Текст книги "Еврейские притчи"

Еврейские притчи

Еврейские притчи

Что нужно делать в холодный день

В очень холодный день раввин и его ученики грелись у костра. Один из учеников, следуя учению раввина, сказал:

– Учитель, я знаю, что нужно делать в такой холодный день!

– Что же? – спросил раввин.

– Греться! Но я также знаю, что нужно делать, если греться невозможно.

– Что?

– Мерзнуть.

Гвозди

Жил на свете юноша. Характер у него был скверный, он постоянно выходил из себя, был склочным и невоздержанным. Однажды отец дал ему мешок гвоздей и посоветовал забивать один гвоздь в ворота сада всякий раз, как он с кем-нибудь поссорится или потеряет терпение.

В первый день молодой человек забил в ворота больше двух десятков гвоздей. Это удивило его, и в последующие дни он старался контролировать себя и уменьшать количество забиваемых гвоздей. Наконец наступил тот день, когда юноша не забил в ворота ни одного гвоздя. Он пришел к отцу и сказал:

– Отец, я все понял, и теперь в воротах больше не будут появляться гвозди.

– Хорошо, – сказал отец, – но теперь ты будешь вынимать гвозди всякий раз, как тебе удастся сохранить терпение и контролировать себя.

Юноша так и поступил. Вскоре юноша пришел к отцу и сказал, что он вытащил все гвозди. Отец подвел сына к воротам и сказал:

Сын, ты изменился и многому научился. Но посмотри, сколько дырок осталось в воротах, и они останутся в них навсегда. Вот так и в отношениях с людьми: когда ты с кем-то ссоришься, когда говоришь неприятные слова, ты оставляешь ему раны, словно дырки от гвоздей в воротах…

Глупцы

Когда настал день и явился Мессия, все пошли к нему со своими бедами и проблемами. Пришли слепцы и сказали: «Рабби, мы ничего не видим». Мессия возложил руки на головы слепцов, и те тотчас прозрели. Пришли глухие и немые – и стали слышать и говорить. Пришли горбуны – и их Мессия выпрямил и сделал стройными. И только глупцы остались глупцами, ибо никто из них не предстал перед глазами Мессии и не сказал: «Рабби, помоги мне, ведь я глуп…»

И еще один способ получения денег

Однажды рабби Зуси должен был вернуть долг к утру, но свободных денег у него не было. Его ученики волновались, искали возможность добыть денег, однако рабби был абсолютно спокоен. Он написал на бумаге двадцать пять способов получения денег, а на отдельном листке записал еще один.

Утром деньги откуда-то появились. Ученики Зуси внимательно прочитали весь список двадцати пяти способов, но там не было случая, благодаря которому появились нужные деньги. Тогда рабби показал им тот листок, на котором был записан двадцать шестой способ. Там было записано: «Бог не нуждается в советах рабби Зуси».

Зеркало

Однажды ученик спросил у раввина:

– Ребе, скажите, почему когда приходишь к беднякам, то они обычно приветливы и помогают тебе, богачи же черствы и никого не замечают кроме себя? Неужели причина в деньгах?

– Посмотри в окно, – сказал раввин. – Что ты там видишь?

– Улицу, повозку, везущую фрукты на базар, женщин и их детей…

– Хорошо, а теперь посмотри в зеркало. Что ты видишь?

– А что же я там могу увидеть? Только себя.

– Вот видишь! И окно сделано из стекла, и зеркало. Но стоит добавить немного серебра, и вместо других людей ты видишь только себя…

Зачем учиться?

Однажды к раввину Нафтали пришел человек.

– Что ты хочешь от меня? – спросил Нафтали.

– Я хочу учиться у тебя, – ответил пришедший.

– Ты пришел не по адресу. Я не учитель. Найди себе кого-нибудь другого, с кем ты сможешь изучать Писание, – сказал Нафтали и захлопнул дверь.

– Но почему ты прогнал его? – спросила жена Нафтали. – Он показался мне человеком, который действительно страждет познать истину.

– Тот, кто хочет изучать Писание, обычно глуп. Такой человек хочет «спрятаться».

На следующее утро к Нафтали пришел другой человек.

– Зачем ты здесь? – спросил его Нафтали.

– Я хочу быть рядом с вами, учитель, и хочу научиться служить человечеству.

– Иди своей дорогой, – сказал Нафтали. – Ты выбрал не ту дверь.

