Текст книги "Пропавший голос"

Ольга еще немного посидела у стены, затем вернула кровать на место. Дыру она оставила открытой, кирпич спрятала под кровать, сама устроилась поверх покрывала и долго лежала без сна, устремив невидящий взгляд в потолок.

Узница не собиралась сдаваться. Она решила, что жить до старости или до смерти в этой комнате точно не будет. Обретение оружия, пусть и ничтожного, вселило в нее надежду.

– Я отсюда выберусь. Не сегодня, не завтра, но когда-то точно, – как мантру, повторяла она.

При этом на ее губах блуждала слабая, но счастливая улыбка.

Глава 8

В кабинете генерала Орлова собралась почти вся команда. Ждали приезда Хитенко, без него начальник Главного управления велел не начинать.

Полковник Гуров восседал во главе стола, ему предстояло держать отчет за всех. За прошедшие двое суток Льву Ивановичу так и не удалось попасть к руководству. Работу за этот период команда проделала немалую, так что доложить было что.

До возвращения Крячко Гуров успел пообщаться с двумя владельцами джипов. Затем он встретился со Стасом, ввел его в курс дела. После этого они отправились на поиски машины. К восьми часам бригада закончила обход, установила три автомобиля, соответствующих приметам по всем параметрам. Один отыскал майор Хитенко, два – Зуйков. У Гурова и у Крячко результата не было.

Один из автовладельцев, найденных Зуйковым, бизнесмен среднего уровня, сам того не ведая, обеспечил себе железное алиби. Как только капитан начал расспрашивать его про машину, тот замахал руками и заявил, что не сидел за рулем «Лендкрузера» почти год. Зуйков потребовал подробности, и бизнесмен с видимым удовольствием посвятил его в детали печальной истории простоя джипа.

Бизнесмен использовал его исключительно для охоты. Он занимался этим в одной и той же компании, в одном и том же месте на протяжении десяти лет. Четверо друзей собирались раз в год, в середине октября, и на две-три недели уезжали в Ярославскую область. Там с третьей недели августа до пятнадцатого ноября был разрешен промысел уток.

В прошлом году они вернулись в Москву пятого ноября. Как и всегда, бизнесмен поставил джип на платную парковку в пригороде Москвы, где у него было забронировано место. Он планировал воспользоваться машиной не раньше середины октября следующего года, но обстоятельства помешали ему это сделать.

В начале июля бизнесмен попал в аварию на служебном авто. За рулем сидел водитель, он же занимал пассажирское место. На правый бок машины пришелся удар максимальной силы, благодаря чему бизнесмен загремел в больничку на долгих три месяца. Вышел он оттуда всего две недели назад, так что ни о какой охоте и речи не могло быть. А раз она обломилась, то и джип навещать необходимости не было.

По настоятельной просьбе капитана бизнесмен назвал адрес автостоянки, номерной знак джипа, адрес больницы, в которой лежал, и имя лечащего врача. Еще Зуйков поинтересовался, не могли ли друзья-охотники воспользоваться джипом в отсутствие хозяина. Услышав это, собеседник опера только рассмеялся. Мол, у моих друзей своих машин по автопарку. Зачем им моя развалюха?

Зуйков шутку не поддержал. В итоге бизнесмену пришлось серьезно ответить на его вопросы. Он сказал, что к нему за ключами друзья не обращались, дубликата ни у кого нет. Для того, чтобы угнать автомобиль со стоянки, нужно хорошенько попотеть, так как с него снят аккумулятор. Вдобавок джип снабжен хитрой системой блокировки колес, которую бизнесмену изготовили умельцы по специальному заказу.

Всю эту историю Зуйков передал полковнику Гурову по телефону, прежде чем ехать дальше. Полковник успел заглянуть на автостоянку, созвониться с лечащим врачом и получить подтверждение словам бизнесмена.

Таким вот образом эта кандидатура на роль преступника отпала. Из двенадцати претендентов под подозрением остались всего двое. Лев Иванович решил приставить к ним наружку. Задержка майора Хитенко была связана как раз с этим обстоятельством. Он сменился в восемь вечера и сейчас добирался до управления.

