Текст книги "Серийный любовник"

Глава 2

В станционном буфете было многолюдно и шумно. У стойки собралась толпа человек в двадцать, все галдели и поторапливали буфетчицу, аргументируя свое нетерпение кто в вежливой, кто в хамоватой форме. Буфетчица, дородная женщина под пятьдесят, привычно отбивалась от нападок голодных пассажиров. Лицо ее раскраснелось, тугие кудри слегка растрепались, выбившись из-под нелепого ярко-алого чепца. Глаза метали молнии, а к губам приросла дежурная улыбка, никак не вяжущаяся ни с выражением глаз, ни со словами, слетающими с улыбающихся губ.

– Гражданочка, нельзя ли побыстрее? Мой поезд стоит на станции всего сорок минут. По-вашему, я могу успеть проглотить свой бифштекс за пару секунд и при этом получить гастрономическое удовлетворение? – постукивая ладонью по деревянной столешнице, гундосил долговязый мужчина интеллигентного вида.

– О, я вас умоляю, сорок минут на станции – это почти вечность! – Быстрый взгляд буфетчицы прошелся по внешности долговязого. – А каков на вкус общепитовский бифштекс, вам наверняка рассказывать не нужно. Сколько вы их за свою жизнь съели? Вот и представляйте себе, чтобы время зря не тратить. Удовлетворитесь на ура.

– Эй ты, мадама, мой гамбургер из Магадана пешком добирается? Я возле твоей стойки два часа торчу! – Ладонь здоровенного бритоголового мужика, размером с экскаваторный ковш, с шумом опустилась на стойку.

– Сигнал микроволновки слышал? Вот и я не слышала. Жди, как звонок услышишь, так и хавка готова. – Перед ладонями-экскаваторами, сплошь покрытыми воровскими наколками, буфетчица благоговения явно не испытывала.

– Щас ты у меня звонка ждать будешь, – огрызнулся амбал, но как-то беззлобно, почти любовно. Бойкость буфетчицы ему импонировала.

– Послушайте, вы ведь однозначно не справляетесь. Может, позовете кого-то в помощь? – подала голос симпатичная девица лет двадцати с небольшим, стоящая в очереди чуть ли не последней.

– Отличная мысль! – радостно подхватила буфетчица. – Может, ты мне поможешь, милая? Руки у тебя, сразу видно, сноровистые. Запрыгивай за стойку, и погнали. Вместе мы эту ораву за секунду обслужим.

Очередь одобрительно загудела, кое-где раздались смешки. Девушка зарделась, но с места не сдвинулась.

– Гражданочка, да вы хамите! – возмутилась дама представительного вида. – До вас что, европейские стандарты обслуживания не дошли?

– О, так вы любительница европейского сервиса? – хохотнул мужик в наколках. – Тогда вам не в буфет, вам в спа-салон прямая дорога. Там и бабки другие за их сервис, и удовольствие покруче, чем от беляшей с котятами.

Остановившись поодаль, полковники наблюдали за этой сценой. Брови Гурова сошлись на переносице. Он понимал, что в такой обстановке ни о каком серьезном разговоре не может быть и речи. Но Крячко не унывал. Ему, похоже, местная атмосфера пришлась по душе. Он наслаждался давно забытой совдеповской перебранкой. Бросив взгляд на напарника, Стас усмехнулся:

– Предоставь это мне, – и, шустро пробившись сквозь очередь, подозвал жестом буфетчицу и что-то шепнул ей на ухо.

Она сверкнула глазами, развернулась вполоборота к дверям подсобки и зычным голосом крикнула:

– Наталья, подмени-ка меня!

– Ты только с перерыва, – отозвалась невидимая Наталья. – Хорош наглеть, Тамара.

– Мне срочно. – Тамара уже стягивала с себя чепец и фартук. – Не гунди, Наталья, говорю же, надо.

