Текст книги "Великие танковые сражения. Стратегия и тактика. 1939-1945"

Как русские, так и немцы в зимних операциях использовали бойцов на лыжах, по 4–5 на танк. Иногда за танком тянулись на прицепе бронированные сани, перебрасывавшие пехоту для атаки зимой. В любом случае пехота, сопровождающая танки, действовала не в темпе пеших солдат, а перемещалась тем или иным способом со скоростью бронемашины, становясь тем, что Лиддел Гарт как-то назвал «танковая морская пехота».

В первые дни Второй мировой войны в Соединенных Штатах бронетанковые войска были разрекламированы довольно широко. Эта реклама была зрелищной, и многие (как военные, так и гражданские) не сомневались в их успехе. Позднее на других театрах военных действий, где пространство для маневра было ограничено и командующий по старинке был привержен фронтальным атакам и использованию огневой мощи, те же самые люди резко меняли мнение, заключая, что бронетехника не нужна или в лучшем случае впредь годится только для действий малыми группами либо вместе с пехотой. Кураж пропал, и снова основное значение стала иметь огневая мощь. Почти как в Первую мировую войну, все повторилось снова – индустриальная мощь одной стороны противостояла индустриальной мощи другой.

Война на Тихом океане требовала применения тактики совершенно иного плана. Охват в действиях на море под названием «операция «Тишина» в Первой мировой войне, которая, хотя и была запланирована, никогда не осуществилась, давно был забыт, и помнили только о фиаско при Галлиполи (неудачная для союзников Дарданелльская операция 19.02.1915—9.01.1916 года. – Ред.). Однако изобретение танка-амфибии Дж. Уолтером Кристи в 1923 году дало толчок запуску программы развития техники высадки десанта на вражеском берегу для корпуса морской пехоты США. Плавающий трактор Рёблинга 1930-х годов превращался в LVT или в гусеничную амфибию для операций десантирования Второй мировой войны. Эти машины вместе с десантным судном с небольшой осадкой были созданы первоначально для использования при десантировании войск в Норвегии (операция не была осуществлена) и в соединении с тактической поддержкой с воздуха (авиация) и моря (огонь корабельной артиллерии) сформировали основу для тактики, разработанной корпусом морской пехоты. Эта тактика позднее применялась также армией США в целом ряде операций высадки морского десанта, которые внесли большой вклад в боевых действиях на суше при поэтапном создании и расширении прибрежных плацдармов.

Ночной бой с использованием бронетехники применялся во Второй мировой войне, союзниками несколько раз, а русскими многократно. Обычно такие атаки проводились в лунные ночи, так чтобы танки и пехота неуклонно держались намеченного курса. Русские в ночных операциях широко использовали прожекторы и открыто пользовались огнями танков и машин. Сегодня большинство армий разработали активные и пассивные приборы ночного видения для использования на танках в ночном бою. (В конце войны, в частности в боях у озера Балатон в марте 1945 года, немцы наступали ночью, используя установленные на танках приборы ночного видения. – Ред.)

Военная мысль в Соединенных Штатах после Второй мировой войны возвращалась к тому, что уже было после Первой мировой войны, хотя пропаганде продолжали платить за восхваление «мобильности». Фактически, можно было провести параллель с тем, как был отвергнут план 1919 года, не осуществившийся в результате окончания Первой мировой войны, потому что его затмили операции, которые вели к принятию этого плана. Бронетанковые войска в Соединенных Штатах после Второй мировой войны считались ненужными, частично из-за принятия желаемого за действительное и пропаганды приверженцев военно-воздушных сил, а также из-за создания атомной бомбы.

