Текст книги "Самоутверждение подростка"

Любовь – одна из интенсивных положительных эмоций, переживаемых человеком в любом возрасте. Кроме качества интенсивности она обладает свойством длительности, поскольку может устойчиво сохраняться в течение довольно продолжительного времени. Оба эти свойства – интенсивность и длительность – отличают любовь от других эмоциональных проявлений, в частности, от таких отрицательных эмоций, как гнев и испуг, вина и стыд, зависть и ревность, грусть и печаль, а также ряда положительных – счастье и радость, надежда и гордость.

Любовь – это желание и переживание привязанности. Понятие привязанности рассматривается некоторыми психологами как врожденное чувство, которое выполняет функцию выживания. Так, известный английский ученый Джон Боулби (Баттерворт, Харрис, 2000; Крэйн, 2002; Калмыкова, Падун, 2002) утверждал, что на протяжении большей части истории человечества люди подвергались многочисленным опасностям, и чтобы выжить, им нужно было держаться вместе (то же самое относилось и продолжает относиться к ребенку, который может чувствовать себя в безопасности, если не теряет контакта со взрослыми). Привязанность рассматривалась им как врожденное чувство, которое ребенок испытывает к матери. Это чувство возникает сразу после рождения и не является прямым следствием ухода (в том числе и кормления) матерью за своим ребенком. Боулби выступает против толкования привязанности как «корыстной любви» ребенка к матери. Со временем отношения между родителями и детьми становятся все более независимыми, но чувство привязанности остается. Оно, по мнению современных психологов (Смирнова, 1995; Калмыкова, Падун, 2002; Калмыкова, Комиссарова и др., 2002), может быть необходимым основанием для конструктивного переживания травмирующей ситуации. Экспериментальным путем было проверено, что именно надежная модель привязанности позволяет человеку любого возраста эффективно преодолевать психотравмирующие обстоятельства, справляться с любыми трудностями. Это модель, при которой ребенок «демонстрирует готовность исследовать окружение, используя мать как надежную “базу”; в ответ на разлуку с матерью проявляет признаки огорчения, особенно при повторном ее уходе; когда мать возвращается, активно приветствует ее – улыбкой, восклицаниями, жестами; если огорчен, сигнализирует об этом или стремится к контакту с матерью; получив утешение, продолжает свою исследовательскую активность» (Калмыкова, Падун, 2002, с. 94).

Наряду с надежными моделями привязанности существуют такие, как избегающая привязанность, когда ребенок не демонстрирует выраженного поведения привязанности, не огорчается при разлуке с матерью, и особенно не радуется ее возвращению; амбивалентная привязанность, когда на разлуку с матерью ребенок реагирует крайне негативно, но по ее возвращении колеблется между стремлением к контакту с ней и чувством гнева и отвержения матери; дезорганизованная привязанность, когда поведение ребенка кажется не имеющим никакой цели и не поддающимся объяснению.

Модель привязанности играет важную роль на протяжении всей жизни человека: подросток, избавившийся от доминирования родителей, строит отношения с другими людьми на основе тех привязанностей, которые у него сформировались в детстве, и взрослые, считая себя независимыми, также ищут близости с любимыми, особенно в периоды кризиса.

Первая любовь – особое чувство, и прежде всего, потому, что это новое ощущение, никогда ранее не испытываемое в полном объеме. Конечно, до подросткового возраста какие-то проявления данного переживания безусловно возникают – в виде заинтересованности, желания дружить, играть вместе и т. д., но это, скорее, чувство близости и привязанности, нежели собственно любовь.

У взрослого человека любовь ассоциируется с разнообразными переживаниями – чувственными, интимными, сексуальными. Любовь в период ранней взрослости и в более позднее время выполняет функцию интеграции разнообразных ощущений, мыслей и поступков. Это – и переживания, и размышления, и представления, и действия.

Подростковая, первая любовь в большей степени переживается именно как чувство, которое, казалось бы, не имеет границ, всеобъемлюще и бесконечно. Элементы сексуальности и эротизации не являются необходимыми составляющими чувства любви подростка.

