Текст книги "Герцогиня-самозванка"

Как и все в гостиной, Лана следила за происходящим во все глаза. Но разглядеть миссис Ван Эндел или ее гостя ей никак не удавалось. Их со всех сторон обступила толпа гостей.

– Очень рад с вами познакомиться.

Голос, хотя и с британским акцентом, показался Лане смутно знакомым. Она даже вытянула шею в попытке разглядеть лицо гостя.

– Как к вам лучше обращаться: господин герцог или сэр? – спросила одна из присутствующих дам.

– Пока я здесь, в Америке, называйте меня просто Джесс.

– Джесс, – выдохнули вслед за ним с полдюжины дам. Миссис Ван Эндел продолжила знакомить почетного гостя с остальными.

– Не хотите ли бокал шампанского? – предложила Эвелин и кивком приказала Лане подойти ближе.

Наконец-то Лане представился случай увидеть хозяйку. Эвелин была миловидной женщиной с некрупными правильными чертами. Ее карие глаза так и светились гордостью. Легкость ее стана подчеркивало персиковое атласное платье с пышной юбкой, перехваченной в нескольких местах более темными бархатными лентами. На шее блестело бриллиантовое ожерелье, которое стоило, должно быть, целое состояние. Темные волосы Эвелин были украшены диадемой, она носила ее величественно, словно корону.

Свенсон слегка подтолкнула Лану в спину, прервав тем самым ее размышления.

Толпа расступилась, и девушка робко двинулась к хозяйке и ее почетному гостю.

Она шла как в тумане, гости протягивали руки и брали с подноса бокал за бокалом. Со всех сторон доносились обрывки фраз, всеобщая болтовня переросла в ровный гул. Лана ничего не замечала. Ее взгляд был прикован к высокому мужчине в прекрасно скроенном черном костюме и крахмальной сорочке. На шее его на трехцветной ленте висел герб королевского рода. Он мило беседовал с хозяйкой. Очевидно, его замечание вызвало у Эвелин улыбку и смущение. И хотя Лана не расслышала слов, его надменный тон, его безупречный британский выговор не оставляли сомнений: перед ней был член английской королевской семьи.

Осознав это, бедная девушка пришла в ужас.

Человек, ради которого в этом доме собрались все представители нью-йоркского высшего света, перед которым они как дураки ходили на задних лапках и подобострастно заглядывали в глаза, был не кто иной, как мошенник и плут Ветер.

Глава 7

Надо же, каков плут, думала Лана. Даже когда Ветер заметил, что она уставилась на него, выпучив глаза и разинув рот от удивления, он и бровью не повел, а только со светской улыбкой на губах взял у нее с подноса бокал шампанского. И подмигнул ей.

Просто подмигнул!

А она от неожиданности чуть не выронила из рук поднос. Ну и самообладание у этого пройдохи! И нисколько не боится разоблачения. Его будто и не волнует, что она здесь и узнала его.

Когда наконец к Лане вернулось самообладание, она бросила на него полный возмущения взгляд и пошла прочь.

Зачем он здесь? Украсть столовое серебро? На что оно ему? У него всегда было полно денег. Да и в карты в «Синем гусе» он всегда выигрывал. Такому удачливому игроку вообще нет нужды воровать.

Она украдкой взглянула на него издали. Ветер стоял в окружении дам. Он словно купался в их восхищении. Эта картина пронзила сердце Ланы такой болью, что она ухватилась за край стола, чтобы не упасть. Конечно, зачем ему рисковать, занимаясь воровством, когда можно просто очаровать этих глупых светских гусынь и они сами дадут ему столько денег, сколько ему потребуется?

Для него это как игра, думала Лана в приступе праведного гнева. Уж конечно, она его раскусила.

Она подхватила свой поднос и вновь принялась расхаживать по комнате. Но взгляд ее был прикован к так называемому почетному гостю. Нужно подальше держаться от этого прохвоста Ветра… или как он там себя называет? Джесс? В общем, чем дальше от этого лжеца, тем лучше. Если узнают, что они знакомы, будут неприятности. Еще подумают, что Лана с ним заодно, что она нанялась в этот дом на работу, чтобы помочь ему осуществить его гнусные замыслы.

Кто-то коснулся ее плеча, и у девушки душа ушла в пятки. Это была Свенсон.

– Шить умеешь?

