Текст книги "Сила намерения. Практические шаги к реализации"

Цель, намерение и осуществление

Очевидно, что без определенного терпения и упорства очень сложно достичь той цели, которую мы себе поставили. В этом случае даже нашего намерения становится недостаточно. Необходимо понимать, что, когда мы ставим для себя цель или намерение, они всегда зависят от того состояния, в котором мы находимся сегодня, когда ставим их. Другими словами, наша цель или намерение всегда ограничены тем, кто мы есть, что мы понимаем, что мы чувствуем сегодня. Итак, что происходит, если мы движемся к цели (особенно в области работы над собой)? С каждым шагом вперед тот человек, которым мы являемся, трансформируется. Это означает, что очень скоро наши цель или намерение больше не соответствуют тому, кем мы стали. Цель или намерение, которые мы себе поставили, нам больше не подходят. Но если мы привязаны только к тому результату, к той цели, к которой стремились вначале, то мы станем жертвами иллюзии либо просто будем обескуражены, потому что поймем, что поставленная нами цель больше не звучит внутри нас.

Именно поэтому мы всегда предлагаем людям различать краткосрочные, средние и очень долговременные цели. Когда мы ставим себе эти три типа целей, они могут преобразовываться и каждый раз изменяться соответственно нашему собственному уровню развития, нашему собственному продвижению к чему-то высшему. Длительная цель – это обязательно что-то абсолютно неизвестное. Идеальным будет в качестве долгосрочной цели поставить самое высокое намерение, которое у нас есть, самое высокое стремление, которое мы несем внутри. Что касается этого нашего самого высокого стремления, очевидно, что то представление, которое у нас есть о нем, неверно. Иначе мы практически немедленно могли бы получить к нему доступ. Но по мере того, как мы идем вперед, постепенно это высшее стремление раскрывается, снимаются вуали, и в конце концов мы можем видеть его ясно. Для многих людей оно совсем не будет похоже на то, что они представляли вначале. Это нечто совершенно другое, и обычно нечто гораздо более великое. В определенные моменты нам может казаться, что оно становится все более и более недоступным. Для ума, для индивидуального «я» эта недоступность совершенно нормальна, потому что обычный ум или индивидуальное «я» не могут получить доступ к чему-то необычному. Ваше обычное «я» все сводит к обычному и воображает, что даже высшее, самое величественное похоже на обычное. Именно поэтому люди верят в «Бога-Отца», они сводят Бога до отца. Божественное, или Абсолютное, находится полностью за пределами человеческого понимания. Но в каждом человеческом существе есть что-то от Божественного, и поэтому мы можем входить в резонанс и соединяться с ним, но оно всегда выходит за рамки нашего воображения. Пока мы воображаем, мы остаемся в рамках известного, а оно ограничено, сведено к тому, что мы знаем, к нашему представлению. Именно поэтому все боги, которых люди могут представить, – это маленькие боги, ограниченные теми измерениями, что имеет человеческое воображение. Есть Бог-Отец, Бог-Сын, Бог-Святой Дух, определенный Господь Будда, Господь Кришна или Вишну – все это ограниченные вещи. Для человека нормальны эти переходные моменты, поскольку ему необходимо воображать, ему нужны образы. Но он должен понимать, что созданный им образ – это вуаль, маскирующая реальность Абсолюта, или Божественного. Но образы обнадеживают. Люди всегда создают вуали из страха, гнева и грусти. Когда дело обстоит именно так, образы утешают. Но за этими образами находится что-то настолько более великое, что оно сметает весь гнев, страх и грусть, и именно с этим мы можем соединиться. Эти образы и всевозможные виды вуалей необходимы одновременно, потому что они составляют часть Пути.

Можно ли сказать, что эту великую цель устанавливает первое тело…

Да.

…и что вуаль с нее снимает второе тело?[2]2
  Согласно гурджиевской терминологии, первое тело – это обозначение наших низших центров (физического, эмоционального и интеллектуального), а второе тело соотносится с сущностью, или душой.