Из подсобки выкатилась шарообразная фигура с заплывшими жиром глазами и недовольно поджатыми губами. Одарив Тамару сердитым взглядом, женщина приняла из ее рук чепец и фартук, нехотя натянула их на свои необъятные телеса и встала за стойку. Очередь недовольно заворчала, понимая, что этот неповоротливый шар обслуживать будет еще медленнее, чем дезертировавшая с поля брани Тамара. Но под взглядом луноликой Натальи возражать никто не посмел.

Тамара обошла стойку, подхватила Крячко под руку и поволокла его в дальний угол буфета, где виднелась еще одна дверь. Тащила его Тамара шустро, Гуров едва поспевал за ними, лавируя меж любителями столовской пищи. Добравшись до двери, буфетчица резким движением толкнула ее внутрь, протащила за собой Крячко, и дверь тут же захлопнулась. «Ничего себе поворотик! – Гуров растерянно дернул дверь за ручку, но та не поддалась. – Про меня что, забыли?» Но нет, Крячко про напарника не забыл – через минуту дверь снова открылась. Тамара высунула голову в образовавшийся проем и поинтересовалась:

– Ты, что ли, Гуров?

– Я Гуров, – все еще находясь в растерянности, ответил Лев.

– Ну, заходи тогда, – посторонилась Тамара, пропуская его в тесный и темный коридор.

Чуть поодаль стоял Крячко и улыбался. «Интересно, что он ей наплел?» – машинально подумал Лев, но до поры предпочел оставить этот вопрос без ответа. В конце концов, желаемого он добился, метод, в чем бы он ни состоял, сработал. С остальным разберутся по ходу пьесы.

Тамара шагала впереди, за ней гуськом топали Гуров и Крячко. По узкому коридору шли довольно долго. Два поворота, одна перекошенная дверь, еще один поворот и еще один узкий коридор. У металлической двери остановились. Тамара пошарила рукой по стене, отыскала ключ и, отперев металлическую дверь, буквально втолкнула Крячко внутрь. Не желая повторить «полет» напарника, Гуров поспешил проскользнуть в дверь без посторонней помощи. Оказалось, что она ведет во внутренний двор, закрытый от посторонних глаз со всех четырех сторон.

– Это наша курилка, – как бы между прочим сообщила Тамара. – Вон на ту скамейку пойдем, там нам будет удобно.

Усевшись на скамью, она достала из кармана пачку сигарет и тонкую зажигалку. Прикурив сигарету, сделала пару затяжек и только после этого снова заговорила.

– Будем о цене договариваться или без торга на мою таксу согласитесь? – профессионально пуская кольца дыма прямо в лицо Крячко, спросила буфетчица.

– Без торга неинтересно, – игнорируя взгляды Гурова, заявил Крячко. – В этом самое удовольствие.

– А тебе, красавчик, удовольствия подавай, – хохотнула Тамара. – Ладно, называй свою цену. Может, за красивые глаза маленько и сброшу.

– Ну, хватит! – резко оборвал ее Лев. – Поигрались, и будет. Не знаю, что вам сказал мой напарник, но уверен, что к истинной цели нашего визита его слова не имеют ровным счетом никакого отношения.

– Так, – недовольно поджав губы, протянула Тамара. – Та-а-ак! Развод, значит? И как это я сразу не просекла? Стареешь, Тамара Андреевна!

– Я бы не был столь категоричен на этот счет, – поспешил вклиниться Крячко. – Вы, Тамара Андреевна, женщина в самом соку, можете не сомневаться.

– Да пошел ты со своими подкатами! – чуть обиженно бросила Тамара. – Я Наташку за себя в буфете оставила, а ты мне туфту прогнал! И кто ты после этого?

– Полковник полиции Стас Крячко, – представил друга Гуров. – Московский уголовный розыск, – и сунул под нос Тамаре удостоверение.

Та внимательно рассмотрела красные «корочки», сравнила фото с оригиналом и, подбоченившись, заявила:

– Меня уголовкой не напугаешь. Я закон блюду, так что убирай свою ксиву, полковник, и погонами своими не козыряй. Знаешь, какие у нас в привокзальном буфете фрукты попадаются? Не чета вам, полковникам. К нам и генералы захаживают.