Лана уставилась на экономку, ничего не соображая.

– Ты оглохла? Я спрашиваю: ты шить умеешь?

– Да.

– Хорошо. – Экономка взяла у Ланы поднос и передала его другой служанке. – Идем.

Лана, слегка озадаченная, последовала за экономкой в уютную комнату возле прихожей, убранство которой было выдержано в розовых тонах. Молодая леди сидела на подбитой атласом банкетке в окружении других дам. Они сидели на таких же банкетках, в изобилии расставленных по комнате, или просто стояли, потягивая шампанское. Очевидно, это была специальная гостиная, где дамы могли уединиться, чтобы поправить прическу или посплетничать в чисто женской компании.

Свенсон вручила Лане набор для шитья.

– Мисс Инид Моргенталь наступила на подол своего платья. Нужно срочно его починить, а швея, как назло, куда-то подевалась. Так что сделай все как следует.

– Да, мэм.

Лана опустилась на колени перед молодой леди и осмотрела платье. К счастью, оно всего лишь порвалось по шву.

Продев нитку в иголку, Лана принялась шить. Шелковая ткань приятно скользила в ее руках. Как здорово, наверное, было бы носить столь же великолепный наряд, думала она. Нет, конечно, она не надеялась, что у нее когда-нибудь будет такое же шикарное платье, но мечтать об этом все же было приятно.

Дамы потягивали шампанское и вертели в руках дорогие шпильки и без устали любовались своим отражением в зеркалах над туалетными столиками. Казалось, рассматривать себя они могут до бесконечности. Хотя почему бы и нет? Ведь все они прекрасны, словно сказочные принцессы.

Одна из них прыснула в кулачок.

– Этот герцог Амберленд самый красивый мужчина из всех наших знакомых, как вы думаете?

– И очень богатый, – подхватила Инид Моргенталь. Голос ее звучал резко и пискляво, в нем слышались капризные нотки. – Эвелин Ван Эндел рассказала мне по секрету, что он чуть ли не самый богатый человек во всей Англии.

– Да ну! Не может быть!

– Кто знает, – хриплым шепотом произнесла еще одна дама, – может статься, однажды он взойдет на английский престол.

Инид закинула ногу на ногу, и Лана чуть не взвизгнула от боли. Она от неожиданности укололась иголкой.

– Не буду возражать, если пока он на моем троне посидит.

Эти слова Инид вызвали у присутствующих взрыв хохота.

– Я бы тоже не отказалась позабавиться с ним в постели, – произнесла черноглазая брюнетка в узком прямом атласном платье. С этими словами она осушила свой бокал и встала.

– У тебя нет шансов, – заявила Инид, приглаживая волосы и заправляя за ухо капризный завиток. – Вы не заметили, как этот герцог на меня смотрит? Если все и дальше пойдет хорошо, может, я даже позволю ему меня соблазнить.

Некоторые из присутствующих изобразили на лицах удивление, остальные же просто посмеялись над ее самонадеянностью.

Брюнетка улыбнулась:

– Что ж, Инид, прекрасная мысль! Так не сиди сиднем. Иди и составь герцогу компанию. Ты ведь не хочешь, чтобы он заскучал без тебя?

– Энни Дэвис. – Инид в беспокойстве заерзала, и Лана подняла голову, выронив иголку из рук.

– Я же просила, – девушка бросила на подругу яростный взгляд, – называй меня Аня. Аня Дэвис. Когда ты уже запомнишь?

– Я помню, но я также помню, что в школе, еще до того, как твой отец сделал состояние на поставках сахара, тебя звали просто Энни.

– Но Аня звучит гораздо лучше, ты не находишь? – возразила брюнетка и, по-кошачьи ехидно улыбнувшись, добавила: – Не мешкай, милая Инид, а то я с радостью составлю компанию нашему герцогу.

И с этими словами она удалилась. А Инид тут же принялась ерзать и в нетерпении перебирать ногами.

– Ну, скоро ты там?

– Да, мэм, – отозвалась Лана и обрезала нитку. Закончила или нет, но лучше не заставлять эту нетерпеливую даму ждать дольше, а то она вскочит и побежит, волоча за собой Лану на нитке.

Инид поднялась и поспешила из комнаты. За ней последовали остальные дамы.