Прежде всего, подростковая любовь является важным симптомом, символом процессов, которые происходят во внутреннем мире ребенка, она что-то означает и обозначает. Следует разобраться в этом вопросе подробнее.

Интенсивные телесные изменения стимулируют процессы, связанные с изменением образа себя как маленького ребенка. Подросток замечает, что внешне становится похожим на взрослого. Внешнее сходство вызывает процессы, благодаря которым подросток начинает сравнивать себя со взрослым не только в каком-то одном аспекте (телесных признаках), но и во всех других проявлениях взрослости, например, в типичных поведенческих реакциях (курении, употреблении алкоголя), в культивировании у себя различных черт характера (независимости, свободы выбора, предприимчивости), в принятии мотивации, свойственной взрослому (агрессии, аффилиации, достижения, автономии и др.). Действительно, с подростковым периодом ассоциируют повышенный уровень агрессии, с одной стороны, и состояние влюбленности, с другой. По-видимому, подросток «примеривает» к себе взрослые чувства, но делает это по-своему, с характерным для подросткового возраста максимализмом. Следовательно, если рассматривать любовь как симптом, символ, то она обозначает собой переход подростка к взрослости и подражание зрелым формам поведения.

Второй стороной подростковой любви является не столько определение, сколько упрочение различий между мужчиной и женщиной. Процесс обнаружения подобных различий происходит гораздо раньше – на стадии 4–6 лет, когда ребенок, наблюдая за внешними признаками мужчины и женщины, за стилем их поведения, начинает делить их на две противоположные группы. У подростка различия между мужчиной и женщиной обусловливают возможность их соединения, возможность создания союза по принципу комплементарности, или взаимодополнительности. Значит, если дошкольник проводит различия между полами, разделяя их, то подросток, уже зная об этих различиях, соединяет их, рассматривая мужское и женское как две стороны единого процесса. В данном случае любовь является чувством, которое способствует установлению, прежде всего, доверительных, дружеских, а позднее интимных и сексуальных отношений между разными полами.

Третьей стороной влюбленности подростка является его подготовка к переживанию не только чувства любви, но и всего многообразия чувств, возникающих между партнерами, и в итоге определяющих степень гармоничности отношений между мужчиной и женщиной. Подросток еще не способен к выстраиванию этих чувств, он склонен отдавать предпочтение одному из них, стремясь сохранить внутреннее равновесие, которое у него является таким неустойчивым. Постепенно переходя к юношескому возрасту, а потом и к возрасту ранней взрослости, он обретает опыт переживания и контроля над своими чувствами, ощущая их связанность и взаимообусловленность. В данный момент сам по себе опыт первой любви является для подростка серьезным испытанием.

Имеются ли различия между подростками в переживании чувства первой любви? Безусловно, да. Это различия, обусловленные, во-первых, сформированной моделью привязанности, во-вторых, полом и возрастом подростка.

Современные исследования в области моделей привязанности показывают, что они являются устойчивыми образцами поведения, сформированными при общении ребенка с родителями, а затем перенесенными на отношения с другими людьми. Точнее, индивидуальные модели привязанности базируются на трех источниках: на ранних взаимоотношениях с родителями, на романтических отношениях со сверстниками, на актуальных отношениях привязанности во взрослом состоянии. Подростковые отношения, таким образом, на первых порах имеют всего один источник развития – ранние взаимоотношения с родителями. На основе определений моделей привязанности, которые мы давали ранее, можно сделать вывод о том, что именно надежная модель позволяет подростку испытывать глубокое чувство симпатии, понимания другого человека, и оставаться при этом самим собой. Избегающая, амбивалентная и дезорганизованная модели привязанности приводят соответственно к автономии, слиянию или непоследовательному, непредсказуемому поведению в отношениях с противоположным полом. Поэтому нередко можно наблюдать резкие изменения в поведении ребенка при переходе к подростковому возрасту, когда, будучи ранее общительным, теперь он становится нелюдимым, а, демонстрируя в детстве самостоятельность – обнаруживает крайнюю робость и зависимость и т. д.

