Текст книги "Истоки и уроки Великой Победы. Книга I. Истоки Великой Победы"

Глава 6

Зная все это, Государь Император и одновременно Верховный Главнокомандующий Русской армией, чтобы поставить без применения насилия все по своим местам, решил провести чисто формальную процедуру с практически, казалось ему, очевидным результатом. Он приказал через начальника штаба Ставки, генерала Алексеева, провести опрос командующих фронтов Русской армии: великого князя Николай Николаевича (Кавказский фронт, кстати, родной дядя царя), генерала Брусилова (Юго-Западный Фронт), генерала Эверта (Западный фронт), генерала Рузского (Северный фронт), генерала Сахарова (Румынский фронт), адмирала Непенина (командующего Балтийским флотом), адмирала Колчака (командующего Черноморским флотом) и некоторых других высших должностных лиц – о целесообразности его отречения от престола.

Можно себе представить степень растерянности, удивления и огорчения царя России, когда все они, за исключением адмирала Колчака, который не прислал никакого ответа, отказали царю в поддержке. Жестко против отречения высказался только хан Нахичеванский, находившийся тогда, как и все настоящие патриоты России, в действующей армии.

Совершилось невиданное предательство – высшая военная элита России отказалась от него, царя, то есть, по существу, все они изменили присяге, предали и бросили своего Верховного Главнокомандующего на растерзание поддонков, врагов Отечества.

Чтобы понять степень предательства, лицемерия, подлости и собственной глупости командующих фронтами и флотами России, приведем тексты телеграмм, направленные ими царю 2 марта 1917 года.

1) от Великого князя Николая Николаевича (родной дядя царя. – Н. Сед.):

Генерал-адъютант Алексеев сообщает мне создавшуюся небывало роковую обстановку и просит меня поддержать его мнение, что победоносный конец войны, столь необходимый для блага и будущности России и спасения династии, вызывает принятие сверхмеры.

Я, как верноподданный, считаю по долгу присяги и по духу присяги необходимым коленопреклоненно молить Ваше Императорское Величество спасти Россию и Вашего наследника, зная чувство святой любви Вашей к России и к нему.

Осенив себя крестным знаменем – передайте ему Ваше наследие. Другого выхода нет.

Как никогда в жизни, с особо горячей молитвой молю Бога подкрепить и направить Вас.

Генерал-адъютант Николай

2) от генерал-адъютанта Брусилова:

Прошу вас доложить государю императору мою всеподданнейшую просьбу, основанную на моей преданности и любви к Родине и царскому престолу, что данную минуту единственный исход, могущий спасти положение и дать возможность дальше бороться с внешним врагом, без чего Россия пропадет, – отказаться от престола в пользу государя наследника цесаревича при регентстве великого князя Михаила Александровича. Другого исхода нет; необходимо спешить, дабы разгоревшийся и принявший большие размеры народный пожар был скорее потушен, иначе повлечет за собой неисчислимые катастрофические последствия. Этим актом будет спасена и сама династия в лице законного наследника.

Генерал-адъютант Брусилов

3) от генерал-адъютанта Эверта:

Ваше Императорское Величество, начальник штаба Вашего Величества передал мне обстановку, создавшуюся в Петрограде, Царском Селе Балтийском море и Москве, и результат переговоров генерал-адъютанта Рузского с председателем Государственной думы.

Ваше Величество, на армию в настоящем ее составе рассчитывать при подавлении внутренних беспорядков – нельзя. Ее можно удержать лишь именем спасения России при невозможности вести дальнейшую борьбу. Я принимаю все меры к тому, дабы сведения о настоящем положении дел в столице не попадали в армию, дабы уберечь ее от несомненных волнений. Средств прекратить революцию в столицах нет никаких.

Необходимо немедленное решение, которое могло бы привести к прекращению беспорядков и сохранению армии для борьбы против врага.

При создавшейся обстановке, не находя иного исхода, безгранично преданный Вашему Величеству верноподданный умоляет Ваше Величество, во имя спасения Родины и династии, принять решение, согласованное с заявлением председателя Государственной думы, выраженным им генерал-адъютанту Рузскому, как единственно, видимо, способное прекратить революцию и спасти Россию от ужасов анархии.