– Ну и где там ваш майор? – нетерпеливо проворчал генерал. – Он что, пешком до Петровки идет?

Гуров собрался ответить, но в этот момент дверь кабинета приоткрылась, и в проем заглянул майор Хитенко.

– Разрешите войти, товарищ генерал-лейтенант? – запыхавшимся голосом произнес он.

– Давно пора, – ответил Петр Николаевич. – Ты что, бегом бежал?

– Торопился, как мог, – ничуть не смутившись, произнес майор. – На дорогах пробки, в метро давка, а своего авто у меня два месяца уже нет.

– Что так? Упыри угнали или за долги отобрали? – Орлов быстро забыл про раздражение, перешел на шутливый тон.

– Что-то вроде того, – с улыбкой проговорил майор. – Теща экспроприировала.

– Ого, сразу два попадания! – поддержал шутку Крячко, который никогда не упускал возможности позубоскалить. – Теща-упырь должок за дочку предъявила.

– Какой еще должок? – не понял майор.

– Ну а как же? Она ведь тебе жену растила. Значит, ты ее должник. Вот и пришло время раскошелиться.

– На самом деле теща у меня мировая женщина. В Тольятти живет, бизнесом занимается, – сказал майор. – В гости приехала, а ее машина крякнула, так она на мой «Опель» села и домой укатила. Я тебе, дескать, его через пару месяцев верну. Все равно по делам в Москву нужно будет возвращаться.

– Где два, там и три, – продолжил шутку Крячко. – В крайнем случае поедешь ее на Новый год поздравлять, тогда и заберешь.

После этих слов Стаса Хитенко так скривился, что народ, собравшийся в кабинете, разразился дружным хохотом.

Отсмеявшись, генерал легонько постучал ладонью по столу и произнес:

– Ладно, пошутили, обстановку разрядили, пора к делу переходить. Давай, Гуров, выкладывай, что там у вас по делу Лахновской.

Лев Иванович вкратце рассказал про поездку в Орск, про снимок с частью номера джипа и ряд мероприятий, направленных на поиски водителя этой машины.

– На настоящий момент у нас имеются два подозреваемых. – Сыщик перешел к подробному отчету. – Первый, это Дмитрий Норкин. Тридцать шесть лет, не женат, уроженец деревеньки под Псковом, в Москве своего жилья не имеет, снимает квартиру в районе Щукино, хотя зарегистрирован в деревне Юрлово Солнечногорского района. Скорее всего, жилье там он приобрел исключительно ради прописки. Работает охранником в элитном клубе «Пять озер». По оперативным данным, это заведение используется как подпольное казино.

– Откуда информация? – осведомился Орлов.

– Валера Жаворонков нагуглил, – ответил Гуров, бросил быстрый взгляд в сторону этого компьютерного гения, и тот вступил в разговор.

– Ситуация следующая, – бодро начал он. – Клуб «Пять озер» является закрытым заведением для ограниченного круга лиц. Попасть туда можно только по протекции трех членов. Я собрал информацию на тех лиц, которые входят в список завсегдатаев. Восемьдесят процентов из них засветились в интернете как заядлые игроманы. Кое-кто умудрился проиграть состояние и заработать его снова. Про такое всегда пишут в интернете. Затем я пошептался кое с кем из ребят, и они мои предположения подтвердили. Клуб предоставляет своим членам возможность поиграть на большие ставки. Вы, товарищ генерал-лейтенант, и сами знаете, почему их не трогают.

– Не знаю, просвети, – потребовал Петр Николаевич.

– Так у владельца клуба крыша… – промямлил Жаворонков, не привыкший выкладывать перед высоким начальством нелицеприятные факты.

– Кто-то из аппарата мэрии их крышует, – выдал Крячко и избавил Жаворонкова от неловкости.

– Ясно, – только и сказал Орлов. – И что с этим Норкиным? Кто с ним беседовал?

– Капитан Зуйков, – отрапортовал Гуров. – Беседа проходила как раз на съемной квартире.

