Текст книги "История Тамбовской Епархии. Курс лекций"

Ко времени приезда нового владыки Тамбов больше был похож не на город, а на огромное село, в центре которого все еще громоздилась обветшавшая крепость. Все, что было сделано для материального укрепления епископской кафедры, при епископе Питириме безвозвратно утеряно: вотчины, земли, даже архиерейский дом был занят воеводским архивом, а ветхое здание во дворе архиерейского дома еще в 1726 году продано охочим людям, с аукциона и деньги отданы в Синодальную казну. Кафедральный собор со времен святителя, так и остался недостроенным и за 59 лет ни разу не ремонтировался.

Епископ Пахомий в данных условиях принял единственно верное решение: в качестве резиденции тамбовских архиереев он избрал Казанский мужской монастырь, где и разместился кое-как со своим штатом (7-ю иеромонахами и иеродиаконами и 2 монахами) Первым делом владыка занялся устройством орган епархиального управления – духовной консистории. В число членов этого епархиального судебно-административного учреждения поступают трегуляевский архимандрит Варсонофий, нижнеломовский архимандрит Тихон, архимандрит Сергий (очевидно из свиты архиерейской) и секретарь Гавриил Саковский. Т. е. очевидно, что в проведении своей собственной линии в епархии преосвященный сделал ставку на монашество, как на наиболее привилегированное и преданное епископской власти. Затем началась беспощадная борьба с вольностями духовенства, ведущаяся под лозунгом борьбы с грубостью, недисциплинированностью и невежеством последнего.

Как раз в первые годы службы епископа Пахомия в Тамбове, приказано было произвести разбор священно-церковно-служителей для отдачи в солдаты. Эта мера была как нельзя кстати. Архиерей сам взял на себя труд проверять действия уполномоченной на то комиссии. По инициативе епископа Пахомия, часть церковников была отдана в солдаты, часть записано в податное сословие, а часть он сам подарил помещикам превратив, таким образом, большое количество людей изначально бывших свободными в рабов. Епископ Пахомий поступал со священнослужителями хуже, чем с монастырскими крестьянами, о которых, по словам Дубасова, он: «Дорожил, никогда не продавал их и не получал за то ни копейки. Крестьяне отбывали умеренную барщину и только. Никаких денежных и вещественных сборов маслом, яйцами, медом и холстом с них не брали. Если же случалась экстренная и сверхположенная работа, то крестьянам за это платили по 10—15 коп., смотря по работе. От этого крестьяне сравнительно благоденствовали. У них были избы с стекольчатыми окончиками, просторные и теплые, и все они были сыты и одеты и ничем не обижены» [4].

Консистория была завалена следственными делами о священно-церковно-служителях и по сути превратилась в карающе-репрессивный орган аналогичный тройкам НКВД в советское время. По епархии разъезжали консисторские приставы. Они хватали заподозренных в чем-либо священнослужителей, связывали их и везли на суд и расправу в консисторию. Случалось, что епископ Пахомий наказывал священников плетьми, кандалами и консисторской тюрьмой за какое-нибудь неосторожное или неумелое слово (Указ Синода 1766 г. 6 ноября).

Надо полагать, время это явилось самым «благодатным» в истории епархии для всякого рода доносов и кляуз. Священнослужителей беспощадно наказывали: накладывали непосильные штрафы, стегали кнутом, забивали в колодки. Особо строг владыка был к новым ставленникам. Прежде чем поставить кого-либо во священника или диакона, он заставлял их выучиться чтению, пению и отправлению богослужения. Показывающие мало успехов, по несколько лет проживали в Тамбове на своем содержании, работая в свободное от богослужения время на архиерейский дом, копая рвы и канавы, вбивая сваи на реке, гоняя лес из Трегуляя по реке и т. п. Фактически превратившись в бесплатную рабочую силу. Но надо полагать, что основная причина, по которой ставленники попадали в крепостную зависимость от владыки не их малограмотность а невозможность дать взятку за посвящение, в размере от 10 до 50 руб., немыслимая по тем временам сумма.

