Текст книги "Уходя, гасите всех!"

В общем, где-то за час я превратил ублюдков в скулящие куски окровавленного, переломанного и местами обожженного мяса, а заодно и выяснил все, что хотел. Но легкой смерти они так и не дождались. Под конец, теперь уже намертво вбив им в глотку кляпы, я усадил изломанные тела спиной к спине на табуретку… перевернув ее ножками вверх – веселее подыхать будет!

Несмотря на включенную вытяжку, в кухне жутко воняло кровью, дерьмом и паленым мясом, а меня изрядно потряхивало – все же в роли палача я себя еще не пробовал, хотя на войне насмотрелся всякого. Никакой жалости к этой падали я не ощущал. Однако и облегчения от содеянного не испытал, внутри продолжала клокотать тоскливая злоба. Ленку не вернуть, и тут поделать уже ничего нельзя, но не успокоюсь, пока всю кодлу не изничтожу! Справедливости не существует, но хоть так ее немного в мир добавлю.

Пока человеческие остатки в агонии корчились на превращенной в изуверское орудие казни табуретке, я вернулся в комнату и включил компьютер. Процедуру допроса, где налетчики подробно объясняли что, как и почему они сделали, я записывал на камеру. А следствие эту информацию подтвердит. Теперь скопирую запись на комп и малость отредактирую, убрав все лишнее.

Просмотрев то, что получилось, я набил сопроводительный текст, а затем, невесело усмехнувшись, поставил подпись: Румата. Видеозапись с прилагающимися комментариями отправилась по нужным адресам. А потом я вывесил ее и на нескольких сайтах. После чего отформатировал диск, а подумав, и вовсе его из компа вытащил – мало ли какие умельцы тут ковыряться будут. Карту памяти из камеры тоже с собой захвачу. Сломаю, для пущей надежности, и выброшу их где-нибудь.

На меня, конечно, выйдут – тут сомнений нет никаких, связать происшедшее с любовником жертвы труда не составит, но явных доказательств не будет – косвенные улики только, и адвокатов я теперь могу дорогих оплатить. Но сердце вещует – до суда я в тюрьме не доживу. Так что до этого лучше не доводить, и в лапы к властям не попадаться. Да я и не собираюсь…

А вот повесить на меня еще и убийство Ленки с родителями теперь никак не получится, и замолчать все это дело тоже. Скандал будет знатный, а под шумок я еще много чего могу наворотить. И с другими заинтересованными лицами разобраться без малейшего снисхождения. Да и общественное мнение будет на моей стороне, хотя… оно ведь легко в нужную сторону формируется – главное, куда надо проплатить или с высокого поста авторитетом надавить, СМИ в нужном ракурсе и обозначат. Так что на счет симпатий толпы загадывать не буду, да и не нужны мне эти симпатии. Но в любом раскладе, дорога у меня теперь только одна – уходить в подполье.

Пройдясь по квартире, я методично уничтожил следы своего пребывания, не все конечно – некоторые удалить не получится никак, но хоть отпечатки пальцев, везде куда дотрагивался, стер. Буду уходить, и дверную ручку протру. Здесь конечно есть и мои старые отпечатки, но их к делу не пришьешь. А может, и нет их уже, черт его знает, сколько они сохраняются, а я здесь в гостях довольно давно был.

Зайдя в последний раз на кухню, я убедился, что живых там уже нет, и добивать никого не надо – сами подохли, видимо от внутреннего кровоизлияния, а может что-то важное им повредило, плевать. Я вышел из квартиры, захлопнул за собой дверь, не забыв, как и собирался, протереть ручку, и направился вниз по лестнице. Дел на сегодня было еще невпроворот. Долгая будет ночка!

К сожалению, хоть я и выпотрошил ментов до донышка, много информации это не дало. Кстати, они и впрямь ментами оказались, купленными, конечно, но тем не менее… И теперь у меня имелась масса вопросов к непосредственному начальнику милиционеров – подполковнику Геращенко. И ему придется на них ответить. Хотя приказа убивать Геращенко не давал, это была собственная инициатива исполнителей. Задание было как следует прижать, попугать и выяснить как можно больше подробностей про меня. А если я появлюсь собственнолично, то настоятельно пригласить с собой для разговора. Что со мной должно было произойти дальше, доблестным милиционерам было не известно, зато вполне понятно мне – ничего хорошего!