– Полиции не боитесь, значит? Похвально, – отстраняя Гурова, проговорил Крячко. – Нас, как представителей власти, это только радует.

– Вот и порадуйся на пару со своим другом, а мне работать надо, – огрызнулась Тамара. Она встала со скамьи, нервно бросив недокуренную сигарету в урну, и собралась уходить.

– Не спешите, Тамара Андреевна, – придержал ее за руку Стас. – Признаю, способ, которым я воспользовался, не совсем честный. Но и вы меня поймите: вести серьезный разговор под бдительным оком голодных пассажиров не такая уж приятная перспектива. Особенно когда дело касается убийства.

– Ни хрена себе у тебя повороты! – возмутилась Тамара. – Сперва икру контрабандную предлагаешь, а потом эта икра в трупешник превращается? Такими темпами мы и до маньяков докатимся.

– Надеюсь, до этого не дойдет, – искренне произнес Крячко. – Так что, недоразумение забыли?

– Ладно, чего уж там, – махнула она рукой. – Выкладывайте, что еще за убийство вы мне припасли?

– Да нет, мы про контейнер грузовой с вами поговорить хотели. Несколько недель назад вы отправляли его во Владивосток. Припоминаете?

– Беспамятством не страдаю, – съязвила Тамара. – Контейнер отправляла, только вам-то что за дело до него?

– Расскажите, что было в контейнере, – вступил в разговор Гуров. – Кому и с какой целью он был отправлен?

– Понятия не имею, – пожала плечами Тамара, и вид у нее при этом был совершенно безмятежный.

«Либо хорошая актриса, либо действительно не знает, что за груз шел в том контейнере», – наблюдая за реакцией буфетчицы, сделал вывод Лев. Вслух же сказал:

– Тамара Андреевна, решать, на какие вопросы отвечать, здесь будете не вы. Быть может, наше знакомство и прошло не особо в официальном ключе, но поверьте, речь идет об очень серьезных вещах. Так что советую вам быть посерьезнее и отвечать на вопросы четко и по существу. Это ясно?

– Яснее не бывает, – хмыкнула Тамара и снова полезла за сигаретами.

– Тогда, пожалуйста, расскажите все про пересылаемый контейнер, и как можно подробнее.

– Да что рассказывать? Контейнер этот вообще не мой. Кому предназначался, я уж и не помню.

– То есть как это не ваш? По документам вы числитесь отправителем, – недоуменно проговорил Крячко.

– Все так. Если по документам.

– Тамара Андреевна, начинайте уже рассказывать! – воскликнул Гуров, окончательно потеряв терпение.

– Да ладно, ладно, я и не собираюсь ничего скрывать. – Тамара пару раз затянулась и начала рассказывать свою историю.

Произошло все несколько месяцев назад, когда Тамара, возвращаясь с поздней смены, нарвалась во дворе собственного дома на шайку подвыпивших малолеток. Возвращаться домой после полуночи ей приходилось чуть ли не через день, и к этому она была привычная. Когда на такси до дома добиралась, а когда и на общественном транспорте. В целях экономии дожидалась дежурного автобуса, доезжала до нужной остановки и шла до дома пешком. Дорога пролегала через парк, затем уходила к железнодорожному мосту, после моста шел частный сектор, за ним и стояла ее многоэтажка.

От автобусной остановки до дома ей приходилось проходить не одно опасное место, так что, добравшись до собственного двора, она всегда испытывала облегчение. Вроде как уже на месте, можно неприятностей не опасаться. Но на этот раз вышло иначе. Неприятности, в виде полупьяных отморозков, поджидали ее во дворе. Жаль, сообразила она это не сразу. Парни сидели как раз напротив ее подъезда, курили, пили пиво и громко смеялись. Девиц среди них не было, но Тамару это не насторожило. Мало ли кому из жильцов приспичило свежим воздухом подышать?

