Текст книги "Путешествие по Я-Мирам"

Мира

Жили – были, в чудесной стране с красивым названием Мира, сказочные жители. Мирцы были очень разные, но жили дружно. В общем, это были четыре совсем разных народца, но они так любили друг друга, что предпочитали называть себя одинаково – просто Мирцы, или народ Миры.

Часть Мирцев была прямоходящей. Они больше всего были похожи на людей. Прямоходящие занимались науками, ремеслами, а еще очень любили строить.

Вторая группа – Ползающие. Эти обожали землю. Они были, в основном земледельцами. Ползающие получали энергию прямо от земли, поэтому все время, как бы обнимали ее, и передвигались ползком, прижавшись к поверхности планеты.

Третьи – летающие. Все они были невероятно легкими, веселыми, и, все как один, талантливые. Летающие в основном занимались исскуством. Из их же среды вышли почти все целители Миры. Там, в небе, они могли встретить душу больного и расспросить ее, почему возникла болезнь, и как ее исцелить.

Четвертые – Плавающие. Они занимались торговлей и внешней политикой.

Жили Мирцы весело, помогали друг другу. Каждый занимался своим делом. Болели исключительно редко, а когда такое случалось, кто-то из целителей быстро договаривался с душой больного, и, тот поправлялся.

Так бы и жила Мира своей счастливой, спокойной жизнью, если бы не цунами.

Мирцам цунами было не страшно. Плавающие заранее почувствовали его приближение, Летающие сверху предупреждали о передвижениях водного потока, Позающие помогли Прямоходящим выстроить земляную стену на побережье. Мира не пострадала. Когда волны улеглись, на стене нашли полуживое, избитое об камни существо. Оно было похоже на прямоходящих Мирцев, только кожа у него была странного розовато-белого цвета, и вокруг глаз росли тоненькие волоски. Да и глаза были не обычные, располагались не на висках, как у Мирцев, а около носа. Несчастного отнесли в хижину к целителю. Сколько не летал над потерпевшим целитель, но с его душой контакта установить не смог. Пришлось отпаивать травами и накладывать гипсовые шины на переломанные конечности.

Вскоре человек (так он назвал себя) стал поправляться. Он прогуливался по улицам Миры, заходил в кофейни и разговаривал с Мирцами. Человека бесконечно удивлял государственный строй Миры.

– Как же ваш король управляет таким народом? Ведь он не может быть уверен, что его приказы выполняются в точности. Ползающие делают все по своему, Летающие иначе, а Плавающие вообще уходят в открытое море, и не доступны отчетности!

– Приказы? Но наш король занимается своей королевской работой, ему не до каких-то приказов! Да и кому приказывать, если каждый занят своим делом?

– А что же тогда, по-вашему, королевская работа?

– О, у короля масса дел! Он назначает дату и место проведения праздников, утверждает сценарии радостных мероприятий, благословляет молодые пары, дает имена новорожденным детям, присутствует на всех творческих вечерах, открытиях новых музеев и театров, новосельях, принимает послов зарубежных государств, с которыми наладили связи наши Плавающие, а еще следит за отделением доли от урожая в пользу соседних, менее благополучных стран! Он так занят, что нам пришлось устроить революцию!!! – при этих словах Человек напрягся и стал слушать еще внимательнее, – мы настояли на том, чтобы король взял себе премьер-министра, который замещает его в течение одной недели ежемесячно. На эту неделю король с женой, принцами и принцессами уезжает на уединенный остров, ловить рыбу и отдыхать!

– А контроль, а наказание непокорных?

Этих слов Мирцы не понимали, но на всякий случай улыбались и кивали головой. Им не хотелось показывать Человеку, что между их языками есть такая разница, они боялись, что это может смутить его.

Когда Человек совсем выздоровел, его стали приглашать на все государственные праздники. Так как Мирцы были очень веселым народом, праздники у них были почти каждый день. На выставках, новосельях и танцевальных вечерах, Человек старался держаться поближе к королю. Королю он тоже нравился. Правда, Мирцы стеснялись смотреть Человеку в лицо, уж больно он был некрасив по Мирским стандартам, но дружескому общению это не мешало.

