Текст книги "Печаль, отвага и любовь порой сворачивают кровь… Сборник стихотворений"

Печаль, отвага и любовь порой сворачивают кровь…
Сборник стихотворений
Ольга Сергеевна Холодова

© Ольга Сергеевна Холодова, 2017

ISBN 978-5-4483-1867-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

О селе

Матрена

 
– В чём совесть нас упрямо упрекает?
Когда не видим в смерти мы урона? —
С таких вопросов часто начинает
Своё повествование Матрёна.
 
 
Сегодня она бодро потянулась
Достала из стола свою тетрадь,
Вздохнула глубоко и улыбнулась,
Небрежно, принялась тетрадь листать:
 
 
«Поведаю сегодня вам детишки
Ни тайну, а историю простую.
Внимательно прислушайтесь мальчишки
Запомните печаль души немую».
 
 
Мы все притихли, а Матрёна прошептала:
«Случилось это в старой деревушке.
Семью Наумовых сама я плохо знала
С их дочкой встретилась случайно на опушке.
 
 
Девчушка добрая с глазами голубыми
Лекарственные травы собирала,
Черты лица её казались мне немыми,
Что с ней случилось я, потом узнала.
 
 
К ней ближе подошла – она к осине,
Упала на колени, зарыдала,
Сказала тихо: «Вязну я в пучине». —
И обо всем подробно рассказала.
 
 
Тревожный голосок её печально
Пронизывал и сковывал мне душу.
Она сказала: «Я совсем случайно
Вчера у дома встретила Ванюшу.
 
 
Он был в крови, шатался, но шагал,
В глаза мне посмотрел и у ворот
На камни колкие упал и застонал,
Руками трогая пораненный живот.
 
 
Его я в нашей бане уложила,
Промыла рану, ночь сидела рядом.
Он утром попросил, чтоб всё забыла,
Прищурив глаз, окинул грубым взглядом.
 
 
В ответ кивнула и пошла к сараю,
Он быстро зашагал к большим воротам.
Матрена милая, люблю его скучаю
И время отдаю иным заботам.
 
 
Ещё вчера Иван шептал, что я красива
Дарил мне поцелуи и объятья
Я думала, что буду с ним счастлива,
А получила только лишь проклятья.
 
 
Иду на встречу – он шагает мимо,
Глаза отводит, будто не заметил
Всё это для меня не выносимо
Другую девушку, наверно, в жизни встретил.
 
 
Матрена, горечь сердце накопилась,
Прошу тебя, не выдай мой секрет», —
Заплакала, к осине наклонилась
И попросила у меня совет.
 
 
Что посоветовать могла я той девчушке?
Сочувствие к бедняжке проявила
И отнеслась к ней, как к былой подружке,
Её печаль в душе своей хранила.
 
 
В деревне все семью их не любили
Отца и мать призреньем наделяли.
Они же, как родители учили,
Работе жизнь и силы отдавали.
 
 
Нажили дом, совсем чуть-чуть земли
Всем обездоленным в округе помогали,
Когда же к власти «красные»11
  Советская власть (большевики).


[Закрыть] пришли
Против Наумовых в деревне все восстали.
 
 
Иван стал атаманом и главой
Всем говорил, что голыми руками,
За грудь возьмёт и в петлю с головой,
Сам расквитается с любыми кулаками.
 
 
Однажды, вечером привёл он свой отряд
К Наумовым, чтобы забрать зерно.
Хозяин был гостям таким не рад
И незаметно выпрыгнул в окно.
 
 
Поджег амбар и подошел к крыльцу
Сказал: «Иван, уйди я не кулак».
У парня пот струился по лицу
И он сказал: «Какой же ты дурак!»
 
 
Иван с призрением вилы в руки взял
И шёл к Наумову с озлобленным лицом,
Свой взгляд на дочку кулака поднял.
Она закрыла путь перед отцом.
 
 
– Мне не мешай! Уйди! – Иван кричал.
Упрямо шаг он мерил не спеша.
Отец стоял, смотрел на них, молчал.
Иван сказал: «Умри кулацкая душа!»
 
