Текст книги "Люди и призраки"

– Типун тебе на язык! – испуганно перебила ее Эльвира, видимо представив себя на месте подруги.

– Ну ладно, не буду… А что касается пятерых детей… Это, конечно, чересчур, но его тоже можно понять. Он последний и единственный, случись с ним что – и у него даже нет наследников.

– А сама ты хотела бы иметь пятерых? – коварно поинтересовалась Эльвира.

– Ни в коем случае. Я очень надеюсь, что мальчик получится сразу. Хотя, и девочку можно воспитать соответственно…

– Это если она пойдет в тебя или в отца. А если получится как принцесса Нона? Жак как-то говорил, что на детях гениев природа отдыхает…

– Это тебе типун на язык! – рассердилась королева. – Не может такого быть! У этой придурочной принцессы, про которую я уже наслышана, что-то было не в порядке по материнской линии. К нашим детям это не имеет отношения.

– Да ты свою сестру Элизу вспомни! У тебя родители тоже не дураки, а получилась же.

– А ты вспомни свою маму, – злорадно напомнила Кира.

– Да уж, – усмехнулась Эльвира, – у меня была чокнутая матушка и отец-картежник. У Орландо мама была гулящая, а папа и вовсе эльф… представляешь, какие у нас должны быть дети? Тут не то что пятеро, десяток придется склепать, пока хоть один нормальный получится…

– Кстати, – усмехнулась Кира, – по какой линии он наследует трон? По матери или по отцу, который его отцом не является?

– По матери. Принцесса Габриэль была сестрой короля Ринальдо. А ты что, уесть меня хотела таким образом?

– Да нет, просто похихикать над судьбой. А он тебе ничего больше не предсказывал?

– Нет. Сказал, что сейчас у него не получается. Да он сам о себе расскажет – если не сейчас, то потом, когда будет с королем беседовать. Лучше попробуй привести мысли в порядок и расскажи, как там вчера…

Кира расстроенно махнула рукой:

– Придурочные подданные у моего мужа – все, что я могу сказать. Как тебе нравится, два раздолбая у ложа умирающего спорят на десять щелбанов, поможет лекарство или нет! Убила бы!

– А кто это усомнился? – подивилась Эльвира.

– Этот великий целитель, императорский подарок.

– А, не обращай внимания, что ты хочешь, экзотичные обычаи Востока… Да и вообще, врачи на этот счет все немного циники. Вспомни доктора Кинг. Так что, на десять щелбанов? Это Жак его научил?

– А кто же еще! Что самое интересное, Жак это рассказал Шеллару и в его присутствии настучал преподобному Чену по лбу. Представляешь, Шеллар ничуть не возмутился, что его жизнь оценили в десять щелбанов, а, напротив, расхохотался.

– О, это на него похоже, – улыбнулась Эльвира. – Ты бы слышала, как он веселился, когда ему заранее сделали гроб…

– Когда это?

– А помнишь, когда его ранили… Ну тогда, в первый день весны? Кто-то что-то недопонял, кому-то не так доложили, где-то бюрократическая машина не сработала, в общем, сделали его величеству гроб. А когда оказалось, что излишне поторопились, нашего распорядителя церемоний чуть кондратий не хватил. Бедняга так суетился, пытаясь скрыть этот досадный конфуз, но, оказалось, напрасно. Жак моментально королю все разболтал, а тот ужасно развеселился и даже похвалил беднягу за расторопность. Гроб же велел спрятать.

Тут разговор пришлось прервать, поскольку явились слуги с завтраком, а вместе с ними в дверь протиснулась перепуганная хинская невольница.

– Доброе утро, госпожа Эльвира, – старательно выговорила она. – Доброе утро, госпожа ваше величество. Можно спросить вопрос?

Эльвира со вздохом поправила:

– Не «спросить вопрос», а «задать вопрос». Или просто «спросить». И не «госпожа ваше величество», а просто «ваше величество». Или «госпожа» и дальше по имени.

– Извините, можно просто спросить?

– Что ты хотела?

– Госпожа Анна сказать, есть такой обычай хоронить всех невольников, когда господин умереть. Это есть так? Когда господин умереть, Сюань хоронить вместе?

