Текст книги "Обручальное кольцо"

Глава 2

Келли стояла в классе, безуспешно пытаясь успокоить бешено стучащее сердце.

Алекос купил кольцо?

Нет, нет, нет! Это невозможно! Ведь так? Нервно прижав ладонь к пылающему лбу, Келли попыталась мыслить логически, удивляясь, почему ей раньше не пришло в голову, что он может быть заказчиком.

Когда осознание всех последствий своего поступка нахлынуло на нее, она не смогла сдержать тихий стон.

Вместо того чтобы выкинуть мучителя из своей жизни, она собственноручно притянула его обратно.

Когда Келли заметила его у забора, то чуть не упала в обморок. На один безумный миг она подумала, что мужчина приехал сказать ей, что передумал, что сделал ошибку. Что он сожалеет о прошлом.

Сожалеет.

Келли прикрыла рот рукой, пытаясь подавить истерический смешок. Когда это Алекос о чем-либо сожалел и просил прощения за свои поступки? Разве он когда-нибудь упоминал тот факт, что не явился на собственную свадьбу? Нет. На его идеальном лице не было заметно ни намека на искреннее раскаяние.

– Вы в порядке, мисс? – донесся до нее тонкий голосок. – Вы прибежали сюда, как будто за вами кто-то гонится.

– Гонится? – переспросила Келли, облизывая пересохшие губы. – Нет, все в порядке.

– Но кажется, что вы прячетесь.

– Я не прячусь, – визгливым голосом произнесла она и обвела взглядом притихший класс, не замечая сидящих за столами учеников.

Зачем, о, зачем она убежала? Теперь он подумает, что ей не все равно. Келли желала убедить его в том, что у нее все прекрасно, что разрыв с ним лишь послужил толчком к новой, лучшей жизни, что, продавая кольцо, она пыталась вернуть все на свои места.

Келли попыталась выровнять дыхание. Она провела четыре года мечтая снова увидеть Алекоса, мечтая, как однажды столкнется с ним, но она никогда не думала, что это в действительности случится.

– В школе пожар, мисс Дженкинс? – Малышка Джесси Принс взволнованно взглянула на нее. – Вы бежали. Но нам было сказано, что бежать нужно только при возникновении пожара, мисс Дженкинс.

– Верно, – сказала Келли, добавив про себя: при пожаре и при появлении мужчины, которого ты не желаешь видеть снова. – Но я не бежала. Я… э… просто быстро шла. Это хорошо для фигуры. – Интересно, он все еще во дворе? Что, если он будет ждать ее? – Откройте учебники по английскому на странице двенадцать, и мы продолжим с того места, где остановились. Мы должны сочинить стихи о летних каникулах.

Возможно, ей следовало просто отдать Алекосу кольцо, но в этом случае он узнал бы, что она носит его на груди.

В классе раздался шелест бумаги, тихий шепот, вдруг прорезанный громкими звуками с последних рядов.

– Ой! Он ударил меня, мисс!

Келли потерла лоб и глубоко вздохнула. Только не сейчас.

– Том, встань перед классом, пожалуйста. – Она терпеливо ждала, пока мальчик хмуро брел на середину комнаты, а затем села перед ним на корточки и произнесла: – Ты не можешь бить людей, Том. Это неправильно. Я хочу, чтобы ты извинился.

– Но я не хочу извиняться, – ответил мальчик, упрямо глядя на учительницу, и щеки его пылали так ярко, что почти сравнялись по цвету с ярко-рыжей шевелюрой. – Он назвал меня морковкой, мисс Дженкинс.

Будучи едва в состоянии сосредоточиться, Келли глубоко вздохнула и произнесла:

– Это плохо, и поэтому он тоже извинится. Но это не меняет того, что ты его ударил. Никого нельзя бить.

Даже самоуверенного грека, который оставил невесту прямо в день свадьбы.

– Я не виноват, что у меня такой взрывной характер. Это всё мои рыжие волосы.

– Ты, а не твои рыжие волосы, ударил Гарри.

Как она могла знать, что именно он приобрел кольцо?

Ребенок позади Келли подал голос:

– Мой папа говорит, что если кто-то обижает тебя, то надо просто поколотить его, и больше такого не повторится.

