Текст книги "Христианство: век за веком. Очерки по истории христианской Церкви"

История жизни муромского князя Петра и его супруги Февроньи довольно долго существовала в устных преданиях муромской земли. Со временем подлинные события приобрели сказочные черты, слившись в народной памяти с легендами и притчами этого края. В XVII веке эта история была записана, благодаря чему мы сегодня можем восстановить некоторые подробности их жизни.

Князь Петр был вторым сыном муромского князя Юрия Владимировича. Он вступил на муромский престол в 1203 году после смерти своего старшего брата Павла. За несколько лет до этого Петр заболел проказой. Все его тело покрылось струпьями и язвами. Никто из княжеского окружения не мог излечить его от этой болезни. По приказу князя были разосланы гонцы во все земли с целью найти врача, который взялся бы вылечить страждущего князя.

В одной из деревень рязанской земли княжеский посланник нашел пчеловода, дочь которого, Февронья, славилась способностью врачевать. Придя в дом к пчеловоду и познакомившись с его дочерью, он был поражен ее благочестием и рассудительностью. Княжеский слуга рассказал Февронье о цели своего путешествия и просил помощи у мудрой девицы. На это она ответила: «Приведи князя твоего сюда. Если будет он чистосердечным и смиренным в словах своих, то будет здоров». Возвратившись к князю, гонец подробно рассказал ему о своей встрече. Князь Петр, который из-за болезни сам ходить уже не мог, повелел везти себя к дочери пчеловода.

Приехав к Февронье, Петр был удивлен, видя благочестие, мудрость и доброту крестьянской девушки. Он полюбил ее и дал обет жениться, если она исцелит его. Февронья вылечила князя и вышла за него замуж, став княгиней. «И прибыли они в вотчину свою, город Муром, – говорит летописец, – и начали жить благочестиво, ни в чем не нарушая заповеди Божии».

Однако бояре и их жены не любили новую княгиню, потому что стала она княгиней не по происхождению своему. Однажды они обратились к Петру с просьбой: «Князь, мы готовы служить тебе верой и правдой, но не хотим, чтобы княгиня Февронья повелевала женами нашими. Возьми себе в жены настоящую княгиню, а эту крестьянку отпусти с миром, наградив богатством». Князь Петр, кротость и незлобие которого особо подчеркивает древний писатель, посоветовал боярам: «Скажите об этом Февронье, послушаем, что она скажет?» Услышав просьбу бояр уйти из города, взяв, что ей будет угодно, княгиня ответила: «Ничего иного не прошу, только супруга моего». Они же сказали: «Если сам захочет, ни слова тебе не скажем». Петр же предпочел власти и богатству добровольное изгнание. Он не пожелал нарушить того обета верности, который дал перед Богом, венчаясь со своей супругой. Муромские бояре обрадовались такому развитию событий. Ведь теперь предстояли выборы нового князя, а каждый из них надеялся, что изберут именно его.

Князь Петр и Февронья отправились из города на ладьях по реке. «Что теперь с нами будет?» – с грустью размышлял Петр, а Февронья, мудрая и добрая жена, ласково утешала его: «Не скорби, княже, милостивый Бог не оставит нас в беде!» И действительно, через некоторое время их догнали послы из Мурома. Они рассказали им, что бояре, желая властвовать, устроили в городе кровавую распрю. Со слезами умоляли они Петра и Февронью вернуться в свой удел, говоря: «От всех бояр и жителей города пришли мы к тебе с просьбой. Хоть и прогневали мы тебя тем, что не захотели принять супругу твою, но теперь раскаиваемся и просим простить нас. Вернись на свое княжение с супругой твоей, мы же будем верно служить тебе и ей». Петр и Февронья простили бояр и вернулись в свой город.

