Текст книги "Ты спросил, что такое есть Русь…"

Регина Наумова
Ты спросил, что такое есть Русь…

Крупицы из биографии моего мужа

Настала пора осветить факелом с хорошо просмолённой паклей путь твоего мужа. Но это невыполнимо, если не зажечь свой собственный факел. Пусть им станет твоё, пока не очень высокое, но искреннее слово. По знакам Зодиака муж Скорпион, а ты Водолей, который должен всё исследовать и подобрать ключ к секрету вашей жизни, да и настигнувшее тебя вдохновение активно побуждает к этому. В пределах единства и разнообразия астрологического космоса быть Скорпионом – выгодно, такой знак сам создаёт свою удачу.

И только с Водолеем ему трудно справиться, ибо этот знак должен жить без ограничений, так как общее правило не знает никаких границ. И стоит всегда помнить, что музыка состоит не только из звуков…

Конечно, человек есть божья астролябия. Твой муж, Андрей Николаевич Лезнов, всемирно известный учёный-математик, доктор физико-математических наук, автор более 350 научных работ, в молодости, после окончания физического факультета МГУ, работал в одном из самых секретных научных институтов страны, известным как «Почтовый ящик номер 75» или просто «Арзамас». Теперь-то многие уже знают, что там располагался первый советский ядерный центр, где делались атомные бомбы.

В одной из сверхсекретных лабораторий в Арзамасе-75 трудился в те времена выдающийся учёный, академик Андрей Дмитриевич Сахаров, который принял участие в судьбе молодого коллеги и пригласил его в свою группу. Так Андрей Лезнов попал в Атомный наукоград.

Арзамас расположен достаточно далеко от Москвы, в Горьковской (ныне Нижегородской) области. Чтобы иметь возможность почаще выбираться в родную Москву, Андрей решил сдавать экзамены в физико-математическую школу выдающегося советского учёного Льва Ландау. Всё сдал на «отлично». А на последнем экзамене стал оспаривать мнение великого физика, отстаивать свои формулы. И тот предложил ему приехать осенью на переэкзаменовку. Андрей вспыхнул. Попрощался и быстро вышел. Уже сбегая по лестнице, услышал голос Ландау: «Молодой человек, вернитесь, пожалуйста!» Но Андрей был очень гордым и решил сюда больше не возвращаться.

«Не переживайте, – сказал ему Сахаров, когда Андрей вернулся в Арзамас. – Ландау и меня на экзамене завалил».

Андрей всегда делал и делает то, что доставляет ему удовольствие, а это значит уметь быть свободным, как говорил Вольтер. Ты, наблюдая за мужем, поняла, что основной вопрос в его научной жизни не «Как? Когда? Что я могу получить?», а «Что я могу отдать?!»

Андрей Николаевич Лезнов с юношеских лет был очень неординарным человеком с твёрдым и весьма упрямым характером. Он привык всегда добиваться того, чего хотел. Достигнув в науке высокого положения и больших результатов, он при этом категорически избегал, как сейчас говорят, тусовок, церемоний, награждений, регалий и рангов. В этом, как некоторые говорят, странном человеке самым удивительным образом переплелись высокий ум с жуткой застенчивостью, глубокая интеллигентность с дикой необузданностью характера…

Он родился в Москве в 1935 году в семье, принадлежавшей к древнему аристократическому роду (по материнской линии). Его генеалогическое древо уходило своими корнями к никейскому императору Иоанну Третьему (XIII век, Византия). Но об этом в семье не любили говорить по понятным причинам ни мама Ирина Николаевна Горбачёва, ни отец Николай Семёнович Лезнов – оба прославленные учёные химики. Известно, что Н. С. Лезнов – лауреат Сталинской (Государственной) премии.

