Текст книги "Правильный поцелуй"

Глава 3

– Интересно, что же еще сказала «любовь всей моей жизни»? – вновь спросила Молли, когда по дороге к дому Джулиана они сделали небольшую остановку, чтобы купить еды.

Джулиан всегда был голоден. Он занимался всеми видами спорта сразу – футболом, баскетболом, плавал на байдарках и прочее. Да и каким другим способом можно стать обладателем таких твердых мускулов? Подобный золотистый цвет кожи явно невозможно получить, просиживая целыми днями в офисе. Джулиан был таким спортивным, что мог принимать участие в десятиборье, не говоря уже о том, чтобы укладывать женщин в постель…

– Жди здесь! – бросил он, припарковав машину напротив кафе.

– Эй, возьми мне молочный коктейль с шоколадной…

– Шоколадной крошкой и тремя вишенками – одну съесть сразу, другую разжевать, третью оставить на потом?

Молли кивнула и улыбнулась. Даже когда дверца захлопнулась, она все еще слышала его самодовольный смех.

Он вернулся через несколько минут, и Молли помрачнела, рассматривая свой молочный коктейль:

– Почему на моем стакане записан чей-то номер телефона?

– Я не просил этого, Молли. – Он умоляюще воздел руки к небу.

Девушка с отвращением покачала головой. С другой стороны, не могла же она винить незнакомку на кассе, решившую попытать счастья с ее стаканом. Джулиан всегда был в равной мере одарен внешностью и манерами, заставлявшими учащенно биться женские сердца.

Молли покачала головой:

– Даже представить не могу, какая девушка в здравом уме станет с тобой встречаться.

– Очевидно, ты.

Молли рассмеялась и принялась за первую вишенку.

– Ты так и не сказал, что еще тебе поведала «любовь всей моей жизни» по поводу наших с тобой отношений?

– Не помню. – Джулиан развернул машину и увеличил скорость. – Что-то вроде – мне предоставляется выбор оружия, и на рассвете он пришлет своих секундантов.

– Ради всего святого! – Молли терзала зубами вторую вишенку. – Не сделай меня вдовой, хотя бы пока мы не поженимся.

– Свадьба? Ничего себе. Громкое слово.

– Что не так с этим словом?

– Ничего.

Молли прекратила экзекуцию вишни и с подозрением уставилась на Джулиана. Он улыбался, словно знал что-то, чего не знала она. Или словно видел ее обнаженной…

«Боже, откуда эти мысли…»

По телу пробежала дрожь, стало зябко. Когда они грузили ее чемодан в машину, начался дождь, и теперь вся одежда на ней была влажная и противно липла к телу. Жаль, ведь перед поездкой она переоделась в то, что Джулиан мог назвать сексуальным и утонченным. Нет, ее не волновало его мнение. Просто надо было доказать – у Молли Дивейни были собственные деньги, было признание.

За рулем Джулиан всегда становился задумчивым и неразговорчивым, но это ее устраивало. Она упоенно щебетала о том, как завоюет Гаррета, справлялась, возможно ли будет рисовать в одной из свободных спален дома Джулиана? Она чувствовала, как вдохновение накрывает ее волной… В самом деле, на носу была ее выставка, и в течение следующего месяца предстояло завершить работу над двумя картинами.

Когда они наконец-то прибыли, Джулиан предложил Молли взглянуть на кое-что интересное. Ее чемодан забрал один из швейцаров, позаботившись о том, чтобы вещи доставили на двенадцатый этаж. Джулиан же сопроводил ее к другому лифту и нажал кнопку «П». Они поднялись в пентхаус – огромное, светлое, ослепляющее пространство, пахнущее недавним ремонтом.

– Ничего себе! – присвистнула Молли. – Что это за место?

– Здесь будет мой новый офис.

Молли была очарована блеском в его глазах, слышала нотки гордости в голосе.

– Ты хочешь сказать, редакция переезжает?