По возвращении князь Петр правил своей вотчиной справедливо и милостиво. Супруга же его была благочестива и целомудренна, заботилась о попавших в беду горожанах и окормляла монастыри. Однажды княгине надо было переправиться через реку. Лодкой управлял молодой кормчий. Будучи женатым, он воспылал к Февронье блудной страстью. Февронья, заметив это, попросила его: «Зачерпни воды с одной стороны лодки и с другой и попробуй ее». Он повиновался ей. Тогда она спросила его: «Одинакова ли по вкусу вода или одна слаще другой?» Он ответил: «Одинакова, госпожа». «Так и естество женское одинаково, – сказала ему Февронья, – потому напрасно ты, позабыв про свою жену, о чужой помышляешь».

Идеальная жизнь этой семейной пары и мудрое управление заслужили любовь народа. Они явили образец христианского супружества не только в жизни, но и в смерти. Скончались они в один день и час – 25 июня 1228 года, тела их были положены в одном гробе.

В жизнеописании этих святых нет подвигов монашества и мученических страданий за веру Христову. Однако Церковь прославляет их как святых, являющих собой образец христианского супружества, которые пронесли свою любовь через многие испытания.

Князь Петр и его супруга Февронья Муромские – ярчайшие личности Древней Руси, своей жизнью отразившие ее духовные ценности и идеалы.

М.В. Первушин

Жизнь Европы средних веков навевает образы благородных рыцарей, бродячих трубадуров. Европейские монархи вели бесконечные войны. Вместе с тем эта эпоха была отмечена и настоящим взлетом христианской духовной жизни. Одним из видных представителей Католической Церкви в это время был святой Бернард Клервосский.

Родился он в 1090 году в семье знатного бургундского дворянина. «Ты, Бернард, должен стать настоящим рыцарем, благородным и бесстрашным». Так воспитывал его отец. Мать, родившая мужу немало детей, с некоторых пор проводила в своем замке монашеский образ жизни. Она склоняла Бернарда к служению Господу. Именно под ее влиянием Бернард в возрасте 22 лет ушел в только что образованный монастырь Ситэ. У него было множество друзей среди юных, образованных дворян. И Бернарду, обладавшему великим даром красноречия, удалось увлечь за собой в монастырь Ситэ 27 своих друзей. А также четырех родных братьев, впоследствии провозглашенных Католической Церковью блаженными. Новоначальный монах Бернард стал руководителем монастыря. И не только потому, что привел в Ситэ три десятка молодых рыцарей, но и благодаря своему беспримерному образу жизни. Монах Бернард приводил в недоумение, а порой даже в трепет своих собратьев по монастырю. Он почти не спал, проводя круглые сутки за изучением Священного Писания и чтением молитв. «Я иду из царства неподобия в Царство Подобия Божия».

Наконец, аббат монастыря Ситэ приказал святому Бернарду покинуть обитель и основать монастырь в Шампани, в местечке Клерво, на диком лесистом берегу реки. Так, уже в 25 лет Бернард Клервосский стал аббатом. Очень скоро у монастыря Клерво появилось целых 66 дочерних обителей, и все эти монастыри стали называться бернардинскими. Секрет такого чуда был довольно прост. Монастырь Клерво был построен на землях и на деньги родного дяди святого Бернарда, виконта Дижонского. Он обладал огромнейшим состоянием. Вверив себя в полное повиновение племяннику, виконт Дижонский по указанию святого Бернарда строил все новые и новые обители. Имея в подчинении почти 70 монастырей, Бернард Клервосский активно включился в общественно-политическую жизнь Европы.

«Этот обаятельный аббат Бернард превращается прямо-таки в свирепого льва, когда публично защищает евреев от погромов или выступает против ересей». Так говорили о святом Бернарде современники.