 
Дрожала девушка. Боль сковывала дух.
Рукой погладила проколотый живот.
С трудом она рассказывала в слух,
Как Ваню повстречала у ворот.
 
 
Ивану прошептала чуть дыша:
«Люблю тебя, но тяжелей всего,
Что погубил со мною малыша,
Ты заколол ребенка своего».
 
 
Иван в ответ ни слова не сказал
Лишь отвернулся и закрыл глаза,
Стоял он молча, головой качал,
А по щеке катилась горькая слеза.
 
 
За кладбищем девчонку схоронили
Травой её могила заросла.
Наумовых сослали и забыли —
Уж больно ладной жизнь у них была.
 
 
В чём совесть нас упрямо упрекает?
Когда не видим в смерти мы урона?» —
Такими мыслями порою завершает
Свое повествование Матрена.
 

«Сидит у старенькой избушки…»

 
Сидит у старенькой избушки
Поникший, дряхлый старинок.
Давно уж нет его старушки
Не едет к дедушке внучёк.
 
 
О чём старик тот размышляет,
Когда вздыхает каждый раз?
Из жителей никто не знает,
Что стал виной всему приказ.
 
 
Когда-то старец был удалым
Здоровым русским мужиком,
Порой казался он усталым,
Ведь наживал добро трудом.
 
 
Сменилась власть и мужечишку
Назвали подлым кулаком.
Забрали всё. Ну, а сынишку
С женой отправили в партком.
 
 
Его связали и сослала
В непроходимую тайгу,
А внуки деда не искали-
Не нужен им кулак в роду.
 

Таких как я в селе не любят!

 
Я стал свидетелем печали,
Когда скитался по земле.
С добром хозяева встречали
И говорили о селе.
 
 
Тогда мне стало очень грустно
Уж больно жалок был старик.
– Спасибо, было очень вкусно, —
Сказал я, прерывая крик.
 
 
Старик поник, уж больно живо
Он рушил подвиг старины.
В углу мурлыкал кот уныло,
Почуяв запах свежины.
 
 
– Таких как я в селе не любят, —
Всё чаще злобно молвил дед, —
Нас четвертуют, колют, рубят,
Чтоб избежать не нужных бед.
 
 
Мне повезло, в живых остался,
Тогда бухгалтером служил.
Начальник мой на воровался,
А виноватым я прослыл.
 
 
Вмиг коммунисты налетели
На мой любимый отчий дом,
А разбираться не хотели —
Виновен! В ссылку и с концом!
 
 
– А как же всё так получилось? —
Спросил с догадкой старика.
– Тут, братец, дело не сложилось,
Не дрогнула моя рука.
 
 
Велел начальник дать пшеницы,
А ведомость не подписал.
Я знал всю важность этой птицы
И сразу о гордостью восстал.
 
 
Начальник встал и молвил тихо:
«Потом её я подпишу».
Поверь, он сделал дело лихо.
Сказав: «Ведь за людей прошу».
 
 
На эту фразу я купился
И ведомость на склад отдал,
А через день мне брат явился
Сказал, чтоб срочно уезжал.
 
 
«Врагом народа» объявили,
Но брат помог и я сбежал.
И всё же жаль, что все забыли,
Как вождь за честность руку жал.
 
 
– Таких как я в селе не любят, —
Все чаще с грустью молвил дед, —
Вмиг твои подвиги забудут,
Оставив в сердце скорбный след.
 

О жизни

«Глубокий вздох сорвался с губ усталых…»

 
Глубокий вздох сорвался с губ усталых,
Вдали послышался чумной крик воробья,
Старушка у больших берёзок старых
Увидела прекрасное дитя.
 
 
Легонько взяв мальца к себе на руки,
Она взглянула в карие глаза
И прошептала: «Ты сынок поруки,
Не плачь родимый, я возьму тебя».
 
 
Шагая тихо по тропе широкой,
Старушка к дому вскоре подошла
И у калитки, на скамье высокой
Свою одежду в узелке нашла.
 