Епископу Пахомию принадлежит идея учреждения семинарии в епархии. Владыка попросил у провинциальных властей выделить под здание семинарии место между бывшим Казанским монастырем и городской крепостью по берегу реки Цны. Наверняка зная, что нищий город вряд ли решится очистить это место от обывательских домов, в которых жили разночинцы. Естественно место это ему не дали. Все церкви епархии были обложены налогом в пользу семинарии по 1 копейке со двора, монастыри должны были вносить ¹/₂₀ часть своих доходов. К 1764 году собрано1984 рубля и тут последовал указ, по которому воспрещалось собирать какие-либо деньги на содержание духовно-учебных заведений. Таким образом, вопрос с семинарией при Преосвященном Пахомии был не решен, но вот вопрос о том, куда делись собранные на семинарию деньги остается открытым и по сей день. Можно предположить, что все семинарские деньги и деньги, собираемые со ставленников и оштрафованного духовенства, шли в основном на обустройство архиерейской резиденции. Само это обустройство ставится в заслугу епископу Пахомию, но фактически кроме этого Преосвященным ничего и не было сделано. Обустраивал епископ свою личную резиденцию роскошно. Судите сами: все здания Казанского монастыря были разрушены и воздвигнуты новые. Построены две новые крепкие деревянные церкви и среди них величественная Предтеченская теплая церковь, которой, по воле епископа, предназначалось, видимо, играть роль кафедрального собора. В полной гармонии и симметрии с названной церковью, возвышалась колокольня, имевшая, монументальный, величественный вид. На одной из сторон ее красовались боевые часы – диво-дивное для тогдашнего Тамбова. Известный своей любовью к колокольному звону епископ Пахомий разместил на колокольне множество колоколов, среди них самый крупный весил 731 пуд. Архиерейский дом и консистория были расположены друг против друга. Первый представлял собой обширные покои с двумя флигелями, последняя – здание, занимающее в длину 16 сажен (примерно 32 метра). Все здания были раскрашены разными красками, что, взятое вместе с двумя фруктовыми садами, разведенными около архиерейского дома, и раскрашенной монастырской оградой, придавало особенную привлекательность Казанскому монастырю.

Внешнему изяществу монастыря соответствовала внутренняя его благоустроенность. Церкви монастыря стали обзаводиться хорошей утварью и ризницей. Явились богатые облачения, парчовые и шелковые, дорогие Евангелия и сосуды. Т. е. все было сделано поистине с барским размахом и даже страшно представить, сколько на это ушло денег, а между тем идея строительства семинарии так и осталась идеей, да и кафедральный собор не был достроен и влачил жалкое существование.

Открытая война между правящим архиереем и духовенством привела к тому, что на епископа в Синод как из рога изобилия посыпались жалобы, мало того епархия отправляла ходоков в Санкт-Петербург просить удалить из Тамбовских приделов ненавистного владыку. Единственно кто горой стоял за епископа, так это чиновники и помещики. Понять их можно: во-первых, для них владыка был своим (все ж дворянин), а во-вторых, вспомним, что епископ дарил помещикам в качестве крепостных бывших церковников и какие еще услуги он оказал власть имущим можно только догадываться.

Преосвященный Пахомий чем далее жил в Тамбове, тем более ослабевал союз его с паствой. Незаконное отлучение от церкви значительных лиц по одной личной мести (Указ Синода от 19 июня 1760 г.), пристрастное решение следственных дел, (Указ Синода от 24 декабрь 1779 г.), своекорыстное удержание денег с венечных памятей и из жалования инвалидов, получавших содержание от монастырей (Указ от 18 марта 1762 г.), чрезмерно строгое обращение с духовенством, все это, чрез жалобы доходя до Св. Синода, заставило наконец удалить епископа Пахомия из Тамбова, и 14 ноября 1766 г. он был переведен в Устюг (что было явным наказанием, так как из самостоятельно епископа Пахомий стал викарным).

