Текст книги "Рабы любви, или Запасные женщины"

История вопроса: психоанализ и запасная женщина

Фрейд и его последователи не могли обойти вниманием такой феномен, как запасная женщина, хотя и по-другому обозначали его. Заметьте, с тех пор прошло более ста лет!

Довольно часто практикующие психоаналитики сталкивались с женщинами-клиентками, которые страдали от тяжелых эмоциональных проблем, хронической усталости, частых обмороков и депрессий. Более глубокий анализ показывал, что почти всегда такие симптомы указывают на биографию женщины, с самого детства склонной к саморазрушению. Основной особенностью поведения такой женщины было «цепляние», непреодолимое желание быть с тем, с кем нельзя было разделить ни жизнь, ни любовь. Обычно это женатый мужчина, не разделяющий чувств женщины или не желающий развивать отношения. Складывалась абсурдная ситуация, и любая трезвомыслящая женщина, оценив ее серьезно, попыталась бы что-то изменить. Разве должна женщина постоянно страдать только потому, что мужчина не разделяет ее чувств?

Абсурдность шлейфом тянется за неврозом… Потратив несколько месяцев на психотерапию, женщины постепенно забывали своего неудачного избранника, но… влюблялись в психотерапевта. Теория о том, что в структуре самой личности женщины есть нечто, что заставляет ее смотреть на мужчину как на фигуру, от которой она фатально зависит, подтверждалась.

Карл Юнг, знаменитый ученик Фрейда, сам выдающийся психоаналитик с оригинальным подходом, не собирался обзаводиться никакими запасными женщинами. Но известны по меньшей мере две из них – обе бывшие клиентки. Одна – русская эмигрантка Сабина Шпильрейн, другая – англичанка Тони Вульф. Женщины были безнадежно привязаны к женатому мужчине, отцу нескольких детей. Некоторые биографы Юнга считают, что такое поведение вполне понятно: многие женщины не отказались бы приблизиться к знаменитому психотерапевту, влиятельному мужчине с мощным интеллектом. Но все-таки это не совсем правильно. Конечно, женщины стремятся сблизиться с влиятельными и умными мужчинами, но, в конце концов, им приходится мириться с тем, что это невозможно. Чувство фатальной зависимости, рабство от своих порывов и есть проявление дисфункции, нарушения личности.

Позже американские психологи предложили назвать такой тип личности зависимой личностью. Правильнее было бы назвать его зависимой женщиной, поскольку в качестве примеров зависимости такого рода приводятся именно женщины. Мы вернемся еще к этому существенному обстоятельству. Типичные черты, которые характеризуют тип зависимой личности, приведены ниже.

Для зависимой личности характерны:

• потребность в том, чтобы кто-то контролировал и планировал ее жизнь;

• страх разлуки и разрыва, страх быть брошенной;

• подчиненность в отношениях, «цепляние» за своего избранника;

• недоверие к другим и отсутствие уверенности в собственных силах;

• самоуничижение («я глупа», «я ужасна» и т. д.);

• затруднения в принятии ответственных решений, в новых начинаниях;

• постоянное избегание конфликтов.

Для зависимой личности характерны два основных симптома: настойчивое желание передать другому человеку право принимать решения вместо себя, какими бы важными они ни были, а также настоятельная потребность подчинять свои потребности желаниям другого человека. Таким образом, зависимая личность отличается повышенной готовностью подчиниться и «прилипнуть», «прицепиться» к другому человеку.

Повышенная тревожность, конечно, сопровождает таких людей, поскольку они боятся, что их бросит тот, от кого они зависят и кого любят. Интересно, что многие из этих женщин считают, что они не подходят своему любимому. Они – некрасивы, недостаточно интересны и уж тем более недостаточно компетентны. Следовательно, им просто повезло со своим избранником, потому что у другого мужчины они вряд ли вызовут интерес. А это само по себе еще больше увеличивает тревожность и стремление к зависимости. Зависимая женщина часто ведет себя угодливо и даже подобострастно, чтобы не рассердить возлюбленного и не дать ему повода бросить ее.