Лана убрала нитки и иголки и медленно поднялась, держась за поясницу. Она хотела было предупредить мисс Моргенталь, чтобы та была поосторожнее, а то шов может разойтись снова, но передумала. Эта дама готова на все, даже предстать голой посреди гостиной Ван Энделов, лишь бы не упустить случай заполучить этого очень красивого, очень богатого мерзавца, на которого она успела положить глаз.

Лана устало покачала головой. Если бы они только знали, что этот мнимый герцог Амберлен лишь лжец… и только.

Казалось, вечер никогда не кончится. Во время скучного ужина Лана собирала со стола пустые тарелки, складывала их в тележку и везла на кухню. Там посуду сгружали в тазы с горячей водой. После нескольких походов с тележкой туда и обратно волосы Ланы растрепались, непослушные кудри выбились из-под косынки и лезли в глаза. Свенсон уже несколько раз неодобрительно взглянула на девушку.

Ветер весь вечер блистал умными речами. Гости за столом просто заслушались, особенно дамы. Они краснели, бледнели и глупо улыбались, прикрываясь салфетками, а он с удовольствием расточал на них свое обаяние.

Когда ужин наконец закончился, хозяйка предложила гостям перейти в другую комнату, где был накрыт десерт. Лана облегченно вздохнула. Ей: не придется больше наблюдать игру этого прохвоста. Невыносимо смотреть, как он дурачит всех этих простаков.

– Эй ты, – обратилась к Лане вошедшая в кухню экономка, – возьми вон тот поднос и иди за мной.

Девушка бросила выгребать из тележки грязную посуду, и послушно поплелась в огромный танцевальный зал. У стен зала стояли круглые столики и позолоченные стулья. На каждом столике горела свеча, рядом стояла хрустальная чаша, в каждой чаше плавала белая гардения. Лана в жизни не видела такой красоты. Цветы наполняли воздух благоуханием. Зал был полон элегантных мужчин и женщин, напоминавших девушке королей и королев из неведомого сна.

Поднос Ланы был заставлен спиртными напитками в маленьких стаканчиках. Ей снова предстояло разносить напитки. Женщины предпочитали конфеты и печенье, а мужчины пили бренди и другие крепкие напитки. Некоторые джентльмены вышли на террасу выкурить сигару. Среди них Лана заметила Ветра. Он слегка наклонился к собеседнику, чтобы зажечь сигару, ткань его безупречного фрака натянулась на плечах. Затем он выпрямился, выпустил колечко дыма и обернулся. Их глаза встретились.

– Я бы выпил чего-нибудь, – произнес джентльмен рядом с ним, и Лане пришлось подойти к ним со своим подносом.

Ветер ждал, пока его сосед возьмет рюмку и отойдет в сторону. Bсe так же глядя ей в глаза, он провел пальцем по ободку рюмки на ее подносе.

– Так вот, значит, где ты пропадала все это время. А я все ждал тебя в «Синем гусе». И скучал по тебе, Лана.

Почему он говорит с ней таким низким, ласковым голосом? Совсем как тогда, на пристани. Она ощутила легкий трепет, ее бросило в жар, на спине выступил пот.

Стараясь скрыть нахлынувшие на нее чувства, Лана вздернула подбородок, приготовившись отразить атаку.

– Наверняка Верна Ли не давала тебе скучать.

Он улыбнулся, глаза его потеплели, голос смягчился.

– Она, конечно, очень щедрая девушка, всех готова одарить. Но, Лана, она ведь так не похожа на тебя. Встреча с Верной ни в какое сравнение не идет с радостью видеть тебя.

– А, вот вы где. – Эвелин Ван Эндел появилась как из-под земли. – Мой муж хотел бы выпить вместе с вами, милорд.

– С величайшим удовольствием. – В то же мгновение Джесс подхватил бокал с подноса Ланы и, отвернувшись от нее, пошел вслед за хозяйкой в другой конец террасы.

А она так и стояла, не двигаясь, наблюдая, как он присоединился к кучке гостей, как вскоре все они рассмеялись в ответ на его меткое замечание. Не прошло и нескольких минут, как вокруг него собралась целая толпа. Гости слетались к нему, как мотыльки на огонь.