– Сиськи оторвать госпоже Анне за такие шуточки! – рассердилась Эльвира. – Неправда, Сюань, не слушай ее. Нет у нас такого обычая, и вообще не может быть, потому что у нас не принято держать невольников. Не бойся и не переживай. К тому же его величество жив и вовсе не собирается умирать.

– Кто эта госпожа Анна с таким чудным чувством юмора? – поинтересовалась Кира.

– Герцогиня Дварри, – пояснила Эльвира.

– Эта дура в перьях? – возмутилась «госпожа ее величество». – И ты ее слушаешь? Сюань, иди сейчас к этой шутнице и скажи, что она удалена со двора, потому как королева не желает ее видеть. Чтобы сегодня же ее здесь не было.

– Слушаюсь, госпожа, – поклонилась Сюань и быстренько протиснулась в дверь.

– Кира, ты серьезно? – ахнула Эльвира.

– Серьезно. Я вот еще до Камиллы доберусь.

– Не трогай ты Камиллу. При дворе кроме короля мужиков хватает, и они все будут безутешны. Да и… как ты думаешь, он не обидится, если ты будешь выгонять всех без его согласия?

– Если он будет против, скажу, что пошутила, – проворчала Кира. – Пусть эта горе-варварка на своей шкуре почувствует, что такое хорошая шутка. Но вообще-то хоть одну бы надо выгнать, чтобы другие осознали.

– Госпожа Анна! – донесся из коридора жизнерадостный голосок Сюань. – Госпожа ее величество сказать, вы дура в перьях и она оторвать вам сиськи и отставить от двора, потому как не желает вас видеть!

Затем что-то глухо бумкнуло и в коридоре засуетились. Королева и ее первая дама переглянулись и дружно расхохотались, представив себе, как герцогиня Дварри рухнула в обморок посреди коридора.

За этим занятием и застал их принц Орландо, вернувшийся, как и обещал, прямо к завтраку.

– А что у вас веселенького? – поинтересовался он.

Дамы объяснили причину веселья, отчего он тоже рассмеялся и сказал:

– Вы ей передайте, что в обмороки падать вредно. Одна уже упала не в то время и не в том месте…

– Так уж и не в том, – возразила Эльвира. – Очень даже в том. Ты бы знал, как ей завидуют! Если им на это намекнуть, они начнут на каждом углу падать!

– Дверь запри, – посоветовал мистралиец, усаживаясь за стол. – А то она еще сюда заявится. Я собирался только к Шеллару зайти, а не рисоваться перед всем двором. А ваши дамы пусть не переживают, если уж папа сюда повадился, то не успокоится, пока всех не переберет. Сегодня, к примеру, он был у Камиллы.

– Откуда ты знаешь? – поинтересовалась Эльвира, запирая дверь.

– Я его только что видел. Зашел посмотреть, как у меня дела, и рассказать, чем все кончилось. Он же не знал, что я был здесь. – Принц полюбовался на манный пудинг, поданный на завтрак, щедро полил кушанье вареньем и с восторгом запустил в него ложку. – Кстати, Элмар – это кто? Такой огромный верзила с трех Шелларов в обхвате, к которому на балу все дамы липли? Надо будет с ним тоже познакомиться. Интересно же, что это за роковой красавец такой. Разбил сердце моему бедному папочке…

– Это ты о чем? – не поняла королева.

– О папе, разумеется. Он мне только что жаловался на свою несчастную любовь. С этими эльфами общаться – рехнуться можно. Мой бедный папа втрескался по уши в вашего первого паладина – разумеется, без всякого намека на взаимность и теперь сидит и страдает.

– Он у тебя что, ненормальный? – ужаснулась Эльвира.

– Ну это с какой стороны посмотреть… У эльфов это считается обычным делом. Да не глядите на меня так! – засмеялся Орландо, затем подумал и посыпал свой завтрак сверху сахаром. – Я этим не страдаю, потому что воспитывался среди людей. Да еще и в Мистралии.

– Ты всегда так много сладкого ешь? – улыбнулась Кира, вспомнив, в какой ужас пришел ее супруг при упоминании о давней ходячей сплетне насчет его романа с шутом, и решив перевести разговор на другую тему.

– Не всегда, – ответил мистралиец. – Только когда есть возможность.

