Текст книги "Дома – лучше!"
Автор книги: Ольга Новикова
Жанр: Книги для детей: прочее, Детские книги
Возрастные ограничения: +6
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц) [доступный отрывок для чтения: 1 страниц]
КОГДА ДОЖДИНКИ СТАНУТ ЛЬДИНКАМИ
Я жду первого снега.
Хотя в нашем северном городе Печоре снега выпадает о-о-очень много и лежать он может почти полгода, я всё равно радуюсь ему, и он мне не надоедает.
Когда везде жёлтые листья, это красиво. А вот когда всё становится голым, тогда очень хочется, чтобы снег побыстрее выпал.
Сегодня на прогулке в детском саду мы заговорили о снеге. А всё началось с вопроса Анюты:
– Наталья Ивановна, а когда снег выпадет?
Воспитательница ответила:
– Я думаю, скоро. Кстати, дети, а кто мне ответит: что такое снег?
Мы начали выкрикивать:
– Это снежинки!
– Белый пух!
– Это такое белое, холодное и мокрое!
– С неба падает!
Наталья Ивановна сказала:
– Ну хорошо, хорошо, а как же на небе появляется снег? Как он там образуется?
Мы не знали, как получается снег. И тогда Наталья Ивановна нам всё объяснила.
Оказывается, на небе есть много капелек пара, и когда становится холодно, эти капельки замерзают, превращаются в маленькие льдинки, тяжелеют и падают на землю.
Когда Наталья Ивановна рассказывала об этом, я представил себе, как высоко-высоко, там, где летают самолёты, в тучах дождинки превращаются в снежинки, опускаются на землю, кружатся, и… тают одна за другой. И неожиданно у меня сам собою стих получился!
– А я стих придумал про снег! – заявил я.
– Правда? Чудесно! Расскажи нам, Павлик! – предложила воспитательница.
– Дождинки, дождинки, превращайтесь в льдинки!
– Молодец! – похвалила меня Наталья Ивановна. – Я запишу его, чтобы маме твоей вечером рассказать.
– Можете не записывать, – сказал я уверенно. – Я его не забуду. Он у меня прямо в голове застрял.
– И у меня застрял, – сказал Коля. – Дождинки, дождинки, превращайтесь в льдинки!
И тут все остальные стали прыгать и повторять:
– Дождинки, дождинки, превращайтесь в льдинки!
Воспитательница засмеялась и сказала:
– Ну, после этого точно снег выпадет!
И добавила:
– А давайте придумаем продолжение стиха. Дождинки, дождинки, превращайтесь в льдинки, с неба…
– Прилетайте! – сказала Вероника.
– С неба прилетайте, только не …
– Растайте! – хором продолжили мы.
– Мы все вместе придумали замечательный стих про снег! Давайте его повторим.
И мы его повторили, а потом пошли обедать.
За обедом мы не могли успокоиться, и когда начался тихий час – тоже. Мы скакали по кроватям и выкрикивали:
– Дождинки, дождинки, превращайтесь в льдинки,
С неба прилетайте, только не растайте!
Наталья Ивановна даже начала на нас сердится, и мы всё-таки успокоились и легли в свои кровати. Я натянул одеяло до подбородка, закрыл глаза и крепко уснул.
А потом настало время просыпаться. Но разбудила нас не Наталья Ивановна, а громкий голос Толика:
– Сне-е-е-ег!!!
Я вскочил и увидел Толика, стоящего на кровати. Он показывал пальцем в окно и кричал:
– Сне-е-ег! Сне-е-ег выпал!
На соседнем доме крыша была уже белой от снега.
Все тоже повскакивали и побежали к окну. Мы скакали от радости, и вдруг я увидел в стороне Веронику, которая почему-то плакала.
– Почему ты плачешь? – удивился я.
– Я пришла в осенних туфлях, – всхлипнула она. – Как я домой пойду? Я в них замёрзну.
Я не знал, что ответить. Тут подошла Наталья Ивановна и стала успокаивать Веронику:
– Твоя мама наверняка принесёт сапожки, когда придёт за тобой.
– А если не принесёт, – вмешался я, – тогда я тебе отдам свой сапожек, а домой на одной ноге попрыгаю!
– Спасибо, – улыбнулась Вероника и вытерла слёзы. И вдруг её глаза радостно засверкали: – Дождинки превратились в льдинки!
– Урааа! – загорланил я, не то радости, что снег выпал, не то оттого, что Вероника уже не плачет.
