Текст книги "Скандал – не повод жениться!"

Повторное появление старшего родственника прошло, как и первое, – незаметно. Разве что сейчас он пребывал в менее радужном настроении – хмурился и поджимал губы. Танан маячил за спиной брата, но вперед не высовывался и молчал, хотя по его искривленной мордашке читалось желание выдать что-то прямо сейчас.

– Здравствуйте еще раз, – устало произнес Анфатанар, но на кровать усаживаться не стал, заняв кресло. Танан ретировался за спину старшего.

– Здравствуйте, – я позволила себе чуточку насмешки в голосе.

– Сожалею, но вынужден еще раз отнять немного вашего времени. – И тон такой, виноватый, как будто действительно переживает и извиняется. Учителя актерского мастерства у риентанца были на высоте. Жаль только, не научили и лицом играть – доверия вызывал бы больше.

– К счастью, сейчас я располагаю временем в неограниченном количестве, – хмыкнула я, подтягивая к себе подушку. Для лучшего ведения переговоров, конечно.

– Очень рад, – заверил меня риентанец. – Мой брат сообщил мне о своей маленькой речевой ошибке. – Я насмешливо усмехнулась, но промолчала, предлагая старшему продолжать. – К сожалению, Танан еще не владеет вашим языком в должной мере. Но надеюсь, это досадное недоразумение не повлияет на наше дальнейшее сотрудничество.

– Конечно нет, – заверила я его. По моему плану наше сотрудничество кончится, едва я сойду с борта CV-512. А это может случиться и в самое ближайшее время, когда лайнер остановится на Лирале, чтобы пополнить запасы.

– Рад слышать, – кивнул Анфатанар, хотя по промелькнувшей на его губах улыбке мы поняли друг друга. – Думаю, вам понравится у меня в гостях.

– А я у вас в гостях? – выделив последнее слово, спросила я.

– Пока – да, – усмехнулся риентанец и добавил: – Но все может измениться.

– Не сомневаюсь. – Улыбка вышла до того фальшивой, что даже Танан что-то понял и недоуменно дернул головой. Я отрицательно кивнула ему. С этим прохвостом мы поговорим потом, когда его братец уйдет и оставит младшего со мной наедине. Расколоть Косичку все же проще, чем пытаться подслушать под дверью.

– Я бы хотел поужинать с вами сегодня. В девять. Вас проводят, – четко, как инструкцию, проговорил Анфатанар и позволил себе улыбку: – Вы очень понравились моему брату. Надеюсь, и у нас с вами не возникнет проблем. В связи с последними обстоятельствами нам нужно помогать друг другу, верно?

– Да, вы правы.

– Танан упоминал некоего Кики. Вспомните, что вы о нем слышали. Я буду рад выслушать ваши умозаключения за ужином.

– Хорошо, – быстро согласилась я, желая, чтобы риентанец отвернулся. Стоило разговору коснуться Кики, он вновь вперился в меня взглядом, заставляя внимательно изучать простыню. – Господин Анфатанар, – я решила проявить вежливость, чтобы у него не было повода мне отказать по такой незначительной причине, – не могли бы вы все же объяснить мне, на каком я здесь положении и что вы потребуете у меня в благодарность за вашу помощь?

– Вы наша гостья, – усмехнулся мужчина, поднимаясь. – И все, чем вы можете сейчас помочь, вы уже выполняете. Возможно, мне потребуется маленькая услуга, но пока необходимость в ней не столь значительна. И поверьте, если что-то изменится, вы первая узнаете, что и как должны сделать.

Уходить по-английски, оставив за собой последнее слово, вероятно, было частью имиджа риентанца, ибо он проделывал это второй раз за день.

– Танан, стоять! – грозно крикнула я, замечая, что младшенький хочет последовать примеру старшего и уйти в коридор. – Ты кое-что обещал, – напомнила я, требовательно протягивая руку. – И надеюсь, ты захватил все мои вещи?

Судя по обреченности на лице Косички, он перетащил далеко не все. Что ж, сам виноват.

– В таком случае, подай мне бумагу, буду писать список. А ты потом сходишь и принесешь.