[Закрыть]

Это стремление – стремление вашей сущности, ее также называют вторым телом, и это второе тело, ваш дух или сущность, проявляет его посредством первого тела, иначе говоря, через ваш ум, ваше «я». Можно выразить это так.

Так что именно первое тело ставит вначале эту цель…

Оно создает ее образ, но благодаря тому, что изнутри им движет сознательное или несознательное стремление, которое само имеет источник в сущности, или во втором теле. И в жизни у нас постоянно присутствует эта путаница, так знакомая вам, часто имеющая вид конфликта: когда что-то необходимо сделать правильно, вы не хотите этого делать. И вы часто делаете другой выбор, который менее правилен. Это существует в каждом, это нормально. После этого нам нетрудно заметить, что мы развиваемся, делаем один шаг вперед каждый раз при правильном, хорошем, истинном или прекрасном выборе вместо менее правильного, менее прекрасного или менее хорошего. Это все! Жизнь относительно проста: это разорванное состояние между двумя частями, выбор, который каждый человек делает всякий раз – быть чуть больше в своем первом теле или чуть больше в своем втором теле, чуть больше в своем уме и эго или чуть больше в своей сущности.

Каждый человек постоянно делает этот выбор. И иногда нам нужно немного отдыхать в своем уме, а в других случаях нам нужно отдыхать от своего ума. Признать это состояние конфликта – важный шаг, оно не обязательно имеет насильственный характер, хотя иногда это состояние может быть и немного насильственным, что отнюдь не является ненормальным. Когда мы сопротивляемся этому состоянию, когда мы думаем, что должны полностью уничтожить одну сторону и что право на существование имеет только другая сторона, – мы сопротивляемся реальному состоянию, в котором находимся на данный момент. Другими словами, мы обязательно находимся в конфликте между первым и вторым телами.

Итак, трудности и настоящее страдание, которые все испытывают, происходят из-за этого сопротивления существующему положению вещей. Если же мы просто отмечаем это, мы начинаем немного освобождаться от этого конфликта – и что удивительно, когда мы больше не сопротивляемся этому состоянию конфликта, нам становится гораздо проще выбрать одно или другое. Причем наш выбор будет естественным образом склоняться к правильному, хорошему, истинному или прекрасному, потому что мы намного легче входим в созвучие с этим. Мы не святые, не мудрецы, не высокоразвитые люди – можем сказать это прямо, – но если мы идем к чему-то лучшему, это движение засчитывается. И важно чувствовать в себе это движение, а не свои трудности, не свои конфликты, не свои ошибки, не свои слабости – все они нормальны.

Получать пользу от силы группы

Я понял, как важно медитировать сразу же после утреннего пробуждения и принятия душа. Медитировать здесь с группой предлагается в 7:30. Что важнее – медитировать здесь с другими людьми после каких-то других дел или медитировать одному сразу же после принятия душа?

Очевидно, что определенные стороны практики являются второстепенными. И в сравнении с практикой медитации с другими людьми все остальное является второстепенным. Исключение составляют отшельники, аскеты, которые медитируют часами каждый день. Есть еще несколько вещей, настолько же важных, как совместная медитация с другими. Есть совместная работа в группе, которую мы можем назвать медитацией в действии – физическом, эмоциональном и интеллектуальном. Хотя сидячая медитация внешне кажется более пассивным видом медитации, внутренне она так же активна.

Очень немногие понимают важность работы или медитации в группе, потому что они не чувствуют ее, и каждый человек действует в соответствии со своим типом или тем, что ему нравится делать. Причина – просто в недостатке восприятия того, что на самом деле происходит. А происходит следующее: где двое или трое собираются во имя чего-то высшего, это высшее воплощается гораздо быстрее и гораздо легче, и эта сила делится между всеми людьми, кто там находится. Если мы медитируем в одиночестве, нам очень сложно соединиться с этой энергией, которая полностью превосходит энергию одного человека.

Потом в группе мы должны снова стать уединенными, то есть войти в свою собственную медитацию, но мы находимся в силовом поле высшего духа, который присутствует.