Благодаря привлекательности самолетов и эффективной работе с общественностью военно-воздушного корпуса армии США с преувеличением влияния, которое оказали стратегические бомбардировки на результаты Второй мировой войны, удалось создать отдельные военно-воздушные силы, не прибегая к соответствующим конституционным поправкам. Эти усилия были омрачены тем фактом, что и высадка десанта на острова в Тихом океане, и сухопутные операции в Азии и в Европе – все они успешно осуществлялись благодаря коллективным усилиям, а не действиям одного рода войск. И нельзя упускать из виду, что в ряде случаев проблемы, касающиеся завершения войны, в основном решались бронетанковыми войсками при поддержке авиации, а не стратегическими бомбардировками. На Восточном фронте концентрическое наступление русских начиная с 12 января 1945 года по 465-мильному фронту велось силами 215 пехотных дивизий и 28 танковых корпусов против 115 немецких дивизий, имевших 3000 танков[1]1
  В связи с этим примечательна следующая выдержка из статьи в августовском номере журнала «Советское военное обозрение» за 1971 год генерал-майора танковых войск И. Крупченко: «На протяжении войны плотность непосредственной поддержки танками и САУ (самоходная артиллерийская установка) постоянно возрастала. Так, если в контрнаступлении под Сталинградом (1942 г.) средняя плотность танков на участке прорыва была 13 машин на милю по фронту, в операции у города Орел (1943 г.) она уже составляла 33 машины, в операциях в Белоруссии (1944 г.) и в Восточной Пруссии (1945 г.) – 60, а в завершающей, берлинской операции (1945 г.) – 76 танков и САУ».


[Закрыть] (автор «плавает» в цифрах. Видимо, он имеет в виду Висло-Одерскую операцию, где 12 января перешли в наступление 22 млн советских воинов и около 7 тыс. танков (против 400 тыс. немцев с 1220 танками), и Восточнопрусскую операцию, где с 13 января наступали 1,6 млн советских воинов и 3860 танков против 80 тыс. немцев (в т. ч. 200 тыс. фольксштурм) с 700 танками. – Ред.).

Это, вместе с наступлением бронетанковых войск союзников на Западном фронте, и поставило Германию на колени. (Автор «забыл» о грандиозной Берлинской операции 16 апреля – 8 мая 1945 года. – Ред.) Монтгомери со своей армией за неделю совершил бросок для взятия Антверпена. Вероятно, что Берлин, Вена и Прага могли быть спасены для Запада (если бы не грандиозные советские наступления 1945 года. – Ред.), что, возможно, предотвратило бы возникновение многих мировых проблем.

Интерес к бронетанковым войскам был снова возрожден в 1949 году (после того как СССР взорвал свою атомную бомбу и возможности для ядерного шантажа стали быстро уменьшаться. – Ред.), но лишь как дополнение к «огневой мощи», которая стала новым слоганом вместо «конструктивной военной мысли». В то время стала осуществляться политика объединения видов вооружений, в которой бронетанковые войска должны были стать «ядром сухопутных сил». Хотя о мобильности и продолжали говорить, это понятие стало относительным, а самым важным была огневая мощь.

После первого впечатления от северокорейского танкового наступления в 1950 году американская бронетехника стала использоваться так же, как и в Первую мировую войну – т. е. как силы поддержки атакующей пехоты (как непосредственно, так и в качестве врытой в землю артиллерии). Роль независимой бронетанковой части ушла в прошлое (подобно предшествующей ей коннице). Военно-воздушная мощь была частью всеобщей доктрины огневой мощи Кореи, и, имея важное значение, она была далека от зрелищного эффекта, которым ее наделяли. Это же было верно и для Вьетнама.

В то время как бронетанковым войскам в Соединенных Штатах отводилась второстепенная роль, их значение как боевого инструмента еще более возросло в Советском Союзе. Около двух третей русской военно-воздушной мощи приходилось на тактическую авиацию либо для затруднений действий противника, либо для непосредственной поддержки танковых войск. Русский танковый корпус предназначался для операций прорыва, в то время как русские механизированные дивизии, в состав которых входило гораздо больше пехоты, чем бронетехники, призваны выполнять функции разведки. Самоходные артиллерийские установки поддерживают танки и обеспечивают им защиту с флангов.

