Текст книги "Сражения великих держав в Средиземном море. Три века побед и поражений парусных флотов Западной Европы, Турции и России. 1559–1853"

3 июля в проливе появился турецкий флот из 18 парусных кораблей, 10 махонов и 30 галер, а также большого количества мелких плавсредств, предназначенных для атаки на Тенедос. Как только враг появился в поле зрения, немедленно снова вспыхнул спор относительно главенства. Мочениго сформировал боевой порядок, в котором мальтийский флагман был помещен справа, а папский – слева. На это Бичи возразил, заявив, что не может уступить почетное место и что у него есть приказ папы, предписывающий именно ему поднять штандарт церкви и принять на себя верховное командование, как только появится реальная перспектива морского сражения. Насколько Мочениго и Караффа считали претензии Бичи обоснованными, сказать трудно. Но надо было что-то решать, причем быстро, и потому оба предложили Бичи немедленно принять на себя главное командование. 4 июля он поднял свой штандарт, Мочениго занял место в боевом порядке справа, Караффа – слева, и разногласия были урегулированы, по крайней мере временно.

Попытка принять воду на азиатском берегу 6-го числа окончилась неудачей из-за северного ветра, и, соответственно, 8-го галеры направились к Имбросу, чтобы пополнить запасы воды и для себя, и для парусников и галеасов, оставшихся в проливе. Прием на борт воды – операция довольно-таки простая, но возвращение в условиях сильного восточного ветра – совсем другое дело. Только 16-го четыре галеры под командованием Антонио Барбаро сумели совершить короткий переход от Имброса и вернуться вовремя, чтобы помочь остальным. Но даже тогда остальная флотилия не смогла добраться дальше мыса Криссея (современный мыс Геллес), и то лишь утром 17-го.

В то утро, пока основные силы христианского галерного флота все еще сражались с непогодой, турки начали действовать. Их встречал венецианский флот из 20 кораблей, 7 галеасов и 4 галер, которые уже пострадали от огня береговых турецких батарей и были вынуждены оставить путь более или менее открытым, особенно с азиатской стороны.

Началось сражение, продолжавшееся, пока большая часть обоих флотов не была отнесена ветром и течением до Тенедоса, где венецианцы бросили якоря, а турки прошли дальше к Митилене. Из турецких парусных кораблей пять были потеряны, три, включая главный флагманский корабль, сели на мель возле Трои и были сожжены, один был потоплен у Тенедоса совместными усилиями кораблей «Сан-Джорджио (Дзорци) гранде», «Аквила Инкороната» и «Парамор». Один был захвачен кораблем «Принципесса Пиккола». В сражении галеасов корабль Альвизи Баттальи сначала был атакован четырьмя турками, но ему помогли два других венецианских галеаса, и в итоге один турецкий махон выбросился на берег возле Трои, три сделали то же самое на европейской стороне пролива, один был захвачен, один затонул и еще один ушел вместе с уцелевшими парусниками. Реньер, Capitano delle Galeazze, привел шесть своих кораблей внутрь пролива, где они и бросили якоря. Но корабль его заместителя Лоредана отнесло ветром до Тенедоса.

План 5. ДАРДАНЕЛЛЫ – 17 ИЮЛЯ 1657 ГОДА

Основан на современном плане, хранящемся в библиотеке Chigiana, Рим (01. Vii. 57), с дополнениями из другого плана из библиотеки Marciana, Венеция (C.VII.Cod. СС). Названия кораблей приведены далее

Турецкий гребной флот намеревался отправиться следом за остальными своими кораблями, посчитав, что христианские галеры, которые только что появились на горизонте, – это подкрепление, идущее к ним из Архипелага. Убедившись в своей ошибке, турки поспешили найти укрытие. Один махон и шесть галер сумели повторно пройти узкий проход, но остальным пришлось довольствоваться позицией вблизи азиатского берега под защитой войск и артиллерии на суше.