По окончании физического факультета МГУ твой Андрей стал работать в «Арзамасе-75.» Затем поступил в аспирантуру физического института имени Лебедева, где защитил кандидатскую диссертацию. С 1965 года по 1997 год работал в научном центре Протвино Московской области в институте физики высоких энергий. Там же в возрасте Иисуса Христа защитил докторскую диссертацию. Про Протвино и его обитателей ты пишешь свои воспоминания. Думаю, они будут интересны современным людям. Ведь твой муж знал и общался с очень интересными, всемирно известными людьми. Среди них А. Д. Сахаров, Д. А. Киржниц, Н. Н. Боголюбов, Я. Б. Зельдович, А. Логунов, О. А. Хрусталёв, В. В. Серебряков, Б. В. Струминский, Б. А. Арбузов, А. Т. Филиппов, В. Г. Кадышевский, М. Поливанов, Ю. И. Манин, Н. В. Тюрин, В. И. Саврин, А. Д. Суханов и многие другие. Все они признаны величинами номер один и у нас, и в мире. А теми, кого сегодня нет с нами, оставлено нетленное – их дух, их работы, их идеи… Слава богу, что на это не распространяется власть смерти.

Часто, когда я слушала и слушаю застольные разговоры мужа, ловлю себя на мысли, как много он знает, как глубоко и красиво он думает. Всё своё замужество я как бы прикасалась и прикасаюсь к другой стороне жизни учёных. Я понимаю, Протвино, Дубна, Новосибирск… объединяли и, надеюсь, продолжают объединять людей высочайшей культуры. Об этом я обязательно скоро расскажу на страницах другой книги.

С 1997 года Андрей Николаевич Лезнов работает в научном центре Мексики в университете города Куернавака на основе постоянного контакта. Читает лекции студентам и аспирантам по математике и физике и занимается научной работой.

Твой муж – настоящий (правда, такие – наредкость…) работоголик. Он никогда не пользуется ни выходными, ни праздничными днями. Он всегда и везде в работе. Наверное, только так и рождаются выдающиеся открытия.

Возможно, он принадлежит к разряду гениев такого рода, что их могут распознать только гении…

Крупицы из моей биографии

Есть книги, доказывающие, что человек рождается несколько раз и что он сам выбирает свой новый путь, а от этого зависит до какого духовного совершенства он может подняться.

Родилась я в Каунасе, литовском городе, в годы советской власти. Дом этот стоял между двумя известными всему миру мемориальными музеями – А. Жмуйдзинавичюса и М. К. Чюрлёниса. Первый популярен коллекцией чертей, второй – подлинным центром народного просвещения, эстетического воспитания и пропаганды искусства.

Мой отец, выпускник Казанского университета, незадолго до окончания Великой Отечественной войны женился на моей будущей маме родом из-под Калязина. Обоим пришлось двигаться с советскими войсками к Германии, так как папа отвечал за восстановление железных дорог.

Мой брат родился в Дрездене, а меня отвезли в Москву к бабушке, чтобы я училась в русской школе. Потом были техникум, институт, университет и разные курсы. Мне часто вспоминалось творчество Чюрлёниса, в работах которого так трогательно сплавлены реальность, поэзия, романтика и всё это выражено аллегорическими и фантастическими образами. Мне нравилось его философское обобщение природы, космоса, явлений человеческой жизни, выявление их сущности. Трогали мою странную душу и его симфонические поэмы «Море» и «В лесу». Должна признаться, мной всегда владела страсть к морю, океану, рекам… А ещё помню, как долго стояла в каунасском музее перед собранием изделий народного творчества Тибета, островов Океании и загадочной Мексики.

– Вот бы где побывать! – мечтала подростком.

Кем только не довелось мне поработать: внештатным корреспондентом в «Калининградской правде» Подмосковья, продавцом, экскурсоводом, директором библиотеки, руководителем эколого-эстетического клуба… И везде судьба сводила меня с очень интересными людьми: с Агнией Львовной Барто, Павлом Николаевичем Барто, Лихановым, Алексиным, Проскуриным, Образцовым, Дуровой, Аверинцевым и многими другими. Столько интересных историй вспоминается. Об этом обязательно буду писать.

В Мексику я приехала вместе с мужем – Лезновым Андреем Николаевичем, известным учёным-физиком и математиком. Первое, что я сделала, это открыла наугад томик работ моей любимой поэтессы Марины Ивановны Цветаевой: «Быть в грядущем лишь горсточкой пыли под могильным крестом? Не хочу!»

– Опять эти пророческие слова!

