Текст книги "Река жизни русло не меняет. Книга 2. Бог"

Похититель подошёл ближе, и стала заметна его улыбка. Руков ещё отметил: «Это парадокс, но улыбка у него располагающая и даже приятная. Мы, вероятно, посредине пути, между Полоцком и Москвой».

– Дай попить, – снова попросил Стас.

– Залазь, – приказал хозяин джипа, игнорируя его просьбу и застёгивая руки Стаса в наручники.

И опять Рукова повезли, сначала по тряской дороге, вероятно, выезжали из леса, затем трясти стало меньше, значит, выехали на трассу.

«А мужичок осторожный, даже ночью съезжает с трассы и углубляется в лес для остановки. Надо поспать и набраться сил», – думал Стас, трясясь в багажнике джипа. Голова у него уже почти не болела, только слегка гудела. Отключил его этот мужичок умело и основательно, без сознания он пробыл не менее получаса. Заснуть не получилось, снова наплыли воспоминания последних дней.

В течение недели, которую они с Дашей прожили на Володиной даче, он несколько раз виделся с соседкой Тамарой Васильевной. Они друг другу улыбались, здоровались и перекидывались некоторыми фразами. Один раз пожилая женщина даже спросила:

– Может надо что? Ты говори, не стесняйся!

– Да нет пока, слава Богу, помощь не требуется. А за беспокойство спасибо, – ответил Руков, улыбаясь.

Кажется, три или четыре дня назад Стас не выдержал и прямо из новополоцкого переговорного пункта позвонил своему приятелю, работающему в московской прокуратуре.

– Алло, Виктор?

– Да… Это ты, Иван?

– Да, это я. Слушай, ты не знаешь, кто из ваших по мне работает? Парень и девушка, – уточнил он.

– Это мистика какая-то, но буквально двадцать минут назад, я случайно узнал их имена (он имел в виду кодовые клички агентов) – Скат и Рута. Иван, больше мне не звони.

– Больше не буду, а за это спасибо, – он положил трубку.

Стас, конечно же, не мог знать о разговоре полковника Рябова с генералом, который состоялся в кабинете последнего.

– Как я и предполагал Беглец залёг где-то в Новополоцке, – сказал полковник генералу с некой долей самодовольства.

– Почему вы так решили?

– Там его видел Скат. И последний его звонок Морозову был оттуда.

– Вы слушаете телефон Виктора Морозова, Олег Степанович?

– Приходится, – лаконично ответил полковник.

– А почему он почти не прячется? Почему звонил из того же города, где залёг? Это что, самоуверенность или что-то другое?

– Скорей всего, он знает о наших неприятностях, ведь, вероятно, это именно он звонил Морозову из Смоленска пять дней назад. Тогда его телефон на прослушке еще не стоял.

– Поэтому и наглеет? – генерал слегка поджал губы.

– Мне кажется, что да, – ответил полковник.

– Олег Степанович, Беглеца надо убирать. Да и вообще, что ещё можно, надо срочно зачистить. Моего влияния уже не хватает, а копают. Ой, как копают! И под тебя, и под меня.

– Ясно, товарищ генерал, – ответил полковник.

Он так называл своего начальника, когда был с ним не согласен. По его мнению, из Беглеца надо всё же выкачать, что можно. Как только Скат доложил, что видел Беглеца в Новополоцке, Рябов, без ведома генерала, послал к ним дублёра. Это был наёмный киллер высокого класса. К нему иногда обращалась бандитская верхушка, когда надо было кого-то убрать тихо-чисто и с гарантией. Обращался к нему и сам Рябов три раза. Он это делал, когда не хотел в дело вмешивать своих агентов. Этот киллер был известен под кличкой Циркуль, вероятно, за точность и обязательность к заказам. Полковник дал Циркулю адрес Ската и Руты в Новополоцке, и указание – незаметно их подстраховать. Если же ситуация выйдет из под контроля агентов, тогда действовать по обстановке. По возможности, привезти Беглеца живым. Тогда оплата будет тройной, или же просто убрать объект, но тогда оплата будет в одинарном размере.

Стас продолжал вспоминать события, предшествовавшие развязке.

