Текст книги "Отбор без права на любовь"

Глава 4. Бал дебютанток и тот, с кем танцевать нельзя

Я вновь восхитилась талантом Жан-Вьера: платье было насыщенно-оранжевого цвета, и вопреки общепринятому мнению, что блондинкам он не идет, на мне наряд сидел идеально, превосходно сочетаясь с пепельными волосами. Юбка была пышной, а лиф держался на тонких бретельках. Всё вместе будто дополняло образ дикой, не прирученной кошки.

– Вы будете выходить по одной, – рассказывала сваха, собрав нас всех в комнате музицирования на втором этаже. Лица всех дебютанток были прикрыты кремовыми вуалями – нас не должны видеть раньше времени, хотя, разумеется, это была дань традициям. Например, мои ушки ничто не скроет, как и длинные пальцы Энджи. – Вы пройдете к его величеству, поклонитесь ему, а после отойдете к стене. Вы не имеете права принимать приглашения на танец, пока Император не выберет первую, кого он пригласит на танец. Если никого не выберет, просто ждите и отклоняйте все предложения. Первый танец с дебютанткой обязан быть его.

Леди Павиэл оглядела нас, удовлетворенно кивнула и направилась к выходу. Девушки потянулись за ней, выстроившись в линию. Мы столпились у штор, через которые открывался вход на лестницу, ведущую в зал. Церемониймейстер объявил о дебютантках, и девушки начали вплывать в зал. Я отметила четкую последовательность: мы выходили ровно в противоположном порядке, в котором представлялись за завтраком. Поэтому я вышла последней, встретив уже порядком уставших аплодировать гостей.

Согласно инструкции, я прошла к Императору, чей трон стоял на возвышении, и низко поклонилась. Я с замиранием сердца ждала, что он сейчас пригласит меня на танец, но нет: мне подают знак, что можно подняться, и я отхожу к стене. Анэстеси светится, словно лампочка: первый танец императора достался ей.

Другим дебютанткам тоже не пришлось скучать – нас быстро пригласили на танец кавалеры. Первый мой партнер был невысоким мужчиной лет сорока пяти – он часто наступал на ноги, но при этом был приятным собеседником. Второй – высокий крепкий джентльмен, бизнесмен, который буквально сжал меня в своих объятиях. Когда танец закончился, я смогла облегченно выдохнуть – в прямом смысле! Поэтому мне был просто необходим бокальчик чего-то холодного, на поиски которого я и отправилась, когда встретила давнего друга.

– О, моя муза здесь! – воскликнул Жан-Вьер и бросился меня обнимать. Этот эксцентричный мужчина с длинным раздвоенным языком и глазами навыкате был представителем фрогцев. Сегодня он надел блестящий костюм с перьями на воротнике. Разумеется, от него моя вуаль ничего не скрыла. – Покружись, моя дорогая! Ах, не будь мое сердце давно и беспощадно разбито, это сделала бы ты, моя дорогая, уверяю тебя!

– Жан-Вьер, как ты так можешь говорить? У меня бы совести не хватило разбивать тебе сердце! Ты же знаешь, я твоя по гроб жизни.

– Отрадно слышать, – вздохнул он и подхватил меня под руку. – Я так расстроен, так расстроен. Двое из дебютанток отказались сегодня надевать мои наряды.

– Какое кощунство!

– Да, родная моя, только ты меня понимаешь.

– Ох, Жан-Вьер, это не повод расстраиваться. Если у кого-то нет мозгов, то с этим уже ничего не поделать.

– Ты, как всегда, права, но расстроить так Жан-Вьера… я сперва хотел отобрать у них все свои наряды! Но подумал, что не могу быть таким же бессердечным, как и эти бедняжки. Но ты, моя дорогая, самая красивая сегодня. Твоим нарядам я уделял меньше всего времени: вдохновение ко мне так и шло, стоило представить твою лучезарную улыбку, светлые глаза и восхитительные ушки! Муза моя, муза! Я ведь отчасти согласился участвовать в отборе на этой… – тут Рокоско наклонился и понизил голос: – …проклятой планете из-за тебя, моя родная. Я не мог оставить тебя тут одну, зная, что ты не будешь блистать без моих нарядов.

