Текст книги "Бизнес по-московски"

2

Афанасий Михайлович Бельский выходил из здания Павелецкого вокзала, стараясь держаться рядом с толпой и умело минуя рамки металлоискателя, впрочем, скорее по привычке, чем из необходимости – сегодня он ехал налегке, с одним маленьким походным пистолетом. Изначальный план доехать до дома на метро с треском провалился на входе: попав в час пик, Бельский с трудом удержался от желания выстрелить в двух негодяев, отдавивших ему обе ноги, и вернулся на площадь в поисках такси.

– Кутузовский, – сказал он водителю, загружаясь на заднее сидение, предварительно надвинув кепку пониже.

– Конкретный адрес?

– В начало, – соизволил уточнить Афанасий. В такси он ездить не любил, из-за повышенного риска подхватить ненужного свидетеля. Поэтому, стараясь его минимизировать и не отличаться от среднестатистического москвича, он уткнулся в телефон. Методичное складывание пасьянса прервала высветившаяся физиономия Максима Плетнёва, его посредника.

– Какого чёрта тебе надо? Разве ты не знаешь, я занят, – ответив на звонок, поинтересовался Афанасий, – я тебя просил не беспокоить меня ближайшие пару месяцев. Скажи мне, какие слова в этом предложении тебе не понятны?

– Да помню я, помню, просто тут дело плёвое наметилось, а бабла на нём неслабо можно срубить. Клиенты попались очень заинтересованные, – быстро начал говорить Максим, пока Бельский не успел оборвать разговор, – я озвучил им наши примерные ставки, думал, они кого покруче хотят, а выяснилось – обычного менеджера. Для тебя дело на пару дней, а шестьсот тысяч они заплатят.

– Подожди, – Бельский обратился к водителю:

– Припаркуйтесь здесь.

– Да вы большой босс, – прокомментировал слова своего клиента таксист, невольно слышавший начало разговора.

– Что-то вроде, – со смешком ответил Бельский. – сколько с меня?

– Шестьсот тридцать.

– Сдачи не надо, – Афанасий расплатился и вышел на улицу. Московская весна выглядела не в пример хуже астраханской.

– Кто он? – вернулся к разговору Бельский.

– Управляющий немецкой архитектурной компанией, прошлой осенью открывшей в Москве новый офис. Местные игроки забеспокоились.

– Не могу ничего гарантировать, не знаю ещё, располагаю я временем или нет. Впрочем, я предположительно зайду в La Brenta завтра в час. Если меня всё же не будет, ты можешь оставить информацию Руслану, я потом заберу.

– Кому?

– Владельцу кафешки. Пора уж и запомнить.

– Хм-м… – подивился Максим, раньше Бельский строже относился к мерам предосторожности – он всегда передавал информацию на человека лично ему в руки.

– Ты уверен? Может, не стоит…

– Уверен. А теперь запомни: ещё одна подобная выходка, и я тебя не только уволю, – сказал Бельский и отключился.

Если бы в двадцатилетнем возрасте Афанасию рассказали о замечательной профессии, поджидающей его в будущем, он ни за что бы не поверил и прибавил бы с неудовольствием, что плевать он хотел на семейные традиции и предков, занимавшихся не пойми чем со времён Ивана Грозного. В похожем стиле он высказывался на протяжении всех пяти лет обучения в Бауманском университете, ведь видел себя не иначе как инженером-конструктором, чьи ракеты в будущем с легкостью преодолевали бы бескрайние пространства нашей Вселенной. Учеба, несмотря на сложность выбранного направления, не стоила ему бессонных ночей, и за все пять лет он не завалил ни одного экзамена, отделываясь от сессий в кротчайшие сроки.

Окончив университет, Афанасий, как и положено приличному молодому человеку с амбициозными планами, пошел в аспирантуру и целый год исправно двигал науку вперед. Сложно сказать, что пошло не так и чем именно остался недоволен Афанасий, но в один прекрасный день он ее бросил, а в течение последующего месяца его бывших сотрудников нашли застреленными в самых неожиданных местах.