Семья Гейдж обладала самой процветающей газетной компанией во всем Техасе. Она включала несколько печатных изданий, новостной интернет-портал и несколько кабельных телевизионных каналов. И все это выросло из маленького газетного бизнеса. Дело, взращиваемое на протяжении трех поколений, давало ее семье богатство, власть и вес в обществе. Их офисы занимали целый квартал в деловом центре города, Молли не могла себе представить, как можно осуществить такой стремительный переезд.

– Нет, Молли, переезжаю лишь я.

В ней поднялась волна тревоги. Перемены такого рода не могут положительно сказаться на семье…

– Твой брат знает об этом? – осторожно спросила она.

– Они все узнают в свое время.

Итак, в ее семье может разыграться очередная драма, касающаяся Джулиана и его вечного неповиновения. Она прекрасно помнила каждую причину, по которой его отсылали из дома. В те времена Молли страшно тосковала, ей не хватало Джулиана так, словно у нее отнимали часть ее самой. Девушка помнила себя рыдающей в подушку месяцами…

Теперь же она наблюдала за тем, как Джулиан легко ступает по своему новому офису, словно не замечая брезент на полу, как рассматривает проводку, торчащую из развороченных колонн. Почему он решился отказаться от процветающего семейного бизнеса? Ведь, являясь главой отдела по связям с общественностью и главой рекламного отдела, Джулиан обладал львиным куском этого пирога. У него был такой же внушительный оклад, как у его старшего брата, но сравнительно меньше обязанностей. Свободного времени хватало на развлечения с дамами, на любимые хобби. Полеты на личном самолете, занятия спортом… Так почему он хочет оставить бизнес?

– Представить не могу, что тебя не устраивает, – наконец произнесла она, поймав на себе его испытующий взгляд.

Джулиан посмотрел в распахнутое окно. Солнце заглянуло ему в лицо, осветив карие крапинки в его зеленых глазах.

– Я не доволен своей жизнью. Настало время перемен.

А Молли казалось, что она хорошо знает Джулиана! Думала, он бы не стал скрывать от нее столь важную информацию.

– Итак… – Она шла за ним, рассматривая новый письменный стол, ожидавший своего хозяина. – Как долго ты это планировал?

Хотелось знать больше, но Джулиану страшно не нравилось, когда на него пытались давить.

– Пару лет… А на самом деле – всю жизнь. – Он посмотрел на нее и улыбнулся.

Завороженная, Молли не могла противиться его обаянию. Всю свою жизнь Молли во всем и всегда соглашалась с Джулианом. Однако сейчас ее разрывали противоречия. Потому что две недели назад она отдала свое сердце Гаррету, и вряд ли ей удастся получить его обратно…

Двигаясь за Джулианом подобно сомнамбуле, Молли чуть не ударилась о белоснежную стену.

– Знаешь, все это пространство нужно как-то использовать…

Джулиан лишь усмехнулся:

– Почему-то я знал – именно это ты и скажешь…

Молли улыбнулась:

– Наверное, потому, что ты знаешь – я не люблю белые стены.

Остановившись на расстоянии вытянутой руки, он легонько нажал на кончик ее носа.

– В таком случае можешь расписать всю стену, как тебе захочется.

Девушка выдержала его проникновенный взгляд. Наброски буквально завертелись в ее голове, а муза уже принялась смешивать краски…

– Сможешь ли ты себе это позволить? За мои картины уже просят цены с пятью цифрами. Фреска будет стоить минимум сто пятьдесят тысяч, да и работа над ней займет не меньше месяца. Мне нужно будет переговорить с моим галеристом. – А ее галерист когда-то работал с самим Уорхолом! И он был приятелем Джулиана.

– Оставь Блэкстоуна в покое! Пусть будет сто пятьдесят тысяч.

– Джулиан, об этом не может быть и речи! – Молли с трудом ловила воздух ртом. – Ты не можешь столько заплатить!

– Молли, я лишь хочу, чтобы работа была так же безупречна, как ты сама.

Он очаровательно улыбнулся, и ее обдало волной радостного возбуждения.

– Конечно, Джулиан! – Она схватила его за отвороты пиджака и, подпрыгнув, поцеловала в щеку. – Спасибо! Когда я могу начинать?

– Завтра. Если хочешь.