В течение двух дней погода была слишком плохая, чтобы начать общую атаку, хотя Мочениго и Бичи сумели в ночном рейде захватить турецкую галеру. 19-го погода улучшилась, и ближе к вечеру христианский гребной флот приблизился к турецким кораблям и открыл огонь. Почти сразу взорвалась флагманская галера венецианцев. Мочению был убит, и после этого продолжать атаку не стали. Бадуро, снова вынужденный взять на себя ответственность за венецианский флот, ввиду смерти генерал-капитана, подумывал о возобновлении атаки на следующий день, но нашел турецкие позиции слишком сильными. А 21-го, после сожжения нескольких турецких плавсредств на берегу в устье пролива, союзники отошли к Тенедосу.

Двумя днями позже, вечером 23 июля, папские и мальтийские галеры ушли домой. Не впервые неудача христиан становилась сигналом для их спешного отбытия. Да и оправдание, что папский командир Бичи будет в сложном положении, поскольку венецианский флот подчинялся офицеру более низкого ранга, нежели он, не было убедительным. Сейчас нас отделяет от этих событий и расстояние, и время, и нам трудно осознать, насколько важными для живших тогда людей были подобные вопросы. Однако мы отчетливо видим вред, который такие разногласия причинили христианскому делу.

В начале августа Бадуро умер, и командование венецианским флотом перешло к Лоренцо Реньеру, Capitano delle Galeazze. Он принял эту ответственность в трудный момент, поскольку надо было следить за двумя разными противниками. В Митилене находилось 30 галер из Архипелага, 11 кораблей берберских государств и 12 – уцелевших в последнем сражении. С другой стороны, в Дарданеллах было 33 галеры, 5 махонов, 3 парусника и большое количество транспортных судов с войсками. Эти силы казались более опасными, и, соответственно, когда 16 августа услышал от Малипьеро, который постоянно находился в устье пролива с шестью кораблями, что турки уже дошли до Трои, Реньер решил двигаться на север от Тенедоса, чтобы их встретить. Это оставило открытым путь для галер из Митилены, и они в ночь с 24 на 25 августа смогли высадить около трех тысяч человек на западной стороне Тенедоса.

Единственное морское сражение имело место 29-го, когда два венецианских корабля, «Тре Ре» и «Фонтана Роза» (бывший алжирец) были застигнуты в штиль турецкими галерами и подверглись нешуточной атаке, прежде чем венецианские галеры успели прийти на помощь. Как обычно, турки уклонились от большого сражения, но добились желаемого, и участь Тенедоса была решена. Реньеру оставалось только вывезти 31 августа гарнизон и отойти к Лемносу. Там история повторилась. Пока венецианцы стояли в гавани Мудроса, турки высадили 5 тысяч человек на противоположном конце острова. После второй неудачи Реньер увел гребной флот, чтобы встретить нового генерал-капитана, оставив Бембо с 16 парусниками, предложив ему делать что может. Мог он очень мало. Он сумел вывезти гарнизон с острова, и это, пожалуй, все. 12 ноября остров Лемнос снова стал турецким.

Следующие годы были небогаты событиями. Вернув Тенедос и Лемнос и ввязавшись в войну в Трансильвании, турки стали предлагать мир. Но поскольку они настаивали на уступке всего Крита, переговоры ни к чему не привели и затяжная борьба продолжилась.

Франческо Морозини, который командовал в Кандии начиная с 1655 года, сразу после смерти Мочениго в Дарданеллах был назначен генерал-капитаном, но по непонятным причинам не узнал об этом назначении до поздней осени. В середине февраля 1658 года он отбыл из Кандии в Архипелаг, одновременно послав Контарини, нового Capitano delle Navi, возобновить блокаду Дарданелл. В начале марта, когда он находился на пути в Скарпанто (Карпато), чтобы получить дань и обеспечить гребцов на галеры, его флот разбросало штормом, в котором разбились три галеры и галеас. Морозини собрал остальные корабли в Стрампалии (Астропалии), и оттуда в апреле флот двинулся к Делосу. 4 мая он достиг Цериго, где остался, прикрывая подходы к Ханье и ожидая подкрепления.

