Текст книги "Королевство в придачу"

Глава вторая

Дорога от замка, резво сбежав вниз по склону, вливалась в большак. Мощеный камнем, широкий… Понадобится, две кареты разминутся, не зацепившись фонарями. В общем, основательно строили, на века. Как древние римляне, чьи дороги и до сих пор ведут в Ватикан. Даже тех, кому там, ну совершенно нечего делать.

Большак огибал замковую гору по самому подножью, и по нему можно было двигаться на северо-восток или на зюйд-зюйд-вест. Напрямик тоже, но там простиралось обширное поле созревающей пшеницы, а ломиться, как кабан, вытаптывая и ломая пузатые колосья, не позволяло воспитание и уважение к чужому труду. Тем более, сейчас мне надо именно на юг. Поскольку там, на перекрестке двух трактов, находилась корчма с оригинальным названием «У дороги». Где меня ждала работа.

Ознакомившись, по совету Аристарха, с объявлениями у ворот замка, я нашел, как мне показалось, одно более-менее подходящее. Жители трех деревень Дымная, Солончак и Тимохино объявили награду тому, кто убьет медведя-шатуна, повадившегося таскать скот и разорять пасеку. Получить более подробные объяснения и обменять медвежью голову на награду желающие могли в корчме «У дороги». Спрашивать хозяина.

Сперва я вернулся к дворецкому и узнал, где находится упомянутая корчма. А потом поинтересовался, как у человека знающего принца Николаиса лучше, чем я сам, считает ли дворецкий меня способным справиться с матерым лесным хищником?

Ответ польстил самолюбию. Аристарх был убежден, что для моего высочества это сущий пустяк. Так что посоветовал не размениваться на мелочи и взять попутно еще какое-то задание. Более приличное. А еще посоветовал отправляться пешком. Во-первых, – это недалеко. А во-вторых, – Ветер последнее ценное имущество, которое осталось на хозяйстве, так что лучше им напрасно не рисковать.

Сперва я посчитал совет разумным, а вот теперь – топая по булыжной мостовой – призадумался. Это что же получается? Лошадь он пожалел, а меня, значит, не жалко? Или старина Аристарх в самом деле так уверен в моих возможностях? А коня посоветовал не брать, чтобы его не увели, покуда я буду по лесам шастать?..

Ну, как бы там ни было, а сменив парадный кафтан на простую, зато крепкую, дорожную одежду, я отправился к перекрестку пешком.

Солнце пригревало, ветерок приятно обдувал лицо, подковки на каблуках негромко и размеренно позванивали о камень… Перепелки наперебой приглашали отдохнуть: «Спать-пойдем, спать-пойдем». Жаворонок, наоборот, заливался весело, радостно. А меня не покидало ощущение нереальности происходящего. Ну, не бывает так! Не бывает! Потому что…

Или все же бывает?

О загробной жизни людям известно еще меньше, поскольку никто оттуда, за все время существования человечества, ни разу не возвращался. Но верят же… Многие тысячи лет верят. Миллионы или даже миллиарды христиан во всем мире. Да и другие религии подобную туфту втирают прихожанам на разные голоса, и ничего – ведется народ. Сейчас, правда, слегка поостыли, а раньше ж всерьез готовились. Те, кто мог себе это позволить… Укладывали в могилы все – от ножей и расчесок, до коней и наложниц.

Так почему бы и в самом деле не существовать параллельным мирам? Чисто теоретически? Обратное ведь не доказано. Ну, а если они имеются, то перенос из одного в другой дело техники.

Да и отрицать мне приходиться не химеру, где-то кем-то кому-то рассказанную хоть с амвона, хоть с трибуны, – а реальность, данную в ощущениях. Глаза закрыть и произнести «чур меня, не верю», не получится. Слишком уж натурально все. Как говориться, хоть сто раз скажи «халва», во рту слаще не станет. А тут – все наоборот. Так приторно, что аж зубы ноют. А от халвы или чего другого – какая разница?