В воздухе запахло булочками. Это принесли полдник. Мы сели за столики. А Коля сказал:
– Это наш стишок про снег помог ему выпасть, правда, Наталья Ивановна?
– Может быть, – улыбнулась она. – А вы его запомнили?
– Да! – хором ответили мы. И наперебой закричали:
– Дождинки, дождинки, превращайтесь в льдинки!
С неба прилетайте, только не растайте!
МОЯ МАМА – СНЕГОХОД!
Ох, как же тяжело по утрам одеваться! Зевая, я медленно натягивал сапожок на левую ногу. Он не слушался и смотрел носом в сторону. Мама сказала:
– Не на ту ногу надеваешь.
– Почему? – сонно спросил я.
– Поторапливайся, почемучка! А то я на работу опоздаю, – ответила мама.
– А почему я – почемучка? – теперь я пытался стянуть сапожок с ноги. Он не поддавался. Наконец мама помогла мне обуться, и мы вышли во двор. Я с удовольствием сел в санки: началось путешествие под названием «Дорога в детский сад».
Вот узенькая дорожка. С одной стороны – большой сугроб, а с другой – кусты. Мама ступает то на дорожку, то в сугроб. А я, сидя в санках, одной рукой пытаюсь сгрести снег с сугроба, а другой – сорвать веточки с кустов. Но лучше всего получается сгребать снег. Правда, варежка быстро становится мокрой.
– Мам, а почему снег мокрый?
– Потому что он тает, – ответила мама и остановилась. – Уффф… Сынок, вставай, здесь нужно через насыпь перелезть.
Я встал и полез через снежную гору, проваливаясь в неё одной ногой. Мама ловко подхватила меня, отряхнула, и я снова сел в санки.
– Мама, а почему здесь такая гора?
– Потому что плохо дорожку почистили.
– А почему плохо почистили?
– Ну, это нужно спрашивать у тех, кто чистил.
Я, немного подумав, сказал:
– Нужно об этом самому главному дяде в городе рассказать.
Мама засмеялась. А я продолжил:
– Он на машине ездит. Нужно, чтобы он пешком ходил. Тогда дорожки будут хорошо почищены!
Мама снова засмеялась. Мне нравится, когда она весёлая. Захотелось ещё чем-то её порадовать, и я заявил:
– Мама, ты у нас снегоход!
– Да-а-а, это точно… А ещё ледокол и пароход! Жаль, что без мотора, – с улыбкой ответила мама.
Я расхохотался, представляя себе маму с мотором.
– Если тебе мотор на спину прицепить, то ты будешь не снегоход, а Карлсон! А если ты будешь Карлсон, то не нужно будет санки везти. Ты возьмёшь меня на руки и полетишь. И на работу будешь летать быстро, и не будешь опаздывать!
Вдруг дорожка куда-то исчезла и дальше начались непролазные сугробы. Поэтому нам пришлось идти по дороге, где ездят машины. Я рассматривал автомобили, которые неслись мимо нас, и думал, что, наверное, в одном из них как раз едет самый главный дядя в городе. Сидит он в своей машине, и вдруг видит: идёт мама, везёт малыша на санках. И дядя размышляет: «А почему это они по дороге идут? Наверное, дорожки плохо почищены. Нужно обязательно сказать, чтобы почистили их как следует! А кто не хочет, того наказать. Нехорошо это, когда мама тащит санки прямо по дороге».
А вдруг он нас не заметил? Тогда… нужно написать ему письмо! Эх, жаль, писать я пока что ничего не умею, кроме своего имени. А если бы умел, то написал бы:
«Здравствуйте, самый главный дядя! Прошу вас, прикажите дворникам почистить снег на дорожках! Потому что мама у нас, хоть и снегоход, но всё таки без мотора. И она – человек, а не машина. А машины у нас нет. Мама сильно устаёт от этих сугробов и может заболеть! А я не хочу, чтобы мама болела».
От этих мыслей мне так маму жалко стало, что даже слёзы на глазах выступили. Как я ни старался их скрыть, но всё же разок всхлипнул. Мама остановилась и наклонилась ко мне:
– Ты что же это? Плачешь, что ли?
– Это снег на мне растаял, – придумал я, вытирая глаза мокрой варежкой.
– Только простуды нам не хватало! – сказала мама и на всякий случай натянула шарф мне на нос.
Мы поехали дальше. А вот и детский сад.
– Уфф, уфф, уффф… приехали.
