Текст книги "Беременна по обмену. Часть 1"

Глава 10

Ближайшие несколько дней прошли под лозунгом Джины “Узнать пол ребенка любыми средствами”. Вот и сегодня первым, что я увидела, проснувшись, было обручальное кольцо на тонкой ниточке, вращающееся над моим животом. Подняв взгляд на Джину, которая с энтузиазмом следила на кругами кольца, я спросила:

– Эрледи, что на этот раз?

– Узнаю пол ребенка по обручальному кольцу.

Хм, признаться, о таком я слышала, как и еще о паре десятков мифов, с помощью которых можно узнать пол ребенка. Вот только теперь я однозначно не хотела его знать: в глубине души надеялась, что у меня будет дочь. И знать заранее совершенно не хотелось!

– Да, но обручальное кольцо не моё. Я не замужем, – напомнила на всякий случай, если у эрледи начался старческий склероз.

– Это не проблема. Я использовала свое.

– Какое счастье, что вы решили поступить именно так, а не выдали меня замуж ночью тайком. С вашим энтузиазмом станется.

Усмехнувшись, я поднялась с кровати и направилась в ванную. Джина смотрела мне вслед задумчиво: её взгляд отражался в зеркале ванной, пока дверь была открыта. Оставшись одна, я спокойно вздохнула. То ли еще будет!

Ночью у меня опять было обучение. На этот раз я не выдержала и задала провокационный вопрос магистру Энраду:

– Что будет, если уничтожить тьму и свет?

Мужчина нахмурился. Он явно понимал, о чем идет речь, что уверило меня в одном: он знает обе стороны пророчества, и настоящую, и фальшивую. Неужели здесь все всё знают? Или же вокруг меня все не такое, каким кажется?

– Все мы – тьма и свет. Темные и светлые. В нашем мире нет тех, кто не обладает магией, поэтому уничтожить тьму и свет – уничтожить всех её носителей. Но к чему столь странные вопросы?

– Просто внезапно подумалось, как было бы хорошо в мире без магии, – слукавила я, и магистр покачал головой.

– Вот что в вашей голове, – задумчиво пробормотал он. – Вы хотите, чтобы все, как и вы, не обладали магией? Тогда, боюсь, придется уничтожить всех, чтобы возродить новый мир. Наша магия с нами неразделима, именно поэтому межрасовые браки невозможны. Если заглушить магию хотя бы на время, была бы возможность выносить дитя. Но пока это из раздела псевдомагической науки.

– Но вы озвучили эрлорду именно эту версию.

– Даже она звучит более правдоподобно, чем то, что вы из другого мира. Однако меня пугают ваши рассуждения. Надеюсь, вы не думаете всерьез уничтожить мир?

Хм, хороший вопрос. Как раз об этом и раздумывала, едва появлялись мысли о родах. Действительно ли мой ребенок способен уничтожить мир? Или же объединить его? Если первое, то я действительно собираюсь уничтожить мир, ведь пожертвовать жизнью еще не рожденного дитя я не готова.

Привидение мне так и не встречалось, хотя я старалась частенько заглядывать в библиотеку. Эрлорд так и не нашел подходящую сказку, по крайней мере, никаких книжек на ночь мы еще не читали.

За завтраком Джина внимательно следила за моим рационом. Едва я взяла мясо, как она хлопнула в ладоши и сказала, что точно мальчик! Тогда я тут же макнула мясо в соус, наподобие брусничного, и зачерпнула его побольше. Эрледи вздохнула и, словно фокусник, достала из кармана ключ, подвинув его ко мне.

– Возьми.

Ага, и об этом мифе знаем. Если возьму за длинный конец – будет мальчик, за круглый – девочка. Поэтому я очень внимательно и осторожно брала ключ посередине – там, где заканчивалась круглая часть и начиналась длинная. Джина вновь вздохнула и недовольно отвела взгляд.

А ведь вполне возможно, что она знает о пророчестве, причем о плохой его стороне, тогда она хочет узнать пол ребенка, чтобы… чтобы что? Предотвратить роды? Неужели она может быть настолько жестока?