Одна муха чего стоит! Как привязалась, зараза, еще в замке, так и не отцепится. Замучился отмахиваться.

Ну, а с другой стороны – если честно, я куда больше розыгрыша опасаюсь, а в целом – совсем не против. Приключения люблю, из игрушек всегда выбираю о средневековье – где мечи, стрелы и немножко магии. А лазеры-шмазеры или огнестрел не слишком уважаю. Другие скорости и быстрота реакции требуются. Мне же прикольно на расслабоне квесты проходить… подумать, подготовиться. А если что не так или не на тех нарвался – отбежал на десяток шагов и уже в безопасности.

Так что все это, словно по заказу, для меня создано. Одна только ложка дегтю напрягает и не дает всласть полакомиться предложенной бочкой меда – я все еще жив или это уже моя душа развлекается в загробном мире, полях Вечной охоты? Проще говоря – я еще существую или уже не совсем? Обратный перенос возможен? Хотя бы теоретически? Или я здесь навсегда…

М-да… Думай голова, картуз куплю. Вот только не забывай при этом под ноги смотреть, а то так и навернуться недолго!

Зацепившись сапогом за выступающий булыжник, я и в самом деле чуть не запорол носом. Еле устоял… Зато встряска и крепкое словцо помогли прийти в себя. Хватит сопли жевать… Авось, разберемся по ходу движения. Бог не выдаст – свинья не съест. А пока, взялся за гуж, не говори что сани не те. Тем более, пришел уже.

Корчма «У дороги» ничем не напоминала привычные из фильмов приземистое, крытое соломой строение, с парочкой подслеповатых окошек. Видимо, то были зимние варианты, а я сейчас имел возможность наблюдать, так сказать, прототип летнего, открытого кафе.

Широкая, кое-как оструганная доска, с накарябанной на ней углем надписью, была приколочена к развесистому дубу, росшему метрах в десяти от перекрестка. Кстати, единственному уцелевшему дереву на сто метров вокруг. Остальные были спилены на разную высоту, в зависимости от того, какая роль им отводилась – стола или стула.

А прямо под дубом, в тени раскидистой кроны, стоял широкий и довольно длинный прилавок. Сколоченный из горбыля. И только столешница оказалась гладко отполированной. Впрочем, это скорее заслуга ладоней и локтей посетителей, чем строителей. И все. Никаких стен, или хотя бы крыши на столбах. Раздолье и приволье…

Неожиданно. Но, в этом тоже есть свое преимущество, курящие могут дымить прямо за столами, не выбегая в курилку или на улицу. Да и в разговоре не выбирать ни слов, ни громкость…

Кстати, как раз такая громогласная компания отдыхала за одним из дальних пней-столов. Судя по одежде и лексикону: либо ветераны, возвращающиеся домой после какой-то, не слишком успешной компании, в которой чудом уцелели и сейчас радуются жизни, либо – новички, следующие к месту службы и отчаянно жаждущие, чтобы все вокруг считали их тертыми калачами. Повидавшими и Крым, и Рим, и Папу римского. В особенности эффектная блондинка – сидящая, наискосок от них, в противоположной части поляны.

Большую часть тела девушки от меня скрывал ее «стол», но и того что оставалось, хватало чтобы понять – если это не красавица, то я ничего не смыслю в женщинах. Правда, красота девушки была не домашняя, хрупкая и жаждущая защиты, – эта красотка сама кого угодно защитит или наваляет, если понадобится. И это понимал не только я. Так что горлопаны пока что пытались привлечь ее внимание громкой хвальбой и скабрезными шуточками. В общем, действуют на своем уровне развития. Зря стараются, бедолаги… блондинка классом куда выше их возможностей. Что и демонстрирует, повернувшись к воякам… спиной.

На пне, который стол, лежит шикарный серебристый шлем фракийского типа. С характерным гребнем, украшенный длинным конским хвостом. Белым. Щит, с изображением вставшего на дыбы коня, прислонен сбоку. Там же – сагайдак с луком и колчан.