Это как принимать пищу в одиночестве. В прошлом в Школах Мудрости человек никогда не позволял себе есть в одиночку. Даже органические и биодинамически выращенные продукты теряют свою силу и энергию, когда мы едим в одиночестве. Тогда мы просто едим пищу, на наиболее мирском уровне.

Но пока у людей нет чувствительности, тонкости, чтобы чувствовать такие вещи, и они не могут их практиковать, они находятся в невежественном состоянии, из-за которого многие вещи и знания остаются для них совершенно недоступными, поскольку они их не воспринимают. Именно поэтому в прошлом в Школах Мудрости существовали точные правила, и все следовали этим правилам; таким образом каждый получал пользу от знания, переданного более опытными людьми, автоматически, даже не понимая этого, и в конце концов осознавал важность следования этим правилам: медитировать с другими людьми, практиковать движения с другими людьми, принимать пищу с другими людьми, петь песни, работать с другими людьми. Это пример того, насколько важна групповая работа.

Точно так же дело обстоит со многими упражнениями; обычный человек не может воспринять их настоящего воздействия, приводящего к внутренней структуризации. Но тот, кто практикует их, постепенно создает это второе тело внутри себя, по-настоящему пробуждает свой дух – даже если вначале он ничего не чувствует, что является нормальным. Чтобы чувствовать тонкую природу этих вещей, второе тело уже должно быть достаточно сформированным, дух должен быть достаточно пробужден. У некоторых людей есть определенная природная чувствительность к таким вещам, но у большинства ее нет, им необходима практика. Это указание Гурджиева: «Я буду просить вас делать то, что вы не хотите делать, и не делать того, что вы хотите делать». Потому что пока мы не имеем знания этих вещей, пока мы их не чувствуем, мы действуем согласно своему типу, согласно своему образованию, согласно своим настроениям, согласно своим желаниям. В среде Школы передаются принципы. Если вы следуете им, вы входите в движение этих формирующих, творящих сил и энергий.

То, что мы не хотим делать, обязательно будет тем, что для нас трудно?

Нет, я не думаю, что это следует понимать так. Используя термины Гурджиева, это не соответствует духу вещей. Слово «хотите» означает то, что вы воплощаете, что вы делаете. Это не вопрос воли, желания или нежелания, это вопрос воплощения чего-либо. Это касается вопросов: «Что вы на самом деле делаете?», «Вы медитируете в одиночку или в группе?», «Вы применяете принцип или не применяете его?». Вот что значит хотеть или не хотеть. Есть люди, находящиеся в состоянии, в котором они слышат принципы, но не применяют их – даже простые вещи. Они идут на поводу своих настроений, склонностей, желаний. То есть они не хотят применять принцип, они продолжают делать то, что хотят. В то время как человек, применяющий принцип, делает то, чего он не хочет делать.

Но это неестественно…

Да, это не «естественно» – это не обусловлено его типом, его образованием, его склонностями и т. д. Это изречение нужно связать с другими принципами: обычный человек не имеет воли, у него есть только желания и т. д. Мы должны правильно понимать, что означают эти указания. Точно так же обстоит дело, когда мы недостаточно понимаем такие принципы, как важность групповой работы, медитации в группе и совместного принятия пищи, выполнения проекта с другими людьми. Если мы не понимаем важность этих вещей, мы остаемся в плену своей кармы; мы не можем освободиться от нее. Единственный способ освободиться от индивидуальной кармы (это сделать сложно) состоит как раз в том, чтобы быть связанным с многими кармами других людей. Тогда в игру вступает другой тип кармы, карма высшей природы, которая унесет большую часть отрицательной индивидуальной кармы.

Есть силы эволюции в этой высшей карме, которая является кармой нескольких людей, собравшихся вместе во имя чего-то. Именно то, во имя чего они собрались, привносит свою карму вместо индивидуальной, личной кармы, которую в этом случае сметает. Если вы собираетесь вместе с другими людьми во имя поиска истины, вы соединяетесь именно с движением истины, с движением вперед, с эволюционным течением человечества, и именно оно начинает присутствовать в вас. Иначе говоря, вместе вам гораздо проще идти к истине. Когда вы объединяетесь во имя чего-то высшего, именно этот дух будет присутствовать в вас, он будет дышать в вас. Именно в этот поток (любви, сострадания) вы войдете. Такие силовые поля будут очищать вашу индивидуальную карму.