И для мальчиков, и для девочек первая любовь является важным моментом в жизни, когда, по мнению Д. Н. Исаева и В. Е. Кагана (1980), сексуальность еще не связана с другими составляющими любви. Первая любовь позволяет развить в себе такие качества, которые до сих пор были неведомы ребенку. Это развитие чувства доверия, сочувствия и сопереживания, стремление исследовать свой внутренний мир, анализируя черты характера и поступки, желание найти общие темы для разговора, быть интересным и глубоким собеседником. Согласно многим авторам, состояние влюбленности типично для подростка, но оно не имеет явного сексуального мотива и, скорее, похоже на романтическое увлечение, где реальность и фантазия образуют затейливое переплетение.

Для мальчика-подростка характерно несовпадение влюбленности и эротических ощущений, которые иной раз оказываются обезличенными. Мужская природа, мужской характер ассоциируется с разумностью, логикой, рациональностью и умением сдерживать свои эмоции. Мальчики менее эмоционально привязаны к объекту любви, поэтому и более свободны в проявлении своих чувств и симпатий к разным девочкам. Мужской путь развития ассоциируется с ориентацией на личностный рост, саморазвитие и самореализацию, поэтому и в партнерских отношениях мужчины занимают достаточно эмоционально отстраненную позицию. На вопрос, обращенный к мальчикам «Что такое любовь?», они отвечают: «Это чрезмерный всплеск положительных эмоций, связанных с бессознательными влечениями», или «это сильное эмоциональное переживание», или «это – неконтролируемые импульсы», либо вовсе не дают ответа, видимо, не зная, как это чувство можно выразить словами. У мальчиков любовь связана с расходом энергетических ресурсов и слабо представлена в виде каких-либо осознанных содержательных характеристик.

Для девочек-подростков свойственно доминирование платонических отношений над сексуальными. Последние не вполне осознаны и достаточно размыты, даже несмотря на то, что современные девочки больше осведомлены в вопросах взаимоотношения полов, нежели девочки того же возраста 70-80-х годов ХХ в. Женская природа ассоциируется с чувственностью, эмоциональной привязанностью к конкретному партнеру, его идеализацией, а иногда и обожествлением. При опросе девочек ответы имеют явную содержательную составляющую и делятся на две группы: положительные высказывания и отрицательные. К первым относятся следующие оценки: «Любовь – это привязанность, доверие к любимому человеку, когда ты можешь поделиться с другим своими чувствами и переживаниями», или «это позитивные переживания, принятие другого человека, уважение другой точки зрения, стремление души, телесное стремление, идеализирование положительных качеств и вытеснение отрицательных», или «это нежное чувство, уважение, все хорошее», «это он и она». К отрицательным высказываниям относятся: «Любовь – это болезнь, от которой нет лекарства», «это страшное, но очень желанное чувство, готовность посвятить свою жизнь другому» и др. В высказываниях девочек практически всегда присутствует некто «другой», «любимый», «он», которого чувствуют и понимают, даже не всегда ожидая ответного чувства.

В системной психогенетической теории Р. Плучека любовь рассматривается как сложная смешанная эмоция, состоящая из двух других – радости и принятия. Каждая из первичных эмоций соотносится с определенными поведенческими реакциями, которые обеспечивают адаптацию человека к миру. Так, принятие связано с реакцией поглощения (пищи, воды и проч.), а радость – с репродукцией. Кроме любви, смешанной эмоцией, согласно этой концепции, является и ненависть. Она состоит из первичных эмоций гнева и удивления. Гнев соотносится с реакцией разрушения, а удивление – с реакцией на новое, необычное.

Любовь и ненависть – две полярные эмоции, одновременное переживание которых практически невозможно. Но первая любовь подростка отличается от всех других проявлений этого чувства в более поздние возрастные периоды именно тем, что она не имеет промежуточных вариантов, полутонов, и может очень быстро переходить в ненависть, либо вырастать из нее. Это специфически подростковый механизм чувствования, при котором ненависть нередко является проявлением любви. Близость двух таких непохожих эмоций состоит в том, что и та, и другая направлены на совершенно определенный объект. Он может быть ненавистным в силу влияния социальных запретов, собственных внутренних установок, наличия чувства страха, что данный объект недоступен. Чувство ненависти выполняет охранительную, защитную роль, не давая подростку получить негативный опыт, который может повлиять на всю дальнейшую жизнь, поэтому в ответах подростков на вопрос «Что такое гнев?» они отмечали: «Это реакция на несправедливость», «выражение человеком недовольства, неприязни», «захлебывание собственной правотой по отношению к неправому объекту», «чувство чрезмерного всплеска отрицательных эмоций, направленное на предмет, вызывающий дискомфорт» и т. д.