Авторитет Бернарда Клервосского, не достигшего еще и 30 лет, был велик не только в церковных, но и в дворянских кругах. Сотни рыцарей отправлялись тогда в Иерусалимское королевство, образованное после Первого крестового похода. И они считали своим долгом благословиться на предстоящее служение у аббата Клервосского монастыря. Святой Бернард, напутствуя крестоносцев, говорил: «Вы обязаны создать на святой палестинской земле духовнорыцарский орден Храма Господня». Так Бернард Клервосский стал идейным вдохновителем ордена храмовников, или тамплиеров. Он был образован в Иерусалиме уже в 1118 году. Первоначальной целью ордена была защита и расширение завоеваний крестоносцев в Палестине. Однако вскоре тамплиеры распространились и во Франции, быстро набрав политическую силу. Среди явных и тайных тамплиеров были герцоги и графы, епископы и аббаты. Своим духовным вождем тамплиеры считали Бернарда Клервосского. Имея такую мощную поддержку, он обрушился на выдающегося богослова того времени Абеляра, который проповедовал научный рационализм в вопросах веры. «Понимаю, чтобы верить, – таков мой девиз». Так говорил Абеляр. Среди его сторонников было немало католических иерархов. Но святой Бернард, споря с Абеляром, утверждал, что постичь сущность Бога для человеческого разума невозможно. Главное – это сердечная, а не умственная вера. И Бернард Клервосский добился того, что на церковном Соборе 1121 года, а затем – на Соборе 1140 года, учение Абеляра было осуждено, а сам он ушел в монастырь.

Под конец жизни Бернарда Клервосского ожидало жестокое разочарование. Именно он был вдохновителем Второго крестового похода 1147–1149 годов. Поход закончился бесславно для крестоносцев.

После этого святой Бернард отошел от общественнополитической жизни, посвятив себя исключительно богословским трудам. По всей Европе распространились письма и сочинения святого Бернарда, в которых он превозносил аскетический образ жизни монахов. Но главной темой размышлений Бернарда Клервосского была любовь к Богу.

«Любовь к Богу превыше всего. Причина этой любви – не корысть и не страх, а Сам Бог, бесконечно привлекательный для каждого живого существа. А желание даровать эту любовь человеку – одна из главных причин воплощения Христа». Комментируя Песнь песней Соломона, Бернард Клервосский сравнивает воссоединение души с Богом, эту высшую цель жизни человека, с супружеским союзом. «Через любовь ко Христу человек восходит к духовной любви к Святой Троице, и тогда все у них становится общим, как у супругов, и душа решается произнести дерзновенные слова из Песни песней: “Возлюбленный мой принадлежит мне и я Ему”». Проповедуя смирение, Бернард Клервосский писал: «Бог стал послушен женщине, чистой и непорочной Деве Марии – смирение беспримерное! Женщина повелевает Богу – величие несравненное. Стыдись, гордый пепел! Бог смиряется, а ты превозносишься? Бог подчиняется людям, а ты, стремясь господствовать над людьми, ставишь себя выше Создателя своего?» Эти высказывания святого Бернарда стали откровением для многих искателей истины.

А.А. Аннин

Одним из самых заметных представителей средневековой философии и богословия был француз Петр Абеляр. Он родился в 1079 году в семье богатых дворян. «Я был старшим сыном своих родителей. И меня готовили к военной карьере. Однако с детства я так полюбил науки, а в особенности философию, что безо всякого сожаления отказался от рыцарского звания. А вместе с ним – и от права наследовать отцовское состояние».

Петр Абеляр твердо решил стать ученым-богословом. По воспоминаниям современников, он был крайне честолюбивым и тщеславным юношей. Это раздражало его знаменитых учителей. И Абеляр, быстро усвоив достижения тогдашней философии, уже в 22 года открыл собственную школу в провинции. Уже тогда Абеляр мечтал возглавить богословскую школу при соборе Парижской Богоматери. Но он понимал, что еще слишком молод.

«Все тоскуют об ушедшей юности, а мне бы поскорее состариться!»