До 1956 года в Англии бронетанковым войскам продолжали придавать более важное значение, чем в США. Но из соображений экономии несколько бронетанковых дивизий были упразднены, а пехотные дивизии были реорганизованы в части, напоминающие последние немецкие танковые дивизии военного времени. В качестве эксперимента была предпринята попытка сделать все дивизии целиком состоящими из соединений на гусеничном ходу, но финансовые проблемы положили этому конец. Однако как Англия, так и Соединенные Штаты поддерживали «ударные» силы, которые могли быстро перебрасываться по воздуху в любую точку мира, подбирая после прибытия свою тяжелую боевую технику в заранее назначенных местах хранения.

После завершения корейской войны и после того, как все больше и больше информации о державах и количестве стоящего на вооружении ядерного оружия вскрывалось и оценивалось, военная мысль в Соединенных Штатах опять изменилась. Число бронетанковых дивизий возросло, были созданы штабы бронетанковых корпусов, а ВВС стали проявлять больший интерес к непосредственной поддержке с воздуха. Возможность объединения ядерного оружия, ВВС и бронетанковых войск рассматривалась во всей полноте, но участие в войне во Вьетнаме вновь привело к обращению назад – к опоре на огневую мощь как с земли, так и с воздуха. Немного попыток было сделано (если вообще они делались), чтобы использовать бронетехнику на любой другой основе, кроме сопровождения пехоты. И опять прежнее утверждение о том, что дни бронетехники уже или скоро будут сочтены, было озвучено генерал-майором Делком М. Оденом по случаю его ухода на пенсию в 1970 году с поста командующего авиацентром Форт– Ракер. Он прогнозировал, что вооруженный противотанковыми управляемыми ракетами вертолет в конечном счете вытеснит танк с поля боя, может быть даже еще до 1980-х годов.

Примеры сражений на нижеследующих страницах проиллюстрируют, какую пользу извлекали из бронетехники начиная с Первой мировой войны и вплоть до настоящего времени. На большинстве из этих примеров, при взаимодействии с авиацией или без нее, не может не стать очевидным, что бронетанковые войска спасают многие жизни. Есть примеры их неграмотного использования. В других случаях бронетехника при поддержке авиации используется блестяще. Во всех случаях нельзя не видеть, что боевой дух, подготовка и коллективные действия в войне зачастую важнее, чем само оружие.

Часть вторая
Бронетанковые войска в боевых действиях 1917–1967 годов

Британцы впервые применили танки в сражении на Сомме 15 сентября 1916 года. С тех пор и до наших дней много уроков было получено и забыто, потом те же уроки люди заново получали и заново забывали – и так множество раз. Это наглядно видно из приводимых ниже кратких описаний танковых сражений начиная с Первой мировой войны и вплоть до войны во Вьетнаме. Все боевые действия можно разделить на четыре конкретных вида: действия, во время которых какой-либо тип танка или бронированного автомобиля применялся впервые или его применение было показательным, в качестве новинки, или неординарным; действия, которые велись в особых или необычных условиях; боевые действия, в которых очевидна слаженная работа экипажа или ее отсутствие, и, наконец, действия, где наблюдалось явно неграмотное применение бронетехники или недопонимание ее характеристик.

Принципы неизменны, а люди – нет, а все действия осуществляются людьми. Это верно как для сражения в целом, так и для бронетанковых войск в частности.

Величайшая проблема, с которой сталкивались участники боев Первой мировой войны, состояла в ограниченном радиусе действий артиллерии. Стремясь уничтожить вражескую артиллерию, каждая из сторон старалась для большей защищенности оттянуть свою артиллерию как можно дальше от линии фронта, состоящей из почти непрерывной системы траншей, отстоящих друг от друга на расстоянии 350 миль и образовывавших так называемый Западный фронт. (Его длина от побережья Северного моря до швейцарской границы перед весенним германским наступлением 1918 года составляла 765 км. – Ред.) Таким образом, в то время как на первоначальном этапе атака пехоты могла быть удачной, она вскоре попадала в радиус обстрела своей же артиллерии.

Возникали и сопутствующие проблемы. Районы, подвергнувшиеся артподготовке, были сплошь покрыты воронками от снарядов, что затрудняло размещение своей артиллерии на передовых позициях, которой нужно было поспевать за наступающей пехотой, к тому же с необходимыми боеприпасами и другими предметами снабжения (не говоря уже о трудностях, с которыми сталкивалась пехота при наступлении по пересеченной местности). И все же в ведении боя продолжал действовать прежний шаблон с предшествующим каждой атаке пехоты продолжительным артиллерийским обстрелом позиций врага.