Генерал-адъютант Эверт

4) от генерала Сахарова:

Псков, главкосев. (на имя генерал-адъютанта Рузского)

Генерал-адъютант Алексеев передал мне преступный и возмутительный ответ председателя Государственной думы Вам на высокомилостивое решение государя императора даровать стране ответственное министерство и пригласил главнокомандующих доложить Его Величеству через Вас о решении данного вопроса в зависимости от создавшегося положения.

Горячая любовь моя к Его Величеству не допускает душе моей мириться с возможностью осуществления гнусного предложения, переданного Вам председателем Государственной думы. Я уверен, что русский народ, никогда не касавшийся царя своего, задумал это злодейство, а разбойничья кучка людей, именуемая Государственной думой, предательски воспользовалась удобной минутой для проведения своих преступных целей. Я уверен, что армии фронта непоколебимо стали бы за своего державного вождя, если бы не были призваны к защите Родины от врага внешнего и если бы не были в руках тех же государственных преступников, захвативших в свои руки источники жизни армии.

Таковы движения сердца и души. Переходя же к логике разума и учтя создавшуюся безвыходность положения, я, непоколебимо верноподданный Его Величества, рыдая, вынужден сказать, что, пожалуй, наиболее безболезненным выходом для страны и для сохранения возможности биться с внешним врагом является решение пойти навстречу уже высказанным условиям, дабы промедление не дало пищу к предъявлению дальнейших, еще гнуснейших притязаний.

Генерал Сахаров

5) от адмирала Непенина:

С огромным трудом удерживаю в повиновении флот и вверенные мне войска. В Ревеле положение критическое, но не теряю еще надежды его удержать. Всеподданнейше присоединяюсь к ходатайствам главнокомандующих фронтами о немедленном принятии решения, сформулированного председателем Государственной думы. Если решение не будет принято в течение ближайших часов, то это повлечет за собой катастрофу с неисчислимыми бедствиями для нашей Родины.

Вице-адмирал Непенин

6) от генерал-адъютанта Алексеева:

Всеподданнейше докладывая эти телеграммы Вашему Императорскому Величеству, умоляю безотлагательно принять решение, которое Господь Бог внушит Вам. Промедление грозит гибелью России. Пока армию удается спасти от проникновения болезни, охватившей Петроград, Москву, Кронштадт и другие города, но ручаться за дальнейшее сохранение воинской дисциплины нельзя. Прикосновение же к делу внутренней политики будет знаменовать неизбежный конец войны, позор России и развал ее.

Ваше Императорское Величество горячо любите Родину и ради ее целостности, независимости, ради достижения победы соизволите принять решение, которое может дать мирный и благополучный исход из создавшегося более чем тяжкого положения.

Ожидаю повелений.

Генерал-адъютант Алексеев

2 марта 1917 г.

Из текста приведенных телеграмм однозначно следует, что «безгранично преданные» предатели генералы и адмиралы, будучи высшими офицерами России, оказались теми субъектами, которые, изменив воинской чести и долгу присяги, заставили царя отречься от престола и обрекли его и его семью на верную гибель, а также – себя.

Здесь уместно дополнить, что не только генералы обрекли на погибель монархию в России. 9 марта 1917 года (старый стиль) большая часть Священного Синода Русской Православной церкви (8 архиереев и 1 протопресвитер) выступили с заявлением в защиту действий Временного правительства, поддержав обращение этого правительства к народу России. Тем самым все они отказали в доверии Государю Российскому, Помазаннику Божию. Среди подписавших это заявление были митрополиты Киевский, Московский, Финляндский и другие. Таким образом, и Русская Православная церковь фактически оказалась среди разрушителей нашего государства.

Оскорбленный и до предела униженный, на какое-то время потерявший чувство реальности, царь великой страны под непосредственным давлением и уговорами не каких-то жидомасонов, а боевых русских генералов Рузского, Данилова и Савича, в минуту слабости, подписывает телеграмму-отречение:

«Председателю Государственной думы. Нет той жертвы, которую я не принес бы во имя действительного блага и спасения родной Матушки России. Посему я готов отречься от престола в пользу моего сына, с тем чтобы он оставался при мне до совершеннолетия при регентстве брата моего, великого князя генерал-майора Михаила Александровича…»

Через несколько минут царь, сообразив, какую роковую ошибку он допустил, пытается остановить генерала Рузского и прохождение телеграммы в Петроград, но генерал был в данном случае чрезвычайно оперативен, вызванный вновь, теперь уже к бывшему царю, он докладывает, что текст телеграммы ушел по проводам…

Все, наступило смутное время. Руками своих же генералов Россия была брошена в кровавую купель.