Как то само собой получилось, что когда премьер-министр попросил годовой отпуск для женитьбы и рождения детей (у Ползающих было принято, что в период беременности и первые месяцы после родов мама и папа уединяются в уютной пещерке, и посвящают время друг другу и новорожденным деткам), на его место поставили Человека. Во-первых, он все равно все время крутился во дворце, во-вторых, у него одного во всей стране не было любимого дела, а в-третьих, он сам этого хотел.

И вот в очередной отпуск короля, под небом Миры раздался громкоглассный призыв.

– СРОЧНО! СРОЧНО! СРОЧНО! ВСЕМ ЖИТЕЛЯМ МИРЫ СОБРАТЬСЯ НА ДВОРЦОВОЙ ПЛОЩАДИ!

Место, выбранное новым премьер-министром для встречи, всем показалось очень странным. Обычно всеобщие праздники проводились у кромки моря, чтобы всем жителям было удобно. Но Мирцы не стали спорить, решив, что премьер-министр устраивает какой-то новый, невиданный ранее праздник.

Летающие спустились с небес, ползающие приподняли головы над землей, плавающие выбрались на сушу, прямоходящие старались помочь друзьям устроиться поудобнее.

– Всемирский Указ! С сегодняшнего дня строго запрещается любой способ передвижения, кроме прямохождения! Всякий, кто попытается, в нарушение указа, летать, ползать или плавать, будет строго наказан. Для этой цели правое крыло дворца перестроено под тюрьму, где, на хлебе и воде, закованными в цепи, будут содержаться нарушители закона. Праздники нарекания детей и инициации совершеннолетия, ранее проводимые в этом помещении, отменяются.

Мирцы поначалу посмеивались, ожидая смешного сюрприза, но вскоре поняли, что Человек не шутит. Вокруг него стояло несколько, вооруженных отбойными молотками (ведь оружия в Мире никогда не было) Прямоходящих, преданно смотревших на нового правителя. В основном это были молодые люди, которые поверили страстным речам премьер-министра, об опасности, нависающей над их любимой страной, из-за мягкотелого правления, разброда в массах и неподконтрольности некоторых граждан власти!

Мирцы не стали спорить. Не в их характерах было тратить время и силы на конфликт. Неделя отпуска короля скоро закончится, и все встанет на свои места. Если что-то и беспокоило добрых жителей чудесной страны, так это судьба Человека. Они переживали за то, как ему будет неудобно и стыдно перед королем за глупые нововведения.

Но неделя прошла, а затем и другая, а король не возвращался. Ведь все Плавающие были на суше, и некому было переправить короля на большую землю.

Начались суровые времена. Нескольких Летающих поймали и бросили в тюрьму, одному даже отрезали крылья. Ползающие страдали больше всех, они даже спать, вынуждены были стоя, чтобы охранники не заподозрили их в ползании.

Шли годы. Мирцы привыкли к прямохождению. Страна изменилась. Наступил голод. Земля, потеряв связь со своими земледельцами, перестала приносить урожай, каналы, не поддерживаемые работой Плавающих, перестали орошать поля. Конечно, о развитии искусств, нечего было и говорить. Летающие не могли творить без полета, а уж тем более на голодный желудок. Ремесла теряли свою сущность. Ведь не для кого Прямоходящим было разрабатывать новые формы надкрыльников для полета против потока воздуха. Никому не нужны стали исследования молекулярной структуры кораллов. В Мире давно ничего не строили.

Хуже всего было то, что все Мирцы стали болеть! От непривычной нагрузки на ноги и позвоночники, Ползающие, Летающие и Плавающие страдали страшными болями. От смены привычной среды обитания у них начались тяжелые кожные болезни. Плавающие задыхались на берегу и страдали астмой, Ползающие мучились от головокружения из-за не физиологичного положения головы, у Летающих развивалась болезненная атрофия крыловых отростков. Прямоходящие страдали больше всех. От чувства вины, у них болели сердца, от тоски по любимой работе воспалялись легкие, от страха перед неопределенным будущим отказывали почки.