Любовь и ревность – тоже очень близкие эмоциональные переживания, характерные для подростковой влюбленности и способные перейти одно в другое. Ревность – это чувство, возникающее в связи с угрозой потерять любовь и привязанность другого человека. Если бы в отношениях двух людей не было любви, то и не возникало бы угрозы ее потерять. Именно поэтому эти две эмоции бывают практически слиты. Ревность указывает и на страх потерять любовь другого, и на страх потерять себя. В практической психологии нередко обсуждается вопрос о том, что потеря близкого человека, с которым были установлены симбиотические (тесные, до растворения в другом) отношения, ассоциируется с собственной смертью (как организма или как личности). Задача терапевта состоит в «устранении» созависимости, и развитии идентичности и самоощущения того, кто обратился за психологической помощью. Подростки говорят, что ревность – это «ненависть», «нежелание расставаться с предметом, который дорог», «эгоизм, желание быть единственным для того, кого ревнуешь», «взрыв эмоций, направленных на дорогого человека», «состояние злобы в результате страха потерять близкого человека».

Все три переживания – любовь, ненависть и ревность – характерны для интенсивной эмоциональной жизни подростка и тесно связаны друг с другом. Они в наиболее контрастном виде указывают на многообразие переживаний, скрывающихся под простым, но очень емким словом «любовь».

Основным содержанием периода полового созревания являются три стадии в развитии чувства любви: формирование платонического, эротического и сексуального влечения, которые лишь в своей совокупности указывают на гармоничность отношений между мужчиной и женщиной. У девочек эротическое и сексуальное влечение возникает позже платонического и определяет выбор партнера и сексуальную ориентацию.

Итак, эмоционально-ценностная сфера подростка, в первую очередь, характеризуется проявлением аффилиативных тенденций, среди которых чувство любви занимает одно из ведущих мест. Оно обнаруживается в отсутствии явного сексуального содержания; в опоре на модели привязанности, сформированные в детстве в общении с родителями; в новых функциональных возможностях, таких как символизация процесса взросления ребенка, упрочение различий между мужчиной и женщиной с целью их соединения по принципу взаимодополнительности, подготовка к переживанию более сложных чувств между взрослыми мужчиной и женщиной; в разнообразии проявлений чувства у подростков-мальчиков и подростков-девочек; в близости к противоположным чувствам – ненависти и ревности; в платонических переживаниях, которые постепенно перерастают в эротическое и сексуальное влечение.

4.2. Аномалии физического и психического развития

Понятие аномалии физического развития мы используем в самом широком смысле этого слова, имея в виду все то, что прямо не относится к психологии человека, а имеет отношение к его биологическому созреванию. Вариантов таких аномалий встречается великое множество. Мы остановимся только на тех, которые имеют отношение к половому созреванию подростка, и, хотя и косвенно, но влияют на его психику – когнитивные функции, эмоциональное состояние, образ Я и самооценку.

Половое созревание характеризуется ускорением роста отдельных сегментов скелета с последующим окончательным установлением пропорций тела, завершением формирования вторичных половых признаков, выделением специфических продуктов половыми железами, что у девушек проявляется в установлении менструального цикла, а у юноши– в начале эякуляций. Существенно изменяется гормональный фон.

В медицине существует термин – задержка полового развития (ЗПР). Принято выделять несколько причин, обусловливающих ЗПР.

В частности, Ю. А. Гуркин называет четыре такие причины: генетические (хромосомные заболевания, генная патология и проч.); причины центрального генеза (врожденные или приобретенные повреждения гипоталамуса и гипофиза и др.); причины периферического генеза (недостаточность или утрата, например, яичников, рефрактерность половых органов); причины соматического генеза (хроническая почечная патология, недостаточность эндокринных желез, анемии и т. д.).