Келли вздохнула.

– Или мы можем постараться и думать больше о чувствах других, – слегка повысив голос, обратилась она к классу. – Нам надо осознать, что мы все разные. Мы должны проявлять толерантность: это будет нашим словом дня. – Девушка поднялась и прошла на середину комнаты, чувствуя, как впились в нее двадцать шесть пар глаз. – Толерантность. Кто мне скажет, что значит это слово?

Двадцать шесть рук взмыли в воздух.

– Мисс, мисс, я знаю! Спросите меня, меня!

Келли подавила улыбку.

– Джейсон? – спросила она.

– Мисс, тот мужчина стоит в дверях.

Келли обернулась как раз в тот момент, когда Алекос заходил в комнату.

Не в силах вымолвить ни слова, она просто смотрела на него, с отчаянием осознавая, как резко участилось ее сердцебиение при его появлении.

Алекос незримо изменил атмосферу в классе, как отметила Келли. Его присутствие требовало внимания.

В комнате раздались звуки отодвигаемых стульев, когда дети поднялись, приветствуя гостя, и она ощутила прилив гордости, ведь еще некоторое время назад они были непослушной оравой детей, но под ее чутким руководством стали командой.

– Очень хорошо, дети, – хрипло произнесла Келли. – Отличные манеры. Каждый получит по две звезды в дневник. – Она была спокойна, когда дети находились рядом с ней. Это придало ей сил повернуться и встретиться лицом к лицу с Алекосом, как раз направляющимся к ней. – Сейчас не самое лучшее время. У нас занятие.

– Вполне подходящее время, – возразил он.

Щеки Келли запылали, а колени задрожали, когда она вспомнила ту страсть, которая связывала ее с Алекосом.

Она заставила себя успокоиться и повернулась к детям:

– У нас гость. Что он не сделал?

– Он не постучал в дверь, мисс Дженкинс.

– Правильно. – Келли выдавила из себя улыбку. – Он не постучал. Видимо, этот джентльмен забыл о хороших манерах и нарушил правила. Поэтому мы с ним выйдем в коридор на минуточку, и я преподам ему урок о хорошем поведении в классе, а вы пока заканчивайте свои стихи.

Келли уже было развернулась к двери, но Алекос внезапно схватил ее за запястье и притянул к себе на глазах у изумленных детей.

– Позвольте мне преподать вам важный жизненный урок, дети, – начал он, обведя взглядом класс. – Если что-то действительно важно для вас, действуйте. Не позволяйте никому сбегать от вас и не стойте за дверью, ожидая разрешения войти. Просто действуйте.

Этот необычный радикальный подход был встречен ошеломленным молчанием со стороны детей. Спустя пару мгновений несколько ребят неуверенно подняли руки.

– Да, что ты хочешь сказать? – спросил Алекос у мальчика в первом ряду, очевидно принимая вызов.

– Но что же делать с правилами? – поинтересовался малыш.

– Если они неразумны, то их можно нарушить, – незамедлительно ответил он, и Келли гневно вздохнула.

– Нет! Правила нельзя нарушать. Они существуют для того…

– Чтобы их проверяли, – закончил за нее Алекос низким голосом. – Вы должны всегда спрашивать себя: почему? Порой правила нужно нарушать ради прогресса, движения вперед. Иногда другие люди будут говорить, что вы не можете чего-то сделать. Вы собираетесь их слушать?

Двадцать шесть учеников взволнованно вертели головой, а Келли тем временем попыталась освободить руку из железной хватки Алекоса для того, чтобы снова установить контроль над классом.

Она едва смогла подавить истерический смешок. Кого она хотела обмануть? Она ни за что не сможет восстановить порядок в классе, пока Алекос здесь.

– Давайте разберем данную ситуацию. Мне необходимо поговорить с мисс Дженкинс, но она не желает слушать меня. Что мне делать? Уйти?

Один ученик поднял руку:

– Это зависит от того, насколько важен ваш разговор.

– Чрезвычайно важен, – чеканя каждое слово, обратился к притихшему классу Алекос. – Но надо дать другому человеку почувствовать, что у него есть выбор. И сейчас я позволю мисс Дженкинс выбрать, где мы поговорим. Келли? – Мужчина развернулся к девушке. – Здесь или снаружи?