Все Мирцы болели, но некому было их лечить. Ведь целители могли работать только в полете. Они излечивали своих пациентов, договариваясь с их душами, а сидя на земле, они ничем не могли помочь страдающим землякам.

В одной бедной хижине жил юноша. Он родился в семье Летающих, но в год указа был еще совсем маленьким, и даже не успел научиться летать. Его папа был тем самым первым Летающим, которому отрезали крылья, а маму он не помнил. Она через несколько недель после указа взлетела над дворцом, прямо на глазах у премьер-министра, и бросилась грудью на острый шпиль. Она не смогла жить без полета.

Юноша рос не задумываясь об утраченном качестве, как все ходил в школу, изучал новую историю Свободной Миры. На уроках анатомии и физиологии ученикам объясняли пользу прямохождения, бесполезность атавистических образований тела в виде крыльев, плавников и утолщений на ладонях. Специальность детям выбирал директор школы, скучный Мирец в темных очках с широкими руками и вечным головокружением. Происходило это на выпускном вечере. Директор подзывал к себе ученика, сверял номер его студенческого билета с номером профессии в реестре министерства труда, и судьба молодого человека решалась.

Наш Юноша окончил школу на прошлой неделе и получил распределение на стройку нового здания тюрьмы.

Сегодня он сидел у окна и думал о тяжелой работе, которая его ожидала. Юноша был инвалидом. Он постоянно страдал от тяжелейшей боли в спине. Эта боль не давала ему покоя ни днем, ни ночью. Раскаленным ножом взрезала она позвоночник между лопатками. Обезболивающие настои перестали помогать еще в детстве, специальная гимнастика прямохождения, назначаемая в таких случаях придворным целителем, только усиливала боль. Юноша редко был в состоянии досидеть урок в школе до конца. Мучительная резь в спине заставляла его без конца менять позу, и, не дождавшись звонка, выходить из класса. Немного облегчал муку отдых, лежа на траве, но если бы это увидел школьный надзиратель, не избежать бедному Юноше порки за ползание!

Однажды в жизни Юноши произошло странное событие. Он спрашивал об этом отца, но тот, запуганный властями, накричал на него, и строго настрого заказал никому никогда об этом не рассказывать. Юноша не рассказал никому, но сам все время вспоминал, и пытался понять, что же тогда случилось.

Он учился в 6-ом классе. Во время подготовки к уроку природоведения, к которому надо было написать трактат о ненаучности утверждений о наличии разумной жизни на островах, окружающих Миру, перо зацепилось за бумагу, и на листе появилась огромная клякса. Была она необычная, похожая на дракона без головы. Юноша пальцем стал размазывать чернила, придавая дракону новую форму, приделал ему голову, нарисовал когти, струю огня из страшной пасти. Через несколько захватывающих минут он опомнился. Стыдливо оглянулся вокруг, с облегчением понял, что никто не видел его позорного, легкомысленного занятия. Вырвал лист с драконом, сжег его в плите, вымыл руки и сел переписывать трактат. Но всякий раз, когда он вспоминал об этом случае, он чувствовал тепло и легкость в спине между лопатками, легкое и приятно головокружение и шуршание крыльев за спиной.

Юноша продолжал сидеть у окна, раздумывая и вспоминая, на улице смеркалось. Вдруг в небе появилась маленькая точка. Она росла, приближаясь, и вскоре, юноша с ужасом понял, что это Летящий в небе. Юноша с трудом поднялся со стула, спина в тот день болела как никогда сильно. Прохромал к двери, распахнул ее. Оглянувшись, не увидел посторонних возле дома, и замахал руками сумасшедшему в небесах.

– Сюда, сюда, скорее, пока тебя не увидели охранники!

Летящий увидел его призыв и спустился. Он оказался ровесником Юноши, незнакомым парнем с широкой и задорной улыбкой.

