Текст книги "Запасные варианты для молчаливого влюбленного сердца"

Она сморщила коротенький носик.

– Некогда. – пила чай Лариса. – Наступят выходные, то я обязательно надену браслет оберег. Я тебе обещаю. – И да, Поля! Я тебе забыла сказать, что ты позавчера, когда приходила ко мне на работу оставила на стуле кофточку. Я домой ее принесла. На работе замотаешься и все на свете позабудешь.

– А я и не заметила.

Лара работает в больнице медсестрой. Позавчера я к ней забежала на работу. Мимо проходила и надумала забежать к подруге. Не так часто видимся, как бы нам этого не хотелось бы. Редко встречаемся. Вчера вырвались в парк и вот что произошло!

– Я приду и заберу кофточку. – натянула улыбку я. – А пошли сейчас вместе на твою работу, я как раз заберу свою кофточку, которую у тебя оставила в понедельник.

– Полька, а тебе разве не на работу? – удивилась она.

– Я отгул взяла на несколько дней. – отпила чай я.

– Зачем тебе отгулы? – полюбопытствовала Лариса. – Куда – то собираешься уезжать? Ты отгулы берешь в одном случае, если уезжаешь куда – нибудь отдыхать. И куда собралась?

Я поперхнулась чаем. Что же ответить? Надо выкручиваться!

– Да в последнее время совсем не высыпаюсь. – говорила чистую правду я. – На работу ухожу рано, прихожу, когда за окном темно. Хочу как следует выспаться, а то на работе сижу на стуле и зеваю. – позевала я. – Я забыла, что такое полноценный сон.

– И что хочешь вспомнить его? – хихикнула подруга.

Я утвердительно кивнула головой.

– К тебе на работу схожу за кофточкой и сразу же пойду домой спать. – для убедительности еще раз зевнула я. – А то в сон что – то клонит, да и в квартире уборкой займусь.

– Как выспишься, то ко мне приходи. – усмехнулась Лара. – Мне поможешь с уборкой, а то я не успеваю.

– Обязательно. – с улыбкой на лице взяла в руку кружку с чаем и допила оставшийся чай я.

– Договорились.

Она вскочила со стола. Убрала посуду в раковину и помыла ее. Мы прошла в спальню. Ларка открыла со шкаф с одеждой. Перебирала руками вешалки с вещами она. Дошла до последней вешалки и пригорюнилась:

– И что же мне на работу надеть? – хлопнула себя по бокам Ларка. – Ничего не подходит! Проблемка!

– Что первое на глаза попадется. – подсказала я. – Закрой глаза, сними со шкафа любую вешалку с одеждой. Что первое с закрытыми глазами достанешь, то и наденешь. Вся твоя проблемка быстро решится, не успев и начаться.

– Да? – с сомнением взглянула на меня подруга. – Ты мне и глаза завяжи, чтобы я ничего не видела, что я буду доставать из шкафа. А то я вдруг случайно открою глаза, когда буду доставать вешалку с одеждой с закрытыми глазами.

– Как случайно откроешь глаза, когда они у тебя будут закрыты? – поинтересовалась я. – Глаза закрой и не открывай. – сидела на кровати я. – Это же элементарно и легко.

– Я же не знаю, что будет происходит за моей спиной. – провела рукой подлинным черным волосам подруга. – Кто знает, что случится, когда я закрою глаза и соберусь доставать вешалку.

Я прикусила губу.

– А что случится? – поинтересовалась я. – Лавина с горы сойдет? – усмехнулась я. – И ты, Лар, это почувствуешь своим внутренним чутьем и внезапно откроешь глаза.

– Да, Полька, забавная ты. – перебирала вешалки я. – Вот я закрою я глаза, потянусь к вешалкам, а вдруг кто – нибудь меня внезапно укусит? Спереди или сзади это не важно. Я же все равно пойму, что меня укусили, у меня сработает рефлекс, и я автоматически от укуса открою глаза.

– Да кто тебя укусит, Лара?

– Да хоть кто! Хоть комар! – сняла вешалку из шкафа она.

– Комар? – переспросила я.

– Да, комар. – подошла к кровати и вытащила из вешалки желтое платье подруга. – Укусит тебя, Поля, комар, когда ты будешь с закрытыми глазами, ты что не откроешь глаза?

– Наверное, открою. – притянула я.