 
Во двор из дома парень русый вышел
Сказал старушке, чтоб она ушла
Промолвил грубо: «Я сегодня слышал
Жена нам новую помощницу нашла».
 
 
Старушка на колени опустилась
И рядом положила малыша:
«Помилуйте», – к парнишке обратилась.
Он отвернулся и вошёл  в дом  не спеша.
 
 
Горячая слеза на грудь упала
Старушка узелок свой подняла.
– Бог Вам судья, – тихо прошептала,
Куда глаза глядят унылая пошла.
 
 
Буран лесные тропы заметает,
Ломает ветви высохшей сосны
И только лишь одна природа знает,
Когда исчезнут похоти зимы.
 
 
Среди сугробов в крохотной избушке
Старушка нянчит тихонько малыша.
Лесничий спит, его жена в кадушке
Замешивает тесто, не спеша.
 
 
Не много в мире доброты осталось
Всё больше места занимает зло.
Все думают, меня бы не касалось,
Без состраданья говорят – не повезло.
 

Верность

 
На дороге пыльной и разбитой
Спит собака, тяжело дыша,
Выглядит она совсем забытой,
Люди мимо ходят не спеша.
 
 
Солнце беспощадно ослепляет
Сильно греет, заставляет спать,
А собаке это позволяет
О тоске по дому забывать.
 
 
Вот бедняжка вяло потянулась
Голову свою приподняла,
Посмотрела в даль и оглянулась,
Раз зевнула, снова спать легла.
 
 
День сменился ночью тёмной, блудной
Воздух стал теплее и остыл.
Жизнь собаки оказалась трудной
Без хозяина. А он её любил.
 
 
Бедная собака тихо встала,
Пыль с себя дорожную стрясла,
На луну немного позевала
И уныло к лесу побрела.
 
 
В лес зашла и по кривой тропинке
Через маленький, задорный ручеек
Вышла на пригорок у осинки
Где у речки начинается исток.
 
 
Через реку мост висел красивый-
Память от старейших мастеров
По нему прошёл бы конь ретивый,
Если б не прогнил он до столбов.
 
 
По мосту собака пробежала,
Вышла на высокую гору,
Там оградка старая стояла,
Под которой она вырыла нору.
 
 
Только так могла она пробраться
К своему хозяину одна.
Ночью у могилы поласкаться,
Позабыв о том, как жизнь трудна.
 
 
Каждый вечер бегала бедняжка,
До утра сидела у креста,
Только здесь могла эта дворняжка
Ощутить немножечко тепла.
 
 
Гнойною занозой поселилась
В её мыслях злобная печаль,
Сердце о хозяине томилось
И себя, совсем было, не жаль.
 
 
Утро ночь прохладную сменило,
Солнце озарило всё вокруг,
А собака жалобно скулила,
Словно чувствуя пронзающий недуг.
 
 
Поднялась на лапы и упрямо
К старому мосту она пошла.
Подошла к реке, а там лишь яма.
Старый мост собака не нашла.
 
 
Ночью мост течением размыло,
Часть моста давно уж унесло,
А собаке стало так уныло,
Что ей бедной вновь не повезло.
 
 
Подошла к реке и оглянулась
Снова посмотрела на реку,
Тут бедняжке что-то вдруг взгрустнулось
И она решила: «Поплыву».
 
 
В воду лапы нежно окуная,
Через реку стала быстро плыть,
Закрутила, вдруг, вода речная
И воронка стала вмиг топить.
 
 
Кипятком вода вокруг бурлила,
Заливая ноздри и глаза
И в последний раз собака взвыла,
В воду капнула солёная слеза.
 
 
Так закончилась жизнь бедной и убогой
Подарившей верности себя.
Шедшей непротоптанной дорогой,
Преданно хозяина любя.
 

Жертва малыша

 
– Мама, мама, – плачет громко
Грязный мальчик у плетня.
Изорвалась рубашонка,
Мать зовёт. А где она?
 