– Вот как? Каким же образом вы на него вышли, если жилье съемное? – полюбопытствовал генерал.

– Капитан проявил смекалку. Он… – начал Лев Иванович, но начальник его перебил.

– Пусть сам расскажет! – приказал он.

Зуйков откашлялся и начал доклад.

По большому счету в случае с Норкиным ему повезло, и он этого не скрывал. Капитану даже в Юрлово ехать не пришлось. Когда-то он работал в Солнечногорском ОВД, связи сохранились. Вот Зуйков и решил ноги не топтать, позвонить давним приятелям и набрал номер бывшего напарника. Тот к данному вопросу отнесся с пониманием, смотался в Юрлово, пообщался с соседями Норкина и выяснил, что тот появляется в деревне крайне редко, исключительно квартплату внести. С соседями он дружбы не водил, но адресок им на всякий случай оставил. Они поделились им с оперативником.

Капитана Зуйкова Дмитрий Норкин принял настороженно. Все пытался выяснить, как тот на него вышел, но Зуйков дружеских объятий не ждал и посвящать этого субъекта в ход разыскных мероприятий не собирался.

Норкин-то как раз и задал ему правильный вопрос. Почему делом о ДТП занимается Петровка? Зуйков, как и было задумано, начал юлить, напустил тумана. Он счел, что заставил Норкина сильно понервничать.

Тот даже машину поначалу отказался предъявлять к осмотру, хотя это было совсем глупо, так как джип стоял во дворе, метрах в пятидесяти от подъезда. Все, что ему было нужно, Зуйков увидел еще до того, как поднялся в квартиру. Клиенту он этого не рассказал, наоборот, припугнул его повесткой и обращением к работодателю. Вторая угроза подействовала сильнее. Лишаться работы Норкин явно не желал.

После долгих препирательств он согласился на осмотр машины. Они вместе подошли к джипу, и Норкин демонстративно сложил руки на груди. Мол, смотри снаружи, если угодно. Все остальное тебя не касается. Когда Зуйков попросил открыть дверцы, Норкин напрягся и заявил, что к ДТП это никакого отношения не имеет. Автомобиль цел, кузов ровный, без следов аварии, нигде ни вмятин, ни сколов. Дескать, если вы, дорогой товарищ опер, что-то недоговариваете и проводите осмотр автомобиля с какой-то тайной целью, то так сразу и скажите. Зуйков решил, что надавил на клиента достаточно, поблагодарил его за содействие и ушел.

– После доклада капитана было принято решение установить за Норкиным круглосуточное наблюдение, – подытожил рассказ капитана Лев Иванович.

– Почему вы сочли, что он требует такого внимания? – осведомился Орлов.

– Мутный он какой-то, – за Гурова ответил Зуйков. – Нервный, дерганый весь. На вопросы отвечает осторожно, паузы делает гигантские, будто боится лишнего сболтнуть.

– Быть может, он просто ментов не любит, – на полном серьезе произнес Орлов.

– Может, и так, только мне он доверия не внушает, товарищ генерал, – честно ответил на это Зуйков.

– Что показало наружное наблюдение? – Начальник перевел взгляд на Гурова.

– Наблюдение было установлено вчера в три часа дня. Вечером Норкин уехал на работу на джипе. В клубе находился до утра, затем вернулся домой. Никуда по дороге не заезжал. Сегодня в семь снова отправился в клуб. Пока это все.

– Негусто. – Орлов покачал головой и спросил: – Ну а что с другим фигурантом?

– Второй подозреваемый, Пустохвалов Антон, тридцать лет, безработный, семьи не имеет. Проживает один в квартире родителей, находящейся в районе Перово, возле парка.

– Кто к нему ездил? – поинтересовался Петр Николаевич.

– Я, товарищ генерал. – Хитенко приподнялся на стуле. – Сейчас как раз оттуда.

– Как я понимаю, Зуйков и Хитенко задействованы в наружном наблюдении, – констатируя факт, произнес Орлов. – Кто их меняет?