– Еще как откроешь. – надевала платье Ларка. – У тебя сработают рефлексы, и ты от укуса комара откроешь глазки. Так, что я ничего закрывать не собираюсь. Мало ли кто в это время меня укусит. А вдруг я бы в руках держала ценную вещь с закрытыми глазами, меня укусил комар. Да я же уроню, что в руках держала бы.

Лара подошла к зеркалу. Расчесала волосы и собрала их тугой высокий пучок. Ни один волосок не торчал на голове.

– Мне и с открытыми глазами хорошо живется. – улыбалась отражению в зеркале подруга. – У меня есть все для счастья: любимый муж, любимая работа и любимая дочка, которая так быстро выросла. Не спели оглянуться, как Василисе исполнилось тринадцать.

Я взглянула на браслет оберег. Он пришелся мне по сердцу. Я, как и обещала подруге, так и сделаю. Снимать его не буду. Посмотрю, как он будет меня защищать. Самой любопытно стало.

– Ну, что я готова, Полька. – провела рукой по волосам подруга. – Пойдем ко мне на работу. Весь твой сон как рукой снимет. У нас не поспишь и не успеешь.

– Да я лишь кофту заберу, а сон рукой снимать не нужно. – вскочила с кровати и усмехнулась я. – Я не для этого брала отгулы, чтобы у тебя, Ларка, на работе сидеть и снимать свой сон рукой.

Она заулыбалась. Мы вышли в прихожую. Обулись в легкие сандалии и вышли из квартиры.

Глава 7

С подругой дошли до больницы. Зашли с ней на первый этаж. Она ушла в кабинет, а я захотела в туалет. Я прошла по коридору, как у меня расстегнулась правая сандалия. Я прислонилась к двери палаты, чтобы застегнуть застежку на обуви. Наклонилась, как перед моими глазами возник ни кто иной, как Глеб. Не ожидала его увидеть здесь, да и встречаться лично с ним я не планировала. Кто знает, что у него в голове? Вдруг он пытался отправить на тот свет своего друга Тютю! Я допускаю эту мысль.

Он пристально взглянул на меня, я на него. Я попыталась застегнуть сандалию, но у меня как назло ничего не выходило. Мои руки меня совершенно не слушались. Бешено забилось сердце. Я, не моргая глазами, не отрываясь, смотрела на него. Он меня узнал. Он вчера видел, что я с подругой давала показания. Он меня запомнил. Это я поняла по его рассматривающему взгляду. Глеб провел пальцами по губам и заговорил:

– А вы зачем стоите возле палаты Тюти? – сердито нахмурил брови он.

– Да я мимо проходила, у меня расстегнулась обувь, я прислонилась к двери, а тут и вы подошли. – застегнула сандалию я.

– А в больницу вы зашли тоже мимо? – хмыкнул он.

– Да у меня подруга работает в больнице. – ответила чистую правду я. – Я к ней зашла, захотелось в туалет. Когда я вышла из туалета, у меня расстегнулась лямка на сандалии, и я прислонилась к двери, чтобы застегнуть лямку от обуви.

– Ну – ну! – засомневался в моей правде мужчина. – А прислонились вы к той двери, которая ведет Тюте, а ни к кому – то другому.

Я натянула наигранную улыбку.

– Так вышло. Это чисто случайно. Я не знала, что в этой палате лежит Тютя. – лепетала я. – Я не думала, что я вас встречу в больнице и что мы когда – то пересечемся.

– А что у вас еще вышло? – поставил локоть на дверь Глеб.

– Ничего. – натягивала улыбку я.

– Отойдите от двери. – попросил он. – Что вы к ней приросли? Вам, что в больнице стоять негде, кроме как прислоняться к двери, где лежит Тютя?

– Есть где.

– Вот и идите отсюда. А сюда не приближайтесь. – вздохнул Глеб. – Отходите эту дверь всеми всевозможными путями, но к ней близко не приближайтесь. Вам у двери Тюти делать совершенно нечего. Да и в больнице не появляетесь. Сидите дома или на пляж съездите и позагорайте. Погодка за окном позволяет это сделать. А то вы, что – то бледненькая. Как бы вам самим не очутиться в больнице. А вы боитесь больниц? – сузились его глаза. – Вы, когда – нибудь лежали в больнице? Мечтаете попасть на больничную койку?

– Не мечтаю. – тихо пробормотала я.