Но случилась накладка. Ленкин отец на угрозы не повелся, а когда люди в форме попробовали применить силу, дал отпор. Странно, что в квартиру их пустил, видать убедительно размахивали корочками, и поначалу прав не качали… В прошлом неплохой боксер, Станислав Сергеевич легко мог бы спустить их с лестницы, а мог и вообще не открывать. Безумно жаль, что он так и не сделал…

В общем, когда эти суки начали действовать стандартными для них методами, Станислав, без затей, попытался выкинуть их из квартиры, но непривычные к такому обращению мусора растерялись и пустили в ход оружие. В результате чего получили на руки труп. Терять им сразу стало нечего, и они решили избавиться от свидетелей, замаскировав все под налет отморозков. Заодно и сами повеселились. Похоже, от содеянного совсем с катушек слетели. Потом ублюдки собирались подчистить следы. За этим занятием я их и застал, эти твари как раз обдумывали, как извлекать из черепа выпущенную из табельного оружия пулю.

Подъехав к дому, я посмотрел на окна своей квартиры, но сигнальной тряпки на балконе не обнаружил – значит, все спокойно. Это радует.

Поднявшись на этаж, я мрачно сообщил Когорше, что Лену убили, а нам надо собираться и, не отвечая на дальнейшие расспросы – настроение не располагало, – начал перетаскивать тела бандитов в их же машину, подогнав ее вплотную к подъезду – незачем мне лишние глаза. Потом, разорив аптечку и сахарницу, сделал еще некоторые приготовления из курса прикладной химии – заметать следы пригодится. Расстроенный донельзя домовой сидел и обескуражено хлопал глазами, но видя мой настрой, дурацких вопросов задавать больше не решался.

Машину с трупами я отогнал за несколько кварталов на пустырь. Бензина в багажнике не обнаружилось, а я этого как-то не предусмотрел, так что полил тела найденным там машинным маслом, и на этом успокоился. После чего, уходя, сунул в бензобак презерватив со смесью из марганцовки и сахара – резину скоро разъест, тогда и полыхнет[52]52
  Точный рецепт смеси автором не указан – во избежание…


[Закрыть]! Все на хрен спалить – это наивная, конечно, предосторожность, но избавляться от трупов меня никто не учил. Все мои знания по этому поводу были почерпнуты из литературы. А так хоть следствие затруднит. Ехать же с таким грузом за город и там прикапывать – благодарю покорно, напороться легче легкого, а тогда и гаишников придется валить. Их конечно ни разу не жалко, но это будет уже перебором. Плюс, такой вариант развития событий предполагает и новые проблемы. Не говоря уж о том, что на шальную пулю можно запросто нарваться. Мне это надо?..

Конечно, можно было тела просто в помойку выкинуть, копающиеся в мусорных баках бомжи если и наткнутся, то доносить всяко не побегут, но сжечь мне показалось проще. Да и скрыть я хотел не сам факт убийства, а свою к нему причастность. Хотя бы на первое время, чтобы вводить разнообразные планы «перехваты» и обкладывать начали не сразу.

Зарево на пустыре я заметил уже минут через пять – значит, улики сгорают, возвращаться и кидать спичку собственноручно не придется.

Вернувшись домой, я сварил себе кофе, подробно ввел Когоршу в курс дела, и обозначил наши дальнейшее перспективы – мы съезжаем и скрываемся! Домовой засуетился, заполошно стаскивая в кучу необходимые по его разумению вещи, и очень серьезно осведомился: много ли можно продуктов с собой брать? Чем заставил меня усмехнуться – все же в некоторых моментах он так и остался на уровне пятилетнего ребенка. И сейчас его сильно беспокоил вопрос – сможет ли он как прежде неумеренно употреблять макароны быстрого приготовления, перемежая их с растворимым пюре, и запивая все это дело порошковым лимонадом. Ну, некоторое время, надо думать, сможет, а уж как потом дело обернется, мне совершенно не понятно… Так я Когорше и сказал.