Всё складывалось благополучно. Даша отпросилась на работе, и через два дня они уехали бы на юг. Тогда бы он с Дашей опять улизнул от Рябова. И, судя по тем проблемам, которые навалились на полковника, теперь уже навсегда. Но так уж часто происходит в жизни, что как только нам кажется, что спасение или удача совсем рядом, и остается совсем чуть-чуть до победы, как тут с нами происходит нечто неожиданное, нечто, что меняет всё.

Стас у себя на работе сразу же уволился, как только увидел агентов в городе. Теперь он каждый вечер ходил встречать Дашу с работы на остановку трамвая. Как-то раз вечером, часа в четыре, он как обычно встретил Дашу, они пересекали шоссе, подходя к дачному посёлку, как вдруг вдали показалась тёмная девятка, выруливавшая на дорогу к дачам. Он узнал её сразу, в ней, без сомнения, ехали агенты Скат и Рута, и они искали его. Повезло, что они поехали в сторону, противоположную той, где находилась их дача.

Руков взял Дашу за локоть и начал спокойно и тихо говорить ей.

– Теперь слушай внимательно, моя девочка, сейчас мы зайдём на Володину дачу. Через лаз ты переберёшься к Тамаре Васильевне и побудешь у неё пару часов. Затем ты поедешь на нашу квартиру.

По одному его тону Даша догадалась, что положение более чем серьёзное.

– Стас, я тебя не оставлю, – вырвалось у Даши с отчаяньем.

– Даша, нет времени на пререкания и возражения. Ты не одна, сохрани нашу дочку. Да и меня ещё рано хоронить. Господь не оставит нас в трудностях. А теперь слушай дальше. В нашем матрасе на моей стороне зашиты 30 тысяч долларов. Забери их, они тебе помогут. Завтра же с утра уезжай к Зое в Витебск. Погостишь у неё пару дней, не больше; потом тебе надо будет уехать и от Зои. Поедешь в Крым и там жди меня. Только не оставайся ни в Полоцке, ни в Новополоцке. Свяжемся через Зою. Если всё будет хорошо, то мы завтра у неё и встретимся. Если в ближайшие дни нам с тобой встретиться не удастся, то через месяц смело возвращайся в Новополоцк. Может, мне надо будет отлучиться на месяц-два, но ты не отчаивайся, я верю, что всё будет хорошо.

С этими словами Стас подвёл Дашу к проходу на дачу Тамары Васильевны, быстро поцеловал в щёку и подтолкнул её, чтоб перешла к соседке. Даша остановилась, она хотела обернуться и прижать его к себе, поцеловать, но Руков сказал уже более жёстко:

– Дорога каждая секунда, Даша, храни себя и дочку! Вы всё, что у меня осталось.

– Неужели ты не можешь отдать им свои накопления?

– Им прежде всего нужно меня убрать, как свидетеля убийств Маши и Димки. А деньги тут на втором месте, – сказал он, подталкивая её к проходу.

Даша постучалась к Тамаре Васильевне и попросила её об укрытии.

– Некогда всё объяснять, но, пожалуйста, спрячьте меня! – видя немой вопрос хозяйки дачи, она добавила: – Нас со Стасом преследуют нехорошие люди.

– Проходи, голубушка, в залу, тут тебя никто не тронет.

Сама Тамара Васильевна вышла во двор и занялась цветами в палисаднике.

Замок на даче Володе был наружный и виден с улицы. «Это на руку», – подумал Стас.

Сам он спрятался в сарае и наблюдал через щель в двери за происходящим на улице. Он мог бы уйти через забор на соседнюю дачу, а там и в город. Но ему надо было убедиться, что для Даши опасность миновала.

Не прошло и десяти минут, как подъехала девятка с затемнёнными окнами и остановилась. Вероятно, они у кого-то узнали о супружеской паре, недавно поселившейся в этом районе. Из машины вышла Рута и вежливо поздоровалась с Тамарой Васильевной, а потом спросила:

– Вы не знаете, где-то тут недавно поселились молодые супруги? Мы их ищем, это наши родственники. Хотим с ними повидаться, – сразу же она ответила на могущие возникнуть вопросы.