Я перебирала пальцы. Это он к чему ведет? Это от него скрытая угроза моей жизни? Глеб намекает на то, как бы мне самой не оказаться в больнице? Я от досады хмыкнула. Удачно сходила за кофтой, да и прислонилась именно к той двери, где лежит Тютя! Вот я влипла! Черт тебя побрал! Принесла же его не легкая! Расхаживает в больнице с гордоподнятой головой. Да и мне вопросы стал задавать про больницу. К чему он клонит? Глеб пытается запугать меня вопросами?

Я села на скамейку, которая стояла возле двери. Глеб присел рядом со мной. Повернулся ко мне и вновь взглянул в мои глаза:

– А вы не ответили, а вы лежали когда – нибудь в больнице?

– Нет не лежала. – повертела головой я.

– А больниц боитесь? – усмехнулся он.

– Не задумывалась. – положила руки на колени я.

– Вы полагаю знаете, что меня зовут Глеб.

– Полагаю. – коротко ответила я.

– А вас как зовут?

– Я Полина.

– Поленька значит. – поглядывал на меня он.

– Полина. – подчеркнула я.

– Поленька, вы идите домой. – издевался надо мной он. – Не стоит красивым девушкам оказываться в больнице. Вы окажитесь в больнице, вам это принесет счастье? Вы хотите, как Тютя загреметь в больницу?

Я сглотнула слюну. Глеб пытается меня испугать.

– Нет не хочу. – провела правой рукой по лбу я.

– У вас, что выступили капельки пота на лбу? – вгляделся в мой лоб. – Да не нервничайте вы так. Вы не гуляйте там, где вас не просят, и будете жить долгой счастливой жизнью, как и ваша подружка.

– Подружка? – тихо проговорила я.

– Да не бормочите вы. Я все слышу, что вы говорите. – вздернул носом он. – Я вот, что у вас хочу спросить, – опять повернулся ко мне Глеб, – а как вы, Поленька, давно живете в Москве? Родились здесь или приехали? А где живут у вас родители?

Я закашляла. К чему Глеб это спрашивает? Что он ко мне прилип? Сидит возле палаты друга и не заходит к нему. Что ему от меня нужно? Запугать меня? Скорее всего. То посоветовал дома сидеть и обходить стороной больницу, то про Ларку сказал, чтобы она и я не гуляли, где нас не просят. Теперь и про родителей спрашивает! Да неспроста все это. Не просто так, он заинтересовался моими родителями.

Я откашлянулась и отвернулась от Глеба.

– Мои родители живут в другом городе. Я переехала жить в Москву, когда мне было восемнадцать. – не соврала я.

– А в Москве у вас есть братья и сестры? – не моргнув глазами, спросил приятель Тюти. – Вы в Москве одна проживаете или у вас кто – то есть? А если у вас никого нет, то давайте сходим и погуляем. А вы, Поленька, что больше всего любите чай с сахаром или без сахара? А хотите я вас конфеткой угощу. – достал из портфеля конфету он. – Очень вкусная! Я люблю шоколадные конфеты! А вы? Но вот только одна беда, у меня всего осталась одна шоколадная конфета. Возьмите хоть одну. – притянул конфету он. – Вам, Поленька, понравится. Да берите, не стесняйтесь! Что вы краснеете?

Я возмутилась. Да он издевается надо мной! Это уже перебор!

– А к чему вы спрашивайте? – прикусила губу я. – Вам не кажется, что вы через чур увлеченно спрашивайте и интересуетесь моей жизнью.

– Нет не кажется. – ухмыльнулся он. – Берите конфету.

– Да не надо мне вашу конфету. – раздраженно произнесла я.

– Да она же вкусная! И, между прочим, не из дешевых. – показал к верху указательный палец Глеб. – Конфета сделана из настоящего шоколада, а не то, что вы покупаете в магазине. Вкус потрясающий! Я вас угощаю вкусной конфетой, а вы не берете. Не стоит отказываться от вкусностей. Такую конфетку вы никогда нигде не попробуйте. Так, что берите и наслаждайтесь вкусом. Побалуйте себя настоящим шоколадным вкусом! Конфета изготовлена из настоящих какао – бобов.

– Я подумала, что из искусственных. – скривилась я.

Глеб наклонил голову в мою сторону.

– Ни в коем разе, Поленька. – улыбнулся он. – Стал бы я вас угощать какой – то непонятной и невкусной конфетой? Вы обо мне плохого мнения, Поленька! Зря вы так, Полюшка! Я сам ем исключительно только настоящий шоколад, а не его искусственные заменители и никогда не угощу никого непонятно чем.