– Снаружи, – процедила девушка сквозь зубы.

Алекос улыбнулся и снова обратился к классу:

– Вот вам пример успешных переговоров. Мы оба получаем то, что хотим. И сейчас мы с мисс Дженкинс выйдем за дверь, а вы должны… должны написать сочинение в сто слов на тему «Почему правила должны всегда подвергаться сомнению».

– Нет! – яростно прошипела Келли. – Они должны завершить свои стихотворения.

– Чудесно! – ответил Алекос, в то время как его взгляд невольно задержался на губах девушки. – Вы можете написать стихи – о пользе нарушения правил. Было очень приятно с вами познакомиться. Усердно работайте, и вы многого добьетесь. Помните – не важно, откуда вы, важно, к чему вы стремитесь.

С этими словами Алекос развернулся и, все еще крепко держа Келли за руку, направился к двери. Ей ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

Оказавшись в коридоре, она устало прислонилась к стене:

– Не могу поверить, что ты только что это сделал.

– Не стоит благодарности, – протянул Алекос. – Обычно цена за мою мотивационную речь составляет полмиллиона долларов, но в данном случае я сделал это бесплатно ради следующего поколения.

Келли возмущенно раскрыла рот:

– Я вовсе не благодарила тебя!

– А следовало бы. Из рабски подчиняющихся правилам роботов не могут вырасти завтрашние предприниматели, – произнес Алекос и улыбнулся. – Что-то мне подсказывает, что я не заработал двух звездочек в дневник.

Готовая взорваться от злости и разочарования, Келли сжала ладони в кулаки.

– Неужели ты совсем ничего не знаешь о детях?

Насмешливая улыбка тут же исчезла с лица Алекоса. Теперь его красивое лицо казалось отстраненным и жестким.

– Нет, – ответил он напряженным голосом. – Ничего. Я говорил с ними как со взрослыми, а не с детьми.

– Но они не взрослые, Алекос. Ты знаешь, какие у нас проблемы с дисциплиной? – Произнося эти слова, Келли тем не менее не могла абстрагироваться от того, что пальцы мужчины все еще обхватывали ее запястье, а их обладатель пожирал ее глазами, пока она говорила. – Когда я взяла этот класс, они не могли усидеть на месте в течение пяти минут.

– Сидение за партой далеко не самое важное занятие. Я, например, даже на совете директоров прохаживаюсь по залу, это помогает мне думать. Ты должна учить их задавать вопросы, а не пытаться вывести послушных клонов, делающих что им прикажут. Почему ты продала мое кольцо?

Келли умышленно проигнорировала последний вопрос.

– Но без правил общество распадется, – сказала она.

– А без людей, способных нарушать правила, общество не будет развиваться, – промурлыкал он. – В любом случае я здесь не для… – Но до того, как Алекос завершил предложение, в конце коридора раздались истерические крики и послышался звук быстрых шагов.

– Мисс Дженкинс, наводнение! Там повсюду вода!

Алекос обреченно вздохнул.

– Где здесь можно найти тихое, уединенное место? – спросил он.

– Тут такого нет, ведь это школа.

Группа детей под руководством Вивьен бежала по направлению к ним.

– О, Келли. – Подруга казалась измученной, а на ее юбке были заметны мокрые следы. – В раздевалке для девочек настоящий потоп. Вода повсюду. Должно быть, она откуда-то льется. Можно мои ученики посидят у тебя в кабинете, пока я сбегаю в офис? Нам надо найти водопроводчика или… – Вивьен передернула плечами. – Понятия не имею, кому звонить. Есть идеи? Скоро вся школа будет затоплена; может, мне стоит заказать подводную лодку? Нам нужен человек, который разбирается в трубах и водотоке.

– Я в этом разбираюсь, – сказал явно расстроенный Алекос и глубоко вздохнул. – Где наводнение? Покажите мне. Чем быстрее мы с этим разберемся, тем скорее ты окажешься в моем распоряжении.

Заметив Алекоса, Вивьен посмотрела на него широко раскрытыми глазами.

Привыкшая к реакции женщин на Алекоса, Келли смирилась с неизбежным.

