Текст книги "Отель с темными окнами (сборник)"

– И как же вам это удалось?

– Своя агентура, – уклонился от прямого ответа Абраменко. – Так интересует вас адрес?

– Само собой.

Абраменко взял со стола лист бумаги и протянул Гурову. Тот прочел вслух:

– Лесная, двадцать три, Оболдино. Это же в районе Лосиного Острова!

– Так точно, – кивнул майор.

– Неужели нашли? – недоверчиво произнес Гуров.

– Утверждать не берусь, но похоже на то, – подтвердил догадку Абраменко. – Проверка за вами, это уже ваша епархия.

– Товарищ генерал, разрешите идти? – пряча лист с адресом в нагрудный карман, обратился Лев к генералу. – Обмозговать нужно. И действовать нужно.

– Не переусердствуй там, Гуров. Стас, проследи и сам не напортачь сгоряча, – напутствовал генерал, отпуская напарников.

– Есть не переусердствовать, товарищ генерал, – козырнул Крячко. – Спасибо за помощь, майор. Может, и мы тебе когда пригодимся.

Гуров уже ничего не слышал, он выскочил из кабинета генерала и помчался вниз по лестнице. Ему не терпелось открыть карту и проверить, как далеко находится дом «Четвергового любовника» от места, где было найдено тело Регины.

Глава 6

Получив возможность переварить новость вдали от посторонних глаз, Гуров глубоко задумался. Первоначальная радость испарилась, как только запустился мыслительный процесс. Крячко все еще возбужденно носился по кабинету из угла в угол и, потрясая кулаками, грозил невидимому преступнику, придумывая для него самые страшные наказания, а Гуров уже начал сомневаться в возможности положительного исхода. Крячко не понимал, почему друг сидит с понурым видом и пялится на карту, а не собирает оперативную группу, не вызывает ОМОН и не мчится сломя голову в Оболдино. Но торопить полковника Гурова было равносильно тому, что поднимать двадцатитонный «КамАЗ» в одиночку, поэтому Крячко продолжал нетерпеливо вышагивать по кабинету в ожидании, когда напарник созреет до решительных действий.

Гуров вовсе не был уверен в том, что действовать стоит немедленно. Дом Дмитрия Христенко, так в действительности звали клиента Регины по прозвищу Дюймовочка, от места, где нашли девушку, отделяло не более десяти километров. Христенко имел личный автомобиль марки «Лада Гранта», и для него не составило бы труда доехать до нужного места, сбросить тело девушки в парковой зоне и вернуться обратно. Соседи, и те могли не заметить столь короткого отсутствия. К тому же Христенко жил не в квартире, а в частном доме. Частный дом подразумевал некое уединение. Задумай он привезти девушку к себе, а потом избавиться от нее таким вот странным способом, никто и не услышал бы.

Вот эта самая простота и настораживала Гурова. Все слишком просто и очевидно, а так в жизни редко бывает. Стоило заморачиваться, избавляя труп от любых предметов, по которым его могли опознать, чтобы так подставляться? В борделе все знали, что Христенко является постоянным клиентом Регины. Он не мог не учитывать этого факта, когда избавлялся от трупа. Так зачем же он бросил его чуть ли не на пороге собственного дома? Глупо. Глупо и нелепо.

А мотив? Каким может быть мотив у бывшего клиента проститутки? Разозлился на то, что Регина ушла с Новоясеневского? Возможно. В конце концов за столько лет он мог привыкнуть к девушке, даже считать ее чуть ли не своей собственностью. Но тогда логичнее было, если бы, заманив девушку к себе, Христенко принял решение держать ее исключительно для своих нужд, пока не надоест. Опять же, частный дом для этих нужд очень даже подходит. Какой частный дом без подвала? Посадил девушку в подвал и наслаждайся, когда приспичит. Но девушка мертва, и тело ее найдено в нескольких километрах от дома постоянного клиента.

Следующий вопрос, вытекающий из предыдущего: каким образом Христенко смог заманить Регину к себе домой? Как он вообще узнал, что она ушла из заведения? А узнал он тогда, когда, явившись в очередной четверг, не застал девушку в борделе. Тогда он ушел и больше не появлялся. Следовательно, об ее исчезновении он заранее не знал. Если бы девушка к тому времени была у него, стал бы он светиться в борделе? Нет, не стал. И в других борделях рыжеволосую заместительницу Регины искать не кинулся бы. Как ни крути, а версия не срастается.