Мы рассмотрим отклонения в половом развитии, вызванные хромосомными аномалиями.

«Наиболее частой причиной задержки полового развития являются различные формы дисгенезии гонад, связанные как с хромосомным или генетическим дефектом, так и с тяжелым поражением гонад в эмбриональном или раннем постнатальном периодах» (Гуркин, 2000, с. 131). Известно, что причинами дисгенезии гонад действительно являются как генетические, так и эпигенетические факторы. Более половины подобных аномалий связаны с нарушениями половых хромосом.

У девочек дисгенезия гонад обусловливает врожденное выпадение функции яичников и выявляется у одной на 10–12 тысяч живорожденных детей. Кроме того, дисгенезия гонад является причиной 50 % случаев спонтанных абортов.

По современной классификации дисгенезию гонад разделяют на три формы: 1) типичную форму (синдром Шерешевского-Тернера); 2) «чистую» форму (синдром Свайера); 3) смешанную форму дисгенезии гонад.

Клиника синдрома Шерешевского-Тернера впервые была описана Н. А. Шерешевским в 1926 г. Частота синдрома составляет от 1:10000 до 1:2500-1:2700 живорожденных девочек. Именно при этом синдроме диапазон хромосомных аномалий очень большой.

В отличие от других форм дисгенезии гонад признаки типичной формы можно обнаружить уже при рождении. Такие девочки отличаются малой массой тела и отеком рук и ног. Более существенные различия проявляются в период пубертата. Они характеризуются поздним пубертатным скачком (к 15–16 годам), который не превышает 3 см, отставанием костного возраста от календарного (на 4–6 лет), наличием деформации костной ткани, изменением формы тел позвонков и другими проявлениями дегенеративно-дистрофических процессов. Во взрослом состоянии рост женщин с синдромом Шерешевского-Тернера достигает всего лишь 120–140 см.

Больные характеризуются коренастым телосложением и неправильной осанкой, имеют непропорционально большую щитообразную грудную клетку с широко расставленными сосками неразвитых молочных желез, девиацию локтевых и коленных суставов, множественные родимые пятна или витилиго. Нередко встречается короткая «шея сфинкса» с крыловидными складками кожи, идущими от ушей до плечевого отростка, и низкая линия роста волос на шее. Для них характерны такие изменения костей лицевого черепа, как рыбий рот, птичий профиль, деформация зубов. Возможно нарушение слуха, врожденные пороки сердца, аорты и мочевыделительных органов и проч. Вторичные половые признаки у больных без приема эстрогенных препаратов не появляются. При полном отсутствии молочных желез возможно скудное оволосение лобка и подмышечных впадин. Строение наружных и внутренних гениталий женское, но они недоразвиты.

Основным поводом обращения к врачу у больных с типичной формой дисгенезии гонад является, помимо низкого роста, отсутствие менструаций в 16 лет и старше, задержка развития молочных желез.

Диагностика заболевания включает в себя анализ кариотипа (набора хромосом), изучение параметров гормонального статуса, микроскопическое исследование гонад, гинекологический осмотр наружных половых органов и т. д. Данные обследования обычно показывают первичную аменорею, низкий рост и наличие соматических аномалий, отсутствие развития вторичных половых признаков, индифферентное строение половых органов, отсутствие гонад, нарушение набора хромосом (кариотип 45, ХО), задержку созревания костного скелета, высокий уровень гонадотропинов ФСГ, который по уровню соответствует таковому в постменопаузальном периоде жизни женщины (Гуркин, 2000).

Клиника синдрома Свайера отличается от клиники синдрома Шерешевского-Тернера. У пациенток с «чистой» формой дисгенезии гонад, или синдромом Свайера, при резко выраженном половом инфантилизме отсутствуют соматические аномалии развития.

Сразу после проведения тщательного обследования больных решается вопрос о хирургической операции по экстирпации гонад, которые с возрастом могут переродиться в раковые образования.