С тех пор прошло тринадцать лет. В свои тридцать пять в определенных кругах Бельский имел славу лучшего профессионального убийцы в Европе и мог выбирать наиболее интересные или наиболее дорогие заказы (сдаваясь под натиском посредника); однако в некоторых ситуациях выбора он лишался – в тех случаях, когда заказ поступал от российских спецслужб. Именно над таким делом он трудился в данный момент – четыре месяца проторчав в Астрахани, тщательно выясняя образ жизни неугодного политика. Теперь дело оставалось за малым – для убийства ему требовался яд, за которым он и вернулся в Москву.

«Стоит ли связываться? Может, и стоит», – промелькнула мысль у Афанасия, когда он шагал в сторону дома. Работая над делом по заказу ФСБ, он попросил свою давнюю приятельницу изготовить для него вещество, которое бы не определялось ни одной лабораторией. Несмотря на дружеские отношения, Бельский знал – яд обойдется ему недёшево, а за всю возню с неугодным политиком он заслужит разве что благодарность от эфэсбэшной верхушки. «Нужно выяснить, есть ли у меня время. Возможно, состав уже готов», – и Бельский, не откладывая в долгий ящик, позвонил своей знакомой, Наташе Зацепиной.

– Тестирую, – услышал он в ответ, – недели через полторы-две будет готово, устраивает? – спросили тоном, не терпящим возражений.

– Более чем, – заверил Бельский, – ты уже можешь назвать мне предварительную стоимость?

– Нет, – ответила Наташа, – но тут намечается аукцион, и там собираются выставить одно интересное полотно Марка Шагала. Ну ты понял, да?

– Более чем, – повторил он, – не буду тебя отвлекать, ты же занимаешься моей отравой?

– Разбежался! – фыркнули в трубку, – Но ты прав, мне действительно некогда. Заходи при случае, я завела себе домашнего питомца, познакомишься.

Спрашивать, о каком именно животном идет речь, Бельский не стал. «Змею, не иначе», – предположил он, убирая в карман телефон собственного изобретения, благодаря которому он мог переговариваться на любые темы без опаски, и доставая ключи. При имеющихся раскладах можно было рискнуть взяться за нового клиента. Конечно, двух недель на подготовку недостаточно, но если Плетнёв говорил правду, то времени должно хватить. С другой стороны, после утомительного выслеживания либерала Латыпова навешивать на себя новую проблему вместо заслуженного отдыха не хотелось.

– Завтра, – решил Афанасий, заходя домой, – всё завтра. Встречусь с Плетнёвым и решу на месте.

* * *

В планы пришлось вносить коррективы – в восемь утра Бельского разбудил звонок от Неверова, который, узнав о его возвращении в Москву, предложил прогуляться до Лубянки.

Прибыв раньше намеченного времени, Афанасий, зная пунктуальность и плотный график Юрия Алексеевича, расхаживал по коридорам взад-вперед. Широко улыбаясь в ответ на преследующие подозрительные взгляды, он вспоминал свой первый визит – у Неверова, проработавшего всю жизнь в спецслужбах, повидавшего в своей жизни если не всё, то многое, которого сложно было чем-то удивить, отвисла челюсть. Он тогда долго смеялся, хлопая то по столу, то по коленке и гостеприимно наливая киллеру лучшего бренди, с трудом выговаривая: «Его вся Москва ищет, всё МВД на ушах стоит, а он внаглую…» На этом приятные воспоминания оборвались, выглянувшая секретарь разрешила зайти. На столе у Неверова высились несметные горы бумаг – Бельский аж присвистнул: с последнего его визита ситуация значительно ухудшилась.

– Извини, я тебя задержал. Неделя выдалась просто сумасшедшая. Времени совсем нет, давай сразу к делу. Рассказывай про Латыпова.

– Три недели, – ответил Бельский, располагаясь на стуле напротив, – яд будет готов через две, ещё неделя в Астрахани на окончательную доработку плана.

– Хорошо, но затягивать тоже не надо. Он снова проявляет активность, подрывает авторитет, верхи беспокоятся.

Афанасий с осуждающим видом покачал головой.

– Я могу его убрать в любой момент, раз им плевать на подозрения в заказном убийстве.

