Текст книги "Повар, уборщик и консьерж"

Глава 3. Нападение

Аня направилась в кабинет начальника. Постучалась, подождала, и Дмитрий Петрович неспешно ответил:

– Да, входите.

У него есть привычка отвечать не сразу, когда кто-то постучится. И Аня это знала. Вошла к нему с папкой и с намерением поговорить начистоту.

– Ну что, подсчитала расходы?

– Да, но я всё равно отказываюсь признавать, что это моя вина. Вы сами приносили накладные. И всё, что принесли, я учла.

– Иди сюда, не стой там, – приказал Дмитрий Петрович. Сам зачем-то встал и направился к ней. Зачем, Аня не поняла, но следила за ним глазами. Он обошёл её, а потом начал запирать дверь.

– Вы что делаете? – возмутилась Аня.

– Хочу поговорить с тобой.

– Для этого не нужно запирать дверь.

Она кинула на него предосудительный взгляд и горделиво подняла подбородок. Дмитрий Петрович отобрал у неё папку и бросил её на стол. Деловито сказал:

– Об этом позже.

– Что значит, позже?

Она следила за ним взглядом и всерьёз начала волноваться. Похоже, он тоже решил поговорить с ней начистоту.

– Я давно хотел сказать тебе…

Он взял её за руку и неожиданно замолчал, будто бы не решался сказать. Аня взволнованно смотрела вниз. Сейчас она не ожидала от него ничего экстраординарного. Реально решила, что просто задумался. Но Дмитрий Петрович неожиданно пригнулся и поцеловал её в губы.

– Фу! Вы что делаете? – вскрикнула Аня. Она сразу же оттолкнула его от себя, и сама тоже отпрянула назад. Смотрела на него с презрением.

– Не стоит так резко… – сказал Дмитрий. Тыльной стороной ладони он прошёлся по своим губам. Протирал её слюнку, а сам внимательно смотрел на неё. Ей стало так противно, что она сразу же была готова заплевать пол. Слюнка мигом собралась у неё во рту, и она случайно лизнула его усы. Они у него были длинные и росли так неопрятно, некрасиво. Неподобающий вид для начальника, но Дмитрий явно не задумывался об этом.

– Никогда больше не смейте, – нервно сказала Аня и тоже прошлась рукой по губам. Выпустила слюнку, не выдержав омерзения.

– А если посмею? – нагло спросил Дмитрий. Он понял, что если не сейчас, уже никогда. Теперь, когда все его карты раскрыты, она либо уволится, либо останется при условии, что он больше не будет пытаться приставать к ней. Ни с тем, ни с другим он не был согласен.

Дмитрий шагнул к ней, обеими руками схватил её за плечи и прижал к стене.

– А… прекратите! Прекратите! – вскрикнула Аня. – Нет, не хочу…

Он снова попытался поцеловать её, но она отвергала его, как могла. Крутила головой и пыталась вырваться из его крепких рук, но, увы. Не получалось. И когда он во второй раз прильнул к её губам, Аня не выдержала, согнула одну ногу и коленом ударила его по яйцам. Дмитрий сразу же изогнулся.

– А… чёрт! Фильмов насмотрелась?! В жизни так нельзя.

Одной рукой он уже придерживал свои яйца, а второй ещё крепче обхватил её плечо. Начал трясти. Он ждал извинений, но она начала угрожать:

– Отстаньте! Не смейте больше приставать… Вы начальник. Я даже в суд на Вас подать могу. И про упущенные накладные забудьте теперь. Я не стану выплачивать никакие убытки… это ваши убытки, отпустите.

Но он не отпускал, и она кулаком начала стучать по тыльной стороне его ладони. И Дмитрий сорвался. Он терпеть не может наглых девушек. И особенно тех, которые смеют ему угрожать. У него был принцип никогда не заглядываться на сотрудниц, потому что это может плохо повлиять на бизнес, но с Аней не сдержался. И теперь уже поздно сдавать назад.