– Я с тобой останусь, – не согласился малец, но бумагу послушно нашел и карандаш протянул. – Кто-нибудь из охраны сходит. На него меньше внимания обратят.

– Знаешь, если я что-то и понимаю, так это то, что любого человека в форме сожрут внизу. Но как отвлекающий момент – хорошая идея! План таков, просишь кого-нибудь спуститься вниз, погулять там с часок, а сам пробираешься в номер и отправляешь мне все почтой. Знаешь, как пользоваться?

– Знаю, я не маленький!

– Чудесно! – хлопнула в ладоши я и решила немного подсластить пилюлю: – А я тебе покажу какой-нибудь неопубликованный ролик.

– Чей? – еще с обидой, сердясь, что его решили использовать на «принеси-подай», буркнул Танан.

– Амбертон, – вкрадчиво ответила я. – Сделаешь все быстро – узнаешь страшную тайну.

– Тайну?

– Угу, – подтвердила я.

– Вредина ты, – буркнул Косичка, но любопытство оказалось сильнее. – Пиши свой список.

Листок приятно шуршал под карандашом, а Танан недовольно ворчал, склонившись над тумбочкой и пытаясь разглядеть, что именно я заставлю его отправлять. Приходилось помнить о размерах, но, как знала, ничего громоздкого в путешествие не брала.

Закончив составлять перечень вещей «первой необходимости», я вручила список Косичке. Тот с ним быстро ознакомился и, напомнив мне про обещание, убежал на подвиги.

Визор завис в тоннеле спустя четверть часа. С этого времени я только и делала, что принимала вещи по списку. Как будто шаля, Танан отправил еще и полотенце с одеялом, едва не закупорив проход. Интересно, сам бы он туда полез, если бы помещался?

Здравый смысл подсказывал, что от этого представителя воинственного и бесстрашного вида ожидать можно было и такой несусветной напасти.

Танан вернулся спустя полчаса. Запыхавшийся, ободранный, взъерошенный и с явными следами от когтей-ногтей кузины.

– Ты как? – Я подорвалась ему навстречу. – Там была Клэр?

– Ты про блондинку? – недовольно буркнул малец и поделился: – Она такая дура! Да не может быть, чтобы Амбертон…

– Я обещала тебе кое-что сказать, – напомнила я, понимая, что, во-первых, уговор дороже денег, а, во-вторых, Косичка все же обладает проблесками интеллекта и раз уж встретился с кузиной… – Амбертон это не Клэр, Амбертон – это…

– … ты – слабо улыбнувшись, закончил Танан. – Я понял, когда вещи по списку собирал. Я стоял и искал последнюю камеру, зашла она. Я думал, она подпишет мне рубашку. – Малец показал на порванный рукав. – Но она отругала меня за то, что краду поношенный свитер. – Он кивнул на мой любимый, с парой затяжек, шерстяной джемпер. Если я не привезу его домой – Фат на порог не пустит. – И, в общем, я понял. Амбертон бы за камеру переживала, а не за мой моральный облик и отсутствующий вкус.

– Ты молодец, – похвалила я и потрепала его шевелюру. – Ты мне очень помог. И что свитер забрал, тоже большое спасибо.

– Ну, он же был в списке! – шкодливо подмигнул мне Танан и требовательно добавил: – Где обещанная награда?

Пришлось расплачиваться.

Привычно вошла в Сеть, вбив собственные данные, активировала поиск, выбирая, что бы показать Танану, и хитро улыбнулась. Кажется, я не все выкладывала из похождений в компании косичников. Был один ролик, слишком личный для того, чтобы демонстрировать его широкому кругу, но и интересный: ребята показывали, как плетут свои особые косички. Пожалуй, Танану лучше знать, что заплетать, чтобы косичники ему помогли.

– Держи. – Я стянула визор с глаз и протянула замершему в нерешительности мальцу. – Но пообещай не распространяться о том, что увидишь. Ребята просили не афишировать.

Танан пообещал и оставил меня без своего присутствия на целых пятнадцать минут. Я видела, как дергаются его пальцы, пытаясь повторить плетение, и понимала – еще каких-то десять минут и, за неимением других жертв, заплетать начнут меня. Оставалось надеяться, что опыта у мальца уже достаточно, чтобы не выдрать мне последние три волосины.

