Текст книги "Большая политика TOPLESS"

Чего только не случается под Пасху в графстве Шропшир!

Четыре часа от Лондона до Уэльса на машине – утомительная поездка, но сейчас эти долгие часы с мужем в ожидании встречи с родственниками были ей в радость. Почти неделя пасхальных праздников в кругу родных и близких вдали от Даунинг-стрит, министров, журналистов, придурков-однопартийцев и болтунов-лейбористов! Критиковать всегда легче, чем что-то делать, а сейчас главное дело – «брексит»; главное, как оказалось, дело ее жизни; и теперь, возможно, уже навсегда ее имя – Тереза Мэри Мэй – будет связано с этим неологизмом – Brexit.

Ну и еще с делом Скрипалей. Но тут уж, как говорится, бес попутал. Бес и Джина Хаспел – директор ЦРУ, женщина без нервов, семьи и детей, ранее возглавлявшая секретную тюрьму ЦРУ в Таиланде, где пытали заключенных, подозреваемых в связях с «Аль-Кайдой»[2]2
  Террористическая организация, запрещенная в РФ.


[Закрыть]. Твердая, как сталь, и во многом похожая на Терезу Мэй американка. Они и родились обе в один день, месяц и год – 1 октября 1956-го.

Американцы помогали британским коллегам в расследовании дела Скрипалей, снабжали их информацией, делились аналитикой.

«Джина, сука, подставила», – могла бы пожаловаться Тереза. Но кому жаловаться? А злые языки, наоборот, шепчут, что это она сама подставила Джину, ведь та показала Трампу фотографии дохлых уток и больных детей, якобы отравленных русским «Новичком», причем показала при его дочке Иванке. Иванка пустила слезу, и папа-президент дал согласие на высылку из США, в знак солидарности с Британией, шестидесяти российских дипломатов.

«Все высылают», – сказал ему госсекретарь Помпео, бывший шеф миссис Хаспел.

А когда позднее Трамп узнал, что европейцы выслали из своих стран максимум по 3–4 русских, и понял, что его развели как лоха, пришел в ярость и так орал на своих советников, что стены дрожали в Овальном кабинете, но Джину Чери Хаспел не тронул – как раз перед этим та научила его уничтожать мух в Овальном кабинете.

Теперь, когда выяснилось, что русские здесь вообще ни при чем и анекдоты о русских шпионах-геях, пропавшем коте Скрипалей и отравляющем веществе «Новичок» стали доходить до Белого дома, Трамп еле сдерживался, чтобы не прихлопнуть мухобойкой и саму «Вишенку».

– Не могу видеть ее тонкие губы, – признался он недавно жене. – И морщинки над верхней губой, когда она говорит… Почему у женщин нет усов? Некоторым бы они очень пошли.

Мелания смеется – ей еще далеко до морщинок над верхней губой. И люди смеются. Смеются над Трампом и его британской коллегой Терезой Мэй, которая выбилась в премьер-министры из министров внутренних дел. И удивляются, как Тереза похожа на Джину.

Бог не дал детей и Терезе, но сделал ее второй в истории Соединенного Королевства женщиной – премьер-министром и лидером Консервативной партии, а работа, связанная с постоянной нервотрепкой, наградила ее сахарным диабетом.

– Пора вколоть инсулин, – сказала она мужу. – Остановимся где-нибудь?

Филип, глядя в окно, кивнул. Да, проехали уже много, можно и передохнуть. Позади более половины пути до Уэльса и почти сорок лет семейной жизни… Он снял очки, помассировал рукой лицо, зевнул и, повернувшись к жене, произнес: «Да, дорогая».

– Надо остановиться, – распорядилась Мэй. Старший телохранитель предложил сделать это на ближайшей автозаправке.

– Через полмили станция техобслуживания, – подсказал водитель.

– Хорошо, там, – согласилась Мэй.

Когда «Ягуар» премьер-министра, шелестя покрышками по мокрому асфальту, подкатил ко входу техцентра WHSmith, Мэй в сопровождении мужа и охранников быстро прошла внутрь и скрылась за дверью общественного туалета. Охранники встали тут же и никого не пускали в туалет, пока премьер-министр не «освежилась».

Это заняло всего минут десять, но люди!.. Им всем, кто увидел Мэй входящей в туалет, как назло, приспичило именно сейчас попасть туда же, и особенно не терпелось это сделать уборщице.

– Да пустите меня, пустите! – пробивалась она к своему участку работы с ведром и шваброй наперевес. – У меня график!

