Текст книги "Разрушенная"

Глава 16

Раз я бегу рядом с ним, значит, я уже не пытаюсь убежать от него. Это прогресс.

Кирстен

Когда Уэс сказал, что мы пойдем бегать, я наивно думала, что он имеет в виду бег трусцой. Легкая пробежка в спокойном темпе, не заставляющая особо напрягаться. Как же я ошибалась.

Он бежал как черт от ладана и даже не разговаривал со мной.

Зато он потел.

Так что, думаю, это была выгодная сделка, потому что бегать парень предпочитал без футболки. Я, напротив, выглядела абсолютно асексуально, изо всех сил стараясь двигаться в одном темпе с ним со сбившимся дыханием.

– А знаешь, какой пункт из твоего списка мы выполняем прямо сейчас? – спросил он абсолютно ровным голосом, без намека на одышку.

– И какой же? – прохрипела я в ответ, мучительно страдая от того, насколько сильно колет в боку и трясутся колени.

– Ты хотела соскочить с антидепрессантов.

– И поэтому ты… – я закашлялась, – пытаешься… – Мне казалось, что еще чуть-чуть, и я умру на месте. – …измотать меня до смерти?

– Ответ неверный. – Уэс усмехнулся. Серьезно. Как. Ему. До. Сих. Пор. Удается. Нормально. Дышать? – Исследования показали, что сильные физические нагрузки, вызывающие боли в мышцах, провоцируют выделение гормонов счастья в мозгу, а они борются как с физической, так и с душевной болью. Это чем-то напоминает наркотик. Бег – это самый быстрый и простой способ заставить твое тело вырабатывать эти гормоны. Если ты начнешь регулярно бегать, гарантирую, будешь чувствовать себя гораздо лучше и, может быть, даже пропадет необходимость пить антидепрессанты. – И Уэс остановился. Слава тебе, господи.

Я наклонилась и подняла руку вверх.

– Дай мне минутку отдышаться.

Парень похлопал меня по мокрой от пота спине и улыбнулся.

– Дело в том, Кирстен, что лекарства – это не всегда плохо. Их выписывают, чтобы помочь тебе.

– И чтобы я просыпалась по ночам от кошмаров.

– Так спи со мной.

– Из-за них я чувствую себя слабой.

Я сделала глубокий вдох.

– Это потому, что ты неправильно воспринимаешь происходящее.

И тут он должен выдать очередную умную мысль, расставляющую все на свои места. Он что, в прошлой жизни был врачом-мозгоправом?

– То, что ты нуждаешься в помощи, чтобы справиться с трагедией, совсем не означает, что ты слабачка. Настоящие слабаки – это те, кто не может даже самим себе признаться в том, что им нужна помощь. Те, кто не может жить с мыслью, что они не справятся со своими проблемами в одиночку. Вот кто такие слабаки. Попросив о помощи и получив помощь, ты признаешь свою слабость, и от этого только становишься сильнее. Слабые – это те, кто считают, что справятся со своими проблемами без посторонней помощи и хвастаются этим.

Я наконец отдышалась и подняла голову. У Уэстона на лице сияла улыбка от уха до уха.

– И где ты понабрался всей этой мудрости?

Уэс пожал плечами, и капелька пота скатилась по его виску.

– Я долго ходил к психотерапевту. Поверь мне. Ты не можешь полжизни проходить на сеансы и не вынести оттуда ни одного дельного совета.

Я фыркнула.

– Тогда мне явно нужно найти себе нового психотерапевта.

– Отлично, я как раз набираю клиентов. Мой гонорар – свидание. Так что давай расплачивайся.

– У друзей не бывает свиданий.

Он закрыл лицо от солнца и рассмеялся.

– Конечно, бывают.

Я прикусила губу и попыталась заставить сердце перестать колотиться как бешеное.

– Такого в моем списке не было.

– Еще как было.

– Да? – улыбнулась я. Я ничего не могла с этим поделать. Он был гениальным экспертом по сносу сверхпрочных стен, которые я с таким трудом возводила.