Преемником преосвященного Пахомия явился епископ Феодосий (Голосницкий). По происхождению своему он, как и его предшественник, был малоросс, образование получил в Киевской духовной академии. Обладал большим умом, твердой волей, но был человеком мягкосердечным и добрым. Все отношения свои к подчиненным он старался сводить, главным образом, на нравственную почву, имея несокрушимую веру в возрождающую силу любви. Будучи ректора Псковской духовной семинарии он привел ее в самое лучшее состояние. В 1761 году посвящен во епископа Великоустюжского. Пробыв, пять лет на В.-Устюжской кафедре, в 1766 г. переведен на Тамбовскую кафедру.

Прибыв в Тамбов, епископ Феодосий сразу же был встречен в штыки сторонниками бывшего епископа. Кроме того, вступил в конфликт с воронежским губернатором Масловым. А после указа 1769 г. о новом разборе духовенства, в ходе которого владыка встал на сторону последнего и препятствовал отдачи в солдаты молодых способных церковников, вся правящая элита Тамбовской провинции ополчилась против него. По их проискам были отправлены жалобы в Синод и в Сенат. Указом Св. Синода епископ Феодосий: «Удержан был от правления Тамбовской епархией», с дозволением ему одного священнослужения. Вскоре над ним была учреждена следственная комиссия, и он вызван был в Воронеж на суд. Целых два с половиной года тянулось следственное дело. И только личный указ императрицы Екатерины II, от 14 февраля 1773 г. даровал прощение тамбовскому архипастырю.

В 1773—1775 гг. значительная часть Российской империи было охвачена Пугачевским восстанием. Не обошло это восстание стороной и Тамбовскую епархию. После подавления восстания часть священнослужителей было обвинено в поддержке Пугачева. По ходатайству генерал-аншефа Петра Ивановича Панина сто двадцать девять священно-церковно-служителей были лишены сана и низвержены из духовного звания. Воронежский губернатор Потапов посылал в Синод донесение за донесением о невинности священноцерковнослужителей, а казанский губернатор князь Платон Ст. Мещерский, ходатайствовал о помиловании пред самой Императрицей. Следствием ходатайства князя Мещерского было издание всемилостивейшего манифеста (17 марта 1775 г.), которым все священнослужители, лишенные сана, оставлены в духовном звании, на причетнических местах, а церковнослужители вместо военной службы определены в податное сословие.

После разборов и пугачевского восстания Тамбовская епархия была фактически обескровлена. Раньше, хотя плохие, да были священнослужители, теперь не хватало и их, а взять было негде. Раньше мало уважаемы были помещиками и барами священно-церковно-служители, теперь их авторитет совершенно поруган и обесчещен.

Чтобы как-то взбодрить духовенство и поднять дух паствы владыка Феодосий совершает ряд длительных поездок по приходам епархии. Участие владыки в нуждах духовенства, его горячая любовь и забота совершенно изменило отношения архиерея и его паствы. Теперь взаимная любовь и доверие к епископу были настолько сильны, что самая ссылка им священно-церковно-служителей на черные монастырские работы за неумение совершать церковные службы, за нечистоту в храмах, за допущение женщин в алтарь и т. п. проступки, не вызывали против него взрыва неудовольствия и негодования.

Как следствие деятельности епископа Феодосия по действительному возрождению духовной жизни в епархии стало открытие в 1779 г. (по указу императрицы от 22 сентября) Тамбовской духовной семинарии, пока в стенах Нижнеломовского Казанского монастыря. Таким образом начало истинного устроения епархии на основании христианского просвещения было положено.

