Текст книги "Притчи-20"

Притчи-20
Никита Белугин

© Никита Белугин, 2024

ISBN 978-5-0056-7685-6 (т. 20)

ISBN 978-5-0055-4916-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Сон перед смертью

Театр военных действий. Несколько человек, человек может быть пять – десять, стоят, так сказать, за кулисами. Они перекидываются фразами время от времени, раздаётся нередко смех. Они ждут команды, но пока отдыхают. Один из них совсем молодой человек, лет двадцати двух, тоже улыбается и вставляет своё слово, когда предоставляется такая возможность, чтобы выказать и свой, ещё неразвитый ум. Этот молодой человек был я.

Знаете, бывает по радио или по телевизору вдруг один канал внезапно перебивает другой. Это несколько неприятно, такое резкое «переключение», такой резкий переход с одной темы на совершенно непонятную новую, другую. Такая же смена случилась и в моих обстоятельствах.

Я вдруг очутился в каком-то небольшом зале, наподобие больничного холла. Я сижу на скамейке, кругом сидят люди и ни одного свободного кресла нет, так что несколько человек стоят и тоже чего-то ждут, как и все мы.

Я вдруг среди всех людей замечаю бабушку, которая ужасно похожа на мою бабушку. Я смотрю на неё не отрываясь, она смотрит на меня и говорит своей соседке, – очевидно незнакомой женщиной, но с которой уже успела разговориться, – «какой же он был красивый маленький». Я услышал эту её фразу, не смотря на ропот, стоявший в этой комнате. Я смотрю на неё и не верю, что это она, хотя внешние черты довольно схожи, и даже процентов на девяносто девять. Такое бывает в жизни, ты смотришь на какого-нибудь давно не видевшегося с тобой друга и смотришь на его реакцию, и если он тебя узнает, то значит ты не ошибся. Так же поступил и я с бабушкой. И сколько я присматривался к ней, столько и всё больше убеждался, что это она, не смотря на такую злую пятнами седину на её волосах, убранных назад в хвостик, которой у неё не было. Но странное дело, она так же смотрела в мои глаза и совершенно никак не реагировала, а только вновь и вновь переговаривалась с своей соседкой обо мне.

Как-то так получилось, что это помещение, в котором я находился, вдруг превратилось в другое помещение, похожее на это, но другое. Эта была хата одних бандитов, в которую мы с пацанами выстрелили танком и эти бандиты, в лице трёх парней и одной девушки, умерли там на месте. Дальше происходило точь в точь как тогда на танке: на войне, в суете, под вражескими обстрелами нет времени думать по кому стрелять и куда ехать, поэтому всё происходит как на театре, то есть импровизированно. Эти бандиты были в строгом смысле и не бандиты, но они были на вражеской стороне.

Итак я оказываюсь снова в их хате и паника берёт меня, как тогда в танке, – я стрелял в их хату с танка. Сейчас у меня в руке был нож, большой тесак с лезвием сантиметров тридцать длинною. Они не сопротивлялись, а как бы молча ждали каждый своей очереди. Я подошёл к каждому из них четверых и убил ударом в грудь. Все они умерли тихо и безмятежно, три парня и девушка. Это показалось мне неприятным, ведь когда я стрелял, я не видел ни крови, ни их лиц, а теперь они показались такими жалкими, такими… святыми. Я понимал, что они люди нехорошие, но когда я стоял к ним лицом к лицу, то понятие это совершенно затмевалось их бесзащитностью, их какой-то естественностью, – впрочем это сложно объяснить.

Надо сказать, что я совершенно не управлял собой, а действовал по инстинкту – по инстинкту самосохранения, – ведь есть же такой инстинкт? Чёрт его знает, может и просто в безумии, потому что как объяснить, что мне помешала их домашняя кошка? Вернее это был котёнок – подросток, совсем небольшой. Я взял его, открыл дверцу печки и запихал его туда. Печка была уже протоплена и в ней оставались только красные угли. Я ожидал, что котёнок начнёт биться и пытаться спастись, мне было жалко его, поэтому я взял совок, стоявший подле печки, и стал нагребать углей и подкидывать их к котёнку, чтобы он быстрее умер. Но странно показалось мне, котёнок, вме

...

конец ознакомительного фрагмента