– Это… Спасибо! – Танан порывисто выдохнул, сбрасывая очки на одеяло. Судя по общему возбуждению и подрагивающим пальцам, ему не терпелось проверить, сможет ли он повторить изыски косичников. По покрасневшим кончикам ушек, я уже предполагала, что он скажет мне в следующий момент: – А можно я попробую?..

– Только еды закажи, а то моришь свою гостью голодом, а говорил, что тебе Амбертон нравится. – Я легонько хлопнула его по плечу. Танан, как большой кошак, потерся о мое плечо.

– Нравится. И сейчас я еще больше ею очарован. Так разрешишь?

– Ох уж эти мужчины! – притворно смутилась я. – На что только не пойдут, чтобы в голову девушке влезть.

– Обещаю блошек не трогать! – прижав руку к сердцу и хрюкая от смеха, заверил Танан.

– Вредина!

– Учусь у лучших, – развел руками малец и убежал договариваться о перекусе.

Хмурый риентанец в синей форме не испытывал никакого удовольствия от общения с младшим братом своего начальника, но отказать не мог и доблестно терпел сбивчивые объяснения Косички о людских пристрастиях в еде.

– И чтобы без лишних человеков в еде, – напутствовал Танан риентанца, внезапно ставшего личным официантом его шебутного величества. Вот уж точно, ни стыда ни совести – а один большой и вкусно пахнущий обед из стейка, овощей и супчика, делавшегося по принципу «много – не мало».

– Ну что? Подходит? – ерзая от нетерпения, поинтересовался Косичка.

– А самому покушать?

– Потом! – отмахнулся парень.

– Плети, – вздохнула я и взяла в руки ложку. Вот так, даже будучи гостьей, мне пришлось отрабатывать еду.

Когда на моей голове не осталось ни одной нетронутой прядки, а для успокоения нервов в ход пошли даже чипсы, Танан наконец остановился и с гордостью оглядел свою работу. Его, конечно, все устраивало. А мне хотелось почесать затылок, чтобы убедиться, что там еще что-то осталось. Просить зеркало и вовсе было за пределами моей храбрости, но о последнем никто не спрашивал и просто притащил оное.

– Смотри! – гордо объявил Косичка и взялся за свою тезку откуда-то из дальних провинций гривы. Угу, человечество эволюционировало и отрастило глаза на затылке.

– Прости, моего косоглазия не хватает, – с напускной горечью проговорила я. – Но если мы допрыгаем до ванной, то что-нибудь разглядеть получится.

Танан хлопнул себя по лбу, выругался на родном языке и помог мне подняться. Слишком активно. От быстрой смены положения у меня закружилась голова и пришлось Косичке побыть столбом, пока я приходила в себя.

– Тан, люди хрупкие, не нужно меня так дергать, – попросила я, отстраняясь от объекта своей внезапной пылкой страсти. – Я же упаду и тебя за собой потяну. И будем вместе лежать и ждать, пока срастется. Кого я тогда буду посылать за вещами?

– Брат бы сходил, – как-то не в тему пробормотал малец и, аккуратно поддерживая, повел меня к зеркалу.

Стул он также мне предоставил – для осмотра в зеркале заплетенного безобразия. Поставил, проверил, чтобы ножки не ерзали и высота подходила. Правда, ноги были вынуждены болтаться в воздухе.

– Вот, смотри. – Танан выцепил из дремучего косичного царства одного представителя и представил на мой суд. – И теперь я знаю, почему ты узлы так вяжешь. Признавайся, тоже они научили?

– Чуть-чуть, – усмехнулась я, поправляя маленькое зеркальце, ловившее отражение косы в большом коллеге. – Просто расширила свой арсенал приемов. Не думаешь же ты, что до встречи с косичниками я ничего не умела?!

– Нет, просто…

– То-то же. – Я щелкнула его по носу, пользуясь тем, как близко он наклонился, разглядывая собственную работу.

– Ау! – преувеличенно громко возопил Танан, хотя могу поручиться, что даже не задела его хрящик.

