Текст книги "Черная книга защитной магии"

Разлучные слова на поминальные блины

Всем известно, что первый блин обычно кладут на угол стола, так как он считается поминальным блином. Если хотите избавиться от соперницы, в Родительскую субботу поставьте блины. Стряхните первый блин со сковородки на положенное место, не трогая его лопаткой, и скажите при этом следующие слова:

 
Как этот блин со сковороды слетел,
Так чтоб и раб Божий (имя)
От моей соперницы отлетел. Аминь.
 

Тут же съешьте этот блин. Так делайте несколько дней кряду. Чем больше, тем лучше.

Отворот на помойку

Выливая помои из ведра, скажите:

 
Как мне эти помои не нужны,
Так и рабу Божиему (имя) раба Божия (имя)
Пусть не будет нужна.
Во веки веков. Аминь.
 

Если муж не дает развода

Из письма: «…Если вы мне не поможете, видит Бог, я что-нибудь с собой сделаю. Вот уже двадцать лет я бита и клята. Муж дважды ломал мне руку, пробивал голову, пинал в живот, когда я носила ребенка. Ушла бы от него, да уйти мне некуда. Этот дом от мамы остался, она умерла от инфаркта, видя, как он надо мной издевался. И ее он бил не раз, пока она была жива. Милиция им не занимается, говорит: дело семейное, разбирайтесь как хотите. В лучшем случае брали в вытрезвитель и отпускали, а платить приходилось мне. На коленях я стояла и просила:

– Вася, уйди, дай мне с детьми пожить спокойно. Все забери, оставь мне только стены.

А он смеется в лицо, говорит: схороню тебя и другую найду, попокладистей. По ночам, ирод, спать не дает, скандалит. Ухожу на работу, не выспавшись, и вся больная».

Вскипятите в кастрюльке крутой кипяток. Когда вода забурлит, острием ножа чертите крест по воде и говорите:

 
Как бежит дьявол от креста святого,
Так чтоб бежал (имя) от крыльца родного.
Слово мое крепко, дело мое лепко.
Иди, раб Божий (имя), от меня,
Рабы Божией (имя), не оглядывайся.
Ключ, замок, язык. Аминь.
 

Как выйти замуж после развода

Заговор по просьбе Ратучиной Ирины и многих других женщин. Читают на воду в новолуние, в женский день, затем умываются этой водой:

 
Владычица Вода. Тебя создал Бог в третий день.
Ты веками людей омываешь.
Мыла ты, омывала,
От грязи и скверны освобождала.
Святых и грешных мыла ты
Омывала Иисуса Христа и его мать Марию —
Пречистую Богородицу.
Призываю я именем той воды Матерь Божию,
Воспетую миром заступницу.
Матерь Божия, Пресвятая Богородица,
Ради той воды,
Которая мыла родившую Тебя мать,
Ради той воды,
В которой Ты купала Иисуса младенца.
Ради той вода,
Которую сотворил Бог,
Прикрой меня браком,
Ибо сам Бог сотворил всем пару.
Полю тебя, Пария,
Пошли мне жениха в мужья отныне и на весь век.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
 

По большим святым праздникам не читайте этот заговор.

Сватовство колдуна
(особый случай)

Эту историю я услышала в монастыре, куда почти каждый год езжу помолиться. Женщина, рассказавшая мне о том, что с ней произошло, в миру носила совершенно другое имя. Но понятным причинам я буду называть ее Таней. Изменены и другие имена. У меня нет ни малейшего сомнения в правдивости рассказа и совсем не потому, что она поцеловала свой крест в знак подтверждения ею сказанного. А потому, что я просто знаю, что подобное в мире существует.

Я сохранила ее рассказ в той форме, в которой слышала от нее самой. Начала она свою исповедь с восклицания:

«Если бы мне кто-нибудь такое раньше рассказал, я бы, наверное, и сама никогда не поверила. Конечно, я много и раньше слышала о колдовстве, но никогда не думала, что именно со мной может случиться такая история.