– Да они дураки, – с неудовольствием сказал Неверов, – ничего уже не поделаешь.

– Ничего? – фыркнул Бельский, – да вариантов немерено.

Неверов усмехнулся.

– Зато у меня хорошая новость – тебе в качестве благодарности предлагают кресло депутата. Подумаешь над предложением?

– Ты, вероятно, издеваешься? Да я через три дня их всех перестреляю, а ЕСПЧ мне ещё компенсацию назначит за психологическую травму. И с каких пор они стали принимать к себе иностранных граждан?

– Они же не в курсе твоего последнего приобретения.

– Скажи, меня не заинтересовало. График не подошел или ещё что.

– Хотел тебя спросить, – неожиданно перешел на другую тему Неверов, – ты в Англии работаешь?

– Только не говори про новое госзадание! Когда мне деньги зарабатывать?

– Тебе две минуты назад предлагали стабильный заработок, не ниже твоего. Но ты зря беспокоишься – я на всякий случай.

– Твои всякие случаи имеют тенденцию перерастать в особо опасные дела. Кто у тебя в Англии провинился?

– Мы кое-кого упустили, – признался Неверов, – мой отдел накосячил. Злоумышленник сбежал в Британию. Я бы предпочел его посадить, а не убивать, но чертова Англия! С экстрадицией может и не повезти.

– Что он натворил?

– Взяточник в особо крупных размерах.

– Пф-ф, – не впечатлился Афанасий, – на фига тебе дался именно он? Нового найди и арестуй, благо они в изобилии.

– Ты случаем в оппозиционеры не записался? Риторика знакомая.

– Стал бы я тогда тратить на либерала Латыпова четыре месяца? Да мне вообще всё равно, что у вас происходит. Я теперь гражданин Княжества Монако.

В дверь постучали, заглянули и исчезли.

– Ладно уж, – примирительно сказал Неверов, вставая и всё ещё посмеиваясь, – гражданин. Обсудим состояние современной политической системы в другой раз, у меня куча дел из-за сбежавшего негодяя. Держи меня в курсе.

– Хорошо, – сказал Бельский. Около двери он обернулся и произнёс, прежде чем выйти:

– Насчёт Англии. Я там работаю.

* * *

Всё шло замечательно до тех пор, пока Аркадий не приехал к бывшей жене провести вечер со своими детьми. Отношения с Софьей после развода им удалось сохранить на редкость хорошие, что каждый из них считал своей заслугой, и поэтому, вернувшись из кинотеатра после просмотра жуткого американского мультфильма, над которым дети хохотали до сих пор, он получил приглашение остаться на ужин.

– Я слышала, тебя прокатили со спортивным комплексом? – спросила Софья, когда дети отправились доделывать домашнее задание. – Я тебе тысячу раз говорила, компания не должна держаться на одном человеке. Ты уже ищешь нового ведущего архитектора?

– У нас с Мамедовым есть некий план, – неосторожно проговорился он, – Дюккер вернется ещё.

– Опять Мамедов, – поморщилась Софья, – нашел с кем водиться.

– Почему ты так думаешь? – напрягся Аркадий. – Тебе он не нравится?

– Нет, – последовал категоричный ответ, – мне он никогда не нравился. Одна его физиономия не внушает доверия, и психологом быть не надо. Да и фамилия чего стоит. Ты, главное, вместе с этим Мамедовым не попади в какую-нибудь передрягу, у тебя ещё двое детей, между прочим.

– В передрягу? – Аркадий вдруг совершенно некстати представил, как его арестовывают за организацию убийства.

– С подкупом должностных лиц, – поджала губы Софья. – Дача взятки теперь – дело опасное. Вот месяц назад очередной громкий скандал с чиновником из Минюста обсуждали на всех телеканалах. Чего это ты побледнел?

– Я… ничего, – выдавил из себя Аркадий, – тебе показалось. И взятки я больше не даю. Некому.

– Очень хорошо, – сказала Софья, – может, научитесь вести честный бизнес.

– Честный бизнес? В России? Ты хоть сама понимаешь, о чём говоришь?