В день своего отречения, 2 марта, Николай II точно зафиксировал в дневнике положение дел: «Кругом измена, и трусость, и обман…». На следующий день члены Временного правительства, во главе с князем Львовым, и председатель Государственной думы Родзянко убедили императора Михаила отказаться от престола без одобрения народа, которому якобы надлежит всенародным голосованием через своих представителей в Учредительном собрании установить образ правления и новые законы государства Российского. Таким образом, подлым обманом было устранено последнее препятствие к захвату власти в России проходимцами и авантюристами всех мастей.

По поводу отречения царя очень точно высказался замечательный русский публицист М. О. Меньшиков: «Жаль несчастного царя… Однако престол – не кресло в опере, которое можно передать желающим. Престол – есть главный пост государственный, высочайшая стража у главной святыни народной – у народного величия. Царю вручена была не какая-либо иная шапка, а национальная шапка, символ единства и могущества народа. Вручены были держава, скипетр, меч, мантия и пр. – облачение символическое носителя всенародной личности. Тот, кто с таким малодушием отказался от власти, конечно, недостоин ее».

Вместе с тем жизнь и время показали, что еще более недостойными этой власти оказались те, кто с помощью интриг и обмана вырвал из рук царя эту же власть.

Причем следует особо подчеркнуть, что величайшая трагедия нашей страны состояла в том, что власть была вырвана из рук русского царя высокопоставленными проходимцами в то время, когда все главные трудности на пути ее развития были уже позади. К этому времени главный противник России – Германия израсходовала все свои ресурсы и была накануне поражения. Победа России, во имя которой было так много пролито крови, казалась, совсем была рядом.

В качестве доказательства изложенного приведем точку зрения по этому вопросу одного из самых известных политиков прошлого столетия У. Черчилля (Вторая мировая война. М., 1955. Т. 1.):

«Ни к одной стране судьба не была так жестока, как к России. Ее корабль пошел ко дну, когда гавань уже была видна. Она уже пережила бурю, когда все обрушилось на нее. Все жертвы были принесены, вся работа завершена. Отчаяние и измена овладели властью, когда задача была уже выполнена. Долгие отступления закончились; снарядный голод побежден; вооружение шло широким потоком; более сильная, более многочисленная, гораздо лучше снабжаемая армия держала огромный фронт; тыловые сборные пункты были переполнены людьми…

Нужно было оставаться на посту; оказывать мощное давление на широко растянувшиеся позиции германских войск; удерживать слабеющие силы противника на своем фронте, не проявляя притом особой активности; иными словами, надо было удержаться; вот и все, что стояло между Россией и плодами общей победы…

…Российская империя в 1917 году располагала значительно большей и лучше экипированной армией, чем та, с которой Россия начинала войну. В марте царь находился на престоле; Российская империя и русский народ держались, фронт был обеспечен и победа казалась бесспорной.

Согласно поверхностным суждениям, характерным для нашего времени, царский режим принято считать недальновидной, прогнившей, ни на что не способной тиранией. Однако обзор тридцати месяцев войны с Германией и Австрией должен скорректировать эти легковесные представления и привести главные факты. Силу Российской империи мы можем измерить по ударам, которые она выдержала, по бедствиям, которые она перенесла, по неистощимым силам, которые она развила, и по восстановлению сил, которые она осуществила.

В правительствах государств, в которых происходят великие события, лидер нации, кто бы он ни был, несет ответственность за неудачи и прославляется за успехи. И не имеет значения, кто выполнял эту тяжелую работу, кто планировал операцию, верховной власти принадлежат упреки и похвала.