Когда-то в Москве, разговаривая с Сергеем Владимировичем Образцовым, чьим многосторонним талантом я всегда восхищалась, продекламировала ему эти строки. И он ответил мне тоже стихами Цветаевой:

 
И многих пронзит, царица,
Насмешливый твой клинок.
И всё, что мне только снится,
Ты будешь иметь у ног.
 

Об этом я не могла не вспомнить, когда у моих ног разбивалась солёная пена Тихого океана. С губ слетело нечто подражательное:

 
Высоко взлетает пена
Над шумливою волною
И дробится о колена
Дикой песнею морскою,
 
 
Ударяясь – воскресает,
Знать, не бренная – шальная,
Тем меня напоминает,
Ведь в полёте я лихая…
 
 
И, конечно, разбиваюсь,
Но стремлюсь вновь в небо взвиться;
Кровь не кислая – признаюсь —
Молодым вином струится…
 
 
Стать звеном в цепи вселенной,
Без кладбищенских надгробий,
Надлежит всем душам пенным, —
Для ползучих – мир утопий…
 

В Мексике возросло желание писать стихи, а главное – для этого появилось немного времени.

Часто повторяю как молитву вдохновенные строки Цветаевой: «Не бить челом веку, а быть челом века!» Пришло понимание моего предназначения в стране майя, ацтеков, тольтеков: делать всё возможное и невозможное, чтобы великое русское слово наших поэтов и писателей и наша высочайшая культура нашли бы приют здесь, в Мексике и во всей Латинской Америке. Этому я отдаю все свои силы.

Мечтаю открыть в штате Морелос Дом русской культуры, настоящий русский терем, из брёвен, как в наших сказках, с русским интерьером, с чайной, блинной и медовухой, куда бы с радостью приходили и российские соотечественники, и мексиканцы, и гости страны, дабы послушать стихи, русскую музыку, посмотреть выставки картин и народного творчества. И чтобы как можно больше мексиканцев хотели бы овладеть русским языком.

Кое-кто из местных журналистов прозвал меня послом доброй воли по культурным связям между Мексикой и Россией. Приходится оправдывать это звание. Мне радостно, что мексиканский поэт Алехандро Торруко в посвящённом мне стихотворении написал:

 
Россия и Мексика —
Две страны, две сестры
В поэмах вечности
И в культуре мира.
Две души в поэзии
И в объятии вечном дружбы.
 

Р. А. Н. Regina Naumova, Mexico

Ты спросил, что такое есть Русь?

 
Ты спросил: что такое есть Русь?
Рассказать постараюсь попроще:
Васнецов и Алёнушки грусть,
Соловьи, трели льющие в роще.
 
 
Дух доверчивый богатырей,
Всё ж враг знал, как опасны тут шутки.
На защиту детей, матерей…
Станут грудью, не медля минутки.
 
 
Пушкин наш и его умный кот.
Полустанки. Цыганские песни,
Победивший фашистов народ
И терпенье его, хоть ты тресни!
 
 
И холмы, и погосты… Христос
И монах, бьющий в колокол рьяно.
Грибоедов, Распутин… До слёз
Достоевский дух мучит романом.
 
 
Пугачёвская клетка и – царь,
Свист да плач за далёкой заставой…
Пудрой сахарной снег вился встарь;
Эхо слышу от тройки усталой.
 
 
Полосатых шлагбаумов вид,
Ночь в рябинниках, шалые зорьки…
Всё о Родине мне говорит —
Духа всхлипы и сладки, и горьки.
 
 
И храню я следы давних лет.
Мне прабабушкой, спящею в склепе,
Крест рубиновый дан и портрет,
Да рассказ, как живали при НЭПе.
 
 
Звёзды синих, зелёных очей
Русокудрых российских крестьянок…
И на пашне весенней грачей
Любо мне примечать спозаранок.
 
 
До сих пор, у тальянок в плену,
Смех, частушки слагаем… Не раем
Мы свою называем страну,
Но безумно грустим, коль теряем.
 
 
Всё на свете и – больше! – есть Русь.
Добротой побеждаем, не жалом.
Песню дружбы всем шлём. Побожусь:
Русь других в мире не унижала.
 

Р. А. Н. 2013, Мексика

Кому как, а мне…

 
Затрата недюжинных сил —
Читайте, внимайте, стоните…
Поэт людям душу открыл;
Не бойтесь, читатель, входите.
 