Жена Нафтали снова была удивлена:

– А этот чем тебе не угодил? Он искренне хотел служить людям, чистая, верующая душа, может быть, из него получился бы великий преобразователь. А ты взял и прогнал его. Почему?

– Тот, кто не может познать сам себя, не может служить другим. От служения таких в итоге получается одно несчастье.

На третий день в дверь дома Нафтали вновь постучали.

– Что тебе надо? – как обычно спросил Нафтали.

– Я глуп, – ответил человек, – помогите мне избавиться от моей глупости.

Рабби поцеловал пришедшего и сказал:

– Входи. Я ждал тебя.

Сто золотых монет и уговор

Жил в одном местечке человек, который по вечерам любил изучать Тору. У него было свое дело, и до поры до времени все шло хорошо. Но случилось так, что из-за неудачной сделки он разорился, и чтобы хоть как-то прокормить жену и детей, отправился в другой город и стал учителем иврита.

Через год он решил послать заработанные деньги – сто монет – жене и детям. Но почты в те времена еще не было, и учитель стал искать того, кто бы помог ему, конечно, за вознаграждение. Он долго искал такого человека, пока наконец не встретил мелкого торговца, который как раз собирался в родной город учителя. Поначалу торговец отказывался передать деньги, но учитель стал его уговаривать:

– Помоги мне, добрый человек, моя жена и дети живут в страшной нужде. Передай им эти деньги и возьми из них столько, сколько сам захочешь.

– Хорошо, – согласился торговец, – только напиши об этом условии на бумаге, чтобы ни у тебя, ни у твоих детей не было претензий ко мне.

Выхода у учителя не было, и он написал такое письмо: «Посылаю тебе с торговцем сто золотых монет. Из них он даст тебе столько, сколько захочет».

Когда торговец добрался до города, он разыскал жену учителя, показал ей письмо и сказал:

– Это письмо от твоего мужа. В нем написано, что из ста монет я должен вам дать столько, сколько сам захочу. Я даю тебе одну монету, а остальные девяносто девять оставляю себе.

Бедная женщина пыталась уговорить торговца быть милосердным, но легче было разжалобить камень, чем его сердце. Казалось, что письмо учителя не оставляет никаких шансов, торговец твердил, что у него есть полное право отдать всего одну монету, да и ту он отдает по доброй воле. У жены учителя оставалась одна надежда – местный раввин, который славился своей находчивостью и умом.

Раввин выслушал обе стороны и поначалу, как и жена учителя, пытался взывать к милосердию торговца. Но тот не желал ничего слушать. Вдруг раввина осенила мысль.

– Покажите мне письмо, – сказал он.

Раввин долго изучал письмо, прочитал несколько раз, а затем спросил у торговца:

– Так все-таки скажи мне, сколько монет ты хочешь взять себе?

– Я ведь уже сказал: девяносто девять монет.

– Если так, то ты должен отдать их этой женщине, а себе взять одну монету.

– Но где справедливость?! Где закон?! – завопил жадный торговец.

– Чего ты кричишь? – спросил рассудительный рабби. – Справедливость требует соблюдения уговора, а в письме черным по белому написано: «Жена, разносчик даст тебе столько монет, сколько захочет». Ты сам только что сказал, что хочешь девяносто девять монет. Вот и отдавай их, а себе оставь одну монету. Все, на этом делу конец!

Как важно правильно слушать

Однажды в давние времена отправил один царь гонца к другому царю, правителю соседних земель. По каким-то причинам он немного задержался в дороге и, вбежав в тронный зал, стал сбивчиво излагать послание своего повелителя:

– Ваша милость, мой повелитель… мой повелитель велел сказать… велел передать, чтобы вы прислали ему… голубую лошадь с черным хвостом… а если не пришлете… если не пришлете, то тогда…

– Все, хватит, не хочу больше слушать! – прервал его разгневанный царь. – Передай своему царю, что у меня нет и не было такой лошади, а если бы и была, то тогда…

Тут он от волнения запнулся, а гонец, испугавшись его гнева, в тот же миг выбежал из дворца, вскочил на лошадь и стремглав поскакал обратно. Он доложил своему царю о разговоре. Тот, услышав такие слова, страшно рассердился и тотчас объявил соседнему государству войну.

Война шла несколько лет, много крови было пролито, много земель из цветущих садов превратились в пустыню, жители обеих стран, ранее процветавшие, превратились в нищих бедняков. Наконец, когда казна была истощена, а войска вконец изнурены, два правителя решили объявить перемирие и встретиться для переговоров.