– Разумеется. Сами не справились, значит, вас европейцы научат, и мне кажется, они уже этим занялись. Напомни, насколько дешевле получился их проект спортивного комплекса?

– Не знаю, я уже про него забыл, – буркнул Аркадий, хотя помнил прекрасно – проклятая история не выходила у него из головы.

– Так что за план?

– План? М-м-м… – он в спешке пытался придумать что-то одновременно стоящее – и с элементами правды. – Ну, мы объединили усилия, для победы в конкурсе. Если перевес будет в нашу сторону, он вернется, едва мы ему позвоним. Научный центр – слишком сладкая конфетка для Дюккера.

– Мне жаль тебя разочаровывать, но мне кажется, ты сильно ошибаешься. Ты сам говорил: для него деньги – пустой звук.

– Правильно, ему не нужны деньги, ему нужна слава. Ради неё он готов на всё.

– По-моему, он пошел к ней другим путём. Одна статья в газете чего стоила. Зачем ты хочешь взять его обратно? Да он сам не пойдёт, если имеет хоть каплю уважения к себе. А он имеет, в отличие от тебя, – припечатала Софья в конце. – Лучше поищи другого архитектора. На Филиппе Дюккере свет клином не сошелся.

– Он лучший, – возразил Аркадий, – хоть и заноза в заднице. Многие руководители спят и видят его в своей команде.

– Между прочим, ты сам виноват, – с некоторым удовольствием отметила Софья, – я тебе постоянно давала рекомендации по налаживанию взаимоотношений с подобными личностями, а ты не слушал и получил вместо благодарности статью в газете.

– Далась тебе эта статья, – поморщился Аркадий, – и почему ты думаешь, я неправильно вёл себя по отношению к нему?

– Ты создал все условия для поощрения его самовлюблённости, эгоистичности и заносчивости. В результате получился наглец, считающий, что все кругом ему обязаны.

– Талантливый наглец.

– Талант и наглость – далеко не синонимы, Аркадий, как бы тебе ни хотелось в это верить.

Тут Софья увлеклась – посыпались дополнительные примеры и научные термины, характеризующие бывшего главного архитектора ARCompany, Аркадий их не понимал, да и монолога почти не слушал, радуясь смене темы. Теперь Софья не будет выяснять, в чём конкретно состоит их с Мамедовым план.

Часом позже, направляясь к своей машине, Аркадий некоторое время по инерции думал о Дюккере. «Тоже мне эксперт, – фыркал он, вспоминая о словах Софьи, – видела его пару раз издалека и успела провести полную диагностику! – Постепенно, однако, его мысли сбились к предостережению. – Ерунда, – начал успокаивать себя Аркадий, – ну что может случиться? Киллер с нами напрямую не связан, никто ничего не узнает. По всему миру люди пользуются подобной схемой, и ничего с ними не происходит». Не вовремя он, конечно, лишился своих связей в правительстве – обошелся бы без необходимости связываться с киллером и идти на риск. «Нет никакого риска! – тут же рассердился на себя Аркадий, – хватит накручивать». Об отсутствии опасности твердил Мамедов, намекнувший, что к подобному способу решения проблем он прибегает не в первый раз. «Да, именно, никакого риска нет и быть не может», – заключил Варфаламеев. Придя домой, он почти сразу отправился спать, впервые за две недели съев таблетку снотворного. На всякий случай.

* * *

Время от времени, когда Бельский не приходил в кафе по нескольку месяцев, Руслан Исхаков втайне надеялся, что больше никогда его не увидит, что киллер окончательно переехал во Францию, бросил работу или на худой конец его арестовали… И все же рано или поздно Бельский появлялся, как ни в чем не бывало, – временами с загаром и в хорошем настроении, временами уставший, но довольный. На этот раз Бельский отсутствовал уже больше полугода, и его появление для Руслана стало большим разочарованием.

– Что-то новенькое, – подумал он, скользнув взглядом по лицу киллера, направляясь к столику поприветствовать старого знакомого. Бельский сидел уставший и злой.

– Афанасий, – кисло улыбнулся Исхаков, – рад тебя видеть.