Возлагалась надежда на то, что танки помогут решить некоторые из этих проблем, но труднопроходимая местность и обессилевшая пехота постоянно становились препятствием на пути непрерывного продвижения вперед. Первоначально танки использовали в небольших количествах и без резервов. Нужно было научиться грамотному с ними обращению и отработать систему их взаимодействия с другими родами войск.

Третье сражение на Ипре, Бельгия

31 июля – 10 ноября 1917 года

С середины лета 1917 года русский фронт постепенно рушился (результат Февральской революции и преступного Приказа № 1 Петроградского совета, лишавшего офицеров дисциплинарной власти над солдатами. – Ред.), и немцы начали постепенно перебрасывать войска на Западный фронт. Третье сражение на Ипре в Бельгии воспринималось как бег наперегонки со временем. Британцы намеревались захватить небольшую возвышенность в 5 км к востоку от Ипра, для того чтобы обойти с фланга бельгийское побережье, и очистить ее прежде, чем подойдут немецкие войска, переброшенные из России.

Территория, на которой велись боевые действия, почти полностью состояла из возделанной земли приблизительно на уровне моря. Собственно говоря, одно время и сам Ипр был морским портом. Две армии стояли друг против друга в этом районе почти три года, и в результате непрерывных артобстрелов Ипр уступал только Вердену по произведенным разрушениям. Планирование операции началось за шесть недель до 31 июля, дня, установленного для начала сражения. В то время, когда приступили к планированию операции, земля была сухой, но в июле начались дожди, в результате чего, кроме очень низкой гряды вдоль западного берега реки Стенбек и еще одной гряды, тянущейся от леса Полигон через деревню Зоннебеке к возвышенности и населенному пункту Пасхендале (Пашендэйл), местность превратилась в почти непроходимое болото. Но британцы упрямо стремились вперед.

План состоял в том, чтобы предварить фактическую атаку артобстрелом в течение восьми дней артиллерийских позиций противника, вслед за чем последуют шестнадцать дней интенсивного основного артиллерийского обстрела 2300 орудиями, по 6,5 метра фронта на каждое из них. За этим должен был последовать штурм пехоты, развитие успеха, перегруппировка и возобновление атаки. Танки должны были заниматься опорными пунктами противника и идти за пехотой последовательными волнами. Одна волна танков должна содействовать взятию первого объекта, как показано на карте, следующая волна должна продолжить наступление на второй объект, и завершающая волна должна содействовать взятию третьего объекта. Было 216 боевых танков наготове плюс 36 танков снабжения, два танка радиосвязи и несколько спасательных танков, т. е. почти все британские танковые силы. 36 боевых танков оставались в армейском резерве. Понадобился 21 железнодорожный состав для того, чтобы в течение двух ночей перебросить танковые батальоны в тыловые районы, где они стояли, накрытые брезентом и камуфляжными сетками. Ночные передвижения были необходимы для того, чтобы не быть замеченными с воздуха и атакованными.

Первыми британскими танками были танки серии Mk I (Марка I), Mk II (Марка II), Mk III (Марка III). В операции, о которой идет речь, предусматривалось использование танков Mk IV (Марка IV). Все они внешне походили друг на друга: знакомая ромбовидная форма с гусеницами по периметру машины и вооружение в спонсонах по каждому борту. Некоторые были вооружены 57-мм орудиями и четырьмя пулеметами, другие – только шестью пулеметами и соответственно назывались пушечными и пулеметными танками. Семь человек составляли экипаж каждого из них, и для этих первых машин требовался один водитель плюс по одному помощнику– рулевому с каждого борта, которые поочередно по сигналу переключали передачу. Броня была толщиной всего 6—12 мм, хотя машина весила около 28 тонн.

ИПР

31 июля 1917 г.