– Что ты хотел мне сказать, когда говорил: «Пришли голубую лошадь с черным хвостом, а если не пришлешь, то тогда…»?

– «…тогда пришли мне лошадь другой масти». Вот и все. А что значил твой ответ: «Нет и не было у меня такой лошади, а если бы и была, то тогда…»?

– «…тогда непременно послал бы ее моему уважаемому соседу».

На этом, к счастью, война закончилась.

Каменотес, который захотел стать солнцем

Жил на свете каменотес, которому однажды до смерти надоела его тяжелая и изнурительная работа – целыми днями вырубать камни под лучами палящего солнца.

– Почему я должен рубить камень и терпеть это солнце?! Я хочу оказаться на его месте, подняться высоко в небо, быть всемогущим светилом, от которого зависит жизнь всего живого на этой земле!

И тут случилось так, что его мольбы были услышаны. Чудесным образом каменотес стал солнцем, и он, довольный, стал посылать лучи на землю. Однако вскоре он заметил, что лучи отражаются облаками.

– Не хочу я больше быть солнцем! Что за радость посылать лучи, если они отражаются облаками. Вот бы мне тоже стать облаком.

Через мгновение он стал облаком. Он летал по всему свету, поливал землю дождем и был очень рад. Но однажды сильный ветер развеял его.

– Разве это хорошо – быть облаком, если ветер может разогнать его в одну секунду? Ветер – вот самая сильная стихия. Как бы я хотел стать ветром!

И вот он стал ветром. Он носился везде и всюду, дул что есть силы, бушевал и был очень рад. Но однажды ему преградила путь высокая гора.

– Нет, быть ветром совсем не хорошо. Какой в этом смысл, если тебя может задержать гора. Как бы я хотел стать горой!

И он превратился в огромную гору. Он стоял, задерживал ветры и облака, был очень горд собой, как вдруг однажды почувствовал, как по нему бьют молотом – кто-то очень сильный и настойчивый пробивал себе путь в горах.

Камень за камнем отлетали от горы, разрушая ее.

– Кто же еще сильнее, чем могущественная гора?

У основания горы стоял… каменотес.

Коза

Однажды бедный еврей, у которого была большая семья (жена, дети, дети детей, его родители, родители жены и т. д.) пожаловался раввину на невыносимую тесноту в доме. Раввин очень внимательно выслушал его жалобы, а затем спросил: «А коза у тебя есть? Живет она во дворе, да? Ну тогда возьми ее в дом». Бедный еврей очень удивился, но послушался раввина и привел козу в дом.

Через неделю он снова был у раввина. «Ребе, что же это такое?! Если раньше мне было очень трудно, то сейчас моя жизнь превратилась в ад!» – «Ну раз так, – ответил раввин, – тогда высели козу».

На следующий день еврей опять пришел к раввину. «Ребе, я хочу вам сказать, что вы мудрый человек, – сказал он обрадованно. – Я выселил козу, и теперь мой дом не кажется мне таким уж маленьким».

Кошелек золота

Однажды раввин Хаим стоял у окна, смотрел на улицу и увидел прохожего. Он постучал в окно и пригласил его войти в дом. Когда тот вошел, раввин Хаим спросил:

– Ответь мне, если ты найдешь кошелек, в котором будет много денег, что ты сделаешь? Вернешь его хозяину или оставишь себе?

– Ребе, если я буду знать, кому принадлежит кошелек, то тотчас же верну его.

– Ты дурак, – сказал раввин Хаим и выгнал прохожего.

Через какое-то время он увидел другого прохожего и тоже пригласил его в дом.

– Скажи, если на улице ты найдешь кошелек с золотом, ты вернешь его хозяину?

– Зачем? Если человек дурак и не следит за своим кошельком, почему я должен возвращать его?

– Ты жадный, и у тебя нет совести, – сказал Хаим. – Уходи.

Затем Хаим позвал третьего прохожего и задал ему тот же вопрос.

– Ребе, разве могу я заранее знать, что будет со мной, когда я найду кошелек, и сумею ли оградить себя от злого соблазна, – отвечал человек. – Я не могу исключать того, что он возобладает надо мной и я заберу себе то, что принадлежит другому. Но может быть, Бог даст мне силы справиться с искушением, и я верну кошелек законному владельцу.

– Это мудрые слова, – воскликнул Хаим, – которые сказаны мудрым человеком!

Лекарства для страха перед Богом

Однажды ученый, но очень скаредный еврей пришел в дом к раввину Аврааму.