– Это невероятно мило с твоей стороны, Жан-Вьер. Не знаю, как благодарить тебя.

– Ох, не благодари, моя родная, а носи и блистай! – Мэтр тепло улыбнулся мне, похлопав по руке, и бросил взгляд в сторону. – Ты уже танцевала с Первым советником? Считаю его тут самым достойным мужчиной. Обрати свое внимание на него. Ты посмотри, какая стать, какой взгляд! Пожалуй, мне бы хотелось создать отдельную коллекцию исключительно для него!

– Ты и правда считаешь его таким привлекательным? – с сомнением спросила я, и Рокоско наградил меня скептическим взглядом.

– Муза моя, ты меня удивляешь! Я уже начал строить планы на вашу свадьбу и какие образы подберу вам, а ты разбиваешь буквально все мои мечты!

Признаться, от слов мэтра я ненадолго впала в ступор. Чтобы выйти из щекотливой ситуации, я рассмеялась и отвернулась в другую сторону, сделав вид, что заинтересовалась закуской, которую проносил мимо официант. Взяв тарталетку, я забросила её в рот, приподняв вуаль, и именно в этот момент сзади прозвучал голос:

– Леди Ори-Ка, не желаете станцевать со мной?

Нет!

Но вместо этого пришлось быстрее дожевывать под насмешливым взглядом мужчины. Как же я в этот момент рада наличию вуали, хотя от неестественной заминки она меня не спасла! Наконец я ответила с легким поклоном:

– С удовольствием, лорд Первый советник.

Я словно со стороны наблюдала, как вкладываю свою ладонь в протянутую руку. Виан уверенно ведет меня в круг танцующих, я же, оглянувшись на Жан-Вьера, замечаю его одобрительный жест. Нет, этот мир сошел с ума! Мир, в котором нас с Первым советником считают красивой парой.

Звучит приятная музыка. Мужчина притягивает меня к себе, кладет одну руку на мою талию, а другой захватывает в плен мою ладонь. Мы смотрим друг другу в глаза. Первое движение вправо – он виртуозно ведет. Я начинаю нервничать, хоть это никак не проявляется в моих движениях. Лишь ушки подрагивают.

– Мне казалось, что вы смотрели на меня, разговаривая с мистером Рокоско, – заметил мужчина.

Как же он все разглядел под вуалью?

– Как выяснилось, многие смотрят на вас сегодня, – призналась я и сделала поворот вокруг оси, поддаваясь ритму танца. – Для меня это стало откровением.

– Что же вас так удивило?

– Признание вашей привлекательности другими.

– Неужели вы с этим не согласны? – спрашивает он и притягивает к себе, как того требует музыка.

Я молчу, дожидаясь нужного момента. Нужная нота – и я отталкиваюсь с коварной улыбкой. Мои действия красноречивы, они подразумевают ответ «нет». И, разумеется, Первому советнику такой ответ приходится не по вкусу. Он вновь кружит меня в танце, но на этот раз мы ведем борьбу. Он будто пытается доказать мне, что окружающие правы – он поистине привлекателен. Но я не сдаюсь, каждым своим движением, не противоречащим фигурам танца, доказываю ему, что нет, он вовсе не для всех привлекателен.

Последний аккорд, и мы расходимся, чтобы поклониться друг к другу. Новое прикосновение, когда он подает мне руку, чтобы проводить к фуршетному столу, обжигает еще больше. Мужчина сжимает мою руку и, оставляя меня одну, рождает удивительное чувство… незавершенности? Разочарования?

Я мотнула головой. Довольно размышлений о Первом советнике. Вокруг гомон голосов – я порядком устала от них, и хочется надеть наушники, но я продолжила изображать из себя счастливую дебютантку. Потому что так нужно ради светлой памяти сестры.