Тем временем Контарини блокировал Дарданеллы, хотя несколько турецких галер прошли пролив еще до его прибытия и направились в Архипелаг, где крейсировали, не встретив флот Морозини и не предпринимая никаких важных действий. Как обычно, обеспечение пресной водой представляло трудности, и 13 мая Контарини для этой цели послал три корабля на Имброс. Один из них, «Принципесса Реале», не имел на борту венецианского «коменданта». Его голландский капитан, обнаружив, что он готов раньше остальных, проигнорировал приказ Контарини держаться вместе и направился в обратный путь в одиночку. Утром 19-го, в условиях полного штиля, он был атакован в районе Тенедоса 38 галерами. Заметив врага, он перерубил якорный канат и потом обнаружил, что дрейфует прочь от своих же друзей, которые делают все возможное, чтобы прийти ему на помощь. Поэтому он бросил второй якорь, чем помог флагману Контарини, «Сан-Джорджио гранде», и еще одному кораблю приблизиться и оказать ему помощь. Галеры ушли. После этого поднялся ветер, и флот Контарини успел вовремя вернуться в Дарданеллы и предотвратить очередную попытку турок выйти в море.

У Цериго Морозный наконец получил долгожданное подкрепление. Помимо 5 галер из Далмации и обычных 12 галер с Мальты и из Чивитавеккьи, также прибыла эскадра из 10 боевых кораблей и 2 транспорта, зафрахтованные для папского флота. Перечислим корабли, которые, вероятно, были по большей части голландскими и в некоторых случаях теми, что уже служили в венецианском флоте: «С. Маргарита» 40, «Сакрифисио д’Абрам» 36, «Элетторе ди Колонья» 34, а также «С. Франциск», «Корона д’Оро», «С. Мигель Архангел», «Гран Дельфино», «Конфиденца», «Сперанца» и «Конкордия» – по 30 орудий каждый. Уже 7 июля к Цериго подошел последний контингент «западных» галер, и на следующий день объединенный флот, теперь состоявший из 32 галер, 6 галеасов и 2 кораблей¹⁶, вышел в море на поиски турок. Было известно, что они где-то у острова Парос.

Все попытки отыскать их оказались тщетными. При приближении христианского флота турки ушли к Хиосу. Тогда Морозный решил, получив одобрение папского и мальтийского командиров, совершить внезапное нападение на Ханью. 29 июля флот подошел к Делосу, чтобы подготовиться к удару, который, если окажется успешным, вернет Венеции все, что было потеряно во время затянувшейся войны. Спустя три дня флот двинулся вперед, но, к сожалению, фактор внезапности был утрачен. Кто-то выдал секрет, и Ханья получила подкрепление и с суши, и с моря. Понятно, что от идеи пришлось отказаться.

Тщетно Морозный неустанно искал капудан-пашу и его 32 галеры. Он заметил их издалека в районе Негропонта, а потом еще раз у Хиоса. Но всякий раз они были слишком далеко и без труда уходили. 16 августа ушли папские и мальтийские галеры, и после этого, если не считать неудачной турецкой атаки на Тайн, до зимы в Архипелаге ничего существенного не произошло. Союзники с четырьмя венецианскими галерами с Занте действительно 26 августа попытались атаковать остров Святой Мавры (Лефкада), но он оказался слишком хорошо укреплен, и они удалились к родным берегам, достигнув даже меньше, чем обычно.

В 1659 году венецианцы снова вышли в море рано, на этот раз запланировав атаку на город Каламата, что в Коронском заливе. Флот отошел от Милоса 27 января, но был разбросан штормом и прибыл в пункт назначения только 14 марта. Войска высадились на берег и вошли в город, почти не встретив сопротивления, но, как выяснилось, игра не стоила свеч. Тогда Морозини направил Контарини в Дарданеллы с парусными кораблями, а сам повел 22 галеры и 6 галеасов к азиатскому побережью. Контарини прибыл в Дарданеллы 20 апреля, а тем временем капудан-паша уже вывел в море флот из 30 галер. Морозини заметил турок у Хиоса и захватил два корабля, однако остальные ушли в сторону Самоса. После короткого визита в Дарданеллы 25 апреля люди Морозини захватили и разграбили Торон (Торони) в Халкидиках и Чесму (Чешме) в Малой Азии.