Почему Николаю II отказывают в этом испытании? Он совершил много ошибок, а кто из правителей их не совершал? Он не был ни великим полководцем, ни выдающимся правителем. Он был всегда лишь простым искренним человеком средних способностей, мягкого нрава, в своей повседневной жизни во всем следовал своей вере в Бога. Однако бремя принятия важнейших решений лежало на нем. В верхах, где, решая проблемы, надо говорить «за» или «против», где события переступают переделы человеческого разумения, где все неисповедимо, ответы давать приходилось ему. Стрелкою компаса был он. Воевать или не воевать? Наступать или отступать? Идти вправо или влево? Согласиться на демократизацию или держаться твердо? Уйти или проявить стойкость?

Вот поля сражений Николая II. Почему же не воздать ему за это должное? Самоотверженный порыв русских войск, которые спасли Париж в 1914 году; преодоление мучительного бесснарядного отступления; медленное восстановление сил; победы Брусилова; вступление России в кампанию 1917 года непобедимой, более сильной, чем когда-либо. Разве во всем этом не было его доли? Несмотря на ошибки, большие и страшные, режим, который он олицетворял, во главе которого он стоял и которому своим личным характером он придавал жизненную искру, к этому моменту выиграл войну для России.

Вот его сейчас сразят. Сначала вмешается темная рука, облаченная безумием. Царь сходит со сцены. Его и всех любящих его предадут на страдание и смерть. Его усилия преуменьшают; его деяния осуждают; его память порочат. Остановитесь и скажите: а кто другой был способен на это? В людях талантливых и смелых, людях честолюбивых и гордых духом, отважных и властных недостатка не было. Но никто не в состоянии был ответить на несколько простых вопросов, от которых зависела жизнь и слава России. Держа победу уже в руках, она пала на землю заживо, как древний Ирод, пожираемая червями…

Российская империя пала 16 марта, 6 апреля в войну вступили Соединенные Штаты Америки».

Лучше и более точно сказать о последнем русском царе, Николае II, чем вышеприведенные слова У. Черчилля, практически невозможно.

Производят сильное впечатление и запись в дневнике самого царя о последнем дне в Ставке русской армии:

«8-го марта. Среда.

Последний день в Могилеве. В 10¹/₄ подписал прощальный приказ по армиям. В 10¹/₂ пошел в дом дежурства, где простился со всеми чинами штаба и управлений. Дома прощался с офицерами и казаками конвоя и Сводного полка – сердце у меня чуть не разорвалось! В 12 часов приехал к мама в вагон, позавтракал с ней и с ее свитой и остался сидеть с ней до 4¹/₂ часов. Простился с ней, Сандро, Сергеем, Борисом и Алеком. Бедного Нилова не пустили со мною. В 4.45 уехал из Могилева, трогательная толпа людей провожала. 4 члена Думы сопутствуют в моем поезде.

Поехал на Оршу и Витебск.

Погода морозная и ветреная.

Тяжело, больно и тоскливо».

Тогда, сразу же после отречения царя, высшую власть в стране приняла на себя Государственная дума, выделив из своей среды Комитет Государственной думы, в состав которого вошли: М. В. Родзянко, Н. В. Некрасов, А. И. Коновалов, И. И. Дмитрюков, А. Ф. Керенский, В. В. Шульгин, С. И. Шидловский, П. Н. Милюков, М. А. Караулов, В. Н. Львов, В. А. Ржевский, М. С. Чхеидзе. Каждый из них мнил себя спасителем отечества и победителем Германии в Первой мировой войне. По подобному поводу у нашего народа появилась пословица:

«Дай Бог нашему теленку волка съесть». Этим дуракам – хоть бы часть ума Черчилля на всех. Однако, как говорил современный классик, дурак – это надолго…

Маразм высших руководителей государства, и особенно армии, не имел границ. Например, в то время, когда полицейские отряды беспощадно избивались, а встречавшихся офицеров обезоруживали и нередко убивали, великий князь, контр-адмирал Кирилл Владимирович (внук Александра II), командир Гвардейского экипажа свиты Его Величества с царскими вензелями на погонах и красным бантом на плече, прибыл 1 марта в Государственную думу, в Таврический дворец, где отрапортовал председателю Родзянко: «Имею честь явиться вашему высокопревосходительству. Я нахожусь в вашем распоряжении, как и весь народ. Я желаю блага России».

Вскоре этот контр-адмирал был выгнан со службы, однако его действия представляли собою факт вопиющего нарушения присяги Государю Императору и означали полное разложение идеи существующего государственного строя, даже среди членов царствующего дома. Дальше, как говорится, ехать уже было некуда.