– Мэм, извините, придется подождать, – успокаивала передовика капиталистического производства женщина-секьюрити, в то время как ее коллеги-мужчины неприступной стеной молча стояли у дверей туалета, а супруг премьера Филип Джон Мэй безучастно прохаживался рядом, рассматривая букеты цветов в соседнем ларьке.

– Да что вы тут командуете! – возмущалась мэм в синей спецовке, но когда из туалета вышла госпожа Мэй, та сразу заулыбалась, спрятала швабру за спину и сделала книксен.

– Добрый день, миссис Мэй! – сказала она, а какой-то мужчина крикнул из-за спины: – Удачи вам!

Премьер-министр слегка улыбнулась в ответ и, не замедляя шага, прошла со своей небольшой свитой к выходу.

– А кеды у нее прикольные! – с восхищением прокомментировала уборщица. – Вы успели ее сфоткать? – она обратилась к парням из техцентра. – Скинете мне потом, а?

Но в туалет идти всем почему-то вдруг расхотелось. Вот что значит встреча с великими мира сего! Они возвышают, облагораживают и превращают людей почти что в ангелов – ангелы ведь в туалет не ходят?

И еще два дня после этого жители городка Шифнал в графстве Шропшир горячо обсуждали между собой черный короткий пуховик, темно-синие джинсы и леопардовой расцветки кеды своего премьер-министра.

– Скромная очень. А ей даже в туалет спокойно сходить не дали, так и ушла, бедная…

– На мою кузину похожа. Только у той трое детей и пьет сильно.

– А я слышала, что там русские были, вот она и убежала…

Скучная, серая жизнь Шифнала окрасилась новыми яркими красками, напомнив его немногочисленным обитателям, что жизнь полна неожиданностей и потому прекрасна, что скоро Пасха, а по пятницам можно, как обычно, слетать за 26 фунтов в Бенидорм, где все выходные бухать и отрываться по полной программе на берегу Средиземного моря, пока Тереза Мэй не завершит вывод любимой Великобритании из Европейского союза, которым командуют лягушатники, гансы-капустники и всякие сантехники-поляки.

Разговор по душам

Михаил Бабич, посол России в Белоруссии, приехал в загородную резиденцию президента Лукашенко «Дрозды» прямо к ужину.

– Не ждали? – пошутил он с порога. – А я с подарком.

– С подарком? – поднялся с дивана хозяин дома, нехотя оторвавшись от телевизора, по которому показывали графики экзитполов на выборах президента Украины.

– С подарком. Во смотри – пирожное! Как у Райкина, помнишь? Принес больному пирожное и сам же его съел. Эх, жаль «Наполеон» не купил… Ты-то не болен? Чего-то бледный какой-то, Александр Григорич, осунулся…

– Не, ничего, все нормально. Сейчас за стол сядем, – Лукашенко пожал гостю руку, стараясь не смотреть ему в глаза. – Проходи.

– Украину смотришь? – улыбнулся Бабич. – За дружка своего переживаешь? Кирдык ему. Но в Ростове мест уже нет, испанцы, случись что, выдадут, поэтому один путь – в Майами, к Яценюку под крылышко. Там вашего брата любят.

– Какого это «вашего»? – Лукашенко рукой дал знак прислуге, накрывавшей на стол, удалиться: – Дальше мы сами.

– Подпольных миллиардеров, – ответил Бабич все с той же наглой улыбкой на лице. – Тебе еще кличку Корейко не дали?

Лукашенко сделал громкость телевизора чуть больше и налил себе и Бабичу по полрюмки водки.

– Французская. Как слеза, – сказал он.

– Порошенки? – вновь съязвил Бабич.

«Что, он теперь весь вечер будет меня попрекать этим мудаком, бездарно просравшим выборы и страну?» – подумал Александр Григорьевич, но снова промолчал. «Молчание, Саша, золото», – говорила ему мать. Но он всегда любил поболтать, и это принесло ему в итоге и деньги, и власть.

– Ты уже слышал обращение Зеленского? К странам постсоветского пространства.

– Слышал.

– «Посмотрите на нас – все возможно!» Это ведь сказано в первую очередь твоим белорусам! Ты хоть это понял?

– А я думал, он это сказал россиянам, – возразил Лукашенко, но скорее чтобы просто досадить Бабичу.

– Индюк тоже думал, да в суп попал, – ответил российский посол. – Хотел бы он сказать это нам, то так прямо бы и сказал – россиянам. Но ты, Григорич, раньше времени не переживай, мы тебя, в случае чего, приютим в Смоленске. И тебя, и твоих ребят… Шучу, не бери в голову. Хотя, говоря по правде, подумать тебе есть о чем. Володя… – Бабич встал из-за стола, взял пульт от телевизора и выключил звук. – Володя… Так ты теперь собираешься ласково называть Зеленского? Так вот, этот Володя все равно не забудет, что ты до последнего поддерживал Порошенко.