Именно поэтому, когда у нас не хватает силы что-то сделать, потому что мы на самом деле не хотим это делать или не чувствуем порыва, так важна принятая нами дисциплина?

Мы можем сказать себе, что не разрешаем себе выбора. Медитировать каждое утро с другими людьми, принимать пищу с другими людьми, нравится нам это или нет, хорошо мы себя чувствуем или нет – для нас это дисциплина. Потому что элементы этой дисциплины соотносятся с давними принципами более стремительной, быстрой, легкой эволюции; благодаря этим давним принципам эволюция происходит быстрее, и очевидно, что тот, кто решает следовать этим элементам дисциплины, находится в этом движении. Другими словами, он становится сильным даже там, где он слаб. Если он слишком слаб и не хочет что-то делать, он использует дисциплину и получает силу дисциплины.

Это всегда происходит так: если вы склоняетесь перед высшим, вы получаете его силу. В то время как сдавшийся своей слабости получает еще большую слабость. А дух групповых встреч, в какой бы группе вы ни работали, чрезвычайно важен. В прошлом он навязывался отдельным людям, принуждал их, но с прошлого века развилось сознание, становящееся все более и более индивидуализированным, и теперь дух группы не принуждает отдельных людей, человек просто питается от него, погружается, «переваривает» силы, идущие от этого духа.

То есть отдельный человек все больше и больше развивается вместо того, чтобы теряться во множестве, как это происходило несколько веков назад. Тогда индивидуальность не имела значения, а теперь существует обратное явление. Напротив, есть люди, отделяющиеся от группы, «индивидуализирующие» себя, – мы видим это сегодня, потому что речь идет о глобальном человеческом явлении: люди все больше и больше отделяются друг от друга и полностью отрываются от высших сил. Иначе говоря, они становятся застывшими, высохшими индивидуалистами. Гурджиев говорил, что даже их душа, их сущность высыхает; все заходит настолько далеко.

Принятие того, что есть

Не является ли неприятие того, что есть, других людей или ситуаций такими, как они есть, признаком чего-то детского в человеке?

Да – некой незрелости. То, что человек не принимает чего-либо, – это вопрос невежества. С другой стороны, испытывать негатив по отношению к тому, что мы не принимаем, – это по-детски. Когда мы больше не испытываем негатива, но сопротивляемся тому, что есть (то есть не принимаем то, что есть), – это знак незрелости. Принятие того, что есть, но бездействие в том случае, когда возможно что-то улучшить или изменить, также является знаком невежества и недостатка понимания. Принятие того, что есть, и понимание того, что нужно в нем преобразовать, чтобы улучшить, – это знак зрелости.

Если я правильно поняла, когда в конкретной ситуации есть что-то, что мы не принимаем, то, если мы пытаемся отыскать, что мы можем изменить или улучшить в этой ситуации, это означает, что мы переходим от незрелости к зрелости?

До этого есть еще один момент. Понимаете, все начинается с наблюдения. Мы здесь, мы наблюдаем то, что есть. Если мы не полностью спим, мы наблюдаем то, что происходит вовне. Например, человек разговаривает. Мы наблюдаем это. И мы слышим, что он говорит, мы понимаем, что он говорит. Абсолютно необходимым при этом является одновременно осознавать, что поднимается в нас, пока мы наблюдаем это вовне. Есть то, что мы наблюдаем вовне, и то, что это вызывает внутри нас: появляющиеся мысли, появляющиеся эмоции. И когда мы наблюдаем, мы видим, что в нас не дает нам принять то, что есть.