В своем знаменитом исследовании американский психолог Арманд Лорангер показал, что большинство клиентов, которые могут быть отнесены к этой категории, – женщины после сорока. Проведя массовый опрос, Арманд Лорангер попытался выйти за пределы отдельных случаев и субъективных интерпретаций. Картина вырисовывается довольно четко… Но и она может быть подвергнута критике.

Само название dependent personality («зависимая личность») содержит традиционную для протестантизма критику, напоминание об идеале самостоятельной личности, ведущей автономный образ жизни, полагающейся на свои собственные силы (неважно, мужчина это или женщина, потому что гендерное равенство – это еще один из идеалов протестантизма). Если бы женщина, представительница традиционной культуры Китая или России, следовала таким идеалам, она быстро попала бы в своей стране в категорию «неуправляемых», «гордых», «агрессивных», «мужеподобных» или просто «сумасшедших». В чем состоял бы результат «лечения» женщин психоаналитиками в коллективистских обществах, не приветствующих индивидуальный успех и независимость? В том, что специалист привил бы своей клиентке нормы и ценности, которые «работают» исключительно в отношениях с таким обществом. И таким образом бы привязал ее к себе. Что и происходит часто, например, в психоанализе, который практикуется в России. Если женщине годами не говорят, что она самостоятельная, самоценная личность, и систематически унижают ее или недооценивают результаты ее усилий, достаточно сказать несколько простых и, в общем-то, правильных сентенций о равенстве, чтобы зародить в ее сердце любовь и надежду.

Во всех этих любовных историях с психоаналитиками, пусть и выдающимися, по иронии просматривается желание специалистов-мужчин переложить ответственность за «нелегальные» связи на своих клиенток. Они-де были такими навязчивыми и приставучими, что ничего не оставалось делать, как терпеть. «Как врач я не могу увеличивать боль и страдания и без того несчастной женщины».

Не трудно предположить, что и психоаналитики могут быть заинтересованы в женщинах, которые бы любили их, повиновались им и были фанатично преданы. И чем больше честолюбие психоаналитика (а это профессия честолюбивых и амбициозных мужчин), тем больше нужда в таком слепом обожании. Кто-то из таких женщин становится и женой. Мы знаем, сколько жен и любовниц известных не только психоаналитиков, но и адвокатов, и докторов были их клиентами в прошлом. А истории секретарш и бизнесменов?

Приведу несколько случаев из недавнего российского прошлого: бывший мэр Санкт-Петербурга Собчак женился на своей клиентке Людмиле Нарусовой, которая обратилась к нему как к адвокату, находясь в бракоразводном процессе. Доктор Курпатов женился на своей клиентке писательнице Юлии Ким. Когда женщина становится не только любовницей, но и женой, то конфликт, кажется, исчерпывается – и воцаряются гармоничные отношения, в которых мужчина и женщина (пусть и по-разному) становятся интересными друг другу. Меняется ли психология людей после того, как изменяется их социальный и юридический статус? Я склонна дать положительный ответ.

Знаменитая шведская детская писательница Астрид Линдгрен меня поддержала бы. В юности она считала себя некрасивой и не видела возможности выйти замуж. Скромную секретаршу взял в жены ее босс Стуре Линдгрен, очарованный толковостью молодой женщины. Он был старше ее на восемнадцать лет. Но это был счастливейший из браков. Астрид никогда не придумала бы своих Пеппи Длинный Чулок и Карлсона, если бы не их совместные дети, которым она посвятила столько фантазии и любви. Астрид была благодарна мужу до конца своих дней: целых пятьдесят лет после его кончины она хранила верность его памяти.

Когда запасная женщина выходит замуж за мужчину, который внимательно и с пониманием относится к ее тревогам и страхам, она становится непобедимой и бесстрашной. Она больше ни в чем не сомневается и готова явить миру весь свой потенциал. Эти факты биографий еще раз указывают на то, что синдром запасной женщины носит всеобъемлющий характер и связан с состоянием латентного отвержения со стороны мужчины, в котором постоянно находится женщина – день и ночь, годами! Если мужчина ее принимает, называет единственной, доказательство чему – предложение руки и сердца, женщина выходит из состояния вечной тревоги и успокаивается. Невроз излечивается взаимной любовью. Невроз и есть непрерывный, болезненный, безуспешный и отчаянный поиск взаимности.