– Я его не поддерживал, – возразил Лукашенко.

– Да ладно, хватит! – оборвал его посол. – Думаешь, все вокруг тебя глупые, а ты один такой умный, сидишь здесь и вершишь судьбы? И никто ничего не знает и не понимает? Да мы всё знаем, всё читаем, что ты говоришь, и всё видим. И не забыли, как ты с сочувствием поддакивал Порошенко в Минске, когда тот жаловался тебе на Путина: «Он давит». А ты что? «Знаю, знаю».

– Откуда ты это?..

– От верблюда. Журналисты снимали вас в холле отеля. И все слышали, о чем вы говорили. Умник!.. А нам, если честно, все равно, кто придет сюда за тобой следом, – он обвел взглядом гостиную и уставился на большую хрустальную люстру посреди зала. – Все рав-но. Это и велено тебе передать.

– А если придут те, другие? – спросил Лукашенко.

– Те, другие, – передразнил Бабич. – Снова шантажируешь? Союзничек. Да какой ты союзник?! И вашим, и нашим… Да и на хрен ты нам сдался? Торговать нефтью мы и без тебя можем, военные базы у вас размещать смысла нет – все изменилось в мире. Объединяться? Сам знаешь, не хотим. Пугаешь этим своих оппозиционеров, чтобы загнать их под себя? Пугай, нам все равно. Но смотри, как бы они тебя потом самого не загнали на крышу да оттуда не сбросили. Так что ты уж как-то разберись, Александр Григорьевич, что дальше собираешься делать… Не хочешь Крым признавать нашим, да и бог с тобой. Нам лишь бы Белоруссия была нейтральной да народ здесь жил нормально, чтобы все без потрясений шло. Да ведь ржут все над тобой, борец с коррупцией. А это плохой признак. С языком русским играешь… Зачем людей злишь? И своих, и наших. Видишь, куда эти игры Порошенко завели? У тебя же все было разумно: два языка, русские и белорусы – братья…

– А чего этот ваш Затулин меня цепляет? Ах, русский мир, ах, русский мир!..

– А ты не давай повода. Сам же заигрываешь со своими националистами! И потом, кто тебе этот Затулин? Отец родной? Он всего лишь За-тулин – вылез откуда-то из-за Тулы, а ты ого-го – президент! Государственный и политический деятель! Чего ты на него обращаешь внимание?

– Но русский мир…

– Что русский мир? Русский мир это не ты, не я и не наши жены. Это миллионы говорящих и думающих на одном языке людей, это наша литература и история, наши князья Даниил Галицкий и Александр Невский, Толстой и Гоголь, Суворов и Кутузов, Жуков и Гагарин. Это как испанский мир, англосаксонский…

– Нет, я понимаю, что это понятие философское, – вставил Лукашенко.

– Молодец, – похвалил его Бабич, – философ! А такое понятие, как белорусский мир, есть? Или латышский? Ну, философ, что скажешь?

Лукашенко улыбнулся:

– Ханты-мансийский…

– Ему смешно! – добродушно воскликнул Бабич. – А чего ж ты нападаешь тогда на этого Затулина?

– Ну, я в том плане, что нечего ему нас критиковать, лучше бы посмотрел, как живут люди за Уралом и в Сибири.

– Так вам, конечно, легче порядок навести – у вас же всего шесть небольших областей, а у нас 85 регионов! Забыл? И там, за Уралом и в Сибири, каждый из регионов как десять – двадцать Белоруссий. А в Якутию влезут и все тридцать. Вся Франция твоя любимая, откуда водочка, поместится в одной Саратовской области! Соображать надо!

«Эх, умный этот Бабич и хитрый, как черт! – думал, слушая российского посла, Лукашенко. – Верно мне о нем говорили. И уж как я не хотел здесь его видеть, уж как сопротивлялся его назначению, как оттягивал его приезд, но все равно Путин своего добился – прислал мне его смотрящим. А с ним кашу не сваришь».

Да, Батька умел закатывать концерты (и закатывал их и Ельцину, и Путину, и европейским политикам), если хотел своего добиться. В 2005-м он не позволил назначить послом в Минск острого на язык губернатора Саратовской области Дмитрия Аяцкова. Так может, сейчас Бабич специально напомнил ему про Саратовскую область размером с целую Францию? Хитер и коварен путинский выдвиженец! Прямо опричник. Только что не кричит, входя к Батьке: «Слово и дело!»