– Да не надо мне вашу конфету! Вашу вкусную шоколадную конфету съешьте сами. – фыркнула я. – Не надо мне её в руки пихать!

– Да, что вы упертая? Говорю вам берите! Я вам объясняю, что вы нигде не пробовали такую конфетку, а вы отнекивайтесь. Я говорю берите конфету. – настаивал Глеб.

– Не надо мне ничего!

– Надо!

Я вздохнула и выдохнула. Не отстанет Глеб с этой конфетой. Возьму я у него шоколадную конфету, когда – нибудь может быть съем.

– Да давайте вашу шоколадную конфету. – сдалась я.

– Берите! – заулыбался и положил в мою руку конфету он.

Я убрала конфету в сумку.

– Поленька, вы только конфету долго в сумке не храните. Изысканность вкуса шоколада требует, чтобы пробовать, а не хранить десятилетиями в сумке. – провел рукой по подбородку Глеб.

– Появится время, то я обязательно попробую вашу изысканную конфету.

– Вы от нее улетите! Я вам это обещаю!

– Да? – посмотрела на Глеба я. – Да я лучше постою или посижу, а лететь я никуда не хочу.

– А здесь вы улетите. Ой, да ладно с этой конфетой. – все больше и больше наклонял голову ко мне друг Тюти. – Поленька, вы мне так и не ответили про вашу семью. Есть ли у вас родные в Москве? Братья или сестры?

– Да, что вы ко мне пристали! – возмутилась и отодвинулась на край скамейки я. – Вы в больницу ко мне пришли, чтобы спросить про моих родственников или к своему другу Тюте?

– Изначально пришел к Тюте, но я тут увидел вас. Мы как бы знакомы со вчерашнего вечера. Вы, что, Поленька, подзабыли?

– Мы с вами не знакомились. – напомнила я. – И словом вчера не обмолвились. Я с вами не разговаривала. Да и не хочется мне с вами разговаривать.

– А почему? – сделал обиженное лицо и подсел поближе он. – Я, что настолько страшный? Я вам не приятен?

– У вас своя жизнь, у меня своя. – развела руками я. – И хватит ко мне подвигаться! Свою голову на мое плечо ложите. Уберите свою голову. Глеб, вы идите, куда хотели идти.

– Да успокойтесь вы. Вам что плечо жалко? – заулыбался Глеб.

– Жалко! – сожмурила глаза я.

Я про себя подумала: «да когда все это закончится? Когда же Глеб уйдет? Он ко мне пристал и не отстает. Да и наглости не занимать! Слишком самоуверенный тип! И через чур наглый! Сколько в нем наглости! Таких наглых поискать и нигде не найдешь».

– Я вас конфетой угостил, а вам какого – то плеча жалко. – пристально взглянул в мои глаза он. – Голова же у вас целая, плечо присутствует. А почему не воспользоваться плечом, на котором красивая живая голова.

– Да, вы что несете? – слетела со скамейки я. – Не надо мне ничего говорить про мою живую голову. Сидите в больничном коридоре один. Я вас выслушивать не собираюсь, и не подходите ко мне. Я пошла. – развернулась я.

– Полюшка, да вы что нервничайте? Стойте вы! Пожалуйста, остановитесь! – подлетел ко мне Глеб. – Сейчас такая жизнь, что никогда не знаешь, когда на тебя сверху упадет кирпич. Неприятности приходят всегда оттуда, откуда их не ждешь.

– Я вас услышала, а теперь идите к приятелю Тюте. – показала рукой на дверь палаты я.

– Так вы мне не ответили на вопрос.

– На какой?

– Есть ли у вас в Москве братья или сестры? – повторно задал вопрос Глеб.

– Есть брат. – заморгала ресницами я. – Мой двоюродный брат Вовка.

– Это хорошо. – улыбнулся он.

– Что хорошего? – заинтересовалась я.

– Да так, ничего! – отмахнулся Глеб.

И тут подбежала моя подружка. Она увидела меня и Глеба. Нахмурила брови и не сдержалась, сказала:

– Вы?

– Я! – ровно держал спину он.

– А вы, что делайте в больнице? Вы, что за нами следите? – ляпнула Ларка. – Вам, что от нас нужно?

– Да ничего! – пожал плечами он. – Я пошел. Приятного вам дня, дамы!

Глеб развернулся и зашел в палату Тюти.