– Уважаемый рабби, – сказал он, – я слышал, что ты даешь людям удивительные лекарства, исцеляющие от любых недугов. Дай мне лекарство, которое поможет мне бояться Бога!

– У меня нет такого лекарства, – ответил Авраам, – но я могу дать тебе лекарство, которое научит тебя любить Бога.

– Конечно, этого я хочу еще больше. Дай мне его!

– Это лекарство, – сказал раввин Авраам, – любовь к ближнему.

Люди разучились низко склоняться

Однажды ученик спросил умудренного опытом раввина:

– Ребе, мы слышали, что в давние времена бывало так, что люди видели Бога своими собственными глазами, встречались с ним. Было и так, что Бог ходил по земле, говорил с людьми, называл их по именам. Бог был очень близко к людям. Что же случилось, почему сейчас его не видно, почему мы не можем поговорить с ним? Он прячется, он куда-то ушел? Куда? Почему он забыл нас, почему он больше не ведет в темноте людей, не наставляет на путь истинный?

Раввин внимательно выслушал своего ученика и сказал:

– Сын мой, Бог и сейчас там, где был раньше, где он был всегда. Но люди просто забыли, как склоняться так низко, чтобы иметь возможность видеть его.

Молитва сапожника

Однажды к раввину пришел сапожник и спросил:

– Скажи мне, ребе, как я должен поступить с утренней молитвой? Большинство моих клиентов – люди совсем небогатые, у них всего по одной паре обуви, которую я обычно беру вечером и работаю всю ночь. Часто к рассвету я не успеваю закончить работу, а ведь людям обувь нужна утром, до начала работы. Как же мне быть с утренней молитвой?

– А как ты обычно молишься?

– Я проговариваю быстро молитву и возвращаюсь к работе. А иногда я даже пропускаю молитву. Но часто мне становится не по себе, я чувствую, что потерял что-то важное, и когда поднимаю молоток, то чувствую вздох своего сердца, сожалеющего, что у меня совсем нет времени на утреннюю молитву.

– Поверь мне, – ответил раввин, – этот вздох для Бога гораздо дороже самой молитвы.

Полная картина

Два брата, которые всю свою жизнь прожили в городе, за высокой городской стеной, и не видели ни полей, ни лугов, решили однажды отправиться в путешествие и узнать наконец, что же такое деревня.

Шли они по дороге и увидели пахаря.

– Что делает этот человек? Зачем он раскапывает землю и оставляет глубокие полосы на прекрасной ровной земле, покрытой нежной травой?

Затем, когда пахарь стал бросать в борозды зерна пшеницы, братья воскликнули:

– Как же глуп этот человек! Он бросает великолепную пшеницу прямо в грязь! Разве так можно?

Наконец братья дошли до деревни.

– Не нравится мне здесь, – сказал один из братьев, – странные люди живут в деревне, пойду-ка я обратно в город.

Но второй брат решил все-таки остаться в деревне. Прошло немногим более месяца, и он увидел, как засеянное пахарем поле стало покрываться зелеными побегами. Это так его впечатлило, что он тут же написал письмо брату, чтобы тот приехал и своими глазами увидел, какие перемены произошли в деревне. И действительно, когда брат приехал, то восхитился и тоже решил остаться в деревне.

Так они и жили некоторое время вместе, когда увидели, как пахарь взял серп и стал срезать созревшую пшеницу.

– Боже, – воскликнул нетерпеливый брат, – этот человек таки ненормальный! Он пахал землю, бросал в нее зерна, работал несколько месяцев, чтобы вырастить такую великолепную пшеницу, а теперь берет и срезает ее! Нет, мне все-таки не нравится деревня, я ухожу в город!

Но его брат, обладавший бо5льшим запасом терпения, решил посмотреть, что же будет дальше. Он увидел, как пахарь убрал урожай в амбар, отделил зерно от мякины, и узнал, что земледелец собрал пшеницы во сто крат больше, чем посеял весной. Это привело его в восторг, и он наконец понял, что все, что делал пахарь, имело смысл и свою цель.

Так же происходит и с замыслами и деяниями Бога – все, что Он ни делает, нам во благо. Однако простому смертному, который видит лишь ничтожную часть сотворенного Им, невозможно понять всей сущности и смысла Его деяний.

