Текст книги "Великосветские игры"

При упоминании его имени Хедли встал и поклонился.

– Я тоже мечтаю об этом, – невпопад выпалил он. Эту фразу Ребекка слышала уже сотни раз.

Мисс Роуэллан сомневалась, что ее мать и вправду желала подобного брака: она недолюбливала мистера Бокура, который стал опекуном ее дочери после скоропостижной смерти брата ее отца, а также его родителей. У Ребекки не осталось близких родственников – за исключением мужчины, который сейчас сидел перед ней и, располагая весьма скромным состоянием, давно мечтал женить на Ребекке сына.

Ребекка не знала, кто из Бокуров вызывает у нее более острую неприязнь – отец или сын. Она холодно улыбнулась.

– Как я уже не раз повторяла, у меня нет ни малейшего желания выходить замуж. Я изменю свое решение лишь в том случае, если встречу человека, брак с которым сочту возможным.

– Будет тебе, дорогая! Все мы знаем, что ты вовсе не желаешь стать жертвой мошенника, которого прельстит твое состояние. Но если ты согласишься на мое предложение, такая участь тебе не грозит…

– Сэр, вы делаете это предложение уже не в первый раз. Я вынуждена повторить, что не желаю быть женой вашего сына.

Взгляд старшего мистера Бокура стал меланхоличным; младший сделал вид, что убит горем, и склонил голову на серебряный набалдашник трости.

– Дорогая, вы говорите не подумав. Нам можно доверять, ибо мы исходим прежде всего из ваших интересов. Вам, как незамужней молодой даме, постоянно угрожает опасность стать жертвой первого смазливого прохвоста…

Закончить он не успел. Мисс Роуэллан выпрямилась во весь рост.

– Довольно, сэр! Вы меня оскорбляете. Как вам могла прийти в голову столь абсурдная мысль? Прошу прекратить подобные намеки раз и навсегда. Добавлю, что если привлекательность так опасна, то со стороны вашего сына мне ничто не угрожает.

Юный мистер Бокур чуть не расплакался.

– Кузина, умоляю, успокойтесь!

– Я совершенно спокойна, – заявила Ребекка, не меняясь в лице. – Прежде чем мы наговорим друг другу слов, о которых потом будем жалеть всю жизнь, прошу вас обоих уйти и не возвращаться – до тех пор, пока вы не откажетесь от мысли выдать меня замуж за человека, которого я не люблю и не могу уважать. – С этими словами она покинула комнату.

Оба мужчины были настолько ошеломлены, что пришли в себя не сразу.

– Нам лучше уйти, – наконец прохныкал сын.

– Ни в коем случае! – взревел его отец. – Мы немедленно потребуем встречи! Если бы не ее деньги, я ни за что не согласился бы женить тебя на этой мегере, – и он двинулся к двери, увлекая за собой упирающегося сына.

В коридоре их встретил дворецкий, за которым следовал дюжий лакей.

– Мадам приказала проводить вас, – заявил дворецкий с непроницаемым видом. Не замечая, что мистер Бокур-старший кипит от негодования, дворецкий продолжал с таким видом, словно привык выставлять из дома разъяренных джентльменов: – Иначе я не ручаюсь за последствия.

Мистер Бокур-старший был вынужден смириться, но злобно пробормотал себе под нос:

– Нет, я этого так не оставлю. Я не потерплю подобного обращения!

Очутившись на тротуаре, джентльмены увидели, как из наемного экипажа, остановившегося у подъезда, вышел элегантно одетый Уилл Шафто, изысканный и лощеный, как всегда. Проходя мимо Бокуров, он слегка приподнял шляпу, взошел на крыльцо и был охотно впущен в дом.

Отец и сын изумленно переглянулись.

– Какого дьявола ему здесь понадобилось? Да еще в такой ранний час? – пробормотал отец.

– Должно быть, он и есть тот смазливый прохвост, за которого она собралась замуж! – отозвался сын.

Уилл Шафто обратил лишь мимолетное внимание на двух мужчин, вышедших из дома мисс Роуэллан. Он понятия не имел, что повстречался с родственниками женщины, с которой он собирался заключить сделку. Мисс Роуэллан приняла его одна.