– Поля, ты меня удивляешь. – вытаращила глаза подруга. – Я потом с тобой поговорю. Некогда с тобой болтать, но вот вечером жди разговора. Сразу скажу, что разговор будет не из приятных. Вечером поговорим.

Лара подошла к соседней палате Тюти и зашла туда. Я осторожно на цыпочках зашагала к двери, где находился Тютя. Я левое ухо приложила к двери, навострила уши и взглянула в замочную скважину.

Глава 7

Глеб орал на Тютю:

– И что разлегся? – нервничал он. – Где то, что ты должен мне вернуть?

– Глеб, ну, что ты в самом деле? Я себя плохо и неважно чувствую. – постанывал Тютя. – А ты «должен вернуть». Я когда выйду из больницы, то я обязательно все верну.

– Вот не надо прикладывать руку груди. – расхаживал по всей палате Глеб. – Не строй из себя больного. Я все твои фокусы знаю. И вот эти дешевые спектакли поднадоели. Ты за кого меня держишь? За полного идиота? Тютя, ты что, в самом деле, думал, что я поведусь на твой дешевый разыгранный спектакль? А, Тютя?

– Глеб…

– Что, Глеб? – перебил Тютю он. – Год назад, что вытворил не помнишь? Что вылупил свои глазенки? Так я тебе напомню, Тютя! Вспоминай! Поехали мы в лес за грибами. А вместо грибов насобирали одни неприятности! А из – за кого насобирали неприятности? Из – за нашего друга Тютина! Он у нас молодец! Удружил всем друзьям! Сходили в лес по грибочки. Какие вкусные были грибочки! Да, Тютя?

– Глеб, что ты вспоминаешь, что было год назад. – высунул руки из род одеяла он. – Это было очень и очень давно. Нашел, что вспоминать! Пошутил я над вами, что такого? Никто же не умер! Навел панику из – за нечего.

– Не из – за чего, Тютя? – встал по средине палаты Глеб. – А кто же у нас потерял сознание? Я?

– Мне, правда плохо стало. – почесал шею Тютя. – Я споткнулся, у меня закрылись глаза. Вы ко мне все трое подбежали, я сделал вид, что без сознания. Вы забегали как муравьи в курятнике.

Я усмехнулась.

– Открыл глаза и смотрю, что вы все трое носитесь по поляне: ты, Геша и Игорь. Нашли какого – то дядечку в лесу, он вызвал для меня скорую. Ну, я и решил, что посмеюсь над вами. Продолжал делать вид, что я в отключке.

–Ха! Дядечку! Тютя, ты полный идиот! – показал указательным пальцем на Тютю Глеб. – У нас связь на телефоне не ловила. Мы увидели Афанасия Александровича с лукошком в руке. Я подлетел к нему и попросил вызвать для тебя, идиота, скорую помощь. Он, конечно же мне не отказал. А ты знаешь кто это был?

– Знаю! – захихикал Тютя. – Это был Афанасий Александрович.

Глеб гневался:

– Тебе все хаханьки! Это не просто Афанасий Александрович, это не последний человек в городе! С ним шутить нельзя. С такими людьми не шутят.

– А я, что знал, что это сам Афанасий Александрович! – пытался оправдаться Тютя. – Я же не видел с кем ты, Глеб, разговаривал. Я, когда открыл глаза, я лишь увидел его со спины. Я не мог знать, что за моей спиной стоит Афанасий Александрович.

– А, что ты вообще знаешь? Тютя в твоей голове есть хоть немного ума? – показал на голову Глеб.

– Ну, что же, Глебчик, что было, то прошло. Чего ворошить старое?

– Чего ворошить? Ты в самом деле идиот?

– Я не идиот!

– Самый, что ни на есть настоящий идиот! – постучал по тумбочке Глеб. – Тогда скорая помощь приехала, а нам сообщили, что перед нами разыграли дешевый спектакль, название которого «Тютя во всей идиотской красе».

Тютя взял шоколадную конфету, которая лежала на тумбочке, и развернул ее.

– Ничего не идиотской.

– Мозгов совершенно нет. – повздыхал Глеб. – Афанасий Александрович, когда узнал, что перед ним развели дешевый спектакль в лесу, то всем нам троим устроил хороший урок. А все из – за кого? Из – за нашего друга Тюти, идиота!

– Глеб, я же не знал …

Он прервал Тютю.