Я соскочил с санок, чмокнул маму в щеку, пообещал слушаться старших и забежал в помещение.
В раздевалке увидел воспитательницу и прямо с ходу к ней:
– Натальванна, научите меня писать сегодня! Мне очень-очень нужно! Пожалуйста!
– Хорошо, хорошо, Павлик, – с улыбкой ответила Натальванна. – Но сначала позавтракать нужно.
Я с трудом стянул с ног непослушные сапожки, и помчался к окну, чтобы успеть увидеть, как мама идёт на автобусную остановку. Она спешит, но всё же оборачивается и машет мне рукой. Я тоже помахал ей. Моя мама – самая лучшая в мире. И когда я вырасту, обязательно подарю ей настоящий снегоход!
СКАЙП И ДРУЖБА
Грустно, когда твой друг оказывается от тебя так далеко, что до него не добраться даже автобусом. Нужно поездом, а ещё лучше – самолётом. Так далеко оказался от меня Денис, с которым мы вместе ходили в детский сад. Мои папа и мама дружили с его родителями – дядей Витей и тётей Аней. Жили они совсем близко от нас, в доме через дорогу, и поэтому мы часто приходили в гости к ним, а они к нам. Мы и дни рождения отмечали вместе, а один раз даже Новый Год. Пока они не переехали в другой город.
Без Дениса мне стало тоскливо. Как будто все самые интересные приключения уехали вместе с ним. А другого такого друга у меня не было. Вот почему я так обрадовался, когда однажды папа сказал, что у дяди Вити и тёти Ани наконец выдалась возможность пообщаться с нами в скайпе! «Вечером мы сможем с ними связаться» – добавил он.
Скайп – это такая классная вещь: садишься за компьютер, подключаешь камеру, звонишь кому-нибудь и можешь видеть его и говорить с ним!
Весь день я ходил, подпрыгивая от нетерпения: скорей бы вечер! Очень уж хотелось увидеть Дениса и поболтать с ним обо всём. А событий у меня накопилось немало.
Наконец долгожданный вечер наступил. После ужина мы уселись перед компьютером, папа проверил камеру и звук, и позвонил. Я представил, как где-то далеко-далеко от нас, вот так же сидят дядя Витя, тётя Аня и Денис, и так же таращатся на экран своего компьютера.
Послышались какие-то гудки, щелчки, и мы увидели улыбающуюся тётю Аню. У неё почему-то было зелёное лицо.
– Здравствуйте, здравствуйте, мои дорогие! – сказала она. – Сейчас Виктор подойдёт, они с Денисом только что с прогулки вернулись. Ну, как вы там?
– Привет! – хором ответили мы и рассмеялись. А мама спросила:
– Это вы – как там? Что с работой? Как новая квартира?
Тётя Аня начала рассказывать про какой-то банк, и мне стало скучно. Но тут появились Денис с папой, тоже с зелёными лицами. Они поздоровались с нами и дядя Витя начал расспрашивать папу о том, какой автомобиль он собирается покупать. Но тётя Аня обиженно сказала ему, что она ещё не договорила про свою работу.
– Ну хорошо, а как ваша квартира? – снова спросила мама. – Нравится? А коммунальные – дорого?
Тётя Аня что-то ответила, но мы не услышали, потому что мой папа в это время отвечал на дядин Витин вопрос.
– Что-что? – переспросила мама.
И снова тётя Аня собралась что-то рассказывать, а дядя Витя её перебил. В это время мои папа с мамой тоже говорили, и всё это было похоже на игру «Кто кого переговорит».
А мы с Денисом только молча рассматривали друг друга. Потом я показал ему язык. Он показал мне свой. Затем я поставил свои ладони надо головой, как будто у меня уши выросли. А он немного подумал и надул щёки. Мы расхохотались.
– Тише, тише, Павлик! Ничего не слышно из-за вас! – сказала мама.
– Вот что, – заявил папа. – давайте по очереди общаться. А то у нас балаган какой-то.
– Давайте, – согласился дядя Витя. – Сначала мужчины, потом женщины, потом – дети!
– Почему это сначала – мужчины? – возмутилась тётя Аня.
– Потому что если женщины говорить начнут, то это до утра затянется! – ответил дядя Витя.
Мы с Денисом грустно посмотрели друг на друга. Когда же это наша очередь общаться подойдёт? А вдруг вообще не подойдёт?