– На этой неделе. В пятницу. Ты и я. Свидание.

Я огляделась, стараясь сделать вид, что не собираюсь прыгать до потолка и кричать «да» на всю улицу. Конечно, девушки же на него пачками вешаются. Стоило разок прогуляться с Уэсом, и вся женская половина колледжа неприкрыто глазела на меня уже на следующее утро.

– Окей, – тихо-тихо пропищала я, – но только как друзья. И я протянула ему руку, чтобы скрепить сделку.

Он кивнул, и моя ладонь утонула в его.

– Согласен. По крайней мере, ты уже протягиваешь мне руку. Еще несколько дней назад я думал, что придется тебе продемонстрировать, что Джон Смит сделал с Покахонтас.

– Забавно.

– Или все-таки показать тебе? – посмеиваясь, Уэс еще крепче сжал мои пальцы и притянул меня к себе, так что мы оказались лицом к лицу.

– Я вся вспотела.

– Ага.

– И я… неприятно пахну, – продолжала я наивные попытки отпугнуть его.

Уэс наклонил голову и прижался носом к моей макушке.

– Ты меня нюхаешь?

Он пожал плечами.

– Ты сказала, что неприятно пахнешь. А я просто пытаюсь удостовериться, что это все вранье.

– Так я не пахну?

– Нет… – Парень так и продолжал стоять, уткнувшись в мои волосы. Я почувствовала его дыхание у себя на шее. Мое тоже участилось. – Ты пахнешь, но это запах пота. А мне иногда нравится, как пахнет пот.

– Очаровательно. – Мой голос прозвучал так легко, как будто это говорил кто-то другой.

Вдруг теплый влажный язык аккуратно дотронулся до мочки моего уха, а губы слегка коснулись нежной кожи на лице.

– Совершенно.

Не успела я шлепнуть его, оттолкнуть и закатить глаза, как раздался телефонный звонок. Он сделал шаг назад и достал из кармана сверкающий iPhone последней модели.

– Что?

Я сразу почувствовала себя неловко. И просто стояла и смотрела, как улыбка сползает с его лица.

– Нет, все нормально. Не вопрос. Да, я… Я сейчас подойду.

Уэс убрал телефон обратно в карман, застегнул его на молнию, и как по мановению волшебной палочки на его лице вновь засияла улыбка.

– Все нормально? – Я скрестила руки на груди.

– Да, а что? – ответил он, и мы двинулись обратно по дорожке в сторону колледжа.

– Телефонный разговор, расстроенное лицо. Напряжение в твоем голосе, которого невозможно не заметить. Все вместе.

– Ах, это. – Уэс старательно старался не встречаться со мной взглядом всю обратную дорогу, пока мы наконец не дошли до территории колледжа. – Ничего особенного, просто очередная ссора с отцом. Ты ведь знаешь, как сложно иногда бывает с родителями. Порой им ничего не стоит тебя довести, и это раздражает просто до трясучки.

Я застыла на месте.

– Кирстен? – Уэс тронул меня за плечо. – Что случилось?

Я открыла было рот, но не смогла ничего сказать, только глубоко вдохнула и побежала…

Потому что в последний раз, когда я разговаривала с родителями, мы поссорились, сильно поссорились из-за того, что я впервые захотела пойти на вечеринку, а меня не пускали.

– Кирстен! – Он кричал мне вслед, а я все бежала и бежала, стараясь сфокусироваться на шлепании моих кроссовок по асфальтовой дорожке. Левая, правая, левая, правая…

Я пробежала несколько этажей вверх по огромной бетонной лестнице, ведущей в наше общежитие, и наконец, обессиленная, свалилась на пол, в этот момент разодрав себе колено.

– Вот черт! – Кровь тонкой струйкой стекала по ноге и заливалась в кроссовок. Я уже еле сдерживала слезы и старалась дышать как можно глубже.