Большинство историй имеют трагическое продолжение. И развиваются по-другому. Здесь хотела бы впервые обратить внимание читателей и специалистов на изнанку историй, о которых писали и думали психоаналитики-мужчины как о большой женской проблеме. И настоять на иной интерпретации.

Известно, что клиентки, которые пытались избавиться от своей зависимости и готовы были уйти, сталкивались с сопротивлением своих психоаналитиков. Конечно, психоаналитик в таком случае не бросается на грудь запасной женщине с признаниями в любви и с благодарностью за годы, которые она провела рядом с ним. Он просто начинает ей деликатно объяснять, что она больна, лечение должно быть продолжено и что только он, зная историю ее болезни, может если не вылечить, то хотя бы поддерживать ее психическое здоровье. Точно так поступает адвокат, настаивая на продолжении консультаций и отношений с клиенткой, которая усиливает его эго. Механизмы усиления эго неизвестны, но феноменология знакома всякому, кто влюблялся: окрыленность, чувство уверенности, переживание своей особой ценности, гармонии с миром, оптимизм и энтузиазм.

Психоаналитики и психологи попадают в поле зрения и анализа только потому, что они традиционно борются за свою исключительность в мире мужских профессий, настаивая на своей особой способности понимать саму душу женщины. Но положа руку на сердце – и среди психоаналитиков могут быть нерадивые мужья, безответственные мальчики и ярко выраженные донжуаны. Любой профессиональный следователь скажет вам, что преступник не может воссоздать объективную картину преступления и дать ему оценку. Нужны независимые эксперты. Может ли психоаналитик, ставящий свое профессиональное честолюбие превыше всего, определить меру своей ответственности и, если хотите, вины в любовных историях с зависимыми женщинами?

Ошибочно считать, что всякий психоаналитик или психолог психически здоров по определению. Выбирая профессию, юноши имеют в виду и влияние, которое они теперь могут оказывать на женщин. Это привилегия профессии, такая же, как привилегия актеров снискать внимание поклонниц одной только своей внешностью и сыгранной, а не прожитой ролью. Мы также знаем, хотя это другая крайность, что большинство серийных насильников и убийц имели репутацию добропорядочных семьянинов и скромных работников. Психологическая проблема или даже патология вполне может мимикрировать под социальную норму, тем более что нормы, как правило, очень просты для имитации. Вспомним историю Форреста Гампа, воссоздавшего американскую мечту в своей фантастической биографии. Он не отличался интеллектом, то есть попросту был олигофреном, но это не помешало ему без всякой науки усвоить простые правила общения и действий, которые подсказывали ему находящиеся рядом люди.

Продолжающуюся годами зависимость одного человека от другого можно смело называть созависимостью, если она сопровождается систематическими контактами. Каждый из участников такой связи может по-разному оценивать ее значение, но на поверку – когда зависимая запасная женщина принимает решение уйти, мужчина применяет целый набор изысканных манипуляций, чтобы ее удержать. История ухода бывшей клиентки от своего психоаналитика иногда напоминает историю ухода от мужа, который не готов к разводу.

Любая клиентка мечтает стать, наконец, бывшей клиенткой. Возможно, она и хотела большего, хотела быть женой, но, сообразив, что ждать тут нечего, она не может не предпринимать усилий, чтобы уйти, вырваться из связи, которая ей уже не дает ничего нового, а главное – перекрывает возможности к установлению новой глубокой связи с другим мужчиной. Так уж получилось, что женщины настроены на более глубокую связь с одним-единственным мужчиной. В то время как мужчины готовы к относительно поверхностным, функциональным (прикладным) контактам с несколькими партнершами. Понимая, что такое совмещение невозможно, женщина рано или поздно захочет уйти. Но отпустят ли ее?