 
Стихов у меня миллион.
Рецензий? – Корова сжевала…
Не я выбираю… пардон,
Читателей – славных так мало…
 
 
Творить под мещан, лебезя, —
Стать Эллочкой-людоедкою?
Нет, вас уважая, нельзя
Кормить поэзы объедками.
 
 
Не знаю молочных я рек.
Кисель-берегов и подавно,
Большой в воспитанье огрех —
Глядеть на проныр мне забавно…
 
 
Стихами и гнев утолю,
И с ними ж забудусь от боли;
Народу про счастье пою,
Про лучшие, светлые доли.
 
 
Как сладко Отчизне служить
И рядом, и в далях разлуки,
И счастье своё заслужить,
Пройдя испытания муки.
 
 
И пусть председатель-удав.
В ермолке свинья – мой издатель,
И критик по-волчьи лишь прав,
Но дал мне здоровье Создатель.
 

Р. А. Н. 2013, Мексика

Океан и я

 
Привет, океанские воды.
Не вижу над вами диска.
Лишь нет-нет рыжая искра
Пронзит тумана разводы.
 
 
И мнится мне, он золотится,
Над мглой глубинной мигая.
Цвет серый с синим сплетая,
Роится туман, роится…
 
 
Летает лазурная мглистость.
С ней в прятки играет солнце.
И чудится мне, несётся
Лазурное солнце? – Дикость!
 
 
А вечером – алые воды,
Как будто их поджигают.
Из пены искры взлетают;
Под Южным Крестом – широты.
 
 
О берег мой субтропический,
К тебе приезжать бы чаще.
В ногах у пальмовой чащи
Восторгом пьянеть лирическим.
 
 
В тебе утоление боли
От гнева на все разлуки.
Но жить без лихости, муки
Так скучно, словно в неволе.
 
 
Ты знаешь про ценности в душах.
Они не видны в анкетах.
Бывают в строфах поэтов,
Где честности речь послушна.
 
 
О волны морские, поверьте,
Мне нужен волн поединок.
Чтоб искры – вместо слезинок!
Чтоб сильной остаться до смерти.
 
 
Твоей красотой упиваюсь.
Шуми, мощь океанная.
Жизнь твоя – ох, окаянная.
Моя – такая же… каюсь.
 

Р. А. Н. 2013, Мексика

В сезон дождей

 
Не по тропам чужим брести мне б рассеянно
Под одеждами серыми плачущих туч,
А вдоль шири полей, по доброму сеянным,
Каждый колос в которых и добр, и могуч.
 
 
Всё бреду я, увы, под шум околесицы
Чужеродных базаров, пирамидных красот…
Хоть и плещется ночь здесь сияньем месяца,
Но в своём сотворенье не вижу высот.
 
 
Изболелась душа – далече до истины…
Неужель всюду зло? Нет, нет, сердце, не верь!
От терпенья, пустот… в кровь зубы стиснуты,
Всё ж упорно стучусь к людям в каждую дверь.
 
 
Люди добрые, будьте с путником ласковы,
Он кормился в пути только диким плодом.
А мечты и надежды цвели все сказками
И ложились в потрёпанный жизненный том.
 
 
Прикоснитесь, познайте силу горения;
Мне не надо признанья, суть ведь не в том…
Помогу вам понять: стихов сотворением
Правят правда, любовь, с разуменьем при том.
 

Р. А. Н. 2013, Мексика

Исповедальное

 
Свои стихи не назову забавой.
Они – сосуд тревоги и труда.
Пою в них Русь, овеянную славой,
А это есть высокий труд! Да, да.
Лик кроткий над листами наклоняя,
Гляжу, как дремлет ряд стандартных слов,
Но в старенькие чётки дополняя
Брильянты свежих слёз, внемлю: готов
 
 
Исповедальный стих – моя котомка,
Завещанная предками… Как тень,
К плечам прилипла да поёт негромко
О жизни городов и деревень…
 
 
И мне поёт: концы страны измеришь,
Бродяжничая призрачной звездой,
И в счастье, правдой крася стих, поверишь,
И честной быть всегда с самой собой,
 
 
То в светлой радости, иным – убогой.
Начнёшь прощать друзей, а вслед – врагов.
И станешь помазуемою Богом,
Молясь на виды золотых стогов…
 
 
Я злые скорби все, и счастье с горем,
И радости страны моей впила,
Где песни русичей подобны зорям,
Что поджигают храмов купола.
 