Он замахнулся и попытался ударить её кулаком. Но Аня видела, как он замахивается. Она скрестила руки у лица, прикрыла голову и шустро присела на корточки. Истерично закричала:

– А-а-а…

Дмитрию повезло ещё меньше. Он ударил кулаком стену и тоже закричал:

– А… чёрт, вот ты дрянь.

– Вы свихнулись? – закричала Аня. – Об этом все узнают, все! Думаете, вы единственный, кого бросила жена? Это не даёт Вам право так вести себя.

Она всё ещё пыталась понять его, пожалеть, но Дмитрий иронично ухмыльнулся.

– Знала бы ты, за что она меня бросила…

И он снова шёл с ней с намерением схватить. Аня смотрела ему в глаза и понимала, что он готов изнасиловать её прямо здесь и сейчас.

– И за что же она Вас бросила? За то, что к молоденьким приставали? – язвительно спросила Аня.

– Ты не выйдешь отсюда, пока мы не придём к мирному соглашению.

– Нет, не приближайтесь ко мне. Я сейчас же ухожу.

И она попыталась уйти, но Дмитрий снова схватил её за плечи обеими руками и начал толкать на стол. Аня вынужденно присела попой на край стола, а он начал наваливаться на неё сверху. Такой тяжеловесный, с пивным животиком, но, несмотря на это, в деловом костюме и в белой рубашке.

Он навалился на неё сверху и одной рукой начал расстёгивать пряжку.

– Я сразу понял, что по-хорошему с тобой не выйдет.

– А… отпустите, это Вам не сойдёт с рук, – кричала Аня.

– А тебе не сойдёт с рук косяки в отчётности, ты же не хочешь в тюрьму?

Аня начала рыпаться и попыталась скинуть его с себя, но не получалось. Она дёрнула локтём и скинула со стола монитор. Тот упал на пол и с треском разбился. Аня ещё громче закричала:

– А-а-а…

– Ах, ты хулиганка. Сплошные от тебя убытки!

Он уже приспустил брюки и трусы, а его возбуждённый член упирался на её бёдра. Он начал задирать вверх её итак коротенькую юбочку. Аня понимала, что он собирается её изнасиловать. И, похоже, убеждён, что ему это сойдёт с рук. Явно уверен в том, что она не станет заявлять в полицию, чтобы он простил ей убытки компании. Она ещё не знала, что всё гораздо хуже.

– А… прекратите, слезьте с меня, – требовательно вскрикнула Аня. – Слезьте, или я снова Вас ударю.

– Ударит она меня, – ухмыльнулся Дмитрий, а потом обеими руками подлез под её юбочку и начал шустро стягивать с неё трусики. Аня между тем чувствовала, что реально может его ударить. В какой-то степени она боялась сопротивляться и боялась причинить ему вред. Она никогда не дралась по-настоящему, и сейчас не сопротивлялась на полную силу. Но ведь он изнасилует её, если она позволит. «Изнасилует… нет, нет… – истерично подумала Аня, – мерзкий старикан»

– А… хватит… слезьте… – закричала Аня и ногой толкнула его за плечо. На секунду он отскочил вниз, но потом схватил её за коленную чашечку и ударил её ногу чуть выше. Ударил резко и сильно. Аня сразу же почувствовала, как боль распространяется по всей её ноге. И на какое-то мгновение это её обездвижило.

– Зря ты всё усложняешь.

– Уйдите, отстаньте! Если не отстанете, то, клянусь, я заявлю на Вас, – истерично пригрозила Аня, а сама уже вовсю ревела. Угрозы, конечно же, не помогли.

– Ты отсюда не выйдешь, – сказал Дмитрий. Неожиданно он обеими руками схватил её за шею и принялся душить.

– А… м… м… – выла Аня, пыталась дергаться, вырываться, но понимала, что не может. А эта боль в горле… она прямо почувствовала, как он раздавил её кадык грубо и жестоко. И душит, явно не шутя.

– Вот за что она меня бросила, – сказал Дмитрий. Он душил её, а сам смотрел в её глаза. Аня, конечно же, поняла, что сейчас он говорит о своей жене. Подумала, что он её также душил. Возможно, тоже был груб с ней и бил. Это и понятно, судя по тому, как он ведёт себя сейчас. Но на самом деле, всё было гораздо хуже.