Лекция 7. Деятельность епископа Феофила (Раева) на Тамбовской кафедре

Без сомнения, одной из ярчайших личностей рубежа двух столетий стал епископ Феофил (Раев). Родился будущий епископ в 1737 г. в Черниговской губернии, по некоторым сведениям, был потомком обедневшего дворянина Матвея Камардина. Рано осиротев, бедствовал, в юности и молодости перенес много тягот и лишений (до 18 лет не имел собственной обуви и носил один единственный затрапезный халат). Учился в архиерейской школе, затем в Черниговской духовной семинарии, окончил Киевскую духовную академию. Приняв монашество в 1762 г., несколько лет служил в Новгородской духовной семинарии, преподавал немецкий язык, географию, историю, богословские предметы, а с 1774 г. стал ее ректором и одновременно настоятелем Варлаамо-Хутынского мужского монастыря. В 1786 г. возведен в сан епископа Старорусского викария митрополита Санкт-Петербургского и Новгородского Гавриила (Петрова), а с 1788 г. становится епископом Тамбовским и Пензенским (с 1799 г., Тамбовский и Шацкий).

Владыка Феофил был учеником Новгородского митрополита Гавриила, и это наложило отпечаток и на стиль руководства епархией и на всю его деятельность вообще. Ему было присуще стремление к коренным преобразованиям и некоей бюрократизации всех сторон епархиальной жизни. Неслучайно поэтому, что многие свои реформы он начинал, прежде всего, с составления подробных правил или инструкций.

Практически вся архипастырская деятельность владыки Феофила связана с Тамбовской епархией. Уже в первые годы своего правления им были намечены основные направления работы по приведению епархии в надлежащий порядок, а именно: правильно организовать работу духовной консистории, обустроить внешне и внутренне монастыри, создать условия для нормального функционирования семинарии.

Как замечает протоиерей Хитров Консистория в это время: «Разрешала по своему произволу починку церквей, освящала храмы без архиерейского дозволения», т. е. нарушала те правила, которые были установлены для нее уставом, и фактически брала на себя функции епископа. Епископ Феофил видел корень зла в неправильном делопроизводстве. Из четырнадцати Правил, учрежденных им для Тамбовской духовной консистории, девять касались именно вопросов делопроизводства. Он стал лично контролировать этот орган епархиального управления и как отмечают современники: «Он приходил в Консисторию и наблюдал за действиями не только чинов ея, но и повытчиков с писцами».

От этой эпохи сохранился целый ряд указов епископа Феофила. Указы эти были направлены на исправление нравов духовенства и на исполнение ими обязательных норм церковного быта. Епископ понимал, что ни он, ни Консистория не смогут вполне осуществить контроль над исполнением этих указов, поэтому особая роль отводилась благочинным. Они были снабжены особой инструкцией, составленной на основе инструкции для благочинных Московской епархии, написанной митрополитом Московским Платоном (Левшиным). Владыка Феофил стремился направить действия благочинных в русло существующих церковных и гражданских законоположений.

Он первый обязал благочинных составлять ведомости о поведении духовенства и являться с отчетом к архиерею в конце каждого года. Распорядился, чтобы городские благочинные участвовали в заседаниях Консистории. Эта мера была направлена, на усиление власти благочинного, на поднятие его авторитета в глазах духовенства.

В уездных городах епископом Феофилом была создана должность Инспектора, в ведение которого было духовное правление и церковнослужители (пономари, дьячки). Впоследствии функции этих инспекторов будут исполнять городские благочинные. Деятельность инспектора контролировали ревизоры, которые могли внезапно явиться к инспектору и произвести строгий разбор всех его дел. В приходах была введена должность настоятеля, предпочтение при назначении настоятеля отдавалось тем, у кого было образование. Из благочестивых и исправных священнослужителей избирался духовник. Каждому такому духовнику было подведомственно 15 приходов, и священнослужители данных приходов обязаны были исповедоваться у него все четыре поста. Естественно все эти должностные лица обязаны были отчитываться перед епископом ежемесячно, а кое-кто и еженедельно. Все благочинные епархии в конце года приезжали в Тамбов для личной беседы с владыкой, т. е. проводились своеобразные благочиннические советы.

