Текст книги "Путь в Вальхаллу"

– А мне-то как интересно!.. – Галя рассмеялась самой постановке вопроса.

– Я – гостья, а ты – хозяйка, вот и начинай.

Галя не уловила логики, но идея выглядела заманчивой. Собственно, она не отличалась оригинальностью, потому что в любой заповедник периодически должен являться егерь, способный провести ревизию и переоценить оставшееся имущество. Причем, «заповедники прошлого» нуждаются в таком процессе, как никакие другие.

…А ведь все могло сложиться иначе… – с этой мысли начинались все «ревизии», и ею же заканчивались. Прикидывать, лучше бы было или хуже, не хотелось, потому что тогда можно просто сойти с ума. Галя сцепила руки с такой силой, что суставы хрустнули… а, может, это были и не суставы – может, это щелкнул замок, отпирающий заветную калитку…

– И что тебе рассказать? – она уставилась в угол, мысленно определяя «территорию для экскурсии», – про папу и маму? Они были врачами; в то время это еще звучало гордо. Я тоже поступила в медицинский, но на первом курсе влюбилась. Да так, что появилась Дашка… только, оказывается, влюбилась лишь я, а он – нет, и все пошло наперекосяк…

– Знаешь, – перебила Ксения, – то, что ты рассказываешь, это конечный результат, а ты расскажи, что есть внутри тебя. Например, какой-нибудь сон.

– Сон?.. Зачем? – удивилась Галя, уже собравшаяся до утра изливать душу.

– Сон – это то, что внутри тебя. Если человек перестает видеть сны, значит, его миссия исчерпана. Ты, вот, видишь сны?

– Конечно, вижу! – поспешно ответила Галя, так как не считала свою миссию исчерпанной, – сегодня, например.

– И что тебе снилось?

– Мне снилось дерево. Ветки его бесконечны – откуда-то я это знаю; и знаю, что один его корень тянется в небо, другой стелется по земле, а третий исчезает во тьме, где обитают мертвые. Это самое красивое дерево, – для полноты впечатлений Галя прикрыла глаза, – и я его видела… Оно растет так, чтоб охватить все миры…

– С чего ты это взяла? – Ксения прищурилась.

– Не знаю. Еще там был огромный Волк, скованный цепью, и Змей, который грызет корни дерева, поэтому любой из них может засохнуть, и это будет ужасно… А еще там живет Орел, меж глаз которого сидит Ястреб, а по веткам вверх-вниз бегает Белка, передавая слова Орла Змею, и потом несет его ответы обратно Орлу…

– Зачем?

– Может, Орел хочет испугать Змея, а, может, отвлечь от работы. А еще в ветвях дерева есть город, и там большой золотой дом. На крыше золотого дома стоит Коза. Она щиплет листья дерева и из ее вымени течет молоко. Рядом с Козой стоит Олень. Он тоже ест листья, но с его рогов капает жидкость, наполняющая реки…

– Там есть и реки?

– Это не просто реки – это реки прошлого, настоящего и будущего, и еще одна река, отделяющая живых от мертвых. Все они текут из рогов Оленя – текут вместе, путая свои воды, как дерево путает пространства, пронзая их… Я просто разглядывала все это, но вдруг почувствовала, что где-то там находится моя дочка, Дашка. Тогда я страшно испугалась и закричала…

– А сейчас где она? – перебила Ксения.

– Празднует с друзьями, но ночью обязательно забежит. Она у меня красавица!

– Красавицам сложно – у них всегда комплекс принцессы, и поэтому куча проблем. По крайней мере, так говорят. Никогда не была красавицей, – Ксения усмехнулась, – а насчет сна… Знаешь, мне иногда кажется, что миры параллельны и во сне со всеми ними мы имеем связь.

– Кто, мы?

– Люди. Вернее, их души, которые не нуждаются в отдыхе. Пока одно физическое тело спит, душа занимает другое, в другом мире. Правда, это только моя догадка.

– Какая-то бредовая догадка, – поежилась Галя, пытаясь представить себя в чужом теле.

– Может, и бредовая. Но то, что у матери с дочерью существуют мощные энергетические связи, это доказано наукой. Не знаю уж в каком мире, но с твоей Дашкой что-то происходит, – Ксения взяла бутылку с остатками шампанского.

– Мне хватит, – предупредила Галя, – а то буду пьяная. Дочь придет – ужаснется.