Его жена обнаружила его трафеи, – фотографии юных задушенных девушек. Он хранил их у себя в сейфе, который она вскрыла в поисках денег. Дмитрий плакал и говорил, что это просто так. Мол, эти девушки не мёртвые, просто актрисы, а их красные шеи, налитые кровью, просто грим. Но она не поверила. Она пригрозила, что отправит фотографии в полицию, «на всякий случай, на проверку». И он испугался. Придушил жену и закопал в саду, а теперь переживает депрессию. Он любил её, но не мог позволить сдать себя. Если бы фотографии попали в полицию, раскрылось бы множество дел о без вести пропавших девушках. Это бы означало конец его жизни.

И Дмитрий убил жену. Об этом никто не узнал, но он всё равно ощущал конец. Может ли человек чувствовать приближение своей кончины? Дмитрий, почему-то, чувствовал. Начал это чувствовать с той самой минуты, как только придушил жену. Возможно, это из-за того, что он сильно переживал. Переживал из-за того, что пришлось её убить. Но он чувствовал, что дело в другом. Он даже помолился на днях, чего не делал с самого детства. Помолился за упокой своей любимой жены.

Он мог предположить, что на него выйдет полиция в связи с исчезновением жены. Мог предположить, что за ним начнётся погоня, и его застрелят. Но он никак не мог допустить мысль, что его убьёт та, кто должна была стать его жертвой.

С Аней он нарушил целых три правила: не трогать сотрудниц, не трогать девушек на рабочем месте и не действовать без плана. Впрочем, тронуть Аню он уже задумал давно. Возможно с той самой минуты, когда она появилась в его компании. Её улыбка его обворожила. Вроде бы приличная девушка, но ходит в коротенькой юбочке и на высоких каблуках, будто бы специально пытается соблазнить.

Он решил, что обвинит её в ошибках, а потом пригласит в какой-нибудь ресторан обсудить детали. Вести в ресторан не собирался, конечно же. Сразу в лес на своей машине. Главное, чтобы никто не увидел, как она уезжает с ним. Если бы потом о ней спросили, он бы рассказал полиции о её просчётах в бухучёте.

– Небось, сбежала, боясь взысканий!

Он уже представлял, как говорит это. И полиция обязательно поверила бы ему. Он женатый уважаемый бизнесмен, кто подумает на него? Но Дмитрий сорвался. Думал о жене постоянно. Иногда даже сожалел, что убил её. «Может, стоило запереть её в подвале?» Отношения не были бы прежние, но она была бы жива. Он мог бы спускаться к ней, смотреть на неё, общаться с ней.

Он убил жену, но всем говорил, что она ушла. Ирония в том, что он даже сам воспринимал её убийство как «ушла». Разлюбила, раз полезла в его сейф, раз угрожала сдать его полиции.

Дмитрий был зол на весь мир и убивал, чтобы расслабиться. Для него это было как хобби. Он обожал душить и смотреть, как жить покидает жертву. В эти секунды он ощущал облегчение, духовное освобождение. Ощущение того, что миссия выполнена.

Но Аня не была готова умирать. Она до последнего не верила в то, что на вид добрый престарелый начальник способен на такое. Когда Дмитрий начал её душить, она осознала, что пора бороться. И нужно делать это изо всех сил. Он держал её только за шею, а её руки оставались свободными. Но она не пыталась оттолкнуть его от себя. Начала хватать со стола всё, что попадается по руку и била его. Это были стопки с визитками, дырокол, компьютерная мышь. Конечно, эти безобидные предметы не могли остановить его. Она чуть больше обрадовалась, когда в её руку попалась ручка. Она попыталась воткнуть ручку в его плечо. Продырявила рубашку, а Дмитрий усмехнулся.

– Сопротивляешься? Ну, пытайся… пытайся. Все пытаются.