– Привет! Я смотрю ты тоже Летающий! Почему ты не полетел ко мне на встречу? Почему размахивал руками и звал меня на землю? У тебя больные крылья? Тебе нужна помощь? Я не очень хороший целитель, но если ты хочешь, я попробую договориться с твоей душой.

Юноша смотрел на Чужого во все глаза. Он понимал каждое слово, сказанное тем, его смысл его речи до сознания не доходил.

– Почему ты летаешь? – спросил он шепотом

– Почему летаю? А, ты это имеешь в виду. Да, генетика смешная штука! Мой папа Ползающий, мама Летающая. Все мои братья и сестры родились Ползающими, а я – один уродился в маму! Но в нашем случае это здорово. Ведь на нашем острове нет никого кроме нас, если бы не папа и братья, мы с мамой умерли бы с голода. Ведь мы совсем не умеем обрабатывать землю. А они не обошлись бы без наших песен. А кто разрисовывал бы стены в построенных ими землянках? А кто поговорил бы с душой маленькой сестренки, когда она наелась незрелых яблок.

– Подожди! О каком острове ты говоришь? Почему ту нарушаешь указ, и что значит «разрисовывать стены»?

Собеседники поняли, что хоть и говорят на одном языке, но совершенно не понимают друг друга. И они начали рассказывать друг другу ту часть истории, которой недоставало второму.

Грустный рассказ больного Юноши мы, к сожалению уже знаем. А вот, что ему рассказал Чужой.

– Я по рождению принц Миры. Правда я родился уже на острове, и никогда в Мире не бывал, так что мой титул для меня ничего не значит. Но семейная легенда гласит, что много лет назад папа и мама с моими старшими братьями прибыли на остров в отпуск, а через неделю, когда они ожидали Плавающих, для переправки на большую землю, никто не приплыл. Мама полетела во дворец, чтобы выяснить, что случилось, но ее пытались подстрелить, и она срочно вернулась к нам. По пути она заметила, что ни Плавающих, ни Летающих, ни Ползающих в городе нет. Так мы остались жить на острове. Мама больше лететь не захотела, а папа и не мог. Кроме меня, как я уже сказал, Летающих детей у них нет. Так что, когда я вырос, я уговорил родителей разрешить мне слетать на большую землю и выяснить, что тут происходит.

Они разговаривали всю ночь. И наш больной Юноша узнал много потрясающих воображение вещей. Его новый друг пел ему свои песни, нарисовал невероятно похожий портрет и без конца рассказывал о невозможном счастье полета.

А больной Юноша говорил ему, что даже если бы и осмелился нарушить Указ, взлететь все равно не сможет, он же инвалид. И тогда, его новый друг совершил невозможное. Он взлетел ввысь, над головами, окруживших уже дом, стражников, и помчался искать душу своего друга. Когда он пытался вернуться, стражники направили на него оружие, он развернулся над домом, и, прокричав свой последний привет Юноше, умчался на остров, где его ждала семья. Но Юноша услышал его слова.

– Ты болеешь, оттого что не летаешь!

Стражники сжимали кольцо оцепления, а Юноша все смотрел вслед своему другу.

И вдруг, впервые в его жизни, шальная и веселая мысль пронеслась в голове.

«А что я теряю? Свободу? Не хуже будет в тюрьме, чем на мнимой свободе. Жизнь? Она ни к чему мне без полета».

И Юноша, взмахнул непривычными крыльями, и, сначала кособоко и неловко, а потом все грациознее взмыл в голубую высь. Он летел, кричал от восторга, слезы текли по его бледным щекам, а небо вокруг переливалось таким разнообразием красок, что так и просилось вылиться палитрой на холст.