Если в нас поднимается критика, например критика другого человека или других людей, мы видим, где в нас самих находится проблема. Это важно. Потому что именно это не дает нам принимать реальность такой, как есть. Именно внутренний диалог или поднимающиеся в нас эмоции не дают нам соединиться с реальностью. Потому что те мысли и эмоции, что появляются, то есть то, какую позицию внутренне мы занимаем по отношению к тому, что есть, в точности раскрывает нам то, кто мы есть. Мы – то, что не имеет ничего общего с внешней реальностью. Однажды нам нужно это понять: внешняя реальность всегда является для нас возможностью увидеть, кто мы и как далеко мы прошли.

Когда я сижу здесь, слушая людей, я пытаюсь понять, способен ли я осознать то, о чем говорит человек, я вижу и принимаю то, что есть. Во мне не поднимается критика, у меня нет к людям негативных эмоций, я просто здесь. Если появляется еще что-то, критика, ощущение скуки или чувство раздражения по отношению к тому, что есть вовне меня, я являюсь этим. Эти эмоции показывают, где у меня проблема. Хотя люди, как правило, считают, что понимают, что происходит вовне, но они даже не понимают, что происходит внутри. И они критикуют внешнее, судят внешнее, хотя в них самих появляется движение, которое порабощает, скрывает реальность, не дает им доступа к внешней реальности и к принятию того, что есть.

Это одна из самых важных вещей: понять, что перед лицом любой ситуации нам нужно смотреть на то, как мы реагируем изнутри. Если именно это становится важным в любой внешней ситуации, то перед лицом любой внешней ситуации я учусь не только познавать себя, видеть, где я нахожусь, но одновременно я могу начать трансформировать себя. И трансформировать внешнюю ситуацию, только когда ситуация этого требует.

Недавно я столкнулся с человеком, на лице которого были написаны печаль, жалость к себе и жалобы, и я увидел в себе гнев; я продолжал упорно смотреть на его лицо, бывшее реальным, и думал о текущем упражнении, о принятии другого человека, как он есть. Я видел, как мой ум думает об упражнении, я видел реальность своего гнева, и я видел, как ничего не менялось. Несколько минут спустя я снова взглянул на этого человека, в этот раз на его лице была легкая улыбка, и я увидел, как эта легкая улыбка извне вызвала изменения в моем внутреннем состоянии.

Важно отметить, с одной стороны, то, до какой степени внешний мир имеет на нас влияние, и с другой стороны – как это предоставляет нам возможность увидеть, что поднимается в нас; в этот момент влияние уже больше не имеет значения, мы просто смотрим на это, мы смотрим на наш гнев. Итак, выражение лица печального и жалующегося человека вас злит, хотя кто-то другой отождествляется по-другому, он сам становится печальным; еще кто-то, когда видит такого человека, чувствует желание убежать, а еще кто-то остается на месте, просто видит печальное лицо и остается с собой. Все поднимающееся в нас, что не является принятием того, что есть, просто наблюдением того, что есть, – все это показывает нам место нашей внутренней работы… Этот гнев, эта печаль, это желание убежать, эта раздражительность… Когда мы поверхностны, мы говорим, что нас печалит другой человек, его позиция злит нас, другой человек нас раздражает… Абсолютно не так!

Потому что мы можем не злиться, мы можем не становиться подавленными, мы можем не раздражаться, мы можем не убегать, мы можем просто быть здесь. Принимая то, что есть. И часто, если у нас есть ответственность, мы можем сделать следующий правильный шаг, который заключается в помощи человеку, который грустит и жалуется. Мы можем сказать этому человеку что-то очень-очень простое. Поскольку мы принимаем то, что есть, можно сказать только: «Я вижу, что ты грустишь». Это все. Это самая большая помощь, которую мы можем оказать другому человеку. И что он ответит? Он скажет: «Да нет же! Нет, я не грущу!» И вы говорите: «Я вижу, что ты говоришь, что не грустишь». Можно попрактиковаться делать так. «Я слышу, что ты говоришь, что не грустишь». А другой человек скажет: «Теперь ты начинаешь меня раздражать!» И вы отвечаете: «Я вижу и слышу, что ты выходишь из своей грусти и начинаешь раздражаться». Вы всегда остаетесь с тем, что есть. И если вы всегда остаетесь с этим, у вас будет хороший день.