– Так вот почему у Эльвиры вечно конфеты на столе! – засмеялась королева. – А я-то думала, она их сама уплетает!

– Сама тоже… Но в основном их ем я. Вообще сладкое люблю. С детства. Знаешь, как я был потрясен в свое время, когда узнал, что Шеллар сладкого не ест! Это было, по моим понятиям, ненормально и чем-то сродни тяжелой болезни.

– Тебе стало его жалко? – засмеялась Эльвира.

– И жалко тоже. Но в основном… хотите, я открою вам великую тайну? Этого никто не знает. За что я так полюбил Шеллара. Однажды, когда они были у нас в гостях, я что-то такое напроказил, и меня лишили сладкого на два дня. Представляете, какая это была трагедия! Да еще в возрасте восьми лет… Сидим мы за столом, вся королевская детвора, нас трое и их пятеро, всем подают десерт, а мне нет. Обидно до слез – все трескают торт, причем по огромному куску, а я сижу и смотрю! Я не выдержал и разревелся. Ринальдо и Коррадо стали дразниться, Тина давай меня уговаривать «не плачь, ничего страшного», а Шеллар с величайшим недоумением поинтересовался, отчего я так расстроился. Тут всем стало смешно, меня оставили в покое и переключились на него. Стали ему объяснять, отчего я реву, подробно и доходчиво, потому как все знали, что, если он чего-то спросил, надо непременно это исчерпывающе объяснить, иначе либо будет доставать, либо пойдет у старших спросит. Ринальдо один раз попался таким образом, выругался при нем нехорошим словом, а что это значит, не объяснил, так Шеллар пошел у наставника спросил. Со всеми последствиями. Поэтому Шеллару подробно объяснили причину моего нечеловеческого рева, отчего он ужасно удивился и для верности переспросил, действительно ли я это так люблю. А когда я подтвердил, что да, действительно, Шеллар отдал мне свой кусок торта. Я был в шоке. Я не представлял, как можно расстаться с таким огромным куском сладкого. Для меня это было сродни подвигу. Хоть он и говорил, что он торты не любит, я в такое не мог поверить, у меня в голове не укладывалось, как можно не любить сладости. Вот с тех пор я и проникся к нему столь глубоким чувством.

– А сам Шеллар об этом знает? – засмеялась королева.

– Я ему не говорил, – улыбнулся Орландо. – Хотя Шеллар мог и сам догадаться.

– А ему за это не попало? – поинтересовалась Эльвира. – Никто не настучал?

– Нет. Коррадо хотел наябедничать, но, разумеется, он не побежал втихую – как же, недостойно! – а заявил, что все расскажет. Шеллар посмотрел на него этак спокойно и говорит: «Я прикинусь, что чего-то не понял, и мне за это ничего не будет. А вот что будет тебе, когда я расскажу, что ты Ноне под юбку лазил…» Последовала немая сцена, после чего Деимар и Интар чуть ли не хором стали просить Коррадо не связываться с Шелларом, а то неприятности будут у всех. Сами понимаете, они с ним постоянно общались и хорошо знали, чего от него можно ожидать.

– Я как-то не представляю его ребенком, – призналась Кира. – Пытаюсь изо всех сил – и все равно вижу взрослым. То ли он так рассказывает о своем детстве, то ли просто всегда был взрослым в душе… Не знаю.

– Ну что ты, – засмеялся Орландо. – Вовсе нет. Просто умен был не по годам и никогда не улыбался. Зато любопытства у него было на десятерых. Я, например, до сих пор не представляю его взрослым, хотя и наслышан, и даже видел однажды.

– Когда?

– А на балу, когда ты с ним под пальмами сидела. До сих пор не могу поверить, что этот здоровенный улыбающийся мужик и есть мой друг Шеллар. Я его видел в последний раз, когда ему было двенадцать лет и он под большим секретом признался мне, что начал курить. А я поделился с ним своей тайной, что на днях впервые познал женщину. Вот так мы обменялись секретами и расстались на двадцать лет… – Мистралиец попытался намазать варенье на булку, затем передумал, придвинул к себе вазочку и запустил в нее ложку. – Я как-то даже волнуюсь… Как он меня встретит, что скажет?… Вдруг обиделся, что я к нему не приходил…

– Перестань, – одернула его Эльвира. – Он будет очень рад. Только как бы нам узнать, когда он встанет?