В процессе моего приближения к прилавку, угол зрения сместился, и сразу стали понятны усилия парней.

Обалдеть, какая спинка… Стройная, даже на вид гладкая, загорелая. И почему-то обнаженная. Впрочем, я же еще не знаком со здешней женской модой. Может, они все так одеваются? Летом… И подпоясываются мечами. Ладно, первым делом самолеты…

Зато хозяин, если можно так выразиться, питейного заведения оказался как раз таким, какими их обычно изображают, исходя из представлений западного мира о барменах. Не худосочный, шустрый задохлик одетый в лапсердак, с обрамленным длинными пейсами лицом, украшенным грустными глазами, а – упитанный здоровяк. С красной, хоть прикуривай, рожей и в переднике средней степени замызганности.

Когда я подошел, он занимался тем, что протирал им пивные кружки. Вряд ли они от этого становились чище, но видимо, хозяину корчмы нравился сам процесс, потому что он ритмично притопывал, покачивал головой и что-то негромко насвистывал.

– День добрый… Не боитесь, что денег не будет?

Хозяин посмотрел на меня.

– И вам не хворать, сударь, – улыбнулся добродушно. – Не боюсь… Во-первых, – их и так нет. Во всяком случае, столько сколько надо. А во-вторых, – главное, чтобы они у посетителей водились. Вина? Пива? Квасу?

Аристарх снабдил меня в дорогу несколькими медяками, объяснив, что за пару-тройку грошей можно взять кружку пива и тарань. Тарани я не хотел, а вот от глотка пива не стал отказываться.

Принял увесистую кружку, над которой колыхалась пышная шапка пены, осторожно сдул ее и так же осторожно пригубил. Мало ли.

Ммм… Холодное, мягкое, с приятной горчинкой. В общем, в лучших чешских традициях.

– Волшебный напиток… – похвалил от души.

– Не-а, – не согласился хозяин и принялся обстоятельно объяснять. Видимо, соскучился по собеседнику. – Заклинание только температуру держит и от скисания оберегает, а сварено без волшбы. Да и зачем на магический свиток тратиться? Чай руки не из задницы растут. Это в столицах или портах варить не успевают, вот и зовут чародеев, а у меня тут, хоть и перекресток, но посетителей не слишком много. Ближе к полудню дилижанс из Таруса проследует. Эти всегда останавливаются. Отобедать и горло промочить. Через час после них – обратный из Кушера. Тоже мимо не проезжают. И уже только ближе к вечеру – из Сорбоны в Геную. Туда они утром ехали. Вот и все, которые постоянные… А случайных путников… десятка полтора за день бывает. Не больше.

– Ну, если так, – кивнул я в сторону вояк, – то добрая половина сегодняшних прохожих уже здесь.

Хозяин тоже посмотрел в указанную сторону, пожал плечами, но скрытый вопрос оставил без внимания. Наоборот – поинтересовался:

– А вы, сударь, по какой надобности подметки снашиваете?

* * *

– Я по объявлению… Говорят, медведь в округе шалит? Могу решить проблему? Уточним условия контракта? А то в объявлении, как-то невнятно.

– Ух, ты! – восхитился корчмарь. – Полгода никого не было, а сегодня аж трое объявилось.

– Трое?

– Ну, да… Вон те новобранцы готовы рискнуть головами. Поскольку подъемные деньги, полученные от вербовщика, закончились, а покутить парням хочется, – объяснил здоровяк. – И амазонка… – голова повернулась в сторону блондинки. – Вот только не пойму, зачем это ей?

– Наверное, большое вознаграждение? – предположил я.

– От крестьян? – вытаращился корчмарь. – Шутить изволите, сударь? Знаете, что они предлагают? Мешок ячменя, пять куриц, две головки сыра и три дюжины яиц! А, чуть не забыл… и воз сена в придачу. Правда, чистого клевера. Если убивший медведя оставит им шкуру.