– Ладно, – Ксения наполнила свой бокал до краев, – чтоб все ужасы остались во сне.

– Давай включим телевизор, – предложила Галя, потому что возникшая тема ей не нравилась.

– Давай, – Ксения повернулась к экрану, – сто лет уже не смотрела. Хотя, сто не сто… – она подняла взгляд к потолку, – но лет пять точно. Последний раз это было, как я говорю, «в прошлой жизни». Тогда у меня в офисе стояла огромная «плазма», в полстены…

– Где стояла? – Галя подумала, что ослышалась.

– В моем кабинете. Я ж говорю, это было в прошлой жизни.

И тут у Гали наконец-то, впервые за весь вечер, появилась версия, дававшая ответ на все вопросы сразу – перед ней сумасшедшая, и все, что здесь говорилось, элементарный бред.

…Может, пока не двинулась, она была секретаршей, типа меня; стоял у нее в приемной телевизор, и она помнит это! И все – больше ничего нет! Жизнь такая, какой представляют все люди – спонтанная и непредсказуемая, но четко укладывающаяся в отведенные годы!..

На экране возникло лоснящееся, самодовольное лицо Николая Баскова.

– Как он мне нравится!.. – воскликнула Галя, окончательно возвращаясь к реальности.

* * *

– Кира… – повторила Даша громче.

Кирилл обернулся и удивленно замер, ожидая увидеть совсем не ее.

– Даш, тебе чего?

…Блин, самый идиотский вопрос, который можно придумать! И как на него отвечать?.. Любой урод понял бы, а этот смотрит… Хоть бы улыбнулся!..

– Тебе здесь не скучно? – Даша кокетливо прикусила губу и потупила взор, подумав, что ее вопрос звучит не менее дурацки.

– Ты глянь, как классно! – Кирилл снова повернулся к окну.

…Он, правда, дурак или прикидывается?.. Ладно, проверим – только б не начал звать на помощь!.. – она положила руки Кириллу на плечи; почувствовала, как тот напрягся, но промолчал. Это придало уверенности, и Даша сзади прижалась к нему, обняв за шею…

– Дашка, зачем ты это делаешь? Ты чего, пьяная? – Кирилл повернулся, и их лица оказались совсем рядом.

…И теперь должна войти Лунина!.. – Даша склонила голову, прицеливаясь к губам Кирилла, – а утром пусть выясняют, кто с кем целовался. А сегодня Новый год!..

– Ты считаешь, только пьяная девушка может подойти первой? Может, ты мне нравишься… – томно произнесла она.

– Сроду не знал!..

– Я умею скрывать свои чувства, – Даша обворожительно улыбнулась, – а сегодня… да, я чуть-чуть выпила. Иначе б конечно не решилась тягаться с Наташкой… – наверное, зря она упомянула Лунину – лицо Кирилла из приятно-удивленного сделалось серьезным.

– Ты не понимаешь, – сказал он, ловко выныривая из Дашиных объятий, – давай сядем и поговорим спокойно, – он бесцеремонно опустился на хозяйскую постель, и Даше ничего не оставалось, как присесть рядом, – хочешь, по-честному?..

– Ну, валяй, – она пожала плечами. Серьезные разговоры не входили в ее планы, но все равно лучше слушать что-то обращенное лично к тебе, чем неприкаянно болтаться среди веселых, довольных собой парочек.

– Даш, ты классная… ну, во всех отношениях, – Кирилл ненавязчиво положил руку на ее колено, – но у меня есть проблемы, которые ты не можешь решить.

– А почему я должна решать чьи-то проблемы? – удивилась Даша, – я, вообще-то, считаю, что мужчина должен решать мои проблемы, а не я его.

– Во-во, – Кирилл обреченно кивнул, – все так считают.

– Кроме Луниной, да?

– О чем ты говоришь?.. – Кирилл махнул рукой, – у нее просто нет проблем, поэтому с ней легче, чем с другими. Но не в этом дело. Как тебе объяснить?..

– Честно. Ты ж обещал, – подначила Даша. Ей стала нравиться забава, напоминавшая столь любимый «Дом-2».

– Допустим, ты мне тоже нравишься… но ты ж сразу захочешь красивой жизни, так ведь?

– Ты что, собираешься на мне жениться? – Даша еле сдержалась, чтоб не расхохотаться.