Тогда турецкие галеры находились на Родосе, но 7 июля появились в устье Дарданелл. Всего их было 34. И хотя у Контарини было всего 12 кораблей, капудан-паша ждал три недели, не делая попыток войти в пролив. Наконец, в ночь с 28 на 29 июня, услышав, что флот Морозини на подходе, Контарини рискнул организовать внезапную атаку на якорную стоянку турок. Попытка не удалась. Ветер внезапно стих, венецианские корабли отнесло течением, и галеры сумели войти в пролив без особого труда. Уже на следующее утро появился Морозини со своими галерами, которые пришлись бы очень кстати накануне.

Весь венецианский флот вошел в Дарданеллы 2 августа. Морозини снова отбыл 5-го, уведя с собой гребной флот. Он провел три недели у Пароса, после чего перебрался к Тайну. 5 сентября он направился к Косу (Станчио), где провел период с 8-го по 18-е, захватив несколько торговых судов, но не сумел перехватить александрийский конвой. Оттуда он проследовал к Кастель-Россо (Кастелоризо), что в 80 милях к востоку от Родоса, и 22 сентября без труда захватил и уничтожил укрепления гавани. После этого он вернулся к Милосу на зиму. Тем временем Контарини после инцидента с турецкими галерами в ночь с 26 на 27 августа был сменен Антонио Приули. Контарини оставил шесть своих кораблей преемнику и увел остальные к Морозини на Милос.

В этом году мальтийские и папские галеры не присоединились к венецианцам, хотя и заходили на Цериго 9 августа и в конце месяца были у Тайна, когда их союзники находились у Пароса. Они ушли с Тайна, якобы чтобы присоединиться к Морозини, но проследовали на запад мимо Зеи; после того как загнали две турецкие галеры на берег, захватили одну из них и перессорились из-за нее, вернулись домой, проведя на театре военных действий менее трех недель¹⁷.

В качестве первой операции 1660 года Морозини запланировал нападение на Негропонт. Парусные корабли под командованием Приули должны были подойти северным каналом, а галеры – приблизиться с юга и перерезать мост с материка. Но, к сожалению, из-за погоды корабли прибыли к месту действия слишком скоро, а галеры, наоборот, опоздали, так что от атаки пришлось отказаться. Был взят Скиатос, маленький островок к северу от Негропонта, после чего, в конце апреля, Морозини направил флот в Цериго, чтобы встретить союзников.

8 мая прибыли семь мальтийских галер под командованием Фабрицио Руффо. Они вышли в море 20-го для плавания в критских водах и вернулись 6 июня, ничего не достигнув. 11-го венецианцы и мальтийцы вместе, всего 29 галер, направились в плавание по Архипелагу. В Митилене 18-го они встретили 14 турецких галер, которые 20-го загнали на мели у Хиоса. Затем Морозини решил вернуться к Цериго, где рассчитывал застать не только папские и тосканские галеры, но и 3500 французских солдат, которые должны были прибыть на французских кораблях под папским флагом, а потом отправиться на Крит на венецианских кораблях. Он уже отозвал Приули из Дарданелл после блокады, которая продлилась всего лишь с 26 мая по 12 июня и имела своим итогом лишь незначительную перестрелку с турецкими галерами за пределами пролива.

В районе мыса Сант-Анджело (Малея) 28 июня к венецианцам и мальтийцам присоединились 4 папские и 3 тосканские галеры, а на следующий день у Цериго они обнаружили французскую эскадру из 17 кораблей под командованием Шевалье Поля. Чтобы предотвратить разногласия относительно главенства, Бичи и папский «Капитана» остались дома.