– Солидно… – я с трудом скрыл разочарование. – Даже не знаю, что сказать… Честно говоря, рассчитывал деньгами получить.

– Можно и деньгами, – успокоил меня хозяин корчмы. – Я товар заберу и расплачусь. Но больше чем на пять талеров не рассчитывайте… – подумал и прибавил. – Ладно, так и быть – ужином накормлю. Если шкуру не сильно попортите. Ну, так как? Беретесь? А то на горлопанов этих… надежды нет. Да и на девицу, если честно.

– Это почему же?!

Какой отменный слух у блондинки. Да и все остальное тоже… А как двигается! Какая грация, какая походка, какие ножки… Все, домой больше не хочу! Мне здесь определенно нравится. Вот только в глаза смотреть не стоит. В мире хищников такой взгляд воспринимается как вызов. Ну, так мне и нафиг не нужны ее глаза, и без них есть на что взгляду опереться. И даже вольготно разлечься… Обалдеть… Памятник надо ставить тому, кто придумал бронелифчики и юбочки из бахромы.

На самом деле, на амазонке был не металлический вариант купальника бикини, а любимый доспех римлян – лори́ка мускула́та [лат., – lorica musculata, «мускулистый панцир»]. Только женский вариант. И мастера бронники, с помощью тиснения, постарались придать выдубленной бычьей коже такого анатомического совершенства, что любая Венера или Артемида позеленели бы от зависти.

– Прошу прощения, госпожа. Ничего обидного я не имел в виду, – здоровяк слегка побледнел и заюлил глазами. – Просто, показалось, что вы подумаете и не станете на такую мелочь время тратить. Ведь любой купец, не торгуясь, развяжет мошну – только бы заполучить в охрану деву-воительницу.

– Верно говоришь… – блондинка скривила обалденные губки в презрительной усмешке. – Вот только одна беда… Почему-то эти жирдяи всегда уверенны, что купив мою саблю, ножны… – пальцы амазонки коснулись совсем другого места, более интимного, – получат бесплатно… Так что, выбирая между потными толстяками и диким зверем, я предпочитаю медведя. Этого хоть можно убить, не опасаясь правосудия. И я не собираюсь уступать, даже такому красавчику. Это понятно?

Я мог бы и сам ответить, но корчмарь опередил:

– Еще раз прошу прощения, госпожа, но каждый имеет право принять заказ. В контракте не ограничивается число охотников, а только размер вознаграждения.

– Да, именно он и имеет значение, – блондинка поглядела на меня более пристально. – Ну так что, красавчик? Будем договариваться или сразу скрестим клинки?

– Может, познакомимся… для начала?

– Зачем?

– Чтобы знать, что выцарапать на могильном камне, – проворчал я. Терпеть ненавижу, когда красивые девушки ведут себя как последние стервы.

– Гм… А ты мне нравишься… красавчик.

Улыбка неожиданно оказалась милой и приятной.

– Ты мне тоже… красотка… – я поднял кружку, как бы делая глоток в ее честь. – Я – Николаис.

– Леонидия… – воительница еще разок бесцеремонно оглядела меня от макушки до пят. – Ну, так что ты выбрал?

– Спор…

Краснорожий корчмарь аж встрепенулся, как боевой конь, услышав звуки горна. Блондинка тоже заинтересовалась. Не зря же опытные товарищи советуют – хочешь привлечь внимание девушки, удиви.

– Объясни.

– Да просто все. В лес идем вместе. Там расходимся. Кто медведя убьет, тот и победил.

– Это понятно, – Леонидия наморщила лобик, пытаясь сообразить, где подвох. – А на что спорить будем?

– На желание.

– Какое?

– Ну, так в этом и весь смысл. Побежденный обязан выполнить одно желание победителя. Только одно! Но – любое…

Лобик разгладился, зато бровки сошлись к переносице.

– Гм… Никогда о подобном не слышала. Даже любопытно стало. Любое, говоришь? Гм… А если ты потребуешь, чтобы я бросилась на меч?