 
Дано судьбой бродить мне по дорогам
И прославлять повсюду отчий край.
Мои стихи – от разговоров с Богом…
Они окно приоткрывают в рай.
 
 
Я в них прошу хранить мою Россию
И защищать злом вытерзанный люд.
Молюсь, чтоб чёрта одолел Мессия.
Молюсь, чтоб даден был сердцам уют.
 
 
В душе поэт растёт, творит свободно.
И правда русичей ему есть мать!
Как возмужает, назовут народным
За то, что за народ готов страдать.
 
 
Да, да. Стихи не назову забавой.
Они – источник благости труда.
Пою в них Русь, овеянную славой.
То высь судьбы, поймите, господа.
 

Р. А. Н. 2013

Космизм внутри и вне

Эта вещь со слабо обозначимыми элементами метаметафоры[1]1
  Метаметафора – это когда речь идёт о синтезе искусств и наук, воплощённых в самовитом поэтическом слове. (Здесь и далее примечания автора. – Ред.)


[Закрыть]

 
Душа развернулась и вышла из тела,
А космос вошёл, мол, пора восвояси…
Душа, как сова, из-за веток глядела
И пела на дереве, прозванным ясень.
 
 
Собака служила плохим дипломатом;
Шумливая, как океанские волны,
С зерном возвращалась к ноге… И обратно
Неслась, стиснув пастью, как горстью, куль полный.
 
 
Скребла лапой землю сотворчески мило,
Мечта становилась возможной, поверьте,
Рассеивать зёрна иных миров было
Событием светлым, как ноты в конверте…
 
 
Прочесть их… проникнуться – тоже работа.
Подслушать мелодию… к речи примерить…
Срастить воедино, чтоб вышло не что-то,
А очень космично, чему стоит верить.
 
 
Но та сотворённость творящих в просвете
Повисла ненужною брошенной тенью.
Душа прорастала, но сохла… заметьте,
Подобно не взятому в вечность растенью.
 
 
Умнеет собака – служивая строчка;
Бежит по приказу и ловит след сердцем.
Найдя, возвращается тёмною ночкой…
Рассудку работа и сердцу – умельцам.
 
 
Бывает, луна недовольно ютится,
На всех нас таращится, полуслепая.
Годами своими, наверно, томится
И ропщет: рать пишущих ныне иная…
 
 
В душе твёрдой хватки-то мастера нету.
Летела на нет… расходясь, проницая
Ту силу. – Прогнозом не стала ответу.
Допишет ли песню, покуда земная?
 
 
Душе стало страшно… свернулась… и – в тело.
А космос шепнул, зашагав восвояси:
Тебе, знать, быть вывороченной – не дело…
И тут за окном листопадить стал ясень.
 

Р. А. Н. 2013, Москва

Молитва

 
Поэт – в одиночестве сладком…
С бокалом вина… не в шелку…
Сидит, где мерцает лампадка,
В желанном душе уголку.
 
 
О многом в безмолвии ночи
Мечтает живой человек.
И Матери Божией очи
За ним наблюдают весь век.
 
 
Он с верою в сердце слепою
Жить честно желает… Пусть рок
Глумится над чистой душою,
Но грязною сделать – кто смог?!
 
 
Верна я старинным преданьям
Родимой моей стороны.
И буду, как есть, упованьем
Той чести святой старины.
 
 
Ох, в нынешних днях есть сомненье,
Но кончится время невзгод.
Народ богатырский терпенья
Бездумного цепи порвёт.
 
 
Привычно мерцает лампадка.
Молюсь пред иконой святой:
– Добавь делу правых порядка,
Хранящая свет над Москвой[2]2
  Святая Матерь Божия – покровительница Москвы.


[Закрыть].
 

Р. А. Н. 2013, Москва

Размышление

 
Что мне рок? И доволен ли он собой,
В рокировках его волн с волной
Пенно-взбалмошной, тёплой, живой?…
Он – в провал, а мне – взлёты над тьмой:
– Обнимай меня, свод голубой!
 

