Текст книги "Золотая воровка"

Он ничего не ответил и отложил в сторону газету.

– Поднимайтесь на второй этаж! Последняя комната по коридору.

– Как я буду связываться с вами?

– Там есть список внутренних телефонов.

– Спасибо! Вы были очень любезны.

Таким образом, нарушались все письменные инструкции, изложенные в пособии Бориса, о том, как следует налаживать отношения в коллективе. «Ровные и бесконфликтные» не получилось. Теперь вряд ли такой человек, как Олег Степанович, оставит ее в покое. У нее появился враг. Ситуация: с одной стороны спокойный, как удав, персонаж в галстуке, а с другой стороны взвинченный Стивен. И неизвестно, чего ожидать от каждого из них. «Ладно. Разберемся».

Проходя по коридору, Вероника стала искать лестницу на второй этаж. Вдруг прямо перед ней открылась дверь, и появился очень смуглый невысокий молодой человек, который, увидев ее прямо перед собой, испуганно отпрянул. За ним в комнате светились разноцветными огоньками консоли с аппаратурой.

«Ага! Вот где находятся серверы».

Чтобы как-то успокоить третьего живого человека, которого Вероника увидела в здании, она сказала по-английски, протянув руку для приветствия:

– Здравствуйте! Меня зовут Вероника. Я буду работать в офисе Стивена.

– О! Рад с вами познакомиться, – ответил он по-английски и почтительно пожал ее руку. – Меня зовут Ахмат, и я админ.

Возникла пауза, которую надо было как-то заполнить:

– Вы давно здесь работаете?

– О! Уже три месяца. Я окончил Университет дружбы народов, и у меня в нем было много друзей. Потом остался работать здесь.

И он стал что-то быстро лопотать о том, как хорошо ему было учиться и как он полюбил Россию. Вот только зимой холодно. Ахмат говорил на азиатском английском, который трудно было понять без соответствующей практики, и явно принял ее за кого-то другого, что не соответствовало ее статусу. Чтобы прервать этот поток красноречия, пришлось спросить:

– Вы из Пакистана?

– Нет. Из Бангладеш.

Вероника не представляла, где это, но на всякий случай сказала:

– О! Так далеко.

– Да. Да, – закивал довольный Ахмат.

Тут ей пришло в голову, что это была удачная встреча.

– Мне нужно запустить компьютер. Не смогли бы вы помочь мне в этом?

У него глаза стали совсем круглыми.

– О! Нет. Нам запрещено подниматься на второй этаж. Я вам пришлю инструкцию по внутренней почте. И немедленно.

Поднимаясь по лестнице, Вероника сопоставила все услышанное о втором этаже и вдруг пришла к неожиданному выводу о том, что там существует другой мир, куда непозволительно вторгаться никому лишнему. А потом и вовсе сумасшедшая догадка: сам Олег Степанович может сюда подняться? Из всех ее логических построений выходило, что нет. Тут ей вспомнилось замечание Бориса: «Занятно». Очень подходило для данной ситуации.

Вероника шла по коридору второго этажа, внутренне улыбаясь сделанному открытию. Остановилась перед последней дверью, на которой также отсутствовала табличка.

Внутри, естественно, никого не было. Вероника огляделась. Обстановка точь-в-точь повторяла кабинет Олега Васильевича. Минимум мебели в большой по размеру комнате. Хотя было одно отличие: дверь в соседнее помещение. И, как Вероника догадалась, она вела туда, где творилось нечто, ради чего ее сюда запустили и куда ей на данном этапе вход запрещен. А раз так, то нужно осваиваться на территории, которая ей предназначалась.

Она была, как выразился Стивен, «функционально» одета и принялась за организацию своего рабочего места. Обследовав содержимое столов, нашла минимум средств оргтехники и какие-то записки, сделанные, очевидно, тем, кто до нее за этим столом сидел. Плюс завалявшийся тюбик с губной помадой. Отсюда появился вопрос: а надолго здесь задерживаются люди? Две недели – это много или мало?