Другая сфера жизни епархии, на которую наложил свою руку вездесущий епископ, это контроль финансовых потоков городских церквей. Во все церкви он назначил своего казначея из священников, который записывал приход и расход в особую книгу. Не одна копейка церковных денег, таким образом, мимо владыки не проходила. В таком система управления епархией сохранялась лишь при владыке Феофиле. После его смерти исчезли должности инспекторов, ревизоров, казначеев.

Особое внимание владыки было сосредоточено на монастырях. Понятно, что от того, в каком состоянии находятся монастыри, зависели доходы епископской кафедры. Сами монахи должны были быть примером для подражания. Владыка Феофил и в устроении монастырей начал с делопроизводства. Архиереем была составлена единообразная форма формулярных списков для монашествующих, а также вменено в обязанность настоятелям монастырей ежемесячно присылать в Консисторию рапорты о состоянии подведомственных им монастырей и о поведении монашествующих.

Один из исследователей тамбовской церковной истории писал: «При его (Феофиле) поступлении на паству тамбовскую, почти все монастыри вверенной ему епархии были бедны зданиями, и эти здания по большей части деревянные». В это время на территории Тамбовской епархии находились следующие монастыри: Саровский, Санаксарский Скановский, Нижнеломовский Казанский, Преображенский Краснослободской, Козловский Троицкий, Трегуляевский, Преображенский Пензенский, Раненбургская пустынь, и два женских: Тамбовский Вознесенский и Троицкий Пензенский. После 1799 г. пять монастырей отошли к Пензенской и Рязанской епархиям, а к Тамбовской епархии стали относится: Лебедянский Троицкий, Чернеев и Вышенский, все мужские.

Конечно же, на восстановление монастырей требовались огромные средства. И основным источником для денежных поступлений стали жертвы благотворителей. Епископ Феофил «умел приобрести самых ревностных благотворителей». Но что значит умел? То, что сделал для епархии епископ Феофил, не смогли сделать его предшественники. Они что не умели? И здесь стоит разъяснить одну особенность епископской власти. Да власть его основана на законах, как церковных, так и гражданских, но исполнение этих законов носит исключительно добровольный характер, основанный на авторитете самого епископа, на том пользуется он уважением в среде народа или нет. Епископ Феофил как раз был тем епископом, которого уважали и любили, поэтому богатые люди с пониманием относились к просьбам владыки и всегда шли ему на встречу. Силой своего архипастырского авторитете он мог убедить людей в том, что необходимо жертвовать на восстановление церквей и монастырей.

Заботой Преосвященного не был обделен ни один монастырь епархии. Здесь виден подход действительно хорошего администратора и организатора, мыслящего масштабно, а не в пределах лишь своей собственной резиденции. Но нескольким монастырям он уделял больше внимания, полагая, что именно они играют основную роль в епархиальной жизни. Его попечением был практически заново отстроен Тамбовский Казанский монастырь. Все постройки в нем стали каменными, обустроен был Трегуляевский монастырь. По всему видно, что епископ Феофил стремился придать епархиальному городу значение действительно духовного центра новоучрежденной Тамбовской губернии.

Насколько удалось обустроить внутреннюю жизнь монастырей? Сам епископ считал, что жизнь монашествующих безукоризненна лишь в трех монастырях епархии: Саровской мужской пустыни, Санаксарском мужском монастыре и Скановом монастыре в г. Наровчатов. В остальных требовалось наводить порядок. Было составлено несколько указов, касающихся внутренней дисциплины в монастырях. Этими указами владыка обязал руководство монастырей составлять ежемесячный отчет о состоянии монастырей, составить списки монашествующих, запретил принимать в монастырь послушников младше 20 лет, запрещал переходы из монастыря в монастырь.