Придя к такому выводу, Гуров тяжело вздохнул и обратился к Крячко:

– Сядь, Стас, не маячь перед глазами, и без того тошно.

– С чего теперь-то тебе тошно? – искренне удивился тот. – Тебе убийцу практически на блюдечке с голубой каемочкой преподнесли, а ты нос воротишь.

– В том-то и дело, что на блюдечке, – снова вздохнул Лев. – А я к таким подаркам привык с опаской относиться.

– Ладно, выкладывай, что тебя беспокоит, – сдался Крячко. – Все равно ведь, пока не выскажешься, с места не сдвинешься.

– Чересчур все идеально. Для нас, разумеется, не для Христенко.

– Ты о чем? – не понял Стас.

– Да о том, что дом Христенко в нескольких километрах от места происшествия, – начал перечислять Гуров. – И о том, что этот самый Христенко больше четырех лет услугами Регины пользовался. О том, как администратор борделя в первые пять минут Христенко сдал. Все это слишком идеально. Все, кроме мотива.

– С мотивом, на мой взгляд, здесь тоже проблем нет. Мужик решил: не мне, так не доставайся же ты никому! Как у шекспировского параноика Отелло, – заявил Крячко. – Мужик решил – мужик сделал.

– И как он это сделал? Где Регину подкараулил, если к тому времени она в борделе уже не появлялась? – задал резонный вопрос Лев.

– Может, он ее еще раньше подкараулил. Может, все эти годы он за ней следил, – предположил Крячко. – Узнал, где та живет, а потом выманил из дома и убил.

– Во-первых, Регина жила в самом борделе, другого жилья не имела, – напомнил Гуров. – И во-вторых, не на улице же Христенко ей шею свернул? А в машину к нему она вряд ли села бы.

– Это еще почему? Вполне приемлемая версия, – не согласился Стас. – Христенко Регина знала давно, опасности с его стороны не ждала. Он предложил – она согласилась. Может, он ей задвинул что-то вроде того, как было бы здорово прощальным сексом заняться, за хорошие «бабки», разумеется.

– И снова мимо, – прервал друга Гуров. – Христенко этот – жлоб еще тот, об этом мне Магер сообщил. И Регина о его жлобстве знала, поверила бы она ему, если бы он ей большие деньги пообещал? Только не после нескольких лет крохоборства.

– Ну, может, и не такой сценарий, но отметать версию причастности Христенко к смерти Регины ты не можешь, – не сдавался Крячко. – По крайней мере, до тех пор, пока мы ее не проверим.

– Проверить придется, – вынужден был согласиться Лев. – Только чует мое сердце, что «пустышка» это.

– А вот мое сердце ничего подобного не чует, – заявил Крячко. – В том, что дело простым оказалось, нет ничего удивительного. Снесло крышу у мужика, вот он глупостей и наделал. Может, в порыве страсти шею девке свернул, а когда понял, что натворил, и вовсе рассудок потерял. Засунул ее в чемодан и вывез в парк. Вот и вся история. Убийства на бытовой почве обычно так и происходят.

– На бытовуху не похоже, – машинально возразил Гуров.

– Не придирайся к словам, – огрызнулся Стас. – Ты прекрасно понял, что я имею в виду. Нет в этом деле никакой загадки, сплошная рутина. А то, что не сразу имя жертвы вычислили, так просто повезло мужику, удачный расклад сложился. И хватит об этом думать. Поехали в Оболдино. Чем раньше с твоим Христенко встретимся, тем быстрее поймем, кто из нас прав.

На это Гурову возразить было нечем. Тем не менее от вызова ОМОНа он наотрез отказался, заявив, что пары оперов будет вполне достаточно. Забрав из отдела двух сотрудников, Гуров и Крячко поехали к Христенко. Подъехав к Оболдино, решили всем скопом в дом не соваться. Если предположение Гурова окажется несостоятельным, ждать от Христенко можно чего угодно. Да и пути отхода в этом случае он мог подготовить. Поэтому решили разыграть классический сценарий: вплотную к дому не подъезжать, двоих оперативников отправить в обход двора, Крячко – во двор, а общаться с Христенко отправится Гуров.