Как уже было сказано, 8 марта, перед своим отъездом из Могилева, Николай II обратился к войскам с написанным им прощальным словом, которое передал генерал-адъютанту Алексееву:

«Последний раз обращаюсь к вам, горячо любимые мною войска. После отречения мною за себя и за сына моего от престола российского власть передана Временному правительству. По почину Государственной думы возникшему. Да поможет ему Бог вести Россию по пути славы и благоденствия. Да поможет Бог и вам, доблестные войска, отстоять нашу Родину от злого врага.

В продолжение двух с половиной лет вы несли ежечасно тяжелую боевую службу; много пролито крови, много сделано усилий, и уже близок час, когда Россия, связанная со своими доблестными союзниками одним общим стремлением к победе, сломит последнее усилие противника.

Это небывалая война должна быть доведена до полной победы. Кто думает теперь о мире, кто желает его, тот – изменник Отечества, его предатель. Знаю, что каждый честный воин так мыслит. Исполняйте же ваш долг, защищайте доблестно нашу великую Родину, повинуйтесь Временному правительству, слушайтесь ваших начальников, помните, что всякое ослабление порядка службы только на руку врагу.

Твердо верю, что не угасла в ваших сердцах беспредельная любовь к нашей великой Родине. Да благословит вас Господь Бог, и да ведет вас к победе святой Великомученик и победоносец Георгий. Николай 8 марта 1917 г. Ставка».

Генерал Алексеев и здесь не мог не сделать подлость: вместо того, чтобы исполнить волю покидающего свой пост Верховного Главнокомандующего, как это принято во всех армиях мира, и довести этот приказ до подчиненных, по решению Государственной думы объявил ему, что он должен считать себя арестованным. Арестованного Императора в сопровождении четырех комиссаров: Бубликова, Вершинина, Грибунина и Калинина отправили в Царское Село.

В тот же день, 8 марта, не кто-нибудь, а генерал императорской армии Корнилов Л. Г., вновь назначенный Временным правительством командующим войсками Петроградского округа, лично объявляет императрице Александре Федоровне об ее аресте. (Чем закончит этот, самый крутой «патриот» России, будет сказано ниже.)

Учитывая полную зависимость Временного правительства от союзников, Англии и Франции, которым во многом это правительство было обязано, в том числе – и своим существованием, при желании руководителей этих стран не стоило бы малейшего труда спасти от смерти царя и его семью. Однако «дорогой двоюродный брат, друг и союзник» – так обращался русский царь к королю Великобритании Георгу V – заявил, что до окончания войны въезд царя и его семьи в пределы Британской империи невозможен.

Теперь уже русский царь был окончательно предан не только своими генералами, но и зарубежными родственниками, так называемыми «союзничками», а сам он, его жена и дети переданы в руки садистов и живодеров.

А ведь совсем еще недавно, 16 февраля 1916 года, в царской Ставке был английский генерал сэр Артур Пэджет, который обратился к русскому царю со следующими словами: «По повелению Его Величества короля я имею честь поднести Вашему Императорскому Величеству жезл фельдмаршала английской армии. Мой августейший повелитель верит, что Ваше Императорское Величество примете этот жезл как знак его искренней дружбы и любви и как дань уважения геройским подвигам русской армии».

А ведь действительно: «дорогому двоюродному брату, другу и союзнику» королю Великобритании Георгу V было за что любить русского царя. Россия, выполняя свой союзнический долг, удерживала на своем фронте 187 вражеских дивизий, при этом только убитыми наши потери к тому времени составляли 2 миллиона человек, в то время как потери Англии составляли около 0,8 миллиона. Вот она, плата за то, что сделал для Англии русский царь.

Вот и верь после этого «дорогим союзникам». Поэтому, забегая вперед, стоит ли удивляться и упрекать И. В. Сталина за то, что в 1939 году Советский Союз не поверил в искренность предложений тех же союзников, Англии и Франции, о заключении нового договора для совместных действий против той же Германии.

В отличие от нашего доверчивого русского царя, И. В. Сталин знал и всегда помнил, что у Англии не может быть постоянных друзей, у этой страны – только постоянные интересы.