– А давайте мы после завтрака переберемся в гостиную и будем ждать там, – предложила Кира.

– Ну да! – хихикнула Эльвира. – А вдруг он по привычке в неподпоясанном халате выйдет?

– Хорошо, тогда я прикажу кому-нибудь доложить. Когда закончим завтрак. А пока мне ужасно интересно услышать, что вы еще интересного вытворяли в детстве.

– Хитрые какие, – улыбнулся Орландо. – А вы?

Подруги переглянулись и чуть ли не хором заявили:

– У нас были свои женские тайны!

– Я же вам открыл свои мужские секреты, – укоризненно сказал принц Орландо и внимательно посмотрел на обеих по очереди. – Разве вам не хочется быть хоть немного откровеннее?

И подруги с удивлением почувствовали, что действительно хочется.

Когда его величество выглянул в коридор и спросил, где ее величество, у стражников на входе сразу случилось что-то невообразимое с лицами.

– Челюсти подберите, – строго сказал король, с трудом сдержав смех. – Вам что, еще не сказали?

– Нет, – хором ответили все четверо. Затем один добавил: – Мы только что заступили. А ее величество направилась на третий этаж.

– Понятно, – кивнул король. – Надеюсь, вам тоже все понятно или я лично должен все объяснить?

– Никак нет, ваше величество, – вразнобой ответили стражники, и суеверный ужас на их лицах моментально сменился радостными улыбками. «Надо же, и им я, оказывается, небезразличен!» – подивился король и, прикрыв за собой дверь, направился в кабинет. Дверь оказалась открытой, и у него мелькнула даже шальная мысль, что это вчерашние стражи проклятий тут нашкодили, но все оказалось намного проще и материальнее. На диване в кабинете спал Жак, свернувшись калачиком, точно как в памятный вечер перед коронацией. А за столом, уткнувшись лицом в какие-то документы, храпел его несостоявшееся величество Элмар I. И сейф, разумеется, был открыт настежь, а как же иначе!

– Паршивцы! – вслух сказал король, понимая, что искать в сейфе коньяк бесполезно, раз тут побывал кузен Элмар.

Жак зашевелился, приподнял голову и пробормотал:

– А что, уже утро?… О, ваше величество! Вы встали?

– Нет, я сплю, и мы друг другу снимся, – усмехнулся король, усаживаясь в свободное кресло и приступая к священному ритуалу набивания трубки. – Это у тебя вошло в привычку – как напьешься, приходить спать в мой кабинет? Или ты это делаешь исключительно для того, чтобы меня насмешить? В таком случае следовало хотя бы пощадить мой сейф, а то меня как-то не радует, что мою заначку выпили. Неужели больше нечего не нашлось?

– Ничего мы не выпили, – возразил Жак, приподнимаясь и протирая глаза. – Хотя погуляли вчера знатно… И вообще, это не я открыл ваш кабинет, а Элмар. Ему передали ваш амулет с ключом как новому королю. Он вчера допился до того, что ему приспичило срочно заняться какими-нибудь государственными делами, потому как он первый наследник и ему необходимо учиться. Поэтому он поперся в кабинет, открыл сейф, достал все, что нашел, и сел изучать. Вон до сих пор вникает. А коньяк ваш на месте.

– Это приятно, – улыбнулся король, заглянул в сейф и добыл оттуда уцелевшую бутылку. – Выпьешь со мной?

– Обязательно, – кивнул Жак. – Мы ведь с вами так и не выпили за вашу свадьбу.

Король посерьезнел и опустил глаза.

– Жак… – негромко и как-то неловко сказал он. – Я не знаю, как тебя благодарить. Просто не существует ни слов, ни поступков равных тому, что…

– Да бросьте, – улыбнулся Жак. – Наливайте. Какие счеты могут быть между друзьями? Только об одном вас прошу – не спрашивайте, где я взял эти нашлепки. И Мафея не пытайте, бедный пацан совсем запутается, что можно говорить, а что нельзя. Кроме того, он половину не понял.

– Я что-то подобное и предполагал, – вздохнул король, не поднимая глаз. – Ты все-таки имеешь контакт со своим миром и решительно не желаешь допускать к нему меня. Что ж, не смею настаивать. Не буду спрашивать ни тебя, ни Мафея. Скажи мне только одно: в случае какой-либо катастрофы я могу рассчитывать на вашу помощь?