Он смотрел в её глаза и продолжал душить. Аня не понимала, как так? Он же пытался её изнасиловать, и вдруг передумал? Теперь хочет убить? И где тут логика? Но размышлять об этом времени не было. Она бросила ручку и нащупала другой предмет. Это оказался канцелярский нож. Сначала она ударила его без лезвия, а Дмитрий даже не обратил внимания на то, что она держит в руке.

Аня весьма ловко одной рукой протолкнула лезвие ножа наружу и снова его ударила.

– А… – вскрикнул Дмитрий, но её шею не отпускал. Наоборот, начал душить её ещё сильнее. Это было главное правило убийства: начал душить, не отступай. И он пытался следовать этому правилу, но это оказалось очень сложно и неправильно. Зря он не отобрал у неё нож. Аня не сдавалась и снова ударила его и на этот раз уже в шею. И это было травматично. Лезвие канцелярского ножа торчало немного, только на два сантиметра, но вонзилось оно полностью. Задело его артерию. Как только Аня выдернула нож, чтобы вонзить снова, из его шеи хлынула кровь.

– А-а-а… – протяжно прокричал Дмитрий. Возможно, от боли. Но Ане казалось, что он кричит от злобы. Злится из-за того, что она не умирает. И теперь уже он хватается за свою шею, пытается остановить кровь. Аня дёрнулась, и он не удержался на столе. Прямо спиной и вместе с ней кувырком упал на пол. Упал очень неудачно, на обломки монитора и не только. В его живот болезненно врезался стеклянный кубок.

– А… – снова вскрикнул Дмитрий. Уже давно он не ощущал себя таким побитым. У него всё тело болело, а кровь из шеи текла тоненьким быстротечным ручейком. Даже и не думала останавливаться.

– Что-то не так… кровь… – шёпотом произнёс Дмитрий и устало замолчал. Аня в истерике начала бить его по лицу своими маленькими кулачками.

– Ублюдок, ублюдок, я тебя самого убью.

– Что-то не так, – повторял Дмитрий и чувствовал, как силы его покидают. В глазах помутнело, а мозги будто тряслись из-за её постоянных ударов.

– Конечно не так, ублюдок! Ублюдок! – повторяла Аня и без передышки продолжала его бить. – Я сейчас же вызову полицию… даже не сомневайся, вызову.

– Скорую, – тихим вымученным голосом попросил Дмитрий. Он зажмурился, претерпевая сильнейшую боль. Аня видела, что он истекает кровью, но не воспринимала это всерьёз. Только била его и била, ещё и ещё. Не могла успокоиться.

– Таких, как ты, убивать надо. Бить и убивать!

Она била его, а сама плакала. Била до тех пор, пока он не потерял сознание. Когда Дмитрий убрал руку от шеи, кровь брызгами начала изливаться из него. И только тогда Аня поняла, насколько опасно его ранение. И только тогда она испугалась, что он действительно может умереть. По её телу пробежался холодок.

– Нет, ты чего? Не вздумай умирать! Не вздумай…

Правую руку она приложила к его ранее. Сдавливала его шею, пытаясь уменьшить кровотечение, а сама смотрела на дверь и думала, что делать? Если закричит, сюда сбегутся буквально все из верхнего этажа офиса. Ну, а если не закричит? А что толку-то? Всё равно придётся звать скорую, и обо всём всё равно все узнают.

Аня поняла, что выбора нет. Надо кого-нибудь позвать.

– А-а-а… а… помогите кто-нибудь, помогите! – закричала Аня. – Чёрт, ублюдок, не вздумай умирать.

Одной рукой она продолжала давить на его шею, а кулаком второй руки била его по груди, по плечу, хлопала по лицу. Но всё было бесполезно. Дмитрий лежал без сознания. Возможно, ещё был живой, но бледнел на глазах. На её крик отозвался только один человек, – и это был Игорь. Он подошёл, попытался войти, но понял, что кабинет начальника заперт.

– Что там у вас случилось? Аня, это ты кричала?

– А… помоги, а… – снова закричала Аня. Она уже забыла, что дверь заперта. Плакала, истерично продолжала бить Дмитрия по плечу, но он не приходил в себя, а его белая рубашка с левой стороны полностью пропиталась кровью.