Человек действия, он основал свою школу философии и богословия в Латинском квартале Парижа. Впоследствии эта школа стала ядром, вокруг которого сформировался Парижский университет – знаменитая Сорбонна. Главным в учении Абеляра было найти правильное соотношение между верой и разумом. При этом Абеляр отдавал предпочтение именно разуму. «Верую, потому что понимаю». Таков был девиз Абеляра. Но рассудочная вера в Бога, которую проповедовал Абеляр, должна основываться на изучении Библии. Он говорил: «Тот, кто не понимает Священного Писания, подобен ослу, стремящемуся извлечь из лиры стройные звуки, ничего не понимая в музыке».

Абеляр призывал также к осмысленному, научному усвоению христианских догматов. Уже тогда рационализм Абеляра вызвал критику со стороны многих известных богословов. И все-таки в 1113 году, когда Петру Абеляру было 34 года, он достиг своей цели: возглавил школу собора Парижской Богоматери. При этом он получил звание каноника, то есть члена церковного совета при соборе.

И тут в его жизни произошло непредвиденное событие – роковая любовь.

«Когда я выбрал для себя путь духовного служения, это означало принять обет безбрачия и целомудренного образа жизни. И я всей душой готов был сдержать данный мною обет. Вплоть до того дня, как я встретил Элоизу».

16-летняя Элоиза была сиротой и воспитывалась дядей Фульбертом, тоже каноником собора Парижской Богоматери. Она получила небывалое для девушки тех времен образование в прославленном женском монастыре. Говорила и читала по-латыни, на греческом и древнееврейском. Элоиза приехала погостить к дядюшке, и гордый каноник Фульберт не упустил случая представить своим коллегам умную и красивую племянницу. Среди приглашенных на ужин был и 38-летний Петр Абеляр.

«Увидев Элоизу, я воспылал к ней страстью. Я снял в доме Фульберта комнату и стал давать Элоизе уроки богословия».

Их любовь имела закономерные последствия. Абеляр увез Элоизу к своей сестре. Там Элоиза родила сына, который так и остался у сестры Абеляра. Ни отец, ни юная мать больше никогда не виделись с мальчиком. Абеляр и Элоиза просто забыли о нем.

Меж тем дядя Элоизы был вне себя. И Абеляр тайно обвенчался с Элоизой в присутствии Фульберта. После этого Петр Абеляр продолжал преподавать в школе собора Парижской Богоматери, а Элоиза по-прежнему жила у дяди.

Но слух о любовной связи Абеляра и Элоизы дошел до родственников Фульберта. Они разгневались. И тогда Фульберт нарушил тайну: объявил об их законном браке. Элоиза, не желая причинить зла своему возлюбленному, стала отрицать факт венчания с Абеляром. Дядюшка посадил ее под замок.

«Темной ночью я выкрал собственную жену из дома ее дяди и увез Элоизу в женский монастырь. Там я иногда навещал ее».

Фульберт решил, что Абеляр хочет заставить Элоизу принять монашество, и тогда их брак будет аннулирован. В отместку Фульберт с тремя наемниками и врачом проник в спальню Абеляра. Его связали и оскопили. По тогдашнему закону, кастрат не мог служить в Церкви. Но церковные начальники были так возмущены совершенным изуверством, что сделали для Абеляра исключение: его оставили в прежней должности. А Фульберт был пожизненно заключен в сумасшедший дом. Его сообщников, по средневековому обычаю, не только кастрировали, но и ослепили.

В том же роковом для него 1119 году Петр Абеляр принимает монашеский постриг и покидает собор Парижской Богоматери. Перенесенное унижение и сознание своей неполноценности приводят Абеляра в стан противников официальной Церкви, которая столько ему дала. Один за другим Абеляр пишет трактаты «Познай самого себя», «Христианская теология» и другие.

