Текст книги "Департамент ночной охоты"

Павел Петрович на секунду задумался, и его глубоко запавшие глаза опасно блеснули.

– Пока новых поручений нет, – медленно произнес он. – Пусть Кобылин покрутится у Министерства. Займите его чем-нибудь. Найдите ему какую-нибудь работу, чтобы охотник изображал бурную деятельность. Пусть будет занят.

– Хорошо, – сказал Гриша и, скрипнув стулом, поднялся на ноги. – Еще какие-то поручения есть?

– На сегодня нет, – отозвался хозяин кабинета. – Я позвоню, если возникнет необходимость.

– Тогда до свидания, – буркнул Борода, направляясь к двери. – Будем на связи.

– Всего доброго, – немного рассеянно отозвался хозяин кабинета. – И, Григорий! Я рад, что мы друг друга поняли. Верно, координатор?

– Верно, куратор, – мрачно отозвался Борода, берясь за массивную бронзовую ручку на двери кабинета. – Я тоже этому очень рад.

Не дожидаясь ответа, стиснув зубы, Григорий распахнул дверь кабинета и вышел в коридор. Беседа была окончена.

* * *

Кобылин стоял на самом краю платформы метро и никак не мог оторвать взгляда от черной дыры, откуда должен был показаться поезд. Из темноты уже пошла упругая волна холодного воздуха, несущая с собой запахи тлена и плесени. Тяжелые люстры под потолком начали раскачиваться, скрипя и позвякивая в абсолютной подземной тишине. Абсолютной?

Охотник с усилием оторвал взгляд от черной дыры, глянул на желтоватую плитку на стенах, на серую, потертую платформу… Никого. Только на полу – серые холмики пыли, лишь отдаленно напоминающие очертания человеческих тел. Тусклые краски, размытые тени, словно что-то заслоняет взгляд, что-то серое, липкое. Похожее на паутину.

В лицо ударил новый порыв смрадного ветра, волосы на голове Кобылина встали дыбом, и охотник невольно отступил на шаг, пытаясь сохранить равновесие. Воздушный поток принес с собой, кроме запаха тлена, еще и звук – едва различимый хруст, словно кто-то раздавил шкурку от ореха. Высохшую, круглую, белую скорлупу, так похожую на человеческий череп.

Руки охотника зашарили по поясу, пытаясь найти оружие, но ни пистолета, ни ножа, ни даже удавки дрожащие пальцы так и не нашли. Спиной Кобылин ощутил чужой взгляд – пристальный и оценивающий взгляд хищника, выбирающего свою цель на сегодня. Алексей внезапно сообразил, что у него за спиной точно такой же черный провал, скрывающий в себе нечто огромное, тяжело дышащее и пытающееся рассмотреть единственного живого человека, оставшегося на пустой платформе…

Разом вспотев, охотник попытался обернуться, чтобы встретить чужой взгляд, но тело двигалось медленно, неохотно, словно под водой. Или во сне.

Я сплю, внезапно понял Кобылин.

И проснулся.

* * *

Со стоном приподнявшись на скрипучем диване, Алексей с силой потер щеки и уши, пытаясь выгнать остатки кошмара из головы. Проклятый сон постепенно превращался из досадного недоразумения в реальную проблему.

Вскочив на ноги, Кобылин, все еще взъерошенный спросонья, окинул взглядом импровизированную комнату. Шкафы никуда не делись, на столе тускло мерцал ноутбук, а вот проектор отключился и впал в спящий режим. Все было на своих местах. Он так и заснул вчера, прямо на диване, в одежде, не успев дочитать сайт о тайных масонских ложах Петербурга.

Бросив взгляд на часы, Алексей поджал губы и пошлепал в импровизированную ванную комнату. Здесь, в этом заброшенном уголке, была только одна труба с водой – все, что осталось от офисного туалета. Когда-то давно тут стоял умывальник, но Алексей быстро превратил этот уголок в душевую кабинку – всего-то надо было поднять шланг с лейкой повыше да сделать нормальный слив.

Сбросив куртку и футболку, Кобылин быстро умылся, сполоснул рот и пошел в соседний зал, на ходу разминая затекшую шею. Сейчас ему нужно было немного согреться, стереть из памяти проклятые серые картинки и выгнать из живота ощущение холодного комка.

