прямого взгляда. У нее перехватило дыхание.

– Не надо, – хрипло сказала она. Прочистила горло и повторила тверже. – Не надо. Я не хочу ничего знать о тебе, офицер Кинг. Можешь держать свои секреты при себе.

С этими словами она встала, встряхнула полотенце и пошла в сторону коттеджа. Расслабляться в присутствии Митча – фатальная ошибка, и она ее не повторит.

Оставшись в коттедже одна, Таш внимательно осмотрела его. Надо отдать Митчу должное, припасов здесь хватило бы надолго. Но свой мобильный она не нашла – не то чтобы ее это удивило, просто Митч притворяется заботливым и предупредительным, но на самом деле просто ей не доверяет. Таскает свой рюкзак с собой, не выпускает из виду ни на секунду, наверняка там ее телефон, ключи от машины – ей до них не добраться. И о прошлом он не жалеет, что бы ни говорил. Он готов сказать все что угодно, чтобы добиться желаемого, и все это ради профессионального долга. Но Таш он не проведет.

Она легла на кровать и уставилась в потолок. Несмотря на полдня, проведенные в море и на солнце, уснуть не получалось. Вместо этого в голове кружились вопросы и страхи. Во что ввязался Рик? Все ли с ним в порядке? Кто стоит за всеми этими убийствами? Действительно ли кто-то хочет убить ее? И если да, то почему?

Она вскочила с кровати и принялась рассматривать книги в шкафу. Выбрала одну наугад, но через пятнадцать минут сердито отбросила. Только подробного описания расследований ей сейчас не хватало.

Хотя она не боится убийцы. Совсем нет. «Потому что Митч рядом…» Мысль отозвалась дрожью по телу, но Таш сердито отогнала ее. Заварила себе чай и выпила, не чувствуя вкуса.

Физическая активность – вот что ей нужно, она не привыкла сидеть без дела. Таш надела кроссовки, взяла яблоко и снова отправилась на пляж.

Едва заметив ее, Митч захлопнул телефон с коротким «Мне пора» и убрал в рюкзак. Он не сказал, с кем разговаривал, а Таш не стала спрашивать.

– Если это законно, – протянула она холодным тоном, – я хочу прогуляться… просто вдоль берега.

– Конечно. – Он откинулся на спину и поправил бейсболку, пряча глаза от солнца. – За теми утесами – широкий каменистый шельф с мелкими озерами. Во время отлива очень красиво.

Ясно. Отлив – это сейчас? Но Таш не спросила, просто бросила холодное «спасибо» на прощание. Лучше так, чем орать на него.

Следующий час Таш наслаждалась сказочной красотой мелких каменистых озер. Она обнаружила яркие анемоны, крохотных морских звезд, маленьких крабов и мелких серебристых рыбок. Нашла цветную гальку и ярко-зеленые комочки водорослей. Увидела целые отдельные миры, которые, кажется, пребывали в полной гармонии. Правда, когда рак-отшельник прыгнул на рыбку и проглотил ее, она не смогла не зажмуриться. Это был прекрасный и в то же время жестокий мир. И все же звуки разбивающихся о риф волн, крики чаек и острый привкус соли в воздухе, смешанный с ароматом эвкалипта, помогали расслабиться душой и телом.

Пока в мыслях вновь не всплыло лицо Митча. Она оборвала его, когда он собирался поделиться с ней чем-то важным.

Оглядевшись по сторонам, Таш опустилась на ближайший валун.

– Что за глупая овца, – прошептала она, нервным жестом зачесывая волосы и сбивая при этом шляпу. Сердито нацепив ее обратно, Таш напомнила себе, что ей лучше не знать его секретов.

Как им продержаться эти три дня? Таш едва не поколотила его уже сегодня. Так они долго не протянут…

Усилием воли она заставила себя подняться, вспугнув стайку крохотных рыбок в озере, и решительно направилась обратно.

Митч все еще лежал на спине, пряча глаза под бейсболкой. Таш присела рядом, но не слишком близко.

– У меня к тебе предложение.

Митч не двинулся и даже не посмотрел на нее. Но Таш это не остановило.

– Полиция хочет допросить Рика, да? Эй. Я с тобой разговариваю.

Митч медленно сел и поднял козырек бейсболки. Что она задумала?

– Сама знаешь, что да.

– Но для ареста улик недостаточно. Все ваши так называемые улики всего лишь косвенно указывают на него.

– К чему ты ведешь, Таш?

Митч привстал, протянул руку и снял с нее темные очки. Он хотел видеть ее глаза. Хотел понимать, не врет ли она, не задумала ли глупость. Не то чтобы ее так же легко прочитать, как в юности, но Митч разбирался в людях. Однако лицо Таш не выдавало ничего.