Лана вернулась в зал. Она шла от стола к столу, раздавая напитки. Лицо ее не выражало никаких эмоций. В эти минуты она была благодарна судьбе за то, что для всех этих людей она была вроде предмета мебели, они попросту не замечали ее. Будь они чуть внимательнее, обязательно увидели бы, что она еле сдерживает слезы. Ей так хотелось разрыдаться, правда, она и сама не могла взять в толк почему.

– Ну и слава Богу, – выдохнула кухарка, когда за последними нанятыми в помощь людьми закрылась дверь. На кухне царил ужасный беспорядок. Все тарелки, бокалы и чайники, какие были в доме, валялись повсюду безобразными кучами. Загустевший соус стекал из перевернутого на столе соусника на пол.

– Займись этим, – велела кухарка и, наложив себе целую тарелку пирожных, уселась пить чай.

Лана наполнила таз горячей водой и закатала рукава выше локтей.

– Отдаю миссис Ван Эндел должное, – заметила кухарка с набитым ртом, – она знает, кого приглашать.

Лана ополаскивала в чистой воде все тарелки, затем складывала их на разложенном полотенце стекать.

– Вы говорите о мисс Моргенталь?

Кухарка презрительно фыркнула:

– Да уж! Если бы у ее отца не было столько денег, ее бы и на порог не пустили. Как и ее подружку Аню. Я слышала, она только и думает, как бы купить себе титул, раз уж не вышло выйти замуж за какого-нибудь аристократа. К слову, о знатных женихах. Что скажешь об этом английском герцоге? Все дамы сегодня сделали перед ним стойку. По слухам, если ему повезет пережить немало своих коронованных родичей, он станет королем.

Лана со стуком положила тарелку и принялась вытирать чистую посуду.

Кухарка отодвинула тарелку с деликатесами и отхлебнула чаю.

– Держу пари, что Ван Энделы, стремясь поразить английского герцога, потратили на этот вечер больше денег, чем я, или ты, или все мы, вместе взятые, зарабатываем за год.

Лана подняла голову.

– Как вы думаете, почему они все это делают?

– Да пыль в глаза пускают своим великосветским друзьям.

– То есть это все просто напоказ?

Толстуха пожала плечами:

– А для чего же еще? Все эти ее чаепития, обеды и даже благотворительность – все только ради того, чтобы выделиться. А после сегодняшнего вечера с таким почетным гостем, как английский герцог, все разговоры в обществе будут только об этом. – Кухарка устало поднялась. – Ну, я пойду спать, а ты приведи здесь все в порядок, девочка.

– Хорошо.

И толстуха выплыла из кухни. Оставшись одна, Лана погрузилась в размышления.

Сколько всего интересного она увидела за один лишь вечер! Везде невероятная роскошь, красивые комнаты, уставленные великолепной мебелью. А еды столько, что можно накормить целый город. Шампанское рекой. И гости в королевских нарядах. И самый красивый из всех – Ветер.

Она наблюдала, как он танцевал со всеми дамами по очереди. Он плавно кружил по залу с отсутствующим видом, а на лице Инид играла такая самодовольная усмешка, что сомнений не оставалось: он будет провожать ее домой.

Как больно сознавать, что он поддался чарам этой глупой, пустой женщины! Но все же Лана не могла не восхищаться его манерой держаться. Даром что оборванец, а хитер как лис.

Хорошо, что она избавилась от этого мерзавца и притворщика. А то, что ей тяжело на сердце, так это от долгой, утомительной работы, и ничего больше.

Глава 8

– Свенсон сказала, что миссис Ван Эндел очень довольна тем, как вчера прошел ужин. – Говоря это, кухарка водила пальцем по деревянному столу, по ободкам чайников и кастрюль. Удовлетворившись сияющей чистотой кухни, она продолжила: – Сегодня хозяйка на весь день собралась по каким-то благотворительным делам, так что все слуги свободны до обеда.

– Сегодня? – обрадовалась Лана.

– Как только приготовишь шоколад для миссис Ван Эндел, можешь идти.

– Благодарю вас, мэм. – Девушка от радости чуть не обняла кухарку.

Час спустя она уже вприпрыжку бежала по улицам Нью-Йорка. Вокруг стоял гомон, прохожие говорили на дюжине диалектов. Мимо громыхали запряженные лошадьми повозки. Она чувствовала себя птицей, вырвавшейся из клетки. В кармане у нее позвякивали монетки, она спешила к знакомому торговцу фруктами, ей не терпелось увидеть глаза Колина, когда он будет выбирать себе яблоко.