Мне было 16 лет, когда к нам в село переехала семья из четырех человек: муж с женой, бабка и их сын. Дом, который они купили, стоял по соседству с нашей хатой. Бывшие владельцы этого дома были очень зажиточные люди, и их дом был самый большой и красивый. Они очень долго не могли продать дом, так как много за него просили. А вот приезжая семья у них этот дом купила. Но селу пошел слух, что купили новые соседи дом за смешные копейки. Сама бывшая хозяйка дома Елизавета лично при мне говорила об этом моей маме:

– Не знаю, как вышло, только дом-то мы свой приезжим задарма отдали, не иначе они какое-то слово знают. Умом понимаю, а сказать против них ничего не могу. Три раза приходила к калитке бывшего своего дома, чтоб расторгнуть покупку, хотя бы с отступной, а войти в ограду не могу, страх нападает, аж волос поднимается дыбом.

Новые соседи быстро обзавелись хозяйством. Надо отдать им должное, в ограде у них была чистота и очень много цветов. Нас с ними разделял забор, и через него все хорошо было видно. У Александры (так звали новую соседку) в огороде все росло как на дрожжах. Однажды я пропалывала морковь и почувствовала на себе чей-то взгляд. Оглянувшись, я увидела у забора Александру Филипповну. Та стала меня хвалить и тут же научила:

– Пропалывай морковь с середины грядки, да сперва перед этим скажи: „Расти, моя морква, высока, широка, как у церкви купола. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь“. Будешь так делать, будет у тебя морковь, как у меня.

Сказав так, соседка вырвала из своей грядки огромную морковь. В жизни я такой морковки не видала. Стала я ей спасибо говорить, а она мне:

– А вот спасибо за нашу науку не говорят.

Потом она зазвала меня отведать своего варенья. Не хотела идти, а ноги сами понесли. Налила она мне чаю, а он какой-то травой отдает, аромат прямо райский.

Пью, а она напротив сидит и на меня смотрит. И вот тут началось то странное, что меня пугало, удивляло, но и уйти не давало.

Вижу я: из-под стола вышел огромный черный кот, прыгнул на стул, сел и сидит. Морда у него кошачья, а облик вроде как человечий.

Я понимаю, что вам трудно меня понимать, но и мне тоже нелегко это объяснить.

Следом за этим котом еще три кота попрыгали на стулья и сидят вокруг стола. Сели все четверо и уставились на меня. Голова у меня закружилась, и стены как живые заколыхались. Но я старалась вида не подавать, приличия соблюдаю, хозяйку спрашиваю:

– А что это за коты, какие-то они странные, как их звать?

Александра Филипповна, улыбаясь, ответила:

– Это мои помощники, бесы.

Я глянула, а котов-то и нет. Тут мне сделалось так жутко, что я готова была встать и бежать без оглядки. Но двинуться не могла, так вот и сидела, будто во сне. Потом она меня по голове гладила и говорила:

– Нынче председатель умрет. Жалко, молодой еще мужик.

Она еще что-то говорила и все так, как бы между прочим, ни к кому не обращаясь, потом почему-то упомянула про пропавшую корову инвалида с нашей улицы. Мол, возле болота она ходит.

Чтобы поточнее описать свое состояние в тот момент, могу сказать только, что я была как будто сильно пьяная и сквозь оглушенное вином сознание слышала, как кто-то разговаривает.

Потом она меня вывела за калитку. Дома я легла и сразу уснула. Пришла мама с дойки и стала рассказывать новости: будто в четыре часа (я в это время пила чай у соседки) умер наш председатель Егор Кузьмич, сердце у него прихватило. Даже фельдшерица не успела прибежать и сделать укол.