* * *

Молли остановила свой выбор на гостевой спальне слева от комнаты Джулиана. Расставив в ванной свои личные вещички, Молли наконец избавилась от влажной одежды и натянула ночную рубашку. Собственно, это была не рубашка, а всего лишь одна из старых футболок Джулиана. Ее, как и другие вещи Джулиана, его мама упаковала для передачи в фонд благотворительности. Никто не знал, что Молли незаметно выловила футболку из мешка…

Закончив приготовления ко сну, Молли вышла в холл в поисках Джулиана. Она хотела предложить ему посмотреть кино, но нигде не нашла. Дверь в спальню была плотно прикрыта. Расстроившись, она вернулась к себе, легла в постель и рассматривала стены и шторы. Сон все не шел, мысли то и дело возвращались к Гаррету. Его темные волосы, глаза с черными ресницами, то, как он целовал ее…

* * *

– Мне кажется, я останусь старой девой, – сказала Молли.

Они с Кейт тем вечером стояли на террасе, наслаждаясь зрелищем пестрой толпы, наряженной в маскарадные костюмы.

Та лишь рассмеялась:

– Молли, откуда такие мысли? – Она ласково провела рукой по волосам сестры. – Ты милая, красивая, любой мужчина был бы рад быть с тобой!

– Да, но ни один мужчина не отвечает моим требованиям.

С трагичным вздохом Молли нашла в своем телефоне фото троих братьев Гейдж и показала его Кейт. На ней были запечатлены сероглазый, ответственный Лендон, темноволосый, благородный Гаррет и конечно же бог во плоти – Джулиан.

– Понимаю тебя, – мягко сказала Кейт, рассматривая фото.

Для нее, вероятно, было очень трудно заменять для Молли обоих родителей. Несмотря на то что Элеонор Гейдж взяла на себя заботу о сестрах, она вела себя с ними очень строго. Девочки всегда старались во всем угодить женщине, давшей им кров над головой. Но когда они оставались наедине, Молли всегда тянулась за нежностью и поддержкой своей старшей сестры. Иногда Молли думала, что она и есть причина не сложившейся личной жизни Кейт. У нее до сих пор не было ни мужа, ни детей.

– Ты тоже заслуживаешь быть с кем-то, – прошептала Молли.

Кейт ослепительно улыбнулась:

– Тогда давай пойдем и найдем кого-нибудь. – Она поманила сестру за собой и устремилась к двойным дверям.

Молли лишь фыркнула и попятилась. За этот вечер она возненавидела свой маскарадный костюм. Проспорив Джулиану желание, Молли была вынуждена облачиться в платье Девушки из таверны. Узкий наряд едва позволял дышать и в то же время выставлял напоказ ее пышную грудь. Молли казалось – она выглядит как порнозвезда с обложки сомнительного журнала. Еще никогда в жизни она не чувствовала себя в одежде настолько раздетой. Как только она найдет в толпе Джулиана, несомненно переодетого в Красную Смерть или Дьявола, она выскажет ему все!

– Я присоединюсь к тебе через минуту! – прокричала она сестре.

Вместо того чтобы последовать за ней, Молли лишь забилась подальше в угол террасы, где было темно, тянуло свежестью из сада и где никто не смог бы ее обнаружить. Однако неожиданно ее внимание привлек силуэт человека у перил. Кто-то приближался к ней. Костюм незнакомца напоминал Зорро или Призрака Оперы. Или же это был Уэстли – герой ее любимого приключенческого фильма? Плащ, маска, скрывающая волосы и глаза, черные ботинки и невероятная улыбка. Должно быть, это Джулиан, ведь только он обладал такой улыбкой: словно волчий оскал, заставляющий трепетать. Интересно, как ему это удавалось? Молли заметила, как его взгляд устремился к глубокой ложбинке между ее грудей.

– Ну и ну… – произнес он, неспешно приближаясь.

Молли почувствовала, как ее голова пошла кругом. В его руке был бокал, но когда он поднес его к губам, не сводя с нее взгляда, Молли заметила, что он был пуст. Негромко выругавшись, он покачал головой и уже было обернулся, чтобы уйти, бормоча что-то невнятное, но Молли позвала его.