– Кирстен! – Спустя буквально пару секунд ко мне подлетел Уэс. Кажется, он все это время не отставал от меня ни на шаг. Он оторвал лоскуток от моей футболки и приложил к ранке, потом убрал и подул на нее, потом снова приложил, чтобы остановить кровь, и так несколько раз. – Что, блин, это такое было? Ты напугала меня до усрачки. И, честно говоря, до сих пор пугаешь. Что случилось?

Я попыталась вывернуться, но парень был чертовски сильным. Но я все равно отказывалась посмотреть на него.

– Поговори со мной, – мягко попросил он меня. – Я знаю, что это я сказал что-то не то.

Я всхлипнула и кивнула.

– Это связано с родителями?

Еще один кивок.

– Что с ними случилось?

– Они погибли.

Глава 17

И награду за полнейшую неделикатность и бессердечность получает…

Уэстон Митчелс. Какая. Же. Я. Сволочь.

Уэстон

И что я должен был на это ответить? Что мог сказать?

– Это была случайность. Однако никто никогда не может быть готов к смерти, сам же понимаешь. – Она покачала головой.

Как это ни печально, но Кирстен так ошибалась. К смерти можно подготовиться, хотя я по собственному опыту могу сказать, что проще от этого не становится. Но ей совершенно не обязательно об этом знать. Время для таких откровений пока еще не настало.

– Ты была так близка со своими родителями?

– Настолько, насколько это возможно, когда ты старшеклассник.

– Что с ними произошло?

Я ожидал услышать историю об автокатастрофе или другом типичном несчастном случае, но не такое.

– Они утонули.

– Что? – Я присел на землю рядом с ней. – Как?

– Дайвинг. Погружение в подводную пещеру, – девушка вздохнула. – Они любили рисковать, не то что я. Я до прошлого года собственной тени пугалась.

Я грустно улыбнулся и крепко сжал ее ладонь.

– Папа и мама поехали в Флориду в очередное дайвинг-путешествие. Я точно не знаю, что именно там произошло, но уверена, что они были максимально осторожны. Я никогда даже не задумывалась о том, насколько их увлечение рискованное. Родители всегда уделяли очень много внимания вопросам безопасности. – Кирстен говорила очень тихо и изредка всхлипывая. – Перед тем погружением я очень сильно поссорилась с ними обоими. По телефону. Я хотела пойти на вечеринку, а они мне не разрешали. Я сказала, что ненавижу их и видеть больше не хочу. Никогда.

Черт.

– А через три часа папа и мама погибли. Их тела нашли на глубине в несколько километров в пещере, которую они исследовали. Их спасательные тросы были изорваны так, будто кто-то пытался разодрать. В полиции сказали, что скорее всего прибой начался раньше, чем родители рассчитали, и веревки перетерлись об острые скала.

Из глаза Кирстен снова вытекла слезинка и она вытерла ее плечом.

– Я не могу даже представить этот кошмар. Мне становится плохо от одной только мысли, что последние мгновения своей жизни они провели в кромешной тьме среди камней под огромным слоем воды. Оттуда нельзя так просто взять и всплыть на поверхность. Это так ужасно.

Рискуя получить пощечину или даже что-нибудь похуже, я облизал пересохшие губы и сказал:

– Кирстен, думаю, ты не совсем правильно воспринимаешь ситуацию.

Я обнимал ее за плечи и буквально почувствовал, как моментально напряглись ее мышцы.

– Да послушай же ты меня, – прошептал я. – Они любили плавать в подводных пещерах, так?

– Да. – Ее голос был слабым и очень тихим, но, по крайней мере, она все еще сидела рядом со мной, а не ударила меня по лицу и не убежала.

– И они представляли, насколько это рискованное занятие и какие могут быть последствия?

– Конечно!

– Закрой глаза.

– Что? Нет. – Кирстен снова попыталась вырваться и встать, но я крепко прижал ее к себе.

– Кирстен, просто закрой глаза.

Она задрожала от злости, но все-таки сомкнула веки.