Решила приступить к главному: компьютеру. Позвонила вниз Олегу Степановичу. Тот деревянным голосом известил, что инструкция у него имеется и ей надлежит спуститься вниз. Ахмат сработал, а она получила подтверждение своего предположения о том, кому полагается быть наверху и кому внизу.

Получив письменную инструкцию снизу, Вероника занялась было установкой своего компьютера, как вдруг распахнулась входная дверь, и в кабинет вошел, а скорее вбежал, Стивен. Одетый в те же брюки и рубашку поло, только другого цвета. Увидев ее, он остолбенел на мгновение, а потом вспомнил:

– Привет! Освоились?

– Пытаюсь.

– Проблемы?

– Пока нет.

– И не должно быть. – И добавил со значением, открывая своим ключом дверь в соседний кабинет: – Между вами и им.

Последняя фраза была загадочной. Вероника не могла создавать проблему с «ним». Только Олег Степанович с ней. Так что же тогда? Стивен намеренно брал ее под свою защиту? Это еще предстояло выяснить. Опять приходилось идти против всех письменных инструкций Бориса, но Вероника уже знала, что «бесконфликтно» с персонажем с первого этажа у нее не получится. Предстоит борьба. Он явно сразу же зачислил ее в категорию врагов, которые сидели наверху.

День проходил неспешно. Делать было особо нечего. Она получила по электронной почте пару посланий из соседней комнаты. Запросить кого-то о чем-то. Произвела поиск в собственной базе данных, составила и послала запрос, отправила подтверждение в соседнюю комнату и продолжила чтение литературных произведений на одном из русских порталов. Потом и вовсе перешла на анекдоты. А вот третье послание из-за стены предполагало конкретные действия. Требовалось найти поставщика. И дальше следовала совершенно непонятная комбинация из символов и цифр. Гугл выдал три адреса. Все в Северной Америке. Сверилась со временем. Там раннее утро. Послала запросы и сообщила тому, кто за стеной, что ответ следует ожидать только вечером. А оттуда пришло новое послание:

«Закажите пиццу или что-нибудь еще для меня и для себя».

Она ответила:

«Может быть, какую-нибудь более здоровую пищу, а не «мусорную»?»

На что пришел ответ:

«Любую, но чтобы быстро».

У нее был готов ответ. Днем раньше на ручке двери в доме, где Вероника жила, оставили проспект с меню ресторана с доставкой, и она принесла его с собой. Выбрала самую стандартную еду и набрала номер. Заказ приняли. Теперь оставалось только ждать. И, как оказалось, всего лишь полчаса. Заплатила, принесла с собой на второй этаж и направила электронное послание в соседний кабинет. Так у них полагалось общаться между собой.

Не прошло и десяти минут, как появился Стивен.

– Итак! Что мы имеем на сегодняшний день?

– Телячьи котлеты с фасолью. Сейчас я их разогрею.

Он плюхнулся в единственное кресло у нее в кабинете и, казалось, отходил от напряжения. Выглядел усталым. А Вероника поставила оба блюда в микроволновку, которую обнаружила в одном из шкафов. Установилась вынужденная пауза. Ни он, ни она не знали, что сказать. Так и промолчали несколько минут, пока разогревалась еда.

– Ваша порция. Осторожно! Горячая.

И она вручила ему пластиковый контейнер.

– Your condiment, – сказала она, когда Стивен встал с места, и положила пакетик сверху на контейнер.

– О! Да. Спасибо.

Как-то неловко все прозвучало, и оба это поняли. Он поблагодарил еще раз и направился к себе.

«Несчастный человек», – подумала Вероника, глядя ему вслед.

В субботу пришлось взять с собой Аню. Школа была закрыта. Охранник сначала опешил, а потом стал было говорить, что не положено, но она отрезала: «Мне положено», – и прошла с дочерью через арку металлоискателя. Вероника уже освоилась со статусом обитателя второго этажа. Охранник был так озабочен ребенком, что даже забыл о нетбуке, который принесла с собой дочка. Проносить внутрь здания электронику тоже не допускалось.