– А почему бы и нет? – Кирилл пожал плечами, – но для этого у меня должны быть материальные возможности, ведь у тебя самой их нет. Ты понимаешь, к чему я клоню?

– Нет, – ответила Даша из вредности, хотя прекрасно понимала, к чему он клонит.

– Хорошо, – Кирилл вздохнул, – я всегда думаю о будущем, а оно вырисовывается не слишком радужное – я не семи пядей во лбу и «волосатой лапы» у меня нет. Это означает, что с нашим дипломом мне особо ничего не светит, а у Луниной есть папа, и теперь я буду проходить практику в его банке. Мы с ним уже договорились. А Наташка… ну, потерплю ее некоторое время – я ведь умный, – Кирилл посмотрел на Дашу, ожидая реакции, но та, обескураженная таким откровением, молчала.

…«Дом-2» отдыхает!.. – эта мысль вызвала у нее улыбку.

– Зря смеешься, – сказал Кирилл, приняв ее на свой счет, – сама увидишь, как все будет, если подождешь лет пять – три, пока закончим, – он загнул пальцы, – и еще два, думаю, мне хватит, чтоб под чутким папиным покровительством…

– А ты дерьмо, – Даша покачала головой, – ты за кого меня держишь? Я буду ждать, пока ты женишься на Луниной, настрогаешь ей детей, облапошишь отца, бросишь ее с этими детьми, потому что алиментов от тебя не дождешься, а потом придешь ко мне и скажешь – они, вон, все в говне, а я в белом фраке? Ты хоть понимаешь?..

Кирилл молчал, опустив голову, а Даша продолжала в едином порыве:

– …Я тебе тоже скажу честно! Из всех, кто тут есть сегодня, ты подходишь мне исключительно по росту. Тот, кого б я хотела видеть, не смог прийти…

– Ромка, что ли? – Кирилл злорадно усмехнулся.

– Неважно! Это так, чтоб ты знал! Ты мне нужен на вечер, чтоб не опухнуть со скуки! Понял?!..

– Не-а, – Кирилл покачал головой, – не понял. Когда я, как ты говоришь, появлюсь в белом фраке, и не такие, как ты, будут стелиться под меня! Получше!.. – чувствуя, что ляпнул лишнее, Кирилл нежно сжал Дашины пальцы, – любовь приходит и уходит, а трезвый расчет остается, и никто не свернет человека, если он поставил четкую цель.

– Ясно, – Даша резко встала, вырвав руку из его ладони. Ни обиды, ни разочарования не было – наоборот, возникло чувство легкости, вроде удалось ей выбраться из мрачного ущелья и впереди открылась прекрасная цветущая долина, – то есть, сейчас у меня нет никаких шансов? – весело уточнила она.

– Абсолютно, – Кирилл взглянул на нее в упор – видимо, все еще воспринимая их разговор на полном серьезе, – даже если ты после этого бросишься под поезд, как Анна Каренина…

– Не брошусь, не надейся!

– И слава богу, – Кирилл удовлетворенно кивнул.

…А насчет шансов, ты, Кира, можешь и не угадать. Вот, подключу под это дело Сюра, и забудешь ты Лунину, как миленький – только на фиг оно мне нужно?.. Или почудить?.. Вообще, таких козлов убивать надо еще в роддоме!..

– Чего ты замолчала? – спросил Кирилл, – ты не должна обижаться. Ты должна понять…

– Никому я ничего не должна, усек?!..

В это время приоткрылась дверь.

– Вот вы где, – в щель просунулась голова Вики, – пошли, постреляем. У Наташки, оказывается, целый пакет всяких салютов. А молчала ведь, жопа хитрая!..

– Она не жопа, она – запасливый бурундучок, – Кирилл поднялся как ни в чем ни бывало, и вышел, обогнув стоявшую на пути Дашу.

– Ну, как вы тут? – не удержалась Вика, поспешно закрывая за собой дверь, – я видела, куда вы смылись, но всем сказала, что курите на лестнице. Лунина уж хотела идти искать, но Настька танцевать ее затащила, – Вика засмеялась, – мы – молодцы?

После общения с Кириллом Викин щебет лился на Дашу, как прозрачный дождь на иссушенную зноем землю. Запасы веселья, которые копились в душе к предстоящему празднику, прорвав плотину, выстроенную из одиночества и несбывшихся ожиданий, стремительно вырвались наружу.

– Вы – чудо!.. Ты даже не представляешь, что есть тот Кирилл!.. – Даша обняла подругу.