– Ну вот, – горестно заломил брови Жак, – теперь вы станете думать, что я вас все время обманывал, и будете скрывать обиду исключительно из благодарности. Я вас не обманывал, честное слово. Ни тогда, с обоймой, ни сейчас. Я догадался только вчера, и совершенно случайно, так что вам просто сказочно повезло. Поверьте, я ничего не знал до вчерашнего вечера. Теперь знаю и в случае чего обязательно вам скажу. Но только если это будет необходимо. А пока умоляю, ваше величество, перестаньте приставать к людям. А то ведь добьетесь, что они вместо контакта… Сами понимаете, это секретная спецслужба, у них… прагматичный подход к этике.

– Это они тебе сказали? – быстро спросил король и заинтересованно поднял глаза.

– Нет, я с ними не общался, их не было дома. Просто я за вас боюсь до чертиков. После того что тут вчера было… Не могу, меня до сих пор трясет, как вспомню. И всякие мысли нехорошие в голову лезут.

– Не бойся, – успокоил его король. – Я думал об этом и такую возможность тоже просчитал. Вероятность очень невелика. А кто же тебе дал эти… как ты их назвал, нашлепки… если никого дома не было?

– Я их украл, – пояснил Жак. – Надеюсь, меня простят, принимая во внимание ситуацию.

– Да ты еще и воришка к тому же, – улыбнулся Шел-лар III, одарив своего шута насмешливым взглядом. – А Мафея тоже втянул в процесс хищения или он на стреме стоял?

– Сдается мне, ваше величество, что вы просто пытаетесь вытянуть из меня хоть какую-то информацию, – улыбнулся шут. – Не надо. Давайте о чем-нибудь другом. И наливайте наконец, а то вы так и стоите с бутылкой в руках.

– Хорошо, – согласился король и, перегнувшись через спящего кузена, достал из стола стаканчики. – Тогда расскажи хоть, как вы вчера повеселились, а то меня мэтр уложил спать и я все пропустил. Обидно, я так хотел с эльфом пообщаться, кое о чем его спросить…

– Вы неисправимы! – засмеялся Жак. – А откуда вы знали про эльфа? Они что, меня не разыгрывали и вы действительно являлись им в виде призрака?

– Я не являлся, – вздохнул Шеллар. – Меня видел только эльф. Тоже, кстати, обидно, во дворце полно призраков, а когда я захотел у них узнать, как научиться являться, они все куда-то попрятались…

– Неудивительно, – снова засмеялся шут. – Они же, наверное, отлично знают, какой вы любопытный, и опасались, что вы замучите их расспросами.

– Об этом я не подумал… А ты эльфа застал?

Жак кивнул:

– Свойский такой мужик, только уж больно красивый… и бесстыжий.

– Даже так? – засмеялся король. – Что же он должен был такого отмочить, чтобы ты счел его бесстыжим? Предлагал тебе сексуальную связь?

– Нет, не мне. Да и не предлагал, в общем, просто рассуждал, какие люди странные. Выглядеть так, как ваше величество, им не стыдно, а вот однополая любовь почему-то считается стыдной. Предлагать не стал, сам понял, что ему на это ответят.

– А как я выгляжу? – не понял король.

– Сами знаете. Вы постоянно на это жалуетесь. А у эльфов все неэстетичное считается стыдным и позорным. Сами-то они все красавцы, а если что не так – можно подправить магией или просто косметикой.

– Понятно… Ему приглянулся Мафей? На мой взгляд, это пошло. Я был об эльфах лучшего мнения. А теперь он мне почему-то живо напомнил коллегу Луи.

– Неправда, сравнивать красавца Хоулиана с его величеством Луи – это уже слишком. Вовсе не Мафей ему приглянулся, а ваш необъятный кузен. Он сказал, что это его любимый тип мужчин, а среди эльфов такие практически не попадаются.

– Какая жалость! – расхохотался король. – В кои-то веки бедный эльф встретил мужчину своей мечты, а тот оказался не настолько пьян!