«Всякое знание есть благо, даже знание зла. Творить зло – это грех, но познать зло – это благо». На этом Абеляр не остановился: «Сам по себе ни один поступок не является ни добрым, ни злым. Все зависит от намерений. Греховный поступок – лишь тот, который совершен против собственных убеждений». Так, Абеляр утверждал, что язычники, которые преследовали Христа и Его учеников, не совершали никаких греховных действий.

Абеляр все больше и больше отклоняется от общепринятого вероучения. Он заявляет, что в мире существует только Бог Отец, а Иисус Христос и Святой Дух – это лишь проявления Его всемогущества.

На церковном Соборе 1121 года учение Абеляра было осуждено. Он публично сжег свои труды и признал их антицерковными. И Абеляра простили.

Ему даже позволили какое-то время быть настоятелем монастыря. Но Абеляр не поладил с братией и ушел из обители.

В глухом лесу Петр Абеляр построил из камыша молельню в честь Святого Духа Утешителя. Но отшельничество Абеляра было недолгим. К нему стали стекаться его прежние ученики. И он не устоял: вновь стал проповедовать. Чему же он учил?

«Христианство не может считать, что оно – единственная истинная религия. Что касается истины, то ее может постичь только философия. Нравственный рост человека состоит в том, чтобы следовать естественным законам».

Церковный Собор 1140 года объявил Петра Абеляра еретиком. Абеляр поехал к папе римскому, чтобы протестовать против этого соборного решения. В дороге он умер. Так закончилась жизнь этого одаренного, но глубоко несчастного человека.

А.А. Аннин

XIII век

Святитель Савва, первый архиепископ Сербский

Родился будущий святитель в семье сербского самодержца Стефана Немани и в крещении был назван Ростиславом. Ему дали доброе христианское воспитание, но готовили совсем не для духовного пути. Отец, имевший еще двух старших сыновей, готовил к престолонаследию именно Ростислава. Он видел душевные и умственные дарования младшего сына и полагал, что он станет лучшим правителем, чем его старшие братья. И действительно, Ростислав стал впоследствии владыкой Сербии, но не мирским, а духовным.

С детства он любил богослужение и часто посещал храмы, всегда с благоговейным трепетом относился к монахам. В богатстве и роскоши великокняжеского двора он жил своей, обособленной от всякого мирского попечения, жизнью. И вот, когда родители Ростислава всерьез задумались о поиске сыну невесты, он познакомился с русскими иноками, прибывшими с Афона. Тогда ему только исполнилось 17 лет. Биограф святителя пишет, что «слова юного княжича поразили афонского старца. После рассказа о Святой Горе Афон и населявших ее подвижниках Ростислав сказал: “Бог, зная болезнь сердца моего, послал твою святость утешить меня. Теперь я понял, чего так сильно желал. Если бы не препятствия со стороны своих родителей, я бы ни дня не остался здесь”».

Видя в юноше искреннее желание иноческой жизни, старец взялся сопроводить его до Афона. Под предлогом охоты за оленями Ростислав покинул дом отца и, встретившись в условленном месте со старцем, бежал на Афон. Когда исчезновение княжича было обнаружено, его родителям нетрудно было догадаться, куда он скрылся. Его отец послал одного из главных своих сановников отыскать и вернуть сына, и если понадобится, то силой. Беглеца нашли в русском Пантелеймоновом монастыре. Он был еще в мирской одежде, что обрадовало искавших. Его стали убеждать вернуться к отцу, пригрозив, что если он не сделает этого добровольно, то его заставят силой. Видя их непреклонность, Ростислав ответил: «Да будет воля Божия!» Успокоив этим бдительность послов, юноша вымолил у игумена благословение на постриг, который и был совершен, пока слуги отца спали. Теперь послы уже ничего не могли сделать. Они забрали с собой только мирскую одежду, остриженные волосы и письмо юного инока к отцу. В письме он просил своих родителей не скорбеть о нем, не считать его погибшим, а лучше молить Бога, чтобы Он даровал ему благополучно совершить путь, на который он вступил.