И тут папа сказал:
– Пусть мальчишки поговорят, и бегут по своим делам. А потом уже мы про свои квартиры-машины. Да и незачем им взрослые разговоры слушать.
– Хорошо, – кивнули дядя Витя и тётя Аня.
Я обрадовался. Денис тоже.
– Привет! Ты – зелёный! – крикнул я ему.
– Привет, Пашка! А ты – оранжевый. Как апельсин. Вы все оранжевые, – ответил Денис.
– Это из-за плохих настроек камеры, – вмешался дядя Витя.
– Пап, сейчас моя очередь говорить, – сказал Денис и снова повернулся ко мне, с сияющими глазами:
– Знаешь, чё? У меня есть хомяк!
– Покажи! – попросил я.
Денис мигом исчез и так же быстро появился с пушистым комочком в руках. У комочка были блестящие бусинки-глаза и длиннющие усы. Денис протянул его ближе к камере, и нос у хомяка растянулся во все стороны.
– Кла-асс! Хомяк, что надо! – воскликнул я. – А я Титаник нарисовал!
– Ты чё, правда? Тащи!
Я побежал в свою комнату, снял со стены рисунок и побежал к компьютеру.
– Ух ты-ы! Какой большой, еле на лист поместился! Ты его долго, наверное, рисовал! – завосхищался Денис.
Потом Денис показал мне свою новую детскую энциклопедию, а я ему – мою разбитую коленку. Правда, трудновато было коленку к камере поднимать. Но папа мне помог. Потом Денис рассказал, как у него зуб выпал, а я рассказал, как в сугроб провалился по пояс. Затем Денис рассказал стих, который в садике выучил, а я свой вспоминал-вспоминал и только две строчки вспомнил. А потом дядя Витя сказал:
– Ну всё, хватит уже, герои. Не последний раз общаемся. Закругляйтесь.
Как, уже?.. Мне захотелось протянуть руку, схватить за руку Дениса и втянуть его сюда, в комнату. Но я знал, что такое бывает только в сказках.
– Приезжай в гости, – грустно сказал Денис.
– И ты тоже приезжай, – грустно ответил я.
– А что? – вдруг повернулся папа к маме. – Давай, махнём летом? Отпуск у меня большой, времени на всё хватит.
– Конечно, приезжайте! – согласились дядя Витя и тётя Аня.
– Махнём, – ответила мама. – Только до лета ещё дожить надо.
– Доживём, доживём! – закричали мы с Денисом. – Главное, не передумайте!
Но наша очередь общаться уже прошла, и я побежал в свою комнату, подпрыгивая от нетерпения: скорей бы лето!
НА ДИКОЙ ЛОШАДИ
Я очень люблю выходные, потому что в эти дни обычно дома и мама, и папа. И мы все вместе ходим гулять. А иногда ездим в гости к бабушке Лене, которая живёт за городом. На этот раз тоже собрались к ней, но маму почему-то вызвали на работу, и поэтому ехать пришлось нам с папой без неё.
Мы пришли на автобусную остановку и стали ждать автобуса. Ждали-ждали, а он всё не ехал и не ехал. Я уже рассмотрел все афиши, а некоторые даже прочитал с папиной помощью. И посчитал всех людей на остановке: получилось двенадцать. А потом у меня стал замерзать нос, и я прикрыл его варежкой. Папа начал притоптывать, а я немного пританцовывать, чтобы ноги не замёрзли. Наконец послышался знакомый звук мотора, и все заспешили к автобусу. Мы с папой протиснулись сквозь толпу, и каким-то чудом оказались внутри. Правда, мой шарф развязался и его конец застрял где-то между людьми. Я стал тянуть его изо всех сил, но ничего не получалось, пока папа не потянул за шарф и не вытянул его.
– Мальчик, мальчик, – вдруг позвала меня какая-то тётя, вставая с места у окна. – Садись!
Я обрадовался, сказал «спасибо» и примостился на сиденье. Рядом со мной сидела бабушка в большой чёрной шубе, и эта шуба почти накрыла половину меня.
Папа стоял рядом, а свой большой рюкзак он положил мне колени. Из-за рюкзака я ничего не видел вокруг и сказал об этом папе.
– А ты в окно смотри, – ответил он.
Я посмотрел в окно. Но почти ничего там не увидел. Потому что окно заледенело, и сквозь прозрачный лёд можно было только угадывать, где мы едем. Я стал разглядывать узоры на стекле: вот как будто заснеженная сосновая ветка, а над ней – волшебные птицы с длинными крыльями. А над ними – что-то похожее на ледяные водоросли.