Еще я поняла кое-что другое: Джина была достаточно умна и образованна, чтобы не верить во все эти приметы. Она делала это специально: выводила меня, докучала, чтобы рано или поздно я согласилась на ритуал, устав от её бессмысленных попыток. Она пыталась осадить меня, словно крепость, и ждала, когда закончатся припасы – мое терпение. Но я не собиралась сдаваться: в этом случае я стану неприступной Троей, только коня в дар никогда не приму.

Хотя если конь будет безумно привлекательной коляской…

Позавтракав, я отправилась на традиционную прогулку. Прошел уже месяц, хотя за последние недели ничего особенно не изменилось, все было по-прежнему: эрлорд приходил каждый вечер, я заботилась о ребенке, а по ночам все больше узнавала об окружающем мире, знакомилась с традициями темных и частично – светлых. Я все больше стала задумываться над тем, что сбежать мне не удастся, но тогда вставал вопрос: какие отношения мне строить с эрлордом?

– Его светлость в последнее время появляется все реже, – заметила я, обращаясь к Марисель. – Неужели он осознал, что мне тоже следует давать свободу?

Мы проходили мимо фонтана, и я, наслаждаясь его прохладой, сбавила шаг.

– Он стал приходить реже, – согласилась магистр, – но вряд ли это связано с вашей свободой. Эрлорд готовится к Отбору, который начнется чуть меньше чем через неделю. А через пару месяцев у Светлых земель появится правительница.

Ах да, я постоянно забываю: он ведь скоро женится. Это вызвало неожиданное раздражение. Нет, я не ревновала или что-то подобное, скорее, злилась на превратности судьбы. Если я все же останусь рядом с эрлордом, чтобы быть с ребенком, что меня ждет в жизни подле правителя? Унижение и горе? Вряд ли я выйду замуж, будучи матерью наследника, да и выжить во дворце, где есть правительница, тоже задача не из легких.

– Марисель, – обратилась я к целительнице, почувствовав резкую смену настроения, – позвольте мне побыть одной. Позже я поднимусь в библиотеку. Вам не о чем беспокоиться.

– Леди Аламинта, позвольте не согласиться, – заволновалась магистр. – Срок уже приличный, а магия к вам может вернуться в любой момент: ваш случай уникальный и неизученный. Я хочу проследить, что с ребенком всё будет в порядке. Не могу оставить вас одну.

– Разве я одна? – спросила с лукавой улыбкой.

О нет, я имела в виду вовсе не ребенка, а Санхеля, который был моей незримой тенью и сейчас прятался где-то за кустами, наблюдая издалека. Обычно если это не Санхель, то обязательно кто-то другой из стражи. Марисель смущенно опустила взгляд.

– Оставьте меня. Мне хочется погулять в одиночестве.

Целительница поджала губы, но подчинилась и медленно направилась к дворцу. Мне же словно дышать стало легче, полной грудью. Под постоянным надзором я находиться устала: были бы это родные люди, а не те, кто был ко мне приставлен для благополучия ребенка, было бы другое дело. А так я словно птица в клетке. Разумеется, я была благодарна за помощь и поддержку, но мне хотелось тепла и любви, которые обычно дарят родные.

До этого момента я старалась не думать о том, что оставила на Земле. Просто гнала от себя эти мысли, запрещала вспоминать, но сейчас зелень сада словно бросила меня в омут воспоминаний, заставила подумать, что было бы, окажись я беременна на Земле.

Но нет, этому не бывать. Все, что осталось в прошлом, для меня отныне табу. Теперь новая жизнь, которую я постепенно познаю благодаря ночным занятиям с магистром Энрадом.

Вот так, гуляя и предаваясь не самым радужным мыслям, я зашла во фруктовый сад. Здесь росли забавные ягоды, размером с инжир, но свисающие гроздьями. Поэтому идти приходилось, в прямом смысле отодвигая каждую такую увесистую гроздь. Но мне нравилось здесь: полутень приятно снимала усталость от жаркого дня, а сладкий запах щекотал ноздри и распалял вкусовые рецепторы. Кажется, что тут я в безопасности от всего мира.