– Играешь. – Я погрозила ему пальцем.

– Откуда ты знаешь? – мгновенно оторвался от переживаний Косичка.

– Иначе бы ты еще стонал.

– Вредина…

– Это мы уже проходили. – Я подперла рукой подбородок. – Давай развиваться как-то. Однообразие утомляет. Хвастайся, что еще сотворил с моей беззащитной головой? Дьявольские силки пробовал?

Ушки Танана покраснели, лучше слов объясняя, что расплетаться я буду долго и с руганью. Силки делались раз и навсегда, не предполагая, что в их плетении будут тренироваться.

– Показывай, – распорядилась я. Фронт работ следовало оценить заранее.

Осмотрев себя со всех сторон, пришла к выводу, что мне несказанно повезло, что руки у Косички росли оттуда, откуда в приличном обществе не упоминают. Если бы он исполнил силки, как подобает специалистам, пришлось бы раскошелиться на модификатор и волосы заново отращивать. А косметические процедуры страховка не покрывала.

– Ну что, нравится? – не выдержал моего молчания Танан. Судя по формулировке вопроса, он очень надеялся на положительный ответ.

– Есть неплохие попытки, – дипломатично ответила я и посоветовала: – Но плетение мужское, лучше в следующий раз найти мальчика для попыток.

– Это да… – взгрустнул Косичка. – Зато теперь я знаю, что у меня получается!

– Молодец! – похвалила я. – А теперь будем учиться их расплетать. Я буду убирать последствия твоих попыток, а ты смотри и запоминай, чтобы твои будущие жертвы не отыгрались потом на тебе.

Танан промолчал, памятуя про повторение характеристик. Увы, на мимику это не распространялось, и до самого вечера мне пришлось лицезреть его заинтересованную рожицу, ибо обида ушла в первые минуты устранения последствий.

– Я не помешал? – вкрадчиво осведомился один субъект, чьему появлению обрадовался Косичка и огорчилась я. – Доктор зайдет к вам через пару минут. И я хотел бы напомнить…

– Я помню, ужин, – оборвала я его. Отвлекаться на разговоры мне было непозволительно. Отсчет шел уже на секунды, а последняя коса упрямо не поддавалась.

– Позволите?

Анфатанар подошел ближе, отвел мои руки от косы и внимательно осмотрел плетение.

– Да-а-а-а…

– Придется резать? – спросила я, пытаясь в зеркальце разглядеть затруднение. Увы, обзор мне закрывал кто-то большой и любознательный.

– Нет, просто посидите спокойно, – заверил меня Анфатанар и сноровисто приступил к делу. Меня даже зависть взяла – у него выходило едва ли не лучше, чем у меня. Впрочем, ему не приходилось выламывать себе руки.

– Вот и все, – спокойно заметил риентанец, отстраняясь. – Помочь вам дойти до кровати? Для снятия модификатора будет лучше, если у вас будет надежная точка опоры.

– Спасибо, я сама как-нибудь дохромаю.

– Что ж… – проявлять джентльменство Анфатанар не стал. – Жду вас через час. Вам хватит времени собраться?

– Более чем, – припомнив, за сколько обычно снимали фиксацию, ответила я. Косметики в моем багаже практически не было, натянуть юбку – дело двух минут, умыться – еще три. В целом, можно было успеть и за выделенное время.

– Танан, зайди ко мне.

– Но…

– Сейчас, – одернул его старший и ушел. Косичка развел руками, дескать, что я могу поделать, когда брат зовет.

– Иди, – одними губами разрешила я и покачала головой, когда, получив мое одобрение, парень пробкой вылетел в коридор. Это что такое происходит? Меня приравняли к брату, и теперь требуется двойное разрешение? Смешно, однако. Хотя, да, ему же нравится Амбертон. На минуту я даже начала завидовать созданному образу.

Доктор пришел, едва я доковыляла до кровати. Как будто стоял у дверей и ждал сего момента, чтобы не смущать застигнутую на горячем меня. Удостоверившись, что боль полностью исчезла, он принялся за работу.