События последних месяцев и дней жизни русского царя, его жены и детей, особенно их убийство, являются позорнейшим местом истории нашего государства, да и нас, всех русских, допустивших это невиданное злодеяние. Местом, о котором предпочитают молчать или, когда это невозможно, говорить о нем лишь вскользь; местом, которого стыдятся все, к нему причастные: царские генералы-изменники, господа офицеры, деятели Временного правительства, большевики во главе с В. И. Лениным и, наконец, даже непосредственные убийцы.

Может быть, слово «стыдятся» не совсем в данном случае уместное, но, во всяком случае, все перечисленные субъекты и их идейные наследники пытаются снять с себя, если не полностью, то хотя бы частично вину за это невиданное по дикости и жестокости преступление.

Даже большевики-убийцы, непосредственные руководители и исполнители этого преступления, позже, понимая всю гнусность и тяжесть своего преступления, неоднократно пытались списать его на неизвестных рабочих. Мол, что с них, темных и необразованных, возьмешь. Но это на словах, а реально тогда пламенные революционеры не могли данное подлое и кровавое дело никому доверить: в качестве палачей могли быть только свои, избранные – ведь не каждый подонок способен убить несовершеннолетних детей.

Особенно возмутительно и даже удивительно то, что непосредственными организаторами и исполнителями убийства русского царя и его семьи были евреи. Конечно, в каждом народе есть собственные выродки. Это понятно, но это не рядовой случай. У русских с евреями особые и непростые взаимоотношения и счеты. Над этим, еврейским, несчастным народом, который изгонялся изо всех стран, где бы он ни жил, русские цари сжалились и великодушно разрешили жить, работать, плодиться и богатеть. При этом были созданы если не все условия для этого, то, по крайней мере, такие, которые русским и не снились. Например, представители этой, как они себя называют – «угнетенной нации», в отличие от «угнетателей», русских, никогда не были крепостными. Их никогда не продавали и не покупали как скот.

До 1827 года русскими царями евреи были освобождены от тяжелой рекрутской повинности, поэтому они не погибали, как русские в постоянных войнах, которые вела наша страна с татарами, турками, Наполеоном и другими врагами отечества. Но и с указанного года «угнетенная нация» в России имела особые льготы: от рекрутства полностью освобождались купцы всех гильдий, жители сельскохозяйственных колоний, цеховые мастера, механики на фабриках, раввины и все евреи, имеющие среднее и высшее образование. Только в 1874 году был издан новый воинский устав, который ввел всеобщую равную мобилизационную повинность, от которой молодые евреи избавлялись массовой эмиграцией в Америку. К этому времени российское еврейство составляло 51 % мирового.

Первые евреи появились с разрешения императрицы Екатерины II в 1763 году. Кроме того, в результате территориальных изменений конца XVIII и начала XIX века Россия получила не только русские земли бывшей Киевской Руси с коренным русским (украинским и белорусским) населением, но и прочно обосновавшихся на этих землях во время польского владычества евреев. После этого (1815 г.) общее число евреев, русских подданных, составило около 1 200 000 человек. Ровно через сто лет, в 1915 году, их число увеличилось (с учетом того, что к этому времени 1 500 000 евреев эмигрировало в Америку) до 7 000 000. Значит, за сто лет численно эта «угнетенная нация» возросла в 6 раз, тогда как общее число народонаселения всей России возросло всего в 4 раза.

Составляя в начале ХХ века всего меньше четырех процентов населения России, евреи имели больше двенадцати процентов среди русских подданных, имеющих высшее образование, что позволяло им принимать активное участие в культурной жизни страны и оказывать значительное влияние на настроения широких масс, становиться революционерами: готовить свержение и убийство своего благодетеля – русского царя.

История гибели семьи русского царя, с ее деталями, чрезвычайно важна для понимания не только тех давно минувших дней, но и дальнейшего хода событий почти на сто лет вперед. Это своего рода момент истины, где все участники событий: от «благородных» великих князей, генералов и господ офицеров, с одной стороны, и до «идейного» вождя мирового пролетариата В. И. Ленина и его гвардии, с другой стороны, показали перед всем миром, современниками и потомками, кто они есть на самом деле. После этого, когда они начинают сочинять басни о своем исключительном благородстве, сразу возникает вопрос: а как у них с «мальчиком и девочками кровавыми в глазах»? Все короли-то оказались голыми. После этого все их благородство, порядочность и честность превратились в черепки.