Забор вокруг дома Христенко оказался высоченный, выше двух метров. И глухой. Увидев это, Стас подмигнул другу, намекая на то, что его версия вполне имеет право на жизнь. Гуров усмехнулся, но промолчал. К удивлению Крячко, калитка оказалась незапертой, и злой собаки во дворе они тоже не встретили. Пройдя к крыльцу, Гуров выждал несколько минут, давая Крячко возможность обойти дом в поисках второго выхода. Спустя пять минут Стас выглянул из-за угла и подал знак, что двор чист. Тогда Гуров постучал в дверь и громко крикнул:

– Хозяин, выйди на минутку, разговор есть!

На крик занавеска в соседнем окне шевельнулась, и из открытой форточки показалась всклокоченная голова.

– Какого хрена барабанишь? Не заперто, – выдал хриплый голос.

– Войти можно? – спросил Лев.

– Заходи, раз уж пришел, – прохрипел мужчина, и голова скрылась.

Гуров вошел в полутемный предбанник, открыл вторую дверь и оказался в небольшой кухоньке. На пороге смежной комнаты стоял тот самый мужчина, что минуту назад выглядывал в окно. Высокий мужик с широкими плечами, крепкими руками и довольно симпатичным лицом. Вид у него был заспанный, оттого, видно, и шевелюра растрепалась.

– Чего надо? – неприветливо спросил он.

– Я ищу Дмитрия Христенко, – произнес Лев. – Мне сказали, он здесь проживает.

– Ну, я Христенко, что дальше? – Голос мужчины зазвучал чуть приветливее.

– Поговорить надо.

– Надо, так говори. – Христенко прислонился спиной к стене, давая понять, что привечать гостя не собирается.

– Я по поводу Регины.

– Не интересует, – выдал Христенко.

Он изо всех сил старался, чтобы голос прозвучал равнодушно, но чуткое ухо Гурова уловило взволнованные нотки. «Неужели все-таки он? – пронеслось у него в голове. – Нет, не может быть. Наверняка волнение связано с его отношением к девушке, а не с его причастностью к ее смерти». Тем не менее первоначальную мысль сразу же выдать информацию о ее смерти Лев отбросил. Вместо этого он потоптался на месте, как бы не решаясь продолжить разговор, и только после того, как Христенко справился с волнением, заявил:

– Что-то не верится. Сдается мне, очень даже интересует. Быть может, ты не понял, о ком идет речь? Так я напомню: рыжеволосая бестия по имени Регина. Четыре года четверговых встреч, и вдруг – не интересует?

– Ты кто такой? – рявкнул Христенко. – И какое тебе дело до моей личной жизни?

– Дюймовочка – это в шутку или ты и правда себя таким незначительным ощущаешь? – Гуров решил проверить, легко ли Христенко теряет самообладание.

Однако реакция Христенко оказалась совершенно не такой, какую он ожидал. Вместо того чтобы разозлиться на слова незнакомца, тот смутился и промямлил что-то нечленораздельное.

– Чего мямлишь? – продолжил провоцировать хозяина Лев. – Есть что сказать, так говори четко. Помнишь Регину или успел забыть?

– Слушай, мужик, я тебя не знаю и знать не хочу, – вконец растерялся Христенко. – Ну знаю я Регину, и что с того? Мало ли с кем она была, так ты по всем ее клиентам пойдешь? Ушла она. Свалила от Магера, он сам мне сказал. Хочешь ее найти? Так не по адресу обратился. Я понятия не имею, где она теперь на хлеб зарабатывает. Не знаю я, где ее искать, понимаешь?

– Ты не знаешь, а я знаю, – твердо проговорил Лев. Он снова уверился в том, что Христенко к смерти Регины непричастен, но провоцировать хозяина не перестал. – В парке она. На Лосином.

– Ладно, ты знаешь, где Регина, – миролюбиво произнес Христенко. – Тогда зачем тебе я? Клиентов для нее ищешь? И снова промахнулся. Я на такие авантюры не подписываюсь. Встречи только на территории заведения, по-другому никак. А вообще если уж по чесноку, то нашел я замену твоей Регине. В массажном салоне трудится, и результат ничуть не хуже. Так что отчаливай, мужик. Ищи клиентов в другом месте.