Особое внимание епископ Феофил обращал на подбор настоятелей. В одних монастырях, например, в Трегуляевском, он назначал настоятелей сам. В мае 1789 г. он прислал сюда в качестве настоятеля иеромонаха Мефодия, человека ученого, впоследствии преподавателя семинарии. Но через месяц он сам снимает его с этой должности, по следующей причине: «Он не только не имеет попечение о монастыре, но еще порастроил как монастырь, так и братию» [19]. Пришлось поменять еще несколько настоятелей, прежде чем монашеская жизнь в обители начала налаживаться.

В других монастырях епископ Феофил оставлял тех настоятелей, которых избрала сама братия, несмотря, даже на то, что они были неученые, как в Раненбургской пустыне: «Снисходя к простоте и недоумению настоятеля». Все это говорит о том, что Преосвященный Феофил в подборе настоятелей стремился назначить на эти должности не только хороших хозяйственников и администраторов, но, прежде всего людей, которые сами исполняли все монашеские обеты и могли повлиять на нравственной состояние братии.

Все эти меры вызвали ропот монахов и в 90-х гг. XVIII в. по нескольким монастырям прокатилась волна монашеских «бунтов». Ответные меры епископа были достаточно жесткими в Краснослобдской обители он, даже, велел заковать мятежников в железо и отослать в черные работы до исправления.

Еще одна важная сторона в деятельности епископа Феофила – это забота о Тамбовской духовной семинарии. В 1790 г. вся семинария была переведена из Нижнеломовского монастыря в еще недостроенное здание на набережной р. Цны в г. Тамбове. Владыка считал, что не место семинарии в монастыре. Он сам: «Наблюдал лично за наставниками, за ходом учения, за образом жизни воспитанников».

В 1798 г. епископ Феофил разработал инструкцию для воспитанников и преподавателей, которая стала своеобразной программой внутреннего развития семинарии на несколько десятков лет вперед. Расширился и круг преподаваемых в семинарии предметов: с 1800 г. в семинарии начали преподавать гражданскую историю и географию, а в младших классах арифметику и геометрию. По инициативе епископа в семинарии стали практиковать публичные диспуты с участием преподавателей и лучших воспитанников, как это было принято в Киевской духовной академии. К 1798 г. в семинарии обучалось около 500 человек.

Преосвященный Феофил большое внимание обращал на уровень грамотности священнослужителей, который в конце XVIII века оставлял желать лучшего. Он не поставлял в священники людей, не имевших образования, а в 1801 г. епископ предупредил, что дети священников до 16 лет оставшиеся безграмотными, будут исключаться из духовного ведомства. В 1805 г. им был издан указ: «Чтобы впредь никто не отваживался высылать детей или родственников к производству на места, ежели они не будут искусны не только в чтении, но и в пении, а иначе как благочинные, так и отцы их будут чувствительно штрафованы» [20].

Заботился епископ Феофил о развитии народного образования. В 1806 г. им был издан указ «О заведении в малоштатных приходах епархии церковно-приходских училищ и о назначении в них учителей из членов духовенства». В нем говорилось, что учителями могут быть только лица, закончившие семинарию, а в татарских и мордовских селах обучение должно вестись на природных языках, которые в то время изучались в семинарии.

Еще одной дело, которое, по мнению владыки Феофила нужно было исполнить безотлагательно – это завершить строительство Преображенского кафедрального собора. Именно благодаря стараниям епископа удалось привлечь внимание благотворителей (фабрикант Олесов, купец Бородин) и достроить Собор (1789—1793 гг.), а в 1810 г. заложена еще была и колокольня, которая при епископе Феофиле доведена до второго яруса (окончательно достроена при епископе Ионе). Стоит отметить и то, что при епископе Феофиле открылась первая в епархии лавка, торгующая церковными книгами (при консистории).

Умер Преосвященный 22 декабря (ст. ст.) 1811 г. и погребен на территории Тамбовского Казанского мужского монастыря у южной стены Казанского храма.

