Текст книги "Вечный жених"

Николай Гейнце
Вечный жених
(Тип)

– A propos! Вы завтра свободны от двух до четырех? – обратилась ко мне на днях Валентина Львовна Кедрина, моя хорошая знакомая, молоденькая, хорошенькая и разбитная вдовушка, довольно долго оставляя в моей руке свою миниатюрную ручку в лиловой перчатке.

– Для вас я свободен всегда, я не свободен только никогда от мысли о вас, – пошутил я.

– Шалун… я спрашиваю серьезно…

– Серьезно?

– Да, пойдемте завтра со мной к Гомолицким…

– К Гомолицким… я их не знаю…

– Узнаете… я вас представлю, я давно об вас говорила… их дочь Наденька – брюнетка в вашем вкусе…

– Мне не надо никого… кроме…

– Кроме меня… знаю… слышала… но вам надо «петербургские типы», вы на днях говорили мне, а там вы встретите тип, который едва ли встречали… Я специально и еду для того, чтобы спасти от него Nadine… или, скорее, карман ее татап.

– Вы, спасти… от кого?

– От «вечного жениха».

– От «вечного жениха»? Объясните, ради Бога, ровно ничего не понимаю…

– Тем лучше, пойдемте туда, когда поедете… В два часа я вас жду…

Она вырвала у меня свою ручку и скрылась в подъезде.

Разговор этот происходил у одного из домов на Сергиевской улице, куда я проводил Валентину Львовну из Аквариума.

Обещанный тип меня крайне заинтересовал… «Вечный жених»… Что может значить это прозвище «вечный жених» в связи со спасением от него карманов.

На другой день я был аккуратен, и в начале третьего часа мы с Валентной Львовной уже были на Бассейной улице, где жили мать и дочь Гомолицкие, очень состоятельные люди, занимавшие роскошную квартиру в бельэтаже.

Во время церемонии представления меня в зале, от моего внимания не ускользнула какая-то странная сконфуженность, почти смущение обеих хозяек.

Нас попросили в гостиную, где сидел в кресле довольно красивый господин, на вид лет сорока, элегантно одетый с волнистыми светло-каштановыми волосами и такой же расчесанной на двое бородой.

Я невольно взглянул на Кедрину – она очень заметно улыбнулась.

«Вечный жених» промелькнуло в моей голове, и я пристально оглядел вставшего при нашем приближении господина… Лицо его было мне знакомо, я встречал его зимой прогуливающимся на Невском, в концертах, театрах, на балах, а летом на загородных гуляньях…

– Андрей Дмитриевич Торбеев, вы не знакомы… – представила хозяйка гостя Валентине Львовне.

– Нет, мы хорошо знакомы… – подчеркнула последняя слово «хорошо» и поклонилась кивком головы.

По лицу Торбеева пробежало нечто вроде судорог, но он остался с полупротянутой рукой.

Он подал ее мне, когда нас представили.

Не прошло пяти минут, как он встал и стал откланиваться хозяйке и ее дочери…

В гостиной еще никто не нарушил неловкого молчания, наступившего после неудачного представления…

Торбеев вышел очень быстро…

– Не понравилось… – громко захохотала ему вслед Валентина Львовна.

Обе хозяйки со страхом и беспокойством глядели на нее.

Я впился в нее глазами и насторожил уши.

– Он сватается за Наденьку? – спросила Кедрина в упор старушку Гомолицкую…

– Да… то есть… нет… почему вы так думаете? – растерялась та.

– Да потому, что я знаю, что он сватается всюду, сватался ранее за десяток других, сватался, наконец, за меня, так как он этим живет – это его профессия… он «вечный жених».

– За вас?.. – воскликнули разом мать и дочь.

– Да за меня… взял у меня две тысячи для получения полугодового отчета из своего саратовского имения, на которое показывал мне план, фотографии усадьбы и живописных мест…

– Он показывал их и нам…

– Поздравляю… может, вы дали тоже денег…

– Нет еще… Я обещала завтра взять из банкирской конторы три тысячи… ведь он почти объявленный жених Nadine… – призналась m-me Гомолицкая.

– Гоните его, скорей гоните… – у него не только имения, у него ничего нет… Я тоже была его объявленной невестой… и благословляю Бога, что отделалась только двумя тысячами… Да он и не женится… Он начнет оттягивать на долгий срок, пока невеста не потеряет терпенья и не откажется сама, как я и сделала… – взволнованно говорила Валентина Львовна…

– Это невозможно… это невозможно…

– Да спросите Наталью Семеновну… он сватался и был даже ее женихом, несмотря на то, что ей сорок семь лет и она далеко не богата, – он сумел наказать и ее на тысячу рублей…

– Но помилуйте, она-то нас с ним и познакомила… очень его хвалила!

Валентина Львовна покатилась со смеху…

– Молодец!.. Вероятно, захотела вернуть свою тысячу из ваших трех, вошла с ним в компанию…

Обе Гомолицкие сидели как ошпаренные…

– Да вы не бойтесь… Он теперь к вам и носа не покажет… Не приедет и за деньгами… Меня увидел, значит, кончено… я громоотвод… – засмеялась Кедрина и принялась рассказывать, как она через горничную узнала, что Торбеев сегодня будет у них.

Мы просидели еще несколько минут и уехали…

– Целуйте ручку… Видели и слышали… – заявила Валентина Львовна, когда за нами захлопнулась дверца кареты.

Я с двойным удовольствием исполнил ее приказание.

Предсказание ее сбылось:

Торбеев более не явился к Гомолицким, хотя, как слышно, не перестал заниматься своей оригинальной профессией сватовства.

* * *

Все, рассказанное нами под вымышленными фамилиями, – факт, дорогой читатель! «Вечный жених» гуляет по Петербургу, собирая дани с алчущих связать себя узами Гименея.