Он летел прямиком к дворцу. Герой ожидал, что в него станут палить из ружей, попытаются поймать, но стражники, ни разу ни столкнувшиеся с протестом и неповиновением, растерялись. Мирцы смотрели ему в след с немым восхищением, и вот, еще несколько молодых Летящих бросились ему вслед. В стране начался переполох. Старики испугано закрывали ставни, молодежь бросала опостылевшую работу и устремлялась к родной стихии. Плюхались в море Плавающие, взмахивали крыльями Летающие. Ползающие зарывались заплаканными лицами в родную землю, дышали ею, целовали ее. Прямоходящие заводили зажигательные танцы.

Никто и не вспомнил о страшном премьер-министре. И только его приближенный советник, бросившись в кабинет босса, чтобы получить указания, увидел удаляющуюся фигуру, со всех ног бегущую к единственной сохранившейся в стране лодке.

Самые сильные, молодые Плавающие организовали экспедицию на Королевский остров.

Нелегко пришлось королю по возвращению во дворец. Мирцы, стосковавшиеся по праздникам, устраивали их по любому поводу, а поводов у них теперь было много.

В хижине на окраине города сидели два друга, два Летающих юноши. Один из них, одетый в маленькую золотую корону, играл на лютне и пел Песнь Ветра, а второй писал на холсте предзакатное небо.

Быть правой или счастливой

Волшебный рабочий день уже подходил к концу, когда в дверь постучались.

– Войдите, – привычно позвала Добрая Волшебница.

В дверях показалась высокая женщина с грустными глазами.

– Здравствуйте, мне сказали, что Вы творите чудеса, – неуверенным голосом поздоровалась она.

– Да, это моя профессия, но что же Вы стоите в дверях, проходите, присаживайтесь.

Волшебница встала навстречу гостье, указала ей на удобное кресло рядом с чайным столиком, налила в синюю с золотым рисунком чашку волшебного отвара Счастья. Женщина села, пригубила отвара, и начала свой рассказ:

– Понимаете, уважаемая Волшебница, в моей жизни абсолютно все плохо!

Я работаю очень большим начальником, и мои подчиненные, это просто какой-то кошмар. Они абсолютно ничего не в состоянии сделать самостоятельно, ленивые, безответственные люди.

Дома тоже не отдохнуть. Мой муж работает в маленькой мастерской за маленькие деньги, совсем не помогает мне дома, он слабый, мягкотелый человек, я совсем не получаю от него поддержки. Он без конца раздражает меня. Что бы он ни сказал, это всегда банально и не умно. Он плывет по жизни, не вдумываясь, не вникая. А еще он без конца врет! А я не выношу неправды. Сама я очень прямой человек, всегда говорю, что думаю, никогда не лгу и не выкручиваюсь. Мне давно кажется, что я уже не люблю его, но развод это так ужасно, и у меня совсем нет на это времени.

Моя дочь бездельница и лентяйка. В школе она не считает нужным напрягаться и получает оценки явно ниже, чем могла бы. Она не выполняет абсолютно никакой домашней работы. Все хозяйство на мне, это так несправедливо. А моя доченька целыми днями смотрит телевизор и развлекается с подружками.

У меня нет друзей. Люди, окружающие меня, заняты какими-то глупыми, не интересными делами, у них низменные заботы. Они не читают книг, не занимаются самосовершенствованием, без конца сплетничают, и бегают по распродажам.

Я ужасно одинока и несчастна! Я уже обращалась к психологам и целителям. Одни давали мне советы, другие таблетки, но советы оказывались не действенными, таблетки только туманят мой мозг. Да и как таблетки, которые пью я, могут изменить моего мужа! Дорогая Волшебница, мне поможет только чудо! Прошу Вас, берите скорее свою волшебную палочку, взмахните ею, и пусть все станет так:

Мои работники станут болеть душой за производство, прилагать усердие и смекалку к работе.

Мой муж станет сильным, мужественным, высокоинтеллектуальным человеком, устроится на работу, где станет получать в два… нет в три раза больше денег. После работы мы с ним дружно будем заниматься хозяйством. А потом долгими и счастливыми вечерами станем обсуждать прочитанные вместе книги. Мы станем по-настоящему близкими людьми.

А моя дочка, пусть станет отличницей, займется шахматами и полюбит убирать и мыть посуду.