Ведь, в отличие от бывшей клиентки, психоаналитик, добившись успеха и власти над женщиной и получив особую благодарность в ответ, постарается перевести отношения хотя бы в дружбу, чтобы сохранить такую важную для него привязанность. Он может тешить свое самолюбие тем, что для него это только дополнительный профессиональный опыт. Более того, он может убедить свою настоящую жену в том, что бывшая клиентка интересна ему только как типичный случай зависимой женщины. Классика жанра, как говорится. Но если вы доктор, то почему вы не отрефлексировали эту связь и не вывели свою клиентку из-под своего контроля? Зачем она годами болтается возле вас? Неужели только в подтверждение вашего обаяния профессионала и досадных издержек профессии?

Описание случаев зависимости и влюбленности клиенток в своих психоаналитиков, конечно, указывает на невротическое происхождение такой связи. Но это также указание на то, что мужская доминантность нашла свое место и в такой, казалось бы, беспроблемной и здоровой области человеческой деятельности, как психотерапия. Однако, как известно, и врачи болеют гриппом, и адвокатам нужна защита, а психологам – психологическая коррекция.

Реабилитацию женщин, которых общество до сих пор склонно винить во всех грехах человеческих, хотя время гонения на ведьм уже давно позади, продолжим, напомнив, что христианской моралью женщине предписана подчиненная роль. Суровый опыт подчинения и повиновения женщина проходит в детстве, находясь в положении запасной женщины у собственного отца. Вслед за женой дочка – основная помощница по хозяйству. Психоаналитики верно отметили саморазрушительный характер поведения зависимых женщин. Но это только усвоенный с детства опыт разрушительных отношений в семье.

«Прилепиться к мужу» предписывает женщине Библия. Не исключено и даже гораздо вероятнее, что страх быть брошенной является только страхом наказания за непослушание и неповиновение авторитетному мужчине. Разница в возрасте служит еще одним косвенным указанием на происхождение отношений зависимости и подчинений из детства. Отсюда же и уничижительное отношение к себе.

Исторический пример. Знаменитый французский скульптор XIX века Огюст Роден на склоне лет женился на женщине, которая посвятила ему всю свою жизнь. Малограмотная крестьянка Роза Бере вначале была его моделью, потом отдала все свои сбережения, чтобы он открыл первую мастерскую, и позже служила ему верой и правдой, родив и вырастив внебрачного сына. Читатель знает о главной многолетней любовной истории Огюста Родена с другой женщиной – его талантливой ученицей и выдающимся, по признанию самого Родена, скульптором Камиллой Клодель. Появление Камиллы ознаменовало самый плодотворный период творчества Родена. Знаменитый «Поцелуй» появился в начале этой двадцатилетней истории, а «Мыслитель» – в конце. Эти работы оказались самыми значительными в творчестве мастера. Никогда больше – и после их мучительного расставания, и после сумасшествия Камиллы – Роден не достигал таких вершин. Но женился он все-таки на Розе Бере, когда той исполнилось семьдесят три года. Через две недели она упокоилась с миром. Какая из этих женщин был основной для Родена: верная, как домашнее животное, Роза, или мятежная и непокорная Камилла, на грани безумия разбившая все свои скульптуры, «чтобы не достались этому проходимцу Родену»?

Если бы знаменитости были откровенны, мы узнали бы, пожалуй, что запасные женщины были (и остаются?) скорее правилом в их биографиях, чем исключением. За успехом мужчины могут стоять жертвенность и преданность женщины, которая добровольно приняла на себя эту миссию – беззаветно верить и любить без всяких реальных видов на совместное жительство.

Опять же, напомним, демографическая ситуация в России такова, что каждый более-менее приличный мужчина пользуется повышенным вниманием у женщин, так что запасные и основные женщины постоянно меняются местами. То есть феномен запасной женщины имеет не только культурную, религиозную, но и демографическую, а затем уже психологическую природу.

Как психологи мы понимаем, что такой порядок вещей может и должен постепенно меняться. Любовная привязанность не может неизбежно оборачиваться жестокостью мужчины и унизительным, подчиненным существованием женщины. И выход может быть не только в психоанализе, который обращает внимание на уже сложившиеся истории. Выход и в просвещении, и в критическом осмыслении и изменении системы воспитания девочек, которых с детства готовят к роли запасных и зависимых. Помочь им в этом должны мужчины, включая психоаналитиков.