О, как же она соскучилась по Шивон! Ей хотелось поскорее расспросить их, как они жили без нее.

Когда должен родиться ребенок? Еще рано, наверное. Но время летело быстро. Очень скоро. Лана думала о деньгах, припрятанных в ее сумке в чердачной комнате особняка Ван Энделов. Их как раз хватит, чтобы снять маленькую чистую квартиру. Скорее бы поделиться этой радостной новостью с Шивон.

Она остановилась перед входом, чтобы перевести дух. Огляделась. Пахло чесноком и топленым салом, горелым мясом и поджаренным хлебом. Громко плакали дети, их матери бранились, кричали и сыпали проклятиями мужские голоса. Мухи кружили вокруг лошадей и роились над гниющим мусором.

Как ее бедная Шивон выдержала здесь столько лет? Но теперь это не важно, размышляла Лана, поднимаясь по лестнице. С этого дня для Шивон и Колина начнется другая жизнь, вдали от шумов и запахов этих грязных трущоб.

– Шивон! Колин! – позвала Лана и громко постучала. Дверь была закрыта.

Из-за двери доносился плач ребенка. Ребенка? Но это невозможно, для этого еще слишком рано.

– Шивон! Колин! – Лана забарабанила в дверь изо всех сил. Дверь квартиры напротив с шумом распахнулась. Даже не поворачивая головы, она узнала характерный выговор миссис Дженовезе.

– Их здесь нет.

– Нет? – Нахмурившись, она воззрилась на женщину. – Куда же они подевались?

– Ваша подруга… ваша подруга умерла.

– Умерла? – Лана оперлась рукой о стену, чтобы не упасть. – Но как?.. Почему?..

– Я сама не видела, как это случилось, но говорят, что она попала под повозку.

– Повозку? – Лана облизала внезапно пересохшие губы. – И Колин?

– Она вытолкнула бамбино в последний момент.

– Он жив! Господи, спасибо! – простонала Лана. Ноги у нее подкашивались, и она сама не понимала, как до сих пор не рухнула на пол. – Куда они с отцом переехали?

– Вы должны знать, – взгляд миссис Дженовезе сделался жестким, – возможно, его отец и правил этой повозкой и намеренно задавил вашу подругу. Впрочем, я не утверждаю этого. Я не знаю наверняка.

Лана не могла пошевелиться.

– Почему вы так думаете, миссис Дженовезе?

Та пожала плечами:

– Возможно, он хотел освободиться.

– Освободиться?

– Я слышала, как они ссорились в то утро. Гораздо сильнее, чем обычно. Ваша подруга сказала ему, что ждет ребенка.

Итак, секрет Шивон был раскрыт. Об этом знал уже весь дом. Что ж, этого следовало ожидать.

– И вы думаете… – Она не смогла произнести это вслух. То, о чем она думала, было слишком ужасно. Неужели Билли способен на такое? Убить? Воспользоваться неразберихой и начать новую свободную жизнь? – А где сейчас Билли?

– После того как ваша подруга упала, повозка накренилась. На углу она столкнулась с другим экипажем. Когда подоспела помощь, оба кучера были мертвы.

– Мертвы? Так Билли тоже умер? – У Ланы заныло сердце. – А Колин? Где же он?

– Полиция отвезла бамбино в Ист-Сайдский сиротский дом.

– В сиротский дом? – Каждое следующее слово все больше ввергало девушку в панику.

Видя ее растерянность, итальянка протянула ей руку.

– Зайдите, выпейте стакан воды.

Лана отшатнулась:

– Нет, спасибо, миссис Дженовезе. Мне нужно идти спасать маленького Колина.

– Он хороший мальчик, – мягко сказала миссис Дженовезе. – Мой Джованни говорит, что он очень умный. А ваша подруга… она была хорошей матерью.

«Была». Это слово пронзило сердце Ланы, словно острый нож.

– Спасибо, – сказала она и отвернулась, пряча хлынувшие из глаз слезы. – Спасибо, что были для них хорошей соседкой, миссис Дженовезе.

– Я старалась, но этого было недостаточно.

«Я старалась. Но этого было недостаточно». Слова женщины эхом отдавались в голове Ланы.

«Ах, Шивон! Я тоже старалась. Прости. Прости, что недостаточно старалась. А теперь уже слишком поздно».