– Не нужны ей больше клиенты, – прекратил игру Гуров. – Убита Регина. В Лосином парке тело ее нашли.

Вот тут Христенко не выдержал. Услышав новость, он побелел, как полотно, глаза его расширились, рот раскрылся, и он начал медленно оседать на пол. Лев подумал было, что страшная новость так подкосила Христенко, что он теряет сознание. Но нет, тот просто сел на пол и уставился в одну точку. Гуров выглянул во двор, окликнул Крячко и, вернувшись к хозяину, озабоченно спросил:

– Вы в порядке?

– Вроде да, – неуверенно произнес тот. – Вот ведь хрень какая. Регину убили.

– Поднимайтесь, Дмитрий, надо поговорить. – Лев протянул руку, предлагая помощь.

– Спасибо, я в порядке. – Христенко поднялся самостоятельно и, желая объяснить свою реакцию, добавил: – Просто неожиданно все это. Сначала она из заведения исчезла, потом вы приходите и заявляете, что ее убили. Такое не сразу переваришь. Мы ведь и правда много лет вместе провели.

– Посидите немного, придите в себя. Как будете готовы, скажете. У нас к вам много вопросов.

В дом вошел Крячко. Взглянув на Христенко, он нахмурился и перевел вопросительный взгляд на Гурова. Тот отрицательно покачал головой, и Стас досадливо поморщился:

– «Пустышка», значит?

Из их разговора Христенко ничего не понял, но почему-то вздохнул с облегчением. Пару минут спустя он готов был отвечать на вопросы. Задавали их Гуров и Крячко попеременно. Вопросы Гурова звучали мягко, Крячко же предпочел выбрать агрессивный тон. Но и ему спустя короткое время стало ясно, что к смерти Регины Христенко никакого отношения не имеет.

Со слов Христенко выходило, что Регина с ним общалась исключительно на профессиональной основе. Как и в случае с Карасем, никаких личных разговоров, никаких эмоциональных всплесков, никакой реакции на те нечастые попытки перейти на более близкий уровень общения, которые предпринимал Христенко. Всегда сухая и деловитая, и никаких исключений.

Где живет Христенко, Регина не знала. По крайней мере, так считал он сам. К себе домой ее не приводил, предпочитая встречаться на территории борделя. Могла ли Регина узнать, где он живет? Христенко в этом сомневался. Он никогда не говорил ей своего адреса. Как может объяснить тот факт, что тело девушки нашли в непосредственной близости от его дома? Да никак. Он вообще не знал о ее смерти, пока полковник не сказал. Где был в ночь убийства? Дома был, свидетелей нет, подтвердить некому. Плохо, но так уж оно и есть. Живет Христенко один, с соседями не знается, так что алиби у него нет.

Насчет машины, правда, повезло. Вот уже две недели, как Христенко отогнал ее в автосервис в Реутове. Друг у него там работает, потому и выбрал именно этот автосервис. Что случилось с машиной? Движок стуканул, а перебрать его дело небыстрое. Сам Христенко в автомобилях не шарит, вот и отдал специалисту. Другого транспорта не имеет, у соседей машиной разжиться не может, так как у них не настолько близкие отношения, чтобы машины одалживать.

– Выходит, какое-никакое алиби у вас все же есть, – заявил Гуров и довольно улыбнулся.

– Вам виднее, – неуверенно проговорил Христенко. Ему было непонятно, чему радуется полковник, но это давало ощущение, что беда прошла мимо, и он был благодарен незнакомому полковнику за это чувство.

Крячко же известие о поломке машины явно не обрадовало. Его вообще не радовал тот факт, что Христенко вроде как невиновным оказался. Христенко все ждал, что тот велит ему собираться и отвезет в тюрьму, но этого не произошло.

– Закругляйся, Гуров, – в конце концов, заявил Крячко. – Ловить здесь нечего, так не будем хоть время терять.

Гуров попрощался с Христенко, пожав тому руку, а еще попросил не уезжать из города, а Крячко лишь недовольно буркнул что-то себе под нос и вышел из дома.