– Ты оставишь меня здесь одну? – произнесла она игриво.

На мгновение он замер, затем обернулся, отставил бокал в сторону и решительно устремился к ней. С каждым его шагом Молли отступала все глубже в тенистый угол террасы. Он уже не улыбался. Что-то в его походке, в напряженной линии плеч заставило ее сердце учащенно биться. Это просто не мог быть Джулиан!

– Что…

В следующую секунду он прижал ее к себе. Его лицо склонилось к ее лицу так близко, что они почти соприкасались масками. Молли казалось – она вовсе перестала дышать. Вокруг было слишком темно, чтобы разобрать цвет его глаз, но она чувствовала, как этот взгляд проникает в нее все глубже. А потом она услышала низкий, почти неслышимый стон, такой страстный и такой зовущий… Их губы легко соприкоснулись, чуть задев друг друга, подобно маленькой искорке, перерастающей в пожар на сухих ветках. Молли обожгло сильное желание. Тело словно обратилось в мягкий, теплый податливый воск. Ему это понравилось, и его губы накрыли ее рот.

Ее целовали так властно… По венам словно пронесся поток удовольствия, сердце взметнулось куда-то к верхним слоям стратосферы. Ее прижимали все крепче, все ближе и ближе… От него пахло вином, и Молли словно сама опьянела. В голове смешались множество ощущений. Их губы жадно целовались, все ее естество кричало в сладкой агонии. Никогда еще она не чувствовала себя такой живой, так тесно связанной с другим человеком, словно ее собственное тело было ничем иным, как продолжением другого, более сильного. Это было похоже на то, как если бы ты попал под теплый летний дождь. Желание обволакивало ее со всех сторон. Утопая в эмоциях, она почувствовала прикосновение чего-то металлического на своей коже, там, где его руки касались ее плеч. Глаза Молли распахнулись, когда она поняла, что мужчина, целовавший ее…

Гаррет? Возможно ли это?

Едва ли он когда-либо касался ее. Он всегда старался защитить Молли, был чрезмерно предупредителен, хотел оградить от всех опасностей. Теперь же Гаррет целовал ее так, словно хотел съесть живьем. Он жадно гладил ее плечи, шею, ключицы, касался нежных изгибов груди, словно хотел везде оставить свое клеймо. Он невнятно говорил что-то, но Молли едва могла разобрать это из-за неистового биения собственного сердца. Пораженная, Молли осознала – этот человек, всю жизнь державшийся от нее как можно дальше, согласно правилам семейства Гейдж, бросил все предосторожности на ветер, целовал ее так, словно от нее зависела вся его жизнь. Почувствовав слабость в коленях, девушка невольно прижалась к нему еще крепче.

Она нащупала кольцо на его руке. Платиновый отблеск мелькал в темноте, когда его руки ласкали ее грудь. Это было то самое кольцо с голубым бриллиантом, то самое, которое Гаррет никогда не снимал.

Именно Гаррет сейчас бесстыдно ласкал ее! И это было так приятно, его прикосновения так возбуждали… Он застонал от разочарования, когда она застыла. «Тсс… – услышала она его шепот. – Тсс…»

Затем он просунул свое колено между ее ног, отчего ее юбка задралась. Он мастерски направил свою руку между многочисленными слоями материи. Сквозь тонкую ткань нижнего белья Молли почувствовала жар его ладони, и весь мир вокруг обратился в удовольствие. Она судорожно выдохнула, тело напряглось, когда его пальцы стали описывать медленные круги, все ее чувства взрывались от возбуждения, посылая по всему телу разряды тока. Его прикосновения подчиняли, поглощали ее. Он касался женского тела так, словно был его хозяином, словно знал и любил в нем все.

Она всегда старалась избегать каких-либо романтических чувств по отношению к какому-либо мужчине из семьи Гейдж. Они всегда были их с Кейт защитниками, но оставались недоступными как любовники. Но этот… Гаррет явно хотел ее, и его не интересовало, что по этому поводу может думать Кейт или кто-нибудь другой.