Здание Ист-Сайдского сиротского дома было зловещим и устрашающим, как, впрочем, и все дома по соседству. Серый деревянный монстр возвышался пятью этажами, к двери вела высокая лестница в дюжину ступеней. Окна верхнего этажа были узкими и мрачными. В одном из них Лана углядела детское личико, прилипшее к стеклу. От увиденного у нее все сжалось внутри.

Она не забыла. Ведь она много лет провела в подобном месте. Она очень хорошо знала это чувство ежедневного страха и безысходности. Унылое, безрадостное существование изо дня в день. Мрачные люди, казалось, получали садистское удовольствие, вводя суровые правила и без устали напоминая детям, что им несказанно повезло оказаться здесь, а не на улице.

Она постучала. Стоило двери открыться, как из мрачной темноты на нее тут же обрушились знакомые с детства запахи: затхлая гниль, зловоние немытых тел, вонь пропитанных мочой соломенных тюфяков.

В проеме стояла дородная розовощекая женщина. На ней было безупречно чистое платье и передник, волосы убраны в аккуратный пучок.

– Чем могу помочь, мисс?

Лана дважды открыла рот, прежде чем смогла произнести хоть слово.

– Я ищу Колина О'Малли. Скажите, он здесь?

– Вы его родственница?

– Я подруга его матери. Можно мне его повидать?

– Боюсь, сегодня вы никого не сможете повидать, – понизив голос, ответила женщина. – Сегодня для нас очень важный день. К нам пришли попечители нашего сиротского дома – женское благотворительное общество, и с ними еще несколько важных особ. Сам мэр города здесь. Только представьте! И шеф полиции. И даже Фарли Фэрчайлд из «Нью-Йорк ньюс». Он будет освещать это событие в прессе. Лучше приходите завтра, – добавила она, закрывая дверь.

– Подождите, я только хотела справиться о Колине. С ним все хорошо?

Женщина смерила Лану презрительным взглядом и заговорила с ней как со слабоумной:

– Мы гордимся своей заботой об этих несчастных сиротах. У всех наших подопечных все хорошо, особенно в такой знаменательный день. А теперь извините меня…

И не успела Лана произнести и слова, как дверь захлопнулась прямо перед ее носом.

Спускаясь по ступенькам, Лана жадно вдыхала свежий воздух, и хоть летний бриз дул так сильно, что трепал ее платье, она никак не могла отделаться от характерного сиротского запаха. Казалось, этот запах навсегда въелся в ее внутренности и не выветрится никогда.

На последней ступеньке крыльца она замешкалась и обернулась на угрюмый фасад, надеясь увидеть маленького Колина, готового обнять ее. Но дверь была наглухо закрыта. Лана повернулась и зашагала прочь.

С каждым шагом сердце ее наполнялось горечью. Все ее планы и мечты о будущем обратились в прах. Теперь это были всего лишь пустые обещания.

– Я вернусь за тобой, Колин, – выдохнула она, успокаивая себя. – Только не сдавайся. Я обещала твоей маме, что не оставлю тебя, и сдержу слово.

– Что-то ты рано, – заметила кухарка, поднимая глаза от тарелки с ростбифом и картофельным пюре, как только Лана вошла в кухню.

– Я… я закончила свои личные дела и подумала: может, я вам нужна здесь?

– Да, помощь никогда не помешает, – прошамкала кухарка, не переставая жевать. – Можешь начать с вон тех кастрюль и сковородок. Я сегодня приготовила простой ужин для прислуги, потому как мистер и миссис Ван Эндел ужинать дома не будут.

Лана наполнила котел водой, поставила его на огонь и добавила уголь в печь. Вскоре вода закипела.

– Сделай мне прежде чашку чая, потом посуду помоешь, – велела кухарка с набитым картошкой ртом. И когда Лана поставила перед ней чашку, добавила: – И сама выпей чаю, девочка.

Лана не поверила своим ушам, и чуть котел не опрокинула от удивления.

Она поставила на стол вторую дымящуюся чашку. Кухарка вилкой указала ей на стул:

– Садись.

Лана села напротив толстухи и отхлебнула из чашки.

– Что с тобой случилось сегодня? – спросила кухарка, пронзая девушку взглядом.

– Ужасное известие о… – Она была не в силах произнести это вслух, не в силах посмотреть правде в глаза. – О моей подруге.