Второй зал, заваленный строительным мусором, вовсе не был заброшен. Напротив, на его обустройство Алексей потратил больше времени, чем на ремонт всего остального. Это было именно то, что ему так не хватало во время скитаний.

Он начал с краю – прямо от входа, без разогрева, без подготовки, скакнул в сторону, легко взбежал по горке деревянных поддонов, подпрыгнул и зацепился за трубу, скрывавшуюся под потолком. Качнулся на руках, разжал пальцы, пролетел над старыми шкафами, едва заметно коснувшись их носком ноги, кувыркнулся, сделал колесо на крохотной площадке, соскочил на пол, пробежался до стены, оттолкнулся от нее ногами, сделал обратное сальто, кувыркнулся по полу. Короткая пробежка до скамейки, стоймя прислоненной к стене, взлететь по ней, еще одна труба, прыжок, стена, еще одна труба, три груды деревянных паллет, край железного шкафа, пол, стена, скамейка, снова труба.

Выдав последний прыжок, Кобылин кувыркнулся на лету, под самым потолком, зацепился ногами за трубу, подтянулся, потом медленно распрямился. Теперь он висел вниз головой, согнув ноги в коленях и болтаясь на трубе, как крючок для одежды. Заложив руки за голову, охотник поднял голову к коленям, разминая пресс. Еще раз. И еще.

Кровь бурлила, заснувшие мышцы, разбуженные внезапной нагрузкой, стенали. За такие рывки любой тренер убил бы спортсмена, гробящего неразогретые связки и мышцы, но Кобылин спортсменом не был. У его работы была одна особенность – она могла прийти внезапно, в любой момент, с любой стороны, и тогда тело должно было в доли секунды выдать все, на что способно. И никого в этот момент не волновало – сделана ли разминка, разогреты ли мышцы, надеты ли защитные перчатки…

В соседней комнате раздалась телефонная трель, прорезавшая тишину подсобки пулеметной очередью. Кобылин вздрогнул, одна нога соскочила с трубы, вторая поехала следом, и охотник рухнул из-под потолка на бетонный пол.

На лету он успел извернуться, словно кот, и приземлился на четвереньки, больно ударившись левой ладонью. Чертыхнувшись, Алексей поднялся на ноги и поскакал в жилую комнату, на ходу помахивая ушибленной рукой.

Это, конечно, был Борода – картинку на его вызов Кобылин подбирал долго и остановился на жирнющем черном коте, чем-то напоминавшем напарника. Впрочем, никто другой и не знал этого номера.

– Не спишь, отец? – выдохнул знакомый басок, когда охотник ответил на звонок.

– Сплю, – не стал отпираться Кобылин. – Как раз девочки в бикини пошли в душ, а тут ты…

– Просыпайся, – буркнул Борода. – Давай, на работу пора.

– Что? – быстро спросил Кобылин. – Дело? Без шуток?

– Да, нарисовалось дельце, – медленно произнес Гриша. – Все как положено, с бумагами и отчетами. Давай собирайся и на южную набережную, к дебаркадеру.

– К чему? – удивился Кобылин.

– К барже! – рявкнул Гриша, явно не расположенный к шуткам. – Баржа там такая плавучая, напротив парка, помнишь?

– А, – скупо отозвался Кобылин. – Знаю. И что там?

– Там чей-то труп, – бросил Борода. – Кто и что – пока неясно, но спихнули дело на нас. Надо разобраться. Я уже еду, ты тоже давай подгребай. Форма одежды парадная.

Алексей опустил телефон, молча глядя на потухший экран. Борода редко вот так вот обрывал звонки – только если не мог больше оставаться на линии. Или был в бешенстве. Но чтобы довести до бешенства Гришу, это надо было постараться. Очень.

Кобылин бросил телефон на диван и отправился в свой импровизированный душ. Дело, конечно, делом, но до набережной не так уж далеко, а если заказывали парадный вид, то…

Минут через десять он уже с раздражением рассматривал себя в мутное зеркало, встроенное в одну из дверок старого шкафа. Да, этот черный костюм со стальным отливом сидел намного лучше прошлого. Да что там, сидел он просто идеально, подчеркивая спортивную фигуру охотника. Вот только он был совершенно не функционален. Даже приличный нож не посадить на ремень – сразу видно. А уж что говорить про пистолет! Ни за спину, ни под мышку.