Р. А. Н. 2012. Мексика

«Уныние – опасное занятие…»

 
Уныние – опасное занятие.
Неверие, как ржа, в нас души губит.
Надежда – чувств обман и восприятия.
В печали дух, коль троицу полюбит.
 
 
Засмейся. Сам себе скажи душевное,
Со вздохом долгим нежного мечтанья…
И радость осветит вновь несомненное
Желание, быть дальше от страданья.
 

Р. А. Н. 2013, Москва

Как на корриде

 
В поэтической России я опять, как на корриде,
Бой под зрительским прицелом…
Ну давайте же, кричите:
Не спасёшь народ культурой!
Ты – пиит лишь! Враг – сам дьявол!
Молвишь: слово – Храм!.. Очистит…
в нём спасение для аур…
 
 
Что ж, давай, продемонстрируй нам победу без рапиры.
Громко чёрт смеётся, видя, что ты бой доверил лире.
Зря отживший мир нам славишь, слепотою поражённый,
Ты романтикой болеешь, классикою заражённый…
 
 
Ну, а наш ум – угнетённый…
Что мы видим пред собою?
Только дьявола проделки! —
Труп живой всяк… Где герои?
Дуй не дуй в кларнеты драмы, драматической корриде
Не видать конца…
Оставь нас… говорят тебе, иззыди.
 
 
Бык – народ наш на корриде,
Как и ты, коль будешь с нами.
Грубой силой обладаем, ну а дьявол – чудесами…
И – всемирным интеллектом…
Смерть ждёт нас, так иль иначе…
 
 
– Бык на бойне погибает!
А коррида – это значит:
 
 
Завершить суметь достойно жизнь! —
Для этого родились…
Зря ль учились, зря ль любили
И для Родины трудились?
Не дадим тореадору бить в литавры в знак победы.
Долг – исполнить в честь России
Предков доблестных заветы!
 
 
Чёрт хитер…
«Иван» хитрее…
Он найдёт во мгле просветы.
 

Р. А. Н. 2013, Москва

Пал случай

 
Всем даже солнце одинаково не светит.
Так может ли поэт ко всем проникнуть в сердце?
Не каждому, увы, доступно на планете
Внять рифме, ритму, музыке стихов умельцев.
 
 
Reinaceleste по рожденью… С отреченьем
Поэзии служить пал мне нежданный случай.
Взяла я новое душе предназначенье,
Когда сгустилися над царством нашим тучи.
 
 
Я тайный зов услышала, какой немногим
Дано услышать на земле такого рода.
С тех пор бреду вот под перстом пути-дороги…
Впиваясь в очи, мысли своего народа.
 
 
Всем даже солнце одинаково не светит.
А мне коснуться надо и души, и сердца
Всех, всех землян живых на голубой планете.
Дарить ритм, рифму, музыку стихов умельцев.
 

Р. А. Н. 2012, Мексика

Русский дух

 
Века дух русичей растлить стремится враг,
Опять в его сетях душа тоскует,
Отчаянно во тьме свет кличет и бунтует!
Мне верится – Русь одолеет чёртов мрак.
 
 
Костром безверия палим был русский дух,
Водою ледяною в стужу полит…
И плоть страдала, страх гоня по крови,
Погибель чуяли и зрение, и слух…
 
 
– О бездна тайная – стихов крик, расступись!
Мольбам народа небеса внимая,
С родной земли след нечести стирая,
Разносят эхом клич: Россия, возродись!
 

Р. А. Н. 2013, Москва

Вдохновение

 
Нет, вдохновенье не каприз…
Оно приходит к нам оттуда,
Где в звёздах лунный диск завис
И музыка звучит как будто.
 
 
Да, вдохновенье – с неба приз.
И он вручается без блата…
За то толпа нас сбросить вниз
Всегда стремится… То понятно,
 
 
Ведь вдохновенье – сладкий гнёт.
И он сильнее вражьей песни —
Твоей душе даёт полёт,
А враг внизу ползёт, хоть тресни.
 
 
Нас вдохновенье в путь зовёт,
К свободе самовыраженья…
Всех зол оно растопит лёд
И счастья высветит мгновенья.
 

Р. А. Н. 2013, Москва