Вопрос был адресован Гурову, он на него и ответил:

– За двумя клиентами установлено наблюдение сменами по двенадцать часов. Помощь мы попросили в районных отделах. Одна смена с восьми вечера до восьми утра, местные дежурят парами. Наши меняют их, работают по одному. Для Зуйкова и Хитенко с завтрашнего дня организован транспорт.

– Значит, сегодня они на своих двоих там мялись, – Орлов недовольно поморщился.

– Возможности не было, товарищ генерал. Все машины заняты или на ремонте. Я сам не в восторге от этой ситуации, но так уж сложилось. – Гуров ждал серьезной выволочки, но Орлов промолчал, и полковник продолжил: – Если вы дадите распоряжение, то я увеличу дневную группу до двух пар.

– Ничего, справятся, – чуть подумав, заявил Орлов, повернулся к Хитенко и спросил: – Что скажешь про безработного?

– Личность мутная, на сто процентов промышляет чем-то нелегальным, – ответил тот. – Про джип говорил охотно. Он ему по наследству от родителей достался. Вернее сказать, они оформили машину на дитятко года два назад, когда в Европу свалили. Квартира записана на него примерно в то же время. Насчет работы особо не распространялся. Вроде как в поиске.

– Живет на что? – осведомился Орлов.

– Якобы на то, что ему родители подбрасывают, но соседи говорят совсем другое.

– Что именно?

Хитенко рассказал, как познакомился с бдительным соседом Пустохвалова, вредным старикашкой по имени Артур Леонидович. Выглядел тот старше лошади Буденного, но наблюдательности и здравого ума ему было не занимать. В Хитенко он сразу распознал сотрудника полиции и даже звание угадал. Про Пустохвалова отзывался крайне отрицательно. Жулик и вор – вот так категорично этот дед припечатал парня.

У кого и что конкретно воровал Пустохвалов, старик сказать так и не смог, но был уверен в том, что кражи его связаны с деятельностью в интернете. Иначе зачем тот заклеил бы зеркальной бумагой окно в комнате, где сутками просиживает за компьютером? Конечно же, чтобы никто не видел, какие махинации он производит на своем компьютере. Агрегат у него мощнейший, счетчик в подъезде только успевает киловатты накручивать. Артур Леонидович не поленился, зафиксировал месячную норму потребления соседом электрической энергии, и цифра получилась весьма впечатляющая.

– Признаюсь, грешным делом и я взглянул на счетчик, – сказал Хитенко. – Так вот, за сутки у Пустохвалова он накрутил больше двадцати киловатт. Если умножить на тридцать дней, то получится и правда нехило.

– Какое отношение это может иметь к похищению девушки? – спросил Орлов и нахмурился.

– Я вот о чем подумал. С матерью Лахновской кто-то регулярно связывается по интернету. Звонки, сообщения, все такое. Вдруг это и есть Пустохвалов? В квартиру он меня не пригласил, но я и из коридора слышал, как гудит системный блок. Чтобы создать такой гул, нужно не один кулер на железо поставить. Зачем любителю простого интернет-серфа тратить деньги на дополнительное охлаждение?

– Что скажете, технари? – обратился генерал-лейтенант к Павленко и Жаворонкову.

– В принципе, не трудно установить на комп программу для имитации чужого голоса и записать пару-тройку фраз. После этого можно часами разговаривать с родственниками любого человека, – произнес Жаворонков. – Однако особой мощности для этого компьютеру не нужно.

– Она необходима для сетевых игр. Тут одним-двумя кулерами не обойдешься. Заядлые игроки доводят мощь компа до таких размеров, что профессиональные серверы отдыхают, – вклинился в разговор Павленко. – Еще майнинговые фермы до фига энергии жрут. Но их в квартирах давно не ставят. Слишком уж это рискованно.

– Ладно, подробности оставь при себе. Твоя точка зрения ясна, – остановил Павленко генерал. – Биткоины, майнинговые фермы и прочая лабуда нас не интересуют. Даже если парень этим грешит, то не наша забота с ним бороться. А вот про имитацию голоса идея неплохая. Хитенко, ты его пасешь?