12 июля французы отплыли в Триполи, а тремя днями позже Морозини повел к Гидре 4 венецианские галеры и 14 «западных», чтобы установить истинность слухов о подготовке турок к отправлению подкреплений в Ханью. Корабли вернулись 23-го, и на следующий день к ним присоединились остальные 18 галер, которые принимали у Занте продовольствие. 2 августа прибыл князь Альмериго д’Эсте, командующий французскими войсками, но только 22-го объединенный флот смог отплыть на Крит. Основной причиной этого был отказ венецианских войск, высадившихся на Цериго, снова подниматься на борт, пока им не будет выплачена задолженность по оплате. В конце концов стороны договорились. Солдаты согласились принять пока половину суммы и поднялись на борт, но их поведение явилось плохим симптомом. Отношения между союзниками были другими. 3 августа, когда Морозини предложил «западным» коллегам отправиться в рейс к Навплию, папский командир Феррети отказался плыть вместе с мальтийцами, тем самым положив конец экспедиции.

Флот, отплывший от Цериго 22 августа, состоял из 35 галер, 6 галеасов, 35 кораблей и 30 мелких судов¹⁸. Тремя днями позже 8 тысяч человек были высажены в бухте Суды. Некоторые оборонительные сооружения Ханьи были взяты, но это не слишком повредило основным турецким позициям, и 15 сентября войска снова были погружены на корабли. Доставленные в Кандию, они совершили 17-го крупномасштабную вылазку и даже ворвались в турецкий лагерь, так называемую Новую Кандию, но задержались там ради грабежа и были разбиты. В конце концов французские солдаты были доставлены на Цериго, оттуда на Наксос, где князь Альмериго умер.

Тем временем Шевалье Поль повел свой флот в Триполи и сумел выкупить 186 французских пленных. С властями Туниса удалось договориться, но алжирцы оказались упрямыми, и хотя Поль оставался у порта с 31 августа до 6 сентября, он не смог добиться абсолютно ничего и вернулся в Тулон. Результаты его плавания оказались весьма скромными.

Отсутствие успеха в операциях 1660 года косвенно привело к замене Франческо Морозини на должности генерал-капитана другим представителем этого семейства, Джорджио. Это произошло в первую очередь потому, что Морозини возложил вину за неудачу в Кандии на своего проведитора Антонио Барбаро, по сути приговорив его к смерти. Барбаро бежал в Венецию, где его допросили и оправдали. Морозини тоже были предъявлены обвинения, и он тоже был оправдан.

До прибытия его преемника имели место две не слишком удовлетворительные стычки венецианского флота с противником. В конце марта 1661 года Приули с парусными кораблями был послан в Мальвазию на поиски дивизии из 10 турецких галер, которые, по имеющейся информации, готовились прорваться в Ханью. Он встретил их, организовал преследование и даже вынудил одну сдаться, но раньше, чем появилась возможность закрепить успех, ветер стих, и все галеры, включая приз, ушли в Навплий. Приули вернулся к блокаде Ханьи.

Стало известно, что эскадра из 17 кораблей из Александрии находилась по пути в Ханью с припасами. Надеясь перехватить ее, Морозини повел галеры в Грабузу, что к западу от Ханьи и, обычно, с наветренной стороны. Хотя Приули хотел удержать все парусники вблизи Ханьи, Морозини отправил четыре из них вместе с галерами, а оставшиеся три отослал к Тайну. 16 мая появились турки, но сразу отступили. Морозини догнал турецкий флот 18-го, захватил один корабль, заставил другой выброситься на берег, но остальные, воспользовавшись туманом, ушли.

7 июня на Цериго прибыл новый генерал-капитан Джорджио Морозини и принял командование. Не успел он это сделать, как поступила информация, что Али Мазамамма, снова ставший капудан-пашой, прошел Дарданеллы с 58 галерами, и у Тенедоса к нему присоединилось еще 12 галер из Архипелага¹⁹. Генерал-капитан сразу устремился на поиски врага, для чего использовал весь свой флот из 23 венецианских и 7 мальтийских галер²⁰, 6 галеасов и 4 парусных кораблей, но плохая погода вынудила обе стороны искать укрытия: турки спрятались на Хиосе, венецианцы – в бухте Суды. Уже 19 июня Морозини снова вышел в море, и 29-го венецианцы прибыли на Хиос, где в гавани осталось 30 турецких галер. Остальные вернулись к Дарданеллам к смерти капудан-паши и теперь находились в Митилене под командованием его сына, тоже Али.