Как только оба полковника ушли, Христенко снова опустился на пол и дал волю чувствам. Как ни храбрился, а сдержаться не смог. К Регине он испытывал если и не любовь, то нечто похожее, и известие о ее смерти оказалось слишком тяжелым. Остаток дня он просидел на полу, глуша «горькую» и вспоминая встречи со своей четверговой любовницей.

Полковники же вернулись в отдел. Крячко засел за компьютер и усердно делал вид, что занят бумажной работой. На самом деле он просто тупо барабанил по клавишам, пытаясь справиться с раздражением. Его бесил тот факт, что Гуров даже не попытался надавить на Христенко, поверив ему на слово. Что с того, что парень вину не признает? Все они поначалу отпираются. Алиби-то у него нет, а про машину и наврать мог. Может, он машину только после убийства Регины в Реутов отогнал. Сам же сказал, что друг его там работает. Долго ли попросить друга назвать нужную дату? Пригнал машину неделю назад, а попросил сказать, что прошло две недели. И неизвестно еще, на самом ли деле у него движок стуканул или это очередная «мулька».

Но у Гурова, видите ли, интуиция, которая никак не желает Христенко в убийцы записывать. Да плевать ему, Крячко, на интуицию! Ему факты подавай, голые факты, а их нет. Не велел Гуров факты проверять. Сидит теперь за столом, лоб морщит. Думает. А чего тут думать, когда последнего подозреваемого со счетов списал? Нет у тебя подозреваемых, все вокруг белые и пушистые. А девушка мертва, вот это факт, и, сколько ни думай, сколько лоб ни морщи, его не изменишь.

Гуров и правда сидел в полном молчании и, наморщив лоб, глядел в пустоту. Ситуация с отсутствием подозреваемых нравилась ему не больше, чем Крячко. Раздражение напарника было ему понятно, но он не собирался идти против совести ради того, чтобы успокоить друга. В задержании Христенко Лев не видел никакого смысла. Ну, приволокут они его в СИЗО, попрессуют пару дней. Тот якобы расколется, может, даже вину на себя возьмет, а на следственном эксперименте завалится. Да он и места, где бросил чемодан и девушку, не покажет, не то что рассказать, как и где ее убил. Лажа все это, а на такое Гуров не подписывался.

– Хватит дуться, Стас, – прервал он затянувшееся молчание. – Ты и сам понимаешь, что в задержании смысла не было.

– Нет, Лева, не понимаю, – тут же вскинулся Крячко. – Если Христенко не признал вину в первую минуту, это не значит, что он невиновен.

– Признание обстоятельств не изменит. Не убивал он ее, Стас.

– Ты бы сначала его версию проверил, – не унимался Крячко. – Хоть в Реутов съездил, насчет поломки выяснил. Может, машина на ходу. Или соседей опросил, глядишь, и выяснили бы, где и с кем Христенко в ночь убийства зависал.

– Охота тебе время терять, так езжай. И в Реутов, и в Оболдино к соседям, – тоже начал сердиться Гуров.

– А ты, значит, в кабинете сидеть будешь. В потолок смотреть. Вдруг там имя убийцы проявится? – съязвил Стас. – Или нет, убийца сам к тебе в кабинет придет. Так, мол, и так, гражданин Гуров, явился с повинной. Зачем вам голову ломать, проверять слова подозреваемых. Вот он я, убийца Регины Янкиной, вяжите меня и следователю сдавайте.

– Кончай ерничать, – оборвал его Лев. – Сложа руки я сидеть не намерен. Есть у меня кое-какие мыслишки, их и буду проверять.

– И что же это за мыслишки?

– Имя жертвы мы узнали, а вот по базе ее пробить времени не хватило. А ведь можем на ее родственников выйти. Повезет – они подскажут, с кем Регина дружбу водила.

– И это все?

– Нет, не все. Поеду обратно на Новоясеневскую. В прошлый раз с девочками Магер разговаривал, на этот раз сам потолкую. Глядишь, и всплывет что-то.

– Как знаешь, а я в Реутов. Не нравится мне история Христенко. Не нравится, и все тут, – заявил Крячко.

На том и порешили. Крячко выключил компьютер и поехал в Реутов. Гуров задержался в отделе, чтобы дать задание оперативникам, просмотреть все базы, но найти ему Регину Янкину и всю подноготную на нее. Сам же сел за руль и поехал на Новоясеневский проспект.