– Не знал? – зыркнул недовольными глазами на Тютю Глеб. – А свои мозги ты тоже не знал, что их иногда следует включать, а не держать их в выключенном состоянии?

– Глебчик, но я …

– И не надо говорить, что ты не думал, что за твоей спиной стоял Афанасий Александрович. – Ты устроил на поляне детский садик, развел всех нас. Мы пострадали, а тебя одного не тронули. По заслугам получили я, Геша и Игорь. Всем нам троим, досталось от Афанасия Александровича, а ты вышел сухим из воды. Поехал отдыхать на море вместо нагоняя от отца. А кто нагоняй получил вместо тебя? – сердито взглянул на Глеба он. – Получили мы. А ты в это время на песочке лежал и ничего не делал. А сейчас, что отца довел, он перестал сыночка финансировать? Погнал лентяя сына на работу? Не можешь себе даже на бутылку воды заработать.

– Не надо ничего говорить про моего отца. – потянулся Тютя.

– А что надо говорить? – стрельнул злыми глазами на друга Глеб. – Что ты пень?

Тютя зевая, проговорил:

– Я не пень.

– Я из – за тебя тогда не заключил контракт с Афанасием Александровичем. Он не захотел иметь дело с человеком, друг которого устроил на поляне дешевый спектакль. Он подумал, что мы его все трое развели. – сжал кулаки Глеб. – Он тогда на лесную поляну вызвал скорую, самых лучших врачей, которые лечат его самого и всю его семью. А тут на тебе! Дешевый спектакль! Заневес опущен! Дешевый актер, молча, веселился до упаду на траве.

– А я, что виноват, что он что – то там подумал. – откусил конфету Тютя. – Я не мог залезть в его голову и изменить его мысли.

– Ты мог не устраивать лже – спектакль.

– Устроил и устроил. Все повеселились. Устроили горе. – развел руками Тютя. – Подумаешь развел вас троих. Я не думал, что вы будете к кому – то подходить. Сами же подошли, я не виноват! Вы сами, как безумные подлетели к Афанасию Александровичу. Вертелись вокруг него, как уж перед оленем. Ты говорил, а эти стояли и кивали.

– Говорил же мне Геша, чтобы я тебя увез до больницы на своей машине, так не же! Я его не послушал! – хлопнул руками по бокам Глеб. – Не захотел Тюти трясти в машине и не хотел навредить тебе своими действиями. Я же не врач и не знаю, что нужно делать в такой ситуации, когда человек внезапно теряет сознание в лесу. И нам на глаза подвернулся Афанасий Александрович. Любитель собирать грибы.

– Мы тоже любители собирать грибы. – провел рукой по одеялу Тютя. – Нас позвал за грибочками в лес Игорь. Я, Геша и Игорь сели в твою машину, Глеб, и поехали в лес.

– Вот и съездили. – сел на кровать Глеб. – Пособирали грибочки. Я из – за тебя потерял многомиллионный контракт. Я большущие деньги профукал. Ты ведь у нас ни о чем не задумываешься. А зачем тебе, Тютя, думать, когда у тебя есть с деньгами в мешке папа?

Тютя виновато склонил голову.

– Извини, Глеб. Я не хотел, чтобы ты потерял многомиллионный контракт. Кто знал, чем обернется моя шутка? Я не мог себе представить, что случится такое, что вы все трое пострадаете. – часто моргал глазами он. – Глеб, ты же умный, один контракт потерял, другие пять подпишешь. У тебя же котелок хорошо варит.

– Как легко ты говоришь и потерянном мною контракте. – закатил глаза Глеб. – Вот, что значит самому ничего не зарабатывать.

– Сейчас придется. – тяжело вздохнул Тютя. – И это все из – за тебя, Глебчик. – Ты посоветовал моему отцу, чтобы он мне ничего не давал. Я остался на нуле после выписки из больницы. – стукнул по кровати и доел конфету он. – Кто тебя просил? Тебе, что на работе заняться нечем?

Глеб внимательно уставился на Тютю и раздражающим голосом сказал:

– В отличие от бездельников есть чем заняться. – спрыгнул с кровати он. – У нас в компании только один ленивый – это Тютя, который ничего не желает делать. То дома полежит и поспит, то в больнице. Хорошо устроился.

– Ничего не хорошо. Мне теперь самому предстоит искать работу.

– Поздравляю тебя. – захохотал Глеб. – Впервые за тридцать три года, ты как – то начнешь шевелиться. Не все же лежать на лесной поляне и со смеху упадать. Наконец – то заработаешь свою первую зарплату.