– А теперь внимательно слушай то, что я тебе говорю, – прошептал я ей на ухо. – Посмотри на эту историю с другой стороны. Твои родители повесили трубку, оба были слегка раздражены, но на самом деле они не держали на тебя зла. Сколько, говоришь, тебе тогда было лет? Пятнадцать? Все пятнадцатилетние девочки проходят через бурные ссоры с родителями.

– Тебе-то откуда знать?

– Я пятнадцатилетняя девочка, запертая в теле футболиста, – слабо усмехнулся я. – И знаю я это, потому что раньше был наставником в молодежном центре. Поверь мне, пятнадцатилетние девочки – это что-то страшное.

Я почувствовал, как плечи Кирстен расслабились.

– Так что они закончили разговор с тобой, покачали головами, глубоко вздохнули и вышли на берег, держась за руки. Они надели на себя дайверское снаряжение, проверили баллоны с воздухом и веревки, еще раз перепроверили и погрузились в пещеру. И тут что-то случилось. Может, это было просто неудачное стечение обстоятельств. Пещера была такой красивой, что твои родители заплывали все глубже и глубже, не отдавая себе отчета в том, что им может не хватить воздуха, чтобы выплыть обратно. Или не осознавая, что веревки перетерлись и уже не привязаны к тому месту, где они спустились в пещеру.

Кирстен все еще тяжело дышала. Я погладил ее по спине и продолжил рассказывать свою версию этих событий.

– А может, они знали, сколько у них воздуха, но не понимали, где выход, поэтому решили двигаться в одном определенном направлении. Может, они крепко взялись за руки и поплыли в глубь пещеры в кромешной темноте, потому что знали, что буквально через несколько минут станут полусонными и отключатся из-за нехватки кислорода. Но, по крайней мере в этот момент, они будут держаться за руки. И ещё: их последние мысли конечно были о тебе, вашей семье, и по крайней мере они были вместе. Думаю, я смотрю на их гибель совсем не так, как ты. Ты считаешь, что они умирали долгой и мучительной смертью. А я думаю, что они мирно ушли. Может, я не очень адекватно воспринимаю ситуацию, но я не могу представить, как твои родители, опытные дайверы, паникуют и бьются в истерике, потому что не знают, что делать. – Я покачал головой. – Зато ясно вижу, как они, держась за руки, уплывают в неизвестность. И знаешь, я вижу, что они улыбаются.

Кирстен дослушала мой рассказ и ничего не ответила.

Я наклонился, чтобы посмотреть ей в глаза, но девушка закрыла лицо руками. Когда она убрала руки, ладони были влажными от слез.

Я был совершенно не готов к тому, что она бросится меня обнимать. Она повалила меня на пол так быстро, что я успел только развести руки в стороны, и, когда она упала в мои объятия, крепко сжать.

Это было первое настоящее объятие с тех пор, как этот мир покинул мой брат. Я не сказал об этом Кирстен, но в тот момент, когда я обнимал ее… Старался сделать так, чтоб ей было чуточку лучше… Смерть больше не казалась мне такой ужасной. И будущее больше не казалось таким беспросветным. Потому что когда она немного ослабила хватку и наши взгляды встретились… я увидел в ее глазах надежду.

Глава 18

Я что, правда обнимаю едва знакомого человека и реву у него на груди?

Кажется, я чего-то не понимаю в этой жизни.

Кирстен

Он, наверное, решил, что я ненормальная, но я не могла выпустить его из объятий. С логической точки зрения, я отдавала себе отчет, что это сумасшествие настолько доверять человеку, которого едва знаешь. Но с точки зрения чувств… Он открыл огромный чемодан со всем эмоциональным багажом, который я привезла с собой в колледж, распаковал его и аккуратно разложил все по полочкам.

Одна часть меня задыхалась от гнева. Ну а что другая? Другая почему-то полностью положилась на Уэстона, словно он был путеводной звездой, способной указать мне верный путь в этой жизни. И чувствовала себя свободной, как никогда.