В какой-то момент, отодвинув очередную гроздь, я услышала едва слышный рык. Впереди, между тонкоствольных деревьев, грациозно вышагивала огромная черная кошка. Я застыла, а сердце ускорило свой бег. Огромный черный зверь имел пятнистую окраску, шерсть была словно велюровой – переливалась, лоснилась, сияла. Но огромная кошка внушала в меня далеко не благоговение перед её красотой, а нечто большее – страх. Я знала, что дикие звери редко бывают добрыми, чаще они ищут добычу. И становиться этой добычей мне никак не хотелось.

Вот и погуляла в саду, в безопасности. Где же Санхель, когда он так нужен?! Если не Санхель, который не может быть со мной все часы в сутки, то кто-нибудь другой, пожалуйста, помогите! Где же эта хваленая стража?

Я сглотнула, сделав осторожный шаг назад. Ветка хрустнула под ногой, отчего кошка притихла. Казалось, она приготовилась к прыжку. Я инстинктивно закрыла живот руками, словно в попытках защитить дитя, и отвернулась, готовая ко всему. Убегать нельзя: догонит – хуже будет. А так, может, есть возможность, что она уйдет, не тронет…

Шершавый язык лизнул мою руку. Уже пробует на вкус? Я обернулась к зверю и застыла: на меня смотрели совершенно умные глаза, полные интереса и радости, но никак не враждебности. Я боялась ошибиться, сердце подрагивало.

– Хорошая киса, – пробормотала я, боясь шевельнуться и убрать руки с живота. – Хорошая… Ты же не тронешь меня? Что ты здесь забыла, красавица? – Зверь фыркнул, словно ему не понравилось обращение. Я вновь сглотнула, прежде чем спросить: – Заблудилась?

И, будто поняв меня, огромная пантера мотнула головой и… улыбнулась. Точнее, оскалилась. Но почему-то я не испугалась, потому что сразу поняла эмоции, испытываемые кошкой. Они не были враждебными. Это заставило меня немного расслабиться и оглядеться. Санхеля не было. Быть может, зверь действительно не опасен, раз нигде нет стражи? Потому что я не верю в то, что они оставили бы меня без присмотра. Да за такое с них эрлорд три шкуры спустит.

– Надеюсь, ты из питомника лорда де Шалиса, – проговорила я и осторожно, медленно положила руку на мохнатую голову. – Иначе у тебя могут быть проблемы.

Зверь снова лизнул мою руку. Я осторожно погладила его, боясь совершать резкие движения, а кот (или кошка?) даже заурчал от удовольствия и придвинулся ближе. А он вполне ничего…

– Аламинта, отойди от него, – раздался позади стальной голос эрлорда.

Я обернулась к мужчине. Он стремительно вышел из портала, а следом за ним – Санхель. Вот и где он был раньше? Его светлость буквально отдернул меня от кошки, которая тут же оскалилась и выпустила клыки, пригнувшись к земле. Что здесь происходит? Зверь все-таки опасен?

– Умерь свой пыл, мальчишка, – бросил эрлорд. – Я сейчас не менее удивлен, чем ты. – Я переводила взгляд с Анвэйма на зверя и совершенно ничего не могла понять. Кто эта пантера? – Предлагаю начать разговор в ином месте и при ином… обличье.

Пантера едва заметно кивнула. Да-да, именно кивнула! Я смотрела на неё с раскрытым ртом: она реально все понимает! Разумный зверь – и такое бывает?

– Что здесь происходит? – спросила прямо, переводя взгляд с одного на другого, а потом на Санхеля, который, судя по всему, и позвал эрлорда.

Так что такого случилось, что Санхель не сам устранил проблему, а решил доложить о ней повелителю? Пантера приблизилась ко мне и толкнулась в руку. Я инстинктивно погладила большую голову, улыбнувшись: зверь мне нравился, он был умный и ласковый и явно не собирался причинять мне вред.

