Текст книги "Тайные общества. За кулисами власти"

Одним из членов ордена стал выдающийся летчик, знаменитый ас-истребитель Герман Геринг. Это было весьма ценное приобретение для Зеботтендорфа – он считал Геринга одним из лучших своих учеников. Именно благодаря сохранившимся бумагам Геринга мы имеем большинство сведений о деятельности Германенордена. Вот как Геринг описывает церемонию приема в орден новых членов:

«Церемония начиналась мягкими звуками фисгармонии, братья исполняли хор пилигримов из “Тангейзера” Вагнера. Ритуал начинался в сумерки, когда братья совершали жест, символизирующий свастику. Мастер отвечал им.

Затем мастер церемоний вводил в зал неофитов, одетых в мантии странников, с завязанными глазами. Здесь мастер рассказывал им о Чаше, с послушников снимали мантии и повязки.

Мастер приближался к неофиту и совершал магические действия копьем Вотана, рыцари скрещивали над ними свои мечи. Звучали вопросы и ответы, сопровождаемые музыкой “Лоэнгрина”, затем послушники приносили клятву верности.

Посвященных окружали “лесные эльфы” и как новых братьев вели их к Чаше Грааля, где горело священное пламя певца».

Политическая ситуация в Германии начала ХХ века резко отличалась от сегодняшней. В политическом истеблишменте все большее влияние приобретали социалисты. Их Зеботтендорф рассматривал как главную угрозу национальному движению и потому считал необходимым бороться с ними всеми доступными средствами. Но вот незадача: у маленькой аристократической ложи не было никаких подручных средств, чтобы тягаться с многотысячными «красными» толпами.

К тому же из-за митингов с прославлением кайзера, вознесением до небес «великой» германской расы и одобрением ведущейся войны Германенорден попал под пристальное наблюдение вожаков просоциалистически настроенных масс. Настолько пристальное, что Зеботтендорф вынужден был сменить название своей (да, уже полностью своей!) организации. Долго думать ему, впрочем, не пришлось. Вероятно, еще ребенком Глауэр прочитал книгу легенд о таинственной стране Туле. О ней упоминали в своих исторических сочинениях еще древние греки. По их словам, страна Туле находится на самом севере Европы; климат в ней суров, населена она светловолосыми и голубоглазыми людьми высокого роста. Государственное устройство в Туле было идеальным. То же самое писали об этой стране и римляне. Впоследствии ученые усматривали Туле то в Северной Германии, то в Скандинавии, то в Исландии. Историки до сих пор спорят о том, существовала ли такая страна, и если да, то где она находилась.

Для романтиков с нацистским уклоном Туле была землей идеальных сверхлюдей, потомками которых, конечно же, являются немцы. Воображение Зеботтендорфа моментально превратило этих избранных в арийцев, и так родилось название ордена – общество «Туле». По мысли его создателя, название должно было символизировать стремление членов ордена к расовой чистоте и совершенству.

На дворе был уже 1918 год, и ничто не предвещало поражения социалистов и победы каких-то мистических орденов. После поражения в Первой мировой в Германии вспыхнула революция. Восстанием оказался охвачен и Мюнхен, в котором была провозглашена Баварская социалистическая республика. По улицам ходили патрули Красной гвардии. А в это время в парадном зале шикарного отеля проходит очередное собрание общества «Туле», где Зеботтендорф произносит одну из самых пламенных своих речей, фрагмент из которой мы можем процитировать опять же благодаря дневниковым записям Геринга:

«Вчера мы пережили гибель всего, что было нам дорого, близко и свято. Вместо наших принцев германской крови у власти находятся смертельные враги – евреи. Чем грозит нам этот хаос, мы еще не знаем. Но мы догадываемся. Время, которое придет, будет временем борьбы, горьких утрат, временем опасности… и пока я держу свой железный молот, я клянусь все силы отдать этой борьбе.

Наш орден – Германенорден, и преданность наша германская. Наш бог – Вальватер, его руна – Аг. И триединство: Вотан, Вили, Ви едины в тройственности. С сегодняшнего дня наш символ – красный орел, пусть он предупреждает нас, что мы должны умереть, чтобы выжить. Мы должны бороться, пока свастика не воссияет над холодом темноты».