Повторный визит полковника с уголовки Магера совсем не обрадовал. День клонился к вечеру, с минуты на минуту к девочкам клиенты начнут приходить, а в приемной опер сидит. Хорошее дело! Но выставить Гурова за дверь Магер, разумеется, не решился. Узнав, чего тот хочет, администратор и вовсе разнервничался.

– Вы меня без ножа режете, товарищ полковник! – в сердцах выпалил он. – Им же работать надо!

– Не наглей, Магер. Хочешь, чтобы я твою лавочку прикрыл? Начальник отдела нравов твоей конторой уже заинтересовался. Один мой звонок, и девочкам работать уже не придется, – пригрозил Гуров. – Не хочешь, чтобы твои клиенты со мной нос к носу сталкивались, выделяй апартаменты и присылай девочек. Беседовать буду с каждой в отдельности.

Магер повздыхал для проформы, но требование полковника выполнил. Провел Гурова в отдельную комнату, которая располагалась здесь же, на втором этаже, и использовалась как комната отдыха для администратора. Попросив подождать, вышел, а вернулся уже с одной из девиц. Гуров представился, выставил Магера за дверь и приступил к беседе.

О смерти Регины девушка знала, Магер сообщил. К повторному приходу Гурова они с товарками эту тему успели обмусолить основательно. Что случилось, кто так обошелся с Региной, не грозит ли опасность и остальным девицам – такими были главные вопросы, которые волновали девочек. Этими вопросами девица засыпала Гурова еще с порога, тому с трудом удалось заставить ее замолчать и выслушать его вопросы. Но девушка, которую привел Магер, заявила, что с Региной практически не общалась. Слишком заносчивой ее считала, чтобы в подруги записывать. Зато по секрету выдала, кто из девиц раньше с Региной дружбу водил. Еще тогда, когда та только-только работать на Новоясеневском начала. Гуров был благодарен и за это.

Он вызвал Магера, отпустил девицу и велел привести по очереди сперва девицу по имени Анжелика, а после нее Снежану. Магер слегка удивился выбору, но от расспросов воздержался. Анжелика пришла одна. Уселась напротив Гурова, закинула ногу на ногу и заявила:

– Про Регину я ничего не знаю.

– Возможно, вам так только кажется, – заметил он. – Иногда, если постараться, можно вспомнить то, что говорили или делали люди много лет назад. Вам придется попытаться вспомнить первый год знакомства с Региной.

– Так ее же недавно убили?

– Недавно, – подтвердил Гуров.

– Зачем тогда вам старье ворошить? – удивилась девушка.

– Это не ваша забота. Ваше дело – вспоминать, мое – анализировать.

– Ладно, только я все равно не знаю, что рассказывать, – пожав плечами, заявила Анжелика.

– Начните с того, как вы с Региной познакомились.

– Да никак мы не знакомились. Привел ее главный босс. Сказал: вот вам подружка, зовут Регина, не обижайте ее. И все.

– Девушки в вашем заведении живут в отдельных комнатах? – спросил Лев.

– Иногда подселяют парами, – ответила Анжелика. – Когда с работницами перебор.

– А тогда, когда Регина появилась, был перебор?

– Точно! Откуда вы узнали? – Анжелика вытаращила глаза, будто Гуров фантастический трюк перед ней провернул.

– Неважно. К кому Регину подселили?

– В том-то и дело, что ни к кому. Нас со Снежанкой в одну комнату запихнули, а Регине мои апартаменты отдали. Ну, не наглость ли? Я тогда с Магером ругалась, да что толку. Он заладил: протеже босса, протеже босса. Пришлось стерпеть.

– Снежане это тоже не понравилось?

– А кому понравится? В своей комнате ты сама себе хозяйка, а тут подлаживаться приходится. И когда клиент приходит, в общей кухне тусоваться не по кайфу, – забыв, что перед ней сотрудник полиции, откровенничала Анжелика.

– Но Регину вы не обижали, – то ли утвердительно, то ли вопросительно произнес Гуров.