Наверное, я бы и сама могла разблокировать прибор. Другое дело, что для этого пришлось бы искать в Сети кряки и менять файлы в программе, но, запомните: нельзя лезть грязными и кривыми руками туда, где требуется высшее медицинское и от трех лет практики. Видела я однажды умельца, решившего, что доктор ничего не понимает, – кости не срослись как нужно, пришлось ломать и складывать заново. Только время госпитализации себе увеличил, умелец.

В силу этой и некоторых других причин я послушно лежала и ждала, пока мне снимут модификатор, проверив предварительно расположение всех костей и спайки в связках – оказалось, что и это возможно, если знать, где жать! – и дедовским способом проверят подвижность суставов.

– Все хорошо? – спросила я, когда врач хотел молча уйти. Понимаю, глупо, но…

– Да, все как нужно. Для человека вы в хорошей форме. Занимаетесь?

– Активный образ жизни, – буркнула я, опознав расу доктора. Еще одного риентанца мне не хватало. Вот так засмотрелась на форму медотсека и пропустила, что доктор у меня успел смениться. Вчера другой приходил, менее риентанский.

– Похвально, – кивнул он и напомнил: – Господин Анфатанар ждет вас у себя. Вы знаете дорогу?

– Как-нибудь разберусь, – пообещала я. – Мне еще нужно привести себя в порядок.

– Я подожду за дверью, – поклонился мужчина и ушел на выход.

Мне оставалось только хлопнуть себя по лбу: что стоило промолчать? Свернула бы куда-нибудь по дороге! Заблудилась. Случайно упала на этаж ниже. Подумаешь, разве такого не бывает? Еще бы и осмотрелась. Вещи жаль, конечно, но…

Здравый смысл подсказал, что я начинаю думать, как Клэр. И с этим необходимо было разобраться в кратчайшие сроки. Ошибки недопустимы, а без данных разведки (которые я смогу получить по дороге) что-либо предпринимать – верх безрассудства. Так что, поднять себя с кровати, умыться и надеть юбку. Пусть смотрит на ноги, а не в глаза.

Пусть современная косметическая индустрия радовала меня с каждым своим открытием все меньше и меньше, но было в ней одно хорошее, что заставляло закрыть глаза на все остальные модные извращения. Натягивая юбку, я с удовольствием оценивала гладкие ножки, которые, если верить рекламе, останутся такими еще полгода. А что еще нужно затяжному туристу?

Решив, что ноги у нас с Клэр примерно одинаковой кривизны, я сделала пару снимков, чтобы увековечить результаты трудов косметологов. Если гарантия оправдает себя, сниму благодарный ролик, чтобы знали, как помогают бедным туристкам в их непростых межвидовых делах.

Еще раз посетив дамскую комнату, я удостоверилась, что на мне не появилось ничего лишнего и вызывающего, и, подсчитав в уме, сколько будет триста восемнадцать плюс сто семьдесят шесть, расслабилась, и отправилась сражаться с неизвестностью путем прямого наступления на нее.

Доктор обнаружился сразу за порогом. И не он один. Даже смена одежды не смогла превратить его из студента в важную шишку, что уж говорить о царапине под глазом и синяке на скуле. Ну, что я могу сказать: Клэр не любила, когда ее обманывают.

– …не работает! Я пытался залечить, но что-то мешает. Сканер выдает столько всего, что мне впору вешаться. Что со мной эта ведьма сделала? – громко возмущался Митран. Доктор его внимательно слушал, но было видно, что общество собеседника начинает его утомлять.

– Прости, я сейчас занят, – извинился риентанец, заметив мой выход. Должна отметить, что мне обрадовались. И пусть все дело в надоедливом «студенте», но всегда приятно осознавать себя особенной. Пока не подумаешь о подоплеке событий.

– Ты? – удивленно поинтересовался Митран, разглядев меня.

– Здравствуйте. – Я потупилась, не желая, чтобы меня опять «спрашивали».

– Здравствуй. А что ты здесь делаешь? – не унимался он. – Я же тебя отпустил из кафе.

Доктор закашлял, привлекая внимание:

– Митран, поговори с Танаром. Ты успел столько пропустить…

– Поговорю, – задумчиво повторил он, – только узнаю, чем эта ведьма меня отравила. Амбертон она, как же!