– Открой, что случилось? – спросил Игорь и показательно дёрнул ручку, напоминая, что дверь заперта.

– Я сейчас… я сейчас открою, – взволнованно пискнула Аня, а сама поняла, что не может убрать руку от шеи Дмитрия. Если уберёт, кровь опять забрызжет из его шеи, и тогда у него будет меньше шансов на спасение. Но с другой стороны, кровь уже вытекает, и ей в любом случае придётся встать и открыть дверь, иначе в этот кабинет никто не попадёт, даже скорая.

Она снова посмотрела на бледного Дмитрия, а потом посмотрела на дверь. Взволнованно выдохнула, а потом резко встала и побежала к двери.

– Сейчас… сейчас…

Глава 4. Решайся

Она торопливо отперла дверь. Белая блузка Ани уже местами запачкалась в крови. Особенно сильно были запачканы рукава, ведь она облокачивалась на истекающего кровью Дмитрия.

– Что здесь происходит? – в ужасе спросил Игорь. Он с ног до головы оглядел Аню и только потом увидел лежащего на полу Дмитрия. – Что ты с ним сделала? Дмитрий Петрович, с Вами всё в порядке?

– Нет, с ним не всё в порядке! – закричала Аня. – С ним всё не в порядке!

Она уже забыла, что надо придерживать шею Дмитрия, чтобы он слишком быстро не потерял много крови. Игорь подошёл к начальнику и увидел, как из его шеи хлыщет кровь. Это его даже шокировало.

– Боже, ты что с ним сделала?

Аня хотела запереть дверь, пока больше никто не пришёл.

– Шею прижми ему, шею! – приказала Аня, а сама высунула голову за дверь и огляделась. – Кто-нибудь ещё меня слышал?

– Не буду я ему ничего придерживать. Надо вызвать полицию. Кажется, он умер, – сказал Игорь и, конечно же, не собирался прикасаться к телу, чтобы не обвинили его.

– Нет, он не умер, он не мог умереть, – истерично закричала Аня. В коридоре она никого не увидела, а потом торопливо снова закрыла дверь кабинета изнутри. Она понимала, что не может вечно запираться и прятать здесь. Придётся кого-нибудь вызвать, но она всё равно пыталась оттянуть этот ужасный момент до последнего. Хотела подумать.

– Боже, ты ему артерию перерезала… или вену, – нахмурив брови, задумчиво сказал Игорь. – Не разбираюсь в анатомии.

Он без оглядки смотрел на то, как кровь брызжет из шеи Дмитрия невысоким фонтанчиком.

– Я не знаю, что ему перерезала. Не знаю! Он набросился на меня, пытался изнасиловать, а потом пытался задушить.

Аня обратно присела на Дмитрия и придавила его шею, чтобы хоть немного уменьшить кровотечение. Но сейчас она чувствовала, что смысла в этом нет.

– Ты понимаешь, что это звучит бредово? – сказал Игорь. – Он пытался тебя изнасиловать или всё-таки задушить?

– И то и другое. Я не знаю, не знаю… – истерично плакала Аня.

– Говорю же, что звучит бредово. Даже я не хочу в это верить. Зачем ему душить тебя?

– Я не знаю, – слезливо повторяла Аня. – Он будто свихнулся. Я не хотела его убивать, не хотела… когда он начал меня душить, этот нож… он просто под руку попался. Сначала я вонзила ему в плечо, но это не помогло. Он не отпускал. Душил и душил, а потом я ударила его в шею.

Игорь молча её выслушал. Звучало это убедительно, во всяком случае, для него, и он хотел ей верить.

– Но ты понимаешь, как это выглядит? Женатый человек. 10 лет в счастливом браке и никаких приводов в полицию. Про пытался изнасиловать можно вообще не упоминать, в это никто не поверит.

– Но у него же проблемы с женой, и он, правда, пытался, – слезливо сказала Аня.

– Ну, так он?..

– Нет, – вскрикнула Аня. – Нет, я ему не позволила, а потом он как с цепи сорвался. Схватил меня, начал душить, а потом…

– Я уже понял, что потом.