– Ее обидишь! Магер с нее глаз не сводил. Боялся, что мы со Снежанкой что-нибудь отчебучим. Да нет, мы ее не трогали. Так, мелкие пакости: то в чай ей соли подсыпем, то вместо зубной пасты крем в тюбик закачаем. Один раз порошок стиральный ей подменили. Добавили отбеливателя ядреного, а она им черное платье постирала. Ух она и орала тогда, грозилась все главному боссу рассказать. Мы со Снежанкой тогда сильно перепугались. Думали, босс нас на улицу выгонит. Даже мириться с Региной ходили. Когда клиенты все разошлись, завалились к ней в комнату с бутылкой коньяка, повинились, распили бутылочку, а уж после того дня вроде как дружить начали.

– Хорошая история, но меня больше интересует, что рассказывала вам Регина, – поторопил Лев. – Постарайтесь вспомнить хоть что-то. Ведь не может такого быть, чтобы за столько лет Регина вам ни одного слова про свои планы, про свою жизнь не рассказала.

Анжелика замолчала и крепко задумалась. Молчала минут десять, Гуров уже терпение терять начал, а она вдруг встрепенулась и выдала:

– Вспомнила! Регина как-то раз про одного своего ухажера рассказывала. Ну, не то чтобы рассказывала, но кое-что сообщила. Тогда Снежанка расхвасталась, какие за ней в прошлой жизни хахали ухлестывали. И при деньгах, и на тачках крутых, и сами, мол, не крокодилы. А она, дура, в Москве решила счастья искать. Теперь, мол, жалеет, да разве в прошлое вернешься? Тогда Регина и заявила, что у нее, мол, есть такой хахаль, который ее и в тридцать, и в пятьдесят лет примет. Так и сказала: если совсем припрет, поеду к своему Мурзику, он меня на руках носить будет.

– Имя Мурзика не называла?

– Нет, только название деревни, где он живет, – припомнила Анжелика. – Ей Снежанка говорит: что же ты тогда тут тусуешься, если у тебя такой ухажер преданный? А Регина в ответ: он в деревне живет, а мне охота в столице жить. Я, говорит, слишком красива, чтобы коровам хвосты крутить.

– И название деревни вы, конечно, не помните?

– Почему не помню? Помню. Смешное оно, вот и запомнилось. Мамыри эта деревня называется. Мы тогда долго смеялись. Мурзик из Мамырей. Умора!

– Почему Мурзик?

– Не помню. Кажется, это как-то с фамилией связано, но поручиться не могу. Может, Регина ему прозвище любовное придумала, а может, нет.

– Спасибо, Анжелика, вы мне очень помогли, – поблагодарил Гуров и отправил девушку наверх.

Снежану пришлось ждать долго. Пока Анжелика своими воспоминаниями делилась, к той постоянный клиент явился, и Магер, извиняясь и расшаркиваясь, попросил подождать. Чтобы не тратить время даром, Лев решил побеседовать и с другими девушками, но пользы эти разговоры не принесли. Наконец явилась Снежана и совершенно неожиданно для Гурова заявила:

– Вы мне работать мешаете!

– Любопытно узнать, каким образом? – удивленно протянул Лев.

– Сосредоточиться не даете, – выдала Снежана. – Анжелка прискакала, давай про ваши расспросы рассказывать. Довольная такая. Я, мол, следствию помогаю, товарищ полковник так и сказал: благодарю за помощь! А я чем хуже? Я, между прочим, с Региной подольше Анжелкиного дружила. И секреты свои она не Анжелке, а мне рассказывала.

– Секреты, говорите? Это очень хорошо, – воодушевился Гуров. – Вот о секретах попрошу поподробнее. Считайте, у вас появился шанс обскакать подругу.

– И обскачу, не сомневайтесь, – с вызовом заявила Снежана. – Вы знаете, что перед уходом Регина мне кое-что рассказала?

– Понятия не имею, – подыграл ей Лев.

– Вам с подробностями или короткую версию? – деловито осведомилась Снежана.

– Давайте с подробностями.

– Отлично! – Снежана явно обрадовалась. – Значит, дело было так: утром того дня, когда Регина свалила, я к ней в комнату забежала. На минуточку, молочко косметическое одолжить, мой тюбик совсем пустым оказался. Вижу, Регина сумки собирает. Я удивилась и спрашиваю: на каникулы собираешься? У нас так вызов на несколько дней одним клиентом называют. Выбирает клиент девочку, оплачивает два, три, а то и пять дней и куда-нибудь на природу с ней выезжает. Отпуск себе устраивает. Девочкам это по приколу. Можно расслабиться, даже отдохнуть.