Тютя скривил губы и сморщил нос:

– Смейся – смейся.

– И посмеюсь! – заливался смехом приятель Тюти.

– Ну и смейся! – скрестил руки у груди Тютя. – А мне и так нормально.

– А потому что ты идиот!

– Ничего я не идиот! Да, и хватит меня обзывать! Надоел со своими обзываниями. – растормошил волосы Тютя. – Обзывается и обзывается! Я же тебя не обзываю. Я тоже могу обозвать! Не все же тебе обзываться.

– Только попробуй. – расширил глаза Глеб. – Я тебе руку сломаю!

– Себе сломай. – огрызнулся друг Глеба. – Хоть две сразу.

– А кто работать будет? Я ж не ты. – ткнул пальцем в ногу Тюти Глеб. – Лежать всю жизнь не могу. Мне со сломанными руками никак. Я не лентяй как мой друг Тютя. Так ведь, Тютя?

– Иди на работу. – показал указательным пальцем на дверь Тютя. – У тебя же руки не сломанные, а сидишь передо мной минут двадцать. Как ты без работы? А как твоя любимая работа без тебя?

– За час ничего не случится. – отмахнулся Глеб. – Мои контракты от меня не сбегут, а вот ты можешь и сбежать из больницы. Я что буду тебя по всему городу ловить? Мне мое время дорого, у нас время не ценишь только один ты.

Тютя отмахнулся.

– Да хватит тебе!

– Хватит? – взревел Глеб. – Давай вспоминай как из – за тебя пострадали Геша и Игорь. Вспомнил?

– Я и не забывал.

– Игоря уволили с работы, а вместо него поставили другого человека.

– А я здесь причем? – вытаращил глаза Тютя. – Он сам на работе выполнил работу с ошибками, его поэтому и уволили.

– Ты, что идиот? – постучал по голове Глеб. – Его уволили, потому что нашли повод, чтобы уволить! Ты посмеялся над Афанасием Александровичем, а он посмеялся над всеми нами. Показал, как следует шутить. Мы от его шуток понесли убытки. Следует поблагодарить нашего друга Тютю.

– Глеб, не кричи ты!

– Не кричать? Ты совсем безголовый!

– Я не безголовый. – потрогал себя голову Тютя. – У меня все на месте. Голова присутствует.

– А мозги отсутствуют!

– Чего кричать? Игорь нашел новую работу. Он доволен работой. – завертелся по кровати Тютя. – И плюс к этому, работа находится рядом с домом, а та находилась на другом конце города.

– Какой же ты все – таки идиот! – повертел головой в разные стороны Глеб. – Ты из – за глупой детской шутки всем напоганил.

– Глеб, да ладно тебе. Перестань. Все всё забыли. Один ты все припоминаешь. Сколько можно припоминать?

Глеб вскочил с кровати и не спеша подошел к окну:

– Зачем я с тобой дружбу вожу? От тебя же одни неприятности. – раздвинул жалюзи он. – От тебя и Геше досталось только руками Афанасия Александровича. Он просто Гешу выставил на улицу в прямом смысле этого слова. Его хозяйка квартиры, которую он снимал выставила вон с вещами на выход. Даже не объяснила причину, почему она его прогнала. А квартиру он снять не мог, ему везде отказывали, куда бы он не позвонил по найму квартиры. И пришлось нашему другу ночевать в гостиницах, а потратил он на гостиницы большую сумму денег.

– Ну и чего разоряться. – пожал плечами Тютя. – Снял номер в гостинице, не на улице же ночевал. Устроили панику не из – за чего. Вы все же выкрутились. С деньгами у вас полный порядок. Так, что забудь эту годовалую историю. Один ты про это говоришь и говоришь. Я уже устал про это слушать.

– Устал слушать? – повернулся к Тюте Глеб. – Тогда про другое слушай! Где медведь? Глаза не таращи! Где медведь, я спрашиваю?

Я почувствовала, что меня кто – то задел. Я испугалась и вздрогнула. Я повернулась и перед собой увидела недовольную подругу.

Глава 8

Я по одному взгляду подруги поняла, что она, мягко говоря, не недовольна. Карие глаза Лары были полны недовольством и хмуростью. Я видела, что она кое – как себя сдерживает, чтобы мне ничего не наговорить лишнего в коридорах больницы. Она убрала пальцы с моего плеча, сурово поглядела на меня и спросила:

– Поля, а ты что стоишь здесь? Ты разве не должна быть дома и высыпаться лежа в постели? – наклонила голову в левую сторону она.