– Думаю, ты и сама уже догадываешься, – ответил его светлость и прищурился. – Или нет?..

Зверь опять зарычал, но под взглядом эрлорда вновь присмирел, после чего развернулся и… скрылся в саду. Пока я смотрела ему вслед, эрлорд подхватил меня на руки и вместе со мной вошел в портал. От прикосновения с магией света я сначала почувствовала холод, но он быстро сменился теплом; вокруг царил свет – согревающий, манящий, ослепляющий, но он закончился так же быстро, как и начался. Миг – и мы стояли посреди моей комнаты. Мужчина опустил меня на пол, после чего притянул к себе, нависнув сверху. Он показался мне пышущим гневом быком, а я – тореадором, который показал красную тряпку на корриде. Вот только я была дальтоником, потому что понятия не имела, откуда я взяла ту самую красную тряпку.

– Что-то не так, ваша светлость? – достаточно миролюбиво спросила я. – Отпустите. Вы прижимаетесь слишком тесно.

Я ему не бездушный предмет, чтобы вот так таскать меня. Мужчина отстранился лишь немного, но недостаточно, чтобы я смогла перевести дыхание.

– Ты еще спрашиваешь, что случилось? – спросил он вкрадчиво. – Ты ведь не можешь не знать, что произошло. Ты ведь темная. И если это то, о чем я думаю, Аламинта…

Он не договорил, будто не нашел слов. Странно, но, кажется, в моем присутствии великий правитель все чаще теряет дар речи. Я прямо делаю успехи. Но о чем он вообще говорит? Что я должна знать как темная? Вздернула бровь, вопросительно взглянув на Анвэйма.

– Если это то, о чем вы думаете, то что?.. – спросила я тихо. – Что вы сделаете?

Анвэйм придвинулся ближе, едва касаясь моих губ. Его рука дотронулась до живота. Он был слишком близко, слишком интимно.

– Ты моя, – выдохнул он. – Моя.

Мне хотелось возразить. Спросить, какое он имеет право претендовать на меня. Но я умолкла. Сама не знаю почему. Быть может, на меня произвел впечатление его будоражащий голос; может, все дело в рациональности: если я приму его правила игры, он не причинит мне вреда, позволит остаться рядом с ребенком…

– По крайней мере, пока в тебе мой ребенок, – добавил он, разрушив любые успевшие возникнуть надежды. Казалось, словно он сказал это больше для себя, чем для меня. – И мне плевать на проклятье правящего рода Фарахейма.

Та-а-ак, а проклятье тут при чем? Непонимание ясно читалось на моем лице, из-за чего эрлорд нахмурился.

– Хочешь сказать, что ты действительно ничего не поняла?

– Что именно я должна понять? – спросила я, вскинув бровь.

– Ты знаешь, кем был тот шагрис?

Шагрис? Вот, значит, как звали этого зверя. Что ж, теперь я чуточку больше осведомлена об этом мире. Поняв, что я попала в ловушку собственной необразованности, сделала умное лицо и кивнула. Только вот обмануть Анвэйма оказалось не так просто, он обхватил меня руками за талию, не давая мне вырваться, и обманчиво спокойно продолжил:

– Шагрис – это второе обличье правящего рода Фарахейма, они все оборотни. И то, как они узнают свою истинную, знает каждый темный ребенок. Более того – знает и светлый. – Он наклонился еще ниже, заставляя мое сердце бешено колотиться. – Но ты ведь не знаешь об этом. Так кто ты?

Казалось, что-то разбилось. Это было мое спокойствие. Сейчас оно разлетелось вдребезги, и я старалась собрать кусочки воедино. В этом мире существуют оборотни – это раз. Я только что встретила представителя правящего рода Фарахейма – это два. По намекам Анвэйма, я являюсь истинной какого-то шагриса – это три. Меня рассекретили – это четыре. В какую из сторон бежать?

– Не понимаю, о чем вы, – прошептала испуганно, попытавшись отстраниться, но куда там: держали меня крепко.