Свастика упомянута не случайно. Скоро с социализмом в Баварии будет покончено, этим займутся солдаты добровольческих корпусов, которые всего через несколько месяцев не оставят от красной республики камня на камня. Свастику они уже тогда рисовали на своих шлемах. Не без участия общества «Туле» древний и глубокий по своему содержанию символ стал одним из самых известных гербов всех правых вооруженных формирований и политических течений.

«Боевой союз Туле» Зеботтендорфа стал менять свой облик: с одной стороны, начав постепенно запасать оружие для грядущего переворота, с другой – меняя свой аристократический, элитарный характер на более скромный, близкий к массам. Сын железнодорожника, он прекрасно понимает, что без простых людей получить хоть сколь-нибудь серьезное влияние ордену будет невозможно. Так что мистик в надцатом поколении стал собирать вокруг себя все небольшие националистические кружки и группы, во множестве появившиеся после поражения в войне и революции. В общий котел шло все: и масонские ложи, и аристократические общества, и союзы бывших фронтовиков.

Наверное, это не могло не сказаться на внутренней атмосфере мистического общества: слишком разнородная в нем оказалась публика. Но пока организация находилась на подъеме. Не случайно именно общество «Туле» стало первой организацией, с которой контактировала карликовая Национал-социалистическая рабочая партия Гитлера. Между двумя этими группами произошло своеобразное разделение ролей. Членами общества «Туле» становились в первую очередь представители среднего и высшего класса. А НСДАП взяла на себя роль своеобразного филиала общества для работы с низшими сословиями. Различие в программах и целях Зеботтендорфа не смущало – Гитлер был для него не более чем инструментом. Однако именно финансовая поддержка общества «Туле» дала Гитлеру возможность победить все конкурирующие группы и включить их в состав своей партии. Практиковалось и двойное членство – например, членами общества «Туле» были видные нацисты: Альфред Розенберг, Дитрих Эккарт, Рудольф Гесс… наконец, Герман Геринг, который именно через Зеботтендорфа познакомился с Гитлером и занял второе место в нацистской партии. Судя по всему, глава общества «Туле» ввел Геринга как своеобразного наблюдателя при Гитлере. Так оно и было, пока заботливо созданный механизм не вышел из-под контроля. Впрочем, обо всем по порядку.

НСДАП получала все большую известность, ей стали уделять внимание газеты. Более того, на деньги общества «Туле» Гитлер начал издавать свою газету. Благодаря Зеботтендорфу будущий фюрер познакомился с оккультными практиками, стал участвовать в спиритических сеансах, изучать масонскую эзотерику, вступать в контакты с астрологами, магами и предсказателями. К тому же в этот период Гитлер обзавелся многими полезными связями в высшем свете, о которых без поддержки общества «Туле» не мог бы и мечтать.

Все это Гитлер бережно складывал в копилку, которая позже приведет его к власти. А пока, в 1923 году, почему бы не устроить маленькую революцию? Кризис в стране, казалось, достиг апогея, более подходящего времени для переворота нельзя было и придумать. Однако расчет оказался ложным: «пивной путч» в ноябре 1923 года провалился, и фюрер оказался в тюрьме. Во время судебного процесса следователи сумели выйти на след общества «Туле» и самого Зеботтендорфа. Неудавшийся властитель Германии вынужден был бежать в Швейцарию вслед за Германом Герингом.

В «Туле» многое меняется: Зеботтендорф стремительно утрачивал свои позиции, в частности влияние на Гитлера, чем немедленно воспользовался Хаусхофер. Да и сам Адольф стремился избавиться от изрядно надоевшей ему опеки общества «Туле». Но Гитлер ценил связи, которые могло предоставить ему «Туле», поэтому разрывать отношения он не стал. Руководить обществом начинают его сподвижники, и роли кардинально меняются: с 1924 года общество «Туле» становится орудием НСДАП. Впоследствии оно войдет в систему институтов СС.

А Зеботтендорф снова отправился в путешествия, в Германии становилось жарко. Зато он занялся астрологическими предсказаниями и добился в этом деле немалых успехов. В 20-е годы он проводил время то в Турции, то в Северной Америке, вступил в ряды рыцарей ордена Империи Константина, хотя относился к этой организации довольно равнодушно и не претендовал на руководящие посты в ней.