Это была вторая конфиденциальная встреча, но теперь она сулила ему удачу. Мысленно он взял себе на заметку: женившись на этой даме, ему придется подыскать ей хорошую портниху. Одежда Ребекки отнюдь не подчеркивала достоинства ее лица и фигуры. Но если ей суждено стать миссис Уилл Шафто, она будет одеваться иначе.

Ребекка грациозным жестом указала ему на кресло напротив себя.

– Садитесь же, мистер Шафто. Судя по вашему виду и раннему визиту, вы пришли, чтобы дать именно тот ответ, на который я надеялась.

Вот это да! Подобно любому мужчине, она перешла прямо к делу. Никаких недомолвок, стыдливо опущенных глаз, кружевных платочков, поднесенных к губам. Нет, она предпочитала прямоту и откровенность.

Уилл изумленно уставился на собеседницу и решил отплатить ей той же монетой: если прямоту она ценит выше тактичности, да будет так.

– Вы правы, мисс Роуэллан. Поскольку вы пожелали купить меня, я пришел, чтобы продать себя.

Она ответила ему улыбкой, на миг преобразившей лицо.

– Браво, мистер Шафто! Вижу, мы с вами сумеем договориться – каждый из нас трезво оценивает свое положение.

– Верно, – кивнул Уилл. – И поскольку мы заключаем сделку, то должны придерживаться первого правила торговли: ни покупатель, ни продавец не имеют права впоследствии заявить, что его обманули.

– Вижу, я не ошиблась в выборе. Мистер Шафто, вы понимаете, что нам предстоит заключить чисто деловое соглашение? Мы будем партнерами лишь в одном смысле этого слова. Наш брак будет фиктивным.

Откровенность мисс Роуэллан казалась Уиллу глотком свежего воздуха. Большую часть жизни он потратил на разговоры, полные недомолвок и околичностей, особенно когда дело касалось женщин. Поэтому встреча с женщиной, с которой можно было объясниться простым и доступным языком, поначалу ошеломила его, а потом вызвала радость.

– Да, это я прекрасно понимаю, – он решил вести себя по примеру Ребекки. – Смею вас заверить, мысль о том, что наш брак будет фиктивным, утешает меня.

– Превосходно! Стало быть, вы не находите меня привлекательной. Это радует. Мы сумеем ужиться, словно две старые девы.

– Или два старых холостяка, – подсказал Уилл, принимая игру.

– О, да. Нам не грозят случайные рандеву в коридорах или спальнях.

– Может, предпочтем им редкие встречи в библиотеке? – отозвался Уилл.

– Так вы любите читать, мистер Шафто? На такой подарок я и не рассчитывала. Я думала, вы слишком поглощены погоней за удовольствиями. К тому же вам приходится играть роль джентльмена, не имея за душой ни гроша. Да, я буду рада встречаться с вами в библиотеке и обсуждать права человека – в том числе и женщин. Вы читали последнюю книгу мисс Уоллстоункрафт?

– Нет, но я знаком с трудами Пейна и отзывами Берка.

– Похвально! Я уже предвкушаю счастливые пять лет, за время которых мы сумеем пополнить свои познания. Осталось только поручить поверенным составить контракт. Насколько я понимаю, ваш поверенный – сомнительный мистер Уилмот?

– Разумеется, поскольку я и сам весьма сомнительная особа… Я пообещал ему роль шафера на будущей свадьбе. Если вы согласны, то я готов согласиться с вашим выбором гостей.

– Справедливо. С вами приятно иметь дело. Пожалуй, после этого разговора я решу увеличить сумму ежегодного содержания, которое собиралась назначить вам. Мне приятны откровенность и прямота – джентльмены редко обладают подобными достоинствами.

– О, мне они присущи с рождения, – заверил ее Уилл. – Двусмысленным и уклончивым я становлюсь только рядом с бестолковыми женщинами, а вы отнюдь не принадлежите к их числу!

– Превосходно, мистер Шафто, вы меня успокоили. Вряд ли я смогла бы долго терпеть бессодержательные беседы. Следовательно, вы не станете возражать, если мы перейдем к конкретным и практическим вопросам.

– Напротив! – воскликнул Уилл. – Я вздохну с облегчением.