Оставив проведитора Джироламо Батталью с 10 галерами, 4 галеасами и 4 парусными кораблями для наблюдения за турками на Хиосе, Морозини повел 20 галер к Митилене, но убедился, что враг уже ушел, и сразу вернулся на Хиос. Больше месяца продолжалась блокада, но, наконец услышав, что турки на Родосе проявляют активность, он 5 августа направил флот в этом направлении, оставив Батталью на Хиосе с теми же силами.

20-го он добрался до Стамплии, что в 75 милях к западу от Родоса, и там узнал, что, пока он двигался на юг мимо Делоса и Пароса, вражеский флот из 36 галер шел на север с Родоса к Косу и Патмосу. Он опять повернул на север, прошел мимо Нио и Пароса и вечером 25 августа обнаружил турецкий флот, атакующий остров Тайн. Несмотря на свои превосходящие силы, турки сразу бежали, сначала в сторону Негропонта, потом на юг. Морозный преследовал их весь день 26-го, а 27-го в районе Милоса сумел догнать отставших. Венецианцы захватили 4 галеры, уничтожили или потопили 5. К сожалению, вслед за успехом разгорелся спор относительно призов. Мальтийский генерал Руффо требовал их все и, когда Морозный отказался отдать ему больше двух, в негодовании удалился. Мальтийские галеры ушли домой.

В том году больше не происходило ничего важного. В конце августа венецианцы отошли от Хиоса и направились на юг, чтобы присоединиться к своему генерал-капитану, который затем повел гребной флот к азиатскому берегу. Парусные корабли Приули крейсировали к востоку от Крита, где в сентябре захватили две турецкие галеры с 34 и 25 орудиями и преследовали третью, с 54 орудиями, до входа в порт Родоса. Они также захватили или уничтожили несколько мелких судов. Помимо этого, венецианцам не удалось добиться ничего, и турки не проявляли никакой активности.

В течение следующих четырех лет ни одна сторона конфликта ничего важного не добилась – впрочем, и не пыталась. Осада Кандии продолжалась, и турецкое влияние на остальном Кипре осталось нерушимым. Правда, возобновление войны в Венгрии не позволило туркам собрать дополнительные силы, чтобы наконец завершить захват острова. Были даже осторожные предложения мира, на этот раз на основе раздела Крита между Турцией и Венецией, но венецианцы их отвергли.

Существовала надежда на сбор большого союзнического флота в 1662 году, однако она не воплотилась в жизнь. Испания, помощь которой была чрезвычайно важна, не сделала ничего, а французы даже направили флот, чтобы забрать свои войска из Наксоса. С другой стороны, снова прибыла папская эскадра под командованием Бичи, и благодаря усилиям папы разногласия с мальтийскими рыцарями были урегулированы, по крайней мере временно.

Новый капудан-паша, Кара Мустафа, вывел в море 60 галер, но их количество вскоре снизилось до 40 из-за эпидемии. Морозини тщетно пытался навязать ему бой, сначала только с венецианскими кораблями, потом с объединенным флотом – когда 1 июля у Андроса к нему присоединилось 12 галер западных союзников. Он предложил атаку на Негропонт для отвлечения внимания, но союзники не согласились и некоторое время сопровождали его в бесплодном плавании по Архипелагу, а 5 августа ушли домой.

После этого Морозный повел гребной флот к побережью Малой Азии, оставив парусники под командованием Диедо охранять венецианские острова и подходы к Криту. Он прошел Митилену в конце августа, потом вернулся к Паросу и только в сентябре услышал, что турки уже у Патмоса, после чего сразу двинулся в этом направлении.

Информация оказалась ложной. Капудан-паша с турецкими галерами тогда был в районе Митилены и собирался возвращаться в Константинополь. Враг не был обнаружен у Коса. Зато в Сан-Пьетро или Петруми (современный Бодрум), что на материке, было замечено пять берберских кораблей. Правда, они оказались вне зоны досягаемости. Обстрел не мог причинить им вреда, а город был слишком сильно укреплен, чтобы его можно было атаковать, высадив на берег войска.