Я не знала, что ответить и придумать. Да и что тут придумаешь, когда меня поймали на самом интересном разговоре между Тютей и Глебом. Моя фантазия не лезла в голову, когда за дверью происходит самое интересное. Мои мысли были не с Ларкой, а за закрытой дверью. Не вовремя пришла подруга. Не могла задержаться еще минут на десять или хотя бы пять минут. Черт! Черт! Ругалась внутренне про себя я. На самом интересном месте меня уличили, что я стою и подслушиваю. Про какого медведя спрашивает Глеб? Зачем Глебу медведь? Да меня любопытство распирает.

– Лара, да я из туалета вышла, у меня расстегнулась сандалия. – начала свой рассказ с правды я. – Я облокотилась на дверь, чтобы застегнуть сандалию и не упасть. А тут ты как раз пришла. Я только – только собиралась идти к тебе за кофтой. Чего стоять и злиться?

– Врать не стоит. Я пять минут за тобой стою и наблюдаю. – поправила халат Ларка. – Прижалась к двери, как сорока к пальме.

Я улыбнулась. Где находится сорока, а где пальма? Им до друга, как мне до Китая пешком.

– Не слышишь и не видишь ничего вокруг. – продолжала злиться Лара. – Я тебя по имени окликаю ты, Полька, не слышишь. Да мимо бы проехал хоть комбайн, ты и его не услышала. Тебе не до какого – то комбайна. Ты с какого интереса не может оторваться с этой двери?

– Я же говорю, что прижалась к двери, чтобы застегнуть сандалию. Застегнуть застегнулся и заснула. – позевала для правдоподобности я. – Спать хочется, что даже нет сил дойти до дома и лечь на кровать.

– Ну да – ну да! – с недоверчивостью покачала головой Лара. – К двери прижалась и спала с открытыми глазами. Где ты, Поля, видела, чтобы спали с закрытыми глазами?

– А кто знает. – пожала плечами я. – Я за других не могу ответить, а я вот уснула с закрытыми глазами.

– Все стоп! – остановила меня подруга. – Некогда выслушивать твою лживую версию прилипания к двери. Я пошла продолжать работать, а то мне некогда спать с открытыми глазами. – усмехнулась она. – Иди забирай свою кофту и иди из больницы уже!

Я не моргнув глазом соврала.

– Да.

– Что да? – покосилась на меня Лара.

– Зайти к тебе за кофтой и идти домой и спать. Я с тобой согласна.

– Ну, все иди. Чего встала у двери? Иди забирай кофту и иди домой! Марш я сказала.

– Хорошо. Я все поняла. – побежала я.

Я махом из кабинета забрала кофту, запихала ее в сумку. Вылетела из больницы и подошла к открытым окнам, где находилась палата Тюти. Мне повезло, что он лежит на первом этаже, а не на втором. Я возле окна Тюти присела на карточки так, чтобы меня не было видно. А то мало ли вдруг Глеб опять подойдет к балкону. Не хватало того, чтобы он второй меня поймал с поличным, что подслушиваю разговор между друзьями. Во второй раз мне не отвертеться. Тогда мне головы не сносить. Окажусь я тогда точно в больницы. Глеб от пуганья приступит к решительным действиям, которые ничем хорошим для меня не закончатся.

– Да я не виноват. – вновь оправдывался Тютя. – Прихватил с собой медведя. Я как – то не подумал!

– Тютя, а тебе что разве есть чем думать? – усмехнулся Глеб. – Ты не похож на раздумывающего человека. Все твои поступки глупые, как и ты сам. Тебе все хихоньки и хаханьки. Живешь ради забавы. Только вот твои забавы обворачиваются для меня убытками, а не для тебя. – от досады стукнул по стене Глеб.

– Да найду я тебе медведя. – спокойно отвечал Тютя. – Чего меня пилить? Я же не дерево, которое пилит пила на дрова.

– Да! Ты не дерево, ты идиот! – орал Глеб. – Додумался прихватит медведя и потерять его. Да я ж за медведя тебя урою.

– Да я как – то не подумал, когда я с ним уходил. Прихватил и прихватил. Чего так орать? Я скоро оглохну, если ты, Глебка, будешь продолжать орать так, как будто в лесу потерялся и призываешь своим криком как сова страуса.