– Ладно, потом расскажешь. Пошли, а то народ уже собирается, – в дверях Вика оглянулась, – кстати, там ветер. Ты б переоделась, а то задубеешь.

Даша представила, как натягивает свитер с джинсами, из принцессы превращаясь в обычную девушку, будто праздник уже закончился. А ведь он еще не начинался!.. Да не может она замерзнуть, пока внутри бьет фонтан радостной энергии!..

Вниз все спустились дружной гурьбой и остановились. Канонада уже стихла, и только редкие, опоздавшие к общему торжеству бессмысленные взрывы нарушали привычную тишину ночи. Небо вновь стало бесконечно черным, и в домах постепенно гасли окна – отдав дань традиции, люди ложились спать, оставив на утро грязную посуду, недопитое шампанское и грустное ощущение прошедшего праздника.

– Пошли на пустырь, – предложила Вика, не хотевшая, чтоб завтра соседи жаловались родителям, что их дочь «со своими придурками» перебудила весь район, и в следующий раз они непременно вызовут милицию (такое, кстати, уже случалось на Викин день рождения). Зато на пустыре, расчищенном под строительство, можно было делать все, что угодно – это ведь пока ничейная территория.

Традиционно разбившись на пары, все двинулись к пустырю. Даша шла одна, возглавляя шествие, и при этом совершенно не испытывала дискомфорта.

…И вообще мне лучше всех!..Дурынды, нахапали мужиков – все, alles!.. А у меня еще будет такой принц, что они попадают!.. Ну, повисла Вика на Павлике, как мешок с картошкой, и буробит ему… сама буробит – сама смеется. Вот, клеевая житуха!.. А у меня все классно!.. Только, действительно, как-то холодно… Точно, надо было одеться… – от резкого порыва ветра Даша поежилась, – и нужны мне те салюты? Насмотрелась сегодня на год вперед… Она прикинула, что дом ее совсем рядом – метрах в ста, если через дворы.

– Народ, вы идите, а я к матери забегу. Я ж примерная девочка – я всегда ее поздравляю, – Даша взглянула на часы, – обратно идти будете, зайдите за мной, ладно?

– Зайдем, – ответила за всех Вика.

Даша свернула за угол. Холодный ветер толкал ее в спину, а впереди, в знакомом окне уютно мерцали отблески телевизионного экрана.

…Собственно, так и должно быть – чего ей еще делать? Она ж не ляжет спать, пока я не зайду. Как маленькая, ей-богу… – Даша взбежала по лестнице, наполняя пространство гулким стуком каблуков, и уже стоя перед дверью, вспомнила, – блин, обычно я хоть конфетку, хоть мандаринчик приношу, а с этим козлом все из головы вылетело… Хотя она всегда говорит – главное, что живая пришла…

– Мам, ты не спишь?.. – включив свет, Даша увидела на вешалке странное черное пальто и замерла с вытянутой рукой, – у тебя что, гости?

– Да, – Галя вышла из комнаты, – а тебя это удивляет?

– Нет, но просто ты ничего не говорила.

Видя, что мать улыбается, Даша успокоилась. Скинула сапоги, куртку.

– Совсем с ума сошла! – воскликнула Галя, – в одних колготках шастаешь! Дашка, ты ж взрослый человек!..

– Мам, – Даша обдернула платье, словно это могло что-то изменить, – мне не холодно.

– Понятно, – Галя вздохнула, – ну, знакомься. Это Ксения.

Первое, что бросилось Даше в глаза – до боли знакомый темно-зеленый костюм, но спрашивать о нем было неловко, и она решила вести вечер по устоявшемуся сценарию.

– Всех с Новым годом! Здоровья, побольше денег, хороших мужиков… мам, тебя это тоже касается… ну, и чего там вы еще хотите, – она замолчала, посчитав миссию выполненной.

Совсем рядом с домом загрохотали взрывы, небо расцвело запоздалыми салютами; Галя даже вздрогнула от неожиданности.

– Это наши на пустыре палят, – гордо пояснила Даша.

– Чего ж ты с ними не пошла?

– А, – Даша махнула рукой и тут же придумала достойное объяснение, – должна ж я тебя поздравить. К тому же, отсюда еще лучше видно, – она прильнула к стеклу, – Наташка Лунина притащила, банкирша наша.

– У вас там весело? – поинтересовалась Галя.