Мама охала и жалела Кузьмича, а я соображала: как это Александра могла знать, что председатель умрет. Ведь получается, что, когда я к ним пришла на чай, он еще жив был. Следующей новостью была пропажа телки у инвалида войны Лопатина. Мама сочувствовала ему. „Она у болота“, – промелькнула у меня в голове фраза Александры. Но самое, пожалуй, странное то, что я ничего не рассказала своей маме: ни о том, что была в гостях у соседей, ни о моркови, ни о корове и ни о председателе. Словно кто-то повесил мне на рот невидимый замок.

Потом я стала замечать, что Михаил (сын новых соседей) старается за мной ухаживать. В клубе на танцах он всегда стоит там, где я, смотрит и улыбается. Много он со мной не говорил, только однажды сказал: „У тебя очень длинные косы. Девушки теперь редко такие носят“. И добавил: „Ты в этом селе самая красивая“.

Под Покров пришла к нам Александра Филипповна спросить, есть ли у нас красные нитки. Пока я их искала в коробке, она мне говорит:

– Таня, а ведь мы хотим тебя засватать за Мишу, он тебя очень любит. Выходи за него, будешь как сыр в масле кататься. Он у нас непьющий и добрый, только молчун. Ради сына мы ничего не пожалеем. Что скажешь, Танюша?

Я сказала ей, что люблю другого, что звать его Никита, он сейчас в армии и что я буду его ждать. Наверное, Миша хороший, но замуж я выйду только за Никиту.

Через неделю родителей Никиты известили, что их сын погиб при боевой подготовке. Тогда я это еще никак не связывала с колдовством Александры. Две недели я плакала и никого не хотела видеть. Однажды мама сказала:

– Александра дала мне водички тебя от тоски умыть, а то страшно на тебя смотреть, извелась ведь вся.

Я не хотела умываться, но мама уговорила, конечно же, ей было меня жалко. Вы можете не поверить, но утром я была абсолютно спокойна. В голове не было мыслей о погибшем женихе. Я подкрасила ресницы и пошла на танцы с Мишей. Наверняка меня в селе многие осуждали, но это было мне безразлично.

Я все чаще и чаще забегала к своим соседям. Всякий раз чему-то удивлялась в их доме. Например, я видела, как Александра Филипповна из одной горсти муки намесила целую чашку теста, из которого потом напекла гору необычайно вкусных пирогов. Иногда их бабка расплетала мне косы и перебирала мои волосы своими корявыми, длинными руками. И снова комната вокруг меня двигалась и шатались стены. Было ощущение, что она шарит не в моей голове, а в моих мозгах, в моих мыслях.

Ощущения такие у меня были потому, что бабка говорила именно о том, о чем я в этот момент думала. К примеру, однажды я подумала: „Фу, как от бабки воняет“. И она тут же вслух сказала:

– Доживешь, как я, до сотни лет, и от тебя не молоком запахнет.

И захихикала.

Придя от них домой, я всегда напряженно вспоминала, о чем мы разговаривали у них в доме, но вспомнить не могла, будто кто-то стер мою память.

И вдруг однажды меня как жаром обдало, неожиданно мне вспомнилось, что по их просьбе я раздевалась догола и они все вчетвером молча разглядывали меня, как разглядывают лошадь, которую хотят приобрести. Смутно всплыл в памяти смешок отца Михаила и его голос:

– Мишка, полапай девку, она сейчас этого даже не заметит, пользуйся моментом.

Во вторник зашла Александра, по-хозяйски достала из сумки фату и платье, велела примерить, и я примерила. Она рассказала, как ездила в райцентр, в магазин для молодоженов, и спросила, какой я ношу размер обуви. В этот момент вошла моя мама, она была выходная. Увидев меня в одежде невесты, мама опешила. А потом маму возмутило, что никто ее согласия не спросил, а ведь я считалась еще несовершеннолетней, к тому же единственной дочерью. Мама моя характерная и стала кричать на соседку, гнать ее из нашей хаты вон. Но в какой-то момент она вдруг осеклась и замолчала, будто кто-то невидимый заткнул ей рот. Но не это привело меня в дрожь, а то, что рядом с мамой сидели черные коты и, подняв морды, глядели прямо на нее. Никто не убедит меня в том, что коты пришли в наш дом вместе с их хозяйкой. Ведь перед этим Александра сама говорила, что зашла к нам прямо с электрички, после поездки в райцентр, в свадебный салон.