– Лорд Первый советник пригласил тебя, – раздался рядом со мной восхищенный голос Энджи. Нет, этот мир точно сдвинулся со своей оси! – Он еще ни с кем не танцевал.

– Еще не вечер, – заверила я и бросила взгляд на советника в надежде увидеть его с другой: но нет, он стоял и смотрел на меня в упор. Я тут же отвела взгляд, смутившись.

– Ага, еще не вечер, конечно, – поддела меня Энджи. – Да, твоя сестра на прошлом отборе добилась бо́льшего успеха, но и Первый советник тоже привлекателен. К тому же ты наследница, значит, тебе нужен принц-консорт в будущем.

– Ты слишком прямолинейна, – сказала я, хотя переход на «ты» дался мне не совсем легко. Но Энджи сама задала ритм нашему разговору. – К тому же, как ты и сказала, я – принцесса. Мне нужен кто-то очень особенный.

Осди был небольшой планетой с численностью населения, в десяток раз уступающей Рагдарской Империи, однако это не уменьшает значимости моего титула. Но речь даже не об этом – я сюда прибыла не для того, чтобы найти мужа, нет. Вовсе нет…

– Кстати, не только Первый советник удостоил тебя своего внимания. Розмари также не сводит с тебя взгляда.

Я взглянула на девушку – да, она действительно смотрела на меня. Я постаралась улыбнуться: милая Розмари, я не твоя соперница! Слечь в лазарет с многочисленными переломами мне точно не улыбается!

– У Розмари есть брат-близнец, – поделилась со мной Энджи. – Они вместе увлеклись бодибилдингом, поэтому в её фигуре нужно винить именно брата.

– Главное, чтобы ей это нравилось, – ответила я, пожав плечами.

«И главное, чтобы мне на голову не упал кирпич в темном дворцовом коридоре», – мысленно добавила я.

Вечер продолжился. Где третий танец, там и четвертый, и пятый. Всем кавалерам я улыбалась, но никому не оказывала лишних знаков внимания – мне это было вовсе ни к чему. Тем временем я оглядывала гостей в поисках одного человека – Эршвана Расвода.

Я как раз разговаривала с представительной парой о самочувствии моего отца – оказывается, они были давними друзьями, – когда заметила секретаря. Моей радости не было предела. Быстро свернув разговор, я поспешила к нему, едва ли видя что-то на своем пути. И этим виртуозно воспользовался лорд Первый советник – он вырос словно из-под земли. Не удивлюсь, если это так, – удивительный мужчина!

– Куда-то торопитесь, леди Ори-Ка?

На ваши похороны, лорд Первый советник! Почему же вы все время преграждаете мне путь?

– Всего лишь прогуливаюсь по залу, – ответила я и бросила осторожный взгляд за спину мужчине. – Не будете ли вы так любезны отойти в сторону?

– Мне кажется или я вам неприятен?

Я едва не расхохоталась. Неужели это так заметно? А я-то скрывала! Даже наш прошлый разговор никак не намекнул вам! Но не переживайте: скоро вам обо всем намекнет Розмари. Девушка она усердная, судя по мускулатуре, так что и вас добьется, если не добьет.

– Для вас так удивительно, что чьи-то вкусы не совпадают с общественными? – напомнила я ему его же фразу.

Мы встретились взглядами. Не знаю, какие чувства во мне вызывал лорд Первый советник – начиная от страха и заканчивая чем-то неизвестным, хотя таким притягательным, – но собственная неуправляемость в его присутствии начала меня раздражать. Но еще больше меня пугало его внимание ко мне. Оно не может быть продиктовано мужским интересом – мы оба это знаем. Значит, он всего лишь хочет что-то разнюхать, узнать истинные причины моего пребывания во дворце.

Именно последняя мысль заставила меня изменить свое поведение. Я не могу себе позволить, чтобы лорд Первый советник допускал мысль о том, что на этом отборе я ищу причины смерти сестры. Он должен быть уверен, что я – охотница за его величеством, не иначе. И вообще, засиделась в девках и страсть как хочу замуж!