У себя в кабинете Вероника расположилась за столом и проверила, нет ли посланий от шефа. Почтовый ящик был пуст. А Аня в это время стала с увлечением играть на своем компьютере, который был снабжен беспроводным модемом, иногда восклицая от возмущения. Очевидно, из-за проделок котов, с которыми враждовала в «Тунтауне».

Как всегда, было тихо. Вероника уже знала, что на втором этаже работают два ассистента Стивена: немка Марта и мужчина непонятной национальности по имени Свен. Оба частенько заходили к шефу в кабинет. С ней были немногословны. Ничего, кроме сухих приветствий, за что она была им благодарна. Они не представлялись для нее людьми, приятными в общении. Оба слишком углубленные в себя. Кроме них, в списке телефонов значились еще четыре женщины с русскими фамилиями. Чем они занимались, Вероника не знала. Двое из них случайно встретились ей в коридоре. Обе были уже в возрасте, одетые в белые халаты. Сухо поздоровались и пошли дальше по своим делам. Сдержанность в общении здесь была просто возведена в культ. А что касается других, то Вероника просто не представляла себе, как они выглядели. И уж тем более чем вся эта компания занималась. Даже направление исследований.

Она покопалась в Интернете и выудила несколько сообщений с упоминанием имени Стивена Ларсена: название научных статей по тематике, которая для нее звучала как китайская грамота, и даже информацию о его выдвижении в группе других ученых в качестве кандидата на Нобелевскую премию по биологии, но, видимо, они ее так и не получили, раз больше об этом не упоминалось.

Дверь, стремительно распахнулась. Как всегда, на Стивене была рубашка поло. Изменился только ее цвет. Видимо, он не признавал другой одежды. Он остановился и оторопевшим взглядом поглядел на Аню, а она на него.

– Хелло! – сказал Стивен.

– Хелло! – ответила девочка.

Вероника открыла было рот, чтобы начать речь о том, что девочку не с кем оставить и об этом она его предупреждала раньше, но не успела.

– Тебя как зовут? – спросил Стивен.

– Энн, – на американский манер представилась она.

– А я – Стив.

И он наклонился и протянул ей руку. Аня осторожно подала свою.

– А что ты делаешь? Ведешь исследования?

И он кивнул на компьютер. При этом голос у него стал очень добрым. Таким, каким обычно говорят с детьми.

– Исследования? Нет. Сражаюсь с котами.

Вид у Стивена стал совершенно обескураженный. Вероника хотела прийти ему на помощь и объяснить, но опять не успела.

– А как ты это делаешь?

– Вот так.

И Аня стала быстро шлепать одним пальцем по клавиатуре, Стивен, присев рядом на корточки, с интересом наблюдал за происходящим на экране, иногда задавая вопросы, а девочка ему объясняла, как будто он был неразумным ребенком. Ей было непонятно, как взрослый человек мог не знать подобных простых вещей.

– Значит, ты играешь не с машиной, а с другими детьми? В масштабе реального времени? Поразительно!

Было видно, что Стивен открывал для себя совершенно новый мир, о котором не имел ни малейшего представления.

Наконец он встал, потому что затекли ноги.

– Как называется игра? «Тунтаун»? Я, может быть, позже сам поиграю с тобой. А взрослым можно туда заходить?

Аня задумалась:

– Конечно. Только придется соврать, что вы ребенок.

Стивен засмеялся, кивнул Веронике и пошел открывать свою дверь. Так она впервые увидела его в качестве обычного человека.

Долго не происходило ничего. Пришла пара указаний от шефа, к нему заглянул Свен. Дочке надоел «Тунтаун», и она стала маяться от безделья. Но подошло время обеда, и Вероника стала изучать меню ресторана, чтобы выбрать что-либо для ребенка. Аня капризничала и от всего отказывалась.

– Будешь есть то, что я тебе дам.

А сама послала сообщение Стивену с предложением заказать что-то и для него. Он тут же откликнулся:

– Телячьи котлеты с фасолью.