Прикусив губу, Кобылин взял в руки старенький «глок», приложил к боку, потом к бедру. Что за бред! В голове невольно всплыл отголосок ночного кошмара. Вот он, один, на охоте, и нет оружия под рукой. Никакого.

Чертыхнувшись, Кобылин положил пистолет на столешницу и принялся стаскивать костюм, зло посматривая на часы, светившиеся на экране ноута. Хотели по-рабочему? Будет по-рабочему.

* * *

Такси Кобылин отпустил у самого поворота и спустился по набережной пешком, не торопясь, вразвалочку, внимательно посматривая по сторонам. Парк оказался довольно густым, деревья и заросли кустов вплотную подступали к набережной, выложенной мелкой плиткой. Среди деревьев неожиданно просматривались крыши маленьких домиков – торговых павильонов. Несмотря на густую растительность, место, судя по всему, было довольно людным. Даже сейчас, несмотря на утро рабочего дня, по дорожкам, скрытым густыми кустами, прогуливались и влюбленные парочки, и стайки молодежи.

Хорошенько рассмотрев окрестности, охотник прибавил шагу и двинулся к дебаркадеру – пресловутой барже, причалившей к набережной, да так и вставшей на прикол. Больше всего она напоминала большой плавучий ресторан – высокие стены, большие окна, ровные борта, украшенные рекламными плакатами. Она стояла так близко к набережной, что казалась ее неотъемлемой частью – если бы Алексея не предупредили заранее, он бы принял ее за часть берега, на котором выстроили домик. Но домиком эта штука не была.

Входом на баржу служил широкий мостик, который Алексей рискнул бы назвать трапом, хотя красная ковровая дорожка и золоченые столбики по краям напоминали, скорее, о кинофестивале, а не о морских приключениях. На берегу, у начала дорожки, стоял высокий и широкоплечий парень в кожаной куртке и джинсах. Он курил дешевую папиросу, задумчиво посматривая на гостеприимно распахнутые двери плавучего ресторана, но не двигался с места. Чуть дальше, в стороне, виднелась белая патрульная машина с синей полосой. В ней виднелись силуэты полицейских, не проявлявших никакого внимания к дебаркадеру.

Напустив на себя строгий вид, Кобылин четким военным шагом двинулся к парню в куртке, охранявшему вход на дебаркадер. Охотник подумал, что если сунуть парню под мышку большую кобуру, то он будет вылитый сотрудник отдела убийств из какого-нибудь детективного сериала.

Подойдя ближе, Алексей сунул руку в карман, вытащил свое новенькое удостоверение и ткнул им в сторону парня, успевшего смерить подозрительным взглядом незваного гостя.

– Министерство Экологии, – буркнул охотник.

Парень в кожанке внимательно оглядел распахнутую книжечку, осмотрел самого Кобылина, хорошенько затянулся и щелчком отправил окурок в мутные воды реки.

– Вам-то зачем? – с неожиданной тоской спросил парень. – Все уже были… И природнадзор, и охрана, и муниципалы. Вот еще департамент охоты. На кого охотиться собираешься?

– Начальство позвонило, я приехал, – сухо отозвался Кобылин. – Понятия не имею, что там. Посмотрю, отчитаюсь…

– Там, – парень махнул рукой и начал выколупывать из мятой пачки новую папиросу. – Хрень какая-то там. И этот еще бородатый… Всех достал уже.

– Бородатый? – насторожился Кобылин.

И не зря – словно в ответ на призыв из черного провала дверей выглянул Гриша – взъерошенный, в костюме, с галстуком, в огромных черных очках. И тут же, увидев напарника, замахал рукой.

– Кобылин! – взревел он. – Опаздываешь! Давай сюда!

Запнувшись, Борода умолк, опустил очки и, словно не веря своим глазам, уставился на подходящего охотника. Кобылин степенно прошествовал мимо, спиной ощущая, как ухмыляется парень в кожанке, наблюдавший с берега за встречей коллег.