– Так я тебе и поверил, – отозвался тот, поздоровавшись, – по твоей физиономии видно, как ты до последнего надеялся, что этого разговора не произойдет.

– Чепуха, – твердо возразил Руслан, – я, наоборот, беспокоился. Тебе принести пирожные?

– Конечно, неси, – лицо у Бельского сразу просветлело. Пирожные у Исхакова выпекались просто чудесные, и особенно хорошо шли после неприятных разговоров. – Но сначала чего-нибудь посущественнее, на твой выбор. Да, вот ещё. Я жду Плетнёва, если я отойду, пускай его ко мне посадят.

– Сейчас скажу, – Исхаков подозвал официанта, обрисовал ситуацию и, выйдя из зала, пошёл к себе в кабинет. От расстройства у него разболелась голова.

«Как мне всё надоело», – Руслан сердито хлопнул дверью. Их странные отношения продолжались не менее десяти лет, почти с начала двухтысячных, когда он со своим однокурсником открыл небольшое кафе. Законы и порядки девяностых всё ещё были в ходу, уверял его старший партнер, когда решил избавиться от назойливой группировки, предлагающей свою помощь в предоставлении безопасности. Предложение обратиться в ведомственные структуры он не оценил, попутно высмеяв товарища за наивность, и в один прекрасный момент, зайдя в кабинет, Руслан обнаружил пустой сейф, долговые расписки и довольного донельзя партнёра, сообщившего радостную весть – все их недруги теперь никогда больше их не побеспокоят. Радость оказалась недолгой – уже через полгода напившийся сокурсник принялся прилюдно хвастаться о личном знакомстве с самым лучшим киллером Москвы, а через пару дней его нашли мёртвым в его кабинете.

Настолько отвратительной недели у него больше никогда не случалось. Руслан совершенно не представлял, что делать со всеми этими долгами и бандитскими разборками. Промаявшись пару дней и не сумев найти достойное решение, Руслан собрался продать чёртово кафе и не вспоминать об этом кошмаре, но не тут-то было. Буквально за день до продажи бизнеса его навестил гость, представившийся Афанасием Бельским, и был настолько убедителен, что Руслан и думать забыл о продаже или, если ещё точнее, боялся подумать. Даже теперь, много лет спустя, когда срок обязательств давно прошел, и все долги были оплачены, он не решался сделать этот шаг – по истечении десяти лет киллер здесь чувствовал себя как дома и мог расстроиться, потеряв любимое место для встреч со своим посредником.

Посредник Бельского нравился ему ещё меньше, чем сам киллер. Плетнёв вёл себя нахально, хамил официантам и поначалу не оплачивал заказанное. После воспитательной беседы, проведенной Афанасием, гонора поубавилось, но всё равно лицезреть, а уж тем более обслуживать наглую морду удовольствия не приносило.

«Надо посмотреть, нет ли чего вчерашнего», – мстительно подумал Руслан и отправился на кухню.

* * *

Максим заявился, когда Бельский уже разделался с ризотто и приступил к своим любимым сладостям.

– Кажется, я вовремя, – присел он за столик.

– Верно. Теперь я с большей вероятностью дослушаю тебя до конца. Кого ты умудрился подцепить?

– Из архитектурного бизнеса, – обозначил направление Максим, не уточняя детали, – они согласились на…

– Опять ты про деньги! Кто он?

– Вот, – Максим торопливо вытащил из портфеля собранное досье и передал Бельскому. – Деймос Ареситис, управляющий Delta Group. Переехал к нам из Германии, по национальности грек. В наших кругах у него связей нет. Совершенно обычный человек, пусть и топ-менеджер. Даже стыдно брать за него шестьсот.

– Зачем тогда заказывать столь незначительную персону? – подивился Афанасий. – Странно.

Чувствуя неверный ход мысли Бельского, Максим принялся уверять, что дело исключительно коммерческое и совершенно не связанное с властными структурами или клановыми разборками.

– Любопытный адрес, – обратил внимание Афанасий, – бывают же совпадения… но папка тонковата, не находишь? Ты всю информацию о нём собрал? Неожиданностей не будет?