– Тогда, надеюсь, вы согласитесь с тем, что оповещать свет о нашем браке еще слишком рано. Ввиду недавних событий в доме Алленби разумнее было бы устроить продолжительный спектакль, во время которого вы будете старательно ухаживать за мной, а я – охотно принимать ваши знаки внимания. Более того: чтобы сберечь драгоценное время, мы могли бы начать встречаться сегодня же вечером. Насколько я понимаю, сегодня вы должны были сопровождать мою кузину Сару в оперу. Вместо этого вам придется сопровождать меня и миссис Грей – я взяла для нас билеты в лучшую ложу.

Уилл поспешно отозвался:

– Простите, но не будет ли наше появление вдвоем в опере чересчур поспешным заявлением о намерениях? Ведь это свидетельствует о том, что мы познакомились довольно давно и настолько увлеклись друг другом, что вы пожелали встречаться со мной сразу же после позорного разрыва помолвки с Сарой.

Судя по всему, у мисс Роуэллан были заранее готовы ответы на все вопросы.

– Никакой чрезмерной поспешности в этом я не вижу, мистер Шафто. Если помните, мы познакомились еще в начале сезона, на балу у леди Каупер. И поскольку вы уже ухаживали за моей кузиной Сарой, то, как человек чести, не могли дать волю чувствам, которые испытывали ко мне. К счастью, неблаговидный поступок семейства Алленби по отношению к вам предоставил вам возможность оказывать знаки внимания мне.

Уилл поднялся и элегантно поклонился ей, отдавая дань уважения ее проницательному уму.

– Вы назвали меня «человеком чести». Я польщен. – Снова усевшись, он возобновил беседу: – Но если уж мне суждено играть роль джентльмена, мой долг – заверить вас, что я не помню ни знакомства на балу у леди Каупер, ни пылкой страсти к вам, которая побудила меня сразу после разрыва помолвки начать ухаживать за вами.

– В таком случае, мистер Шафто – пожалуй, мне пока не следует называть вас по имени, – вас подводит память. После того как нас представили друг другу, вы пригласили меня на танец, а потом, за ужином, мы обсуждали творение Тома Пейна, а отнюдь не бальные платья дам. Сэр, неужели вы и вправду считаете, что кто-нибудь способен вспомнить подробности бала трехнедельной давности? Мне не раз случалось убеждаться, что большинство людей не помнят, что происходило с ними даже предыдущим вечером! Впервые за время знакомства она забыла о своей чопорности, в ее глазах заблестели лукавые искорки. Уилл невольно засмеялся. Спохватившись, мисс Роуэллан приняла свой обычный учтивый и холодный вид.

– Прошу меня простить, – пробормотал Уилл. – Как человеку чести, мне следовало быть образцом серьезности – тем более во время столь важного разговора. Конечно, я все помню, но, по-моему, мы говорили о последней книге лорда Байрона, а не Тома Пейна. Но поручиться не могу.

– Вы способный ученик, мистер Шафто. Речь шла именно о Пейне, хотя, кажется, вы мимоходом упомянули лорда Байрона. Если я правильно поняла, сегодня вечером вы заедете за нами и отвезете нас в оперу?

– Вот именно, мисс Роуэллан, притом с удовольствием. Полагаю, вы предпочтете, чтобы я оделся поскромнее?

– Ни в коем случае! Будьте элегантны, как обычно. А я намерена одеваться скромно, как и прежде, – пока мы не поразим весь свет известием о скорой свадьбе. С приближением этого знаменательного события я войду в роль девушки, которая расцвела от любви, подобно бутону розы.

«Мисс Роуэллан следовало бы писать пьесы, а не просто посещать театр в качестве зрительницы», – подумал Уилл и тут же напомнил себе, что судить об этом еще слишком рано.

Ребекка поднялась.

– Ваше молчание я принимаю как знак согласия. Пожалуй, замыслов на сегодня достаточно. В следующий раз мы обсудим подробности будущей кампании.

– Минутку! – воскликнул Уилл, тоже поднимаясь. – А вы готовы выслушать упреки, которые непременно обрушатся на вас со стороны всех родных, как только они увидят нас вдвоем?

– Разумеется, мистер Шафто. Я готова не только выслушивать их, но и пропускать мимо ушей, зная, что никто не имеет ни малейшего понятия о наших истинных намерениях. О том, что, в сущности, я воспользовалась вами как ширмой. Это придаст пикантность нашим встречам, не так ли?