– Мне нравится эта мелодия, – неожиданно сказала я. – Как насчет второго танца, лорд Первый советник?

– Боюсь, что это будет говорить о моем явном интересе к вам.

– Два танца – еще не три. Никто и не подумает, что нас что-то связывает.

– А нас что-то связывает? – слегка наклонившись ко мне, спросил он.

Я терялась с ответом. Это уже явно похоже на флирт. А флирт с человеком, которого ты боишься, опасное занятие, а главное – нервозатратное. Соберись, Ори-Ка. Он явно не может к тебе что-то чувствовать, значит, испытывает меня и пытается пробраться в мои мысли.

– А вы бы этого хотели? – в тон ему спросила я.

– Я думал, вы сюда приехали за вниманием его величества, а не моим, – прямо сказал мужчина.

– А что же мне делать, если его величество не бросил на меня ни взгляда, в то время как вы не даете мне прохода?

Мы смотрели друг другу в глаза неотрывно. Мои руки даже стали мелко дрожать – сама не знаю отчего. Наверное, от переполнявших меня чувств. Вокруг веселились люди, играла непринужденная музыка, но все это было будто фоном, незначительно, в то время как Виан был рядом и владел всем моим вниманием.

– Тогда вам действительно ничего не остается, как пригласить меня на танец, – согласился мужчина и протянул мне руку.

Второй танец был несравним с первым – быстрый, стремительный, от него захватывало сердце, а на разговоры совершенно не было времени. Наши прикосновения обжигали, мы то отдалялись друг от друга, то приближались. Но, казалось, даже в тот момент, когда мы отворачиваемся друг от друга, наши взгляды все еще неразрывны. Я сама не заметила, как музыка стихла, а Виан, отступив, слегка склонился.

Рядом стоял его величество. Я сглотнула, а после обезоруживающе улыбнулась и присела в реверансе. Зал поглотила музыка следующего танца, а император уверенно шагнул ко мне. Он не спрашивал, а я – не отвечала. Он просто притянул меня к себе и увлек в танце.

Танцевать с его величеством, с возможным убийцей моей сестры, было многим хуже, чем с Вианом. Словно небо и земля, однако я всеми своими силами показывала, как мне приятно его внимание. Когда музыка стихла, император отступил на шаг, я же склонилась перед ним в поклоне.

– Благодарю за танец, ваше величество.

– Вы прекрасны, леди Ори-Ка, – ответил император и с какой-то тоской повторил: – Так прекрасны…

Зачем вообще нужны эти вуали? Что за странная дань традиции?

– Для меня честь слышать подобное.

Император кивнул, после чего вернулся на трон. Все оставшееся время он провел там, наблюдая за гостями. Меня же продолжили приглашать на танцы, развлекать беседами, но с секретарем мне встретиться так и не удалось, поэтому я посчитала сегодняшний бал пустой тратой времени.

К концу бала всех невест представили общественности, и мы сняли вуали согласно традиции. Нам аплодировали, мы выходили вперед, делали реверансы и неспешной походкой направлялись к выходу.

«Смотрите все, лучший товар, одно загляденье!» – проносилось у меня в голове. Я позволила себе усмешку. Что ж, Ори-Ка, ты тоже нынче дорогой и привлекательный товар.

Я поймала взгляд Императора, когда меня представляли последней. Тут же опустила голову – нельзя смотреть ему в глаза, нельзя! Однако этот взгляд, который я все же успела перехватить, обещал мне многое. И ничего из этого не было хорошим.

Глава 5. Нитка в иголке

На следующий день за завтраком нас никто не снимал, поэтому девушки были расслаблены и обсуждали только то, что их по-настоящему интересовало, – мужчин. Я слушала вполуха, поэтому удивилась, когда меня отвлекли вопросом:

– Что ты сказала его величеству, что он после этого не танцевал?

Спрашивала у меня рыженькая девушка, имени которой я не помнила. Меня удивило, что все здесь общаются сразу на «ты», но я постаралась не придавать этому факту особого значения.

– Да-да, и лорд Первый советник танцевал только с ней, – напомнила Анэстаси и бросила взгляд на Розмари.