Обычно он отделывался стандартным: «На ваше усмотрение».

В ресторане ее уже знали, и посыльный появился через двадцать минут. Как было заведено, Вероника послала еще одно сообщение, что обед прибыл. Стивен появился тут же.

– Я принесла тарелки. Разогревать пищу в пластике вредно.

Он не обратил внимания на это замечание.

– Энн! А что ты кушаешь?

А девочка надулась и не отвечала. Тарелка стояла перед ней.

– Вероника! Присоединитесь ко мне, а то мы, наверное, стесняем Энн. – И он указал на свою дверь.

– Мама! – тревожно сказала Аня.

– Я оставлю дверь открытой. И чтобы, когда я приду, тарелка была пустой! Ты хочешь играть в «Тунтаун» вечером?

В ответ девочка демонстративно сложила на груди руки.

А Веронике было интересно наконец попасть в лабораторию Стивена. Но то, что она там увидела, ее разочаровало. Вместо колб и пробирок обычный кабинет. Вот только одна стена была закрыта раздвижной шторой. Она уже знала, что там находилась доска, на которой ученые пишут свои формулы. И еще профессионально отметила Intel 6 Core на компьютерном столике. Настолько мощный, что в нем используется жидкое охлаждение, и стоит он хороших денег. А на стене слоган: «Жизнь такая короткая, а сделать надо так много».

Заметив ее недоуменный взгляд, спросил:

– Ожидали другое?

– Да. Не похоже на место, где делаются великие открытия в науке.

– У вас устаревшее представление о научном процессе. Заниматься научными исследованиями – чрезвычайно дорогое удовольствие. Сегодня ни одна лаборатория не в состоянии поднять и решить весь пласт проблем, который встает перед ней. Сейчас, как и раньше, открытия делают вот здесь. – Он показал на свою голову. – Но идеи приходят многим, а победителями являются те, кто доводит их до конца, организовав процесс исследований. Требуется разбить его на составляющие и заказать тем, кто по этим вопросам специализируется. Обычно такие лаборатории состоят из двух-трех ученых и нескольких помощников. Именно поэтому вокруг любой лаборатории существует целый кластер научно-производственных компаний, R&D-центров. И мое дело лишь свести все воедино под мою идею, и вот она – Нобелевская премия.

Засмеялся и добавил:

– Но в данном случае не получится. Там, в комитете, премию присваивают только тем, чьи исследования финансируются государством. Так что не видать мне Нобеля.

Он странно ел. Закинув ноги на стол. Тарелку держал у самого рта и с большой скоростью работал вилкой, поглощая содержимое, одновременно успевая что-то говорить. При этом тон был таким, как будто он выступал перед студентами.

– Но даже тогда, когда мы работали на деньги правительства, нам ее не дали. Хотя мы заслужили.

Вероника уже знала, что он был одним из трех ученых, коллектив которых выдвигался на премию по биологии.

– Для Нобеля надо быть политиком. Ездить на конференции, пожимать руки, заводить связи. А наша тройка просто работала. Тяжело работала. Обойти вниманием ее не могли, но премию дали совсем другим. Политика – великое дело.

И он махнул в воздухе вилкой. Видимо, старая обида глубоко засела. Неудачное выдвижение произошло несколько лет назад.

Он уже закончил с едой, а Вероника все еще продолжала пытаться что-то съесть, держа тарелку на коленях, что было крайне неудобно. И еще требовалось присматривать за тем, как продвигаются дела с обедом у Ани. Она извинилась и заглянула в свой кабинет. Девочка ковырялась в своей тарелке, а увидев Веронику, вообще перестала есть и уставилась в пространство.

– Если не съешь, то вечерний «Тунтаун» отменяется.

Когда вернулась к Стивену, услышала от него традиционное высказывание по поводу Ани:

– Она на вас совсем не похожа.

– Удочеренная. Ее родители погибли.

– О боже! Вы их знали?

– Да.