– Пропустите! Да пропустите же! – послышался голос. Это кондуктор пыталась пробраться сквозь толпу. Она вытягивала руку вперёд, чтобы взять деньги и дать билет. Я подумал, что если бы она была резиновым человеком, то могла бы протянуть свою руку хоть в самый конец автобуса. Не повезло ей, что она не резиновая.
Вдруг автобус подпрыгнул. И ещё раз. И люди в автобусе тоже запрыгали. А я бы подпрыгнул до потолка, если бы не папин рюкзак на коленях. Я вспомнил мультфильм о дикой лошади, как она скакала, смешно вскидывая копыта, чтобы сбросить с себя всадника.
– Папа, я забыл, как называется дикая лошадь? Кустан?
– Му-му-мустанг, – ответил, подпрыгивая, папа.
Я засмеялся, и представил себе, что весь наш автобус – это длиннющий мустанг, который то и дело скачет, пытаясь всех нас с себя сбросить. А за рулём, конечно же, сидит не водитель, а самый настоящий ковбой в большой шляпе! Мне захотелось закричать: «Нно-о! Нно-о!», как это делают наездники, но конечно же, я не стал этого делать. «Это неприлично», – сказала бы мама.
Неожиданно автобус резко повернул, и все люди наклонились в одну сторону. Это было так забавно, что я снова захохотал.
– Нужно срочно покупать автомобиль, – сказал папа, вытирая влажный лоб. – Это не поездка, а мучение!
– А мне нравится! – возразил я. – Это же лошадь. Мы скачем на дикой лошади.
– Если это лошадь, – ответил папа, – то она слишком уж дикая!
– Да, да! Мустанг называется, – добавил я. – Правильно?
Бабушка в чёрной шубе улыбнулась и сказала:
– Ой, какой фантазёр едет! Ой, ой!
Она тоже немного подскакивала, но не сильно, потому что крепко держалась рукой за поручни.
– Нам выходить, – сказал папа.
– Уже?.. – разочарованно спросил я.
Папа взял рюкзак и пошёл к выходу, а я за ним. И тут мне захотелось заглянуть туда, где сидит водитель, чтобы проверить, не надета ли на нём ковбойская шляпа? Поэтому я чуточку задержался возле выхода, вытянул шею, но не успел ничего увидеть, потому что поскользнулся на обледенелой подножке и чуть не полетел вниз. Папа тут же подхватил меня и поставил на землю:
– Да что ж ты такой рассеянный. Вот упал бы сейчас.
– Эх, папа! Кто же не падает с лошади, да ещё с такой дикой?
– Ладно, ковбой. Идём скорее, нас бабушка заждалась.
Я взял папу за руку и мы пошли по узкой тропинке к виднеющемуся вдали домику. Из трубы вился вверх дымок. Бабушка топит печь. Как же здорово будет встретить её на пороге и войти в тёплый приветливый дом! Ради этого стоило проскакать целых полчаса на дикой лошади-мустанге!
В СКУЧНИЦЕ
Однажды утром мама сказала:
– Мы идём в больницу! Сначала на приём, потом прививку делать.
Я нарочно развеселился, чтобы мама не подумала, будто я боюсь уколов. Но мама почему-то всё равно стала меня успокаивать:
– Ты у меня мальчик смелый, правда ведь? Плакать не будешь, как малыш какой-нибудь, ведь тебе уже скоро шесть лет.
Мне понравилось, что мама считает меня смелым. Я пообещал ей не плакать.
И вот мы пришли в больницу. Около входа стоят в ряд, как на выставке, разные коляски, санки, ватрушки. «Ой, как много людей уже!» – вздохнула мама. Мы вошли, и сразу направились к лифту. Лифт приехал быстро, но почему-то, когда мы были уже в нём, он никуда ехать не стал, хотя мама нажала нужную кнопку. Она хотела нажать ещё раз, как вдруг послышался чей-то крик, и мы увидели, что прямо к нам бежит тётя в белом халате, размахивая руками:
– А ну, скорее выходите оттуда, лифт не работает! Надпись не видите, что ли?!
Она кричала так громко, что все стали на нас смотреть. Мы быстро вышли из лифта.
Тётенька размахивала рукой прямо у мамы перед носом и сердито повторяла:
– Надпись! Вот надпись! Для кого написано? Лифт не работает!