Она прошла через двор и уже подходила к подъезду, когда от группы парней отделился один и направился в ее сторону. Тамара сбавила шаг, парень, напротив, скорость прибавил. Не дойдя до нее пару шагов, он остановился и грубо произнес:

– Здорово, кошелка, как жизнь половая?

И тут Тамара испугалась. Кожа мгновенно покрылась испариной, ноги стали ватными. Мозг просто отказался работать. Она буквально застыла на месте. Парень, похоже, понял, что напугал женщину до чертиков, гаденько улыбнулся и, не поворачивая головы, крикнул дружкам:

– Братаны, да она сейчас обделается!

Его слова вызвали дружный смех. В сторону Тамары направился еще один парень. Шел он не спеша, намеренно впечатывая каждый шаг в землю, и от этого ей становилось все страшнее. Мысли неслись в голове со скоростью звука. Нет, не мысли, скорее образы, один ужаснее другого. Вот первый парень подскакивает к ней, хватает за волосы и валит на землю. К нему подтягиваются остальные. Они издают жуткие, какие-то животные звуки. Вот у кого-то в руках мелькает лезвие ножа, и от этого зрелища холодеет кровь. А второй уже стаскивает с нее ботинки. Почему именно ботинки? Разве они могут помешать совершить мерзкое дело?

– Эй, гражданка, с вами все в порядке?

Голос донесся откуда-то издалека, а вот прикосновение чужой руки к ее локтю, напротив, оказалось чересчур близким и до ужаса реальным. Это прикосновение как будто с тормоза женщину сняло. Тамара отдернула руку, развернулась на сто восемьдесят градусов и понеслась к проезжей части. «Только бы не упасть, только бы не упасть!» – мысленно заклинала Тамара. Звука шагов за собой она не слышала, но оглянуться и посмотреть, что происходит во дворе, не решалась.

Вынырнув из арки, она резко сменила направление. Взгляд ее сосредоточился на магазине круглосуточного обслуживания. Ярко освещенные витрины магазина сулили спасение. Там люди, там охрана. Там телефон, наконец. А раз есть телефон, значит, есть возможность вызвать полицию. Пусть приезжают и разбираются с теми, кто оккупировал ее двор. В конце концов, это их работа. Не за такие ли вызовы им из государственной казны деньги платят?

Уже подбегая к дверям магазина, Тамара услышала за спиной быстрые шаги. Не бег, не топот, а именно шаги. Тот, кто за ней следовал, должен был быть внушительного роста, раз сумел догнать ее, не переходя на бег. «Ну, нет! Теперь уж вам ничего не обломится, ублюдки поганые! Здесь вам меня не достать!»

– Вам больше нет нужды беспокоиться, угроза миновала.

Фраза прозвучала в тот момент, когда Тамара поднялась на крыльцо и уже готова была рвануть магазинную дверь. Голос показался знакомым, страх сменило любопытство, и Тамара оглянулась. В трех шагах от крыльца стоял высокий мужчина. Весьма приятной внешности, гладко выбритый и подтянутый. На маньяка он не походил, а уж на отморозка и подавно.

– Что вам нужно? – голос ее предательски дрогнул.

– Сильно они вас напугали? – вместо ответа спросил незнакомец.

– Вам-то какое дело?

– Не люблю, когда женщин обижают, – просто ответил мужчина и улыбнулся. Улыбка у него оказалась приятной. Какой-то уютной, что ли? Тамара отпустила дверную ручку.

– Это вы их прогнали?

– Их и прогонять не пришлось. Как увидели, что вы не одна, так сами и сбежали. Видели бы вы, как они улепетывали! Смех, да и только!

– Как-то мне не до этого было, – улыбнулась и Тамара.

– Передумали?

– Насчет чего? – не поняла она, еще не до конца отойдя от испытанного ранее ужаса.

– В магазин заходить, – пояснил мужчина. – Вы ведь не за шоколадкой туда собирались, верно?