Алексей ступил на борт дебаркадера, прошел мимо Бороды и нырнул в полутемный зал, уставленный круглыми ресторанными столиками.

– Ты что, совсем? – зашипел над ухом очнувшийся Гриша. – Кобылин, ты вообще?

Посмотреть, конечно, было на что. Комплект камуфляжа, купленный на распродаже в охотничьем магазине, давно пылился без дела, и вот, наконец, настал его звездный час. Выглядел Алексей колоритно – бесформенная камуфляжная куртка, объемистые камуфляжные штаны, заправленные в резиновые сапоги, камуфляжное кеппи… Дополнял образ зеленый рюкзак и огромный сачок на плече. Строго говоря, это был подсачник, для вытаскивания рыбы, но выглядел он так, словно Кобылин собрался охотиться на гигантских бабочек-мутантов.

– А ты что хотел? – невозмутимо отозвался Кобылин, глядя в лицо Гриши, наливавшееся багрянцем. – Департамент охоты, прошу любить и жаловать.

– Кобылин, – прошипел Борода, грозя другу толстым, как сарделька, пальцем, – ты того, этого. Заканчивай. Как ребенок, ей-богу. Просил же, оденься нормально. Купил же костюм…

– Значит, так. – Охотник резко повернулся, и Гриша чуть не влетел в него. – Пока ты мне не достанешь удостоверение КГБ или, там, ЦРУ, я буду ходить в той одежде, под которую можно спокойно спрятать ствол. И нечего тут ныть о дресс-коде. Такого условия в моем рабочем контракте не было.

Борода, застывший с воздетым к потолку пальцем, медленно поднял руку еще выше и выразительно повертел ей у виска.

– Ты безнадежен, – выдохнул он. – Боже, о чем я только думал. Леш, ну сам подумай, ну зачем! Ты же внимание лишнее к себе привлекаешь…

– А в костюме с кобурой под мышкой я, значит, внимания привлекать не буду? – яростно зашептал Кобылин. – Или где мне ствол носить? Там, где Маклауд свой меч прятал?

Гриша поджал губы, сурово глянул на друга, тяжело вздохнул.

– Да не нужен тебе ствол, – с отчаяньем сказал он. – Пойми, костюм – это же не зря. И удостоверение… Не все проблемы решаются с помощью оружия. Отвыкай стрелять навскидку, учись работать с административным ресурсом…

– Зачем? – едва слышно спросил Кобылин. – Ну?

– Затем, что пора завязывать с этой беготней по крышам, – сердито бросил Гриша. – Это все для малолеток. Побегал, пострелял и будет. Надо серьезными делами заниматься, с твоим-то опытом. Пострелять – это любой дурак может.

– Ну-ну, – буркнул Кобылин, прищуриваясь, – любой, значит.

– Ой, ладно. – Гриша вскинул руки, словно сдаваясь в плен. – Все, хватит. Потом поругаемся. Давай сейчас к делу, время уходит.

– Ладно, – после минутной паузы согласился Кобылин. – Что тут у нас?

– Давай за мной, – буркнул Борода.

Оттеснив плечом охотника, Гриша свернул в темный узкий коридор, напоминавший о том, что друзья действительно находятся на корабле, спустился по лесенке на нижний этаж и подождал, пока Кобылин его догонит.

Очутившись внизу, Алексей с интересом оглянулся. Нижний этаж действительно походил на внутренности корабля. Длинный коридор, много дверей, ведущих, судя по всему, в крохотные каюты. На полу – потертая зеленая дорожка, а вдалеке – открытая дверь.

– Давай, – бросил Гриша, – не спи.

Он решительно зашагал по коридору к распахнутой двери, и Алексей двинулся следом, опустив свой сачок так, чтобы не цеплять белые плафоны на потолке.

За распахнутой дверью обнаружилась неожиданно большая каюта. Больше всего она походила на номер в отеле – при входе одежный шкаф, в углу тумбочка с телевизором, дальше, в темноте, огромная кровать. Вот только окна или выхода на балкон тут не было – их заменял большой круглый иллюминатор. Сияющий надраенной медью, он выглядел немного аляповато, декоративно, словно его сюда присобачил модный дизайнер, решивший подчеркнуть морскую тематику. Гриша щелкнул выключателем на стене, и люстра под потолком зажглась мягким желтым светом, выхватив из полутьмы сразу сотню деталей.