Он не хотел снова выслушивать подробности того, как она убивала его канцелярским ножом. Даже сам факт того, что она убила его канцелярским ножом, казался бредовым.

– Проблемы с женой у него были, но он не развёлся. О проблемах знает лишь ограниченное число людей, так что в глазах властей он счастливый семьянин. А вот ты накосячила с отчётностью на приличную сумму. Знаешь, я тоже хочу думать…

– Нет! – вскрикнула Аня. – Зачем бы я стала его убивать? Как будто это избавит меня от долгов. Я бы не стала.

– Я понимаю, что ты бы не стала, но кто в это поверит? Извини, что говорю как есть, но, скорее всего, тебя посадят… ну, или не скорее всего, а точно посадят.

– Нет, мне нельзя в тюрьму, – сказала Аня и начала отрицательно мотать головой. – Нет, я не хочу.

– А кто хочет?

– Это была самооборона, самооборона!

Она опустила голову, и слёзы маленькими ручейками потекли по её щекам.

– Нет, я не хочу в тюрьму… не хочу, – повторяла Аня.

– Я вот тоже не хочу, так что не впутывай меня. И вообще, я вызываю полицию.

– Нет, ну, может быть, он не умрёт?

Аня дала Дмитрию пощёчину, пытаясь его пробудить, но он уже был бледный. Бледнее, чем прежде, а его голова даже не дёргалась, когда она давала пощечины. Его тело казалось совсем безжизненным, и это её так пугало.

– Нет, не умирай.

– Это бессмысленно. И хватит давить на его шею, ты его только душишь.

– Но он истекает кровью, – плакала Аня.

– Да он весь бледный! По-моему, уже умер, не дышит даже, – сказал Игорь и неохотно подошёл к телу. Одна рука Дмитрия была вытянута вперёд ладонями вверх. Можно было пощупать пульс, и Игорь неохотно это сделал.

– Нет, пульса нет. Он умер.

– Нет… нет… ну, почему? – запищала Аня. Наконец она убрала руку от его шеи, а потом начала бить Дмитрия по груди своими маленькими кулачками. Истерично кричала:

– Не умирай! Ну, почему? Почему?!

– Почему ты пырнула его в шею? Вот это, действительно, почему! – нервно отсчитал её Игорь. – Ну, пырнула бы в живот, может, был бы жив.

– Я же говорила, он душил меня, душил! Я думала, что я умираю.

– Но умер он, – вставил Игорь.

– Это была случайность! Самооборона!

– Не надо мне объяснять, полиции объяснишь, – деловито сказал Игорь и начал вытаскивать телефон. Аня откинула голову назад, посмотрела на него и в ужасе сказала:

– Нет, не надо, только не вызывай полицию.

– А кого мне вызывать? Скорую? По-моему это бессмысленно. Впрочем, скорую вызвать тоже надо. Ну, так, для галочки, чтобы смерть констатировали. А то решат, что мы даже помочь ему не пытались. Ну, то есть, ты не пыталась.

– Хватит! Я ни в чём не виновата, не виновата! Это была самооборона, – повторяла Аня.

– Вот ты как раз-таки и виновата. Ну, вот зачем надо было…

– Но я не думала, что перережу ему артерию.

– А вот надо было думать.

Он уже открыл телефонную книгу и начал вводить новый номер, собирался вызвать полицию, но Аня снова запищала:

– Нет, только не вызывай никого! Не надо никого!

– Ты прикалываешься? У нас труп в кабинете, и я не собираюсь становиться соучастником убийства. Это ты его убила, а не я.

Игорь уже и сам начинал бояться. Понимал, что в таких делах медлить нельзя, нужно вызвать полицию и медиков, иначе не так растолкуют. Но с другой стороны, это же Аня. Она всегда ему нравилась, и ему сложно было проявлять безучастность.

– Ну пожалуйста, пожалуйста, придумай что-нибудь. Пожалуйста, я не хочу в тюрьму. Это несправедливо, он сам на меня набросился.