Ее тело было похоже на марионетку, умело управляемую руками кукловода. Подавшись к ней ближе, мужчина застонал, принялся ласкать мочку ее уха. Затем его жадный рот начал бродить по шее, оставляя цепочку влажных поцелуев. Молли больше не могла сдерживать себя.

В ее памяти все еще было свежо воспоминание тех прикосновений, того, как ей хотелось плакать, ведь тогда случился ее первый оргазм… Смущенная, девушка оттолкнула Гаррета, как только смогла твердо стоять на ногах:

– Не трогай меня! Не смей говорить со мной! И запомни – этого никогда не было, никогда!

На следующий день, как и было сказано, Гаррет притворялся, что ничего не произошло. А ей хотелось поговорить об этом с Джулианом! Но тем утром он мучился диким похмельем и находился в ужасном расположении духа.

Так что Молли оставалось лишь держать все случившееся в себе…

* * *

Джулиан не ставил под сомнение причину своей бессонницы. Почему он чувствовал себя таким разбитым и почему все в последнее время не складывалось так, как нужно. Причиной всему была Молли Дивейни. Эта девушка сводила его с ума. Сначала эта история с Гарретом. Теперь же сама мысль о том, что она преспокойно спит в соседней комнате, заставляла ворочаться в постели без сна. Сегодня, когда они укладывали ее чемодан в машину, пошел дождь. Когда они наконец-то добрались до его квартиры, одежда Молли промокла насквозь. Господь знает, как он старался не обращать внимания на влажную одежду, облипшую ее тело! Самообладания едва хватало…

Оказавшись в кровати, Джулиан изо всех сил пытался успокоиться, но каждый раз, когда он смыкал веки, перед его внутренним взором возникало ее тело… Когда наверху Молли поцеловала его, благодаря за возможность расписать стену в его будущем офисе, он едва сдержался, чтобы не поймать тот поцелуй губами. Целовать ее долго и страстно, чтобы она снова выглядела, как тогда на кухне… Чтобы ловила ртом воздух, раскрасневшаяся после того шлепка, которым он наградил ее. Все его тело содрогнулось от воспоминания о том, как мучительно медленно Молли поедала те вишни… Джулиану было непонятно, как он смог сохранить самообладание и не впиться губами в ее дерзкий рот…

Годами Джулиан рос в согласии с правилами, которым с переменным успехом он и пытался следовать. Единственная девушка, которую Джулиан уважал и которой восхищался, оказалась недоступна. Молли была всем лучшим и чистым, что было в нем самом, и он хотел, чтобы все так и оставалось. Взрослея, он мечтал, что в один прекрасный день они все-таки будут вместе!

И вот она захотела Гаррета! Гаррета Гейджа…

Джулиан почувствовал прилив тошноты. Было невозможно представить подобный исход событий. Сначала он вообще подумал, что это был какой-то розыгрыш. Ведь в глубине души он думал: если Молли и суждено влюбиться в одного из Гейджев, это мог быть лишь он, Джулиан. Черт побери, только он! Молли никогда не смотрела в сторону. Даже его семья думала, что Молли хочет быть с ним! Вот почему каждый раз, когда они сближались, разверзались хляби небесные. Все: мама, Лендон, Гаррет и даже Кейт – синхронно выпускали когти… Джулиану приходилось выслушивать многочасовые лекции – о том, что он чрезмерно внимателен к Молли, что ему следует держаться подальше от Молли, уважать Молли. Чаще всего он слушал их. Но не всегда.

Теперь Молли хотела быть с его братом, и это изменило все правила игры. Джулиан слишком долго утешался сказочкой о том, что между ними может возникнуть пресловутая химия, а отношения могут стать чем-то больше, чем та нежная дружба, которая тянулась между ними годами. Но в тот момент, когда его словно парализовало ниже пояса от всех ее улыбочек и прочего, это были не дружеские чувства. Едва ли такое мог испытывать брат…

Теперь Джулиан приготовился правильно разыграть партию. Терпения ему было не занимать, но что касается дел, связанных с Молли, никогда нельзя было ничего предсказать.

Если когда-либо Молли выйдет замуж, то только за него, Джулиана! Нравится это его родственникам или нет. Что касается самой Молли…

Ему нужно показать ей, что он, и только он всегда был ее единственным мужчиной. Необходимо довести до конца то, что они начали в ту ночь, когда встретились на террасе во время маскарада.