– Нормально, – взрывы стали реже, и Даша вновь повернулась к столу, – а у вас как?

– Сидим, вот, беседуем, – Галя пожала плечами.

– Неслабо вы беседуете, – Даша повертела в руках пустую бутылку, потом наклонила вторую, пытаясь понять, сколько там осталось шампанского, и наконец повернула к себе коньяк, рассматривая этикетку, – я смотрю, мамуль, затарились вы тут не по-детски… И столик, доложу я вам!.. – она отправила в рот пластинку карбоната.

– Покушаешь? – спохватилась Галя, – тарелку принести?

– Не, это я так, – Даша присела на диван, думая, чем бы еще заполнить паузу – на пустыре стало совсем тихо, а это означало, что уже скоро за ней должны прийти, – мам, а почему ты никогда не рассказывала, что у тебя есть такая подруга?

Галя смутилась, но на помощь пришла сама Ксения.

– Ты ж, наверное, тоже не всегда все рассказываешь?

– Что вы имеете в виду? – Даша воинственно повернулась к незваному оппоненту.

– Даш, – вступилась Галя, – Ксения же просто сказала…

– Почему просто? – брови гостьи поднялись, – мне, например, по косвенным признакам, кажется, что сегодня все идет не так уж, как ты выразилась, нормально.

– С чего вы взяли? – фыркнула Даша.

– По ночам девушка ходит одна, только если у нее нет кавалера. А новогодняя ночь без кавалера, разве это нормально?

– А почему он должен идти поздравлять мою мать?

– Потому что молодые люди, если, конечно, планируют встречаться с девушкой не неделю и не две, стараются заручиться поддержкой родителей. Слово мамы, есть слово мамы. А тут такой повод – Новый год!.. Разве нет?

В чем-то загадочная гостья была безусловно права, но нельзя же перед всеми признаваться в своей неудаче, пусть даже крохотной!.. …Опять же мать переживать будет, – подумала Даша, – и вообще! Скажу, вот, Сюру, и Ромка будет мой!.. Ну, не сейчас, раз уж так получилось, а, например, после сессии…

– Вы не правы, – Даша покачала головой, – парень у меня есть, только я сама не взяла его. Сейчас они там постреляют и…

Словно в подтверждение ее слов, раздался длинный, требовательный звонок в дверь.

– Это, наверное, за тобой, – Ксения встала, – Галь, извини, а в туалете где свет включается?

Женщины направились в одну сторону, а Даша в другую. Открыв дверь, она удивленно остановилась; потом даже отступила на шаг, ожидая, то ли розыгрыша, то ли какой-нибудь шутки – на пороге, в гордом одиночестве стоял Кирилл.

– Не ожидала? – он засмеялся, – там такой холодрыга!.. Девки все замерзли и пошли домой, а я ж умный – я свитерок надел. Вот, меня к тебе и командировали.

– Как же Лунина-то пережила? – ехидно спросила Даша.

– В отличие от некоторых, она человек здравомыслящий и на такие мелочи не реагирует.

– Конечно, куда ж ты от папиного банка денешься?..

– С Новым годом!.. – вышедшая в коридор Галя остановилась, разглядывая высокого, симпатичного гостя, – извините, не знаю, как вас зовут.

– Кирилл меня зовут. Вас тоже с Новым годом.

– Галина Васильевна, моя мама, – нехотя представила Даша.

– Проходите, Кирилл, раздевайтесь. Выпейте с нами за Новый год? Я сейчас рюмку принесу.

– А мне выпить не предлагала! – крикнула Даша ей вслед.

– Чего ж я своего ребенка буду спаивать? А мужчине нужно! – ответила Галина Васильевна уже из кухни.

Кирилл разделся и не спеша прошел в комнату.

– Миленько у вас, – он присел на место Ксении.

– Стараемся.

– Вот, давайте, Кирилл, – Галина Васильевна поставила еще и чистую тарелку, – вам шампанского или покрепче?

– Покрепче. Там, Галина Васильевна, ветер, прям, ледяной.

– А эта коза в одних колготках скачет, – она укоризненно посмотрела на дочь, – Даш, ухаживай за гостем. Ты ж хозяйка – чего сидишь?

Пока Даша заполняла тарелку, Кирилл успел налить и коньяк, и шампанское.

– Ну, ребятки, чтоб в новом году все было хорошо… – Галина Васильевна замолчала, не зная, в чем это «хорошо» должно выражаться.