– Ну что вы, Элмар никогда, наверное, до такого не допьется. Зато наш упившийся герой в подробностях поведал нам, как они с графом Орри на пару имели Камиллу и как это было замечательно.

– При дамах? – уточнил его величество.

– Именно. Бедная Тереза заткнула уши, а Ольга махнула рукой и сказала, что она это слышала уже три раза.

– Элмар рассказывает Ольге такие вещи? – поразился Шеллар. – По пьянке или как?

– На охоте, – пояснил Жак.

– А, тогда понятно. – Король сразу успокоился насчет ненормальной общительности кузена и продолжил расспросы: – А мэтр к вам заходил?

– Зашел на пять минут, отчитал эльфа как мальчика за то, что ребенка спаивает, и убежал искать Флавиуса.

– Вот так запросто? Потрясающий старик. Ну представь себе, вот вы все увидели настоящего эльфа… Да я и сам, в общем, был очень удивлен, потрясен и ощутил только любопытство и восхищение. А мэтр первым делом его отчитал, невзирая на его уникальность, и убежал!

– Это еще что! – хихикнул Жак. – Вы бы слышали, как это выглядело! Бедняга еще попытался возражать, что он, дескать, не маленький, чтобы выслушивать от людей нотации, как-никак за сто уж перевалило…

– Не знал, с кем связался! – рассмеялся король.

– Именно. Мэтр на него как прикрикнет: «Извольте слушать и не перебивать, когда с вами говорит человек вчетверо старше вас!» Бедный эльф тут же заткнулся, не иначе от удивления, смиренно все выслушал и даже пообещал, что больше не будет. А как только за мэтром закрылась дверь, мигом налил Мафею вина и пообещал как-нибудь на досуге научить его курить траву.

– И что, опять напоил мальчишку?

– Нет, на этот раз не напоил. Но зато поволок с собой к Камилле, потому как его вдохновил рассказ Элмара.

– Значит, Мафей все-таки напился, – сделал вывод его величество.

– И вовсе я не напился, – раздался из-за двери голос принца, и в кабинет протиснулся Мафей. – Доброе утро, Шеллар.

– Доброе утро, – улыбнулся король, наблюдая, как юный эльф борется с желанием броситься ему на шею и крепко обнять. В конце концов стремление казаться взрослым и мужественным потерпело сокрушительное поражение, Мафей все-таки бросился к кузену и обнял его, привычно уткнувшись носом в его камзол.

– Шеллар, я так рад… так счастлив…

– Я тебя тоже люблю, малыш, – улыбнулся король и потрепал его по макушке. – Хотя ты и в самом деле уже взрослый и пахнешь табаком, спиртным и дамскими духами. Так, значит, твой друг сегодня осчастливил Камиллу? – Он полюбовался на кузена и уточнил: – Вернее, вы оба осчастливили.

Мафей вспрыгнул на подлокотник соседнего кресла и поинтересовался:

– А как ты это так точно определил? По духам?

– По помаде, – серьезно ответил его величество, с трудом сдерживая смех.

– Перестань так шутить! – обиделся Мафей. – Я умывался!

– Умывался? – Король не выдержал и расхохотался. – Иди штаны переодень, герой-любовник! Пока тебя наставник не видел! А то он меня сгноит. Он уже говорил, что я подаю тебе дурной пример… И на будущее заставляй Камиллу стирать помаду заранее.

Юный принц покраснел и принялся стирать помаду, а разбуженный хохотом Элмар приподнял голову и простонал:

– Ну на кой же было так напиваться…

– Меня это тоже очень интересует, – заметил король. – И еще мне интересно, дорогой кузен, хватило бы у тебя сил сдержать клятву, если бы все-таки пришлось, или нет?

– Шеллар? – обрадовался дорогой кузен, с трудом выпрямляясь в кресле. – Ты уже встал? Так ты не будешь неделю валяться в постели, как в прошлый раз? А я уже собрался сегодня вместо тебя на Международный Совет…

– Так съезди, – улыбнулся Шеллар. – Если ты в состоянии.

– Да Мафей меня полечит, и буду в состоянии… только зачем, раз ты уже здоров?

– Ложись на пол, – вздохнул Мафей, оставляя безнадежную битву с особо устойчивой помадой Камиллы.