В 1933 году Зеботтендорф совершает ужасную ошибку, едва не обернувшуюся для него концлагерем: он возвращается в Германию, наивно рассчитывая, что пришедший к власти Гитлер вспомнит об оказанных ему услугах и достойно отблагодарит своего помощника и наставника. Он не знает, что фюрер уже давно говорит о том, что всего добился сам, и страшно не любит, когда ему напоминают об оказанных услугах.

В 1934 году он бросается в бега, уезжает из Германии, теперь уже навсегда, и в который раз возвращается на милые его сердцу берега Босфора. Он все еще надеялся на германскую победу, сотрудничал с немецкой разведкой, практиковал оккультные науки и составлял астрологические прогнозы. Но 9 мая 1945 года, когда все надежды рухнули, старый барон бросился в Босфор.

СС и «Аненербе»

История еще одной засекреченной организации фашистской Германии начинается в первой половине ХХ века. В 1933 году в Мюнхене проходила историческая выставка под названием «Дойче Аненербе» (нем. Deutsche Ahnenerbe), что означает «Германское наследие». Организовал эту выставку профессор Герман Вирт – германист и археолог, автор книг, названия которых говорят сами за себя: «Происхождение человечества», «Священная протописьменность человечества» и др.

Тематика выставки уже не вызывала удивления: тема чистоты расы набирала свои обороты. Выставка была посвящена поиску артефактов, оставшихся от древнейшей цивилизации. Следы этой цивилизации Вирт искал на севере Канады и в Скандинавии, в Ирландии, в Нижней Саксонии, особенно – в торфяных болотах по нижнему течению реки Везер и вокруг Бремена.

За пять лет до названного мероприятия, в 1928 году профессор Герман Вирт познакомился с богатейшим бременским торговцем кофе и меценатом Людвигом Розелиусом. Вместе они задумали возвести дворец «Хаус Атлантис», чтобы именно в нем разместить археологические коллекции музея «Аненербе». Постройка закончилась в 1931 году, здание было выдержано в ультрасовременных формах стальной каркасной архитектуры, но с фасада его украшал гигантский тотем – вырезанное из дерева изображение Древа Жизни, солнечного колеса и наложенного на него креста с распятым богом-шаманом Одином; тотем был покрыт руническими знаками. Похоже, Вирт таким образом воплотил идеи Зеботтендорфа и общества «Туле», хотя, вероятно, и не знал о них.

Экспонаты, представленные на выставке, тоже говорили сами за себя: одним из них были древнейшие рунические и проторунические письмена, собранные в Палестине и в пещерах Лабрадора. Среди многих выставку посетил и Генрих Гиммлер. Рейхсфюрер был поражен наглядностью «доказательств» древнейшего происхождения нордической расы. Гиммлер предложил Вирту сотрудничество. Так был создан институт «Аненербе», задачи которого были определены в плоскости изучения всего, что касается духа, деяний, традиций и наследия германцев. Первым директором института стал сам Герман Вирт. Однако его звезда быстро закатилась: в кругах ученых его подвергли разгромной критике за веру в аутентичность поддельной фризской хроники, в которой будто бы говорилось о гибели Атлантиды. К окончанию карьеры профессора приложил руку и сам Гитлер, публично осудивший архитектурно-смысловую композицию «Хаус Атлантис». Для фюрера это был пример интеллигентского извращения практического духа национал-социализма и отклонения от идеала сильной расы: по определению, раса сверхлюдей не могла зародиться в болотах Нижней Саксонии. В 1937 году Гиммлер отправил Вирта в отставку и интегрировал «Аненербе» в состав СС, превратив институт в отдел по управлению концентрационными лагерями.

Создание такого закрытого института, как «Аненербе», пришлось по душе еще одному доброхоту. Речь идет о Карле Виллигуте (Вейстхоре), оказывавшему столь сильное влияние на рейхсфюрера, что его прозвали «гиммлеровским Распутиным».

Краткая биография Карла Виллигута – это биография военного, потомственного офицера, верой и правдой служившего отечеству. В семье это было династическое: и отец, и дед его служили офицерами в австрийской армии, и старший сын последовал семейной традиции. В декабре 1884 года Карл поступил в 99-й пехотный полк в Мостаре (Герцеговина). В ноябре 1888 года был произведен в младшие лейтенанты, в 1892 году – в лейтенанты, в 1903-м – в капитаны. В мае 1912 года Виллигут получил звание майора. В октябре 1914 года он как офицер штаба 30-го пехотного полка принимал участие в боевых действиях против русской армии в Карпатах. За время Первой мировой войны он дослужился до полковника и был награжден за храбрость. В мае 1918 года Виллигут был отозван с фронта и после почти сорока лет военной службы, 1 января 1919 года, уволился и вернулся в Зальцбург.