Разочарование было компенсировано существенным успехом против александрийского конвоя, появившегося между Косом и Калимносом 29 сентября. Он состоял из 17 крупных кораблей и 36 сайков, в сопровождении 5 галер. Венецианцы захватили или уничтожили 4 корабля и 28 сайков. Самый крупный корабль, сожженный в этом сражении, говорят, был тот же, с которым вступил в бой Приули у Родоса в 1661 году.

После этого Морозный вернулся к Паросу на зиму. Парусники Диедо тоже захватили несколько мелких турецких судов и два больших корабля с 30 и 24 пушками, но этот успех был сведен на нет тем фактом, что берберские корабли вошли в Адриатику и захватили парусники «Анна Мария»²¹ и «Фиор ди Лино».

В следующем, 1663 году морских боев практически не было. В море вышли 35 турецких галер, и 14 кораблей из Александрии доставили припасы в Ханью, но ни один из них не встретил венецианцев. Единственный достойный упоминания инцидент – очередная ссора между венецианцами и мальтийцами, возможно усугубленная тем, что рядом не было папского командира, чтобы выступить в роли миротворца. Опять был поднят вопрос главенства. Мальтийский генерал Вратислав утверждал, что его место справа от Морозный, а Морозный настаивал, что, поскольку в линии только два генерала, он, как старший, должен находиться справа. Нам все это кажется ребячеством, но в те дни и в тех водах это была серьезная проблема.

В любом случае, оправдано это было или нет, Вратислав решил, что не может служить под началом Морозный в такой недостойной обстановке. Он присоединился к Морозини у Андроса 22 мая и покинул его 28-го, взяв курс на Цериго. 5 июня он отправился в самостоятельное плавание, пройдя к югу от Крита в направлении Родоса, а оттуда к Кипру, и 17 июля вернулся к Цериго, не встретив врага. Морозини тем временем повел 16 галер и 2 галеаса к Криту, поскольку ему сообщили, что турки намереваются напасть с моря на Спиналонгу, одно из немногих оставшихся венецианских владений на острове. Он уже собирался вернуться к Паросу, когда Вратислав написал ему письмо с предложением присоединиться к нему, если его правомерное требование будет удовлетворено. Морозини отказался, сообщив, что Братиславу «нет никакой необходимости беспокоиться, поскольку в текущем году больше никаких важных операций не планируется». После этого Вратислав со своим флотом вернулся на Мальту.

В 1664 году его преемник Галиано держался подальше от Леванта и присоединился к французскому флоту из 14 парусных кораблей и 8 галер в нападении на Джиджелли в Алжире. Город был легко взят в июле, но снова оставлен в конце октября, а мальтийцы ушли домой еще в начале августа. В следующем году они курсировали вдоль африканского побережья и даже подходили к Криту, но не присоединились к венецианцам, которыми теперь командовал новый генерал-капитан Андреа Корнер.

Заключение мира между Турцией и Австрией в августе 1664 года позволило туркам уделить больше внимания осаде Кандии, но, хотя припасы и подкрепления поступали в Ханью без особых проблем, турки не прилагали очень уж больших усилий, чтобы форсировать события. Венецианцы тоже. Ситуация зашла в тупик.

Стоит упомянуть о некоторых отдельных акциях. В марте 1665 года дивизия из четырех французских военных кораблей и двух брандеров под командованием герцога де Бофора уничтожила три английских корабля, в том числе один с 46 орудиями в районе Голетты. В августе Бофор повторил успех в большем масштабе в районе Шершеля, что к западу от Алжира, захватив три корабля и уничтожив еще два. Французский рыцарь ордена Святого Иоанна д’Эскренвиль захватил 40-пушечный алжирский корабль «Джиардино д’Оланда»²² в Архипелаге в 1644 году, а в следующем году с этим кораблем и двумя судами меньших размеров захватил два больших корабля и два маленьких суденышка из александрийского каравана в районе