Глава 4

Молли все никак не удавалось уснуть в квартире Джулиана.

Уже было далеко за полночь, когда, все еще мучаемая воспоминаниями о Гаррете, девушка кралась на цыпочках по коридору в направлении кухни. Наверняка там найдется что-нибудь, что поможет ей расслабиться и уснуть, – ромашковый чай или настойка валерианы. Она была готова принять что угодно, чтобы успокоить свое воспаленное воображение и хотя бы немного отдохнуть.

Однако вместо вожделенного буфета она натолкнулась на прекрасно сложенного полуобнаженного мужчину – эта картина явно надолго подарит ей бессонницу. Джулиан осматривал холодильник. На нем были лишь трусы, которые позволяли насладиться видом упругих ягодиц. Сердце Молли застряло где-то в горле, и она остановилась.

Желтоватый свет из холодильника идеально обрисовывал прекрасную фигуру, каждую впадинку и каждый изгиб его мышц. Все ее тело покрылось мурашками.

«Джулиан Джон Гейдж – сердцеед, опасный мужчина! Не герой-спаситель, не преданный друг!» – кричало ей сердце. И чем больше Молли рассматривала его тело, так беспечно выставленное напоказ, тем сильнее слабели ее колени. Освещаемый лунным светом, проникающим сквозь окно, он потянулся вперед. Она смотрела на сильную руку, которую Джулиан заложил за голову, на широкую мускулистую спину, стройные бедра и… все остальное. Здесь должен был быть Гаррет – на этой кухне и в ее голове.

«Молли, ты любишь Гаррета!»

Шокированная собственными мыслями, девушка с трудом вернулась в реальность. Изнутри ее принялось грызть невыразимое чувство вины. Она хотела дотронуться до Джулиана, провести руками по напряженным венам на его руках, затем погладить крепкие мышцы на спине. Хотела провести кончиками пальцев по его губам, чтобы они открыли свою тайну, открыли ей, каким образом они сводят ее с ума.

Неужели она и в самом деле собирается приставать к Джулиану в его собственной кухне? Что же такое с ней происходит? С тех событий, после маскарада, казалось, вся ее жизнь могла в любой момент совершить неожиданный поворот. Молли теперь не могла перестать думать о поцелуях, касаниях, ласках, желании… Гаррет пробудил в ней женщину, и то, что она начинала чувствовать по отношению к Джулиану, заставляло ее смущаться.

«Гаррет, что же ты со мной сделал? Очевидно, теперь я превратилась в нимфоманку…»

– Ты не забыл, что у тебя в доме гости? – наконец смогла выдавить она.

Его плечи еле заметно напряглись. Он слегка опустил голову. Казалось, одна часть его роскошных волос казалась светлее другой.

– Молли, тебе бы уже давно следовало спать.

Он отошел от холодильника, теперь его тело было все освещено.

– У меня бессонница.

– Выпей молока, мне это всегда помогает уснуть. – Он протянул ей пакет, из которого только что пил сам.

Молли старалась не думать, что еще недавно его губы были там, где теперь она касалась пакета своими. Стараясь как можно естественнее выглядеть в этой нелепой ситуации, она сделала большой глоток.

– Боже, оно холодное! – Она отдала пакет обратно.

– Что же, я пошел спать. – Джулиан поставил молоко в холодильник и захлопнул дверцу.

– Могу я лечь спать в твоей комнате? – пробормотала девушка, пропуская его.

Неожиданно она поняла: если сейчас вернется в свою пустую постель, мысли о нем будут донимать ее до рассвета. Ей вновь хотелось обрести чувство безопасности.

– Нет, – коротко ответил он, ни разу не обернувшись.

– Ну, не будь придурком!

– Я не беру в кровать женщин, с которыми не могу заниматься любовью.

– Это же я!

– Именно!

Она сердито смотрела на Джулиана:

– Просто надень какие-нибудь штаны, а я принесу свое одеяло. Ну же, не будь злым!