Волшебница слушала свою посетительницу, молча, кивая головой и сочувственно улыбаясь. Еще с порога она поняла, какие проблемы мучают гостью. Вся ее фигура, высокая, статная, женственная, затянутая в темно-коричневый деловой костюм кричала «у меня все под контролем». Такие женщины всегда правы. И бесконечно одиноки. Для них у Волшебницы был припасен волшебный вопрос:

А что тебе важнее? Быть правой, или быть счастливой?

Но в этот раз, что-то останавливало ее от того, чтобы задать свой излюбленный вопрос. Уж больно измученной выглядела посетительница, уж слишком полагалась на чудо. А может быть Волшебница сама устала к концу рабочего дня, и не нашла в себе сил диспутировать.

Хозяйка волшебного кабинета встала, подошла к гостье и промолвила:

– Ты хочешь чуда, милая? Хорошо, я сотворю чудо! Ты станешь счастливой, муж изменится, подчиненные станут лучше работать, дочь лучше учиться, у тебя появятся новые друзья. Все будет так, как ты мечтаешь. – И, с этими словами она коснулась волшебной палочкой губ несчастной женщины.

Элла (именно так звали нашу героиню) вышла из кабинета несколько ошарашенная. Она ожидала от визита явно большего, но с Волшебницей не поспоришь, и, несмотря на разочарование, она сказала только:

– Спасибо! До свидания!

Автобус как всегда задержался, погода была мерзкая, зонтик сломался еще днем, поэтому поднимаясь на подножку, Элла приготовилась высказать водителю все, что накипело на душе.

– Я надеюсь, в дороге с Вами ничего не случилось? – мягким, не своим голосом произнесла она… и растерялась. Это были совсем не те слова, которые разгоряченная злостью Элла приготовила на остановке.

– Дождь, трасса очень скользкая, простите, пожалуйста, что Вам пришлось ждать, замерзли? Хотите чаю? У меня есть термос, – ответил расстроенный шофер.

– Нет, нет, спасибо, – пробормотала Элла и ушла на заднюю площадку, стесняясь неожиданной слабости.

Дома все было как обычно. Дочь, закрывшись в своей комнате, смотрела бестолковое телешоу для подростков. Раковина полна посуды, муж задерживается на работе. Распахнув с сердцем дверь в детскую, Элла приготовилась к гневной тираде. Но вдруг услышала чужой голос, с незнакомыми интонациями:

– Привет, малышка, как прошел день? Что это ты смотришь? Интересно?

Дочь посмотрела на маму удивленными глазами:

– Да… все нормально… как всегда… А ты как? Мам, с тобой все нормально?

– Да, немного устала, но это не страшно, сейчас поужинаю, и все пройдет. Я люблю тебя, солнышко.

Дочь решила, что наверно мама действительно ОЧЕНЬ устала. Она была просто сама не своя.… Так она никогда еще не разговаривала. Девочка выключила телевизор и молча пошла на кухню. Включила чайник, достала из холодильника кастрюлю с супом. Посмотрела на маму, завязывающую тесемки фартука, и, вдруг испытала такую жалость, к ней, такую нежность. «Бедная мамочка, – подумалось ей, – она так устает на работе, у нее такая ответственная должность, и мы дома ей совсем не помогаем, а она, оказывается, скучает по мне.… Наверно ей хочется, придя с работы посмотреть шоу вместе, а она вынуждена мыть посуду». И она подошла к маме, прижалась к ней, сняла с нее фартук, и встала к раковине.

– Покушай, мамочка, а потом, отдыхай.

В этот момент в дом вошел муж. Элла посмотрела ему в лицо, и в душе поднялось привычное раздражение. «О, Господи, как же мне надоело, этот помятый вид вечного неудачника, эта маска постоянного недовольства, как мне терпеть это ничтожество?». Ей захотелось, наконец, докричаться до него, добиться понимания. Ведь она же хочет как лучше, она хочет мирного дома, счастливой семьи, близости, понимания! Но голос снова отказал ей:

– Добрый вечер, дорогой! Какой усталый у тебя вид… Что случилось? Садись, я налью тебе супа, поужинаем вместе, а потом расскажешь, что тебя расстроило.