Хотя любая помощь мне бы не помешала, друзей в это дело я решил не впутывать. Не стоит втравливать их в неприятности – убитая Ленка тому пример. Их наверняка и так милиция трясти будет. Даже звонить никому не стану – коли друзья и знакомые ничего не знают, то и врать им не придется. А вот отцу позвонить стоит, но не подмоги у него просить, а ввести в курс дела и предупредить, чтобы держался от меня подальше. Он сейчас в Африке, вот пускай там и остается как можно дольше, а за это время я или решу свои проблемы или уведу преследователей за собой. Папа человек разумный, должен понять, что его вмешательство только все осложнит. Заодно, пускай с матерью свяжется и что-нибудь придумает, что бы ее подальше отсюда держать. Мать совершала турне по Европам, и вычислить ее маршрут было никому не под силу. Изгибы ее логики абсолютно непредсказуемы. Разве что могут телефон засечь… вот пусть над этим и подумает. А может, и к себе ее вытащит… Так оно надежнее будет. Я с трудом мог представить как можно взять отца и дядю в пампасах без полноценной войсковой операции. Кстати, надо не забыть предоставить отцу доступ к моему счету – тому, что за бугром, деньги им могут понадобиться.

Не став откладывать дело в долгий ящик, я набрал номер отцовского спутникового телефона, вкратце поведал ему о последних событиях, и выдал некоторые пришедшие на ум рекомендации. Потом сказал, что исчезаю на неопределенное время, а куда, он легко может догадаться и сам. Отношение к происходящему он выразил непечатной тирадой, но возражать не стал. Мы оба прекрасно понимали, что в сложившейся ситуации это единственный выход – здесь меня точно достанут, или придется бегать всю жизнь, а там есть вероятность отыскать зацепки и как-то повлиять на ситуацию. На худой конец, просто отсидеться пока все не утихнет…

– Ладно, тут я разберусь, – под конец разговора, хмуро буркнул папаша. – А ты смотри, окончательно не вляпайся. Где-то через полгода, по возможности, проявись, думаю, к этому времени все уляжется…

Тут мы условились о том, как будем оставлять друг другу сообщения. В инете, конечно, где же еще…

– Ну, ни пуха! – на прощанье пожелал я отцу доброй охоты.

– К черту! И тебе того же. Будь там поосторожнее, – отозвался он.

– Буду, папа, не переживай. Пока.

О том, что собираюсь тут немного задержаться и доделать некоторые дела, я отцу говорить не стал – ни к чему ему лишняя нервотрепка. В общем, теперь я о родственниках особо не волновался, их будет не достать, а вот африканской фауне стоило бы всерьез обеспокоиться – чувствую, отведут на ней душу.

Настало время заняться сборами, и я стал набивать рюкзаки и сумки всем тем, что могло понадобиться для кочевой жизни. Благо в этом отношении опыт у меня богатый. Правда, в этот раз одежду брал не только полевую, но и городскую – она еще пригодится. Хотя почти любую вещь из моего городского гардероба спокойно и в лес надеть можно, так как всегда и везде я предпочитаю крепкую, удобную, немаркую и неброскую одежду, отдавая предпочтение черным, серым, зеленым или коричневым тонам – ее и тактической одеждой назвать можно. Или взять хоть мои джинсы с кармашком под нож, ну и тому подобное… А костюмов, например, я вообще не ношу – только несколько раз за всю жизнь и надевал.

Собрал аптечку, в машине у меня и так неплохая есть, но лекарства лишними не бывают, тем более при моей неспокойной жизни. Может, еще и в аптеку потом заскачу.

Затем я упаковал цифровую камеру и ноутбук. Взял фонари – налобный и обычный, аккумуляторы, зарядные устройства и раскладной блок солнечных батарей. Дальше последовали: походный набор инструментов, альпинистское и туристическое снаряжение, топоры. В пару к своему, я захватил трофейный мачете – нечего его здесь оставлять. А от ИЖака я уже избавился, в помойку выбросил по дороге – сам пистолет дерьмо, а вот как улика очень даже хорош будет. Из тех же соображений я и ПММы[53]53
  ПММ – Пистолет Макарова модернизированный.


[Закрыть] у дохлых ментов брать не стал. Если придется стрелять, мне своих пушек хватит, и совсем не надо чтобы все случившиеся и еще только намечающиеся убийства можно было легко между собой связать.