Подводя итоги деятельности епископа Феофила можно сказать, что благодаря его усилиям к началу XIX в. стали нормально функционировать все церковные учреждения епархии, начиная от консистории и заканчивая духовными правлениями. Об этом же пишет И. И. Дубасов: «Получив эту епархию, крайне разоренную во всех отношениях, он принял строгие меры к заведению в ней порядка. И в этом направлении достиг значительных результатов».

Лекция 8. Территориально-административное устройство Тамбовской епархии и органы епархиального управления XVIII – нач. XXI вв.

В 1791 г вышел указ императрицы Екатерины Великой, чтобы в предварительном следствии по делам, где замешано духовенство, участвовали и депутаты от духовенства, для этого все епархии разделялись на депутатские округа, так чтобы в каждом округе были села одного уезда, и не менее 10. Так было положено начало новому административному делению епархий.

Исходя из логики указа епископ Нижегородский Дамаскин просил перевести 38 церквей его епархии в другие и таким образом к Тамбовской епархии отошли церкви Пензенского наместничества: села Бекетовка, Лопуховка, Выставки, Сыреево, Петровка, Ребровка, Бадиково, Чирково, Ручим, Кенша, Перовка Знаменская, Малое Грибоедово Инсарской округи, сюда же Пестровка, Трескино, Долгоруково, Поленщино, Владыкино, Митятино, Бутурлино. В 1796 г. уничтожена Пензенская губерния. Уезды Нижнеломовский, Верхнеломовский, Керенск, Чембар отошли к Тамбовской епархии. Но в 1799 г. учреждены Саратовская и Пензенская епархия с центром в Пензе. Нижнеломовский уезд вернулся в эту епархию. Тамбовский епископ стал называться Тамбовский и Шацкий.

Теперь Тамбовская епархия состояла из следующих уездов с городами: Тамбовский (92 храма), Козловский (101 церковь), Борисоглебский (54 храма), Моршанский (93 храма), Темниковский (86 храмов), Кирсановский (69 храмов), Шацкий (138 храмов), Лебедянский (61 храм), Липецкий (79 храмов), Нижний Ломовский (102 храма), Елатьма без уезда (9 храмов), город Кадом (4 храма), город Спасск (1 храм), город Чембар (1 храм), город Усмань (4 храма), Верхний Ломов (4 храма), Керенск (5 храмов) [8].

К Саратовской губернии отошли Пензенский уезд, Мокшанск, Сердобск, Кузнецк с уездом, Новохоперский округ, Вольский округ, Хвалынский округ, Петровский округ. В Нижегородскую губернию отошли Краснослободск с уездом, города Наровчат и Троицк. К Рязанской губернии: Раненбург с уездом, Сапожок с уездом. И теперь титул Рязанского епископа звучал как Рязанский и Зарайский вместо прежнего Рязанский и Шацкий. Сарайский и Инсарский округа отошли в Казанскую епархию.

Такое деление епархии и расположение округов создавало массу неудобств, главное из которых – отношению к центру епархии. К примеру, село Коноплянка Кирсановского уезда числилось в Тамбовской губернии, однако до конца 1798 г. относилось к Рязанской епархии (до Рязани не менее 500 км), а вот село Буровщина того же уезда и вообще относилось к Астраханской епархии (1100 км.) и, наоборот, с. Гусиная Лапа Саратовской губернии входило в состав Тамбовской епархии. Т. е. границы епархии не совпадали с границами губернии и окончательно эти границы установились только в 1804 г., и они не менялись вплоть до 1927 г.

Следующая церковно-административная единица – округ. Трудно сейчас установить, сколько было округов в епархии в начале XIX в., однако мы знаем, что в 1831 г. число округов колебалось между 20—30. При неизбежном росте количества приходов росло и количество округов. В 1851 г. в Тамбовской епархии около 1000 приходов, через 57 лет, т. е. в 1911 г. 1175. таким образом, за такой большой срок вновь открытых приходов было сравнительно немного (открывалось в среднем три прихода в год). Но, несмотря на это количество округов, выросло (в 1911 г. их 59). Выросло количество приходов и в самих округах, теперь в каждом округе было от 19 до 28 приходов, вместо положенных 10—15.