Среди стервозных особ женского пола, с какими доводилось встречаться Уиллу, мисс Роуэллан, несомненно, занимала верхнюю ступень пьедестала. Уилл уставился на нее, искренне восхищаясь смелостью этой женщины.

Сраженный наповал, он невольно взял Ребекку за руку и почтительно поцеловал ее. Последствия этого необдуманного поступка поразили Уилла еще больше, чем предыдущие слова Ребекки. Мисс Роуэллан густо покраснела и выдернула руку так поспешно, словно обожглась.

– Я не хотел напугать вас, – поспешно принялся оправдываться Уилл.

– Не беспокойтесь, мистер Шафто, – отозвалась Ребекка, взяв себя в руки. – В конце концов, вы повели себя так, как и подобает влюбленному мужчине, – следовательно, наш разговор не прошел для вас даром. А теперь – аи revoir. Встретимся позднее.

Всю дорогу до Дыок-стрит Уилл размышлял, чем был вызван внезапный румянец мисс Роуэллан и как ему удалось заставить покраснеть эту ледяную деву.

Мисс Роуэллан знала, в чем дело. На протяжении всей встречи с Уиллом инициатива находилась в ее руках – но лишь до тех пор, пока Уилл не прикоснулся к ней. Своим поступком Уилл застал ее врасплох. К такому повороту Ребекка была не готова, не говоря уже об ощущениях, которые испытала от прикосновения его горячих губ. Ее окатила волна удовольствия, о существовании которого Ребекка и не подозревала.

Должно быть, все дело в том, что Уилл Шафто слишком хорош собой. Впрочем, ей не раз целовали руку привлекательные мужчины. Ребекка пыталась вспомнить, какие ощущения вызывали у нее их поцелуи, но безуспешно.

Она по-прежнему была погружена в размышления, когда в комнату вошла миссис Грей, словно олицетворение укоризны.

– Он ушел?

– Да, – коротко ответила мисс Роуэллан.

– Позвольте узнать, зачем он приходил? Все мы знаем, что он мошенник. Странно, почему вы согласились принять его?

Мисс Роуэллан не стала объяснять, что Уилл явился по ее приглашению. Она холодно заявила:

– Он пригласил нас в оперу сегодня вечером.

– И вы, разумеется, отклонили приглашение.

– Напротив – я приняла его от своего и вашего имени.

– Вы шутите? Вы же знаете, кто он такой! Простите, но что подумает о вас кузина Сара?

– Моя кузина Сара не умеет думать, а даже если бы и умела, мне безразлично ее мнение. По-моему, мистер Уилл Шафто – интересный и обаятельный человек, и я надеюсь, вы будете вежливы с ним при встрече. Вы поняли меня?

На лице миссис Грей отразилось изумление.

– Неужели вы готовы поощрить его? Мисс Роуэллан смерила компаньонку надменным взглядом.

– Даже если и так – что с того? – С этими словами она выплыла из комнаты, всем видом показывая, что разговор окончен.

Глава третья

В этот вечер все внимание гостей оперы было обращено не на сцену, а на одну из лож. Ибо в ней, одетая в скромное, девственно-белое платье, восседала одна из богатейших наследниц Англии – мисс Ребекка Роуэллан, а рядом с ней – весьма подозрительная персона, мистер Уилл Шафто, помолвка которого с Сарой Алленби была внезапно разорвана по непонятным причинам.

Если мисс Роуэллан и заметила произведенный ею фурор, то не подала виду. Казалось, она всецело поглощена музыкой и почти не обращает внимания на Уилла Шафто, сидящего между ней и обеспокоенной миссис Грей.

А если Уилл Шафто и был возбужден, то ничем не выдал этого – совсем напротив. Он разоделся с иголочки во все черное, строго следуя моде. Вместе с Гибом он изобрел новый способ завязывать галстук – настолько изысканный, что они по обоюдному согласию назвали его «танцем цветов».

В первом же антракте мисс Роуэллан предложила спутнику прогуляться с ней по фойе, но прежде, чем Уилл успел подняться, дверь в ложу распахнулась под натиском родственников и друзей Ребекки. На лицах вшедших отражалась целая гамма чувств – от изумления до отвращения.