– Ну, вот и объяснишь это полиции, – горделиво сказал Игорь, а сам нервно сжимал кулаки и мысленно ругал себя за грубость. Конечно, она теперь убийца. Может быть, и правильно быть грубым с ней, но он не мог так думать. А ещё он понимал, что не может покрывать её.

– Ты же сам сказал, что полиция мне не поверит.

Она продолжала сидеть на животе Дмитрия, широко раздвинув ноги, и всё также истерично била кулачками по его груди.

– Ну, а я-то что могу сделать?

– Придумай что-нибудь. Ну, хоть что-нибудь. Я думала, что мы друзья.

– Ну да, друзья, но в тюрьму садиться на пару с тобой, я не собираюсь. Что ты предлагаешь? Спрятать его тело? Закопать где-нибудь в лесу? Вот уж нет.

– Ну, пожалуйста, пожалуйста.

Она прямо как чувствовала, что он может помочь.

– Что пожалуйста? Ты серьёзно? – возмутился Игорь. – Ты забыла, где мы находимся? Мы в офисе, алло! Тут кругом камеры и персонал.

И тут Аня ухватилась за соломинку:

– Точно, камеры. Здесь же должны быть камеры.

– Ага, должны, но их нет. Петрович не устанавливал камеры в своём кабинете. Он их не любил. Сказал, что в этом офисе должно быть хотя бы одно место, где можно спокойно почесать задницу.

Игорь ухмыльнулся.

– Хотя, вряд ли он имел это в виду буквально.

– Нет, это нечестно. Везде есть камеры, а в его кабинете их нет? – истерично спросила Аня.

– Ну, конечно. Это же его компания. Зачем ему следить за самим собой?

– Это он специально, специально не поставил здесь камеры, чтобы приставать к сотрудницам, чтобы насиловать их, – истерично сказала Аня. – Наверняка, я не единственная такая.

– А я уверен, что единственная, – возразил Игорь. – Если бы он приставал ещё кому-нибудь, пошли бы слухи. Уж поверь мне, такое невозможно утаить.

– Нет, это же означает…

– Да, это означает, что в твою историю мало кто поверит. Извини, конечно, но это так.

– Нет, только не зови полицию, – истерично повторила Аня. Игорь кинул на неё предосудительный взгляд, но ничего не сказал.

– Ну, пожалуйста, дай мне хотя бы подумать.

– А что тут думать?

– Кто-нибудь ещё слышал, как я кричала? – спросила Аня.

– Не знаю. Нет, наверное, все на обед убежали. Что ты задумала? Ты реально хочешь попытаться спрятать тело?

– Я не знаю, не знаю… – плакала Аня. – Я не знаю, что делать.

Она присела на стул, облокотилась на свои колени и продолжила плакать.

– Пожалуйста, придумай что-нибудь.

– Мне искренне жаль тебя, но я ничего не могу…

– Ну, пожалуйста, – перебивая его, запищала Аня. Игорь тяжело вздохнул. Он хотел помочь ей, но понимал, что это рискованно. Но с другой стороны, он знает людей, которые хорошо подчищают следы. Если бы с ним случилось неприятность подобного рода, он бы обратился к Глебу. Точно бы обратился. Однажды Глеб спас его, когда он сбил пешехода. Сбил какого-то бомжа, который ночью переходил дорогу в неположенном месте. Его прямо ночью и убрали без всякой полиции и разборок. Это обошлось ему в кругленькую сумму, но зато он живёт теперь спокойно и лишь изредка вспоминает этого идиота, который чуть не разрушил его жизнь.

Аня истерично плакала и плакала, а Игорь всё сильнее её жалел. Минут пять молча стоял и слушал её всхлипывания, а потом неохотно сказал:

– Есть, конечно, один выход, но я не хотел об этом рассказывать.

– Какой ещё выход? – спросила Аня. Она сразу же подняла голову и посмотрела на него с заплаканными глазами. Явно была готова ухватиться за любую соломинку, лишь бы был шанс избежать правосудия.

– Знаю я одного мужичка, который подчищает. Стоит это дорого, но подчищает хорошо.

– И насколько дорого? – поинтересовалась Аня. Игорь наигранно усмехнулся.