Синдром Свайера, так же как и синдром Тернера, является заболеванием, вызванным хромосомными аномалиями. Но если при синдроме Тернера наблюдается отсутствие одной Х-хромосомы (кариотип 45, ХО), то при синдроме Свайера кариотип чаще всего (но не всегда) содержит одну У-хромосому (46, ХУ). Полагают, что причиной подобной патологии являются какие-либо неблагоприятные воздействия на организм матери на ранних сроках беременности, как мальчиком, так и девочкой, или наследуемые мутации генов (при наличии У-хромосомы).

Обычно это больные нормального или высокого роста с женским фенотипом и мужским кариотипом. При высоком росте у одних больных наблюдается андроидное телосложение с увеличением окружности грудной клетки, у других евнухоидное – с сильным уменьшением размеров таза и окружности грудной клетки при увеличенной длине ног (на 6–7 см) по сравнению со сверстницами. Лобковое и подмышечное оволосение отсутствует, однако ткань молочной железы может быть хорошо развита. Внутренние гениталии развиты незначительно. Костный возраст больных с «чистой» формой дисгенезии гонад отстает от календарного, но это отставание менее выражено, чем при типичном варианте заболевания.

Обследование больных с синдромом Свайера показывает первичную аменорею, нормальный или высокий рост с чертами маскулинизации, отсутствие или слабое развитие молочных желез, маскулинизацию наружных половых органов, наличие матки или маточного тяжа, а также одной гонады или ее опухоли, повышенную секрецию гонадотропинов, присутствие в кариотипе У-хромосомы.

Для смешанной формы дисгенезии гонад характерно отсутствие менструаций и молочных желез, маскулинизация, формирование наружных половых желез по женскому типу. Это больные с мужским кариотипом (46, ХУ) и женским фенотипом, хотя известны случаи фенотипических мужчин с наличием в брюшной полости матки и маточных труб. В зависимости от преобладания клона клеток с кариотипом 45, ХО больные могут иметь тернеровские черты – малый рост, щитообразную грудную клетку, оттопыренные уши, родимые пятна и проч. Особенностью данного заболевания является дисгенезия тестикул. Основными признаками смешанной формы дисгенезии гонад являются первичная аменорея, нормальный и высокий рост, маскулинизация, неразвитые матка и молочные железы, наличие в кариотипе У-хромосомы, низкий тембр голоса.

Для врачей существенным представляется вопрос о проведении лечения больных с разными формами дисгенезии гонад. Цель такого лечения – заместительной гормональной терапии – состоит не только в том, чтобы добиться пропорционального соматического развития, но и уменьшить половой инфантилизм, увеличить плотность костной массы до ее максимальных значений и восстановить нервно-психическое равновесие.

У девочек 10–12 лет лечение традиционно начинают с применения небольших доз эстрогенов прерывистыми курсами до появления первой менструации. Использование только эстрогенов позволяет добиться развития первичных и вторичных половых признаков, сформировать фигуру по женскому типу, избавить подростка от комплекса неполноценности. В силу низкорослости девочек с синдромом Тернера им показаны ростостимулирующие комплексы или гормоны роста. Девушкам с синдромом Свайера наоборот рекомендуют препараты, тормозящие рост организма. Контрольное обследование в процессе длительного гормонального лечения проводят 1 раз в год. Врачи считают, что препараты для ЗГТ у больных с дисгенезией гонад следует применять длительно, по крайней мере, на протяжении всего репродуктивного периода жизни. Это обусловлено тем, что отмена экзогенного эстрадиола обусловливает развитие вторичного, резкого дефицита эстрогенов, следствием которого является уменьшение размеров молочных желез, возврат к исходным размерам матки и эндометрия, возобновление процессов необратимой резорбции костной ткани, ухудшение общего самочувствия, быстрое исчезновение эмоционального комфорта.

При всех достоинствах заместительной гормональной терапии она не способна восстановить полноценные репродуктивные возможности организма женщины, в частности способность продуцировать яйцеклетку. При желании женщины иметь ребенка решается вопрос о донации яйцеклетки.