– Ну, про его греческое прошлое информации немного – работал в какой-то мелкой фирме, с криминалом не пересекался, ничего такого…

– Ладно, учитывая его иностранное происхождение…

– Возьмёшься? – радостно спросил Максим.

– Да, – Бельский вырвал нужную ему страницу и отдал папку обратно, не став просматривать ее целиком. – Сколько времени у меня есть?

– Сроки сжатые, не позднее следующего четверга.

– Ай, – поморщился Бельский, браться за новое дело ему не хотелось, но проклятый Неверов со своими намеками на Великобританию! «Чего доброго придется туда за свой счёт ехать, – подумалось ему, – так можно и всё состояние спустить».

* * *

Офис Delta Group находился в центре, в Малом Гнездниковском переулке. «Хорошо хоть не в Сити», – порадовался Афанасий, решивший сразу после обеда в La Brenta пробить адресок – тот еще был кошмар. Из-за ужасной парковки и отвратительного въезда на территорию слежка за объектом оказывалась весьма затруднительной. Сложности Бельского, разумеется, не остановили, но с тех пор он с удовольствием присоединялся к хору голосов, критикующих бизнес-центр.

В старых московских улочках работалось куда удобнее, – пристроив свою чёрную «тойоту» между чьей-то точно такой же корпоративной и голубым «бентли», Афанасий уже пошёл оплачивать парковку, как из дверей нужного ему особняка вышел замотанный шарфом до самого носа высокий мужчина в пальто и направился к стоящей неподалеку «ауди» с немецкими номерами. Бельский двинулся обратно. «Удачно. Не думал, что уже сегодня удастся за ним последить. Очень кстати, времени в обрез».

Объект и впрямь оказался очень удобным – с работы он поехал прямо домой, никуда не сворачивая. Припарковав машину около видавших виды «жигулей» одного противного старикана Ареситис, зябко передернув плечами, быстрым шагом направился к подъезду.

«Зайду к Наташе, раз уж я здесь», – решил Афанасий, записывая в блокнотике время ухода с работы и время прибытия домой. Выждав пару секунд, Бельский скользнул следом за ним, осторожно поднимаясь и прислушиваясь.

С Наташей он познакомился, ещё будучи аспирантом, но уже сомневающимся в правильности сделанного выбора. Иногда ему казалось, не встреть он Зацепину, с её презрительно-пренебрежительным отношением к окружающим, он бы до сих пор занимался строительством ракет. Сама же Наташа характеризовала подобные идеи как глупости. «Генетика рано или поздно даст о себе знать, – говорила она, – а вкупе с верным пониманием действительности у тебя не оставалось ни одного шанса спокойно работать среди армии воров, либо присваивающих государственные деньги, либо растаскивающих материал для строительства ракет себе на дачи». Увлечение Наташи токсикологией тогда только начиналось – личности, насолившие ей тем или иным способом, страдали либо расстройством желудка, либо головной болью, но со временем эксперименты становились всё серьёзнее.

«Велика важность, – пожимала плечами Наташа, когда Бельский высказывал вслух недовольство своими коллегами, – пузырёк есть – проблемы нет». Любимую фразу Наташа использовала по сей день.

– Сказала же, не готово, – вместо приветствия сказала Зацепина, открывая дверь, – впрочем, ты молодец, вовремя зашёл. Разбери машину времени, она мне мешает.

– Я ослышался? – опешил Афанасий, – разобрать? Ты сказала разобрать? Да я её настраивал года два! Ай! – он неожиданно вскрикнул. – Это и есть твоё новое животное, – понял он, посмотрев вниз, – надеюсь, оно не радиоактивное? Оно меня укусило. Где ты его откопала?

– В палеозое, – ответила Наташа, – и нет, оно не ядовитое, если ты это имел в виду.

– В палеозое?

– Ты взял моду всё переспрашивать?

– Как ты туда попала?

– Случайно, – пожала плечами Наташа, – я туда не собиралась, в планах стоял девятнадцатый век.

– Это же надо было так промахнуться!

– Так получилось – неправильные расчёты. Особой дружбы с математикой у меня никогда не наблюдалось.

– С головой ты тоже не в приятелях, – недовольно высказался Афанасий.