Стас в сарае и Даша в комнате соседней дачи затаили дыхание, ожидая, что же ответит Тамара Васильевна. Пожилая женщина ответила просто и с готовностью.

– Да вот здесь они и живут, – сказала она, показывая на соседскую дачу. Замок же на дверях Володиной дачи красноречиво возвещал, что хозяев нет дома.

– Так их нет сейчас, что ли?

– Ну, ты же видишь, голубушка, замок – значит, нет никого.

У Даши тогда промелькнуло в голове: «Голубушкой она и меня называла, но какая разная интонация в этих её обращениях!»

А Рута продолжала расспрашивать Тамару Васильевну.

– А эту ночь они здесь ночевали?

– Да, я видела их утром.

– А вы, не скажите, в это время они обычно уже дома? – поинтересовалась Рута.

– Да, Стас всегда Дашу встречает с работы, и в это время они уже обычно здесь.

– А почему он встречает Дашу, неужели мой двоюродный брат так любит свою жену?

– Любит, конечно, любит. Но ведь Даша беременна, а разве вы не знаете?

Этот вопрос на мгновенье смутил Руту, а Тамара Васильевна, видя секундное замешательство молодой женщины, утвердилась, что правильно делает, укрывая Дашу.

– Нет, мы этого не знали, видно, брат решил сделать нам сюрприз.

– Когда они придут, сказать им что вы их искали? – спросила Тамара Васильевна.

– Да нет, не говорите, мы сделаем им свой сюрприз, – ответила Рута с многообещающей интонацией в голосе.

Не попрощавшись, она села в машину, которая тронулась и не спеша покатила с дачного посёлка. Тамара Васильевна вошла в комнату, а встретившись с благодарными глазами Даши спросила:

– Я правильно сделала, что отправила их ни с чем?

– Конечно. Спасибо, я вам очень благодарна, что вы меня не выдали.

– А то я уже и вправду подумала, что это родственники вас ищут, – затем пожилая женщина задумчиво сказала. – Но какой холодный взгляд у этой девицы.

– Я так испугалась, что вы их не раскусите вовремя, и, сами того не желая, проговоритесь, что я здесь, – призналась Даша.

– Понимаешь, Даша, её нарочитая любезность и вежливость в начале расспросов мне сразу напомнили детство.

Встретив непонимающий взгляд молодой женщины, Тамара Васильевна пояснила.

– Я родилась в 1940 году. Незадолго до моего рождения моего папу арестовали. Он был кадровый офицер, в звании подполковника на момент ареста. Его осудили на 10 лет лагерей. Он сидел в Воркуте, строил там, в заполярье, угольную шахту. После того как он отсидел свой срок, в 1950 году ему дали ещё 5 лет ссылки. И отбывал он её в Караганде. Это столица мощного промышленного района на севере Казахстана. Как только он обосновался на месте ссылки, мама со мной и старшим братом поехала к нему жить в Караганду.

– И не побоялась ехать в такую глушь, – вставила Даша своё мнение.

Тамара Васильевна же продолжала вспоминать своё прошлое.

– Мама была на 14 лет моложе папы, но она при первой же возможности поехала к нему в Караганду из Ленинграда, где мы тогда жили.

– Очень мужественный поступок, – опять не удержалась от реплики Даша.

– Просто папу не возможно было не любить. Я его увидела, когда мне было уже 9 лет. Лагерь его не сломил и не обозлил, он остался человеком, человеком с большой буквы. Мы с братом так его любили, что там, в ссылке, в Караганде мы, наверное, были самой счастливой семьёй.

Тамара Васильевна ушла в свои воспоминания, и Даша заметила, что и лицом она как-то посветлела.

– Да… – пожилая женщина, как бы возвращаясь из прошлого, продолжала, – и ты знаешь, когда эта девица задавала вопросы, очень мне это напомнило моё детство. Когда меня, одиннадцатилетнюю девочку, вызывал к себе следователь – холёный, упитанный капитан – он вкрадчиво и вежливо стал выспрашивать у меня, о чём папа говорит дома. Дети обычно доверчивы, и в простоте душевной могут сказать что угодно. Но этот капитан не учёл того, что мы были дети «врага народа».