Подготовил тюк с байдаркой – были у меня на нее планы. Кроме байдарки в тюке были запакованы рыболовные снасти – спиннинг, катушки, удочки. Извлекать я их не стал, а наоборот – добавил к этому делу острогу и сетки. Подумав, присовокупил к ним подводное ружье и маску с ластами. Был бы акваланг, и его бы, наверное, прихватил, но, к сожалению, нету. Не забыл и отличные, подклеенные камусом охотничьи лыжи – отцовское изделие, в магазинах таких не купишь!

Закончив с вещами, я перешел к оружию – вот ничего здесь не оставлю! Первым делом достал с антресолей чемоданчик с «Винторезом». К нему у меня было шесть десятизарядных магазинов и два на двадцать патронов – от «ВАЛ»а[54]54
  АС «ВАЛ» – Автомат специальный. Бесшумный автомат на базе снайперской винтовки ВСС («Винторез»). Унифицирован с ВСС более чем на две трети.


[Закрыть], достал как-то по случаю. Они взаимозаменяемы, а иногда хочется иметь побольше выстрелов в запасе. Вот патронов, к сожалению, у меня осталось не слишком много, только магазины набить, да еще примерно столько же останется – пострелял в свое время вволю. А приобрести их хоть на законном основании, хоть как-то иначе совершенно не реально. Для меня, по крайней мере.

Пистолеты из тайника я уже забрал, а больше там ничего и не было, остальное оружие у меня легальное… в основном. Надо только выгрести из тайничка оставшиеся там патроны.

Для путешественника-экстремала и любителя охоты, оружия у меня было не слишком много. Внезапно разбогатев, я собирался прикупить еще стволов, но руки пока не дошли. А раньше было не надо – в моем распоряжении всегда был богатый отцовский арсенал. Да и того, что имелось, хватало на все случаи жизни. Таскать с собой по нескольку ружей и карабинов всегда было влом, а носильщиков из шерпов или негров я никогда не предусматривал – не 19 век на дворе, в наше время, такие путешествия не особо интересны. Максимум что я с собой брал – это карабин и дробовик, а чаще всего обходился чем-нибудь одним, а то и вовсе луком.

Пройдя в комнату, я открыл сейф и вытащил из него карабин – «Тигр». И не современную халтурную штамповку! Тяжелое, матово отблескивающее вороненым металлом оружие удобно легло в руки. Винтовка у меня из тех СВД, что пошли на продажу в девяностых. Тогда я купить такую не успел. Но потом, по знакомству, мне придержали сданный на комиссию карабин, из тех самых, качественных. Со временем, поэтапным тюнингом и обвесом я превратил и так отличное оружие в привычную мне СВДС, только несколько удобнее. К сожалению, палить из карабина по врагам было нельзя – есть такие неприятные штуки, как отстрел находящегося на руках у охотников нарезного оружия и гильзотека. По ним меня быстренько и вычислят. Значит, будет на крайний случай.

Следующими на очереди были ружья: двустволка ИЖ-12 – старше меня по возрасту, и помповый «Ремингтон 870», 12 и 20 калибра соответственно. ИЖ-12 отец переоформил на меня давным-давно, сразу как я получил охотбилет. До этого я пользовался его оружием, а после покупал ружья сам. Мое любимое ИЖ-27 героически погибло в болоте, но 12 модель ему не слишком уступит, а по качеству исполнения, может, и превзойдет – собственно, разница между ними совсем невелика, к тому же, и это ружье было из штучных.

Ремингтон тоже вещь отличная, например, для целевой охоты… ну, или для боя накоротке – поэтому их так любят американские гангстеры и полиция. И к патронам помповые ружья не так привередливы как полуавтоматы, да и просто надежнее. К той модели, что была у меня, полагались: сменные короткий и нарезной стволы, удлинитель магазина и пистолетная рукоятка – довольно редкая, кстати, комплектация. Это позволяло превратить ружье в мощный карабин или натуральный обрез, по желанию, что в некоторых ситуациях бывает очень полезно. Вот сейчас обрез больше подойдет. Так что я по быстрому заменил ствол – это быстро, надо только крышку магазина отвинтить, извлечь ствол вперед и вставить другой. Потом поменял приклад на пистолетную рукоятку. Теперь дробовик для скрытного ношения подойдет, и в машине рядом со мной полежит. Сейчас сразу картечью и заряжу. Правда, если захочу помповик с собой таскать, куртку придется выбрать подлиннее, и что-то для фиксации оружия изобрести – не будешь же его постоянно рукой придерживать, да и смотреться это будет не очень…