Самоса. Другой французский рыцарь, д’Окенкур, с Турвилем, впоследствии известным французским адмиралом, в качестве помощника, на корабле с 36 орудиями был застигнут в ноябре 1665 года возле Хиоса 33 турецкими галерами и сумел отбить их нападение, правда, в начале 1666 года его корабль потерпел крушение и затонул недалеко от Крита. Две турецкие галеры перешли в руки венецианцев из-за бунта рабов, а, с другой стороны, венецианский корабль, направлявшийся в Венецию из Кандии, был захвачен пятью берберскими кораблями примерно в это же время.

В самом начале 1666 года венецианцы наметили еще одну атаку на Ханью. Флот из 16 галер, 5 галеасов и 35 парусных кораблей к концу января собрался в районе Пароса. На кораблях было 9 тысяч пехотинцев и тысяча кавалеристов. Плохая погода задержала их у Пароса и Антипароса на месяц, и они едва не разбились в тумане, когда сумели добраться до бухты Суды. И наконец, когда началась высадка, шел снег с дождем. Им оставалось только убраться в Кандию, потеряв по пути два корабля.

После этого венецианский флот не совершил почти ничего полезного. В основном он стоял в Кандии, пока турки выгружали на остров людей и припасы. Во время одного из переходов из Мальвазии в Селино, что на южной стороне Крита, 34 галеры были замечены мальтийцами, которые прибыли к Цериго 29 мая. После недолгого преследования мальтийский генерал Бене зашел в Стандию и написал Корнеру письмо, спрашивая, будет ли ему дано почетное место в боевом порядке, в котором было отказано Братиславу. Как и прежний претендент, он получил отказ, и мальтийские галеры сразу ушли на Спиналонгу. Дальнейшие переговоры стали ненужными, поскольку Бене отозвали на Мальту, чтобы принять участие в сопровождении императорской невесты, Марии Терезы, из Барселоны в Финале, на территории Генуи. Флот покинул Спиналонгу 11 июня, менее чем через две недели после прибытия к Цериго.

Прошел слух, что турки обдумывают нападение на Занте силами 50 галер и берберских кораблей. В попытке нанести упреждающий удар проведитор Барбаро повел 20 галер в Мальвазию, чтобы атаковать шесть берберских кораблей, находившихся там, но у него ничего не вышло. Впрочем, ничего не получилось и из предполагаемого турецкого плана, и из венецианского плана отвлекающих действий. В августе Корнер наметил атаку на Хиос, но Вилла, командовавший войсками, выступил против и предложил, в порядке замены, Навплий или Кос. Со временем и от этого плана отказались.

По Архипелагу крейсировали разные эскадры, и одна из них состояла из семи кораблей: «Венеция Трионфанте», «Фонтана д’Оро», «Тамбурлано», «Сан-Николо», «Маргарита», «Анна Мария» и «С. Джованни Баттиста». Эскадрой командовал Джироламо Гримани. Она отошла от Андроса 7 сентября, рассчитывая перехватить 10 кораблей, которые, как было известно, грузили зерно в Смирне для Ханьи. Пройдя мимо Самоса и Хиоса и войдя в залив Смирны (Измирский залив), Гримани узнал, что корабли, которые он искал, ушли к Волосу, что в Северной Греции. Он последовал за ними. 23 сентября его флот вошел в гавань, несмотря на огонь фортов, и заставил корабли выйти. Другая эскадра крейсировала между Цериго и Ханьей, а галеры и галеасы стояли у Специи.

В конце концов венецианцы ушли к Андросу и Патрасу на зиму, и это дало великому визирю Ахмеду Кепрюлю возможность, которой он так долго ждал, – отправиться на Кипр и проследить за операциями лично. Он отправил 4 тысячи солдат с Негропонта на своих лучших галерах и 28 октября высадился в Мальвазии с еще 4 тысячами солдат. Как и следовало ожидать, его плавание прошло без приключений. Он без труда добрался до Ханьи, и очень скоро осада Кандии стала вестись со значительно большей эффективностью.