Психологические исследования больных с синдромом Тернера и Свайера проводятся редко и в основном за рубежом. Причем результаты разных исследований не всегда бывают сходны. По-видимому, это связано с проблемой уравнивания данной экспериментальной группы по различным побочным переменным. Дело в том, что, например, девочки с синдромом Тернера могут отличаться друг от друга по степени соматического здоровья, по возрасту, в котором они обратились к врачу, по характеру проводимой заместительной гормональной терапии, по наличию в семье братьев и сестер, по отношению родителей к девочке и ее проблемам и т. д. То же самое можно сказать о группе девочек с синдромом Свайера. Думается, что в этом и состоит основная проблема исследования данных групп больных и получения идентичных результатов.

Тем не менее, нельзя не привести результаты психологических исследований, показывающие особенности когнитивного, эмоционального и личностного развития девочек с наличием хромосомных аномалий.

Девочки с синдром Шерешевского-Тернера имеют множество проблем, которые способствуют их психическому неблагополучию. Но чаще всего не наблюдается каких-то серьезных отклонений в развитии, которые бы препятствовали обучению девочек в обычных школах. Все они, по нашим наблюдениям, посещают среднеобразовательные учебные учреждения, заканчивая которые, поступают в колледжи, вузы и имеют высокий профессиональный статус. Из наиболее существенных проблем развития отмечаются низкие математические способности, нарушение пространственного восприятия, внимания, а также объема кратковременной памяти (McCauley, 1990; McCauley, Kay et al., 1987; Ross, Zinn, McCauley, 2000; Rovet, Netly, 1981; Skuse, James et al., 1997; Temple, Carney, 1993; Williams, 1994). При этом ряд исследователей отмечает, что по уровню интеллекта они не отличаются от нормально развивающихся детей, подвижны и адаптивны.

Эмоциональная сфера таких подростков также имеет свои особенности. Прежде всего, надо отметить некоторую замкнутость, отстраненность, эмоциональную холодность, которые при повторных встречах могут смениться по-детски непосредственными эмоциональными реакциями, живостью, откликаемостью, заинтересованностью. Проблемы школьной успеваемости чаще всего возникают вследствие нарушения эмоционального контакта со сверстниками. Типичные для девочек с синдромом Тернера низкорослость, иногда наличие «заячьей губы», оттопыренных ушей, а также инфантильность, детскость отталкивают других детей, или вызывают у них смех, грубые шутки, агрессию. Повышенная тревожность, перепады настроения, капризность и слезливость могут усугубиться при отсутствии должной поддержки со стороны родителей. Ряд авторов замечают, что заместительная гормональная терапия не дает существенного улучшения в эмоциональных показателях девочек с синдромом Тернера (Lagrou et al., 1998; McCauley, Kay et al., 1987). Однако, по нашим данным, эффективность применения препаратов уже через год делает девочек неузнаваемыми: постепенно исчезают скованность, робость и застенчивость, появляется живой интерес к общению с незнакомым человеком, пропадает отчужденность, снижается стереотипность и фиксация на внешних, мало значимых деталях. Девочки с удовольствием обсуждают результаты лечения, рассказывают о своих планах на будущее, делятся школьными успехами и новыми знакомствами. Взрослые женщины, долго находящиеся на лечении, хорошо приспособлены, эмоционально отзывчивы, толерантны к стрессу, профессионально успешны, имеют семьи. Позитивное влияние гормональной заместительной терапии на эмоциональное здоровье девочек отмечает ряд зарубежных авторов (Ross, Roeltgen et al., 2000).

В первое время отношение родителей к заболеванию своих детей выражается эмоционально негативно (Mullins, Lynch et al., 1991). Очень многие из них довольно долго пребывают в шоковом, депрессивном состоянии, что еще больше усугубляет подростковые проблемы их дочерей. Часто можно слышать жалобы на излишнюю эмоциональную неустойчивость своего ребенка, вспыльчивость, ранимость, отстраненность, повышенную тревожность. Многие матери испытывают глубокое чувство вины, а отцы – гнев, досаду, разочарование. Наблюдаются две крайности в детско-родительских отношениях между девочками с синдромом Тернера и их родителями. Одна из них – гиперопека и гиперконтроль, вторая – депривация и отчуждение. И первый, и второй варианты коммуникации способствуют снижению социальной адаптации подростка, усиливают тревогу, страх, подозрительность, ипохондрию.