На другой день к нам пришли наша фельдшерица Козыхина, дядя Федя и наш директор школы. Но их виду стало понятно, что случилось что-то ужасное. Мне сообщили, что моя мама упала на вилы и что у меня больше нет мамы.

Во время похорон Александра Филипповна и Миша не отходили от меня ни на шаг. А когда после поминок все разошлись, Александра мне сказала:

– Если еще раз хочешь увидеть мать, посмотри в окно в 12 часов ночи. Другого раза свидеться у тебя больше уже не будет.

Сперва с испугу я села в тот угол, где не было ни одного окна, но к 12 ночи я встала и ноги сами привели меня к окошку. Страх не давал мне раздвинуть занавески. Но мысль, что я уже никогда не увижу маму, придала мне решимости. Переборов страх, я отдернула одну занавеску. Прямо напротив меня за окном стояла мама. Она была в том, в чем я ее похоронила. Кивком головы мама вызывала меня на улицу. Все тело мое покрылось мурашками. В голове у меня помутилось, я осела на пол. Было желание забиться под кровать, но я не могла сдвинуться с места.

А через два дня, ночью, пришли ко мне Александра, ее муж, Миша и старуха. Они объявили сватовство, сами накрыли на стол, усадили меня рядом с Мишей, а затем уселись сами. На столе был церковный кагор, кутья, две рыбины и каравай черного хлеба.

Я стала мямлить, что односельчане станут меня осуждать, нельзя делать свадьбу, пока маме год не выйдет. В ответ я услышала, что свадьба будет в их узком кругу, а людям, если что, скажем, что ты беременна, вот и перешла к нам жить снохой.

Как они сказали, так все и было. Наша свадьба была ночью. Нас было пятеро и еще были… коты. Да, еще забыла сказать, что благословляла нас их бабка не иконой, а печной кочергой. Они смеялись при этом детским смехом.

Вот еще что странное было. Они мне каждый день казались разными, то есть как бы лицо у них становилось другое. То вовсе они молодые, а то старые, как бабка. Однажды я вошла в свинарник, а там моя свекровь стоит рядом со свиньей на четвереньках и ест с нею помои. Я не удержалась, вскрикнула:

– Что вы делаете, это же свиньям.

Она ответила:

– Пробую, чтоб не было горячим.

Спрашивала ее, как это она с одной горсти муки целый таз пирогов печет. В ответ услышала: „Вот поживешь, заслужишь и тебя научим“.

За Михаилом первые месяцы ничего сомнительного не замечала, зато потом он удивлять меня начал больше своей матери.

Однажды я проснулась ночью, Михаила рядом нет, а надо сказать, скучала я по нему безумно. Сейчас-то я понимаю, что это их заслуга была, а тогда я встала с постели, прошлась по дому, нет его. И было у меня такое чувство, если его не найду, умру. Метель была в ту ночь ужасная. Вышла я за порог на улицу, вижу два следа рядом, как бы человек на этом самом месте долго стоял, а ни вперед ни назад следов больше нет. Подняла я голову, а на крыше ямы от следов. Закричала: „Миша!“

И тут же столб снежный рядом образовался, воронкой крутит, гляжу, а это муж мой в фуфайке, весь в снегу стоит и хохочет.

Потеряла я счет времени. И чудные дела: в зеркало на себя смотрю – то старуху вижу, то школьницу.