Мои ушки предостерегающе дернулись, словно я не кошечка, а заяц, почувствовавший беду. Розмари подняла на меня тяжелый взгляд, и я поняла: избежала я трепки только из-за того, что все время находилась на виду. Я сглотнула, а ушки вновь дернулись.

– Его величество, должно быть, устал, – заметила я. – Мы с ним обменялись всего лишь парой фраз, не более.

Тяжелые взгляды схлынули от меня. Мне вообще казалось, что об императоре они заговорили ради приличия, а самой главной их претензией было все же внимание первого советника.

Утром я успела изучить частичный план дворца по маршрутизатору, поэтому узнала, где располагается кабинет секретаря его величества – в смежной с кабинетом императора комнате. Мне необходимо было прогуляться под его окнами, чтобы он разглядел меня и сам со мной заговорил. Если судить по той записке, соблазнить его будет не так уж сложно. Разумеется, доходить до конца в соблазнении я не собиралась, но побывать в его кабинете мне просто необходимо!

– Энджи, ты не хочешь после завтрака прогуляться по саду?

– Неплохая идея, – согласилась орсветка. – Только нам стоит предупредить наших координаторов, после чего встретимся в холле.

В столовую вошла леди Павиэл. Она улыбнулась всем девушкам и окинула нас одобрительным взглядом.

– Прекрасно! Вы вчера проявили себя как истинные леди. Император всем доволен, выпуск получился чудесным и набрал высокий рейтинг среди других реалити-шоу конфедерации! Вы вели себя достойно. Сегодня после обеда у нас состоится первый конкурс – разумеется, всерьез вас судить никто не будет, но вы должны показать потенциальным женихам себя во всей красе.

– А в чем будет заключаться конкурс? – спросила та самая рыженькая девушка.

– Это пока не раскрывается, леди Нарри, – отозвалась сваха. – Все подробности расскажу позже. Ваши координаторы предупреждены и проинструктируют вас непосредственно перед мероприятием.

Пожелав всем приятного аппетита, леди Павиэл вышла. Мы с Энджи обменялись предположениям, что это может быть за конкурс, а после вышли из-за стола, насытившись.

Мы с ней встретились через пятнадцать минут в коридоре. Энджи была тем самым человеком, с которым легко разговаривать на любые темы, – она не была спецом в какой-нибудь одной области, но при этом была хорошо эрудирована и имела приличный кругозор. Хотя о чем это я – все претендентки лучшие из лучших.

Мы прошли под окнами секретаря его величества бесчисленное число раз – главное было примелькаться. Когда мы шли в очередной раз по тропинке, непринужденно болтая, я подняла голову и, взглянув в окно, замерла. Лорд Первый советник неотрывно смотрел на меня. На этом я решила нашу прогулку завершать.

Сразу после обеда всех дебютанток собрали в швейной мастерской на втором этаже. Девушки неуверенно перешептывались под безмятежным взглядом свахи. Наконец дверь отъехала в сторону и в мастерскую ступил его великолепие мэтр Жан-Вьер Рокоско. Он прыгучей походкой подошел к свахе и развернулся к нам. «Шарики» жужжали над нами, записывая каждое движение в просторной комнате.

– Приветствую, прекрасные леди, – сказал он. – Думаю, мне не стоит представляться – за меня это уже сделали ваши наряды. – И уже строже добавил: – Хотя некоторые из вас решили пренебречь моим талантом и воспользоваться собственным гардеробом. Но не будем о грустном. Сегодня мы собрали вас здесь, чтобы проверить ваши таланты в швейном искусстве – ведь каждая уважающая себя леди должна уметь продеть нитку в иголку. Это не только в прямом смысле, но и в переносном: женщина должна уметь быть спокойной, чтобы принимать верные решения, когда, казалось бы, это практически невозможно.

Жан-Вьер остановил свой взгляд на мне и подмигнул. Я украдкой огляделась: видел ли это кто еще? Но, наверное, каждая девушка приняла жест Жан-Вьера на свой счет. Кутюрье достал разноцветные полоски – всего их было двенадцать.