– Я что, так плохо выгляжу? – с озабоченным видом провел ладонью по лицу. – Ну, зарос немного. Но на идиота, надеюсь, не похож? Могу поклясться, что способен найти тебе более интересное применение, чем приносить в жертву… – демонстративно погладил взглядом впечатляющие выпуклости бронелифчика.

– Кто бы сомневался!.. – фыркнула насмешливо блондинка. – Ладно… Тогда и я… что-нибудь придумаю. Позамысловатее… Эй, трактирщик! Ты слышал наш уговор?

– Да… – подтвердил здоровяк. – Каждое словечко.

– Вот и отлично. Ну, что ж, Николаис. Я согласна…

– Тогда, по рукам? – протянул ладонь девушке. Та не отстранилась, но и встречного жеста не сделала.

– Что значит «по рукам»?

Вот черт, похоже, здесь рукопожатие еще не вошло в привычку.

– Ритуал. Когда люди пожимают друг другу руки и произносят слова «по рукам», боги становятся свидетелями договора. И если кто-то нарушит обещание, то у него отсохнет рука. В наказание.

– Ого! Сурово… – уважительно произнесла блондинка. – Так даже еще интереснее. По рукам! – воскликнула вызывающе громко, глядя в небо, и звонко хлопнула ладонью по моей.

– Осталось решить, что делать с этой бандой… – я кивнул в сторону новобранцев. – Толку от них немного, но если ломанутся в лес всей толпой – зверя вспугнут точно.

– Я разберусь, – тряхнула великолепной копной золотистых волос Леонидия. – Но, с одним условием. В лесу я первая выберу куда идти. Не возражаешь?

– По-моему, честно… – согласился я совершенно искренне.

Девушке ответ понравился, и она поплыла в сторону подгулявшей компании.

Именно – поплыла. Ковыляние манекенщиц на подиуме ни в какое сравнение не идет с походкой амазонки. Новобранцы тоже, как увидели ее, направляющуюся в их сторону, так и замерли без движения, с приоткрытыми ртами и вытаращенными глазами.

Не, что не говорите – женская красота страшная сила. И очень часто – смертоносная. Будь моя воля, я бы всех красавиц ставил на учет, как огнестрельное оружие, боевые ножи или собак бойцовских пород.

– Эй, му-ужчины! – проворковала блондинка, остановившись в паре шагов от парней. – Кто из вас меня хочет?

Ответом, как и следовало ожидать, стала гробовая тишина. Мужчины, особенно еще не умудренные богатым и разнообразным жизненным опытом, почти всегда впадают в ступор от подобого вопроса. Даже, если все время только об этом и думали.

– Ой… – прошептал корчмарь. – Что сейчас будет… Хорошо, что я деньги с них наперед взял. А вот яму придется новую копать…

– Что, совсем не нравлюсь? – тем временем капризным тоном протянула девушка. – Ах, как жаль…

Первый шок от неожиданности прошел, и компания зашевелилась, задвигалась.

– Кх… кх… – неуверенно продрал горло один. – Ну, это… Я бы не отказался… Если не шутишь.

– И я… – вторым быть всегда не так страшно.

– Дык, само собой… – осмелел третий и, наглея прямо на глазах, бесцеремонно причмокнул. – Со всем удовольствием и по самое «не балуй».

Четвертый и пятый смолчали, но смотрели так, что любому было понятно, они уже мысленно имеют блондинку во всех позах, ухая и притоптывая.

– Ну, слава Праматери и Деве Охотнице, – томно потянулась амазонка. – А то я уж было решила, что постарела и больше не интересна мужчинам.

– Гы… – осклабилась компания, больше всего сейчас напоминая оголодавшую стаю волков, загнавшую в глухой угол молодую косулю. Глаза полыхают, морды оскалились, пальцы делают непроизвольные хватательные движения, а из приоткрытых ртов того и гляди слюна закапает.