Кобылину сразу бросился в глаза беспорядок в комнате – на полу мятая одежда, стаканы, мятые пакеты, журналы… У стены перевернутый стул, у шкафа – груда вешалок. На кровати – ворох одеял, собранных в кучу. А у стены, на простынях, что-то большое, продолговатое…

– Это что? – потрясенно спросил Кобылин, подходя ближе.

Гриша, с мрачным видом стоявший у кровати и рассматривающий тело, махнул рукой – мол, смотри сам.

Посмотреть было на что. В принципе, это было тело мертвой женщины. Длинные черные волосы прикрывали ее обнаженное до пояса тело, но не в силах были скрыть, что покойная обладала весьма привлекательной, по мужским меркам, фигурой. Но вот ниже пояса… все ниже пояса было покрыто крупной иссиня-черной чешуей. Ноги были сдвинуты так плотно, что напоминали скорее хвост, заканчивающийся широким плавником.

– Русалка? – потрясенно спросил Кобылин у молчавшего Гриши. – Тут?

– А то сам не видишь, – огрызнулся тот. – Встречался с ними?

– Нет. – Ошеломленный охотник покачал головой. – Только читал. Ерунду всякую. Но вот так, живых, видеть не доводилось. И мертвых. Даже не знал, что они здесь, в городе встречаются.

– Ну, оказалось, что встречаются, – вздохнул Борода. – Вот, поступил сигнал от клиринговой компании. Двух уборщиц уже увезли в больничку, отпаивают успокоительным.

– Что тут произошло? – спросил Кобылин, аккуратно прислоняя свой сачок к двери и наклоняясь над трупом.

– Пес его знает, – буркнул Борода. – Это и надо узнать.

– А персонал что? – спросил охотник, осторожно откидывая длинные черные волосы в сторону и рассматривая мертвое тело.

– Персонала нет, – отозвался Гриша. – Только охранник, что следил за уборщицами. Он ни сном ни духом. Персонал, судя по всему, прямо с утра дернул в разные стороны и забился по щелям. Сплошные нелегалы, надо полагать. Да и само местечко… того. Сейчас ищут владельца, но концов пока не нашли.

– Ее били, – сухо сообщил Кобылин, открывая белое как мел женское лицо с навсегда застывшими стеклянными глазами. – Бока, плечи, руки. Хорошо так били.

– Вижу, – буркнул Борода. – Забили до смерти?

– Нет, – отозвался Кобылин, прикрывая простыней мертвое лицо. – Шея сломана. Ее душили – сильные мужские руки. Потом свернули шею, сломали позвонки. Вот и все.

– Думаешь, охотники? – тихо спросил Борода.

– Не знаю, – мрачно отозвался Кобылин. – Проще было пристрелить. А тут… тут похоже на пытки. Я не знаю таких охотников. А ты?

– Я-то знаю, – мрачно отозвался Гриша. – Но никто не бегал за русалками в последнее время. И я не слышал, чтобы кто-то на них охотился. По крайней мере, в наших краях.

– А чем они опасны? – спросил Кобылин. – Я слыхал, что могут заманить неосторожного гуляку да притопить в озере. Но это же не упыри, которые специально охотятся на людей?

– Не знаю, чем они опасны, – отозвался Борода. – Я тоже не сталкивался с ними, все только с чужих слов и записей.

– Понятно. – Кобылин выпрямился, оглядел комнату, подобрал свой сачок, чувствуя себя полным идиотом. – Хорошо. Мертвая русалка. Дальше что?

– Дальше? – Гриша обернулся к другу. – Дальше тебе нужно выяснить, кто ее убил и зачем.

– Мне? – искренне удивился Кобылин. – Зачем?

– Потому что такое задание, – спокойно отозвался Борода. – У нас тут происшествие. Мы занимаемся именно делами, связанными с нечистью. Надо разобраться, кто, почему, зачем.

– Ты меня ни с кем не спутал? – недоверчиво спросил Кобылин. – Я вроде как специалист в другой области. Я не сыщик, не частный детектив. Я убийца. Киллер.