– Классный коньяк, – похвалил Кирилл, опустошив рюмку.

– Наливайте еще, не стесняйтесь, – Галина Васильевна сама взяла бутылку.

– Мам, – Даша посмотрела на нее укоризненно, – он не пьет.

– Ну, почему же? – Кирилл с вызовом поднял фужер.

Даша поняла, что допустила ошибку, задев пресловутое мужское самолюбие, и отвернулась. Собственно, какое ей дело, напьется он или нет – это проблемы Луниной.

Галина Васильевна несколько секунд переводила взгляд с дочери на потенциального жениха, и как всякая будущая теща приняла сторону мужчины. В этом не было ничего удивительного – добычу нельзя спугнуть; зато потом, пойманного в клетку, его можно безболезненно превратить, и в «бабника», и в «алкаша» и в «бездельника», не приспособленного к семейной жизни. Даша еще не понимала таких тонкостей и брезгливо наблюдала, как Кирилл буквально заталкивает в себя коньяк. Наконец выдохнув, он поставил пустой фужер, и Галина Васильевна заботливо протянула бутерброд, в который он вгрызся с жадностью.

– Пойдем, – Даша встала, решив, что после второго бокала «жених» может просто упасть.

– Ага, – Кирилл поднялся, вытирая губы салфеткой, – Галина Васильевна, вы извините, нас ждут, – он глупо ухмыльнулся.

– Конечно-конечно, – Галина Васильевна тоже встала, – Даш, джинсы одень, а там снимешь.

– Они у Вики остались. Мам, не бойся, не замерзну.

– Мать у тебя прикольная, – спускаясь по лестнице, Кирилл споткнулся, но вовремя схватился за перила, – а кто она?

– Секретарша. Извиняйте, барин, – Даша засмеялась.

– Жалко, блин… – Кирилл вздохнул.

– Меня устраивает, – Даше стало совсем весело – она придумала, чем будет заниматься остаток ночи: издеваться над пьяным Кириллом. Под настроение у нее это всегда здорово получалось – девчонки обычно укатывались со смеху!..

– А меня не устраивает, – Кирилл икнул, – прикинь, приходится разрываться…

– Разорвался, бедный!.. – Даша распахнула дверь подъезда, и закашлялась, остановленная порывом ветра, – ни фига себе!.. Это чего такое с погодой?

– Это зима, мисс. Падчерица набрала подснежников… ик!.. и все вернулось на свои места…

* * *

– Ксения, ты где? – крикнула Галя, видя, что свет в туалете выключен, но вместо ответа распахнулась дверь ванной, из которой вышла прежняя нищенка в юбке, державшейся на булавках, линялой кофте, и источала она прежний ужасный запах. Косметика с лица исчезла, и оно казалось даже более отталкивающим, чем прежде, – ты что?! – воскликнула Галя, – время – два часа! Куда ты собралась? Я тебя обидела?..

– Меня? – уголки губ поползли вверх, и стало ясно, что Ксения смеется, – разве можно обидеть нищую, дав ей тепло и кров? Ты тут не при чем.

– А кто?.. Подожди! – видя, что гостья направляется к выходу, Галя схватила ее за руку.

– Когда появилась твоя дочь, мне стало неуютно. Вокруг нее ходит смерть.

– Что ты несешь?!..

– Я говорю, что она несет смерть.

– Ты сумасшедшая!

– Я не такая сумасшедшая, как ты думаешь, – Ксения обулась, надела пальто, повязала платок – Гале показалось, что она похожа на жуткую черную птицу с длинным клювом. «Птица» сама открыла дверь и стала медленно спускаться. Правый сапог у нее чуть поскрипывал, и еще с минуту Галя слышала этот противный звук; затем он исчез, потерявшись в голосах, поднимавшихся снизу вместе с сигаретным дымом.

Конечно, последнее пророчество являлось таким же бредом, как кабинет с телевизором и все остальное, но, тем не менее, настроение было испорчено. …Господи! – больше Галине Васильевне спросить было не у кого, – и зачем только я привела ее?.. – заперев дверь, она, на всякий случай, проверила содержимое тайника, и, уж совсем на всякий случай, набрала Дашин мобильный.

– Даш, у тебя все в порядке?

– К-конечно, а ч-что?