Его светлость наклонился ко мне, желая узнать ответы, а я буквально вся сжалась от страха. Что он сейчас сделает? Заберет меня в Жемчужный дворец? Теперь его ничто не удерживает, ведь он знает: я не дочь де Шалиса, а значит, не имею никаких прав и защиты. Мои губы слегка подрагивали и невольно приковали взгляд эрлорда. Странное волнение охватило меня, а звуки вокруг словно притихли.

В этот момент дверь со стуком распахнулась и в гостиную вошел высокий мужчина с темными волнистыми волосами, торчащими во все стороны. В одном-единственном халате и домашних тапочках, но при этом каким-то образом он не потерял статность и величие. Наоборот, буквально внушал некий подсознательный страх. Во лбу переливался темный каплевидный камень, похожий я видела у эрлорда, только светлый, когда тот плёл заклинания.

Но удивило меня не это, удивило меня иное. Это был тот самый. Из моего сна.

Незнакомец улыбался. Широко и счастливо. Но улыбка померкла, когда он увидел меня в непозволительной близости с эрлордом. Стремительно преодолев разделяющее нас расстояние, буквально выхватил меня из объятий – впрочем, Анвэйм продолжил меня удерживать, разве что слегка отстранил, чтобы не причинить дискомфорта.

А что, собственно, происходит?..

– Убери руки, – прошипел незнакомец, оскалившись.

Мамочки, это клыки?! Ах да, это же, кажется, тот самый шагрис и представитель правящего рода, судя по словам Анвэйма. Все еще с трудом могу поверить в это.

– А мы на «ты»? – хмыкнул эрлорд. – Забываешься, мальчишка.

– Вы оба забываетесь, – сказала я и высвободилась из объятий мужчин, достаточно грубо скинув их руки. – Что за собственническое поведение?

– Возможно, я несколько груб, – не стал отрицать шагрис-мужчина, – но разве возможно устоять, когда я встретил свою истинную?

Значит, слова эрлорда действительно были правдой? Перевела взгляд на Анвэйма, требуя от него объяснений, но правитель Ардахейма смотрел исключительно на незнакомца, а тот – на меня. Вот так и стояла между мужчинами, перетаскиваемая, словно канат. В переносном смысле, разумеется.

– Она не может быть твоей парой, – проговорил Анвэйм, – она мать моего ребенка.

На миг темный стушевался, словно задумался. У меня возникло ощущение, что он не соотносил мой образ с образом Аламинты. Интересно, он также видел меня во сне? И кого именно он видел – меня настоящую или Аламинту? Почему-то я была уверена, что все дело в той ночной встрече, хотя я еще не до конца понимала, что от меня хотят и как следует себя вести.

– Я слышал об этом, – кивнул темный и посмотрел мне в глаза. – Но сейчас уже ничего не имеет значения. Она – моя истинная, пара, с которой я проведу всю жизнь. Теперь я нашел её и никуда не отпущу. – Темный улыбнулся и перевел суровый взгляд на эрлорда. – Вы ведь знаете, ваша светлость, сны могут быть такими непредсказуемыми в нашем роду.

Светлый не спешил отвечать или соглашаться. А я по-прежнему стояла между двух огней, не зная, что делать и куда бежать от этихмужчин. Что мне делать с полученной информацией? В каком смысле я – истинная пара? Если принимать за чистую монету фильмы и книги, из которых я знакома с данной фразой, то ничего хорошего мне это не сулит. Ведь у меня ребенок от светлого. Да и… разве я не должна чувствовать обратного притяжения? Быть может, там связь физического плана и ему нужно лишь тело, а не я сама? Я ведь оказалась здесь случайно.

– Аламинта, – обратился ко мне эрлорд, причем в его голосе чувствовалась сталь, – ты видела во сне делорда?

Делорда? Правителя Фарахейма? Хотела уже ответить отрицательно, но запоздало поняла, что тот незнакомец из сна и человек, стоящий рядом, и есть делорд, Хассаир! Анвэйм сказал, что шагрис – второе обличье правящего рода, но род ведь может быть обширным, любой его представитель мог видеться мне во сне… но чтобы сам делорд!