– У всех нас бывают проблемы – это и есть жизнь. – Кухарка затолкала остатки еды себе в рот вместе с добрым куском свежеиспеченного хлеба и отодвинула тарелку. – Забудь о чужих неприятностях, девочка, и справляйся лучше со своей собственной жизнью.

– Да, мэм, – ответила Лана и глотнула чаю, ошпарив язык. Затем она принялась убирать со стола. – Спасибо вам. Пойду помою те котлы и кастрюли.

С минуту кухарка сидя наблюдала за Ланой, затем встала и вышла из кухни, предоставив девушку ее занятиям.

Весь остаток дня Лана вертелась волчком. Она помогала кухарке с ужином для прислуги, затем долго убирала на кухне. Лишь около полуночи девушка без сил упала на кровать.

Когда мерное посапывание возвестило, что все вокруг спят глубоким сном, Лана наконец перестала гнать от себя дурные мысли.

Нет, это невозможно. Этого просто не может быть! Шивон мертва? Ее милая мечтательница Шивон? Нет! Все воспоминания Ланы о детстве были связаны с ней. Они всегда делились своими секретами, делили невзгоды. Даже одеяло у них было одно на двоих. Они укрывались им и спали вдвоем на холодном полу, когда малышка Шивон, разбуженная ночным кошмаром или чем-то расстроенная, прибегала к подруге. Когда, измученные голодом, они прокрадывались к заветному буфету матери-настоятельницы, то и добытый кусок хлеба делили пополам. Лана даже представить себе не могла, как она будет теперь жить. Одна, без Шивон.

А бедный Колин, что будет с ним без матери? В приюте он как в тюрьме. Ее собственные воспоминания о годах, проведенных в подобном заведении, были так ужасны, так живы и болезненны, что сама мысль о судьбе бедняжки Колина приводила ее в трепет.

Эти двое составляли смысл всей ее жизни. Без них Лана была как рыба, выброшенная на берег. Без них она не могла дышать. Без Шивон и Колина у нее не осталось ничего. Она теперь совсем одна, без семьи. Ей некуда идти. И незачем. Мир для нее опустел. Все эти годы два близких ей человека заставляли Лану двигаться вперед. А что теперь? Прежняя жизнь разрушена, Лана осталась совсем одна.

Должно быть, Колин чувствует то же самое. Один, в огромном пугающем мире, без помощи, без родных…

Сама мысль об этом причиняла нестерпимую боль. Шивон больше нет. Никогда им больше вместе не смеяться, не делиться сокровенными тайнами.

Никогда. Непоправимость этого «никогда» разрывала Лане сердце на части. Застонав, она свернулась клубочком и впилась зубами в собственный кулачок, чтобы не кричать от боли. Приглушенное рыдание вырвалось из самой глубины ее сердца, тело содрогнулось, и слезы хлынули бурным потоком.

Это она, она виновата. Она подвела их обоих, подвела Шивон, и теперь ее единственная подруга мертва. Если бы только Лана сразу же спрятала ее от гнева Билли, ее дорогая Шивон была бы сейчас жива. И Колина она тоже подвела, предоставив его судьбе, может быть, более страшной, чем сама смерть.

Лана лежала в темноте, глотая горькие слезы. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой безнадежно одинокой, такой невероятно слабой и бесполезной, бессильной что-либо изменить. Нечто похожее она испытывала, когда умер ее отец, оставив их с матерью без гроша, и позднее, когда похоронили матушку и чиновники с окриками и тычками везли ее в сиротский дом.

Светало, ночь медленно превращалась в утро. И с первыми лучами солнца в душе Даны забрезжил робкий луч надежды.

Конечно, вернуть Шивон уже нельзя. Но она может выполнить данное ей когда-то обещание.

Она скопила денег. Этого хватит, чтобы снять комнату. Лана молода, у нее много сил. Она вырастит Колина, позаботится о нем, жизни не пожалеет для него.

Ничего, она еще раз пойдет в Ист-Сайдский сиротский дом. И на этот раз повидает малыша, а потом займется поисками жилья для них обоих. У них будет дом. Дом, о котором они с Шивон так мечтали и которого у них так и не появилось. Что ж, по крайней мере он будет у Колина.

Это было последнее, о чем она подумала, прежде чем забыться тяжелым сном.