Муж с дочерью выглядели живой иллюстрацией к «немой сцене» Гоголя. Разговора по душам в этот вечер так и не получилось. Слишком потрясены были домочадцы, слишком утомлена Элла великой войной «Мысли и Слова».

Утро началось необычно. Зайдя в комнату к дочке, вместо обычного «Подъем, быстренько, а то в школу опоздаешь!», Элла уже знакомым, но все еще чужим голосом сказала:

– Котенок, доброе утро! Как спала? Вставай, любимая!

В груди шелохнулось что-то теплое, глаза защипало, и Элле захотелось подойти и погладить заспанную мордашку. Она смутилась и ограничилась тем, что распахнула шторы, впустив в комнату веселый солнечный свет.

Дочь впервые за много месяцев вскочила в хорошем настроении, чмокнула маму на бегу в щеку, и, уже через 10 минут стояла на кухне готовая к выходу в школу. Элле не пришлось сделать ей ни одного замечания.

Муж подошел к ней и несмело спросил:

– Ты вчера была такой необычной…, у тебя что-то случилось?

Элла хотела было ответить, что у нее все, как всегда под контролем, что она вполне способна разобраться со своими проблемами. Но подлый голос опять выдал не то, что диктовал разум:

– Знаешь, просто ужасно устала. Скорее бы выходной. Так хочется побыть с вами дома, понежится в тишине и покое, отдохнуть вместе. А сейчас, ступай на работу. Я люблю тебя, Хорошего тебя дня.

На работе у нее, наконец, нашлось время подумать. Что же с ней происходит, что это за напасть? И тут Элла ощутила прикосновение палочки к губам! Вот он что! Волшебница наложила заклятие на ее губы. Теперь они жили самостоятельной жизнью, и отказывались слушаться воли хозяйки. Ее собственный речевой аппарат вышел из-под контроля. Такого она потерпеть не могла. Решительно включив компьютер, Элла приготовилась написать гневное письмо Волшебнице, потребовать от нее ответа, отмены волшебства. В электронной почте обнаружилось письмо из «Агентства Чудес» в нем была только одна фраза:

Что тебе важнее? Быть правой, или быть счастливой?

Сердце Эллы остановилось на мгновение, а потом забилось с невероятной скоростью. В голове мелькало множество мыслей «Но как же так… как жить, не будучи уверенной в своей правоте…. я не могу быть счастливой, когда я не права… а как же моя ответственность за все происходящее…. А как же я узнаю, как правильно поступать… как воспитывать ребенка, не зная, где правда, где ошибка…» Но сердце… сердце было уверено в ответе…

Хочу быть счастливой! – пело оно.

В дверь кабинет поскреблась секретарша.

– Элла Андреевна, к Вам старший менеджер.

– Спасибо, Светочка, пусть войдет. Ты очень мило выглядишь сегодня.

Нужно отдать должное Свете, в обморок она не упала. От растерянности добавила боссу лишнюю ложку сахара в утренний чай. Потом подумала, добавила на поднос блюдце с печеньем.

Отчет менеджера раздражал своей тусклой безынициативностью. Готовая устроить разгон, Элла произнесла своим изменившимся тоном:

– Молодец, Володя, я вижу, что ты постарался. Только знаешь что? Давай-ка дружок, все это переделаем! Пофантазируй, ты же можешь! Сделай так, чтобы отделу было интересно выполнять этот план! Хорошо? Я не буду давать тебе советов, чтобы не сбить с мысли, сделай так, как сам думаешь! Сколько тебе надо времени?

Володя оглянулся, в надежде найти объяснение неожиданному изменению в начальнице, и не найдя, вышел молча, оставив последний вопрос без ответа.