Молодой инок Савва поселился в русском монастыре, где снискал у братии большую любовь и уважение. Ревностный к подвигам, он пешком, босой обошел весь Афон. Днем он служил братии, ночью молился, часто ходил к отшельникам и раздавал им милостыню из богатых приношений, которые ему присылал отец из Сербии. Одно только беспокоило Савву – письма родителей, которые молили его вернуться домой или хотя бы навестить их. Но не хотел будущий святитель оставлять Афон даже на самый короткий период. И он написал престарелому отцу письмо с предложением отказаться от царской власти и принять постриг. «Молю тебя, – писал Савва, – оставь земное царство, поселись со мной в пустыне. Здесь ясно уразумеешь Бога. А если не пожелаешь, то знай – я не покину Афон». И самодержец Стефан внял сыновнему совету. Он собрал вельмож, а также выборных из народа и объявил им свое желание отречься от мира и царства. Подданные молили остаться, но Стефан передал власть своему среднему сыну, а сам принял иночество с именем Симеон.

Встреча двух царственных иноков – отца и сына – на Святой Горе после многолетней разлуки произвела на окружающих глубокое впечатление. По их просьбе им отдали развалины покинутого монастыря Хиландар, который они восстановили на средства сербских князей. Эта обитель стала центром монашеской жизни сербов. Она и сейчас остается одним из самых известных монастырей Афона. Отец Саввы лишь восемь месяцев прожил на Афоне, скончавшись в уже восстановленном Хиландаре. Через некоторое время он был прославлен в лике святых, а Савва написал в память об отце его биографию – «Житие Симеона Мироточивого».

В 1208 году Савва вынужден был вернуться в Сербию, чтобы прекратить гражданскую войну между старшими братьями. На родине Савва не оставил своего афонского образа жизни, изнуряя плоть постом и ночными стояниями. К подвигам иноческим он присоединил труды пастырские и апостольские. Он сумел не только окончательно прекратить вражду между братьями, но и предотвратить нападение внешних врагов. Так, ведя переговоры с венгерским королем, объявившим войну Сербии, Савва не только добился мира своему отечеству, но и обратил в Православие венгерского монарха. Заслуги Саввы уже при жизни снискали ему любовь народа. Поражали и мудрость его ума, и богатство его знаний, и чистота его жизни, и благородство его сердца, и величие души.

Понимая необходимость иметь независимую Церковь, Савва убедил в этом Константинопольского патриарха, и тот в 1219 году выдал грамоту, по которой в Сербии учреждалась автокефальная архиепископия. Первым главой Сербской Церкви патриарх поставил самого Савву, несмотря на уговоры последнего найти более молодого и не менее достойного кандидата из своего окружения. По возвращении на родину архиепископ Савва занялся не только устроением Церкви, но и укреплением сербской государственности. Он венчал на царство брата Стефана, а по его смерти сыновей последнего, что способствовало подъему национального и религиозного духа сербского народа. Святитель Савва перевел на славянский язык гражданские и церковные законы Византии. Благодаря его трудам появилась новая редакция славянской Кормчей – книги, необходимой для церковного управления. Эта Кормчая стала самой востребованной не только в Сербии, но и в Русской Церкви, в которой она переиздается до сих пор.

Четырнадцать лет управлял Савва Сербской Церковью. Однако, стремясь к уединенному молитвенному подвигу и желая «окончить дни свои странником в земле чужой», он назначил себе преемника и отправился в последнее паломничество. Пройдя Святую Землю, Сирию и Египет, святитель окончил свое странствие в Болгарии. Он скончался в доме своего родственника – болгарского царя – 14 января 1236 года. Память о первом сербском архиепископе осталась в его делах, в народных песнях и народных обычаях. И в наши дни каждый православный серб наизусть знает гимн своему национальному герою – святителю Савве Сербскому.

М.В. Первушин