Эта книга – мой excuse всем зависимым женщинам, которых сознательно или бессознательно удерживали возле себя психоаналитики, но так и не смогли сделать их счастливыми. Я также отдаю должное мужеству женщин, которые, зная или догадываясь о безнадежности своего положения, предпочли беречь спокойствие и честолюбие мужчин в ущерб собственным надеждам и счастью. Не все противоречия в отношениях могут быть разрешены без потерь и жертв. Слишком жестоко жертвенницам вместо благодарности предъявлять диагноз «невроз». За все успехи заплачено.

Всякий цветок вырастает из почвы. А любовь – из безусловного восхищения мужчиной, из самого сердца женщины, когда-то маленькой восторженной девочки, очарованной красотой этого мира.

Сенсорный и эмоциональный голод, накопленный с детства, – главная причина любовной зависимости

Резкий и ранний отрыв от матери, отнятие от груди, асфиксия и паника – вот набор детских травматических реакций, которые можно твердо назвать надежными симптомами будущей психологической проблемы.

«Не могу жить (задыхаюсь) без любви!» – возвращает нас к травмам детства, заставляет снова пережить ужас, стресс на глубоком физиологическом уровне. Люди, выросшие в дефиците любви и принятия, переценивают значимость единственной привязанности.

В детстве им приходилось довольствоваться малым, искать тепла у предметов, животных, чужих людей – так и во взрослом состоянии они довольствуются малым, непритязательны, готовы на все и со всеми.

Несчастная женщина иногда похожа на побирушку, которая выпрашивает мелочь у прохожих. Стоит шикнуть, она исчезнет. Достаточно погладить, привяжется навсегда.

Воспитание в жестких условиях развивает чувствительность и угодливость у девочки. Она просто не знала других способов вызвать сильную эмоцию у родителя, уже неважно какую. Дело в том, что мы чувствуем себя живыми только тогда, когда входим в состояние эмоционального резонанса с другими людьми. Если жизнь складывается нормально, мы постоянно обмениваемся эмоциями. Но малыши, пока не научатся, главным образом принимают эмоции, питаются ими, ищут их. Психику ребенка-дошкольника можно сравнить с большим резервуаром, который наполняется по мере того, как ребенка пестуют, обнимают, целуют, гладят… Резервуар детской психики должен быть заполнен до краев положительными эмоциями.

Неуверенность, которую обычно фиксирует в себе женщина, тоже создает почву для случайных отношений. Она может подвести тебя в самом начале отношений, когда ты вроде и чувствуешь подвох, но не уверена, что это так. А что, думаешь ты, если попробовать, почему нет? Уверенная в себе девушка не станет ставить опасные эксперименты на самой себе.

Если родители практикуют непоследовательный стиль воспитания, балансируя между строгостью и мягкостью, ребенок растет неуверенным. Чаще всего детям непонятны причины, по которым родители испытывают то приливы нежности, то припадки агрессии, поэтому, желая приспособиться к ситуации, они привыкают жить в готовности к переменам к худшему. Почему к худшему? Потому что страхи для слабого ребенка важнее фантазий. Дети слабых типов темперамента и без того накапливают негативный опыт быстрее тех, кто легко обучается и отличается легким нравом сангвиника или настойчивостью холерика.

Внезапно нахлынувшая любовь ставит вопросы экзистенциальные: кто ты? Так ли ты хороша, чтобы понравиться избраннику? Интересно ли ему с тобой? Эти вопросы сродни детскому беспокойству: любят ли тебя родители? Не означает ли печаль или строгость на их лицах, что тебя в любой момент бросят без объяснения?

Ответное чувство – во многом результат случайности. Кроме того, твой избранник может вовсе и не ставить задачи опекать тебя, словно отец или мать. Ему может быть приятно проводить время с тобой. Он может опираться на популярные теперь представления о партнерстве, когда каждый отвечает за себя, когда эмоциональная дистанция между возлюбленными увеличена. Раньше в народе это называлось «с глаз долой – из сердца вон».