– Это Алекос. Алекос, моя подруга и коллега – Вивьен Мейсон.

– Алекос? – Вивьен вопросительно взглянула на подругу, которая смогла лишь пожать плечами.

– Он купил кольцо.

– Кольцо? – Вивьен попыталась изобразить на лице недоумение. – О, это та старая вещица, которую ты хранишь в комоде? Я помню кольцо – смутно.

Лицо Келли приобрело цвет спелого помидора под проницательным взглядом глаз Алекоса.

– Но давайте вернемся к наводнению. – Вивьен оглянулась через плечо. – Надо вызвать водопроводчика, да?

Алекос посмотрел на воду, текущую по коридору.

– Если только водопроводчик не обладает суперспособностями, ваша школа будет затоплена до того, как он приедет. Принесите мне набор инструментов – что-нибудь, что найдете в школе, – приказал он. – И перекройте воду в главном трубопроводе. – Сказав это, он отправился по коридору, оставив Келли ошеломленно стоять позади.

– Алекос, ты не можешь! – воскликнула она, когда ее взгляд упал на его шикарный костюм и дорогую обувь, но он лишь насмешливо улыбнулся, словно прочитав ее мысли.

– Не суди о книге по обложке – кажется, так вы, англичане, говорите? Я прилетел сюда прямо с собрания в Афинах. И то, что на мне костюм, не значит, что я не могу починить трубу. Принеси мне инструменты, Келли.

– Он может так хорошо выглядеть и чинить трубу? Я просто зеленею от зависти, – слабым голосом пробормотала Вивьен, и Келли легонько толкнула ее:

– Иди выключи воду.

Скоро Алекос обнаружил проблему.

– Шов в этой трубе проржавел насквозь. – Мужчина снял пиджак, и его рубашка сразу же намокла и прилипла к его худощавому, мускулистому телу. – Что в этом ящике?

– Понятия не имею. – Пытаясь не обращать внимания на его совершенное тело, Келли открыла ящик.

Алекос хмуро окинул взглядом находящиеся в нем инструменты.

– Дай мне вон ту штуку – нет, под ней; правильно. – Он отвинтил сломанную трубу и внимательно ее изучил. – Вот ваша проблема. – Он пробежал пальцами по отрезку ржавой трубы. – Сомневаюсь, что трубы когда-либо ремонтировались. Неужели никто не следит за этим местом?

– Не думаю, что смотритель школы обладает вашими навыками. И у нас не хватает средств, – сказала Вивьен.

– На это не требуется много денег, просто регулярная проверка. Келли, мой телефон в заднем кармане брюк – вытащи его.

– Но…

– У меня сейчас руки заняты! – прорычал он. – Не говоря уже о том, что я весь промок. Я был бы очень признателен, если бы ты мне не перечила.

Келли переступила через лужу на полу и запустила руку в карман его брюк, ощущая через тонкую ткань разгоряченную кожу. Она быстро вытащила телефон, осознавая, что Алекос наверняка тоже чувствовал напряжение. Четыре года назад Келли просто не могла оторваться от этого тела, а он, в свою очередь, не мог насытиться ею.

Келли нервно сглотнула:

– Что я должна сделать?

– Быстрый набор. – Алекос дал ей инструкции, и она прижала телефон к его уху, чтобы он мог говорить. – Моя команда прибудет сюда через десять минут, – сообщил им он, завершив разговор.

– Команда?

– Я могу починить эту трубу, но у меня нет необходимого материала. Нам нужна секция трубы того же диаметра, что и старая; моя команда по безопасности мигом отыщет все необходимое и доставит сюда. Это пойдет им на пользу. – Алекос вытер влажный лоб и осмотрелся, отмечая старые стены с отваливающейся краской. – Если бы это была не школа, а корабль, то он бы уже пошел ко дну.

– Да, по сравнению с этим зданием даже «Титаник» кажется более надежным, – пылко согласилась с ним Вивьен, заставив Келли негодующе закатить глаза.

Находиться в одной комнате с Алекосом было почти невыносимо, а Вивьен еще подливала масла в огонь своими восхвалениями героя-спасителя.