Как правило, в больших уездах (Моршанский, Кирсановский, Тамбовский, Козловский) количество приходов в округах колебалось между 24 и 28 (но не ниже 20). В малых уездах, например, в таких как Липецкий, состоящем всего из четырех округов, приходов было не больше 20 (и даже 14). Причем концентрация деревень в приходах также была неравной. В одни приходы входило иногда до 15 деревень, а в другие 1—2. Удаленность этих деревень от центра приходской жизни простиралась от 1 до 15 километров, что для тогдашнего времени при отсутствии хороших дорог и средств передвижения было достаточно большим расстоянием.

Сами храмы по округам епархии были распределены неравномерно. Ситуация, при которой в приходе одной церкви находилось несколько деревень, а в приходе другой церкви, расположенной буквально в 2—3 км. не было ни одной, типична для того времени. Не случайно, что на протяжении всего XIX столетия очень часты просьбы прихожан того или иного прихода перевести их в другой для них более удобный приход. На протяжении 1860—1870 гг. Тамбовская духовная консистории рассматривала 2—3 подобные просьбы ежемесячно.

Самая мелкая единица в территориальном устройстве епархии – приход. Здесь мы будем говорить о приходе именно как об административной единице, не имея в виду его церковно-общественного значения. Для каждого прихода был определен штат духовенства. С 1831 г. он определялся так: 800 душ мужского пола на одного священника и диакона – это называлось одноштатным приходом, т. е. двухштатный приход это примерно 1600 душ мужского пола. Эта система практически не менялась на протяжении столетия, и что получалось? К примеру, в с. Бол. Талинка Тамбовского уезда 1645 д. м. п., и здесь двухштатный причт, а в с. Кривополянье того же уезда (в приходе еще и 4 деревни) 1764 человека, в с. Митрополье 1843 в этих селах по одному штату. Понятно, что при такой обширности и многолюдстве приходов священники просто не могли удовлетворить религиозные потребности своих прихожан в полной мере. И концу века явно ощущалась необходимость открытия новых приходов и увеличения штата духовенства.

Но, несмотря на свои недостатки система территориального деления епархии до 1917 г. была устроена разумно и работала. Главное ее достоинство было в том, что территория епархии была организована как единое религиозное пространство, где осуществлялся контроль за населением или, иначе говоря, происходило воспитание народа в духе православной веры.

И надо сказать, что новое руководство страны, пришедшее к власти после октября 1917 г. прекрасно это понимало и начало целенаправленно разрушать эту систему, сначала путем обезглавливания епархий (аресты и ссылки епископов), а затем ликвидации самой мелкой единицы – приходов. Пытаясь противостоять такой политике еще в 1918 г. епископ Тамбовский Зиновий предложил объединить все уезды Тамбовской губернии в три группы, выделив из них самостоятельную епархию Тамбовскую (в нее входили Тамбовский, Моршанский, Козловский, Кирсановский и Борисоглебский уезды – управлял ими епископ Тамбовский и Козловский) и два полусамостоятельных викариатства Шацкое (Елатомский, Темниковский и Спасский уезды с резиденцией в с. Сасово) и Липецкое (Лебедянский, Усманский уезды с резиденцией в Липецке). Это решение утверждено Патриархом Тихоном 28 ноября 1918 г. Несколько позже резиденцию Шацких епископов перенесли из Сасова в Шацк. В 20 – нач. 30-х гг XX в. реально существовали Моршанская, Козловская и Липецкая викариатства. Все они формально были викариями Тамбовской епархии, но на деле епископы их вполне самостоятельно решали все вопросы.