Хотя речь идет о женщинах, я с полной уверенностью могу сказать, что среди моих клиентов немало мужчин со сходными проблемами поведения. Их воспитывали сильные женщины с ярко выраженным мужским характером. Приспособиться к таким матерям мальчики могли только по женскому типу. В том, что касается отношений, мужчины ведут себя так же зависимо: предоставляют женщинам право принимать решения, предпочитают подчиниться, уступить, откупиться, чем конфликтовать и активно отстаивать свое мнение. Иногда мне кажется, что им все равно, что будет дальше. Главное, чтобы их оставили в покое. Мне кажется, что виной всему – пониженный порог тревожности. Развитие отношений включает в себя в том числе и конфликты, а разрешение конфликтов требует эмоциональной мобилизации, которая автоматически приводит к запредельному для данного человека повышению уровня тревожности. На пике зависимые личности чувствуют страх, с которым трудно справиться. Иногда они испытывают непреодолимое желание убежать подальше от источника страхов, но спустя время, успокоившись, испытывают такое же непреодолимое желание вернуться и пережить этот пик напряжения снова.

Такой комплекс характерен для лиц, перенесших насилие – физическое или психологическое. В попытке выработать защитные механизмы против внешней угрозы зависимая личность бессознательно стремится самоустраниться, по-детски сбежать, но когда травма перерабатывается сознанием, человек медленно (как бы под воздействием уговоров сознания) возвращается в самый эпицентр травмы, чтобы оценить ее реальную опасность. Такое путешествие может стать более успешным в сопровождении психоаналитика, который не только подталкивает зависимую личность к осознанию своей проблемы, помогает ее описать и оценить, но и помогает выбраться из капкана созависимых отношений.

Созависимый человек постоянно требует одобрения извне, а не получив его, впадает в депрессию. Среди звезд эстрады много людей, «подсевших» на сильные зрительские эмоции; сорвав овации, они не останавливаются, а просят еще и еще. Одна из частей психики, которая была в дефиците, становится сверхценной, довлеющей. Общая дисфункциональность внутренней жизни женщины может ею же объясняться как раз наличием очевидного дефицита. Отсутствие любви, денег, образования, впечатлений, признания – все может стать катализатором искажения, расщепления, дезинтеграции психики.

Травма отвержения усугубляет эгоцентризм, поскольку приводит к закрытости, заставляет фиксироваться на переживаниях своего Я, причем на трагических, когда Я остается под угрозой (реальной и потенциальной жертвой). Можно сказать, девочка, девушка, женщина начинает жить в состоянии острого горя, которое ей вдобавок еще и приходится скрывать, чтобы не усугублять положение жертвы. Жалующаяся своему деспоту жертва раздражает и вызывает дополнительную агрессию.

Любовь – это сильная эмоциональная привязанность к одному человеку, образ которого помещается в самый эпицентр психики влюбленной женщины. Все остальные потребности становятся переопосредованными через образ возлюбленного. Вместо своего Я в эпицентр помещается идеализированное чужое Я. Когда мы говорим, что не можем жить без другого человека, это правда: теперь все самое важное в жизни ставится в зависимость от желаний другого человека. А мы ведь не знаем, захочет он эти желания исполнять или нет, и попадаем в рабство его желаний.

Паническое состояние растерянности и брошенности возникает и у маленькой девочки, чьи желания объективно зависят от взрослых. Любовь в самом начале – это регресс в детство. Влюбленность приводит к дезинтеграции психики. В этот период женщина чувствует себя неприкрытой, незащищенной, обманутой, беспомощной. Она обнаруживает, что ей не сообщили, как себя вести, что делать, чтобы удержать и остаться навсегда с возлюбленным; она может чувствовать обиду на родителей, особенно на мать, которая не оказывает ей поддержку, не дает драгоценных подсказок. Если бы девушка знала, в чем психологический смысл такой перемены, она только одарила бы ребенка внутри себя понимающей улыбкой матери.

Дезинтеграция похожа на сбрасывание старой кожи. Любовь чаще всего приходит к человеку, когда он переживает кризис: все старое (окружение, занятия, внешний вид, статус) уже не приносит радости, а ничего нового, кажется, уже не будет. Метание и беспорядочный поиск утомляют.