Эта игра начинала забавлять Эллу. Она решила подождать со скандалом Волшебнице, и посмотреть, чем все это закончиться. Но сколько времени отвести себе на эксперимент? Элле необходимо контролировать процесс, даже волшебный. В кабинет протиснулась Светочка и молча, положила на стол папку документов на подпись. На папке была надпись №21.

«21! Здорово. На том и порешим. Даю себе 21 день. А потом пойду к Волшебнице и потребую меня расколдовать. На 21 день я выбираю быть счастливой, а не правой!»

Дома ее ждал сюрприз. Впечатленная чудесным перерождением мамы, дочка, приготовила ужин и убрала в гостиной. Элла крепко обняла ее и, целуя, проговорила:

– Доченька моя милая, солнышко мое, спасибо тебе, крошка! Я так тебе благодарна!

Девочка даже застеснялась такого бурного проявления благодарности, за такую мелочь. Но ей захотелось сделать для мамы еще больше, чтобы еще раз услышать такой ласковый, полный любви голос.

Муж пришел с работы пораньше.

– Как здорово, что ты уже дома, милый! Доченька приготовила нам ужин, давайте поужинаем все вместе, и заберемся с ногами на диван секретничать!

В этот вечер они открыли друг в друге столько нового…. Дочь призналась, что терпеть не может математику, и учится в математической спецшколе только чтобы не расстраивать маму, а на самом деле она любит рисовать и лепить из глины. Но она и заикнуться не смела о переходе в другую школу. Она принесла свои рисунки, которые прятала от мамы в столе, они оказались очень талантливыми. Элла пообещала дочери записать ее в художественную школу, и попросила дотянуть в математической, до конца учебного года, заранее простив ей тройку по математике в году. Муж пожаловался, что совсем не любит свою работу, мечтает уйти, но боится, что не сможет заработать и того минимума, который ему платят в постылой мастерской. Они долго обсуждали ситуацию, планировали, считали, и, пришли к выводу, что если он сейчас начнет свой бизнес, то в течение нескольких месяцев семья сможет продержаться без его зарплаты. Муж был несказанно благодарен Элле за ее понимание. Она, заразившись его возбуждением, хотела составить план действий и смету. Но вместо этого сказала:

– Я рада, любимый, что у тебя теперь появится интересное дело! Я верю, что у тебя все получится! Ведь ты же у меня гений!

Прошло три месяца. Учебный год закончился, вопреки ожиданиям дочка получила по математике 4. Она увлеклась этой наукой, обнаружив, что та помогает ей рассчитывать пропорции тела при создании портретов. Правда, план о переходе в новую школу, не отменила.

Бизнес у мужа пошел в гору неожиданно быстро. Поначалу Элле хотелось вмешаться, проконтролировать, но со временем, она отпустила и это. Все равно она ничего не понимала в этих его студийных делах. И новая студия звукозаписи стала развиваться по каким-то собственным, незнакомым Элле законам.

На работу она теперь ходила с удовольствием. Там собралась команда друзей-единомышленников. Они разрабатывали новый проект, спорили, смеялись, подначивали друг друга. Все это было весело, возбуждающе, интересно.

Элла записалась в секцию йоги, где познакомилась с замечательными девчонками. У них нашлось много точек соприкосновения, и они с удовольствием проводили вместе один – другой вечер в месяц. А больше не получалось. Элла все-таки была очень занята. После работы она спешила домой. К любимому мужу, который был не только супругом, но и другом, близким человеком, партнером во всех делах. К дочке, которая каждый день удивляла чем-то новым. Подростковый возраст необычайно богат событиями, и во всех этих радостях, горестях и свершениях Элле хотелось быть рядом с любимым ребенком.

«Война мысли и слова» больше не беспокоила Эллу. Она и не заметила, когда привыкла к новому тону, к непривычным словам.

Однажды, ее взгляд упал на знакомую папку с номером 21. Элла, словно что-то вспомнив, нахмурилась. В этот момент звякнул компьютер. Она открыла почту и увидела письмо:

Любовь – есть истина души! Прав тот, кто мыслит категориями любви!