– Рада, что ошиблась… – продолжала дразнить парней Леонидия. Обвела неторопливым взглядом, задерживаясь на каждом и, словно, задумалась. Теребя поясок юбочки и облизывая сочные губки. – Вот только многовато вас… Скажите, мужчины. Кто из вас слышал о «поцелуе амазонки»?

Судя по тому, как новобранцы переглянулись, и даже в нашу с корчмарем сторону поглядели, – никто. Но, разве найдется юнец, способный признаться перед красоткой в неопытности?

– Ну?.. – использовал универсальный ответ один.

– Еще лучше. Тогда предлагаю пари. Каждый, кто устоит на ногах, может меня… – она сделала жест, не требующий перевода. – Ну, вы поняли…

– Трахнуть? – хмыкнул тот, что отличался от остальных более густой щетиной на щеках и подбородке. – А к чему такие сложности? Иди сюда… Ложись животом на стол и… наслаждайся.

– Можно, – согласилась Леонидия. – Но вы же драться начнете, а я ждать устану.

– Драться? – не врубились парни. – Зачем?

– Мало ли… – пожала плечами блондинка. – Например, чтобы решить, кто возьмет меня первым…

– Я! – рявкнули одновременно несколько. Потом недобро покосились друг на друга, и потянулись к рукоятям мечей.

В ответ девушка только руками развела.

– Вот, сами видите. Поэтому я и предлагаю сыграть по моим правилам.

– Хорошо… – они дружно полезли из-за стола.

– Погодите, парни… – неожиданно произнес, который постарше. – Сперва объясни, зачем тебе это надо? Свой приз мы видим, – он непроизвольно сглотнул, – а тебе, что за интерес? Только не пой, будто истомилась по мужикам, а мы все тут писаные красавцы, при взгляде на которых подгибаются коленки. Была бы ты обычной трактирной девкой… Но, чтобы амазонка сама ноги раздвигала… В жизнь не поверю. В чем подвох?

– Разумно… – Леонидия перестала изображать потаскуху, хоть и не стала от этого менее привлекательной. – Мой интерес в том, чтобы вы все – и те, кто победит, и проигравшие – забыли о медведе и не совались в лес, пока я буду охотиться.

Новобранцы поспешно переглянулись, а на их лицах нарисовалось такое облегчение, что даже я понял – они давно уже подумывали над тем, как бы отказаться от охоты, но при этом не прослыть трусами. А тут такой подарок фортуны… Еще и с бонусом.

– Договорились… – озвучил общую мысль старшòй. – Медведь твой… Если силы останутся… А теперь, объясни подробнее о «поцелуе».

* * *

Все оказалось очень просто и по-женски коварно. Как раз с расчетом на сосунков, желающих любой ценой продемонстрировать крутизну и потому ведущихся на «слабо».

Условие простенькое – целоваться, задержав дыхание, как можно дольше. Если первой сдастся амазонка – победил. Ну, и наоборот. Проще пареной репы.

Парни, тут же расправили плечи, выпятили грудь и встали в шеренгу, предлагая девушке выбирать. Кстати – это входило в условия. Амазонка сама решает с кем и в какой очередности целоваться, а они стоят смирно, не давая воли рукам. Типа, чтобы не жульничали. Например, щипая или щекоча.

– Вот болваны… – хмыкнул корчмарь. – Одно слово, сосунки. Ни ума, ни опыта… Смотри, что сейчас будет.

Мог и не напоминать. Я и так глядел во все глаза, пытаясь понять, как обычным поцелуем и игрой на задержку дыхания можно обезвредить пятерых молодых мужчин. Ведь любой атлет или пловец знает, что даже при одинаковом объеме грудной клетки, у мужчины емкость легких больше. А в состоянии покоя – расход воздуха меньше. Поскольку, в отличии от мужчин, женщины не умеют расслабляться полностью.

Здесь же и сравнивать нечего. Достаточно взглянуть на подтянутую, спортивную фигурку воительницы и бочкообразных, деревенских увальней. Самому низкому из которых Леонидия едва доставала до плеча.