За какие-то жалкие пять минут этот парень сделал то, что не смогли два года занятий с психотерапевтом и бессчетное количество антидепрессантов. Он помог мне простить себя. Я знала, что это непросто сделать. Это не может быть просто. Неужели действительно нужно было всего лишь посмотреть на ситуацию под другим углом? Самое странное, что все, что Уэс мне сказал, и так находилось на поверхности. И главное, это была чистая правда. Он смог заставить меня поверить в свою версию истории, потому что я в глубине души давно знала, что именно так все и было.

– Кирстен? – прошептал Уэстон, почти касаясь губами моей мокрой от слез щеки. От его дыхания ее тут же обдало прохладой, и мурашки пробежали от головы до кончиков пальцев ног. – С тобой все в порядке?

У меня вырвался тяжелый вздох.

– Ты все еще не считаешь меня сумасшедшей?

Уэс рассмеялся.

– Все мы немного сумасшедшие, каждый по-своему.

Я прижалась к его груди.

– Уэс? – раздался мужской голос у меня из-за спины.

Я обернулась, и увидела человека, который был тогда с нами в столовой.

– Привет, Дэвид.

Уэс поднялся на ноги и помог встать мне.

– Все нормально?

– Абсолютно.

Дэвид откашлялся и набрал чей-то номер.

– Сэр, с ним все в порядке. Да, он просто… был на пробежке с девушкой. – Лицо его вытянулось. – Да-да, конечно, я напомню ему об этом. Спасибо, сэр… Прошу прощения.

Уэс отпустил мою ладонь и с вызывающим видом скрестил руки на груди.

– И каковы указания начальства?

Дэвид убрал телефон в карман.

– Он сказал только, чтобы ты не забывал правильно расставлять приоритеты. Твое здоровье, футбол и учеба. И только потом друзья.

Ай! Я была последней в этом списке.

– Окей, – кивнул Уэс. – Спасибо, Дэвид. Я напишу тебе эсэмэску, если мне понадобится твоя помощь.

Дэвид кивнул и не сдвинулся ни на шаг.

Из груди у Уэстона вырвался звук, отдаленно напоминающий рычание раненого зверя.

– Что? Ты даже сейчас собираешься следовать за мной по пятам?

– Мне приказали, – вздохнул Дэвид и смиренно пожал плечами. – Извини, Уэс. Иначе я могу потерять работу. Сам знаешь, твой отец не станет церемониться.

– Знаю. – И Уэс одними губами прошептал довольно грубое ругательство, а потом повернулся ко мне: – Прости, Кирстен. Мне нужно идти. Кажется, отец недоволен тем, как я расставляю приоритеты, – проговорил он с натянутой улыбкой. – Давай встретимся вечером? Мне кажется, нам еще очень многое надо обсудить.

– Не уверена, что получится. – Тут я поймала неодобрительный взгляд Дэвида и опустила глаза. – У меня очень много дел на вечер.

У Уэса был растерянный вид. Он нахмурился.

– Пойдем, Уэс. – Дэвид взял его за локоть.

– Нет, – наотрез отказался парень. – Я никуда не пойду, пока эта девушка не скажет «да».

– Уэс, пожалуйста, перестань. Родители – это действительно важно. Если твой отец хочет…

– Мой отец хочет двух здоровых сыновей, – отчеканил Уэс ледяным голосом. – Но у него есть только я. И ему придется довольствоваться этим. А я зайду за тобой в семь вечера.

– Не сегодня, – ответила я. – Зато завтра пятница, и у нас назначено свидание, помнишь?

– Помню, конечно. – Парень сглотнул, и его щеки немного порозовели. Кажется, он наконец слегка расслабился. И почему на какой-то момент мне показалось, что ему нехорошо? – Тогда до скорого.

Я смотрела, как Уэс уходит вслед за Дэвидом, и мое любопытство росло с каждой секундой. Почему защитник футбольной команды все время такой бледный? И почему, как только они скрылись в тени деревьев, парень оперся на этого Дэвида, словно еле-еле держался на ногах? И если он так плохо себя чувствует, то какого черта тогда так рвался на пробежку?