– Может, закончим на этом? – начала она. – Алекос, я уверена, что тебя ждут в другом месте. Теперь, когда ты установил проблему, думаю, мы сможем сами ее решить, так что ты можешь идти.

– Идти? Ты с ума сошла? – изумленно пискнула Вивьен. – Мы никогда не найдем человека, который так быстро починит трубу. Он знает, что делает. Почему ты хочешь, чтобы он ушел?

– Потому что ей некомфортно находиться так близко ко мне, – произнес Алекос с ироничной ухмылкой на лице, в упор глядя на Келли. – Разве не так, дорогая моя?

Использование этого ласкового слова заставило девушку ощутить новую волну возбуждения. Оно напомнило ей о тех интимных моментах, которые она силилась забыть.

– Я передумала насчет продажи кольца, – произнесла она. – Я хочу, чтобы оно перешло в руки хороших людей, а ты точно к ним не относишься. И то, что ты можешь закатать рукава и починить протекающую трубу, не впечатляет меня.

– А вот я впечатлена, – мечтательно протянула Вивьен. – Действительно впечатлена. Я думала, что вы владеете судоходной компанией.

Казалось, Алекоса забавлял этот разговор.

– Я действительно руковожу судоходной компанией.

– Но точно не сидя за столом.

– К сожалению, обычно так и получается. Но у меня есть диплом по корабельному строительству и инженерии, который порой бывает полезен.

В этот миг в комнату зашла женщина, за которой следовали пять мужчин, несущих необходимое для ремонта оборудование.

– Эти люди говорят, что – ой!.. – Секретарь школы в ужасе осмотрела раздевалку, и Келли попыталась сотворить на лице успокаивающую улыбку.

– Все под контролем, Джанет.

И это действительно было так. Когда Алекос отдавал приказы, мужчины работали как слаженная команда. Но еще больше поразило Келли то, что Алекос сам выполнил всю грязную работу. Его команда принесла необходимые материалы, и, пока он чинил трубы, они вытирали воду.

Когда ремонт был успешно завершен, Келли попыталась незаметно выскользнуть из раздевалки, но в тот же миг ощутила пальцы Алекоса на своем запястье.

– Нет, больше никаких побегов.

Притянув ее ближе, он подхватил ее на руки. Келли испуганно выдохнула и обхватила мужчину за плечи:

– Что ты делаешь?! Поставь меня!

Одновременно смеясь и завидуя подруге, Вивьен дотронулась до руки Алекоса и посоветовала:

– Только не урони ее! Боже, если вам так не терпится, то можете пойти в мой кабинет, он свободен.

– Поставь меня! – кричала Келли, пытаясь вырваться из цепких объятий. – Я хочу, чтобы дети уважали меня, но это будет невозможно, если они увидят, как ты несешь меня на руках через всю школу, как…

– Как настоящий мужчина? – Более не обращая внимания на ее тщетные попытки освободиться, Алекос что-то сказал своей команде и вышел из комнаты. – Ты немного поправилась с нашей последней встречи.

– Ну и хорошо, – буркнула Келли, пытаясь скрыть боль, которую он причинил ей этими словами. – Надеюсь, ты надорвешь себе спину.

– Это был комплимент. Кажется, эти килограммы распределились именно так, как надо, хотя не могу сказать точно без более тщательного осмотра.

– Как ты можешь так говорить, встречаясь с другой женщиной? Это же мерзко.

– Ты ревнуешь.

– Ничего подобного. Твоя болезненно тощая блондинка может забирать тебя.

Келли стала извиваться, но это привело лишь к тому, что Алекос еще сильнее прижал ее к себе, так что ей пришлось лежать спокойно, стараясь не вдыхать такой знакомый аромат его кожи – стараясь не смотреть на мужественную линию его подбородка и длинные черные ресницы.

– Поставь меня сейчас же, Алекос.

Вместо ответа, он поцеловал ее.

Глава 3

Блестящий черный автомобиль двигался по узким улочкам; Келли была рада, что Алекос усадил ее на сиденье, ибо ее ноги просто превратились в желе.

– Не могу поверить, что ты поцеловал меня на глазах у всех. Я больше никогда не смогу взглянуть в глаза этим людям.

– А я думал, что мы покончили с твоими комплексами еще четыре года назад.