Но, если амазонка сама все затеяла, значит – знает нечто такое, что дает ей несомненную фору.

И вот, шоу началось.

Девушка дважды прошлась вдоль шеренги, словно не могла решить, кого выбрать, и остановилась на середине.

– Ну, ладно. Начнем с тебя… Вы только, подержите его… как бы не убежал.

Соседи с хохотом схватили парня за руки.

– Теперь другое дело…

Амазонка шагнула вплотную и запрокинула голову.

– Ого… Вот это дылда. Небось до тех пор мамину титьку сосал, аж пока до коровьего вымени не дотянулся? Ты бы наклонился, что ли? А то я даже на цыпочки встав, до рта не достану…

Кто-то из парней, со смешком посоветовал девушке, не заморачиваться ртом. На что блондинка, так же, громким шепотом ответила, что боится увлечься и откусить лишнее. В общем, разводка лохов происходила в сфере веселой и непринужденной.

Парень, которого выбрала Леонидия, услужливо наклонился. Но, девушке, видимо этого оказалось мало. Потому что она положила ладонь правой руки ему на затылок, а другой – обвила шею, и только после этого прильнула губами к губам.

Не знаю, умел ли из них кто-то считать, но по моим подсчетам, длинный свалился на тридцатой секунде. В самом буквальном смысле. Зашатался и сполз к ногам блондинки. Без сознания.

– Гм… – задумчиво вытерла влажный рот амазонка. – А с виду крепче казался. Ну, кто следующий? – и, не дожидаясь ответа, сместилась на шаг правее. – Ты как? Не боишься? Целовался уже хоть с котом?

– Иди ко мне! – шагнул тот вперед, протягивая руки к девушке, но был водворен обратно тычком в грудь.

– Ишь, какой прыткий! Уговор забыл? Лапы прочь! А ну, подержите его. Посмотрим, каков герой?

Процедура повторилась. Парень и в самом деле оказался крепче предшественника. Свалился на счет «сорок пять».

Блин! Да что ж такое? Коню понятно, что это какой-то трюк. Как говориться: «ловкость рук и никакого мошенничества». Но в чем именно подвох? Хоть убейте, не въезжаю.

Третий продержался со средним результатом – я досчитал до тридцати восьми, прежде, чем он улегся рядом с двумя товарищами.

– Уважаемый, – не выдержал я и обратился к хозяину корчмы. – Я вижу, вы человек бывалый. И понимаете, что здесь происходит?..

– Само собой, – ухмыльнулся тот.

– А со мною не поделитесь? Чтобы быть готовым. На всякий случай. Мне же в лес с ней идти.

Корчмарь внимательно поглядел на меня, словно заподозрил в подвохе, и кивнул:

– Можно. Но, услуга за услугу.

– Если в моих силах…

– Ничего особенного. Ягоду вороний глаз знаешь? Большая такая, темно-синего цвета. Растет по одной, между листьями немного похожими на подорожник. Довольно крупная. Как вишня.

– Да.

– Вот и отлично… – хозяин корчмы протянул небольшой туесок. Чуть больше коробки для кофе. – Будешь по лесу шастать, собери горсть или две. Радикулит замучил. А настойка из сока вороньего глаза очень хорошо помогает. Самому, как видишь, сходить не досуг.

– Договорились…

Пока мы заключали сделку, Леонидия уложила четвертого.

– Вот здесь, – корчмарь указал на правую сторону шеи, – у каждого человека проходит важная жила. Резко ударив по которой или передавив, можно вызвать потерю сознания. Обратил внимание, как амазонка держит парней? Вроде бы головы им наклоняет. А на самом деле пережимает жилу. Вот и вся премудрость… Ушлая девка. Но, хоть не поубивала глупых щенков. И на том спасибо.

М-да. А ларчик просто открывался.

– Давай, на этом и остановимся… – неожиданно уклонился от поцелуя пятый парень. Тот самый, что казался взрослее. – Ты победила. Мы не пойдем в лес.