Уроки этой кровавой истории во многом поясняют обращение И. В. Сталина со своими противниками во время его борьбы с троцкистами в тридцатые годы. «Дети и внуки Арбата» – дети и внуки тех самых троцкистов – до сих пор стонут о якобы патологической жестокости И. В. Сталина к представителям ленинской гвардии. Последние ими, естественно, представляются в виде ангелов, благородных, безукоризненно честных и порядочных людей, беззаветно преданных идеям добра и справедливости.

Со времен разоблачения так называемого культа личности, с ХХ съезда КПСС (1956 г.), официальными средствами информации – других у нас не было – в этом направлении шла непрерывная промывка мозгов, нас убеждали: плохой Сталин ни за что убивал хороших революционеров, ленинскую гвардию. Мы плохо представляли, кто такие были эти революционеры, что они полезного сделали для страны, однако одного того, что они были ленинцами, было достаточно, чтобы считать их хорошими. Но, в отличие от нас, И. В. Сталин очень хорошо знал человеческие качества, цели и дела этой «гвардии». Поэтому к ней он относился так, как она того заслужила.

Возвращаясь к истории с царской семьей, сразу напомним, что бывший русский император Николай II, супруга его Александра Федоровна, сын Алексей, дочери Татьяна, Анастасия, Ольга, Мария, а также доктор Евгений Сергеевич Боткин и прислуга: повар И. М. Харитонов, официант А. Е. Трупп и горничная А. С. Демидова были зверски убиты в ночь на 17 июля 1918 года. Изверги не пожалели ни невинных детей, ни совсем не причастных к царским делам врача и прислугу. Кровь невинно убиенных легла вечным несмываемым пятном на руки палачей, которые якобы действовали от имени рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Правда об этой кровавой, невиданной в истории России драме долгие годы замалчивалась большевиками, так как убийственно их дискредитировала в глазах хоть сколько-нибудь порядочного человека.

Документы судебного следствия об убийстве русского государя и членов его семьи, собранные судебным следователем по особо важным делам Омского окружного суда Николаем Алексеевичем Соколовым, дают возможность приоткрыть правду о событиях, произошедших в ночь на 17 июля в доме Ипатьева, в Екатеринбурге. Правда о смерти царя – правда о страданиях России, справедливо признанная русским национальным достоянием, дорого стоила Соколову Н. А.: 23 ноября 1924 года он скоропостижно скончался якобы от разрыва сердца в возрасте 42 лет, до выхода своей книги «Убийство Царской Семьи». Скорее всего, ему «помогли» умереть. Для подобных «мокрых» дел чекисты создали специальную группу людей, входивших в состав ИНО (иностранный отдел ГПУ). Кроме того, в распоряжении этого отдела была специальная лаборатория Майрановского, под руководством которого разрабатывались и испытывались на людях яды для умерщвления неугодных.

Товарищи Н. А. Соколова проводили его в последний путь на кладбище небольшого местечка Сальбри под Руаном, на могиле поставили деревянный крест с надписью: «Правда Твоя – Правда во веки».

Фактически убийство царской семьи – «убийство века» – было задумано и решено не в Екатеринбурге, а в Москве заговором трех пламенных революционеров: Яковом Мовшовичем Свердловым, председателем ЦИКа; Шаей Исааковичем Голощекиным, членом ЦК партии большевиков, который был на Урале членом областного Совета и областным военным комиссаром; и Янкелем Хаимовичем Юровским, непосредственным организатором убийства и палачом. Эта тройка отлично знала друг друга лично. Известно, что Свердлов и Голощекин отбывали сибирскую ссылку в туруханском поселке Курейка, куда после ареста направлен был и И. В. Сталин. Также известно, что антагонизм между этими двумя евреями и одним грузином был настолько сильным, что вскоре после приезда Сталина в Курейку ее покинул Свердлов, а за ним добился перевода его друг – Голощекин. Ужиться в одном поселке эти три революционера вместе не могли.

Между 4 и 14 июля 1918 года Голощекин был в Москве и жил в квартире Свердлова. Именно в это время судьба царской семьи была окончательно решена.