Танки радиосвязи были новинкой в этой операции, и их предполагалось использовать с целью осуществления управления и контроля. Танками снабжения были более старые танки Mk I и Mk III с бортовыми спонсонами, в которые вместо установленного вооружения помещали доставляемые предметы снабжения. Во всех моделях двигатели располагались в отделении экипажа, и люди часто получали ожоги из-за крена машины во время движения. Выхлопные газы двигателя и пороховой дым при стрельбе были едкими, а захватываемая гусеницами грязь липкой слизью осаждалась на полу, нередко в несколько дюймов толщиной. Танки-спасатели – также новшество в этой операции – представляли собой танки, переделанные из пушечного бронетранспортера, который первоначально был разновидностью грузового гусеничного транспортера.

Еще одно приспособление, новинка в этой операции, – балансир. Это была деревянная балка, похожая на железнодорожную шпалу; она была длиннее общей ширины машины и покоилась на надземных рельсах. Балансир мог быть прикреплен зажимами и цепями к гусеницам таким образом, чтобы его переносило вокруг танка, давая сцепление каждый раз, когда он проходил под танком. Чтобы им манипулировать, требовался член экипажа, который, прикрепляя бимс к гусеницам, был вынужден подставлять себя под огонь противника.

Германская линия фронта у Ипра была просто цепью воронок от снарядов, к которым примыкали траншеи. Следущие за ними рубежи состояли из траншей с бетонными долговременными огневыми сооружениями или бункерами с интервалами между ними в качестве опорных пунктов, в каждом из которых было от тридцати до сорока солдат. Линия фронта удерживалась слабо, и планами немцев предусматривалось, что солдаты в случае атаки отступят. Резервы в следующих рубежах делали возможным нанесение контрударов до того, как атакующий успеет закрепиться на какой-либо занятой им территории. Немцы знали, что готовится новое наступление, а от захваченного германскими разведчиками пленного им стало известно о сосредоточении британских танков. Однако немцам не верилось, что британцы введут на такой разбитой местности и раскисшей земле в бой танки, поэтому они лишь изредка подвергали артобстрелу район сосредоточения.

Километры насыпных дорог или деревянных настилов были проложены для продвижения войск к рубежу атаки, оборудовано много полевых складов, при этом использовались небольшие узкоколейные железные дороги. Были также разработаны планы строительства мостов через каналы и реку Стенбек.

Четвертой и окончательной целью были немецкие позиции на относительной возвышенности, тянувшейся через Брудзейнде к востоку от Ипра и называемой грядой Брудзейнде и долиной Стенбека. Местность была покрыта воронками от разорвавшихся артиллерийских снарядов, которые быстро заполнялись дождевой водой. Участок недалеко от канала Ипр – Комин к северу от заповедника удерживал 2– й британский корпус, состоявший из пяти дивизий и отвечавший за защиту фланга, 2-я танковая бригада должна была выставить 16 танков против первой цели, 24 – против второй и третьей, а восемь танков держать в резерве. Из-за болот и лесов было только три возможных подхода в этот район, а значит, танки подставлялись, становясь объектом интенсивного обстрела.

В районе непосредственно к востоку от Ипра, который удерживался британским корпусом из четырех дивизий,

3– я танковая бригада выделила 24 танка на вторую цель и 24 – на третью; 24 танка были оставлены в резерве. В районе XVIII корпуса из четырех дивизий к северо-востоку от Ипра по 12 танков 1-й танковой бригады были выделены на вторую и третью цели, в то время как 12 танков оставались в резерве. Остававшиеся 37 танков были оставлены в армейском резерве. К северу от XVIII корпуса вдоль канала Изер– Ипр XIV британский корпус без бронетехники защищал левый фланг, а 1-я французская армия взаимодействовала с англичанами в наступлении на левом фланге, также без бронетехники. 2-я британская армия поддерживала наступающих справа.

После 16 дней артиллерийского обстрела, во время которого было выпущено четыре с четвертью миллиона снарядов, час «Ч» наступил в 3.50 утра 31 июля. Все предыдущие недели моросил мелкий дождь, а в ночь атаки пошел сильный дождь. Атака началась с чередующегося заградительного огня, и германский фронт был подавлен почти сразу перед наступлением пехоты. Первая волна из 52 танков остановилась и не могла двигаться дальше до наступления дня из-за труднопроходимой местности.