– Не было у меня комплексов! Просто ты всегда вытворял какие-то безумные вещи, которые…

– …ты раньше никогда не делала. Знаю, – закончил фразу Алекос, плавным движением руки переключая скорость. – Признаю, что действовал тогда слишком поспешно. Но у меня никогда не было столь неопытной девушки, как ты.

– Ну уж извини!

– Не надо извиняться. Я грек, и работа с тобой была самым эротичным опытом в моей жизни.

Келли смущенно заерзала.

– Еще и эта твоя одержимость светом, – произнесла она.

– Светом?

– Ты все время хотел оставить свет включенным!

– Просто я хотел видеть тебя во всей красе.

Келли съежилась на сиденье, припоминая в мельчайших подробностях то, как она пыталась спрятаться от Алекоса.

– Ты никогда не слышал о глобальном потеплении? Мы должны как можно меньше включать свет. В любом случае теперь это не важно. У меня нет комплексов, но это совсем не означает, что я тут же превращусь в эксгибиционистку. Кроме того, я просто не хочу целовать тебя. Даже мысль об этом вызывает во мне стойкое отвращение.

Не отрывая взгляда от дороги, Алекос улыбнулся:

– Понятно.

Это еще больше вывело Келли из себя.

– Как смеешь ты врываться сюда после четырех лет разрыва и безо всяких объяснений? Ты ведь даже не сожалеешь, не так ли? У тебя нет совести. Ты никогда никому не делал так больно, как мне, но тебе все равно.

На мгновение она подумала, что Алекос не ответит. Келли заметила, как он крепче обхватил руль, так что побелели костяшки пальцев, и сжал губы.

– У меня есть совесть, – резко произнес он. – Именно поэтому я на тебе и не женился. Это было бы ошибкой.

– Что? Что за извращенная логика? О, не важно! – воскликнула Келли, чувствуя себя униженной. Ведь она ответила на его поцелуй – жадно, отчаянно, глупо. – Почему ты вообще поцеловал меня?

– Потому что ты не переставала говорить.

– Снизь скорость. Меня укачивает, – велела она, не желая признавать, что это поцелуй заставил ее голову кружиться.

Она даже хотела сорвать с шеи цепочку с кольцом только лишь затем, чтобы это мучение закончилось. Что она может потерять? Только гордость. Алекос был совсем не глуп. Вполне возможно, он знал, какие чувства она к нему испытывает.

Теперь Келли сожалела, что дала ему свой адрес, но тогда она была так смущена его поступком, что хотела лишь убраться из школы, подальше от любопытных глаз.

Несмотря на то что сердце было готово выскочить из груди, она попыталась мыслить логически, что было практически невозможно, ведь Алекос находился так близко. Каждый раз, бросая на него мимолетный взгляд, Келли в мельчайших подробностях вспоминала время, проведенное с ним: ласки его чувственных губ, доказывающих, что до этого момента она никогда по-настоящему и не целовалась; сильные, умелые руки, доводящие ее до экстаза, избавляющие от всех комплексов…

Но их отношения были построены не только на невероятном сексе.

Им было хорошо вместе, их тянуло друг к другу словно магнитом. Отношения приносили удовольствие и радость.

Но сколько боли они ей принесли.

Порой Келли думала, что ей незачем будет жить, если он уйдет.

– На следующем перекрестке поверни налево, – хрипло сказала она. – Я живу в розовом доме со ржавыми воротами. Ты можешь припарковаться снаружи. Я принесу тебе кольцо, и ты сможешь уехать.

Келли оставила Алекоса в прошлом, не так ли? Она продолжила свой путь без него. Ее сердце больше не болело от мыслей об Алекосе, хотя иногда ей снились сны о том, как они занимаются любовью. Да, она носила его кольцо у сердца, но скоро и это изменится.

Заметив, как заколыхались занавески на окнах у соседей, Келли сокрушенно застонала. Она и так давала людям достаточно поводов для сплетен.

– Не смей целовать меня здесь. Миссис Хилл девяносто шесть лет, и она наблюдает за нами из окна. У нее будет сердечный приступ, если она нас увидит.

Выбравшись из автомобиля, Келли нерешительно взглянула на Алекоса, который обладал удивительной способностью везде чувствовать себя как дома.