 
Может в дальнюю дорогу
Увела её судьба?
Может быть к тому порогу
За которым срамота?
 
 
Что гадать и тратить время
Должен кто-то же сказать,
Где несчастному мальчонке,
Свою маму отыскать.
 
 
Нет, не скажет. Мать родную
Сын нашёл. Нашёл в плетне.
С пьяни, мёртвую, нагую,
С раной рваной на плече.
 
 
Плачет сирота ребёнок.
Снял рубаху, мать укрыл.
– Посмотри, бежит убийца, —
Сзади кто-то проскулил.
 
 
Тень скользнула по тропинке
Мальчик следом побежал
И у старенькой осинке
Отчима он повстречал.
 
 
– Ну, зачем малец бежал ты,
Почему меня догнал?
Извини, тюрьма и нары
Не по мне, – малыш упал.
 
 
Кровь бежала, словно речка
С раны юного мальца.
Он ни крикнул ни словечка,
Знал откуда ждать конца.
 
 
А потом в деревне скажут.
Зря мальчишка побежал,
Злобного убийцу мамы
Так никто и не поймал.
 

Обычная история

 
– Милая, ты снова плачешь, —
Бабушку спросила внучка, —
Покажи мне, что ты прячешь?
У тебя моя игрушка?
 
 
– Нет малышка не игрушка
Это старое письмо, —
Прослезилася старушка.
– Прочитай же мне его.
 
 
– Хорошо моя родная.
Я поведаю тебе,
Как семья моя большая
Вмиг распалася на две.
 
 
До войны в деревне жили
Мать с отцом и с ними я,
Годы быстро проходили
Пополнялася семья.
 
 
Вскоре нам всем объявили,
Что приблизилась война
Бабы все заголосили:
«Боже мой! Зачем она?»
 
 
По деревне плачь, катился,
Но никто не пожалел.
Капитан чуть прослезился
По вагонам сесть велел.
 
 
Всей деревней проводили
Братьев и отцов туда,
Где кровавы битвы были,
Где настигла нас беда.
 
 
От отца мы писем ждали
Он нам долго не писал.
В военком запросы слали,
Но и он не отвечал.
 
 
Вскоре грустный почтальон
Нам вручил большой конверт.
В нём отцовский батальон
На запрос прислал ответ
 
 
Нам писали, что отец
Без вести давно пропал
И наверно враг – подлец
В плен его в бою забрал.
 
 
Всей семьёй тогда рыдали
Стали немцев проклинать,
Но надежды не теряли
Про отца хотели знать.
 
 
Шли года и день победы
Прогремел по всей стране.
Позади, остались беды
Страх и мысли о войне.
 
 
От отца не получили
Ни письма, ни телеграммы.
С папой в лагерь заключили
Немцы сердце нашей мамы.
 
 
Жизнь своим шла чередом,
Но в один осенний день,
Чуть заметно, прямо в дом
Проскользнула чья-то тень.
 
 
С огорода прибежали
С трепетом вошли мы в дом.
В доме голоса дрожали
Почтальон пришёл с письмом.
 
 
От отца пришло письмо
Всей семьёй его читали.
В нём слова, словно клеймо,
Моё сердце обжигали.
 
 
Он писал, что полон сил
И победе очень рад,
Что его освободил
С плена партизан отряд.
 
 
В нём он Веру свою встретил
И порой сейчас скорбит,
Что случайно не заметил,
То, что отчий дом забыт.
 
 
Он в письме просил прощенья,
Только зря, ему в ответ
С горяча, без сожаленья
Мы послали лишь конверт.
 
 
Вот поэтому я внучка
Часто у окошка плачу.
Жаль, что для отца как дочка
Ничего давно не значу.
 
 
Внучка к бабушке прижалась
И погладила старушку.
– Бабушка ты мне досталась
И не надо мне игрушку.
 

От наркомана

 
– Здравствуй, здравствуй – скажешь тихо
Рядом кто-то повторит.
До чего мне все же дико,
Когда дрянь в крови бежит.
 