О мой бог. Мне не хватало одного правителя на мою голову, как судьба решила подшутить и послала второго. Вот и как от них сбежать?

Нет, от них не сбежишь. Ни от одного из них. Теперь я поняла это отчетливо. Один – отец моего ребенка, а второй – истинная пара, судя по уверениям. Хотя в это сложно поверить.

– Да, – глухо ответила я и почувствовала, как мысленно эрлорд отдаляется от меня, в то время как Хассаир становится незримо ближе.

– Неужели ты думал, что я мог ошибиться? – спросил темный с вызовом.

Да, он думал об этом. Ведь теперь Анвэйм догадался, что произошла подмена, поэтому он надеялся, что истинной является именно Аламинта, а не я. А если это действительно я? И что мне тогда делать?

– Что все это значит? – спросила прямо и обратилась в первую очередь к делорду: – Как вы заметили, я в положении. Мой ребенок – светлый. Вас это не смущает?

– Смущает, – заявил он и склонил голову набок, – я должен убедиться, что этот ребенок не опасен для тебя, моя судьба.

– Ребенок не опасен, – одновременно с эрлордом произнесла я, и мужчины встретились взглядами.

Продолжил Анвэйм:

– Он не опасен. Аламинта сейчас… нейтральная.

Тут Анвэйм наградил меня смешливым взглядом, мол, теперь-то он разгадал эту загадку. Я едва не закатила глаза и… плюхнулась на диван, подбив под спину подушку. Просто устала стоять на ногах, пока эти двое выясняют, чей камень во лбу ярче светится. То есть чья корона увесистее. То есть чье достоинство… ну вы меня поняли.

– В каком смысле нейтральная? – удивился темный. – Что вы хотите этим сказать?

– Уже передумали жениться? – хмыкнул эрлорд, сложив руки на груди, и пояснил: – Лорд де Шалис провел некий ритуал, подробности которого он не раскрывает. Быть может, вам удастся узнать правду. Мне он говорить отказывается, впрочем, у каждого из нас есть право хранить в тайне наши способности.

Да, но способности эрлорда ни для кого не секрет. Анвэйм на протяжении всей речи продолжал насмешливо смотреть на меня. Ну вот что за мужчина?

– Стоит наградить лорда де Шалиса орденом за то, что не раскрывает секреты темного искусства чужакам, – уколол Хассаир и обратился ко мне: – Аламинта, собирай вещи. С лордом де Шалисом я улажу все вопросы. Мы немедленно отправляемся в Темный дворец.

– Нет, – заявил эрлорд.

– Нет? – удивленно переспросил делорд, совершенно недоуменно. Кажется, слышать отказы ему доводилось крайне и крайне редко. – Ваша светлость, вы имеете хоть каплю сочувствия? Вы знаете о связи истинных пар, я теперь просто не смогу противиться зову. Аламинта станет моей женой в скором времени, и чем быстрее мы устроим этот союз, тем лучше.

Я даже восхитилась этим мужчиной. Какой он!.. Ух! Жаль, что моего мнения не спрашивает. Нашелся еще один, так сказать.

– Ваше темнейшество, – начал эрлорд, – не торопите события. Я не позволю своему наследнику жить в вашем дворце, поэтому вы не можете забрать Аламинту прямо сейчас. Напомню, она является не только вашей избранницей, но и матерью моего ребенка.

– Что не отменяет того факта, что она моя истинная. Я имею на неё права.

– Как и я на своего ребенка, – заявил светлый. – Даже больше, чем вы. Кровная связь нерушима.

– Может быть, – вмешалась я, – но я все же человек, прошу заметить, свободный, хотя и в несколько щекотливом положении. Поэтому прошу позволить мне самой решить, на что я имею право, а на что – нет. Перестаньте разговаривать обо мне как о предмете мебели.

– Согласен, – неожиданно заявил эрлорд. – Аламинта взрослая и сама может решить, где ей лучше.

– Я – правитель Фарахейма, – напомнил делорд между прочим, – так что по существу я имею кое-какие права, в том числе казнить и миловать на своей территории.