– Ничего, это я так. Знаешь, внутри что-то шевельнулось…

– М-мамуль, все н-нормально, – Даша старалась не показать, как от холода у нее стучат зубы, и, похоже, ей это удалось, потому что мать произнесла стандартное «будь умницей», и положив трубку, принялась убирать оставшиеся закуски.

– Что там? – спросил отрезвевший Кирилл – похоже, для Деда Мороза бокал коньяка не являлся достойным противником.

– Н-не знаю. Мать чего-то…

– Ты – ледышка, – Кирилл прижал к себе девушку, – давай заскочим в подъезд, погреемся.

Даша молчала (молчать почему-то было теплее, чем разговаривать), и Кирилл распахнул первую же дверь без кодового замка. Когда Даша прижалась бесчувственными коленками к горячей батарее, он стиснул ее плечи, и уткнулся лицом в нежно пахнущую парфюмом шею. Даша не сопротивлялась – в тот момент ей было не до такой ерунды, но постепенно жизнь возвращалась, и вместе с ней в голову стали возвращаться мысли. Она смотрела в грязное окно чужого подъезда, радуясь, что злые колючие снежинки, не могут до нее добраться. …И это здорово!.. Только зачем тут Кира, а не…

– Я согрею тебя душевным теплом, – прошептал Кирилл.

– Каким теплом?.. – Даша решила, что ей почудилось, – ты забыл, о чем говорил час назад?

– Ты меня неправильно поняла… вернее, я сам себя неправильно понял.

Он развернул девушку и неожиданно прильнул к ее губам. Даша сначала вырывалась, но вдруг решила, что сама же хотела этого, по крайней мере, на сегодняшнюю ночь. Чуть разжала губы, давая волю его языку. Нельзя сказать, чтоб это оказалось как-то особенно неприятно (не хуже и не лучше, чем с теми немногими, кого Даша удостаивала своим вниманием), и только когда они оторвались друг от друга, переводя дыхание, она вспомнила: …Я же хотела, пока не знала, какое он дерьмо, а теперь мне даже жалко Наташку… Но вкус поцелуя остался на губах, и поэтому ее голос получился совсем не гневным.

– Кира, ты чего, дурак?..

В ответ он провел ладонью по ее щеке, но Даша отмахнулась, и рука отлетела в сторону.

– Не смей больше так делать!.. Объясни, что это тебя переклинило? Луниной рядом нет, так ты решил оторваться?..

– Я объясню… – Кирилл вздохнул, собираясь с духом, – пока сидели у тебя, знаешь, я увидел все другими глазами – все какое-то заботливое, уютное… там не надо ходить на цырлах… и ты красивая… Я подумал, вдруг ты не станешь ждать пять лет?..

– Конечно, не стану!.. – презрительно фыркнула Даша.

– А без тебя остальное теряет смысл.

– Погоди, а как же те, которые будут стелиться под тебя штабелями? Получше меня!..

– Даш, разве с тобой не бывает, что в сердцах наговоришь глупостей, а потом не знаешь, что с ними делать?.. – глаза Кирилла сделались печальными, как у Николаса Кейджа, когда тот играл ангела. Даша чувствовала, что погружается в них, и ласковый водоворот затягивает ее на дно.

– Бр-р!.. – она тряхнула головой, отгоняя наваждение, – слушай, тебя, между прочим, отправили, чтоб ты меня привел, а не тискал по подъездам! И, вообще, Кир, давай закроем тему.

Кирилл улыбнулся, вновь пытаясь поцеловать ее, но теперь Даша оказалась начеку.

– Не надо так делать. Я, в отличие от некоторых, говорила правду – мне действительно просто было скучно. Мне хочется, чтоб кто-то танцевал со мной и все такое, понимаешь? Это праздник, и не стоит делать никаких выводов.

– А если я их уже сделал? Может, я не совсем красиво поступаю… да, я использую Наташку, но люблю-то я тебя!

– Что ты меня?.. – Даша прищурилась, словно не могла разглядеть говорившего – может, это был вообще какой-то совсем другой человек?..

– Я тебя люблю, – повторил Кирилл, четко проговаривая каждое слово, – и когда я понял, что теряю тебя, мне стало страшно. Зачем мне карьера и деньги, если не будет тебя?..

– Стоп! – Даша вскинула руку, – давай не будем сейчас ничего выяснять. По крайней мере, у меня не то настроение. Пойдем, а то Лунина твоя уже на говно изошла.

– Да хрен с ней, с Луниной!