– Примерно как квартиру купить. Хотя в твоём случае, может быть, и дороже.

– У меня нет таких денег, – сказала Аня и сразу же начала отрицательно мотать головой.

– Но вариантов у тебя немного, а времени нет вообще. Обеденный перерыв закончился, и скоро кто-нибудь обязательно начнёт выискивать Петровича.

– Я понимаю, понимаю, – запищала Аня и продолжила всхлипывать.

– Если хочешь, я могу поговорить с Глебом. В крайнем случае, возьмёшь кредит или продашь квартиру.

– Но я не могу продать квартиру, не могу, – запищала Аня.

– Думаю, это лучше, чем полжизни провести в тюрьме. Разве ты так не считаешь?

Она снова продолжила плакать.

– Но квартира не моя, она на маму оформлена.

– Ну, вот и поговоришь с мамой, обсудишь ситуацию.

– Нет, я не могу… не могу. Что я ей скажу? Что убила человека и теперь мне нужны деньги, чтобы скрыть преступление?

– Да, звучит не очень… ну, в общем, думай быстрее и меня не впутывай.

Он всё время это повторял, а сам предложил незаконную помощь от какого-то Глеба. Разве он уже не впутался?

– А ты не сможешь одолжить мне деньги? – спросила Аня.

– Нет, конечно, у меня у самого долги: кредит на 10 лямов. И ещё один кредит, чтобы успевать выплачивать первый. Да погоди деньги искать, я ещё даже с Глебом не поговорил. Вдруг не возьмётся за твою проблему.

– А он не всегда берётся?

Игорь пожал плечами.

– Не знаю. Наверное, не всегда. Думаю, зависит от рисков попасться. В любом случае, нужно звонить, узнавать, договариваться.

Аня нахмурилась, а Игорь её торопил:

– Ты решайся, давай, звоним в полицию или Глебу? Выход я тебе предложил, так что на меня не в обиде. Что делать и как поступить, только тебе решать… и быстрее решайся, я сильно рискую, не вызывая полицию.

Лена поплакала ещё примерно одну минуту, а потом будто на автомате сказала:

– Ладно, звони этому Глебу. Звони, я не хочу в тюрьму.

Она смотрела она труп Дмитрия и отрицательно мотала головой. Повторяла:

– Не хочу в тюрьму.

– Ну, ладно. Но если что-то пойдёт не так, меня потом ни в чём не обвиняй, – предупредил Игорь. – Эти люди опасные. Если расплатиться не сможешь, они сами взыщут долг.

– Как взыщут? – спросила Аня.

– Лучше тебе не знать… они уж точно придумают как.

– Ты меня запугиваешь, а сам говоришь, что они помогут… – жалобно запищала Лена. От страха уже вся дрожала.

– Они-то помогут, но имей в виду, что долг придётся выплатить. Причём в срок. Упустишь сроки, твой долг будет расти в геометрической прогрессии, прямо как показывают в криминальных фильмах.

– И что мне делать? – спросила Аня.

– Ну что, что! Расплатиться с ними вовремя.

– А если расплатиться, они потом точно отстанут? Ты сказал, как в криминальных фильмах. А если так, то они потом никогда не отстанут, всё время будут трясти деньги.

– Нет, эти не будут, – уверил Игорь. – Спросят много, но работают честно. У них там своя репутация в их криминальном мирке.

– Ладно, звони уже, не надо больше…

– Да не запугиваю я тебя! Просто объясняю, как есть. Заранее говорю, не обижайся, если потом они начнут трясти твою маму с её квартирой. Ну, мало ли. Думаю, и такое может быть. У меня-то нет родных и имущества. Сирота, сама знаешь. Мне было нечего терять, не за кого переживать, вот я и решился… а ты у нас другое дело.

Аня нахмурилась, снова посмотрела на труп Дмитрия и подумала, что у неё нет другого выхода. Маму она, конечно, любит, но сесть в тюрьму боится сильнее.

– Может, я смогу взять кредит, – сказала Аня. – Давай хотя бы узнаем, сколько это будет стоить?

– Ну, давай узнаем.