Все они старательно игнорировали Уилла. Он отошел к двери, готовый встать на защиту Ребекки, если ей станут докучать упреками и советами.

Первым начал Джон Алленби, прошипев:

– Кузина Ребекка, я не могу поверить своим глазам! Как вы могли допустить, чтобы этот негодяй сопровождал вас в оперу?

Мисс Роуэллан широко открыла глаза и невинным тоном отозвалась, прикрываясь белым кружевным веером:

– А вы предпочли бы, чтобы он сопровождал меня в какое-нибудь другое, более уединенное место? Кстати, будьте любезны не называть меня кузиной. Вы мне не кузен.

– Мисс Роуэллан, умоляю, поговорим серьезно! Я не желаю, чтобы вы имели хоть что-нибудь общее с этим человеком!

Мисс Роуэллан притворно зевнула.

– Ваши желания мне безразличны, сэр. Вы – опекун Сары Алленби, а не мой.

Когда Джон Алленби побагровел от гнева, Ребекка опустила веер и кивком головы попросила Уилла покинуть ложу. Поклонившись, он взялся за ручку двери. Словно только что заметив его присутствие, Джон Алленби взревел:

– Негодяй, как вы смеете бросать в трудную минуту эту девушку, которая рискнула вступиться за вас!

Но прежде, чем Уилл успел ответить, мисс Роуэллан вежливо объяснила:

– Он уходит по моей просьбе, сэр. Уверена, он понимает, что я вполне способна сама постоять за себя.

В эту минуту Уилл и вправду чувствовал себя негодяем – потому, что вынужден был молчать, предоставляя мисс Роуэллан самой отражать нападки.

Остановившись, он учтиво произнес:

– Мисс Роуэллан доподлинно известно, что если ей понадобится моя крепкая рука или язык – и то, и другое к ее услугам. Желание миледи – закон для меня.

Он думал, что Джона Алленби хватит удар. Мисс Роуэллан мило склонила головку набок и медовым голоском пропела:

– Благодарю вас, мистер Шафто: вы и вправду любезны и благородны. Примите мои извинения за грубость этих людей, которые называют себя моими родственниками. Чтобы избавить вас от оскорблений, я прошу вас на время покинуть ложу.

Уилл открыл рот, чтобы возразить, но Ребекка покачала головой – игриво, но многозначительно. Она требовала, чтобы он подчинился приказу. Ему не оставалось ничего другого: для того он и находился здесь, чтобы выполнять приказы Ребекки. Еще раз поклонившись, он вышел в коридор, где столкнулся с целой толпой ждущих возможности побеседовать с мисс Роуэллан.

Среди них оказался и Гарри Фицалан. Увидев Уилла, он схватил его за руку и воскликнул:

– Уилл, дружище, прости, что я не смог вступиться за тебя! Знаю, я поступил подло, но от этих людей зависит моя жизнь: если я лишусь поддержки, то останусь нищим. Надеюсь, ты меня понимаешь.

Да, Уилл Шафто прекрасно понимал Гарри. А еще он знал, что у них слишком разные представления о нищете. Однако он промолчал, похлопал Гарри по плечу и кивнул, успокаивая бывшего друга.

– Но какого дьявола ты теперь затеял? – продолжал Гарри. – С чего тебе взбрело в голову сопровождать в оперу Бекки Роуэллан? Да еще сразу после разрыва помолвки с Сарой? Кстати, о Бекки. Дружище, этот случай безнадежен. Она холодна, как ледышка, и уже давно решила остаться старой девой. Если ты начнешь ухаживать за ней, то зря потратишь и время, и деньги, а для тебя и то, и другое – непозволительная роскошь. Почему бы тебе не попытать удачи с дочерью Кита, которая будет счастлива выйти замуж за джентльмена?

Этот добрый совет обрушился на Уилла, словно снежная лавина. Прежде всего, он пришел в негодование, услышав столь пренебрежительный отзыв о мисс Роуэллан. Во-вторых, он не считал Гарри Фицалана другом и, в-третьих, уже пытался ухаживать за дочерями Кита и обнаружил, что их отец подыскивает женихов не только с положением в обществе, но и с солидным состоянием.

– Я благодарен тебе за заботу, Гарри, но позволь мне самому решать, как быть дальше, – ответил Уилл.