– Думаете, они совсем ушли? – с надеждой в голосе спросила Тамара.

– Пойдемте, проверим, – предложил незнакомец.

– Хотите меня проводить?

– Теперь-то уж точно. А то еще в какую-нибудь беду попадете, а мне потом переживай.

– Скажете тоже, переживай. Разве в наши дни за незнакомых людей переживают?

– Я переживаю. Спускайтесь с крыльца, время позднее. Вас уже, наверное, дома заждались.

– Вот чего нет, того нет. Я одна живу.

Тамара спустилась с крыльца. Незнакомец подстроился под ее шаг, и вместе они направились во двор многоэтажки. У подъезда действительно было пусто. Мужчина довел ее до дома, поднялся с ней на лифте и уехал только тогда, когда за женщиной захлопнулась входная дверь. И только тогда Тамара сообразила, что даже имени спасителя не спросила. «Вот идиотка! – корила она себя, сбрасывая одежду на пол ванной комнаты. – Он тебя от отморозков отбил, можно сказать, от смерти спас, а ты его даже на чай не пригласила. Хороша, мать, ничего не скажешь». Выскакивать во двор, пытаясь исправить ситуацию, Тамара не стала. Приняла душ, выпила рюмочку коньяка, чтобы снять стресс, и легла спать. Засыпая, она думала, что на этом ее знакомство с приятным мужчиной и закончится.

Но спустя месяц он появился в станционном буфете. Зашел и как ни в чем не бывало заказал два гамбургера навынос. Поздороваться поздоровался, но о происшествии не вспоминал, и вообще никак не обозначил, что помнит о ночном инциденте. А у Тамары в тот момент аврал случился, целая орава с узбекистанского поезда завалилась. Только успевай поворачиваться, не до разговоров. Гамбургеры сделала, в бумажный пакет сложила и отдала незнакомцу. Правда, денег не взяла. Отмахнулась, пробормотав что-то вроде «за счет заведения», и на других покупателей переключилась.

Незнакомец приходил еще раза два, может, три. И всякий раз так получалось, что Тамара никак не могла с рабочего места отлучиться. А чуть больше месяца назад он пришел в час затишья. Подошел к стойке и спросил, не могла бы она уделить ему несколько минут? Несколько минут? Да она всю свою жизнь ему посвятила бы, если бы он попросил! Сели за дальний столик, Тамара принесла кофе и пончики. Незнакомец благодарно улыбнулся, отхлебнул глоток и задушевным голосом объявил, что ему, мол, очень нужна Тамарина помощь.

Суть просьбы заключалась в следующем: одной из его знакомых нужно переправить пожитки из Москвы во Владивосток. Сделать это надо срочно, а если идти официальным путем, времени займет слишком много. И выложил душещипательную историю про то, как эта самая знакомая в спешном порядке вынуждена была бежать на другой конец страны от тирана-мужа. Убегала так, что на новом месте у нее ни кровати, ни подушки теперь нет. А он, мол, помочь женщине хочет. Переправить кое-какую мебель и предметы быта. На первое время, как он выразился.

Тамара сразу согласилась помочь. Подумаешь, разок к начальству сходить, насчет контейнера договориться. Невелика проблема. Сходила, договорилась. Контейнер на адрес, который незнакомец оставил, выписала. Дату погрузки назначила. С мужиками, которые товарняк собирают, проблему перетерла, вот и вся помощь. Когда время пришло, бумаги подписала, и на этом ее миссия закончилась. Состав ушел, мужчина больше не появлялся. Тамара и не ждала. Свой долг она ему вроде как отдала, чего еще?

Выслушав рассказ буфетчицы, Гуров и Крячко задали несколько вопросов, которые сами собой на язык просились. Например, каким именем представился незнакомец? По опыту они знали, что имя преступник может назвать и настоящее. Фамилию выдумает, а вот с именем еще подумает. Имя – величина нейтральная, изменять его особой нужды нет, зато путаться не придется. Но оказалось, что Тамара имени незнакомца не знает. Он так и не представился, а она не спросила. Незнакомец вообще о себе ничего Тамаре не рассказал. Ни где работает, ни чем по жизни занимается. Так уж вышло.