– Так точно, товарищ генерал. Я в день дежурил.

– Много надежурил?

– Никак нет, товарищ генерал. Дважды менял место дислокации, чтобы перед старикашкой не спалиться. Пустохвалов только раз до ларька за сигаретами вышел и обратно домой вернулся, – ответил Хитенко. – Джип его во дворе стоит, на сигнализации. К нему он даже не подходил.

– Гуров, еще есть что сказать? – осведомился Орлов с таким видом, будто он собирался заканчивать совещание.

– Кое-что есть, – ответил Лев Иванович, и начальнику Главного управления уголовного розыска пришлось сесть на место.

Полковник озвучил информацию по банковской карте Лахновской, сообщил, что пришли видеозаписи с камер банкоматов. Техотдел трудится над ними, вырезает все, что не имеет отношения к делу. Работа продвигается медленно из-за большого объема записей, но к концу недели техники обещали закончить.

Лев Иванович сказал, что с утра Гуров ездил на станцию пригородных поездов в Лобне. Там он пытался отыскать людей, которым знаком джип с дополнительным освещением на багажнике, установленном на крыше. Он предположил, что преступники могли использовать станцию, как перевалочный пункт, не желали светиться на центральных вокзалах. Там и камер больше, и полиция бдительнее, а здесь никто ни на кого внимания не обращает, да и камер на парковке нет. Стоит одна на сетевом магазине. Ее вычислил Валера Жаворонков.

Увы, ожидания сыщика не оправдались. Если джип с похожими приметами и появлялся на станции, то очень и очень редко, потому что даже местные бомжи его не запомнили. По просьбе Гурова они перечислили все машины, примелькавшиеся им с мая по октябрь. Ни одного джипа в этот список не попало. Отсюда Гуров сделал самый очевидный вывод. Преступники меняли машины либо место встречи девушек.

Насчет самих этих деятелей ситуация пока нисколько не прояснилась. Пустить информацию в прессу по-прежнему было нельзя, чтобы не навредить девушкам. Надежда на то, что кто-то из владельцев джипов подойдет под приметы устроителей конкурса, не оправдалась. В заявлении Смолькиной фигурировали две женщины и только один мужчина. Приметы его подогнать под человека со снимка можно было лишь с натяжкой.

Мужчина, запечатленный вместе с Ликой на фото, подходил по росту и к Норкину, и к Пустохвалову, но остальные приметы сравнить не представлялось возможным. На фото мужчина стоял боком, лица не видно, на голове капюшон от ветровки, так что даже цвет волос выяснить не удалось. Если брать комплекцию, то Смолькина утверждала, что мужчина скорее жилистый, чем крупный. На фото же он выглядел весьма внушительно. Это могло означать, что в преступной группе больше трех человек, или же фотокамера сильно исказила пропорции.

Дальше пришла очередь полковника Крячко. Он отчитался о поездке в Петрозаводск, рассказал про пропавшую девушку и ее тетку, которая жила не особо шикарно, но деньги племяннице посылала. С момента его отъезда девушка на связь с теткой не выходила, но та обещала немедленно созвониться с Крячко, если вдруг это произойдет.

– Итак, что мы имеем, – откинувшись на спинку кресла, проговорил генерал-лейтенант, выслушав Стаса. – Приметы трех подозреваемых и сомнительный снимок, на котором изображен непонятно кто. Есть вероятность, что Смолькина дала описание неточно и на фото именно тот мужчина, который ездил по городам.

– На мой взгляд, это маловероятно, – сказал Гуров. – Допустим, что владелец джипа и мужчина, описанный Смолькиной, – одно лицо. Джип – еще одна зацепка, которая в данный момент находится в разработке. По этой версии проходят два человека, ни один из которых под описание девушки не подходит. Что отсюда следует? Мы облажались и ведем слежку за совершенно невиновными людьми. Либо в банде больше трех человек.

– Я прекрасно знаю, какая версия тебе больше нравится, Гуров, – спокойно произнес Орлов. – Но исключать заблуждение девушки мы не можем, пока не будет конкретных доказательств. Дай тебе волю, так ты в банду полгорода запишешь.