Гарри с силой хлопнул его по спине, бесцеремонно выпалив:

– Я же хотел помочь, старина! Я знаю, каково тебе сейчас… впрочем, меня еще никто не отвергал и не вышвыривал из дома, но как знать? Я сам не прочь жениться на деньгах.

«Твоего состояния хватило бы, чтобы поправить мои дела, а ты предпочитаешь проигрывать его в карты», – мысленно отозвался Уилл.

В эту минуту занавес поднялся, заиграла музыка и зрители начали рассаживаться по местам. Семейство Алленби покинуло ложу мисс Роуэллан. Разъяренный Джон Алленби направился к Уиллу. Смерив его взглядом, Джон заявил:

– Я объяснил этой глупой девице, что вы – бесчестный охотник за состоянием, но она отказалась слушать меня. Я полагал, что после неудачного сватовства к моей племяннице вы будете вести себя благоразумнее, но, как видно, ошибался. Вы немедленно нашли себе новую жертву. Вот свидетельство того, что женщины не в состоянии разумно распоряжаться своими деньгами. Эта дурочка уверена, что вы влюблены в нее! Ха! – Он перевел дыхание.

– Вы закончили, сэр? – вежливо осведомился Уилл. – Должен признаться, что только ваш преклонный возраст мешает мне примерно наказать вас за оскорбление беззащитной юной особы, об истинных достоинствах которой вы даже не подозреваете. Извольте пропустить меня, пока я не забылся.

В эту минуту он держался так же чопорно и язвительно, как мисс Роуэллан. Очевидно, эта мысль посетила и Джона Алленби.

– Да, видно, вы одного поля ягоды! – почти выкрикнул он. – Если бы эта женщина не нуждалась в моем покровительстве, я проучил бы ее, позволив совершить непростительную глупость – выйти за вас замуж…

Гарри Фицалан воскликнул:

– Дядя, только не здесь! Ни к чему устраивать скандал в опере. Что с тобой? Я тебя не узнаю. А ты, Уилл, ступай к Бекки. Я постараюсь успокоить дядю Алленби. Дядя, ни ты, ни кузен Бокур не несете ответственность за Бекки. Она сама себе хозяйка.

Уилл не слышал, что ответил на это Джон Алленби. Проскользнув обратно в ложу, он обнаружил, что мисс Роуэллан поглощена происходящим на сцене. Только когда закончилась ария, Ребекка повернулась к Уиллу и невозмутимо произнесла:

– Надеюсь, прогулка была приятной, мистер Шафто. Я опасалась, что здесь разразится скандал, но все обошлось.

До сих пор молчавшая миссис Грей вдруг взорвалась:

– Как вам не стыдно, Ребекка! Вы прекрасно видели, что мистер Джон Алленби был в бешенстве, да и вы вели себя не лучше – нет, даже хуже. За вами наблюдал весь театр. А вы, мистер Шафто, поступили некрасиво, даже не попытавшись вступиться за мисс Роуэллан!

Мисс Роуэллан резко прервала компаньонку:

– Он удалился по моей просьбе, Амелия. Я не желала, чтобы он выслушивал оскорбления мистера Алленби – человека, который называет себя моим дядей, уверяет, что опекает меня, а сам пытается выдать замуж за мистера Хедли Бокура, нищее ничтожество!

– У мистера Шафто тоже нет ни гроша, – возразила миссис Грей, стараясь не смотреть на Уилла.

– Однако он отнюдь не ничтожество. Он неизмеримо выше Хедли. – Ребекка неожиданно сменила тему: – Кстати, мистер Шафто, мне сообщили, что вы часто посещаете заведение Джексона на Бонд-стрит и не отказываетесь от поединков даже с профессиональными боксерами.

Похоже, мисс Роуэллан не пожалела средств, чтобы узнать всю его подноготную. Уилл и вправду посещал гимнастический зал Джексона дважды в неделю, пока у него еще оставались деньги, и до сих пор поддерживал себя в форме.

– Верно, мисс Роуэллан, но, боюсь, это совсем некстати. В глазах мистера Аллен-би… – начал он, но не договорил.

– Меня не интересует, что о вас думает мистер Алленби. – И она снова устремила взгляд на сцену. – А теперь будьте любезны, дайте мне спокойно послушать музыку и забыть о недавних событиях. Прекратите ворчать, Амелия, а вы, мистер Шафто, прекратите улыбаться. Ума не приложу, что вас так развеселило!