Он не стал вдаваться в подробности, за что она была ему благодарна. Меньше всего Веронике хотелось возвращаться к той истории, когда она работала у отца девочки. Вероника не знала о дальнейшей судьбе Володи после их бегства в Америку. Но так как он ни разу не попытался узнать что-либо о своей дочери, решила для себя, что, скорее всего, она завершилась трагически.

А между тем у Стивена на столе появилась початая бутылка виски «Джеймсон».

– Будете?

– Нет. Не употребляю.

– А я люблю этот бренд. – И он плеснул себе в стакан. – Знаете, я по матери ирландец. А как вы думаете, кто сделал первый виски? Шотландцы? Нет. Археологи раскопали и доказали, что ирландцы. И «Джеймсон» – ирландский виски. Лучший из них.

Такого Вероника не ожидала. Она знала, сколько часов Стивен работает, и при этом употреблять алкоголь! Как будто почувствовав, что она думает, сказал:

– Помогает замедлить бег мыслей. А то я просто не успеваю зафиксировать все то, что приходит в голову.

Вообще, в своем кабинете Стивен преобразился. Теперь Вероника стала понимать, что это была его раковина, где он укрывался от окружающего его мира, в котором чувствовал себя просто некомфортно.

Она продолжала машинально есть, а Стивен плеснул себе еще янтарного напитка.

– А ведь вы не МВА, правда?

Вилка осталась в тарелке, и она делала вид, что набирает там что-то. Головы не поднимала.

«Ну что же. Закончилась моя карьера шпиона, так и не начавшись. Может быть, это и к лучшему».

А Стивен между тем продолжал:

– Только не подумайте, что я в претензии. Вы все делаете правильно. Но у меня за всю жизнь было два десятка МВА, и необъяснимо как, но я чувствую, что вы не одна из них. Вы другая. Я понимаю. Тяжелые времена, а здесь приличная зарплата. Русские олигархи хорошо платят. Ну и продолжайте работать! Кто возражает?

Стивен замолк, но ей показалось, что последует продолжение разговора на эту тему:

– Вот только почему-то у Олега с первого этажа сложилось плохое мнение о вас, и я не знаю, что с этим поделать. А его приставили, чтобы он за мной наблюдал. И меня это раздражает. Но убрать его я не в силах.

Олег Степанович отвечал не только за безопасность, но и был един во всех лицах. И завхоз, и офицер безопасности, и снабженец. Он являлся единственным административным работником в здании.

– Его манеры меня тоже раздражают, – подтвердила Вероника.

У нее был повод так сказать. В один из дней, когда она вернулась домой, две из трех вещей, которые она обычно оставляла в строго определенном положении, оказались слегка сдвинутыми с места, из чего она сделала вывод, что у нее побывали. Несмотря на запрещения, компьютер она демонстративно приносила с собой на работу, чтобы туда ничего не засунули в ее отсутствие. У нее уже был опыт, когда его нашпиговывали всякой гадостью, чтобы следить за ней. Когда однажды возник Олег Степанович, которому нажаловался охранник, Вероника сказала, что, в случае если ее ПК не пропустят внутрь, она не выйдет на работу и уедет домой. Угроза подействовала. Олег Степанович явно мысленно представил себе, что произойдет в этом случае. Кто он по сравнению с обитателем второго этажа? А русские олигархи, очевидно, и ему хорошо платили, поэтому ему пришлось стерпеть ее самовольство.

– Кроме того, мне кажется, что он нечестный человек, – продолжила Вероника.

– Вот как?

– Некоторые документы, которые он вам подает, вызывают у меня вопросы.

– Что? Ворует?

Как полагается в таких случаях, Вероника лишь молча пожала плечами. Мол, я его не поймала за руку, поэтому решайте сами. Имела основание сказать так, потому что просмотрела и сняла копии со счетов за средства оргтехники и за ремонт водопровода. Там фигурировали странные суммы.

– Что делают здесь в таких случаях? Заявляют в полицию?

– Нет. Просто выгоняют с работы.

Тут ей вспомнился эпизод, когда она работала у отца Ани и тот рассказывал, что еще и морды бьют. Но Стивен, наверное, не понял бы такого экстрима.