Эти мысли не оставляли меня, пока я шла к своей комнате. Меньше всего мне хотелось встретить парня, с которым будет так хорошо, как с Уэсом, и чтобы он через пару дней навсегда исчез из моей жизни только потому, что его отец составил для него список приоритетов, где мне отводилась самая последняя строчка.

Тьфу.

Я открыла ключом дверь и проскользнула внутрь.

– Привет. – Гейб оторвался от щелканья каналами, отложил телевизионный пульт и помахал мне рукой. – Не стоит благодарности.

– Что не стоит благодарности?

– На тумбочке протеиновый шейк и банан ждут не дождутся, когда ты отправишь их в животик. Я с высоты птичьего полета увидел, что ты возвращаешься в комнату.

– Птичьего полета? И что за птицы милостиво приняли тебя в свою стаю?

– Серые, – без намека на шутку ответил Гейб.

– Голуби?

– Голуби не серые.

– Ты что, дальтоник? – Я засмеялась и покачала головой. – Ладно-ладно, и чему голуби обязаны твоим повышенным интересом?

Гейб швырнул пульт в гору подушек на диване, встал и потянулся. Когда он поднял руки и футболка задралась, я увидела, что весь его умеренно подкачанный пресс тоже покрыт татуировками.

– Я волновался.

– За птичек?

– За тебя, – негромко ответил парень. – Я знаю, что ты к нему неравнодушна, и я просто… – Он замешкался с ответом. – Чем-то он мне не нравится, а ты еще не наученная горьким опытом первокурсница.

– Спасибо, что так заботишься обо мне, Гейб. Когда очередная девушка решит запрыгнуть к тебе в кровать, сначала я удостоверюсь в том, что она получила исчерпывающую информацию о парне, с которым имеет дело. Просто так, в благодарность за твою заботу.

Гейб пожал плечами и неторопливо направился в сторону кухни.

– Они и так подписывают официальную бумагу, где черным по белому написано, что я не несу никакой ответственности.

– Какая гадость.

Гейб радостно заржал.

– Ну и где мой шейк?

– Вот. – Парень повернулся ко мне спиной, наклонился и сделал несколько характерных движений пятой точкой.

Я залилась смехом, а Гейб в это время предупреждающе поднял указательный палец, достал телефон, включил музыку и схватил меня за руки.

Это была Rocketship Шэйна Харпера. Пританцовывая, мы двигались по кругу и иногда специально сталкивались животами.

Гейб отпустил меня и, не прекращая танцевать, причем довольно неплохо, дошел до сушилки с чашками над раковиной, снял одну, и, продолжая отплясывать, смешал протеиновый шейк, добавив туда банан.

Он обмакнул в жидкость палец и облизал, потом сделал то же самое, только вместо того, чтобы облизнуть палец самому, протянул его мне.

Я отрицательно покачала головой.

Гейб слегка наклонился и соблазнительным голосом прошептал:

– Попробуй, всего один раз.

– Сказал старшекурсник первокурснице.

– От одного раза тебе ничего не будет.

– А ты действительно один из тех ребят, от которых копы из отдела по борьбе с наркотиками просят тинейджеров держаться подальше. Тех, которые говорят, что от одного раза зависимость не возникает.

Гейб усмехнулся.

– Кирстен, а почему ты так боишься, что у тебя будет зависимость от меня?

– Ладно, уговорил. – И я слизнула сладковатую субстанцию с его пальца.

– Он тебе очень нравится.

– Что? – Я сделала шаг назад и обошла Гейба, чтоб взять стакан, но парень обхватил меня за талию и снова закружил в танце.