Адрес погрузки был указан в документах, так что Тамаре и этого вспоминать не пришлось. Договорились, что утром она придет на Петровку, составить фоторобот незнакомца. Больше Тамара помочь операм ничем не могла, и они проводили ее обратно до буфета. Рассказ ее ни у Гурова, ни у Крячко сомнений не вызвал, да и саму Тамару подозрительной особой никто из них не посчитал. Решили пока побеседовать с ребятами, которые контейнер принимали, а затем отработать адрес погрузки.

Им повезло, большая часть бригады оказалась на смене во главе с бригадиром. Нашли их в курилке, застав как раз во время короткого перерыва. Бригадир, Леха Сухов, по прозвищу Сухой, сразу вспомнил интересующий полковников заказ. С Тамарой он общался лично, поэтому и в бумажки заглядывать не пришлось. На адрес контейнер возили двое: водитель и экспедитор. Про погрузку рассказывали охотно, несмотря на то, что причины такого пристального внимания к контейнеру Тамары им никто не объяснял.

К дому по улице Шелковичной подъехали в районе двенадцати дня, то же самое время было зафиксировано и в сопроводительных документах. Дом этот – обычная общага при каком-то учебном заведении. Грузчиков с контейнером не нанимали, но это была обычная практика. Дешевле нанять людей со стороны, если не слишком о сохранности груза беспокоишься. В этом случае грузили так называемые гастарбайтеры, представители союзной республики Таджикистан. На русском из четверых изъяснялся только один. Экспедитор объяснил ему общие правила погрузки и на этом умыл руки. Таджики работали споро, из чего экспедитор сделал вывод, что по оплате они с Тамарой договорились на фиксированную сумму, а не на почасовую оплату.

На погрузку времени ушло совсем ничего, какой-то час. Что таскали? Да хлам всякий. Старые шкафы, комоды, потрескавшиеся стулья и тряпичные мешки, набитые под завязку. Весь процесс погрузки ни водитель, ни экспедитор не отслеживали. Решили воспользоваться халявным временем и перекусить в ближайшей забегаловке. Когда покончили с обедом, таджики уже свалили, даже приемки не дождались. Экспедитор заглянул внутрь, проверил, все ли предметы закреплены. Кое-что переставил, чтобы по дороге не попортилось, – все-таки свой человек отправляет. Закрыл контейнер, установил временную пломбу. Появления Тамары не ждали. Знали, что буфетчица на смене. Подумали, что работа на доверии в этом случае вполне уместна. По дороге к вокзалу нигде не останавливались.

После того как привезли контейнер на вокзал, забежали в буфет за подписью. Сдали контейнер вместе с документами бригаде Дядько Кирика, который должен был сдать груз во Владивостоке, и на этом все закончилось. Тамара никаких вопросов не задавала, Дядько Кирик тоже. Он и контейнер не проверял, и все по той же причине. Тамару на вокзале знали все. Экспедитор только имя буфетчицы упомянул, у Кирика вопросы и отпали. На вопрос, часто ли контейнеры без дополнительной проверки уходят, бригадир ответил уклончиво. Случается, но только если заказчик свой человек.

Гуров его заявлению не поверил. И по тону, и по выражению лица было понятно, что этой частью инструкции здесь явно пренебрегают. Но правды требовать не стал. Зачем? Все равно признанием уже ничего не изменить. Попрощавшись с бригадой Сухого, вернулись к машине.

– Собираешься сейчас в общагу ехать? – спросил Крячко, бросая взгляд на часы.

– Поздновато, конечно, но зато всех на месте застанем, – после минутного раздумья ответил Гуров. – Утром приедем – никого не застанем. Ночная поездка должна оказаться продуктивнее.