Однажды свекор со свекровью и с бабкой в город уехали, я вроде как ото сна проснулась. Гляжу вокруг себя, стены вроде как знакомые, а где я, не помню. Неожиданно про маму вспомнила, расплакалась. Надо сказать, Михаил всегда знал, о чем я думаю, как и его семья. Вот тут-то мне муж мой и говорит:

– Хочешь, я тебе твою мать вызову?

Обрадовалась я ужасно, обещала, что не заговорю с покойницей, только лишь посмотрю, полюбуюсь на свою мамочку.

Ночью Миша зажег много-много свечей, закрыл все зеркала и стеклянные дверки у шкафов, сел в угол и стал читать какую-то старинную книгу. Меня он в очерченный круг на колени поставил. Слышу, кто-то в сенях идет, смотрю: мама моя родненькая в дверь заходит. Встала возле круга, глаза пустые, как стекляшки немытые, смотрит и губы кривит. Вдруг я поняла по губам, что она говорит: „Церковь, церковь“. Захлопнул книгу Михаил и все, как будто и не было моей мамы.

На другой день ластилась я к мужу, как все их четыре кота. Уговорила его свозить меня в город. Едем мы с ним в электричке, а он морщится. Я его спрашиваю:

– Болит что-нибудь?

А он:

– Нет, мать сердится, что поехали.

Чем дальше мы уезжали от села, тем светлее у меня было в голове и тем хмурее становился мой муж. Думала я обо всем, что раньше мне и в голову не приходило: на что живут мои свекор со свекровью, почему не работает мой муж, сколько ему лет на самом деле и сколько уже мне лет. Ведь фактически я потеряла счет времени и не помню, как давно пребывала в их доме.

Неожиданно я вспомнила о своем доме. Кто в нем живет? Может, свекор его продал и на то мы и живем? Почему до сих никто из сельчан и подруг не интересовался мной и не ходил ко мне. И снова всплыли слова, сказанные моей свекровкой, что если она захочет, то люди будут ходить вокруг нее, а ее не замечать. Это она говорила, когда убеждала меня выйти за Мишу замуж, через три дня после маминой смерти, в ответ на мои переживания, что в селе об этом скажут.

А теперь о том, как я попала в монастырь.

В городе мне удалось сбежать от мужа. Я стремилась в церковь, помня шепот маминых мертвых губ. Как сбежала? Обманом. Пошла в женский туалет, а он в мужской. Я и бежать. После меня отправили в монастырь. Здесь я нахожусь уже несколько лет. Я никогда не покину монастырь. Лучше я послужу Богу, чем четырем дьяволам. Да и страшно оставлять стены монастыря. Знаю, стоит мне отсюда выйти, я встречу их, и они меня покарают».

Молитва от плена колдуна

 
Господи Иисусе Христе,
Боже наш,
Связавший сильного
И расхитивший все вещи его,
Давший нам власть
Наступать на змея и скорпиона и
На всю силу врага, передавший нам
Человекоубийственного змея связанным,
Как воробья – детям.
Ты, которого все страшится
И трепещет перед лицом силы Твоей,
Свергший Сатану, как молния с неба на землю,
Свержением не с одного места на другое,
Но от чести в бесчестие
За добровольную злобу его.
Ты, которого взор иссушает бездны,
Которого гнев расплавляет горы
И истина пребывает вовек.
Ты, которого восхваляют младенцы
И благословляют седые старики,
Которого воспевают
И которому поклоняются Ангелы.
Ты, взирающий на землю
И делающий, что она трясется,
Прикасающийся к горам, и они дымятся,
Запрещающий морю
И иссушающий их и самые реки.
Ты, все опустошающий и все наполняющий,
Которому и облака – прах ног Его.
Ты, ходящий по морю, как по суше.
Единородный Боже, сын Великого Отца.
Сам запрети злым духам
И избавь творение рук Твоих
От действия враждебного духа,
Избавь от плена дьявола.
Освободи Твоего раба (имя)
От всякого действия нечистого духа,
Повели злым и нечистым духам
Отступить от души и тела раба Твоего (имя).
Слава тебе, честь и поклонение,
Через Тебя Твоему Отцу, во Святом Духе.
Ныне и присно и во веки веков.
Аминь.
 