В отдельную сумку сложил приборы для снаряжения патронов, гильзы, капсуля, порох, пыжи, контейнеры, дробь и пули. И патроны, патроны, патроны… Потом настал черед оптики: биноклей – 3 штуки, оптический и ночной прицелы для «Тигра», пара коллиматорных прицелов на ружья, и даже лазерный целеуказатель, хотя ни разу им и не пользовался. А на ВСС у меня штатно ПСО-1-1[55]55
  ПСО-1 – Прицел снайперский оптический.


[Закрыть] ставится, и он в укладке чемоданчика есть. Дополнял это богатство прибор ночного видения, поколения 2+, «Юкон», как и прицелы. Вот жалко тепловизором я так и не разжился. Зато тактический фонарь имеется, нафига он мне сдался не пойму, но есть – ладно, тоже берем.

Отдельно у меня хранились луки. Один, углепластиковый охотничий компаунд[56]56
  Компаунд – Современный блочный лук.


[Закрыть], то есть блочный, а другой изготовленная отцом реплика древнерусского лука. На компаунд мне в магазине отыскали плечи силой натяжения в 100 фунтов[57]57
  100 фунтов – приблизительно 45кг.


[Закрыть] – мощнее уже и не нашлось. Конечно, у нас такие запрещены, но фирма плевала на такие мелочи – клиент хочет, значит, все будет, и тетиву подберут и блоки нужные, короче, все скомпонуют. Но исключительно на мой страх и риск – продать мы вам все продадим, но вот собирать будете сами, и перед законом отвечать тоже. А приди мне в голову блажь заиметь арбалет чуть ли не сильнее осадного, и тут бы справились, единственное, что кроме плеч и тетивы, еще спусковой механизм пришлось бы менять, но у них и такие были – я из интереса уточнил.

Реконструированный лук был как бы ни мощнее покупного – не знаю, намного ли, не мерил, но стрелять из него было нелегко. Да я потому и блочный такой сильный брал, что уже к богатырским лукам отца привык. А к другим как не примерялся, все они мне слабенькими казались. Кроме того, компаунд он на то и блочный, что, при натяжении, значительную часть усилия со стрелка снимает.

Из всех сделанных отцом сложных луков, у меня был, наверное, лучший. Во время работы над этим экземпляром, отец ни на шаг не отклонился от старинной технологии, не заменяя, например, сухожилия стекловолокном, или рыбий клей эпоксидкой, – предельно точная реплика, и думается, вершина его мастерства! Клееный настоящим осетровым клеем, композитный лук из ясеня и можжевельника с роговыми накладками на «брюшке» и сухожилиями по «спинке», дополнительно обклеенный берестой, он не боялся ни жары, ни мороза, ни сырости. Со снятой тетивой лук выгибался в обратную сторону, сходясь почти в кольцо. И из всех людей, которым я давал попробовать натянуть на него тетиву, не пользуясь при этом специальными приспособлениями, кроме нас с отцом, это смог сделать только дядя Андрей. Да и то не с первой попытки. А ведь среди любопытствующих попадались очень сильные люди. Хотя это и не удивительно, не было у них нужного навыка, да и необходимые для этого группы мышц у большинства людей совершенно не развиты – не требуются они в жизни.

Про стрелы для блочного лука сказать почти и нечего – просто хорошие стрелы с древками из металло-карбона и навинчивающимися сменными наконечниками. А вот на изделиях отца можно остановиться немного подробнее – тоже своего рода произведение искусства. Клееные из четырех частей, чтобы не коробились и меньше деформировались в полете, с оперением из глухариного крыла и роговой втулкой под тетиву. Наконечники – это отдельная песня! Их отец делал из напильников: один напильник – один наконечник. Из плоских получались листовидные и срезни, а из трех и четырехгранных выходили отличные бронебойные. Были и тупые стрелы – на птицу. Колчаны со стрелами, и луки в чехлах я аккуратно упаковал в одну из сумок.