– Мои дорогие, теперь я попрошу каждую вытянуть полоску определенного цвета. Кто вытянет такого же – и есть ваш партнер. Вы должны будете снять друг с друга мерки, после чего записать их и приступить к работе. Платье может быть и простым, и сложным. На все у вас будет не более шести часов.

Шесть часов шитья?! Мама дорогая, да я же свихнусь! Никогда в жизни не садилась за швейную машинку: нитка с иглой не входили в состав моих увлечений. Была бы здесь Оса-Ка, она бы сто очков вперед дала мне. А я? А я себе все пальцы исколю!

Но, кажется, мой страх и сомнения разделяли далеко не все девушки, рагдарки так вообще держались уверено и даже оглядывались с намеком на превосходство. Жан-Вьер с разноцветными листочками подошел ко мне. Я протянула руку и заметила, как взгляд кутюрье указывает куда-то. Проследив за его взглядом, я вытянула пурпурную полоску и огляделась: точно такую же я увидела в руках Анэстеси.

Жан-Вьер, ну вот за что?!

Наградила довольного Рокоско растерянно-обиженным взглядом, но тот даже бровью не повел. Раздал оставшиеся листки и вернулся на свое место.

– Прекрасно, леди! Теперь, когда у вас всех есть цвета, найдите свою партнершу: именно с ней вы будете шить друг другу платья. Не смею больше отвлекать. Если будут какие-то вопросы, можете задавать их мне или леди Павиэл. – Видя, что девушки уже стремятся задать вопросы, кутюрье поднял руку вверх и добавил: – Меняться парами нельзя. Приступайте, мои птички.

Вопросы схлынули. Мы с Анэстеси заняли места рядом, стараясь как можно меньше смотреть друг на друга. Я открыла коробочку, стоящую на столе со швейной машинкой, и вытащила оттуда универсальный швейный прибор. Просканировала им фигуру стоящей рядом Анэстеси со всех сторон и, удостоверившись, что все параметры сохранены, уверенно шагнула к девушке. Она также сняла измерения, после чего мы, не сговариваясь, села за свои столы. Я выдохнула, открыла графический планшет и начала делать набросок платья. С изобразительным искусством у меня всегда было плохо. Нет, даже не так: очень плохо! Поэтому и платье выходило… как сказать получше… кривым, в общем. Как я ни старалась привести его в норму, мне это не удавалось, поэтому в конечном итоге я оставила свои тщетные попытки и просто наложила фигуру Анэстеси на эскиз.

Криво. Очень криво и неровно. Низ, где уже важна не фигура, а покрой платья, был будто квадратным – я даже боялась представить, что получится. Попыталась отразить платье по вертикали, чтобы создать хотя бы видимость симметрии – надеюсь, у Анэстеси все симметрично, иначе… ну и ладно, подумаешь! Сошью, как получится.

Я с каким-то потаенным страхом взглянула на швейную машинку. Она казалась мне загадочным монстром. Причем машинки нам поставили не современные, где даже нитку в иголку вдевать не нужно, а именно старые, чтобы мы прочувствовали все тяготы швеи на себе.

Справа раздался грохот, от которого я подскочила: Розмари стукнула кулаком по швейной машинке. Та сразу включилась и начала жужжать. Жан-Вьер, шокированный таким поведением с дорогой его сердцу вещью, подскочил к блондинке. Девушка неуверенно улыбнулась – больше походило на оскал, поэтому я бы на месте кутюрье ретировалась. Но надо отдать ему должное: он был храбр.

– Что вы делаете, молодая леди?

– Включаю, мэтр. Неужели вы не видите, что она сразу заработала?

Жан-Вьер хотел что-то сказать в духе: «Надо работать головой, а не мускулами», – но в данном случае это было неуместно. Машинка действительно заработала. Хихикнув, я отвернулась и посмотрела на свою «старушку». Вздохнула. Хотелось тоже решить проблему ударом, вот только в неравном поединке с машинкой я вряд ли выйду победительницей, как Розмари. И почему я не увлеклась бодибилдингом? Или хотя бы шитьем?