Вздыхая и бурча что-то себе под нос, Стас полез на заднее сиденье, решив, что раз уж он вынужден терпеть это бесполезное ночное катание, так хоть часть времени потратит на сон. Не успел Гуров тронуться, а Крячко уже захрапел. «Чистая совесть – залог безмятежного сна», – усмехнувшись, подумал Лев. До Шелковичной предстояло ехать больше часа, так что против спящего напарника он не возражал. Все лучше, чем выслушивать его нытье по поводу бесперспективного расследования.

А расследование Гурову и правда виделось бесперспективным. Какой-то неизвестный обратился с просьбой к сотруднице железной дороги, и та, не ожидая подвоха, просьбу его выполнила. Да и как при таких обстоятельствах откажешь? Гуров полагал, что этот самый незнакомец окажется ключевым звеном в расследовании. Жаль, что сейчас он больше походил на фантом – ни имени, ни адреса. Вполне вероятно, что та встреча Тамары с пьяными парнями была подстроена намеренно. А это значит, что смерть девушки из контейнера была спланирована заранее. Возможно, еще до того, как та забеременела.

Оформившаяся мысль ужасала. Кто в здравом уме будет такое планировать? Чего ради этот холеный, по словам Тамары, интеллигентного вида мужчина придумал для молодой женщины подобную кончину? Гуров и раньше не рассматривал возможность суицида со стороны девушки, а в свете открывшихся фактов не поверил бы в это, даже если бы при погибшей обнаружили видеозапись с признанием. Цену таким видеозаписям Лев знал не понаслышке. Сколько расследований вставало в тупик, а то и вовсе отправлялось в архив только потому, что у защиты находилась такая вот запись. Нет, на этот раз самоубийством здесь и не пахнет. Чистой воды убийство. Четко спланированное, циничное и жестокое.

«Где искать этого холеного мужика? – размышлял Гуров. – В общежитии он наверняка не живет. Слишком глупо отправлять жертву из собственного дома. В лучшем случае нам удастся обнаружить его связи. Друзей или сослуживцев. Если повезет, от этого уже можно будет плясать. А если нет? Тогда совсем паршиво. Может, приморским следакам повезет больше, они возьмут получателя и раскроют дело без нашей помощи».

Но рассчитывать на это не стоило. У приморских несколько часов форы было, и все же они обратились за помощью к москвичам. Значит, и у них дело дрянь. А раз так, повозиться придется основательно. Отморозка, устроившего экзекуцию беременной женщине, безнаказанным оставлять нельзя. Не в правилах полковника Гурова уступать преступникам. Наверняка этот хлыщ считает себя самым умным. Вон какой план разработал: нашел буфетчицу, которая для всех сотрудников вокзала свой человек, узнал, где та живет, придумал план ее спасения, чтобы та без вопросов его просьбу выполнила. Каким образом он сумел поместить жертву в контейнер, было пока не понятно. Скорее всего, в тот самый момент, когда таджики работу закончили, а сопровождающие контейнер не вернулись. Но как преступник мог рассчитывать на подобное стечение обстоятельств? Возможно, у него и на этот случай вариант имелся.

Странно другое. Зачем он вообще так заморачивался? Допустим, чем-то ему девушка не угодила и он решил от нее избавиться. Быть может, он вообще просто-напросто псих, которому доставляет удовольствие издеваться над слабым полом. Но зачем так сложно? Вывезти в лес или на пруды, утопить или задушить. Насколько Гуров разбирался в психологии маньяков, для них важен сам процесс. Видеть муки жертвы, слышать ее стоны и мольбы, наблюдать, как в глазах угасает жизнь. Здесь же ничего подобного не было. Просто запечатал девушку в металлический ящик и ручкой помахал. В чем удовольствие? В чем смысл?

«Придется пообщаться со штатным психиатром, пусть разъяснит, чего я не понимаю, – паркуя машину возле здания общежития, решил Гуров. – Может, еще чем-то поможет. Нарисует психологический портрет этого отморозка. Глядишь, и расследование быстрее пойдет».