В Ленинграде и в школе, и на улице мне не раз вслед кричали: «Фашистское отродье». Так это в Ленинграде! А там, в Караганде, мы были вообще бесправны. И таких там было очень много – ссыльных и членов их семей. Так как местное население было малограмотно или вообще безграмотно, то наша «свободолюбивая» страна ссылала туда, после лагерей, технически грамотных и образованных работников и инженеров.

А папа был танкистом, стало быть, в технике разбирался. Он и научил меня, как держаться со следователем. И я помню, как потом кричал на меня тот же капитан, пытаясь меня уже запугать, когда понял, что на его ложное дружелюбие я не поддамся. Да и эта девица уехала, даже не попрощавшись. Ей, как и тому следователю, нужна была информация, и не получив её, они показали своё настоящее лицо. Следователь кричал и пугал, а девица забыла об элементарной вежливости.

– А я слышала, да и в фильмах сейчас показывают, что близкие родственники от «врагов народа» тогда отказывались и отрекались, чтобы самим избежать репрессий, – сказала Даша.

Не то чтобы она не поверила Тамаре Васильевне, а просто, разговаривая даже на такую непростую тему, она отвлекалась от нынешних проблем, так неожиданно на них со Стасом свалившихся.

Руков из своего укрытия, убедившись, что опасность миновала, выбрался через соседнюю дачу на параллельную улицу и поспешил в город. Тогда он решил пока с Дашей не видеться, чтоб меньше её беспокоить и нервировать.

Как только Скат и Рута отъехали от Володиной дачи, они сразу начали обсуждать, как им поступить в данной ситуации.

– Мы можем подождать их здесь. Раз эта Даша беременна, то Беглец завяз тут плотно и никуда от нас не денется. Всё-таки нам сильно повезло, что мы начали прорабатывать окрестности Новополоцка с этих дачных посёлков, – высказал Скат своё мнение.

– Интуиция, Влад, интуиция, – поправила его напарница, – везение, конечно, тоже есть, но вначале интуиция, – потом Инна задумчиво добавила, – хотя нам очень сильно не везло в начале этих поисков.

– Как бы там ни было, но теперь найти Беглеца – дело техники, – самоуверенно заметил Скат.

– Не забывай, что он, как колобок, – постоянно от всех уходит, только что песенку не поёт, – заметила Рута.

– Но всё равно лисичка его съест, – поддержал шутку Скат.

– Кто будет этой лисичкой? И его Дашу надо брать тоже. С ней его разговорить будет гораздо проще, – сказала Рута с ледяным спокойствием.

– Здесь их ждать нет смысла, если их сейчас здесь нет, то к ночи они будут на даче в любом случае. Тогда их и возьмём. Да и через хозяина дачи, мы их в любом случае вычислим.

– Ты знаешь, мне на какое-то мгновение показалась, что старуха что-то не договаривает, – задумчиво сказала Рута.

– Да это уже не имеет значения, мы их в любом случае вычислим. Если не сегодня, так завтра. Надо заехать на базу, всё там прибрать. Повезём их в машине, – о захвате Даши Скат говорил как о решённом вопросе, – уколем им снотворного, и до Москвы будут лежать смирно.

Скат в мыслях уже схватил Беглеца и его женщину, и теперь его беспокоило, как доставить их в Москву.

– Осади, ты их ещё не взял, – охладила его Рута. Она также думала, что взятие объекта и его женщины – дело ближайшего времени, но своё влияние продемонстрировать Владу никогда не будет лишним.

В обойме спрятанного когда-то Стасом пистолета осталось только три патрона. Уйдя с дачи, Руков забрал пистолет из тайника и затем по пути зашел в магазин видео– радиоаппаратуры. Купил там цифровую видеокамеру и со всей этой «экипировкой» направился в квартиру, где базировались его преследователи. Он тогда не мог знать, что за квартирой Ската и Руты наблюдает ещё один, страхующий, агент.