– Вот как? – удивилась блондинка. – Что ж, похоже, не все мужчины идиоты. Молодец. Быть тебе командиром.

– Скажи, госпожа… А что с парнями? Они очнутся?

– Не волнуйся. Еще пара минут и все встанут. Даже голова болеть не будет… – потом повернулась ко мне и призывно помахала рукой. – Эй, красавчик! Дорога свободна. Пошли, медведь ждет! Да и я, пока целовалась, кое-что интересное для тебя придумала. Хочу поскорее правом победителя воспользоваться.

– Удачи, парень, – подмигнул корчмарь. – Задай ей жару. Пусть не считает, что все такие рохли, как эта деревенщина. Я буду за тебя кулаки держать.

– Спасибо. Я постараюсь…

Ответил уверенно. Хотя, если быть до конца честным, ничего подобного не ощущал. Оставалось надеяться, что тот, в кого я перевоплотился, сумеет мне помочь. Тем самым сберегая нам обоим жизнь в схватке с медведем и не отдавая на поругание воительнице.

– И еще… – корчмарь задумчиво потер переносицу, словно не мог окончательно решить – говорить или нет. – Вы напрямик не ломитесь. Это… – он указал рукой на деревья, встающие глухой стеной примерно в полутораста шагах на запад. – Это не лес. Рощица… А позади нее парочка оврагов. Болотистых… Замучаетесь ползать. Вы, вон по той дороге шагайте, – ткнул пальцем гораздо правее, едва ли не перпендикулярно нужному направлению. – Она вас к опушке и выведет… Не скажу, что намного быстрее, но зато не устанете.

– Спасибо…

– Не за что… – корчмарь сунул руку под прилавок и вытащил оттуда небольшую баклагу. – Вот. Держи… Потом вычту. С награды.

Не понял? Что за аттракцион невиданной щедрости? Я не параноик, но красномордый здоровяк ни капли не похож на добрую фею.

– Если мне и в четвертый раз благодарить придется, извини – не поверю… Мы знакомы?

– Гм… – неопределенно пожал плечами тот и существенно понизил голос. – Если ваше высочество не изволит узнавать старину Карла, то и я тоже с объятиями не лезу. Мало ли какие у вас могут быть дела… это… инкогнито.

– А-а… вот оно что. Сейчас, сейчас, милая! – крикнул нетерпеливо поглядывающей на меня амазонке. К тому времени уже успевшей надеть шлем и обвешаться остальным оружием. Оказалось, у нее еще и копье имелось. – Только дорогу покороче разузнаю. Хозяин говорит, что там за теми деревьями овраг глубокий, и чтоб мы шли в обход.

Леонидия кивнула и присела на пенек. Мол, понимаю, это важно, не торопись.

А я снова вернулся к прилавку.

– Извини, Карл. Я не нарочно… У меня что-то с памятью. Аристарх говорит, из-за смерти отца. Надеюсь, вскоре пройдет. Ну, а нет – познакомимся заново. Ммм… А я тебе, случайно, ничего не должен?

– Шутите? – вскинул брови тот машинально, но осознал сказанное и сделал лицо более подходящим к случаю. – Это я ваш должник. До скончания века. Если б не заступничество вашего высочества, то под этим дубом не корчма бы стояла, а я на одной из веток болтался. Хотя, до сегодняшнего дня уже б и косточки воронье растащило.

– Ого!.. Даже так? Не помню, но рад, что помог. Ладно… Вернусь с охоты – поболтаем еще. Похоже, мне много предстоит узнать или… вспомнить.

Развернулся уходить. Но корчмарь окликнул еще раз.

– Тогда вот что. Если ваше высочество и в самом деле потеряли память, то осмелюсь напомнить… По дороге к лесу мельницу заброшенную увидите. Пройдите мимо. Даже если что-то услышите. Недоброе место.

– Я понял тебя, Карл. До встречи… И это – спросить хотел. Ты медвежатину готовить умеешь? Где-то слышал, что нет ничего вкуснее запеченных на углях медвежьих лап.