– А за что ж ты меня так не любишь, Александр Григорич? – словно прочитав его мысли, спросил вдруг посол. – Что ж ты на меня постоянно своих псов натравливаешь? То я «бухгалтер», то, наоборот, «плохо считаю», то будто бы я раскрыл сумму сделки по АЭС… А завтра что придумаешь?

– Ничего не придумаю. Чего мне придумывать? Все нормально. Это я другое имел в виду. А они не поняли. Вот давай лучше попробуй солянку с грибами. Под водочку-то, а? А жульены остыли. Надо разогреть…

На следующий день, в понедельник 22 апреля 2019 года, в день рождения Ленина из Минска ушло письмо Путину, в котором Батька признавался, что «не сошелся характером» с его послом и просил все-таки решить вопрос об отзыве Бабича в Москву. С днем рождения Ленина он президента России (как бывшего однопартийца) не поздравил, но вечером дома пропустил за Владимира Ильича стопочку гарэлкi. А французскую водку приказал больше к столу не подавать.

Москва слезам не верит, но на письма с жалобами отвечает быстро

Вы помните, чем закончился разговор по душам между президентом Белоруссии Александром Лукашенко и российским послом Михаилом Бабичем, который я подробно описывал? Полным взаимопониманием. А то, что на следующий день, 22 апреля 2019 года, в Москву из Минска ушло письмо, в котором Батька слезно просил Путина отозвать Бабича из Белоруссии, тоже помните?

Так вот, хотя Москва слезам и не верит, но на письма с жалобами отвечает быстро.

«Михаил Бабич будет отозван с должности посла РФ в Белоруссии», – сообщило утром 30 апреля 2019 года информационное агентство «Интерфакс».

А уже ближе к вечеру пришло сообщение ТАСС о том, что президент Путин назначил новым послом России в Белоруссии Дмитрия Мезенцева. С кратким добавлением: «Бабич снят с должности».

В тот же день поздно вечером в «Дроздах» состоялся банкет, а на следующий президент Белоруссии Александр Лукашенко выступил с пламенной речью о его нерушимой дружбе с президентом России Владимиром Путиным.

Тереза Мэй

Не могу долго без моей любимой Терезы Мэри Мэй. Будь она родственницей гитариста и сооснователя группы Queen Брайана Мэя, то могла бы выступать у них на подтанцовках и, глядишь, стала бы звездой шоу-бизнеса, а не политиком. Но она родилась под другой звездой и другой фамилией – Брайзье.

Воспитанная в строгих пуританских традициях религиозной семьи, Тереза увлеклась политикой тогда, когда ее сверстницы с симпатичными мордашками увлекались парнями. «Главное – не телесная красота, а красота души и ум», – говорила она себе, стоя в одиночестве у барной стойки во время танцев. Впрочем, ноги у нее были неплохи. И когда ее смазливые подружки под медляк One Man, One Woman группы ABBA ощущали животами и бедрами набухшие члены своих парней, Тереза ощущала нестерпимое желание скорее закончить обучение, чтобы стать первой женщиной премьер-министром Соединенного Королевства. Первой стать не получилось (ее опередила Маргарет Тэтчер), а вот второй удалось. И стала первой женщиной – председателем родной Консервативной партии.

Религиозность и консерватизм… Госпожа Мэй любит повторять: «Я отлично знаю, что хорошо, а что плохо, и, принимая какие-то решения, всегда руководствуюсь не идеологией, а личной моралью». Красиво звучит! Видимо, поэтому она и голосовала за легализацию однополых браков, а затем за запрет гей-парам усыновлять детей. Наверное, именно по этой же причине она вначале выступала против выхода Британии из Евросоюза (как и тогдашний премьер-министр Дэвид Кэмерон, который был настолько самоуверен, что взял и организовал по этому вопросу референдум), а затем, когда люди на референдуме проголосовали иначе и кресло премьер-министра стало вакантным, легко заменила в нем своего глупого (но все-таки имевшего представление о чести) босса. И тут же с упорством маньяка занялась осуществлением «брексита» на деле.

А еще она известна своей страстью к коллекционированию обуви самых экзотических расцветок и фасонов – от разноцветных резиновых сапог до блестящих ботфортов (явившись в которых однажды на прием к королеве, чуть было не довела старушку до обморока), от леопардовых туфель до таких же леопардовых кед. В общем, в этом постоянстве, наверное, тоже проявляется консерватизм, ведь леопардовый принт ее любимый.