 
Начиналось всё красиво
Захотелось кайф поймать
Укололся – закосило.
Утром встал – давай ломать.
 
 
Плачет мать, а батя злится,
Но меня уж не поймать.
Стал я вольным, словно птица,
Укололся и гулять.
 
 
Шли года, сейчас мне двадцать
И хотелось бы сказать,
Я жалею, что в пятнадцать,
Нрав решил свой показать.
 
 
Легкость вспыхнет, словно съёмка
Радость несколько минут,
А потом сплошная ломка.
Поживешь и в гроб забьют.
 
 
Вот и мне всё хуже, хуже
Скоро время подойдёт
И ужасная девица
В чёрном и с косой придёт.
 
 
Я не стану с ней бороться
Своё время упустил
Мне сейчас бы уколоться, —
Укололся и остыл.
 

О войне

«Плакала осина, лес дрожал…»

 
Плакала осина, лес дрожал
Разрывалась на куски земля.
Смелый воин на траве лежал,
Прикрывая юное дитя.
 
 
Малого мальчишку лет шести,
Потерявшего отца и мать,
Удалец бежал не жизнь спасти,
А затем, чтоб немцев наказать.
 
 
– Юный друг прошу, не шевелись, —
Шептал солдат и гладил малыша.
Танки линией в дали, слились
Приближались грозно, не спеша.
 
 
Мальчик вырвался и к танкам побежал,
Но, не прошагав и трёх шагов,
Пулями подрезанный упал,
Не добравшись до своих врагов.
 
 
Плакал лес, рассеивался дым
Умирала юная душа.
Только тот не будет, победим
Кто запомнит подвиг малыша.
 

Фронтовой подвиг

 
По небу облака плелись устало,
Серели, поглощая чёрный дым.
На поле из окопа выполз вяло
Серёга за товарищем своим.
 
 
Кровавая роса пропахла дымом
Андрей от боли плакал и дрожал,
Он вспоминал, как утром дома с сыном
По тропке узенькой за ягодой бежал.
 
 
Сергей подполз и взял его за руку,
Потом тихонько потянул к себе.
Андрей стонал, испытывая муку,
А кровь сучилась по сухой губе.
 
 
– Терпи Андрюха, – прошептал Серега
И потащил солдата за собой.
Андрея охватила безнадёга
И он сказал: «Я не вернусь живой».
 
 
Враг наступал и рвал солдат на части,
Крушил и рушил, оставляя прах
И не было ужаснее напасти,
Чем отступать, испытывая страх.
 
 
Ракеты свистом воздух разрезали
Взвод подкрепления с надеждою просил
Солдаты гордо и отважно умирали:
«Ура!» – кричали из последних сил.
 
 
Сергей к окопу быстро подобрался
3алез в него и друга затащил.
Все ближе враг к окопу подбирался
Сергей в руках винтовку теребил.
 
 
Гул автомата глухо прокатился,
Сопроводил свинцовую волну.
Серёга на винтовку навалился
И проглотил кровавую слюну.
 
 
Он медленно к Андрею подобрался,
От пули заслонил его собой.
Контрольный выстрел из ружья раздался,
Сергей уснул с пробитой головой.
 
 
Звук автоматов тише становился,
В окопе раненный лежал Андрей,
К нему солдат с аптечкою спустился
И закричал: «Носилки мне скорей».
 
 
Андрей хрипел, почти едва дыша,
Через мгновение закрыл глаза.
– Прости сынок, – промолвил не спеша,
А по щеке катилась красная слеза.
 
 
Промолвил санитар: «Солдат прости,
За то, что не вернёт тебя война.
Носилки уже можно не нести
Здесь помощь парню больше не нужна».
 
 
Друзей на поле у берёзы схоронили
И вырезали крупно имена.
Отдали честь и дальше поспешили
Победы жаждала великая страна.
 

Армейское письмо

 
Водном селе на берегу реки
Жила большая, дружная семья.
Порой их будни были не легки
И пустовала у крыльца скамья.
 