Я поспешила отвернуться. Повальное увлечение моей сетевой особой превосходило все ожидания. Впрочем, если учесть, что нас таких трое на борту и только я нужного для романтических отношений пола…

– Галактик-фэшн, седьмой номер, – шепотом подсказала я студенту.

– Что?

– Статья «Как заставить себя помнить». Попробуйте поискать – поможет сгладить последствия, – объяснила я, посмотрев ему прямо на ушибы. Клэр не была бы Клэр, если б не пожелала оставить о себе долгую память. А то, что пользовалась она советами растиражированного издания, ничуть не преуменьшало их значимость для прекрасного пола и противность для неверных ухажеров и мужей. Смешать с полсотни разрешенных препаратов, добавить в лак для ногтей, и вуаля. Царапины на лице изменника не сойдут и за месяц. Врачи не пожелают связываться, а домашние модификаторы выявят слишком многое и заблокируются, чтобы не навредить.

Судя по не сошедшему еще синяку на скуле, Клэр еще и обцеловала его всего. Надеюсь, в массажное масло она ничего не добавила, иначе стоит бедняге сейчас удариться, и там поползут фиолетовые подтеки.

– И сходите в душ, – посоветовала я.

– Уже трижды, – хмыкнул Митран. – Гадость впиталась.

– Тогда в Сеть за журналом. Кажется, они выпускали специальный тираж для мужчин. Разошелся быстрее женского. Его номер, к сожалению, не припомню.

– Спасибо, если поможет – я в долгу не останусь, – пообещал риентанец и поспешил отбыть на поиски.

Доктор ненавязчиво взял меня за руку.

– Что-то не так? – я удивленно проследила за его действиями, но выдирать ладошку не стала. Вроде бы не грязный, в крайнем случае, помою руки у старшего брата.

– Вы слишком много знаете для простой путешественницы, – заметил доктор.

Мы медленно пошли по коридору. Кажется, если через три двери свернуть направо, будет выставка, где меня застукали на горячем.

– Любознательность еще не внесли в список запрещенных деяний. Служба контроля смотрит сквозь пальцы на эту черту человеческой натуры, – пожала я плечами.

Риентанец хмыкнул, но воздержался от комментариев. А я не рискнула приставать с вопросами: не нравился мне доктор, слишком умным он казался и слишком наблюдательным, чтобы легко получить материал для выводов. Впрочем, разыгрывать карту Амбертон я уже начала, поэтому стоит быть готовой идти до конца.

– Прошу. – Доктор открыл передо мной дверь и, дождавшись, пока я зайду, закрыл ее. Еще бы подпер с другой стороны чем-нибудь тяжелым. Я фыркнула и огляделась.

Номер первого лица риентанской делегации поражал своими размерами. Вместо того, чтобы выбрать, как у нас часто поступают, самый большой и шикарный номер, Анфатанар предпочел небольшой, но функциональный. Судя по расположению дверей, здесь, кроме ванной, должны были иметься кабинет и спальня, но также небольших – а относительно лучшего номера гостевого уровня и вовсе мельчайших – размеров. Интересно, что же они расположили в ВИПе, если главный здесь?

– Штаб, – насмешливо ответили мне откуда-то сбоку. Я прикусила язык: вот что стоило лучше за собой следить! Привыкла комментировать все, что вижу, – пора бы и отвыкнуть. Ситуация располагает. – Подождите здесь, я должен закончить разговор с братом.

– Конечно.

Я готова была ждать вечно, только бы он не возвращался из кабинета. Увы, все имеет свое начало и конец, и мое ожидание не продлилось и пяти минут.

Танан стремительно вылетел из кабинета и, не глядя по сторонам, выбежал из номера. Появившийся следом Анфатанар спокойно вынес хлопанье дверью в исполнении младшенького, как будто ему не впервой было наблюдать подобное. Даже странно: от меня Танан уходил в ванную и то под угрозой выселения, но довести его до убегания… Это чем старший пригрозил, что Косичка так распереживался?