Он слишком быстро пожалел о своих словах под моим возмущенным взглядом. Да и эрлорду явно не понравилась смена настроения темного.

– А жизнь с вами – это казнь или помилование? – вмешался Анвэйм, за что получил колючий взгляд от делорда. Кажется, светлый неожиданно повеселел. Что именно было причиной смены настроения?

Создалось впечатление, что правители знакомы ближе, чем хотят показать сейчас. Эрлорд сел рядом, слишком близко. Я отодвинулась и потянулась к графину. Стаканы подставили оба мужчины.

– Я настоящее помилование, Аламинта, только позволь мне это доказать, – произнес делорд, и я с удовольствием приняла его помощь.

– Спасибо.

– Не за что, дорогая. Ты можешь собирать вещи.

Опять двадцать пять! Да что же за приказы?!

– Аламинта никуда не поедет, – вновь произнес Анвэйм. – Либо Аламинта останется здесь, в доме своего отца, либо я забираю её в Жемчужный дворец до самых родов. Только после этого вы сможете забрать свою истинную.

– Вы только что говорили о моем выборе, – прошипела я, возмущенно обернувшись к мужчине.

– Но ты ведь сделаешь правильный выбор, да? – с натянутой улыбкой спросил эрлорд. Захотелось плеснуть в него водой из стакана. Вовремя вспомнила, что передо мной целый правитель, за которого могут отвинтить мне голову.

– Вы называете это вариантами, ваша светлость? – хмыкнул темный. – Больше похоже на условия! И пересядьте на кресло же, наконец! Она моя истинная. Мне не нравится, что рядом с ней другие мужчины.

Вот теперь эрлорд возликовал окончательно: он чувствовал эмоции делорда, которые, впрочем, тот и не пытался скрывать. Мне же в этот момент хотелось уйти под землю и никогда не возвращаться. А лучше вернуться в свой мир, прихватив, разумеется, и малыша.

Правители продолжали обмениваться пикировками и доказывать, чья корона весомее, точнее, чья магия сильнее, судя по тому, что периодически у обоих во лбу загорались те самые камни. Я так понимаю, это и есть те самые “короны”. Но хотелось взять большую ложку, желательно половник, и стукнуть обоих по этим самым местам и понаблюдать за их реакцией.

– Она мать моего ребенка, – повторил спокойно эрлорд. Кажется, скоро я действительно начну считать эту фразу своим официальным статусом. – Об этом знает весь мир. О вашей же связи пока никому не известно. Не хотите же вы, чтобы Фарахейм узнал, что истинная их повелителя носит под сердцем светлое дитя? И это дитя будет наследником Ардахейма. Дайте им немного времени.

– Мне плевать, – фыркнул темный, теряя самообладание. – Пусть каждый ребенок в Фарахейме знает, что я вскоре женюсь. Это будет даже прекрасной новостью. Не устроить ли нам бал в эту честь?

– Ты сумасшедший, – прошептал Анвэйм, резко сменив тон с официального. И сейчас я убедилась, что они знакомы ближе, чем хотели казаться. Хассаир продолжал улыбаться. – Я не позволю тебе устроить никакой бал. Мальчишка, ты хоть понимаешь, как сильно обостришь отношения между Ардахеймом и Фарахеймом? Думаешь, люди будут в восторге от этой новости? Многие даже могут потребовать избавиться от ребенка.

– Я не позволю избавиться от ребенка! – воскликнула раньше, чем успела обдумать свои слова, и обхватила руками живот. – Вы ведь тоже этого не позволите, ваша светлость?

Напряжение можно было резать ножом. Я смотрела на эрлорда, а тот – на Хассаира. Они готовы были поубивать друг друга ради своих “корон”, доказывая, кто прав и кто круче. Мне же было абсолютно безразлично, кто из них главный. Намного важнее, что я готова послать их обоих, если хоть один заикнется об опасности для этого ребенка.

В этот момент двери открылись и вошел лорд де Шалис. Еще никогда я не была так рада его видеть!