Как ты уже помнишь, уважаемый читатель, этого киллера-агента звали Циркуль. Он случайно, но крайне удачно, снял в доме напротив двухкомнатную квартиру. Это нанятое жильё избавило его от необходимости торчать всё время на чердаке, без удобств. Так как снимаемая им квартира находилась на шестом этаже, а окна квартиры, за которой он наблюдал, были напротив и просматривались очень хорошо (их ничто не загораживало). Единственным неудобством было то, что расстояние до объекта исчислялось доброй сотней метров. Но от этого неудобства избавлял мощный бинокль.

Циркуль вел наблюдение уже четвёртый день. Он досконально изучил график, если можно так выразиться, работы агентов и справедливо полагал, что Скат и Рута быстрей найдут Беглеца, чем он, так как они его ищут в регионе не первый месяц. И судя по интенсивности их выездов, поиски у них были в самом разгаре. Агентов, как и сам объект, он знал в лицо. И вот в шестом часу вечера он заметил мужчину, шедшего по двору. Конечно, мужчин тут ходило немало, тем более, видел он его только со спины; но что-то заставило Циркуля насторожиться. Неосознанно, чисто интуитивно он чувствовал, что время ожидания вышло, наступает время действия. В который уже раз, интуиция его не подвела.

Когда этот мужчина зашёл в подъезд, где находилась квартира Ската и Руты, Циркуль только произнёс: «Так». Затем он навёл бинокль на окна этой квартиры и стал ждать. И тут ему показалось, что он увидел тень, промелькнувшую из одной комнаты в другую. Но он не был уверен – мешали тюлевые занавески на окнах. Далее Циркуль увидел знакомую девятку, едущую по двору. И снова, теперь уже точно, заметил, что кто-то подошёл к окну. Очевидно, этот кто-то наблюдал за машиной. Затем из «девятки» вышли возбуждённые Скат и Рута и направились в свой подъезд. Как события разворачивались в квартире, он не видел, но чувствовал, что там происходит схватка. Кто победит в ней? Тоже не надо быть гением, чтобы это предугадать. Какими бы перспективными не были агенты, но опыт есть опыт. Насколько прав был Рябов, когда послал его на подстраховку! Да, этот Травин, по всему видно, – крепкий орешек. Циркуль усмехнулся, к «опытным», он причислял и себя. Поэтому он спустился во двор, сел в свою машину и стал ждать.

Руков хорошо помнил, как всё происходило в квартире агентов. Сейчас он почему-то обратил внимание на то обстоятельство, что тогда, в азарте, он даже не молился, полагая, что Бог для более спокойной жизни, а не для такой сумасшедшей скачки событий. Из окна он видел, как подъехали Скат и Рута к дому. Он их ждал, став за дверь. Пистолет он взвёл и снял с предохранителя. Стас рассчитывал на фактор неожиданности, надеясь, что войдя в квартиру, агенты не почувствуют его присутствия сразу же. В общем, так и получилось. Они были слишком возбуждены, чтобы прислушиваться к своей интуиции, ведь наконец-таки их поиски подходят к концу, осталось последнее усилие. Поэтому и не проявили свою обычную осторожность.

Стас дождался, когда они зашли и закрыли входную дверь. Как он и предполагал, молодые люди сразу прошли в комнату. Выйдя из кухни в коридор, Руков оказался у них за спиной. Рута шла на шаг сзади Ската и была ближе к Стасу, он тогда сработал мгновенно, ударив ее рукоятью пистолета в затылок. Молодая женщина рухнула, потеряв сознание. В следующее мгновение Руков ударил Ската ногой чуть выше поясницы, сбоку, там, где находятся почки. Агент также упал, но сознание не потерял. Только на секунду или две Стас отвернулся, что бы включить радио на полную громкость. Это радио он заметил заранее, и тогда же решил, как с его помощью заглушит звуки борьбы и возможных выстрелов. Классическая музыка, которую передавали по радио, разлилась по всей квартире. Руков резко повернулся к противникам. Девица ещё лежала без сознания, а Скат уже встал, пытаясь сразу же сгруппироваться. Всё-таки их классно готовили в их подразделении. От удара, которым его наградил Стас, обычный мужчина приходил бы в себя не меньше минуты, а тут – две-три секунды и Скат готов был продолжать борьбу. Руков с ним бороться не стал, а просто выстрелил ему в бедро. Скат опять повалился на пол.