– Закончили, – Даша строго посмотрела на Кирилла, и тот молча вздохнул.

Они вышли на улицу. Заждавшийся ветер радостно лизнул Дашино лицо ледяным языком и бессовестно залез под платье.

– Пошли быстрее, – Даша поежилась, – холодно, блин.

Кирилл обнял ее, и Даша не воспротивилась. …Бред какой-то! Зачем он это делает?.. – но мелко стучавшие зубы мешали сосредоточиться. Мысли прыгали в голове, и к тому моменту, когда Кирилл, наконец, распахнул спасительную дверь Викиного подъезда, так и не смогли оформиться ни во что конкретное. Даша шагнула в тепло, и цепкие ледяные пальцы сразу разжались, оставив на память две крохотные слезинки в уголках глаз; сняв перчатку, Даша осторожно смахнула их.

– Глянь, – она повернулась к Кириллу, – не размазала?

– Нет… – прошептал он, и Даше показалось, что глаза его сияют куда ярче лампочки, освещавшей подъезд, – ты даже не представляешь, какая ты красивая…

– Врешь ты все, – Даша махнула рукой.

Ей уже надоело одергивать его после каждой фразы, да и какой в этом толк – все равно, ему ж не запретишь играть выбранную роль, пока та не наскучит ему самому. А в том, что это была роль, Даша не сомневалась. …Может, они с пацанами поспорили на меня?.. Как я сразу не догадалась!.. Версия выглядела настолько правдоподобно, что искать другие и не требовалось. В душе сразу все успокоилось, ведь когда знаешь правила игры, жить становится легче.

– Идем, – Даша подняла голову; услышав сверху знакомые голоса, крикнула, – эй! Это мы!

– Долгонько же!.. – раздался в ответ Настин голос.

Миновав очередной пролет, Даша увидела еще и Аню, задумчиво разглядывавшую превращенную в пепельницу банку, и Ваню, ссутулившись, сидевшего на перилах.

– Я думал, вы свалили, – Ванин взгляд остановился на Кирилле, понуро тащившемся за Дашей.

…Точно – это пари!.. А Кирилл пролетел, как фанера!.. Какая же я молодец!..

– Дайте сигаретку, люди, – Даша протянула руку, – там холод собачий!.. А вы что делаете?

– Со скуки пухнем, – Аня отодвинула банку, – Владик спит. Я так и знала, что этим все закончится. Вика с Павликом лижутся, будто другого времени не будет…

– А Лунина?

– Что Лунина? – Настя поднесла зажигалку, – журнал читает.

– Спать охота, – заключила Аня, – было б не так холодно, пошли б, пошлялись где-нибудь.

– Может, правда?.. – Кирилл робко взглянул на Дашу, – оденешься, и будет нормально.

– Чего ты на меня вылупился? Спроси у Луниной! – Даша пыталась сохранить строгость, хотя мысленно прыгала и хлопала в ладоши …Как же ты, Кирочка, обломался-то!..

– Кир, – Ваня положил руку ему на плечо, – давай лучше, шлепнем по рюмке.

– Э-э!.. Не хватало, чтоб ты вырубился! – Настя схватила Ваню за рукав, – мне нужен нормальный трезвый мужик, и чтоб у него встал в нужный момент, а то Новый год называется!..

– Я, например, иду спать, пока некоторые кровать не заняли, – заявила Аня решительно.

– Не бойся, нам и ванной хватит, да, Вань?

– Ладно, тебе, – смутился Ваня и принялся, по одному, поднимать Настины пальцы, сжимавшие его руку – это было какое-никакое развлечение, пусть и на ближайшие две минуты.

– Не слушай их, – справившись с задачей, Ваня подтолкнул Кирилла к лестнице, – пойдем, бухнем, а ты какой-то убитый.

…Ни хрена у него не выгорело, потому и убитый!.. – чуть не крикнула Даша, но мудро промолчала, иначе б пришлось выяснять, кто придумал дурацкое пари, и все стало б еще хуже.

Когда ребята и Аня, скрылись в квартире, Настя ожила.

– Ванька, дурачок, счастья своего не знает. Прикинь, лапает меня, как школьник, и еще краснеет!.. Ну, а вы-то что так долго?

…Блин, неужто они все тут в курсе?.. Но взглянув на подругу, Даша решила, что это, скорее, подогретое скукой любопытство, и успокоилась.