– Кредиторы согласились подождать, – сообщил Уиллу Джош Уилмот на следующий день после посещения оперы. – Мне даже намекнули, что мистеру Уиллу Шафто может быть предоставлен кредит – на весьма выгодных условиях.

Такого сюрприза Уилл не ожидал. Неужели кто-то из кредиторов увидел его в ложе мисс Роуэллан и решил, что свадьба не за горами?

– Джош, ты наверняка пошутил.

– Нет, Уилл. Если тебе нужны деньги, обращайся ко мне.

Уилл и вправду нуждался в деньгах – чтобы достойно сопровождать мисс Роуэллан и вновь посещать зал Джексона. Зачем ему понадобились тренировки, он и сам не знал. Мисс Роуэллан выразила восхищение его мастерством и тем самым побудила его к действию.

Сегодня днем он пообещал нанести визит мисс Роуэллан, чтобы продумать дальнейшие шаги. Уилл печально улыбнулся. Ребекка прочно держала в руках бразды правления, а он был вынужден признаться самому себе, что пока нуждается в ней больше, чем она в нем. Следовательно, его задача – скрасить ее досуг. Однако, несмотря на всю проницательность Ребекки и ее власть над ним, Уилл уже решил, что после свадьбы все пойдет иначе. Нет, сделать брак настоящим он не стремился, но намеревался проводить в обществе жены больше времени, чем она предполагала.

Уилл предоставил Джошу Уилмоту полную свободу действий и согласился взять небольшой кредит, вспомнив, что мисс Роуэллан пообещала оплатить все его долги. Направляясь к дому мисс Роуэллан, расположенному близ Гайд-парка, он пребывал в хорошем расположении духа и был готов восхищаться отвагой леди.

Уилл сразу заметил, что мисс Роуэллан оделась более элегантно, чем прежде, – в синее платье для прогулок с кружевными вставками и низким вырезом, обнажающим нежную шею. Он и не подозревал, что этим же днем, в час приемов, Ребекка нанесла визит леди Леоминстер, бывшей любовнице принца-регента, чтобы просить ее о покровительстве.

Леди Леоминстер была одной из тех любопытных, которые вчера в опере не сводили лорнетов с мистера Уилла Шафто, сидящего в ложе мисс Роуэллан. Леди с удовольствием приняла гостью: будучи неудержимой сплетницей, она надеялась выведать у Ребекки подробности ее отношений с Уиллом Шафто – разумеется, затем, чтобы оповестить о них весь свет. Именно поэтому Ребекка и навестила леди Леоминстер. Но у нее была и другая причина.

– Как я рада видеть вас в хорошем настроении, дорогая! – воскликнула леди Леоминстер, сразу заметив, что платье мисс Ро-уэллан выглядит .более элегантно, чем ее прежние туалеты. Неужели это признак влияния мистера Шафто? – Вероятно, вы неспроста приехали ко мне. Чем могу помочь?

– Леди Леоминстер, как мило с вашей стороны принять меня! – отозвалась Ребекка. – Я хотела просить вас об одном одолжении. Умоляю, не стесняйтесь отказать мне, если сочтете мою просьбу невыполнимой. Я все пойму.

Сгорая от любопытства, но внешне сохраняя полнейшее спокойствие, леди Леоминстер возразила:

– Пока вы не изложите суть дела, дорогая, я не в состоянии сказать, смогу помочь вам или нет. Но если это в моих силах – я к вашим услугам.

Мисс Роуэллан умело разыграла смущение.

– Каждую пятницу вы присылаете мне приглашение на бал. Не позволите ли привести с собой одного знакомого? Разумеется, миссис Грей будет сопровождать нас.

– Конечно! – живо откликнулась леди Леоминстер, уверенная, что поняла, о ком идет речь.

– Недавно я познакомилась с мистером Уиллом Шафто и обнаружила, что он весьма приятный компаньон, сведущий и остроумный. Теперь, когда его помолвка с мисс Сарой Алленби разорвана и мистер Шафто не связан никакими обещаниями, мне хотелось бы приехать к вам на бал вместе с ним. Думаю, вы тоже сочтете его великолепным собеседником.