Ответом ей был лишь звук удаляющихся шагов по коридору.

– Джулиан! – требовательно позвала его Молли.

– Доброй ночи, Молли!

Ей ничего не осталось, как послать проклятия в его сторону, вернуться в свою кровать и пролежать с открытыми глазами до самого утра.

* * *

Ее затея не увенчалась успехом ни на вторую, ни на третью ночь. Несмотря на все ее уловки, у Джулиана была стальная воля, и он так и не пригласил Молли переночевать в одной постели. Молли была удивлена. Но еще больше удивляло количество попыток Гаррета удержать ее от отношений со своим младшим братом. Их количество равнялось нулю.

Любящий мужчина не мог вести себя так!

Правда, Гаррет слыл самым несообразительным из трех братьев. Видимо, ему были необходимы дополнительные стимулы, чтобы реагировать на ее провокации.

И Молли стала фантазировать по поводу соблазнительного наряда, которым она могла бы привлечь его внимание. Она даже подумывала о том, чтобы вновь натянуть тот ужасный костюм Девушки из таверны. Впрочем, какой человек в здравом уме мог бы его надеть? Только Молли Дивейни.

На шестую и седьмую ночь в доме Джулиана она почувствовала себя так, словно ее пытают.

Теперь Молли почти не видела Гаррета, зато Джулиана в ее жизни было предостаточно. Не говоря о той встрече ночью на кухне, они вместе завтракали. Обычно Джулиан читал утреннюю газету, пока Молли просматривала рекламные листовки и проспекты.

Каждый раз, когда Молли вставала для того, чтобы подлить еще кофе, она замечала на себе взгляд Джулиана, обращенный к ее обнаженным ногам, выглядывающим из-под длинной футболки. Еще никогда она так не следила за собственной походкой. Стараясь скрыть смущение, Молли выдавливала из себя очередной глупый вопрос.

– Что? – переспрашивал он, не услышав.

Сегодня его поддразнивание продолжалось и в машине. Джулиан снова говорил о ее одежде, но на этот раз его замечания были неожиданно личными, почти интимными:

– Ты кажешься почти обнаженной…

«Обнаженной?»

На прощание Молли помахала Джулиану рукой. Она предупредила, что сегодня вернется попозже. Кейт подвезет ее, когда Молли пополнит запасы краски и подберет что-то из одежды, чтобы надеть на вечеринку – небольшое событие, посвященное новоселью Лендона и его супруги Бет. Несмотря на то что эта пара поженилась около двух лет назад, до недавних пор у них не было времени на медовый месяц.

Джулиану и Молли придется предстать перед всей семьей Гейдж в статусе пары. И Гаррет впервые осознает, каким идиотом он был, отпустив Молли. Ей недостаточно быть просто привлекательной. Молли необходимо выглядеть потрясающе!

* * *

Прибегнув к помощи потайного ключа, надежно скрытого в листве пышного папоротника, Молли неслышно прокралась в квартиру, благоухающую ароматами корицы, кардамона и ванили. Запахи, напоминавшие ей о доме…

Ее сердце опустилось при виде их красивой и чистой квартиры, где, как обычно, все выглядело так уютно… Квартира была очень женской, с огромным количеством кружевных подушечек, разбросанных по дивану в художественном беспорядке, и другими яркими аксессуарами. Сохранился даже старенький плюшевый медведь, уютно устроившийся под лампой.

После вынужденного домашнего ареста, который Молли провела в совершенно мужской квартире, их с Кейт квартира показалась ей особенно красивой. Молли сразу же решила забрать в квартиру Джулиана несколько розовых подушек.

– Как твои дела?

Молли резко обернулась. В дверном проеме стояла Кейт. Волосы собраны в тугой хвост, талию опоясывает кружевной фартук. В Кейт было столько энергии, что при желании ею, как шутили некоторые, можно было осветить небольшой город. И действительно, Кейт постоянно была чем-то занята.

– Я просто заехала взять одежду. Поверь, у Джулиана настолько неудобная машина, туда едва поместилась моя косметичка, – сказала Молли.

Однако выражение лица Кейт не смягчилось. Молли хотела было подойти обнять сестру, но та держала в руках салатницу.