И вот именно за все это народ Великобритании и Северной Ирландии прозвал Терезу Мэри Мэй, в девичестве Брайзье, Мраморной Леди, Свинцовой Леди, Пластилиновой Леди, Миссис Неоднозначность, Леопардовой Шкурой, Миссис Брексит, Чертовски Непростой Дурой и даже еще более сложно – Саша Барон Коэн без Усов и в Ботфортах (по-английски это звучит совершенно чудовищно, но такой уж у них юмор).

Мне лично все это напомнило Софью Ивановну Блювштейн, она же – Шейндля-Сура Соломониак, она же – мадемуазель Розенбад, она же – мадам Рубинштейн, она же – Соня Школьник, она же – Софья Бринер, она же – Сонька Золотая Ручка. И должен признать, погонял у англичанки все-таки больше, чем у нашей знаменитой соотечественницы. У той только фамилии были разные.

Но тут еще вот что. Может, от напряженного труда, постоянной нервотрепки, возраста или сурового религиозного воспитания в детстве, а может, от чего-то иного с Терезой Мэри Мэй стали в последнее время происходить какие-то странные вещи.

Вот и президент США Дональд Трамп это заметил. Обговаривая вчера с госсекретарем США Майком Помпео и своими помощниками скорую поездку в Лондон по приглашению королевы Елизаветы II, он заметил:

– Надо еще раз обсудить с канцелярией миссис Мэй график второго дня визита. Особенно что касается нашей приватной встречи у нее дома. А может, все-таки стоит перенести ее в другое место? Помните ту историю с русскими у нее на крыше?

Все присутствующие улыбнулись.

– Ну и вообще, – закончил Трамп, – продумайте все так, чтобы поменьше ее нагружать. И меня ею тоже.

Все, конечно, помнили прошлогоднюю странную историю с якобы появлением по ночам на крыше загородного двухэтажного особняка британского премьера русских шпионов. О чем она сама сообщила на брифинге за несколько дней до Рождества.

Потом, разумеется, этим делом занялись спецслужбы Британии. На протяжении нескольких дней их агенты следили за домом Терезы Мэй, установив там повсюду видеокамеры. А в операции по задержанию русских шпионов участвовало более сорока сотрудников личной охраны премьер-министра, несколько агентов тайной полиции и еще отряд спецназа. Но в итоге оказалось, что задерживать-то было и некого: спокойствие супругов Мэй по ночам нарушали небольшие зверьки – ласки, которые облюбовали крышу дома британского премьера для любовных игр.

Но самое удивительное в том, что после всего этого Тереза Мэй не успокоилась, а снова заявила, что остается при своем мнении: на крышу ее дома залезали по ночам именно русские шпионы!

И, думаю, поговори с ней спокойно кто-нибудь в тот момент, то она, быть может, рассказала бы еще такое, что заставило бы всех ахнуть. Ну, например, что русские на крыше громко разговаривали, хвалили Путина, целовались, обзывали ее старой вешалкой, пели «Катюшу», пили водку, курили и ругались матом, часто называя фамилию Skripal.

Вы, возможно, смеетесь, а зря. Много лет назад в городе Саратове в прокуратуру обратилась женщина, которая обвинила врачей стоматологической клиники в повреждении ей верхней челюсти. Дело для проверки по ее заявлению передали молодому следователю. Тот отнесся к этому заявлению очень серьезно, но в подробности вдаваться не стал и собирался уж было возбудить уголовное дело в отношении стоматологов за причинение ими вреда здоровью потерпевшей по неосторожности, но тут… В общем, тут с ней случайно заговорил оказавшийся здесь же, в прокуратуре, врач-психиатр. И женщина за десять минут рассказала ему, что врачи не только сожгли ей верхнюю челюсть в поликлинике, но и что потом они стали каждый день приходить к ее дому; что она живет на первом этаже и кровать ее стоит рядом с окном; что она любит спать с открытой форточкой, спит на спине и часто храпит, потому что рот у нее всегда открыт; что врачи всякий раз бросают в ее форточку маленькие атомные бомбочки, которые попадают ей прямо в рот; и на сегодняшний день они, таким образом, спалили ей не только верхнюю челюсть, но уже и нижнюю, и даже язык.

Вот что можно узнать про человека всего за десять минут доброжелательного с ним общения!

И если бы так поговорил с той несчастной женщиной следователь, ему бы не пришла в голову мысль о возбуждении уголовного дела – и он не тратил бы понапрасну время, опрашивая врачей.

Тереза Мэй, конечно, не из таких – я в этом абсолютно убежден. Но поговорить бы с ней кому-нибудь все равно стоило. Ну хотя бы, например, о ее огромной коллекции обуви и любви к леопардовой расцветке, которую предпочитают бляди и рублевские жены.