– Ты здесь живешь? – спросил он.

Келли мгновенно рассвирепела.

– Не всем же быть миллионерами! – зло бросила она. – А смотреть на кого-то свысока – признак плохого воспитания.

– Я не смотрю свысока, – возразил Алекос. – Перестань принимать все так близко к сердцу и пытаться угадать, что я в действительности думаю, потому что у тебя это плохо получается. Я просто удивлен.

Здесь так тихо, а ты такой общительный человек. Я думал, что ты живешь в Лондоне и каждый вечер бегаешь по клубам.

Не желая тешить эго мужчины признанием о том, какой рохлей она была после разрыва с ним, Келли начала рыться в сумочке в поисках ключей.

– Ты, наверное, удивишься, но я развлекаюсь, – промямлила она.

Алекос недоверчиво поднял бровь:

– Я ошеломлен. То есть ты хочешь сказать, что это место оживает с наступлением ночи?

Келли вспомнила о барсуках и ежах, населявших ее сад.

– Здесь очень оживленно. Можно сказать, здешние места полны активной подземной жизнью, – пробормотала она.

Даже у барсуков была более насыщенная сексуальная жизнь, чем у нее, мрачно подумала Келли. Но отчасти это была ее собственная вина, не так ли? После того как журналисты измучили ее, пытаясь узнать подробности их с Алекосом разрыва, она спряталась от всего мира. – Подожди здесь, я принесу кольцо.

– Я пойду с тобой. Не хочу становиться причиной сердечного приступа твоей соседки, а здесь мы привлекаем слишком много внимания.

Взгляд Келли переместился с широких плеч Алекоса на мужественную линию его подбородка, и она поспешно отвела глаза, почувствовав привычное головокружение от его близости.

– Я не хочу видеть тебя в своем доме.

Вместо ответа, он взял ключи из ее руки и направился к входной двери.

Келли бросилась за ним:

– Не смей заходить в мой дом без приглашения!

– Так пригласи меня.

– Нет. Я приглашаю к себе только приятных людей, а ты… – тараторила она, тыкая его пальцем в грудь, – точно к таким не относишься.

– Почему ты продала мое кольцо?

– Почему ты бросил меня в день свадьбы?

Алекос глубоко вздохнул:

– Я уже сказал тебе.

– Да, я слышала – ты сделал мне одолжение. У тебя какое-то искаженное представление о добропорядочности.

Казалось, что Алекос пытался подобрать правильные слова, прежде чем заговорить снова.

– Это было нелегко для меня.

– Можешь мне не рассказывать. А вообще, забудем об этом. Я не хочу ничего знать, – зло произнесла Келли, решив, что просто не сможет выслушать все причины, по которым она ему не подходила. – Заходи, если хочешь. Я принесу кольцо, и ты сможешь уехать.

Алекос не сдвинулся с места:

– Я знаю, что причинил тебе боль…

– Боже, давай забудем об этом! – воскликнула Келли и выхватила ключи из его руки. Она хотела, чтобы Алекос наконец сдался и уехал, но он никогда не сдавался. Именно упорство сделало его таким успешным человеком. Он не замечал преград.

Келли решительно зашла в дом, слегка поморщившись, когда дверь врезалась в кучу журналов, сваленных в прихожей.

– Извини за беспорядок, – сказала она. – Я пытаюсь выбросить эти журналы.

– Пытаешься?

Келли сложила руки на груди, будто защищаясь:

– Мне тяжело выбрасывать вещи. Я всегда боюсь, что избавлюсь от чего-то, что может мне понадобиться в будущем.

Наклонившись, она собрала журналы, взглянула на мусорный бак для бумаги и, поколебавшись, снова сложила их в кучу у двери.

– Ты всегда разбрасывала вещи вокруг себя, – весело произнес Алекос.

– Да, никто не идеален. По крайней мере, я специально не делаю другим людям больно, – резко бросила она, но тут же тихо вскрикнула от ужаса, увидев, как он стукнулся лбом о дверную перегородку. – О, осторожно! Бедный… ты в порядке? Больно? Я принесу лед. – Сочувствие переполняло девушку ровно до тех пор, пока она не вспомнила, что он не заслужил его. – Это старые дома. Надо наклонять голову, когда заходишь внутрь.