– Киллер! – Борода скривился. – Не этот ли самый киллер ныл весь прошлый год, что он устал быть машиной смерти, что не хочет чувствовать себя инструментом и готов в любой момент слететь с нарезки?

– Допустим, – не стал отпираться Кобылин. – У меня не самая приятная в мире работа, можно и поныть. Но расследовать убийство нечисти? Да я первый кандидат в подозреваемые!

– Вот именно, – подхватил Гриша. – Опыта тебе не занимать. И никого не нужно будет убивать, совсем наоборот. Смекаешь?

– Чтобы поймать преступника, нужно думать как преступник? – Алексей нахмурился. – Ну, это ты загнул, отец.

– Тебе самому-то не интересно, за что так девчонку приложили? – спросил Борода.

– Допустим, интересно, – сухо произнес Кобылин, окидывая долгим взглядом тело, прикрытое мятой простыней.

Конечно, он не мог не заметить – русалке на вид было лет двадцать, не больше. По человеческим меркам – девчонка, но кто знает, как оценивать возраст этого существа? Чем она могла так разозлить кого-то? Утопила родственника убийцы? Друга? Оказалась не там и не в то время?

– Вот тебе и работа, – медленно сказал Борода. – Некоторые круги… обеспокоены этим происшествием. Нужно будет принимать какое-то решение. Если это месть или охотники – это одно дело. Если это одно существо убило другое существо… Это совсем другое дело.

– Официальная работа? – недоверчиво переспросил Кобылин. – Это?

– Надо отрабатывать финансирование, Леша, – медленно произнес Борода. – И скажи спасибо, что так, а не со снайперской винтовкой на крыше. Понимаешь, о чем я?

– Понимаю, – мрачно отозвался Кобылин. – Вот, значит, какая ты – работа по заказу.

– Давай, – мягко произнес Борода. – Соберись. Просто узнай, кто убил девчонку и за что. Не ментам же такое дело сдавать. Только нам, больше некому.

– Да я даже не знаю, с чего начать! – признался Кобылин. – Я же никогда не расследовал ничего!

– Ну, Лех, уж придумай что-нибудь, – отозвался Гриша. – У тебя есть финансы, есть опыт, есть связи. Бери руководство в свои руки и давай сваргань что-нибудь. И побыстрее.

– Чепуха какая-то, – сердито бросил Кобылин.

– Давай-давай, – подбодрил Гриша. – Бери все в свои руки. И прежде чем жаловаться, посмотри на меня – труп-то надо будет перевезти, утилизировать. Заполнить кучу бумаг, отвести десятки глаз, и сделать так, чтобы никто ничего не заметил. И не выложил в Интернет. А потом еще и получить по шее за медленную работу. Не хочешь махнуться?

– Не хочу, – быстро отозвался Кобылин. – Что еще по делу есть? Что это вообще за место?

– Плавучий ресторан, – отозвался Борода. – Много бухла, карточные игры, шумно. Немного местной шпаны. Ничего серьезного, кабак как кабак. Но тут, внизу, в каютах, вроде как есть намек на бордельчик. Понимаешь, о чем я?

– Понимаю, – сказал Кобылин. – Но об этом знают только местные менты, а на них у нас выхода нет.

– У тебя – нет, – уточнил Борода. – Я же сказал, если что узнаю, то сразу позвоню.

– Идет, – согласился Кобылин и решительно двинулся к двери.

– Ты куда? – изумился Борода.

– Переоденусь и за работу, – отозвался Кобылин. – Соберу информацию по русалкам, по этому месту, потом обзвоню информаторов, дам поручения команде.

– Ишь, информаторов, – буркнул Борода. – Вижу, входишь во вкус.

– Когда тело заберешь? – спросил Кобылин, не обращая внимания на подначку.

– Минут через десять должна подъехать машина, – ответил Гриша. – После этого ты тела уже не увидишь. Что-то нужно?

– Нет, – Кобылин помотал головой. – Но если его еще кто-то будет осматривать, пусть посмотрят повреждения подробней. Ну, там, врач, а не охотник, понимаешь?

– Сделаем, – со вздохом произнес Борода. – Ох, намаюсь я с этим делом. Чувствую заранее.

– А уж я-то, – буркнул Кобылин, выходя из каюты. – Давай звони.