– Проверим, товарищ генерал, – проговорил Лев Иванович.

– Неплохо бы было поглядеть на окружение ваших Норкина и Пустохвалова, – сказал Орлов. – Подозреваемые женщины, по логике вещей, должны находиться где-то рядом с ними.

– Этот вопрос на контроле, Петр Николаевич, – заявил Хитенко. – Отслеживаем все контакты.

– Возможно, следует предъявить фотороботы женщин твоему старику Артуру, – произнес генерал. – Вдруг он кого-то узнает. Может, даже сразу двоих.

– Я против, товарищ генерал, – тут же заявил Гуров. – Старик может проболтаться Пустохвалову или как-то иначе выдать то обстоятельство, что парнем не на шутку заинтересовалась полиция. Я уже и так подумываю сменить Хитенко на посту у дома Пустохвалова. Слишком он перед стариком засветился. Это может навредить делу.

– Но может и помочь, – сказал Орлов. – Поступим так. Фоторобот предъявлять пока не будем, а Хитенко у дома нужно оставить.

– Слушаюсь, товарищ генерал, – вынужден был согласиться Гуров, тем более что на замену Хитенко он еще никого не подобрал.

– Теперь еще одно. Вы ведь с Крячко остались вроде как не у дел, так, Гуров? – продолжал Петр Николаевич. – Так вот, пройдитесь-ка завтра по всем владельцам джипов и поищите ваших женщин в их окружении. Багажник можно снять, следы его установки аккуратно убрать. А вот след женщины из жизни мужчины так легко не сотрешь. Он обязательно где-нибудь проявится.

– Понял, товарищ генерал. Сделаем, – сказал Лев Иванович и украдкой бросил взгляд на Крячко.

Тот недовольно поморщился, но промолчал. Приказы руководства в его присутствии обсуждают только идиоты, а Станислав Васильевич таковым не был.

– Теперь самый важный вопрос, – не обращая внимания на недовольство подчиненных, продолжил генерал. – У нас налицо серия преступлений. По меньшей мере четыре девушки находятся в руках мошенников-похитителей. Все со мной согласны?

– На самом деле я думаю, что их гораздо больше, – сказал Гуров. – На форумах сидят сотни тысяч людей. Заявления о том, что девушка из такого-то города победила на таком-то конкурсе и уехала в Москву, встречается не один десяток раз. Но не это главное. Как объяснил Валера, фразы эти могут быть простыми фейками. Человек пишет что-то интересное, чтобы привлечь к себе внимание.

– Не совсем понял, – заявил Орлов. – Поясни-ка, Валера, для особо одаренных.

– Все просто. Человек вступает в группу, где обсуждается тема конкурса, но сам он про это мероприятие и слыхом не слыхивал, – начал свой монолог Жаворонков. – А выделиться ему хочется. Вот он и придумывает несуществующую подругу, знакомую, соседку или просто девочку из соседнего двора и заявляет, будто она победила в том самом конкурсе, о котором идет речь. Потом эта особа благополучно в Москву уехала, процветает там и поныне. Или же наоборот. В столице она вляпалась в историю, вернулась с синяками и с пустым кошельком. История может быть любой другой, лишь бы не как у всех, чтобы как можно больше людей твой пост прочитали.

– Господи, идиотизм какой-то. – Орлов осуждающе покачал головой. – И что, много таких придурков?

– Много, товарищ генерал, – за Жаворонкова ответил Гуров. – Даже слишком.

– Тогда почему мы им верим? – спросил непонятно кого начальник управления.

– Да потому, что во всем этом мусоре иной раз всплывают и реальные истории. Это доказано практикой. Лиза с Ликой и Татьяна из Петрозаводска и вправду существуют. Истории их вполне реальные. Но дело даже не в этом, – проговорил Гуров и снова перешел к волновавшему его вопросу: – Дело в том, что ради четырех девушек, с которых преступникам удалось поиметь по сотне деревянных, а потом, в течение нескольких месяцев – мелкие суммы от двадцати до тридцати тысяч, мутить аферу подобного масштаба станет только слабоумный тип. Здесь возникает парадокс. Подобному субъекту не под силу провернуть такую комбинацию и не попасться.