Прежде всего, Стас их разоружил. Затем вытащил обоймы из их пистолетов и положил магазины подальше на полку. Пистолеты же положил на стол, предварительно проверив, нет ли патрона в каждом стволе. После разоружения агентов, Руков скотчем связал им руки и ноги и посадил их на два стула рядом. И, наконец, он поставил на стол камеру, направив её на агентов, и включил её.

Первой заговорила Рута.

– Ты должен сдаться властям России. Мы агенты особого подразделения при московской прокуратуре и у тебя нет шансов, тем более, после твоего нападения на нас.

Стас помолчал, подумал, потом усмехнулся и сказал:

– Сейчас на дворе начало третьего тысячелетия. Двадцать или тридцать лет назад, в твоём положении, агент ещё бы сказала, что я предал Родину и интересы народа. А вы хотя знаете, зачем полковник Рябов меня ищет? И почему он послал вас по моему следу?

При упоминании полковника Рябова, Скат и Рута переглянулись – это же все фиксировала камера. Руков же продолжал психологическое наступление:

– Да, я знаю, кто за мной охотится. Я также знаю ваши кодовые клички – Скат и Рута. Я вас раскрыл как агентов.

Это высказывание произвело ещё большее впечатление.

– Полковник Рябов и его начальник генерал Заруцкий думают, что у меня припрятано очень много денег…

– А они действительно припрятаны? – прервала его Рута.

– Здесь вопросы задаю я, – оборвал её Стас, – мне от вас не нужно никакой информации, просто я кое-что прокомментирую, а вы послушаете. Мы это всё запишем на видео, и кассета побудет у меня.

– Перевяжи мне ногу, – требовательно попросил Скат, – я могу истечь кровью.

– Не истечёшь. Мне надо всего пару минут вашего внимания, на столе я оставлю нож. Я думаю, что при вашей ловкости и подготовке, вы за 5—6 минут освободитесь. Я бы на вашем месте ехал в Москву и увольнялся с работы. Ну, а впрочем, это ваше дело. Но вы не знаете того, что знаю я. Под генерала и вашего полковника копают и очень основательно копают, не мне вам рассказывать какие при этом будут последствия. Практически вы работаете на бандитов, только при должностях и погонах.

– И давно под них копают? – спросил Скат. Он держался очень мужественно, хотя было заметно, что ранение причиняет ему сильную боль.

– Уже больше месяца. Сейчас Рябов с генералом пытаются замести следы своих преступлений, а я очень нежелательный свидетель для них. Полгода назад, по приказу полковника Рябова и с ведома генерала Заруцкого, наёмные киллеры убили мою жену и четырёхлетнего сына, – Стас преподнёс агентам ещё один сильный аргумент.

И Скат и Рута заметили, что хотя и прошло время, но воспоминание приносит боль Беглецу.

– А теперь представьте, что эта видеозапись попадёт в комиссию по расследованию преступлений Рябова и генерала, – закончил Стас.

– Сама эта кассета не имеет юридической силы, и к обвинению её не подошьёшь, – заметила Рута.

– Я это понимаю, но не будь такой наивной, Рута, там уже нарыли немало. Иначе бы дело закрыли, так как влияние Рябова и Заруцкого весьма велико. А раз не прикрывают дело по-тихому, значит, факты не дают. И эта запись, в этой ситуации, весомо ляжет на обвинительную чашу Немезиды.

– Почему же тогда тебе, действительно, не сдаться российским властям, ты же потерпевший, а не преступник? – спросил Скат, превозмогая боль.

– Не всё так просто. Я ранил агента при исполнении, – Руков указал на Ската, – то есть, тебя. Второе, Рябов ещё не закрыт, и я думаю, пройдёт не меньше месяца, прежде чем его с генералом возьмут. А до этого они из меня все кишки выпустят. Ну и третье, что меня останавливает, от того, чтобы добровольно сдаться российскому правосудию, – я чувствую себя гораздо комфортней, находясь в тени. Не люблю популярности. А журналисты сделают из меня если не монстра, то мученика – в зависимости от заказов редакторов. Ну ладно, лично к вам у меня никаких претензий нет, а если обошёлся с вами грубо, то простите великодушно. И знаете, что я вам посоветую напоследок, почитайте Евангелие и постарайтесь понять учение Христа. Если поймёте, то это вам поможет правильно относиться к людям, к Богу, да и друг к другу. Прощайте.