Дети маленькие и большие

Оберег для неродившегося ребенка

Зарождающаяся душа хрупка, как огонек свечи. Вот почему для беременной женщины столько запретов. Нельзя ходить на кладбище, нельзя смотреть на мертвых, на уродство, на открытый огонь, нельзя желать нерожденному смерти, даже если ребенок совсем некстати. Время и опыт показывают, что такие дети слабы и уязвимы.

Из письма: «…C мужем жили очень плохо. Он попивал и вечно был всем недоволен. „Плохая хозяйка, глупая баба, постылая жена…“ А спать все равно спал и ребенка прижил. Я сдуру думала: хоть бы мертвый родился, не хотела рожать. Заранее не любила, как не любила своего мужа, да уходить было некуда.

Дочь родилась слабенькой, тихонькой, словно понимала, что лишняя в этой семье. И я вдруг всем сердцем к ней прикипела. Все то хорошее, что в моей душе было, все к ней повернулось. Да вот беда, напророчила я ее погибель, когда носила в себе и желала еще нерожденной смерти. Прожила моя доченька два годика и умерла».

Из письма: «…Моя свекровь – человек пьющий, пустой и скандальный. Много у меня было в семье неприятностей из-за нее. Но главную беду принес ее злой язык. Узнав, что я беременна, она стала без конца повторять:

– Чтоб он околел, оглоед проклятый, расплодят нищету, а самим жрать нечего.

И еще всякие страшные слова добавляла, которые мне не хватает духу писать, ведь они касаются моего ребенка.

Родился он больным и умер. Промучился четыре года и угас, как свечка».

Конечно, все люди разные. К сожалению, есть такие, которые злословием своим невольно навлекают погибель неродившемуся ребенку еще в материнской утробе. Вот почему беременная женщина должна быть крайне осторожна, не ввязываться в ссоры, остерегаться вздорных людей.

Нужно ей знать обереги для неродившегося дитя.

Читают на водичку и умываются ею по женским дням (среда, пятница).

 
На океане-море есть остров,
На острове том столб медный.
Посылаю я к тому столбу медному
Все слова лихие, посулы плохие.
Чур не мне,
Божией рабе (имя),
И не моему плоду.
Подите все посулы на мертвую воду,
На океан-море,
На лихой остров,
К медному столбу.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
 

Рожденные вперед ногами

Если ребенок выходит не головкой, а ногами вперед, то всю жизнь он будет подвергаться опасностям. Обычно знахари заговаривают таких людей и от всякой беды, и от нечаянной смерти. Впрочем, вы и сами можете сделать это.

Начитайте заговорные слова на воду. Умойте этой водой того, кто родился ногами вперед, и оботрите пеленкой с его же крещения. В четные дни обряд не имеет силы. Умывать нужно левой рукой. такой:

 
Умою я раба Божиего (имя)
Левой рукой,
Утру его крещеной пеленкой,
Будет он моим заговором спасен,
От семидесяти семи бед заговорен:
От опасной болезни, от скорой смерти,
От огня-пламени, от зверя бегучего,
От гада ползучего,
От скорбей и оговора,
От тюремного запора.
Прошу себе в помощь единого Бога Христа,
Мать Пресвятую Богородицу,
Святых угодников, святых целителей,
Ангелов-хранителей, избавителей.
Прошу на помощь небо и солнце,
Месяц и звезды,
Зори и ветры, воду и землю.
Прошу помощи у росы, у леса, у плода,
У поднебесной, у воды,
У града и снега,
У всего белого света.
Ныне и присно и во веки веков. Аминь.