Делать нечего, придется работать. Включить её мне не составило труда, а вот дальше… Дальше был ад! Еле вставила нитку, та постоянно вылетала, рвалась и к тому же портила ткань. Швы выходили неровные, да еще и отвлекал постоянный шум: Розмари никак не могла договориться со своей машинкой, и та все больше «ушатывалась». К девушке не решался подходить даже мэтр: мысленно он уже упокоил машинку и сделал погребальное отпевание.

– Как протекает работа? – спросила у меня сваха, делая дежурный обход.

Мимо. Абсолютно мимо меня, где-то за столом Анэстеси: вот она работала, и уже сейчас было видно, что выходит что-то ну очень красивое. А у меня… взглянула на свои неровно сшитые лоскутки. Сваха тоже это заметила, наградила меня сочувственным взглядом и, едва не похлопав по спине, сказала:

– Ничего. Не у всех руки золотые.

И пошла дальше. Я смотрела ей вслед округленными глазами. Это она сейчас намекнула, что у меня руки растут из… в общем, оттуда, откуда не должны расти? Ну и ладно. Я все равно сюда не мужа искать прилетела.

Шесть часов истекли. Я разминала шею, и единственное, что я хотела бы, – лечь в постель и поесть. Голокамеры активизировались, начав интенсивную съемку, а все девушки принялись обмениваться нарядами. Я тоже подала свой Анэстеси, и та даже взяла его, только пискливо воскликнула:

– Это что?!

Нами тут же заинтересовались голокамеры, подлетев и зажужжав над нашими головами. Мэтр со свахой тоже поспешили к нам, чувствуя неминуемый конфликт. Я натянула на лицо беспристрастное выражение лица и ответила:

– Платье. Дизайнерское, между прочим.

У Анэстеси глаза полезли на лоб от «дизайнерского платья». Она беспомощно взглянула на леди Павиэл и заявила:

– Я это не надену!

– Наденете, милочка, наденете, – уверил её Жан-Вьер. – Ваши вкусы мне давно известны, ведь вы пренебрегли моими нарядами. Вы ничего не смыслите в современном искусстве. – Жан-Вьер взял в руки мое платье, оглядел и поднял на меня удивленный взгляд. Видимо, такого он все же не ожидал! Я едва не расхохоталась, наблюдая за тем, как мужчина старается придать лицу восхищенное выражение лица. – Вы посмотрите, да это же…

Тут я напряглась. Мысленно я уже подобрала этому платью нужное слово и готова была отправить его в утиль (платье, а не слово!), но все же мне было интересно, что именно о нем скажет знаменитый кутюрье.

– …фантастика! Какой шов, какая асимметрия!

– Но, мэтр, – попыталась возразить Вета, подруга Анэстеси, – здесь же передний шов наружный, когда другие – внутренние! И этот шов еще и такой… такой… неровный!

– Совершенно верно подмечено, моя дорогая, – отвечал ей мэтр, а я пыталась не рассмеяться. – Именно это и называется полетом дизайнерской мысли! Разве вы смогли придумать подобное? Нет! А вот леди Ори-Ка удалось воплотить в жизнь самые смелые идеи! Надевайте, леди Анэстеси, вы ведь не хотите отказаться от участия?

Судя по лицу Анэстеси, именно этого она и желала. Розмари даже обрадовалась: не ей быть последней в этом конкурсе. Но дочь министра вовремя взяла себя в руки, забрала моё «платье» и ушла в сторону раздевалок, где нас уже ждали служанки.

Спустя пятнадцать минут все девушки стояли в центре холла. И я не знаю, каких усилий стоило Жан-Вьеру не рассмеяться. Мужчина оглядывал нас со всех углов, выставлял кого-то вперед, отмечал достоинства и недостатки. Платье Анэстеси было сшито прилично, хоть и совершенно монашеское. Однако, как отметил Жан-Вьер, «на превосходной фигуре даже подобный наряд выглядит сексуально».