– И что для этого надо?

– Чтобы вы дали ему указание представить мне все платежные документы за последние месяцы.

Он отхлебнул еще из стакана.

– С удовольствием это сделаю. С большим удовольствием, – добавил для убедительности.

И он активно застучал по клавишам ПК, направляя послание вниз. Не отрываясь, сказал:

– А вы можете идти домой. И завтра отдыхайте! Я тут сам управлюсь.

Вероника забрала его тарелку и пошла к себе. А там в той же позе сидела надутая Аня и демонстративно смотрела в сторону. У девочки был папин характер.

Он позвонил ей, чтобы познакомиться, и представился:

– Кругликов Петр Николаевич.

Когда Вероника спустилась на первый этаж и зашла в бывший кабинет Олега Степановича, то почему-то ожидала увидеть полненького человечка, соответствующего своей фамилии, но тот был высоким и, в общем-то, подтянутым. Только уж больно напоминал своего предшественника. Не внешне, а чем-то неуловимо казенным, выработанным десятилетиями, проведенными в кабинетах силовых ведомств. И соответственно, возрастом. Тоже послали подработать после выхода в отставку.

– Как вас звать по отчеству? – уважительно спросил новый хозяин кабинета после обмена вежливыми репликами.

При этом она заметила, что Петр Николаевич стоял и не занимал своего места до того, пока она не села в кресло напротив. У его предшественника подобные манеры отсутствовали.

– У меня нет отчества. Зовите просто Вероникой.

Он кивнул, сел и замолк, глядя на нее так, будто ожидал инструкций, поэтому она решила взять инициативу в свои руки.

– Ваш предшественник совершил ряд… – она сделала выразительную паузу, – ошибок.

– Да. Я в курсе.

– Поэтому все заявки на расходы должны поступать ко мне для утверждения. Так же как и документы на оплату.

Она даже решилась на большее:

– А в вашем ведении остаются вопросы безопасности и хозяйственной деятельности.

К ее удивлению, тот кивнул и сказал с энтузиазмом:

– Ясно. Сейчас начну знакомиться с хозяйством.

У Вероники создалось впечатление, что его просто срочно выдернули на освободившееся место и он не совсем представлял себе, куда он попал и в каком качестве, что было ей на руку. У нее уже был опыт пребывания в здании в течение двух недель, и Вероника разбиралась хотя бы в каких-то вопросах в отличие от него.

– Если появятся вопросы, то звоните, и я спущусь. Вы уже знаете, что у вас нет допуска на второй этаж, правда?

Он промолчал, и это ей не понравилось. Уходя, остановилась возле двери и бросила:

– И ваш предшественник был очень неторопливым человеком. Я до сих пор не знаю, подал ли он мои документы для получения разрешения на работу или нет.

– А вот тут не будет проблем, – радостно возвестил Петр Николаевич. – Я все организую. У меня есть опыт и связи в этой сфере.

И чтобы тот считал ее уж совсем крутой, добавила:

– Если будут нужны средства для стимуляции работников, занимающихся моими документами, то обращайтесь.

– Непременно понадобятся, – сказал Кругликов в ответ.

Она закрыла за собой дверь, вздохнув с облегчением. Первый тайм она выиграла, а что дальше – будет видно.

От Олега Степановича удалось избавиться. И без особых затруднений. Только после третьего напоминания он передал ей папки. Ну а там она нашла такое! Начала с сантехников, но нарвалась на грубость: «Сделали работу, получили деньги, и чего вы к нам пристаете?» Никаких следов о проделанной на 96 тысяч рублей работе не сохранилось. Но разговор с магазином оргтехники был более продуктивным. Вероника разъяснила бухгалтеру, что они передают в прокуратуру материалы о хищениях в их организации, и через пять минут позвонила директор, извинилась за допущенную «ошибку» и заверила, что немедленно переведут на их счет деньги за переплаченный товар.