Уходя, он действительно оставил им нож на столе, а перед этим освободил одну руку Руте. Стас вспоминал, как он шёл по двору тогда и размышлял: «И всё-таки у меня получилось. Сегодня же я поеду в Витебск, и завтра встретимся там с Дашей. И сразу же оттуда мы поедем на юг. Слава, Тебе Господь», – поблагодарил он Бога.

Он шёл уверенный в своих силах, походка была упругой. В руке у него была небольшая сумка с видеокамерой и очень ценной записью. Руков настолько был поглощён своей победой над обстоятельствами, что не сразу сообразил, что обращаются к нему.

– Мужчина, пожалуйста, помогите, – Руков повернул голову на обращение, его окликнул незнакомец, приблизительно его же возраста, с обаятельной улыбкой – Понимаете, дверца в верхнем положении не держится, а мне надо достать канистру из багажника.

Конечно, в другой ситуации Стас бы насторожился сразу. Ведь вполне вероятно, что агентов кто-то страховал. Но уж так мы люди устроены: когда преодолеваем какое-то серьёзное препятствие в жизни, то оно кажется нам последним, а впереди нас ждет счастливая и безмятежная жизнь. К тому же, сработала дружелюбная улыбка этого незнакомца.

Руков подошёл к машине и взялся за дверцу, чтобы её поддержать. На какое-то мгновение хозяин машины оказался за спиной у Стаса, и дальше для нашего главного героя была пустота. Незнакомец просто оглушил его рукоятью пистолета, и аккуратно подняв повыше дверцу, позволил Стасу под тяжестью собственного веса сползти в багажник. Циркуль, а это был именно он, застегнул на руках и ногах Стаса наручники, захлопнул заднюю дверцу джипа и огляделся по сторонам. Во дворе всё было спокойно, на него никто не обращал внимания. Так Руков оказался пленником Циркуля, который, выполняя заказ Рябова, теперь вёз его в Москву.

Агенты освободились через три минуты после ухода Стаса.

– Что будем делать? – спросил Скат Руту после того как, освободившись, она прошла в коридор и убавила звук, играющего на полную громкость радио.

– Прежде всего, оказать тебе первую медицинскую помощь, – ответила она.

– И ты не кинешься догонять Беглеца, чтобы как-то выровнять положение? – задал провокационный вопрос Скат.

– А тебя оставить истекать кровью?

– А ещё надёжней добить.

Их разговор приобретал нежелательный поворот, поэтому Инна его оборвала и, молча, занялась подготовкой к извлечению пули из ноги напарника. Рута подготовила инструмент, который был у них припасён заранее. Потом она сделала укол местной анестезии. Всему этому их учили в конторе. Наконец она довольно ловко извлекла пулю из ноги Ската, хоть та достаточно глубоко засела в мягких тканях бедра. Теперь можно было продолжать разговор.

– Так всё-таки, как поступим в данной ситуации, Инна? – вновь спросил Скат, – завтра вечером нам выходить на связь с Рябовым для отчёта.

– Да пока потянем время, – задумчиво ответила Рута, – мы же как бы ищем Беглеца, пусть у тебя хотя нога немного подзаживёт.

– Мы упустили его два раза, тем более, он нас раскрыл. Я думаю, после всего случившегося, карьера в конторе нам уже не светит. А всё-таки, как неожиданно он нанёс удар: убегал, убегал, а тут на тебе – сделал ответный выпад, – с нотками уважения в голосе заметил Скат.

– Да, это так, – согласилась Рута, – а пока всё зависит от того, как скоро закроют Рябова. А мы тут на задании. Попробуем несколько дней поводить Рябова за нос.

На том они и порешили.