Выйдя в коридор, охотник поджал губы, злясь на самого себя, и двинулся в сторону лестницы. Он чувствовал себя полным кретином. Борода прав – натянуть камуфляж было чистым ребячеством. Он хотел немного позлить Гришу, что стал слишком официально относиться к охоте. Но вместо этого показал себя идиотом. Борода прав. Пора заканчивать с этими глупостями и браться за дело. По-настоящему.

* * *

С наступлением ночи от воды потянуло холодом и сыростью, но это Кобылина не испугало. На этот раз он экипировался как следует – удобная серая куртка, просторные джинсы, мягкие кроссовки. Обычный набор для ночной работы, в который можно было спрятать целый арсенал. На самом деле Алексей не думал, что сегодня ночью у него будет много работы, но осторожность никогда не помешает, особенно когда проводишь ночь на месте преступления, в темноте, на барже, в полном одиночестве.

Алексей мало что смыслил в расследованиях, поэтому решил не изобретать велосипед, а придерживаться проверенной тактики. Он, как настоящий охотник, сел в засаду и просто ждал, когда кто-нибудь – или что-нибудь – попадет в его сети.

Конечно, действовал он не наугад. Первое, что сделал Кобылин, когда вернулся домой, – это сел собирать информацию. Его интересовали две вещи – русалки и дебаркадер у набережной. Он пролистал свои заметки, прошерстил известные сайты, пробил по нескольким поисковикам адреса и имена. Итог был неутешительным. О русалках писали очень много, но все больше чепуху. Отделить ценную информацию от легенд было очень нелегко – в этом вопросе Алексей не мог руководствоваться личным опытом. А справочники и заметки предыдущих поколений охотников, заботливо собранные в ноутбук, не слишком помогали. Единственное, что удалось точно установить, – обычно русалки не были агрессивными, в отличие, кстати, от германских ундин или морских сирен. Живность отечественного производства, судя по легендам, была в основном ленива, малоактивна, но зато любвеобильна. Было ли это так на самом деле, Кобылин не мог сказать, зато точно знал – никто из тех охотников, с кем он общался, никогда не охотился на русалок.

Со вторым вопросом тоже не слишком повезло. О пресловутом дебаркадере писали, наоборот, мало, но тоже не по делу. Кабак, бордель, игровой дом, прибежище шпаны, два раза закрывался, один раз горел. Хотели снести, да так и не сподобились. Обычная история средненького кабачка. О владельцах – ни слова в сети. И никаких упоминаний о странных или хотя бы подозрительных событиях. Гриша тоже не слишком помог – Кобылин перезванивал ему два раза, но Борода так толком ничего и не узнал. Владельцы кабака пока скрывались, персонал весь разбежался, от свидетелей, нашедших тело, толку не было. Уборщицы вообще были из наемной компании и не имели отношения к дебаркадеру, а охранник, приглядывавший за ними, знал только своего начальника, которого тоже не могли никак найти.

Впору было закручиниться, но одна ниточка у Кобылина осталась в запасе – вещи, разбросанные по полу комнаты. Гриша не обратил на них особого внимания, а вот охотник, которому приходилось часто ставить свою жизнь на один взгляд, разглядел нечто важное. А именно – вещи принадлежали двум разным женщинам. Две объемистые женские сумки, больше похожие на рюкзаки. Платья разных цветов. Большие полупрозрачные покрывала, которыми так любят обматываться стеснительные купальщицы, – две штуки. Две. И, кстати, ни одной пары обуви.

Проходя по коридору, Кобылин успел бросить взгляд в пару приоткрытых дверей и не мог не заметить разбросанные по кровати вещи. И сейчас он надеялся только на то, что за вещами, собственно, должны были прийти. Хоть кто-нибудь. И он был готов зуб дать, что придут – ночью. На это Кобылин и сделал ставку.

Он явился на дебаркадер к самому закату, уже вооруженный, экипированный и успевший сделать пару важных звонков. Как и ожидалось, на странном судне никого не было – двери были опечатаны, но и только. Никаких тебе цветных лент, дежурных полицейских, специальных следователей и прочей живности. Судя по всему, слух о произошедшем успел доползти до всех заинтересованных лиц, и все они решили держаться подальше от злосчастной баржи.