– Молли, я заменяю тебе маму и папу, я твоя старшая сестра. И я чувствую…

– А я чувствую запах корицы!

Молли окинула взглядом аппетитные яства, заполнившие кухонный стол. Выбрав несколько особо аппетитных кексов, она положила их в бумажный пакет, решив взять с собой.

– Вечно ты так делаешь! – упрекнула сестру Кейт, с грохотом поставив салатницу на стол. – Эти кексы предназначались для новоселья Лендона и Бет. А тебе я испеку что-нибудь завтра.

– Ну ладно, – пробурчала Молли и отдала пакет сестре.

И вместо того чтобы уйти, она посмотрела ей в глаза, такие же чистые и голубые, как свои собственные. Ей так хотелось рассказать сестре правду! Они всегда были очень близки, так близки, как никто в мире. Но обе были творческими натурами и временами пропадали в собственных мирах. Молли могла месяцами не выходить из дома, рисуя без остановки. Кейт же часами стояла у плиты. На закате дня сестры так уставали, что забывали о главном – на свете может существовать что-то и помимо работы. Но для каждой любимое занятие заполняло всю их жизнь.

Однако Кейт была всегда готова выслушать Молли, быть ее поддержкой и опорой, заботиться, но при этом и давать ей свободу. И за все эти годы сестры практически не обсуждали мужчин или чувства, которые испытывали. Они словно негласно договорились – для мужчин в их жизни нет места! При таких друзьях и защитниках, как братья Гейдж, не нужны другие мужчины. Молли прекрасно себя чувствовала, имея в качестве друга Джулиана Джона. Он один стоил сотни ухажеров, и она не ощущала себя обделенной мужским вниманием. До той ночи, когда его брат заставил ощутить себя желанной… До той ночи, когда ее поцеловали, заставив все чувства взорваться…

И теперь Молли не переставала желать большего. Того восхитительного ощущения, которое доставили ей горячие губы, умелые руки. Именно они напомнили ей – она была живой женщиной, которая заслуживала любви.

Почему бы и нет? Но как рассказать Кейт о том, что произошло на маскараде между ею и Гарретом? Молли не могла сейчас об этом говорить. Она все еще не могла понять, как тот поцелуй перевернул всю ее жизнь, поставив с ног на голову. Но, по крайней мере, она могла поговорить с сестрой о другом.

– Джулиану не нравится, как я одеваюсь, – наконец выдавила она.

У нее даже желудок сжался от осознания этого факта. Ненависть заструилась по венам при одном воспоминании и о том, что сказал Джулиан по этому поводу – мол, она выглядит как бродяжка! В таком виде ей никогда не покорить Гаррета! Именно Джулиан поселил в ней такую неуверенность.

Глаза Кейт расширились, она изогнула бровь:

– Ты же сама знаешь! Я ничуть не удивлена.

– Конечно, ты говорила то же самое! Ну что, довольна? Он тоже считает, будто я не могу хорошо выглядеть, одеваясь подобным образом! Представляешь? Он смеет критиковать мой гардероб!

Молли явно не нравился сам факт подобной критики от Джулиана.

Ее накрыли воспоминания о той привлекательной нимфе в его квартире тем утром… Она снова залилась краской от злости. Да, ей нужно непременно стать лучше, чем та незнакомка! Ей нужно было показать Джулиану, какие еще вещи хранятся в ее гардеробе.

Кейт приблизилась к сестре, внимательно изучая ее лицо:

– Молли, я совершенно не понимаю тебя. Сначала ты не отвечаешь на мои звонки, а когда я пишу тебе сообщение, отвечаешь, что в данный момент летишь на личном самолете Джулиана, чтобы позагорать часок на пляже. Две твои последние картины для выставки так и стоят в мастерской незаконченные, а время уходит. После того как я годами упрашивала позволить мне одеть или причесать тебя по-другому, ты в конце концов соглашаешься. И когда? Только после того, как Джулиан сказал тебе об этом! Что происходит с вами двумя? Из-за волнения я потеряла сон! Мне даже пришлось позвонить Гаррету! Я обеспокоена до чертиков!