Анэстеси в моем платье и краснела, и бледнела, и губы кусала. Жан-Вьер отомстил ей моими руками всласть. А я что? Я же не виновата, что шить совершенно не умею!

А вот на Розмари сшитое платье порвалось, стоило ей поднять руку вверх, поэтому ей пришлось ретироваться с извинениями. Однако её платье даже платьем было не назвать – просто прямоугольный мешок с поясом. Но смотрелось, стоит сказать, интересно.

В общем, большинство девушек более-менее справились с заданиями, но нервов и сил потратили знатно. Поэтому я надеялась, что в комнатах нас ждали не только нормальные наряды, но и седативные средства.

Перед выходом я немного задержалась, чтобы поговорить с Жан-Вьером. Мы остались одни. Я широко улыбнулась и спросила:

– Почему вы так сделали?

– Все просто, моя дорогая: в отсутствии у тебя таланта к шитью я был уверен, поэтому решил разодеть леди Анэстеси в наряд, соответствующий её внутреннему миру.

Я лишь улыбнулась и отправилась в свою комнату. Наконец-то отсутствие таланта принесло хоть кому-то пользу. Больше всего мне хотелось сменить это монашеское платье на свой наряд, в котором я и пришла в швейную мастерскую и который унесли в комнаты, стоило нам переодеться. Я уже ступила на лестницу, когда за моей спиной раздался до боли знакомый голос:

– Леди Ори-Ка, неожиданный выбор наряда.

Я обернулась к лорду Первому советнику, спустилась на лестничный пролет и слегка склонила голову в знак почтения. Вот перед кем, а перед ним мне совершенно не хотелось предстать в подобной одежде! Я чувствовала себя уязвленной собственной простотой.

– Это дизайн леди Анэстеси Смал, все согласно рагдарской моде. Вы должны быть в восхищении, разве не так?

– Вами можно восхищаться и без нарядов, – весьма двусмысленно ответил он, и я приподняла брови. – Если на вас наряд её дизайна, то на ней – ваш? Хотелось бы мне его увидеть.

– В сегодняшнем выпуске у вас будет эта возможность, – заверила его я и коварно улыбнулась. – Только прошу вас, лорд Первый советник, не ослепните от восхищения. Это последний писк моды.

– Какая забота с вашей стороны, – едко ответил он.

Я вовсе не пыталась проявлять заботу. Я вообще внезапно поняла, что забыла, с кем и где разговариваю. И где мой страх? Видимо, этот наряд и ощущение, что я перед Вианом абсолютно нагая, раскрыли мою смелость. Я уверенно смотрела на него, будто я сейчас не в наряде монашки, а на мне как минимум регалии королевы. Виан сделал шаг ко мне, из-за чего пришлось отступить, и я едва не споткнулась о ступеньку, но мужчина удержал меня, положив руку на талию.

– А если я ослепну от вашей красоты, вы продолжите проявлять обо мне заботу?

Да не проявляла я заботу! И мне хотелось это сказать, но я не успела: дверь швейной мастерской открылась, и из неё вышел Жан-Вьер. Быстро оценив двусмысленность нашей позы, он широко улыбнулся и поднял вверх руки.

– О, не обращайте на меня внимания! Меня уже здесь нет! Продолжайте, продолжайте.

И, напевая веселый мотивчик, направился вниз по лестнице. Мы с лордом Первым советником встретились взглядами и отпрянули друг от друга: я забралась на ступеньку вверх, повторно чуть не упав, но сумев удержать равновесие.

– Доброго дня, лорд Первый советник.

– Доброго дня, леди Ори-Ка. Надеюсь, вы будете чаще прогуливаться в саду.

До этих слов я думала, что да, но теперь – однозначно нет. Я ничего не ответила и, поднявшись по лестнице, метнулась в свою комнату. Седативные, срочно нужны седативные. Сердце готово выпрыгнуть! Не иначе, как от страха.

Что же вам от меня нужно, лорд Первый советник? Что вы задумали?