– Что из этого следует? – Данный вопрос напрашивался сам собой, поэтому Орлов его и задал. – К чему ты клонишь, Гуров?

– К тому, что эти мелкие доходы не могут быть единственной целью похищения девушек. Либо же пленниц должно быть гораздо больше, – ответил сыщик. – А скорее всего, и то, и другое.

– Пленниц на порядок больше. Преступники используют их не только для того, чтобы тянуть деньги с родственников, – закончил за Гурова Орлов. – Ты намекаешь, что девушки используются для оказания интимных услуг?

– Интимные услуги, это когда добровольно. Девушка сама выбирает подобный род занятий ради заработка. Здесь же, боюсь, речь идет о принуждении, – заявил Лев Иванович.

– Это уже сексуальное рабство, товарищ генерал, – проговорил Крячко. – Тут я, пожалуй, с Гуровым согласен. На этом деле, между прочим, всякие негодяи зарабатывают очень даже немалые деньги.

Обсуждение новой версии затянулось до одиннадцати ночи. Сотрудники уголовного розыска крутили ее и так, и эдак, вносили коррективы и строили предположения. Орлов никак не мог смириться с мыслью о том, что подобное происходит не где-нибудь в странах третьего мира, а здесь, под боком, в самом сердце страны.

Крячко предположил, что Москва является лишь перевалочной базой, через которую преступники отправляют девушек куда-нибудь в арабские страны, где торговля живым товаром весьма распространена. Мошенники не утруждаются вербовкой женщин. Они хитростью заманивают их в Москву, а затем передают другой группе, которая и ведет торговлю с иностранцами.

Против этой версии говорило то обстоятельство, что мошенники на протяжении нескольких месяцев выманивали какие-то деньги у родственников похищенных девушек. Зачем размениваться на мелочовку, когда за живой товар прибыль идет немалая? Этот вопрос задал Гуров. В защиту своей версии Крячко заявил, что здесь сработала элементарная жадность. Сколько денег человеку ни дай, ему равно будет мало. В принципе, зачем отказываться от того, что само в руки плывет. Ну а о риске провала ни один преступник не думает.

В новом контексте кандидатуры владельцев джипов выглядели иначе. Полковник Гуров склонялся к тому, что самой подходящей кандидатурой является Норкин. Он работает в ночном клубе, где организовано подпольное казино. Почему бы не наладить там и торговлю секс-рабынями? Это заведение наверняка посещают и те дельцы, у которых имеется выход на иностранцев. Едва ли не все они зарабатывают деньги криминальными способами. Зубные техники и владельцы парикмахерских салонов вряд ли станут членами закрытого клуба. Там водится куда более крупная рыба.

Представить бездельника Пустохвалова в роли продавца сексуальных рабынь у Гурова получалось с трудом. Разве что статус безработного, который целыми днями сидит в своей квартире, был придуман намеренно, чтобы отвести подозрения.

Хитенко с ним соглашаться не спешил. Что-то наводило его на мысль о том, что по жизни Пустохвалов занимается не совсем чистыми делами. Данное ощущение оказалось довольно стойким.

– Этот парень не так прост, как хочет казаться, – заявил Хитенко. – Возможно, он и не главное лицо в преступной группе, но на роль водителя вполне потянет.

В итоге участники совещания решили, что полковник Гуров поедет и лично пообщается с подозреваемыми. Его мнение делу не повредит. На этом сошлись все, в том числе и генерал.

Лев Иванович заявил, что на месте решит, надо ли ему встречаться с фигурантами или хватит наблюдения со стороны. Полковник не желал рисоваться, лишний раз вызывать подозрения. Претенденты на роль мошенников должны были лишь слегка занервничать и начать совершать ошибки. Нельзя было допустить, чтобы они запаниковали и натворили еще худших бед.