– Я достаточно хорошо знаю девушек. – Гейб встряхнул головой и поежился. – Поверь мне, я очень хорошо их знаю, и понимаю, что бы я ни сказал, это не заставит тебя передумать. И я абсолютно ничего не могу с этим сделать. Могу поспорить, даже если б я сейчас поцеловал тебя, ты бы все равно думала только о нем. Кирстен, блин, прошло ведь всего несколько дней! А если ты в него влюбишься, могу поспорить, он разобьет тебе сердце, и тогда я буду собирать его по кусочкам, и, может быть, ты даже начнешь спать со мной, чтобы почувствовать себя кому-то нужной, и просыпаться по утрам с мыслью, что ты ненавидишь себя. И тогда ты начнешь использовать мужчин для того, чтобы заполнить пустоту, которую он оставит в твоей душе.

– Ого.

– Я имею в виду, – сказал парень, взяв меня за запястья, – что еще не поздно избежать всего этого. Просто не отдавай ему все без остатка, пока не узнаешь, что он готов сделать все то же самое для тебя.

Я высвободила руки и, взяв стакан, сделала внушительный глоток шейка.

– Зачем ты мне все это говоришь? Ты же обо мне ничего не знаешь.

Гейб фыркнул.

– Именно это я и имею в виду. Я тебя не знаю. Уэстон Митчелс точно так же не знает тебя. Единственный человек, который сейчас может за тебя постоять, это ты сама. Так что постарайся, чтобы светлые чувства не ослепили твоего самого главного союзника. Не позволяй милым улыбкам и роскошным телам сбить тебя с толку, даже если это касается меня.

Я была удивлена, что он так со мной разоткровенничался. Мои брови постепенно ползли вверх.

– Не пойми меня неправильно, – Гейб поднял руки в отрицательном жесте, – ты чертовски сексуальна, но я не буду гадить там, где ем.

– Что? – не поняла я.

– Это был комплимент, – ответил Гейб и улыбнулся. – Нельзя спать с лучшей подругой сестры, ее соседкой, а еще и девушкой, которая еще сама не понимает, чего хочет. Это нечестно. И, в конце концов, скорее всего это приведет к очередному разбитому сердцу. Так что не стоит.

– Звучит, как слова умудренного опытом человека.

Гейб сверлил меня глазами. Я наклонила голову, встречая его взгляд.

Он беззвучно выругался и отвернулся.

– Так оно и есть. И это все, что тебе нужно знать. Кирстен, мне разбили сердце. И если бы я не позволял снова и снова превращать мой внутренний мир в руины, то я, может быть, и нашел бы себе место в ее вселенной.

Я подтолкнула его в сторону гостиной, а сама уселась на диван.

– Что там у тебя произошло?

– Похоже, я тот парень, с которым девушки встречаются, чтобы побесить родителей. С которым встречаются, пока не появится кто-нибудь получше. Пока кто-нибудь, владеющий многомиллионным бизнесом, не появится на горизонте и не поманит к себе.

Я осторожно взяла его за руку.

– Гейб, мне очень жаль.

– Не переживай, это случилось несколько лет назад. – Он развел руками. – Старею я, из меня уже песок сыплется. – Гейб снова зевнул, хлопнул себя по коленям, встал и пошел к двери. – Запомни этот разговор, Кирстен. – Он обернулся и, посмотрев на меня, поморщил нос. – И прими душ, от тебя воняет потом.

– Ну спасибо. – Я закатила глаза.

В дверях парень остановился.

– Обращайся, если вдруг почувствуешь себя одинокой и понадобится кто-то, чтобы скрасить это одиночество. Я всегда готов подставить плечо.

Я указала ему на дверь.

– Пока, Гейб.

Он засмеялся и вышел.

Я была готова возненавидеть его за то, что он кругом был прав: я полностью забыла об осторожности. Я бросаюсь на шею Уэсу, словно он единственный, кто может указать мне путь к спасению. И понимаю, что, если все в итоге сложится не так, как мне того хотелось бы, я буду совершенно убита.

Я могла потерять себя, растворившись в нем. Но я не собиралась этого делать.

С громким хлюпающим звуком я втянула через трубочку остатки протеинового коктейля и направилась в душ.