Когда она проинформировала Стивена, тот спросил:

– Сколько мы заплатили за оргтехнику в прошлом месяце? В долларах? Более семи тысяч? – Стивен был откровенно изумлен. – Сейчас я позвоню Константину.

Так проявился еще один таинственный персонаж, который, по-видимому, имел большое влияние, потому что на следующий день Олег Степанович на работу не вышел.

– Две недели испытательного срока завершились, и вы получили работу, – возвестил Стивен, услышав об этой новости.

– И какая у меня зарплата?

Вопрос поставил его в тупик.

– А какая была у Олега? – Он продолжал произносить его имя, делая ударение на первом слоге.

Она назвала.

– А сколько это в долларах?

Она разделила на калькуляторе и озвучила сумму.

– Ну, пусть будет такая же. Олигархи платят. Не я. Только возьмите на себя финансовые вопросы! Хорошо?

Так во второй раз прозвучало упоминание о таинственных олигархах. Если учесть, что ее тоже заслал сюда олигарх, то что-то много богачей крутилось вокруг небольшой лаборатории. Она до сих пор не представляла себе, чем они занимались. А денег они не жалели. Вероника прикинула, что за прошедшие три месяца только сторонним лабораториям и поставщикам по всему миру было выплачено почти семьсот тысяч долларов. И еще она познакомилась с платежными ведомостями персонала. Зарплаты, которые перечисляли на счета двух ассистентов Стивена, были с четырьмя нулями. И в долларах. Даже лаборанты зарабатывали столько, сколько вряд ли имели в других местах первоклассные врачи. А фамилия шефа вообще отсутствовала в ведомостях на зарплату. Очевидно, ему платили из других источников.

В этот день Стивен опять пригласил ее присоединиться к нему за обедом, если это можно было так назвать. Поглощение еды из тарелки, стоящей на коленях, не вызывало энтузиазма. А он, закинув ноги на стол и держа тарелку у самого рта, наслаждался едой. «Джеймсон» стоял рядом.

– Господи! Лучший день в моей жизни. Никогда больше не видеть этого человека. Чин-чин. – Он явно был доволен. Отхлебнув из стакана, похвалил: – Хорошая работа!

– Но пришел другой.

– И как он?

– Пока управляем.

– Из тех же, что и Олег?

– Конечно.

– Тогда держите его подальше от меня! Хорошо?

Вот тут-то она постарается. Согласно инструкции Бориса, ей требовалось сделать из себя незаменимую помощницу.

Когда она собирала тарелки, Стивен вдруг неожиданно сказал:

– Я подумал – может быть, вы зайдете ко мне вечером? Я живу здесь же, на первом этаже.

Вероника иногда спрашивала себя, где он обитает, если иногда среди дня уходил из своего кабинета, говоря ей, что устал и ему необходимо вздремнуть. Но о том, что он жил в том же здании, ей не приходило в голову. В ее представлении это было уже слишком. Так неразрывно быть связанным с работой!

Ну а что касается его предложения, то она сухо ответила в манере, принятой в Америке:

– В этом нет никакой необходимости.

Он понял:

– Я имел в виду – вместе с Энн. Я бы поиграл с ней на компьютере.

– Если она захочет, – оставалось сказать ей так же сухо.

Стивен был достаточно поживший человек, чтобы уловить интонацию. Но он не сдавался.

– Знаете, а еще лучше – покажите мне Москву! Я слышал, что Красная площадь – это фантастическое зрелище.

Как оказалось, его привезли и сразу же засадили в это здание, и он ни разу из него не выходил, что было выше понимания Вероники.

– Как? Ни разу?

– Нет. – И в подтверждение этого он помотал головой. – Давайте так! В воскресенье. Сегодня у нас какой день?

Ей пришла мысль, что, скорее всего, у него все дни слились в сплошной поток времени и он уже не понимал, где кончается один день и начинается другой. Он работал и днем и ночью.

Вероника подумала, что и сама бы с удовольствием вырвалась из города, который назывался Химки и который фактически был частью Москвы, но полностью ею так и не стал.

– Хорошо. Только не рано, а, положим, часов в двенадцать.