– А что, съезди, – посоветовал король, наблюдая, как похмельный герой выбирается из-за стола. – Сделаем вид, что мне все еще плохо. Могу я хоть раз в жизни отдохнуть? Тем более в такой день. Заодно сообщишь моим коллегам, что я жив и умирать не собираюсь. А то представляешь, что там будет, если я просто ввалюсь без предупреждения? Все-таки Зиновий человек пожилой, и здоровье у него уже не то, что в былые времена, когда он эльфа посохом по дворцу гонял. Да и Агнесса еще, чего доброго, без чувств рухнет. Она вообще-то несклонна к обморокам, но по такому случаю может.

– Точно, – засмеялся Жак. – Агнессе переживания противопоказаны, ее теперь вообще нужно беречь и лелеять.

– Почему? – не понял король.

– Агнесса беременна, – пояснил Элмар, растягиваясь на ковре. – Нам Азиль сказала. Она же такие вещи видит.

– Надумала на старости лет… – проворчал его величество с неодобрением. – Как это ее угораздило? Что, начала считать себя старухой и перестала предохраняться?

– Ну какая тебе разница? И вообще, что в этом плохого? Может, наконец мальчик получится, а то ведь у этого болвана до сих пор наследника нет.

– Да плохо то, что она не в том возрасте, чтобы так запросто рожать. Бабе тридцать шесть лет, не девочка уже. Вдруг с ней что случится, представляешь, какой бардак начнется в Галланте? А кто отец, Азиль не сказала?

– Шеллар, ты слишком много хочешь от бедной нимфы… Ой! Мафей, осторожнее…

– Все, все, – отозвался эльф. – Ну что ты ойкаешь, сам же знаешь, что это больно. Можешь вставать.

– Спасибо…

– А сам-то ты как? – поинтересовался Жак.

– Нормально, – пожал плечами принц. – Я же сказал, что не напивался. С меня прошлого раза хватило.

– Чего ж тебя к Камилле понесло? – спросил король.

– Сам не знаю, – вздохнул Мафей. – Хоулиан такой заразительный мужик, на любое безобразие может подбить как бы мимоходом…

– Да уж… – проворчал Элмар. – Ты не знаешь, преподобный Чен давал обет целомудрия?

– Он что, и его к дамам поволок? – захихикал король.

– Нет, но тоже подбил на безобразия. Наш придворный мистик понравился Азиль, и она ему предложила уединиться, а он начал стесняться. Так эльф его в десять минут уболтал. И я вот теперь думаю, не нарушил ли бедняга каких-нибудь обетов, а то у них там обычаи есть дурацкие, вспомнить хотя бы Флавиуса… он ведь родился в Ортане, где только нахватался?

– От матушки, – пожал плечами король. – Он воспитывался в семье матери, а там придерживались хинских обычаев.

– А кто его мать? – поинтересовался Элмар, вспомнив, что в прошлый раз этого не выяснил, будучи потрясен фактом родства главы департамента с начальником службы порядка.

– Змея Шэ. А, тебе же это ничего не говорит, ты с этой средой не сталкивался. Его матушка держала бордель, а дедушка – курильню опиума. Дядюшка, довольно известный убийца, оба кузена – профессиональные воры, сестра – невероятно талантливая и умная мошенница. В общем, семейка еще та. Потому его Костас и пристроил в разведшколу, чтобы он мог как-то реализовать свою непомерную Тень, не становясь на путь преступления, а с пользой для общества. Только это, разумеется, между нами.

– Да-да, конечно, – поспешно согласились присутствующие.

– А что касается обетов… Я точно не знаю, но, по-моему, с тех пор как преподобный Чен покинул монастырь, он не обязан чего-то конкретного придерживаться.

– Он мяса не ест, – подал голос Мафей. – Им нельзя. А насчет женщин я не знаю.

– Угораздило же беднягу попасть в императорские подарки, – вздохнул король. – Тут его всему научат. Вино пить, на щелбаны спорить, с нимфами спать… А там и до мяса дело дойдет.

– Жак, а ты ставки будешь принимать? – поинтересовался Мафей.

– На что? – откликнулся Жак.

– На отцовство будущего галлантского принца… или принцессы.

– А ты что, уже хочешь поставить? – оживился королевский шут. – И на кого? У тебя есть соображения?