Потирая ушибленный лоб, Алекос состроил гримасу.

– Тебе надо предупреждать об этом до того, как кто-то ударится до полуобморочного состояния.

– Низкая перегородка не мешает людям, чей рост ниже шести футов.

– Мой рост превышает шесть футов.

Ей не надо было напоминать об этом. Алекос нависал над ней, поражая своей мощью и мужской энергией.

Келли сделала шаг назад.

– Тебе следовало смотреть, куда ты идешь.

– Но я был поглощен тобой, – раздраженно заметил Алекос, будучи явно недовольным собственной слабостью.

Тот факт, что она все еще имела власть над ним, доставил ей некоторое женское удовлетворение. Возможно, Келли и не была худа и светловолоса, но Алекос все равно не мог оторвать от нее глаз, хотел он того или нет.

Алекос буквально заполнил собой всю комнату. Сексуальность и обжигающий жар распространились по всему дому.

Испугавшись той скорости, с которой ее покидало самообладание, Келли бросила ключи на стопку непрочитанных писем, мысленно спрашивая себя, почему присутствие Алекоса каждый раз заставляло ее думать о сексе. Их отношения держались не только на страсти, так почему же сейчас ей в голову лезут исключительно неприличные мысли?

Возможно, ответ кроется в том, что с момента расставания сексуальная жизнь Келли оставляла желать лучшего. Внезапно она подумала, что в последние несколько лет ей не следовало быть столь придирчивой в выборе партнера.

Возможно, Келли не ощущала бы этой боли.

Она отправилась на кухню, а Алекос последовал за ней, наклоняя голову перед каждой дверью.

– Этот дом – настоящее гиблое место, – пробурчал он.

– Не для всех. Возможно, дом чувствует, кого здесь ждут, а кого – нет. Для меня он не представляет опасности.

Чего нельзя сказать об Алекосе. Он был реальной угрозой ее спокойствию.

– Подожди здесь. Я принесу кольцо.

Алекос окинул взглядом уютную кухоньку и спросил:

– А ты не собираешься угостить меня кофе?

– Зачем?

Он едва заметно улыбнулся:

– Наверное, потому, что это знак гостеприимства?

– А гостеприимство играет такую важную роль в греческой культуре, да? Ты можешь оставить девушку в день свадьбы, но, заявившись к ней домой четыре года спустя, будешь ожидать чашку кофе и кусок баклавы.

– Я никогда раньше не видел тебя такой рассерженной.

– Чувствуй себя как дома! – яростно бросила она, загромыхав чайником. – Хотя нет, не чувствуй себя как дома.

– Греческий кофе, пожалуйста.

– Я ненавижу греческий кофе! Ты можешь выпить чаю.

И тут Алекос заметил кружку, оставшуюся на столе с утра.

– Если ты ненавидишь греческий кофе, то почему пьешь его?

Келли уставилась на предательскую кружку, чувствуя, как лицо заливается краской. Вряд ли она могла рассказать о том, что начала пить этот кофе, потому что он напоминал ей о счастливых временах на острове Корфу, и что теперь ей даже нравился его горький вкус.

– Я… я… – мямлила она.

– Мне приятно видеть, что ты не возненавидела все греческое.

Решив игнорировать Алекоса, Келли повернулась к нему спиной. Открыв кухонный шкафчик, девушка преувеличенно бойко достала оттуда банку растворимого кофе.

– Вот что я обычно пью, – солгала она. На самом же деле она не притрагивалась к растворимому кофе уже шесть месяцев, и гранулы слиплись друг с другом.

Сжав зубы, Келли потыкала в них ложкой и насыпала кофе в кружку.

Наблюдая за этим представлением из-под полуопущенных век, Алекос снял пиджак и бросил его на спинку стула.

– Ты никогда не умела врать.

Его мускулистые, сильные руки заставили девушку вспомнить те моменты, когда она прижималась к нему всем телом, дивясь собственному счастью.

– Зато ты просто мастер обмана. Ты мог заниматься любовью с девушкой, как будто в этом мире тебя больше ничего не интересовало, а потом уйти, даже не попрощавшись.