Без лишней суеты Кобылин забрался на дебаркадер, просочился в одно из окон и бесшумно обошел весь корабль, на этот раз внимательно посматривая по сторонам. Как и ожидалось, никого он там не нашел, но зато утвердился в мысли, что этот плавучий домик зарабатывал деньги вовсе не продажей вечерних коктейлей.

Убедившись в логичности своих выводов, Кобылин засел в большом зале, напротив главного входа, в самом темном углу, за столиком, и принялся ждать, размышляя о жизни своей трудовой. Слова Гриши неожиданно больно его задели и продолжали царапать его изнутри весь день. Ребячество… Неужели он действительно так и не вырос, так и остался в душе ребенком? Просто пистолеты стали настоящими, а враги вполне реальными. И эта русалка… Нечисть? Нет. Некрасивое слово. Эта бедная девчонка с хвостом вместо ног никак не тянула на нечисть или нежить. Как там Гриша говорил – другое общество. Другие. Существа? Чем она отличается от Веры вервольфа или, если уж на то пошло, от обычной студентки? Упырь ясно, чем отличается. Ест людей – получает пулю, не ест людей, не получает пулю. Но русалка… А кто еще?

Перебирая свои воспоминания, Кобылин скоротал время до полуночи. Никаких неприятностей не было. Разве что ближе к одиннадцати на дебаркадер забрался незваный гость – взъерошенный парень в куртке с нашивкой «ОХРАНА». Кобылин сразу его засек, но мешать не стал. Всхлипывая и постанывая, страдалец прокрался в комнату с компьютером, куда сходились кабели от камер наружного наблюдения. Там паренек вытащил из стола какой-то сверток, вытащил из-за шкафа барсетку, прихватил со стола кружку и очень быстро сделал ноги. Так что даже подгонять не пришлось.

Отметив, что гость покинул судно не через дверь, а через незапертое окно, Кобылин задумчиво почесал кончик носа и, заперев окно на щеколду, отправился в обход. Он обошел корабль еще раз, прошелся по коридорам, прислушиваясь к каждому шороху и плеску, постоял у бортов, пялясь в черные воды. А потом вернулся к месту преступления – к каюте, в которой убили русалку.

Не особо церемонясь, Кобылин высадил две соседние двери, так, словно в них врывался спецназ. А потом очень осторожно открыл дверь каюты напротив «русалочьей» и засел в ней. У самого входа, у приоткрытой двери, так, чтобы видеть через щелку коридор.

Затаив дыхание он принялся ждать и всего через полчаса был вознагражден за терпение – едва минула полночь, как в коридоре едва слышно скрипнула лестница. Алексей подобрался, достал пистолет, но досылать патрон не стал. Просто затаил дыхание, прислушиваясь к шумам.

Но услышал он вовсе не то, что ожидал. Никаких хлюпов, шорохов или шагов, вовсе нет. Услышал он едва различимый стук когтей по деревянной ступеньке и едва заметный шорох ковровой дорожки. Там, за стеной, по коридору мягко ступало что-то небольшое, теплое и когтистое.

Озадаченный, Кобылин поднялся на ноги, опустил пистолет и сделал шаг назад, в глубину комнаты, бесшумно растворившись в темноте. Загадочное существо тем временем остановилось у приоткрытой двери, и охотник услышал звук, который невозможно было ни с чем спутать, – кто-то втянул носом воздух. За долю секунды Кобылин успел испугаться, разозлиться, прийти в бешенство и овладеть собой. Он даже успел опустить пистолет, прежде чем дверь медленно распахнулась.

В проеме двери показался силуэт огромной собаки, размером с московскую сторожевую. Свет, бивший из коридора, не давал рассмотреть подробности, но Кобылин и так знал, что шерсть у этой собачки рыжая, а между ушей завивается колечками.

– Ну и зачем? – спросил Кобылин, шагая вперед.

Собака взвизгнула, метнулась обратно в коридор, с глухим стуком ударилась о противоположную стену. Тут же в проеме двери с рычанием вырос широкоплечий силуэт если не культуриста, то уж точно атлета, готового грудью закрыть четвероногую подругу от неведомой опасности.