– Даже не надейся, что я хоть на секунду поверю, будто ты готова сдать Рика.

Отстранившись, Таш посмотрела на него сверху вниз.

– Ты предатель, но не дурак. Конечно же я не собираюсь сдавать Рика. – Это прозвучало как нечто настолько само собой разумеющееся, что Митч неожиданно рассмеялся. – Я знаю, что Рик не виноват в тех преступлениях, в которых вы его подозреваете.

Веселье тут же улетучилось. Когда дело касалось Брэдфорда, Таш будто переносилась в другую реальность.

– Давай я ему позвоню, поговорю.

Митч немедленно напрягся всем телом, он был готов отказать ей. Но, если откажет, Таш просто встанет и уйдет. Он не хотел, чтобы она уходила, он устал от ее подчеркнутой холодности.

Какой уж тут профессионализм.

Она не сводила с него взгляда карих с золотыми крапинками глаз.

– Хочешь, чтобы я разрешил тебе его предупредить? Не надейся.

– Что случилось с презумпцией невиновности? – спросила она, и Митч на секунду отвлекся на чеканившие слова губы.

– Я знаю Брэдфорда.

– Ты никогда его не любил. Почему?

– Он торговал наркотиками!

– Ты и до этого терпеть его не мог. За что? За кражу шоколадки и мелкое хулиганство? Бога ради, Митч, там, где мы росли, такие вещи случались сплошь и рядом, ты это знаешь не хуже меня. Я сама делала то же самое!

Он сжал зубы до скрежета.

– Он был заводилой, сбивал с пути остальных – тебя, Шерил О'Хара.

– Шерил? – Она прикрыла глаза. – Ты ошибаешься. Даже не представляешь, насколько.

Ее убежденность окончательно вывела Митча из себя.

– Я знаю, что он тебя бил! – Слова вылетали словно пули.

Брэдфорд бил ее, и Митч до сих пор хотел разорвать его за это голыми руками. Почему Таш его защищает?

– Я знаю! Это животное…

Таш застыла.

– Он меня и пальцем не тронул!

Митч осекся, но ненадолго.

– Когда я встретил тебя после курсов подготовки в полицию, у тебя на щеке был синяк. А еще через пару месяцев – фингал под глазом. – Одно происшествие еще можно было списать на случайность. Но два? Исключено. – А у Рика были синяки под обоими глазами, а еще сломанный нос и разбитая губа. Я спросил об этом твоего отца. Он сказал, что Рик тебя ударил, а он… э-э-э… воздал Рику по заслугам.

– И ты поверил?!

В ее взгляде вспыхнуло презрение.

– Естественно, я поверил ему!

Таш попыталась встать, но он удержал ее за запястье.

– Ты хочешь сказать, что Рик тебя не бил?

С удивительной проворностью Таш вывернулась из его хватки, и он вдруг понял, что на месте она остается только потому, что сама так решила.

– Конечно же он никогда не бил меня!

– Тогда кто?..

Она выгнула бровь, не скрывая насмешки.

– Ты детектив. Сам догадайся.

Митч проводил ее взглядом, пока она быстрыми шагами уходила в коттедж. А когда она уже не могла его слышать, громко и долго выругался. Ее голос, лицо, взгляд – все говорило об искренности. Но если ее избивал не Рик, то кто, черт возьми?

На его коже выступил холодный пот. Нет. Господи, пожалуйста, нет. Он не мог так ошибаться.

Он вскочил и побежал к коттеджу, распахнул дверь и ворвался внутрь. Таш мыла посуду, но резко обернулась.

– Твой отец, – прохрипел Митч. – Это он тебя бил?

Таш смерила его сердитым взглядом.

– Ты сам видел, как хорошо он размахивает кулаками.

Это был не ответ, но Митч прочитал правду в ее глазах. Его затошнило. Как он мог настолько ошибаться? Все это время…

– Почему ты мне не сказала?

Она презрительно скривила губы.

– Ты не спрашивал. – Слова ножом вонзились ему в сердце. – Мой отец был рослым и крупным мужчиной. Ты сам видел результаты его работы.

– Рик пытался его остановить?

Она не ответила, но потом сказала.

– А ты решил ничего не делать.

Таш была права. Он выбрал ничего не делать, предпочитая поверить, что Рик получил по заслугам. Нет, конечно, он серьезно поговорил с мистером Бакли и велел больше никогда не брать правосудие в свои руки, но…

Он ошибся. Он так ошибся.

– Если бы только попробовал поговорить с Риком по-хорошему, а не обвинял его во всех грехах, то мог бы помочь. У него и без тебя хватало проблем.

Она удалилась в спальню, и Митч не стал ее останавливать.