– Есть, – усмехнулся Мафей. – Только сначала я уточню сроки, чтобы свои предположения проверить.

Элмар тихо ахнул и изменился в лице.

– Обязательно уточни, – сказал он. – Если что, я тоже поставлю.

– Как меня это радует! – умилился король. – Мои кузены начинают мыслить и делать выводы! Вот я сразу об этом подумал, просто неазартен и ставок делать не собираюсь.

– Мало того что ты своих подданных в карты обираешь, – отозвался Элмар, – так не хватало, чтобы ты еще ставки делал!

– Если я начну делать ставки, станет неинтересно, – улыбнулся король. – Поскольку все начнут ставить на то же, на что и я.

– А я никому не скажу, – пообещал Жак.

– Да нет уж, пусть Мафей развлекается, а мне неинтересно. Подумать только, какой у меня взрослый кузен! Элмар, ты заметил, как вырос твой братишка?

– Как-то слишком быстро, – вздохнул Элмар. – Вроде еще недавно был ребенок, не успел оглянуться – уже мужчина. Пьет, курит, ходит по дамам, участвует в поединках…

– А жаль, – улыбнулся король. – Такой был славный ребенок. Я по нему буду скучать.

– Своих пора заводить, ваше величество, – наставительно сказал Жак. – Это в вас говорит инстинкт продолжения рода. Вот вы детей любите?

– Не знаю, – пожал плечами король. – Мафея, к примеру, всегда любил. А совсем маленьких… я их как-то побаиваюсь, если честно.

– Вот он, великий момент! – весело возгласил Элмар. – Наконец-то мы знаем, чего боится мой бесстрашный кузен! Маленьких детей!

– Да ну вас… – засмущался Шеллар. – И вообще, давайте расходиться. Мэтр Истран обещал рассказать что-то занимательное, и мне не терпится.

– Зайдите к Мафею, – посоветовал Жак. – Там Ольга в кресле спит, она будет очень рада вас видеть.

– Да-да, – оживился Элмар. – Зайди. И если Азиль там, скажи, что я ее жду у тебя в гостиной, чтобы вместе пойти домой.

– Обязательно, – пообещал король. – А то она вчера так расстроилась… Никогда бы не подумал, что Ольга будет переживать столь бурно, она всегда казалась мне более уравновешенной… Что ты так вздыхаешь, Мафей? Все ведь хорошо, ничего не случилось.

– Ты не знаешь, – снова вздохнул Мафей. – Я тебе не говорил, чтобы не расстраивать перед свадьбой. Диего пропал. Поехал в Голдиану и исчез. Его третьи сутки не могут найти.

– Ольга еще не знает?

– Нет. Я никому не говорил.

– И не говори. Может, еще найдется. А нет, потом скажешь, когда она успокоится немного. А то ведь она… сам знаешь. Если она по друзьям так убивается, то что будет, если… – Король печально покачал головой и спрятал в карман трубку. – Довольно сидеть, господа, займитесь делом. Элмар, приведи себя в порядок и готовься к заседанию. Мафей, переодень штаны наконец, а то и в самом деле мэтр увидит. Можешь себе представить, что он тебе скажет? Жак… кстати, Жак, ты мне так и не сказал главную утреннюю хохму. Гроб-то мне сделали или нет?

– Я не знаю, – повинился Жак. – Еще не узнавал.

– Так узнай и доложи. По моим подсчетам, должны были сделать. Если еще не доделали, пусть доделывают, я его заберу в свою коллекцию.

– Шеллар, ты что, коллекционируешь гробы? – потрясенно переспросил Элмар.

– Мой тесть коллекционирует трубки, и мне стало завидно. Я тоже хочу иметь свою коллекцию. Буду собирать гробы, которые для меня столь предусмотрительно делают. Два у меня уже есть.

– Некромантский какой-то у тебя юмор, – проворчал принц-бастард.

– О, хорошо, что ты мне напомнил, надо еще навестить старого Наргина.

– Зачем? Сообщить о вашем уникальным хобби? – улыбнулся Жак.

– Или что-то уточнить насчет Ольги? – предположил Элмар.

– Да нет, хочу узнать подробнее о призраках и прочей ерунде такого рода. Я вам еще не говорил? По дворцу шляется призрак господина Хаббарда.