– Что вы кричите? Мы не видели никакой надписи, – спокойно ответила мама.
А мы и правда её не заметили, потому что один край бумаги с надписью отклеился, и она свисала со стены, словно листок на дереве, и казалось, вот-вот слетит вниз.
Тётенька приклеила его обратно, бормоча что-то под нос.
А мы пошли на четвёртый этаж. И пока поднимались, мама снимала с меня одежду. На втором этаже она сняла с меня шапку и шарф, на третьем – курточку, а на четвёртом ничего снимать не стала, потому что мы уже пришли.
Возле кабинета было очень много людей. Они стояли, сидели, качали на руках малышей, бродили по коридору. На скамейках лежали горы одежды. Мы подошли к одной скамейке и тоже сделали на ней свою «горку» из одежды.
– Садись, – сказала мама.
Я присел на самый краешек, потому что на скамейке уже сидела бабушка, а возле неё сидела девочка, а рядом с девочкой – мальчик, а возле мальчика лежала чья-то шуба. За этой бабушкой с девочкой мы заняли очередь, и я знал, что их нужно запомнить.
Просто так сидеть было скучно. Мама стояла рядом и что-то смотрела в своём телефоне. Дети вокруг тоже скучали. И взрослые тоже. «Это не больница, а скучница» – подумал я. Вот если бы это была интересница, тогда было бы весело, и все с удовольствием ходили бы сюда. Для детей пусть бы поставили коробки с игрушками и полки с книжками, как в детском саду. Или хотя бы столики, а на них – карандаши и бумага, чтобы рисовать.
– Маам, – сказал я. – Мне скучно. Я рисовать хочу. Дай ручку, пожалуйста, я самолёт нарисую.
Мама достала ручку и бумагу из сумки, и дала мне. Но рисовать было негде. Тогда я встал со скамейки, а на то место, где сидел, положил лист бумаги. А сам присел на корточки. Но в коридоре было так темно, что я почти не видел, получается у меня самолёт или нет. И неудобно было вот так, на корточках, сидеть.
Поэтому я снова уселся на скамью и начал рассматривать стены и потолок. Они были непонятного цвета. То ли серого, то ли голубого. А на потолке висели люстры, которые не светили.
– Мама, почему здесь темно?
– Свет экономят, – ответила мама, не отрываясь от телефона.
«Эх, лучше бы темноту экономили. А света побольше давали. Когда светло, тогда и веселее», – подумал я.
В конце коридора было намного светлее, потому что там было два окна.
Я подошёл к одному из них и посмотрел вниз. Внизу ходили люди, бегали собаки. Вдали, словно сквозь дым, виднелся заснеженный лес.
Мама тоже подошла к окну, но тут же схватила меня за руку:
– Да здесь же дует как! Пойдём отсюда! – и потащила меня назад на скамейку.
«Эх, – подумал я, – так и есть, скучница! Даже в окно посмотреть нельзя».
Тогда я решил смотреть на людей. Люди тоже бывают интересными. Вот, например, девочка, которую бабушка привела, на свою куклу пытается натянуть какую-то одёжку. Потом передумала, стала снимать. Я сказал девочке: «Не снимай. Там из окна дует». Девочка удивлённо посмотрела на меня.
– Ну, если дует, то нужно одеться потеплее! – сказала она и принялась снова натягивать одёжку на куклу.
Я закрыл глаза и представил, как было бы здорово, если бы вдруг здесь, в коридоре, появилось что-то интересное, например, клоун или дрессировщик с тигром.
Вот так мы сидели и сидели, мама с телефоном, а я с закрытыми глазами, и мне казалось, что уже прошло несколько дней. А на самом деле прошёл один час. Это я узнал, когда услышал сквозь сон: «Сынок, просыпайся, уже наша очередь подошла. Целый час просидели».
Но я проснулся только наполовину. Поэтому в кабинете мне всё казалось не настоящим, а каким-то мультяшным. Доктор крутила меня так и эдак, заглядывала в рот, я смотрел на неё одним глазом, и говорил что-то не то, а она смеялась.
Потом мы пошли делать мне прививку. И я проснулся. Но старался не плакать, чтобы маму не разочаровывать. Мама меня похвалила, и я радовался. Но ещё больше радовался, что мы прошли все нужные кабинеты и теперь можем уйти из скучницы. А когда придётся идти сюда в следующий раз, я возьму с собой книжку, разрисовку, пластилин, конструктор и свой любимый набор игрушечных динозавров!
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