Выпалив эту тираду на одном дыхании, мисс Роуэллан скромно потупилась. Судя по выражению лица, леди Леоминстер клюнула на приманку. Сегодня же весь свет будет знать, что она, Ребекка, влюблена в мистера Уилла Шафто, притом настолько, что просит об одолжениях ради него!

Леди Леоминстер придвинулась к гостье и доверительно произнесла:

– Дорогая, я буду в восторге, если вы явитесь на бал вдвоем. По-моему, вы слишком строги к себе – все-таки это ваш первый светский сезон, вы должны развлекаться! Кажется, я несколько раз встречала упомянутого джентльмена, но нас так и не представили друг другу. В пятницу эта оплошность будет исправлена. А он танцует?

– Божественно, – отозвалась мисс Роуэллан, не имевшая ни малейшего представления о том, умеет ли мистер Уилл Шафто танцевать.

– Прекрасно, дорогая, прекрасно. Ни он, ни вы не будете испытывать недостатка в партнерах теперь, когда вы наконец-то отказались от роли затворницы. Надеюсь, перед уходом вы выпьете со мной мадеры? Конечно, не следовало бы устраивать скандал, оказывая покровительство человеку, которого недолюбливает семейство Алленби, но… я не прочь.

– По правде говоря, я недолюбливаю Алленби, – робко призналась мисс Роуэллан, прикусив губку.

– А вот и Фрэнсис с мадерой! Выпьем за вас и мистера Уилла Шафто. В конце концов, ну и что, что он беден? Зато вы богаты, и если богачи иной раз предпочитают красавиц без приданого, то почему бы и вам не последовать их примеру?

Проделка удалась. Мисс Роуэллан отправилась домой, дождалась Уилла и предусмотрительно выслала из комнаты миссис Грей.

– Леди Леоминстер, – холодно начала Ребекка, обращаясь к Уиллу, – самая отъявленная из сплетниц Лондона. Завтра же утром весь свет будет знать, что я без памяти влюблена в вас.

Уилл вновь изумился ее проницательности.

– А я думал, леди Леоминстер – крепкий орешек, она не часто делает одолжения даже близким знакомым. Какими же щипцами вам удалось расколоть ее?

– Моими манерами, – самодовольно улыбнулась мисс Роуэллан. – Она считает меня невинной простушкой.

Уилл невольно расхохотался.

– Да ну? Вот бы не подумал!

– Она видит то, что хочет видеть, – объяснила мисс Роуэллан, серые глаза которой стали холодны, как море зимой. – Как и большинство других людей.

– Это верно, мисс Роуэллан, – подтвердил Уилл, – но до знакомства с вами я не встречал ни одной женщины, которая понимала бы это.

Ребекка грустно улыбнулась.

– Мистер Шафто, быть баснословно богатой сиротой – нелегко. – Отвернувшись, она добавила: – Мне рано пришлось усвоить много суровых истин.

Уилл впервые испытал сочувствие к ней и поразился самому себе, ибо он привык рассчитывать каждый свой поступок, обдумывать каждое слово, имея дело с женщинами. Но сейчас он не задумываясь потянулся к руке Ребекки, лежащей на колене.

С чего это ему вздумалось утешать ее? Утешать женщину, которая всегда со всеми была холодна? Этого Уилл не знал. Он чувствовал только, что ему не терпится коснуться ее руки и получить в ответ радостный взгляд.

Мисс Роуэллан медленно подняла голову. На неопределенное время в комнате воцарилась тишина. Выражение лица Ребекки осталось прежним, не изменилось и лицо Уилла. В его поступке не было ничего предосудительного – таким жестом женщина могла бы приласкать обиженного ребенка. Но все кончилось в один миг. Мисс Роуэллан отдернула РУку.

– Вижу, вы еще и добры, мистер Шаф-то, – безучастно произнесла она. – Но я не нуждаюсь в вашей доброте. Она не входит в условия сделки, которую мы заключили из чисто деловых соображений. Прошу вас помнить об этом. Мне бы не хотелось разрывать соглашение с вами и начинать все заново.

Она и вправду казалась ледышкой – как предупреждал Уилла Гарри Фицалан. Однако он вдруг ощутил пустоту. Пальцы, которые еще недавно касались ее руки, повисли в воздухе.