Я с долей объяснимой тревоги перевела внимание с двери на риентанца. Мужчина не стал ничего объяснять. Да уж, младшенький, хоть и шкода, нравился мне куда больше.

Отсрочивая начало разговора, в номер вошли двое, а следом третий вкатил тележку с едой. Блюда были расставлены по обе стороны столика, чтобы никто их случайно не смешал. Мне достались зеленые тарелки, а риентанец не спешил снимать крышки со своих.

– Кушайте, – позволил он, откидываясь на спинку кресла и не сводя с меня внимательного, немигающего взгляда. Ради интереса я даже подсчитала, сколько раз он моргнул за минуту, посвященную персонально мне. Ответ не обнадеживал. Один раз, и тот мог мне показаться, ибо я не выдержала и зажмурилась. Легкий смешок я проигнорировала, не желая признаваться, что веду себя чуть лучше, чем Танан. Он бы вплотную подошел и в глаза заглянул, еще и веко бы потрогал, чтобы досконально изучить, что уж там.

– Все блюда готовили исходя из людских предпочтений. Попробуйте, – напомнил мне о еде риентанец. – Если у вас возникнут какие-либо вопросы, зададите их после насыщения. Пока люди голодны – они не способны мыслить здраво, мне же нужно ваше сознание, а не голые эмоции. Ешьте.

Доказывать инопланетнику, что я и с Косичкой неплохо перекусила, не рискнула. Кто их знает, этих далеких и ужасных, вдруг и насчет отказа от еды у них свои предрассудки. Решит еще, что я его объедать не хочу, вся такая правильная и смущенная, и будет мне несчастье лицезреть его всю оставшуюся жизнь. Думаете, выдумываю? Плавал по Сети ролик «Как узнать, что ты нравишься девушке?», давал советы… Я после этого ценнейшего источника сведений о девушках на свидания в кафе ходить перестала, не говоря уже о ресторанах. Никто же не делал сноску, что девушки с маленьким желудком по определению едят меньше, но чаще. И я просто не могла в себя впихнуть побольше, чтобы парень уже, наконец, отстал со своими догадками.

– Все, не могу больше, – расковыряв отбивную и поклевав салата, сообщила я, надеясь, что старшенький лучше информирован о людях и данные получил не из Сети.

– Хорошо, – кивнул Анфатанар и поднялся со своего места. – Прежде, чем я начну, вы должны подписать кое-какие документы.

– Документы? – фальшиво удивилась я. – Какие?

– О неразглашении, – улыбнулся риентанец, выкладывая передо мной, судя по толщине, договор на продажу души и всех прочих частей по отдельности с полной инструкцией по эксплуатации.

– Я прочту? – осведомилась я, вцепившись в бумаги как клещ.

– Это стандартная форма, можете поверить мне на слово, ничего интересного там нет, – не моргнув глазом, соврал мне мужчина. Почему я так решила? А зачем убеждать бедную глупую девушку, что бумаги читать не стоит? Не проще ли дождаться, пока она сама перегорит на первой странице и поставит подпись, только бы не засорять свой мозг таким количеством лишней информации.

– Никогда не видела стандартных риентанских договоров, – счастливо, как юрист-мазохист, заявила я и отлистнула первую страничку. О, великий мелкий шрифт, мы обрели друг друга!

Обрели, чтобы не расстаться в ближайшие двое суток. Через час увлеченного чтения я поняла, что тихое вежливое покашливание, по которому я отмеряла каждые десять минут, сменяется недовольным рыком, раздававшимся уже чаще.

– Госпожа Шалей! – громко, чтобы я не могла проигнорировать, обратился ко мне этот невозможный любитель подлянок – никак иначе я не могла назвать того, кто придумал сумму неустойки! – Вы закончили?

– К сожалению, я имела честь ознакомиться только с первыми двадцатью тремя страницами. Если вы позволите, я продолжу ознакомление, чтобы не подвести вас и себя под выплаты штрафа.

– Читайте, – сквозь зубы позволил Анфатанар.

– Благодарю, – расплылась я в улыбке. Так его, ужин, в смысле, нечего смущать мой желудок несварением!