В полосе наступления II корпуса пехота была задержана у первой цели, и танкам пришлось двигаться по узким проходам и подвергаться интенсивному артиллерийскому огню. Вторая волна из 24 танков быстро уменьшилась до 14 от артобстрела, неполадок или увязнув в болоте, и остановилась. Затем была введена в бой часть резерва, но пробился только один танк. Атака захлебнулась. К концу дня все английские танки были подбиты.

Половина из 48 танков в первых двух волнах XVIX корпуса были подбиты или брошены. Резерв из 24 танков был затем выдвинут вперед, но встретился с трудностями в заболоченной местности близ р. Стенбек. Девять танков, которым удалось прорваться, прибыли слишком поздно, чтобы быть полезными.

XVIII корпус слева действовал несколько лучше. Их 24 танка использовались эффективно: они достигли третьей цели, прежде чем немцы успели отбросить их контратаками.

В общей сложности 77 танков завязли в болоте и 42 были уничтожены артиллерийским огнем. Потери пехоты были высокими, но танковые экипажи держались несколько лучше. Летавшие на небольшой высоте немецкие самолеты в некоторых случаях останавливали танки (поражая их сверху, где броня была совсем тонкой. – Ред.), которым потом еще доставалось от германской артиллерии. Даже новые балансиры не смогли уравновешивать танки, двигавшиеся в рыхлой грязи и пытавшиеся уклоняться от обстрела.

После того как ближе к вечеру была захвачена вторая цель, немцы контратаковали при сильном ливне, оттеснив британцев назад. К наступлению ночи британцы удерживали низкую грязную гряду первой цели и еще немного территории, захватив 6 тыс. пленных и много пулеметов. Немцы продолжали свои контратаки всю ночь при поддержке артиллерийского огня. Затем дождь, который продолжался четыре дня, заставил наконец обе стороны прекратить боевые действия, сбивая темп наступления британцев и давая немцам возможность перегруппироваться. Кроме дорог, весь район боев превратился в непроходимое болото. Донесения пехотинцев после сражения разнились, что касается ценности бронетехники, то общий тон был таков, что она была бесполезна.

Дожди продолжались две недели вперемежку с артиллерийскими обстрелами с обеих сторон, но с очень незначительной активностью иного рода, за исключением атак местного значения силами II корпуса 2 и 10 августа, обе они провалились.

16 августа после нескольких дней сухой погоды 12 из 36 танков из армейского резерва были выделены XVIII корпусу для атаки, но из 12 танков, которые начали выдвигаться на рубеж атаки, ни один не прибыл, главным образом потому, что требовалось, чтобы они двигались ночью. Не получив разрешения следовать по дорогам, которые использовались для целей снабжения, танки застревали в попытке свернуть с дороги, когда уступали путь машинам снабжения. Как для немцев, так и для британцев вошло в привычку время от времени обстреливать артиллерийскими снарядами дороги по ночам, и, следовательно, их приходилось оставлять свободными для проезда быстрых грузовиков и гужевого транспорта. Поэтому пехота атаковала без танков.

Еще одна атака снова была предпринята в полосе XVIII корпуса 19 августа. На этот раз пехоте и танкам было разрешено использовать дороги. К тому же не было предварительной артподготовки в ограниченной атаке, которую предполагалось провести против шести долговременных огневых сооружений в районе Сен-Жюльен – треугольная ферма – Коккрофт. Вместо этого была использована дымовая завеса, чтобы ослепить немцев и изолировать эти позиции. Восемь танков были задействованы, а четыре оставлены в резерве. Танки обогнули полосу дыма, и два танка вышли на каждое из бетонных огневых сооружений с тыла, при поддержке пехотного взвода. Каждое долговременное огневое сооружение защищал гарнизон силой до роты и до сих пор, казалось, не поддавался артиллерийскому огню. Через два часа атака увенчалась успехом, а потери составили всего 15 пехотинцев.