– И что ответила Регина? – Гурова тонкости работы девочек по вызову не особо интересовали.

– Сначала вроде как растерялась, а потом призналась. Ухожу, говорит, насовсем. Я ахнула и давай ее отговаривать. Куда, говорю, ты пойдешь? У Магера заведение приличное, такое место не вдруг подвернется. А она: я больше этим заниматься не собираюсь. Нашла работу приличную и жилье отдельное. Буду, говорит, как люди жить, сбылась моя мечта, теперь и я москвичка. Я прям расхохоталась. Смеялась до коликов в животе, а потом вдруг разозлилась. Что, думаю, Регина меня за идиотку держит? Москвичка нашлась, после двух тысяч клиентов. Так прямо ей и заявила. Она тоже вспылила. Не веришь, говорит, не надо, а я сегодня же в высотке буду ночевать. И не в какой-нибудь Балашихе, а в элитке с видом на Щукинский парк. Тут я вконец разозлилась. На Щукинский парк! Она бы еще про высотку с Котельнической замахнулась. Короче, ушла я. Дверью хлопнула и про молочко косметическое забыла. Пришлось тогда у Лариски выпрашивать, а она знаете какая жмотина.

– А что Регина? – Гуров поспешил вернуть разговор в нужное русло.

– А Регина ушла. Вещи забрала и свалила. Магер тему обсуждать отказался, а мне оно надо? Ушла и ушла, скатертью дорога. Я и про разговор-то этот забыла совсем, пока Анжелка про Мурзика из Мамырей не вспомнила. Вот, думаю, зараза. Опередила меня, что я-то теперь полковнику рассказывать буду. И тут меня как осенило. Высотка на Щукинском! Это вам не Мурзик из Мамырей. Правда ведь, товарищ полковник?

– Правда, Снежана, ваша информация куда серьезнее, чем все предыдущие рассказы, – честно признал Гуров. – Благодарю за сотрудничество.

– А благодарность в денежном эквиваленте не выдается? – нагло осведомилась Снежана. – Я на вас полчаса потратила, а это половина гонорара с клиента.

– Идите, Снежана. Простого человеческого «спасибо» должно хватить, – пошутил Лев и выставил девушку за дверь.

Больше на Новоясеневской делать было нечего. Он наскоро простился с Магером и поехал в Управление. Приехал ближе к семи вечера. Там его поджидал Крячко. Не успел Гуров дойти до своего рабочего стола, как Стаса прорвало. Он рассказал о том, как съездил в Реутов. Автомобиль Христенко стоял в той автомастерской, которую он указал. Дату, когда тот пригнал машину на эвакуаторе, подтвердили целых пять человек. Крячко не поленился, заглянул в движок. Тот стоял разобранным и, насколько мог судить Стас, находился в таком состоянии не одну неделю. Пыль на масло толстенным слоем легла, а раскуроченные запчасти, похоже, вообще починке не подлежали.

И все же он расспросил каждого работника автомастерской, как и при каких обстоятельствах Христенко доставил машину. Сломался он на Третьем транспортном ровно за неделю до смерти Регины. Приволок его эвакуатор, за который Христенко пришлось отдать немалые деньги. Мужчина был расстроен, заявил, что из-за жуликов-эвакуаторов теперь придется на ремонт два месяца деньги копить, и уехал на общественном транспорте. Видимо, в целях экономии.

После такого провала к соседям Христенко Крячко уже не поехал. Времени пожалел. Вернулся в Управление и стал дожидаться Гурова. Новости друга его воодушевили. Шутка ли, снова сразу две зацепки. Гуров хотел отложить визит в Мамыри и на Щукинскую до утра, но Стас, желая оправдаться в глазах друга, уговорил его с поисками вышеназванных товарищей не тянуть. Ночь длинная, всякое может случиться. И потом, зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. Решили, что искать высотку с видом на Щукинский парк поедет Крячко, а Гуров смотается в Мамыри. Учитывая, что в Мамыри езды было не больше тридцати километров, Лев особо не противился. К тому же ему самому не терпелось узнать, будет ли толк от новых зацепок. Без четверти восемь он уже катил по Ленинскому проспекту, направляясь на поиски Мурзика.