Нерушимость толкований

Как-то раз на собрании мудрецов-толкователей Торы один из них в одиночестве противостоял всем остальным. Он по-своему толковал один из разделов Святого Закона, другие же мудрецы давили на него, требуя изменить свое мнение. Но мудрец, несмотря на давление, знал, что он прав и что Бог на его стороне. В конце концов старый раввин обратился к Богу:

– Боже, я знаю, что я прав, так пусть в доказательство моей правоты все реки потекут вверх по горам!

И в тот же миг все реки потекли вспять. Однако на его противников это совершенно не произвело впечатления.

Бедный раввин снова взмолился:

– Боже, если ты признаешь мою правоту, пусть тогда все деревья склонятся к земле.

Так и случилось, в тот же миг деревья склонились к земле. Но остальные раввины как были при своем мнении, так при нем и остались.

И снова раздалась мольба раввина:

– Боже, чтобы доказать им мою правоту, пусть покосятся стены в этом здании.

И стены покосились. Но тут раздался голос главного раввина:

– Не ваше дело вмешиваться в спор мудрых людей! – крикнул он стенам, и те выпрямились. Однако из-за уважения к раввину, который в одиночку отстаивал свою правоту, выпрямились не до конца.

Наконец с неба раздался Голос:

– Чего вы спорите? Если вам сказано, делайте так-то и так, значит, делайте так-то и так!

Но даже Голос с неба не переубедил главного раввина.

– Ты дал нам Тору, – сказал он, – но толковать ее – наше дело!

По-человечески

У раввина Иоханана бен Заккая умер сын. Его ученики, уважая скорбь учителя, пришли утешать его.

Первым был раввин Элиэзер.

– Учитель, я пришел утешить тебя. Разрешишь ли ты произнести мне слово утешения в минуту, когда скорбь овладела всеми твоими мыслями?

– Говори.

– Вспомни, учитель, что когда у Адама умер сын, он утешился в своей скорби. Ведь сказал же он: «Бог милостив, и он даровал мне другого сына вместо Авеля!» Утешься и ты!

– Скажи, – ответил ему раввин Иоханан, – разве мне сейчас мало моей собственной скорби? Зачем же ты напоминаешь еще и про скорбь Адама?

Следующим пришел раввин Иошуа:

– Учитель, разрешишь ли ты сказать мне слово утешения?

– Говори.

– У Иова было много сыновей и дочерей, и все они погибли в один день. И Иов утешился, он сказал себе: «Бог дал, Бог взял. Благословенно будь имя Господне!» И в этих словах он нашел утешение. Утешься и ты, учитель!

– Разве мало мне сейчас моей собственной скорби, – ответил раввин Иоханан, – что ты напоминаешь мне о скорби Иова?

Вошел раввин Иосе и задал тот же вопрос:

– Учитель, позволишь ты сказать тебе слово утешения?

– Да.

– У Аарона было двое взрослых сыновей, и оба они погибли в один день. Но Аарон утешился, ибо сказано: «И Аарон молчал». В такие моменты жизни возможность молчать и есть утешение. Утешься, учитель!

– Разве недостаточно мне сейчас скорби, что ты говоришь мне о скорби Аарона?

Пришел и раввин Симеон сказать свое слово утешения:

– У царя Давида был сын, и когда он умер, Давид утешился, ведь сказано: «И Давид утешил свою жену, и она снова родила. И назвал он сына именем Соломон». Утешься, учитель!

– Разве мало мне в эту минуту своей скорби, что ты напоминаешь мне о скорби Давида?

Пришел к Иоханану и раввин Элазар бен Азария. Увидев, что он подходит к дому, раввин Иоханан спешно сказал слуге:

– Бери скорей сосуд для умывания и иди за мной в ванную. Это великий человек, мне не устоять перед ним, и потому я хочу уйти.

Но раввин Элазар успел войти раньше. Он сел перед раввином Иохананом и обратился к нему:

– Я расскажу тебе притчу, учитель. Однажды царь отдал на хранение одному человеку свое самое дорогое сокровище. Этот человек каждый день со вздохом повторял: «Какой же тяжелый груз свалился на меня! Когда же я наконец буду освобожден от обязанности хранить царское сокровище?» Так произошло и с тобой, учитель. Бог отдал тебе на хранение сокровище – твоего сына. Он ревностно изучал Тору, труды и поучения наших мудрецов. И он чистым и безгрешным ушел из этого мира. Разве не утешение, что ты безупречно вернул сокровище, отданное тебе Богом на хранение?

– Я не сомневался в тебе, Элазар! – воскликнул раввин Иоханан. – Только ты по-человечески просто и сердечно утешил меня.