Вероника сказала так потому, что на ее электронный адрес пришло послание от фирмы, торгующей мебелью с невероятными скидками. Когда она туда позвонила, ответивший ей сотрудник предложил приехать к ним в воскресенье с утра и посмотреть образцы. После этого дал адрес. Шпионские игры продолжались. Сотрудник говорил голосом Бориса.

Стоял великолепный, нежаркий день, и легко дышалось. Стивен был просто в восторге. Он не переставал оглядываться вокруг на Красной площади, постоянно спрашивая: «А это что?» Приходилось разъяснять некоторые специфические моменты из истории России, чтобы он понял, почему, например, там находится мавзолей и чьи-то могилы. Но Аня быстро заскучала и заныла. Ничего не оставалось делать, как перейти на Манеж и сесть там за столик, чтобы съесть мороженое, девочка углубилась в свое «Нинтендо» и успокоилась.

– А знаете, мне здесь нравится.

Вероника подумала, что замечание относилось к центральной площади города, но ошиблась.

– У меня никогда не было столько денег на исследования, сколько здесь. Когда придурок Буш запретил финансирование из федеральных средств исследований в области стволовых клеток, мне пришлось перебраться в Германию. Это были самые ужасные годы моей жизни. Приходилось отчитываться за каждый евро, который нам выделял Институт имени Макса Планка, и эта бухгалтерия отнимала массу времени. Не говоря уж о том, что суммы финансирования не шли ни в какое сравнение с американскими. И наши зарплаты были в три раза ниже, чем в Штатах. Но даже там при недостатке средств мы втроем сделали прорывное открытие в области молекулярной биологии. Правда, тогда не все поняли последствий наших исследований или сделали вид, что не поняли, и нас обошли другие. Но как оказалось, за нами наблюдали отсюда и в конце концов пригласили. Правда, приехал только я один. Мои коллеги побоялись. Представляете, что я смогу сделать здесь, когда мне предоставили такие деньги!

А вот тут он подходил к теме, которая интересовала Бориса и его контору. С ним Вероника встретилась в этот день с утра в мебельном салоне. Он увел ее в укромное место, чтобы там «показать образцы» и проинструктировать.

– Ловко вы сковырнули Степаныча, – начал он, посмеиваясь.

Откуда-то он уже об этом узнал. У нее создавалось впечатление, что не она одна снабжала его информацией о том, что происходило в здании.

– Теперь, когда вы получили контроль над вторым этажом, пора потихоньку начинать присматриваться к тому, как у них налажена система хранения информации и чем они там занимаются, – поставил перед ней задачу ее куратор прежде, чем они расстались.

Ну и, конечно, оставил ей конвертик с ее зарплатой.

А Стивен между тем продолжал:

– Мне бы продержаться еще года два. Я бы такой прорыв сделал.

Неприятно резануло слух слово «продержаться».

– А знаете, что они мне предложили? – засмеялся Стивен. – Чтобы я не публиковал свое открытие. Они мне заплатят больше, чем Нобель. Больше миллиона.

Было бы интересно узнать, кто такие «они» и почему такие щедрые.

– Но Нобелевская премия – это же престиж, слава, внимание, – решила Вероника завести собеседника.

– И скучные конференции с обязательными выступлениями, лекции, семинары. Все это напрасно потраченное время.

Тема времени звучала неоднократно.

– А почему у них такая секретность? Связано с обороной?

Стивен с недоумением взглянул на нее.

– Нет. С их личным интересом. Хотят быть единственными, у кого имеется подобный подарок судьбы – такой, который не получишь ни от кого. Даже от Бога.

– Способность делать еще большие деньги, чем они имеют?

– Способность наслаждаться жизнью так долго, сколько они хотят.

– Но когда-нибудь они все-таки умрут. Это неизбежно.

– Неправильная концепция. В геномы живых существ была заложена ошибка, и я хочу ее исправить. И подарить людям то, чего не смогла дать природа. Вечную жизнь. Я сам стану для них Богом. И все на деньги местных олигархов.