Заслуга этой небольшой операции в рамках более крупной состояла в спасении британского танкового корпуса от роспуска, потому что она смягчила растущее чувство того, что бронетехника не имеет никакой ценности, и помогла не принимать во внимание поступавшие до этого негативные донесения от командующего 5-й британской армией. Кроме того, она привела к одобрению планирования танковым корпусом атаки на Камбре в ноябре.

Более крупные атаки были предприняты 22 августа II, XVIX и XVIII корпусами, но дались дорогой ценой и мало что принесли. Четыре танка со II корпусом, 18 с XVIX корпусом и 12 с XVIII достигли фронта, но были полезны главным образом для того, чтобы отбивать контратаки немцев. Четыре танка 2-й бригады были задействованы к востоку от леса Санктуари для поддержки атаки, которая не достигла успеха. Четыре танка были выделены в тот же район 26 августа и еще четыре 27 августа, но так и не достигли линии фронта. Ночь за ночью танки с трудом пробивались туда, чтобы принять участие в какой-либо атаке, но все они проходили без их участия, потому что танки так и не подошли.

Половина пехотных дивизий была отведена 11 сентября для пополнения, а 2-я и 3-я танковые бригады – для ремонта и отдыха. Три остававшихся танковых батальона 1-й танковой бригады получили новые танки и были пополнены танковым батальоном из Англии.

Погода улучшилась в сентябре, но почва оставалась болотистой. Немцы осознавали зависимость танков от дорог и повалили поперек них деревья. Британцы решили изменить тактику, проводя единовременные мелкие атаки. После семи дней артиллерийского обстрела при густом тумане 20 сентября по всей линии фронта должны были быть введены в бой 34 танка, но лишь один достиг рубежа, другие остановились у деревьев. Атака местного значения с пятнадцатью танками возле деревни Зоннебеке после пяти дней артподготовки провалилась 26 сентября. Несколько дней отдельные атаки провели немцы, впервые применив огнеметы. Британцы более успешно действовали 4 октября. Три танка были применены в тот день возле леса Полигон и 12 танков пригодились VIII корпусу во взятии Пелкапель без потерь. В этой атаке не было никакой артиллерийской подготовки, и немцы, сами сосредотачивавшиеся для атаки, были застигнуты врасплох. Танки научились проходить через поваленные деревья под углом, и дороги для следования танков были обозначены белыми лентами на земле за ночь до атаки. Их успех также удивил британцев, которые не планировали развитие успеха.

Во второй половине дня 4 октября снова пошел дождь, и он продолжался весь октябрь. Два танка, которые должны были быть введены в бой по плану вместе с наступающей пехотой 7 октября, не смогли продвигаться, потому что дорогу им перегородил брошенный танк. Окончательный провал случился 9 октября, когда восемь танков должны были атаковать укрепленные пункты за деревней Пелкапель. Они выдвинулись ночью и достигли деревни. Немцы обстреляли из орудий дорогу, подбив первые два танка, которые перегородили дорогу для других. Поворачивая назад, последний танк зацепился за брошенный танк. Колонна оказалась в западне, и все танки были обречены. Все они взлетели на воздух, подорванные британцами в последующие ночи для того, чтобы освободить дорогу.

Погода продолжала оставаться плохой, но бои не прекращались до тех пор, пока 6 ноября не добрались до Пасхендале (Пашендэйл). Последний штурм, в ходе которого этот городок удалось взять, был целиком делом рук пехоты и артиллерии. Наступление, которое заняло три месяца, стоило британцам почти 400 тыс. человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести, продвинуло линию фронта британцев всего на 6 км. (Немцы потеряли 240 тыс. – Ред.)

Понадобилось много времени для того, чтобы извлечь из всего этого урок – прежде всего в том, что танки следует использовать на подходящей местности, хотя это было очевидно еще до того, как началось сражение. Опасность использования простреливаемых узких проходов всегда была риском в бою, и этого всегда следовало избегать – еще один извлеченный урок. Необходимость тесного взаимодействия танков и пехоты была отмечена, а ценность предварительных длительных периодов артподготовки была наконец поставлена под вопрос.