Гуров взял у Зуйкова адрес Норкина и договорился встретиться с ним в семь тридцать за пару кварталов от дома подозреваемого. Накануне Норкин приехал домой без четверти восемь, ночную смену Зуйков должен был сменить в восемь ровно, так что времени должно было хватить. В том случае, если объект слежки изменит маршрут или просто задержится, Зуйков должен был предупредить Льва Ивановича, чтобы тот успел подкорректировать план действий.

К Пустохвалову Гуров собирался подъехать часам к двум. Здесь задача усложнялась тем, что никакого графика у этого типа не было. Точку отсчета сыщик выбрал произвольно. Вчера ближе к трем у Пустохвалова закончились сигареты. Если предположить, что за сутки фигурант выкуривает пачку, то примерно в это же время он может повторить вылазку. Если повезет, то полковник сможет пообщаться с парнем в продуктовом магазине. Если нет, то придется сыщику идти к нему в квартиру и импровизировать.

Однако в семь утра этот план начал разваливаться на части.

Гуров уже выехал из дома, направлялся к Норкину в Щукинский район, когда ему позвонил майор Хитенко и звенящим от волнения голосом прокричал:

– Лев Иванович, Пустохвалов сбежал!

Хорошо, что Гуров сперва успел найти место, где разрешена остановка, и только потом ответил на вызов. Иначе он точно влетел бы во встречную машину. Настолько поразила его новость.

Положа руку на сердце, Пустохвалова сыщик вообще в роли преступника не рассматривал. В представлении полковника эта персона никак не вписывалась в гнусный план преступников. Он и ехать-то к парню собирался только для успокоения души, не надеясь найти там хоть что-то, стоящее внимания. А тут вдруг бац! Пустохвалов в бегах!

Пока Гуров приходил в себя от новости, Хитенко выдавал подробности.

Этим утром он приехал к дому Пустохвалова в половине седьмого. Проснулся рано, без надежды уснуть снова, поэтому и решил сменить ребят пораньше. Пусть хоть кто-то выспится хорошенько.

Парни из Перовского ОВД его приезду обрадовались, против смены караула возражать не стали, даже на радостях машину предлагали оставить ему, но Хитенко как на грех отказался принять такую любезность.

Парни уехали, Хитенко послонялся по двору, зашел в магазин, прикупил минералки, потом уселся на лавку за детской площадкой и стал наблюдать за подъездом.

Сперва все было тихо, потом во двор вышел Артур Леонидович и направился к майору.

– Напрасно вы здесь сидите, – заявил он, пожимая Хитенко руку, как доброму знакомому. – Ваша птичка упорхнула.

– Не понимаю, о чем речь. – Попытка Хитенко изобразить удивление выглядела нелепо, но он не мог признаться в том, что следит за соседом Артура Леонидовича.

– Да бросьте, майор. Я ведь сразу понял, что вы за Антошу взялись, – заявил старик. – Скажу больше. Рвение ваше я полностью одобряю и поддерживаю. Давно пора разобраться с этим воришкой. Я потому и вышел, что профукали вы своего подопечного, а мне нужно, чтобы вы его прищучили, понимаете? Я вроде как добровольная дружина.

– Что значит «профукали»? – осведомился Хитенко.

– То и значит. Уехал ваш подопечный. Сел в такси и укатил.

Тут уж Хитенко не до околичностей стало. Он начал выпытывать подробности.

Оказалось, что за пятнадцать минут до появления майора во дворе Антон Пустохвалов вышел из подъезда с рюкзаком за плечами и быстро скрылся за углом. Пока Хитенко менял ночную смену, парень сидел на аллейке у дома, расположенного через дорогу, как понял впоследствии старик, в ожидании такси. За это время он трижды набирал номер, но, видимо, никак не мог оформить заказ.

Такси приехало, когда во дворе уже дежурил Хитенко, но старик заметил его не сразу. Поначалу он подумал, что слежка просто снята, потому что автомобиль, две ночи подряд проторчавший во дворе, теперь исчез. Но, приглядевшись получше, старик увидел майора и поспешил сообщить ему новость.