Напоследок я рассовал по карманам рюкзаков свою немаленькую коллекцию ножей. Начиная от фирменных до изготовленных отцом изысков, и заканчивая дедовыми НР[58]58
  НР – Нож разведчика.


[Закрыть], трофейным эсэсовским кинжалом, и конечно, моим медвежьим ножом.

Пройдясь по квартире, я еще раз внимательно осмотрелся – не забыл ли чего? Ага, забыл. И не что-нибудь, а оружие! Хотя это не странно: оно настолько намозолило глаза, что воспринимались уже просто как часть интерьера. В служившей мне кабинетом комнате, прямо на настенном ковре, висели казачья шашка и пара старинных пистолей… Вернее, старинными они выглядели только на первый взгляд. Хотя больше ста лет – это ведь тоже старина?

Как-то по случаю ко мне в руки попала пара тульских ружей начала ХХ века: двустволки-горизонталки 12 калибра. Убиты они были страшно, но еще стреляли, что, впрочем, не удивительно – делали тогда на совесть. Взял я их из жадности, ну не мог мимо пройти, а вот что делать с ними дальше, придумать поначалу не мог. Ну не на охоту же ходить, а для реставрации они уже не годились – раздутые, исцарапанные стволы, расшатанный механизм, растрескавшиеся приклады. Только потемневшие серебряные накладки неплохо сохранились.

В общем, какое-то время я ломал голову, что с этой рухлядью делать, пока как-то не забрел в госте к дяде. У него в ореховом ящичке хранилась пара старинных дуэльных пистолетов, которые и навели на дельную мысль… Короче, я засел за работу, а потом привлек к этому делу и отца – у него с художественным вкусом получше будет. Плодом наших усилий стали два двуствольных пистолета, стилизованные под рейтарские. То есть с тяжелой шишкой на рукояти, чтобы, отстрелявшись, можно было перехватить оружие за ствол и использовать в качестве булавы. Ну, а мы выбрали подобную конструкцию, чтобы у оружия получился нужный баланс, и шишка на рукояти служила противовесом. Если сильно не присматриваться, то и не поймешь, что новодел. Хотя заряжались пистоли, естественно, не с дула, а переламываясь, обычным патроном 12 калибра, и курок бил не по кремню, а по бойку. Так что вполне себе боевое оружие получилось – натуральные хаудахи[59]59
  Хаудах («Слоновье седло») – короткоствольное крупнокалиберное оружие под охотничий патрон, возникли как обрезы охотничьих двустволок.


[Закрыть]. Надо брать! Ну, а остальную развешенную по стенам кабинета экзотику, типа малайских крисов или привезенных мной из Африки ассегаев, придется оставить – не видел я им применения.

А вот шашку оставлять просто нельзя! Она осталась от прадеда, и в нашей семье переходила по наследству, от отца к сыну. Как уберегли, ума не приложу – от прадеда только она и уцелела, да еще несколько фотографий… К тому же, это не просто офицерская шашка, а наградное, сделанное на заказ Золотое оружие! С Георгиевским и Аннинскими орденскими крестами на эфесе, оранжево-черным Георгиевским же темляком, и надписью «За храбрость». Мой отважный предок, явно понимал толк в холодном оружии, поэтому шашка только с виду походила на уставные образцы. На самом деле, являясь натуральным черкесским «волчком», с клинком отличной дамасской стали. С нее и пошло мое увлечение фехтованием и холодным оружием.

Сунув драгоценную шашку и почти антикварные стволы в одну из сумок, я, наконец, начал стаскивать вещи в машину.

Закончив с погрузкой, сел за руль, закурил и завел двигатель. Справа, на переднем сиденье Тойоты, вольготно устроился Когорша. Вытащив из кобуры АПБ, я положил его рядом на кресло и прижал бедром – если по пути возникнут проблемы, пусть под рукой будет. Прикрытый курткой Ремингтон, тоже был недалеко. Вот теперь я окончательно готов к свободному плаванью. Негромко рыкнув, машина плавно тронулась с места.