Стас снова обратился к своим воспоминаниям. Он думал, что же можно было предпринять, что бы всё-таки уйти от Рябова. «Может зря пошёл на квартиру к агентам? – спрашивал он себя, и тут же отвечал: – Через Володю они взяли бы нас с Дашей тем же вечером. В любом случае, на квартиру идти и нейтрализовать Ската и Руту надо было. Это правильное решение. Просто я расслабился после квартиры, вот и поплатился. А ведь мог бы уйти от него, если, конечно, я нужен этому агенту-дублёру живой. А просто меня убрать, он бы мог в любую минуту во дворе. А Дашу я всё-таки защитил, слава Тебе, Господь! – подумал он, и на душе снова стало легче. – Судя по времени, мы должны приближаться к Москве. Как же всё-таки смыться?»

Машина вскоре остановилась. Занимался летний рассвет. На востоке небо чуть порозовело, но в лесу было ещё темно. Всё это увидел Стас, когда Циркуль его снова извлёк из багажника и поставил на землю. Руков заметил, что ночная дорога изрядно поистрепала его похитителя.

– Ну что, Беглец, последняя остановка перед финишем, – сказал Циркуль улыбаясь.

«Даже усталость его не берёт, всё равно улыбается», – мелькнуло в голове у Стаса. Однако Циркуль двигался вяло – длительное время за рулём все же сказывалось. Расстегнув наручники на руках Стаса, он повернулся к пленнику спиной, намереваясь отойти. Руков среагировал мгновенно. Левой рукой за плечо он развернул Циркуля, а правой нанёс удар в лицо. И хотя его ноги были скованы наручниками, и хорошо сгруппироваться и нанести удар всей своей массой не удалось, но всё же у него получилось не так и слабо. От неожиданности Циркуль покачнулся и упал. Ключ от наручников упал на землю. Стас быстро его подобрал, расстегнул наручники на ногах и кинулся в кусты. Возможно, побег ему и удался, если бы Циркуль, вскочив на ноги, стал обегать машину и выстрелил бы в Рукова навскидку. Но Циркуль открыл огонь, не поднимаясь с земли, под машиной. Он попал в голень Стаса, который тут же упал. Теперь уже киллер не спешил. Подойдя к Рукову, он помог ему подняться с земли, а затем молча застегнул наручники у него на руках.

Затем, всё так же улыбаясь, начал говорить, но теперь размазанная по лицу кровь делала его улыбку отталкивающей.

– Теперь я понимаю, почему ты так успешно бегал столько времени, – у тебя мгновенная реакция и чувство нужного момента.

В его голосе чувствовалось уважение, которое испытывает сильный зверь к такому же сильному зверю.

– Я не буду отвечать на твоё оскорбление. Через час я сдам тебя заказчику. Ты догадываешься, что тебе вколют, и что ты будешь чувствовать?

– Да уж, догадываюсь, – угрюмо ответил Стас.

А у самого мурашки пробежали по спине, он много слышал о таких препаратах. Когда его вкалывают, человек чувствует очень сильную боль, но не превосходящую болевой порог. Жертва и сознание не теряет, и адская боль может длиться до часа. Две, три или четыре таких пытки, в зависимости от крепости организма и психики пытаемого, и человек сходит с ума от боли.

– Перевяжи ногу, – попросил Руков Циркуля, как вчера его просил Скат. В отличие от него, Циркуль наложил ему повязку, но при этом заметил:

– Неизвестно, что для тебя лучше – истечь кровью или относительно целеньким попасть им в лапы. У тебя пуля в ноге осталась, – заметил он между прочим, подсаживая Стаса в багажник.

После того, как отъехали, Стас услышал, как похититель разговаривает по мобильному телефону.

– Да, я заказ выполнил…

– Да…

– Нет, слегка его подпортил… Одного…

– Куда везти?.. А понятно. Да, я знаю те места, через час буду.

– Оплату? Конечно сразу, как договаривались… Нет, это не разговор… Я даже немного удивлён… Ну вот это дело.

«Очевидно, они договорились, – подумал Стас, – но, похоже, что Рябов платить за меня не собирается, вероятно, и он (так мысленно Руков назвал Циркуля) это почувствовал».

Проехав ещё полчаса, они остановились. Как оказалось, это была маленькая, заброшенная деревня. По всему было видно, что здесь уже лет десять никто не жил. Таких вымерших населённых пунктов сейчас немало на просторах России.