Опасность партнера, к которому привязывается зависимая личность, как правило, символическая. Не так страшен черт, как его малюют. Часто бывает, что, как в русской матрешке, за одной персоной скрывается другая. Страх перед одним человеком является всего лишь эхом страха перед другим человеком, встреча с которым оказалась в свое время не по силам зависимой личности.

Страх одиночества тоже сводит нас с неподходящими партнерами. Мужчины часто объясняют свое одиночество так: «Человек рождается и умирает один!» Женщина быстрее признает, что одиночество – это ненормальное состояние души. А выносив ребенка, никогда не скажет, что человеку суждено пребывать в одиночестве. Потому что с самой первой секунды он растет в естественной связи со своей мамой. С женской точки зрения связь людей естественна, прерывать ее нельзя.

Женская и мужская стратегии отношений на соединение и на изоляцию оказываются успешными, если сменяют одна другую. Подрастая, ребенок стремится эмансипироваться, отделиться. Если сильная мать удерживает его, это вредит взрослению и развитию. Если отделить ребенка слишком рано и внезапно, он получит травму на всю жизнь и будет компенсировать ее эрзацами.

Страх открытости. В основании привязанности лежит наша способность сообщать о своих потребностях и проблемах другим людям. Ребенок будет развиваться успешно, если о его переживаниях будет знать заботливая мать.

Но взрослому человеку трудно решиться на признание своих проблем, на жалобы, просьбы и даже мольбы о помощи. Это предполагает такую степень открытости и незащищенности, что на это мало кто способен. Детский опыт обмена эмоциями с родителями существенно сказывается на том, как девушка будет вкладываться в отношения и чего будет ждать от мужчины. Он может быть самым заботливым и любящим «отцом» для нее, но если в родной семье не поощрялись разговоры о переживаниях ребенка, девушка будет изо всех сил сдерживать проявления своих чувств, да так, что однажды он воскликнет: «Сколько сил я вкладываю, чтобы услышать хоть одно теплое слово! Но ты холодная, как ледяная глыба!» Она может расплакаться в ответ: «Ты даже не представляешь, как трудно мне скрывать чувства, которые переполняют меня!»

И наоборот, если любой писк ребенка приводил в боевую готовность семью, у девушки будут завышены ожидания, она напрасно станет рассчитывать на мгновенный отклик мужчины, ум и внимание которого могут быть заняты вопросами бизнеса или образования.

Созависимые отношения формируются быстрее на фоне травмирующих, построенных на физическом или психологическом насилии в семье. Отношения с новым человеком, адские стороны характера которого девушка еще не познала, могут показаться облегчением и защитой от злобных, холодных и требовательных отношений в родительской семье. На поверку они могут быть описаны пословицей «клин клином вышибают». Девушка чувствовала, что мощному напору со стороны семьи нужно противопоставить такой же мощный отпор. Так она оказывается между двух деспотов. Увы, жизнь неоднократно доказывала, что как бы плохо ни было нам прямо сейчас, всегда может стать еще хуже. Мудрые люди предостерегают нас от самонадеянности.

Если сердце не открывается для любви, турбулентности добрых и живительных чувств, не торопись. Просто не пришло время.

Есть простой критерий, как отличить нормальные отношения от созависимых. Если ваш возлюбленный подавляет вас, а мысль о том, что с ним пройдет вся жизнь, угнетает вас, нужно уходить. Но вам повезло, если рядом человек, который вас вдохновляет, которому хочется рассказывать о своих достижениях и размышлениях без опасения, что он закроется, недобро рассмеется, отправит к подруге или, еще хуже, к психиатру.

Суррогатные формы любви (эмоциональной привязанности) необязательно носят криминальный или медицинский характер, связаны с наркотиками, перееданием или курением. Физиологическое удовлетворение – важная часть взаимоотношений, но в любви мы удовлетворяем и социальные мотивы – признание, принятие, связность с группой, лидерство, которые могут быть реализованы в социальной работе, благотворительности, различных хобби, воспитании, спорте. Выйти из созависимых отношений можно достойно – через социально принимаемую альтернативу.