 
Сегодня в этом доме шум и гам
Веселье льётся бурною рекой
Виновником всего явился там
Парнишка белобрысенький такой.
 
 
Его призвали родине служить
Друзья, родные проводить пришли,
А Таня стала что-то, вдруг, грустить
И по щекам слезинки потекли.
 
 
Андрей её за руку нежно взял
И вывел на высокое крыльцо.
На небе месяц ярко так сиял,
Что освещал Танюшино лицо.
 
 
Густой туман окутывал село
И ночь прохладой дерзкой наполнял,
А чтобы Тане стало вмиг тепло
Андрей её за талию обнял.
 
 
Прижал к себе и тихо прошептал:
«Танюша милая меня дождись.
Всю жизнь тебя любимая искал
Смотри, в другого парня не влюбись».
 
 
Ему в глаза Татьяна посмотрела
И руку положила на плечо:
«Давно Андрюша я сказать хотела,
Что лишь тебя любить так буду горячо».
 
 
К утру умолкла музыка шальная
Андрея в даль автобус увозил.
Татьяна на дороге, как немая
Глазами умоляла, чтоб любил.
 
 
Потом летели письма, словно птицы,
Несли в себе признанье и привет
И было жаль, что на одной станице
Не удавалось написать ответ.
 
 
Андрей писал, как служит на границе,
Что жизнь готов за родину отдать.
Люблю – писал он крупно на странице
В конце письма просил пол года ждать.
 
 
Прошла неделя, а потом другая
И месяц подошёл уже к концу.
Татьяна, чувствуя тревогу и скучая,
Решила, что письма нет не к добру.
 
 
В один осенний вечер на дороге
Татьяну встретила Андрея мать.
Она была в печали и тревоге
Сказала, что Андрея надо ждать.
 
 
Татьяна ей кивнула и спросила:
«Что Вы хотите этим мне сказать?»
Мать зарыдала и проговорила:
«Андрея с армии поедем забирать.
 
 
Сегодня получила телеграмму.
Андрюша на заставе был убит.
С друзьями они делали облаву
И не заметили, что бомба к ним летит.
 
 
Парнишку одного не опознали
Осколками разорвало его,
А телеграмму нам они прислали,
Чтоб опознали мёртвого того».
 
 
Татьяна онемевшая стояла
Ни слова не могла в ответ сказать,
Потом в истерике вся сильно задрожала
И по дороге бросилась бежать.
 
 
Всю ночь Татьяна с горечью рыдала
Не верила, что мёртвым стал Андрей,
Потом родителей парнишки провожала
Просила, чтоб вернулись поскорей.
 
 
Однажды рано утром, на рассвете,
Андрюшу привезли в большом гробу,
А мать кричала: «Ни за что на свете
Не верю, что сыночка погребу.
 
 
Врачи мне опознать его не дали
Сказали, что опознан, был другим,
А без родителей в гроб сына запаяли,
Чтобы не видели разорванным таким».
 
 
Тут из толпы высокий парень вышел
Сказал: «При мне Андрюха был убит
Его я голос из засады слышал,
Как он от боли стонет и кричит».
 
 
Андрея всей деревней хоронили
Рыдала Таня бедная в захлёб
И горькими слезами окропили
Родные и друзья холодный гроб.
 
 
На кладбище Татьяна гроб обняла
Не подпускала больше никого,
Потом, икая, нежно прошептала:
«Тебя любить я буду одного».
 
 
Засыпали землицей гроб тяжёлый,
Поставили свинцовый обелиск.
С него на фото добрый и веселый
Андрей казался людям очень близк.
 
 
Татьяна долго грустная ходила
Тоску и скуку не могла унять.
Андрея сильно девушка любила
И жизнь свою хотела потерять.
 
 
Но вскоре очень странное случилось,
Когда девчонка стала почту брать.
Случайно из газет письмо свалилось
Татьяна наклонилась чтоб поднять.
 
 
Конверт армейский гордо красовался
В её дрожащих, ледяных руках.
У Тани голос тихий оборвался:
«Андрей», – застыло имя на губах.
 