Что может быть лучше вечера в приятной компании и тишине? Конечно, только вечер в неприятной компании, которой приходится терпеть твою нерасположенность к разговорам и иным занятиям, кроме одного, напрямую связанного с противным крючкотворством, погореть на котором может не только жертва, но и паук. Крючки для последнего я и искала, ведь после подписания талмуда я уже ничего не смогу изменить, а вот пункт сто семнадцать с «компенсацией любым удобным для стороны А способом» меня несколько нервировал. Хотелось бы поподробнее про способы компенсации морального ущерба риентанской стороне. А то где надо – мне – конкретики не водилось, а где не надо – опять же мне – подробнейший перечень.

– Что вы предпочитаете на завтрак? – прервал мои затянувшиеся бдения мужчина, поднимаясь и бросая взгляд на часы. В отличие от большинства землян, он их еще носил – обычные, механические, не подверженные всяческим вирусам и не устраивающие перезагрузки на пустом месте. Я завистливо вздохнула: дорогое удовольствие – отсутствие контролирующих программ, мало где осталось, почти не выпускают.

– Простите, что? – Я еще не успела отойти от перечня закрытых тем. Тут имелось все, от цвета носков до количества пуговиц на форме.

– Завтрак. Что заказать вам?

– Кашу, рисовую, без варенья, – четко, едва ли не по уставу, ответила я, и взгляд благополучно съехал на начало сорок пятой страницы.

– Вы можете идти, – неожиданно – а ведь мог сделать это еще три часа назад! – разрешил мужчина и поднялся. – Я бы хотел еще поработать. Один.

– Плодотворной работы, – быстро пожелала я, подхватила талмуд и белочкой, в два прыжка, покинула комнату. Вот еще, буду я ждать, передумает – и придется вдвое больше страдать.

Разумеется, ни о каком чтении в номере речи идти не могло. Возьму документы и продолжу читать за завтраком, а там, глядишь, и обед, и ужин потом, и остановка в каком-нибудь обитаемом мире. И чемодан собрать бы не забыть…

До своей комнаты я добиралась кругами. Не потому, что не хотела спать или руки не отваливались от кипы бумаги, а потому, что хотелось мне взглянуть на обстановку внизу. У платформ дежурила охрана, бортики отгородили лентой, какой распределяют людей у входа в клубы, – не подобраться. Или кто заметит, или грохнешь о пол подставку – и тоже все заметят.

С сожалением оглядывая перила, я понимала, что если мои выводы верны, то и внизу кто-нибудь смотрит с тоской наверх, в ожидании хорошего кадра или целой сенсации, а значит, ползти придется на четвереньках с готовностью отползать в тылы.

На горизонте показалась давешняя инсталляция. Синяя пластиковая ручка недовольно сопела, словно осуждая поставленных рядом с ней товарок. Громкость сопения и интенсивность навевали мысли о том, что где-то там не первый час отходит от неприятного разговора Косичка. Больше никого из встреченных мною здесь риентанцев я не могла представить запертым в пластиковой конструкции наедине с собственными переживаниями. Хотя, при должной сноровке и запасе паралитиков, засунуть можно было кого угодно и куда угодно, но вот заставить стонать и вздыхать, как девчонка в пору первой неразделенной любви… На такое был способен только Косичка.

– Танан? – позвала я. Стучать по пластику не стала: незачем заставлять беднягу ко всему прочему еще и глохнуть по вине какой-то человечки.

– Мари? – из отверстия между крышкой и корпусом показалась цветная головушка страдальца. – А почему ты здесь?

– Мимо проходила, – развела я руками. – Решила на памятные места взглянуть. Твой братец меня здесь поймал, когда я уходила от погони.

Мой голос приобрел загадочные нотки – ну, мне так показалось. По крайней мере, Косичка заинтересованно покосился в мою сторону и перестал горестно вздыхать. Еще бы, не ему тут ногу вывихнули!

– Дюжина страшных риентанских вояк бежали за мной по пятам. Каждый угол мог стать последним в моей карьере. Камера больно била по ребрам, но я не останавливалась!.. – Лицо Танана наконец приняло недоверчивое выражение. Правильно, камеры со мной не было, когда я вернулась.