 
Письмо Татьяна быстро развернула
И стала медленно его читать.
Прочла и на конверт опять взглянула,
А слёзы стали по щекам бежать.
 
 
В письме Андрей писал: «Привет Татьяна,
Люблю тебя и шлю большой привет.
Устал я, словно вылез из бурьяна,
А генерал мне дал такой совет:
 
 
«Друг, хочешь дослужиться до старшего?
Тогда, парнишка, нужно умным стать».
Но он не знает нраву, я какого
Сам вмиг могу совет любому дать.
 
 
А, в общем, в армии дела идут нормально
Служу отчизне не жалея сил.
Лишь на мгновенье стало мне печально,
Когда наш враг друзей моих убил.
 
 
Мы на посту тогда втроём стояли
Приказ: «Вернуться в штаб», – я получил,
А ночью автоматы зарычали.
Тогда-то он друзей и подстрелил.
 
 
Но ты моя родная не волнуйся
Мы за друзей своих конечно отомстим.
Смотри, перед парнями не красуйся
Я, верю, что один тобой любим.
 
 
Танюша милая я по тебе скую
Во сне мой разум только лишь с тобой,
Тебе письмо, с любовью, посылаю
Ещё немного и приеду я домой».
 
 
В конце писал: «Танюша обнимаю.
Сто раз целую крепко и любя.
Пиши. Без писем просто погибаю.
Живу, принцесса, только для тебя».
 
 
Письмо Татьяна бережно сложила
Опять засунула его в конверт.
В коробку к старым письмам положила
И села на него писать ответ.
 
 
Письмо Андрею быстро написала.
Конверт заклеила и стала заполнять.
Лишь одного она теперь не знала,
Куда письмо ей это отправлять.
 
 
Подумала Татьяна и решила
Ответ Андрею лично отнести
Письмо под обелиск она зарыла
И села из цветов венок плести.
 
 
Жизнь шаг за шагом время отмеряла,
Вселяла веру, доброту в людей
И верить в лучшее Татьяну заставляла,
Лицо и сердце, делая, старей.
 
 
Она сидела часто у окошка
Держала желтый старенький листок
Мурлыкала у кресла её кошка,
А на диване крепко спал внучек.
 
 
Любовь Татьяна в сердце сохранила
С собой её по жизни пронесла.
Всю жизнь Андрея одного любила.
С письмом в руке на кресле умерла.
 

О любви

Несчастная любовь

 
Последний лист упал с берёзы старой,
Запорошил лениво белый снег,
Парнишка босый и совсем усталый
Устроился под нею на ночлег.
 
 
Озябло тело, и дрожали руки
Хотел парнишка навсегда уснуть,
Сковали сердце тягостные муки,
В слезах душа хотела утонуть.
 
 
Он вспоминал свой дом, свою сестрёнку,
Родную мать и доброго отца,
Единственную милую девчонку,
С которой жизнь хотел отмерить до конца.
 
 
Он вспомнил, как провёл с любимой вечер
Весёлый смех, сплетенье рук и ног,
Горели на столе печально свечи
И душу тихо наполнял восторг.
 
 
А утром всё мгновенно изменилось
Девчонка молвила, что ею не любим,
Что дружбы и любви не получилось
Ушла от парня, он стал нелюдим.
 
 
Собрал в кулак утрату и тревогу
Отправился скитаться по лесам
В надежде отыскать свою дорогу,
По тропам и оставленным следам.
 
 
Теперь сидит он у немой берёзы
Закрыл глаза и думает о сне.
Снежинки тают и бегут, как слёзы,
По тепу парня, по его спине.
 
 
Всё больше руки, ноги леденеют
Дрожит душа, как тонкая струна,
А губы сжатые обсохли и синеют,
У брошенного всеми пацана.
 
 
Он обнял старую, угрюмую берёзу
Протяжно и уныло зарыдал
Не смог достать с души тоску – занозу
Жизнь за любовь свою бестрепетно отдал.