Казалось бы, ничто не предвещало эволюции Карла в фашиствующего оккультиста, но, видимо, такие идеи в первой половине ХХ века просто носились в воздухе. На рубеже веков Виллигут публиковал стихи, посвященные красоте природы, мифологическим сюжетам и полковой истории. А в 1903 году напечатал крайне националистический трактат по мифологии рун. Кроме того, в 1889 году в Граце Виллигут вступает в «Шлараффию» – квазимасонскую ложу. Здесь он достигает статуса рыцаря и поста первого канцлера; эту должность он исполнял вплоть до своей отставки в 1909 году. Его тайным именем в ложе было Лобесам, и оно стало псевдонимом, появившись на титульном листе его книги.

Влияние, которое со временем Виллигут стал оказывать на высших офицеров СС и которым он не преминул воспользоваться, объясняется его репутацией «последнего наследника» древней линии германских святых Виллиготис, ведущих свой род из бесконечных глубин истории. Виллигут утверждал, что владеет родовой памятью, которая позволяет ему помнить события из жизни его племени более чем тысячелетней давности. Он заявлял, что получает советы и наставления в рунической форме от своего деда Карла Виллигута (1794–1883) и что посвящением в семейные тайны обязан своему отцу.

Свои откровения Виллигут подкреплял «бесспорными доказательствами». Так, посланникам ордена новых тамплиеров он рассказывал, что является наследником древней линии немецких королей, и в качестве аргумента демонстрировал свой герб и фамильную печать. Опираясь на «видения родовой памяти», он описывал религиозные практики, военную организацию и законы древних германцев в терминах, подозрительно близких ранним откровениям Гвидо фон Листа. Помимо этого Виллигут утверждал, что Библия в действительности была написана в Германии; он связывал ее с ирминистской религией, отличающейся от культа Вотана[3]3
  Один, или Во́тан, – верховный бог в германо-скандинавской мифологии, отец и предводитель асов. Мудрец и шаман, знаток рун и сказов (саг), царь-жрец, князь (конунг) – волхв, колдун-воин, бог войны и победы, покровитель военной аристократии, хозяин Вальхаллы и повелитель валькирий.


[Закрыть] и во многом противоположной ему; в ней молились германскому богу Кристу, впоследствии заимствованному христианской религией и превращенному в Спасителя.

Эта теория сложилась в сознании Виллигута, очевидно, ближе к 1920 году. Более поздняя разработка появляется в многочисленных статьях его австрийского ученика Эрнста Рюдигера (1885–1952). Рюдигер утверждал, что Виллигут приписывал древним германцам историю, культуру и религию невероятного возраста. Его хронология начиналась примерно за 228 тыс. лет до нашей эры. В те времена на небе было три солнца, а землю населяли гиганты, карлики и прочие мифологические существа. Для Виллигута история начиналась тогда, когда его предки, Адлеры-Виллиготены, помогли установить мир после долгого периода войн, чем и ознаменовали наступление «второй культуры», символом которой стало основание города Гоцлар 78 тыс. лет до н. э. Последующие тысячелетия содержат подробное описание племенных конфликтов и массовых переселений на сказочные континенты. Около 12500 года до н. э. была провозглашена ирминистская религия Криста, и она стала универсальной верой для германцев, пока ее авторитет не был подорван отколовшимися вотанистами.

В начале 1920-х годов Виллигут убеждается во мнении, что его род преследуют Католическая церковь, евреи и франкмасоны. Они, по мнению Виллигута, также виновны в проигранной войне и развале империи. Для того, чтобы обнародовать свои идеи среди других возмущенных патриотов новой социалистической Австрийской республики, он основал антисемитскую лигу в Зальцбурге и начал выпускать газету «Железная метла», в которой яростно нападал на евреев и франкмасонов.

Медитации Карла Виллигута на описанные темы закономерно привели его в сумасшедший дом. В ноябре 1924 года его против воли отправили в клинику душевных болезней Зальцбурга; там его квалифицировали как психически больного, и он оставался на излечении до начала 1927 года. Суд Зальцбурга признал его неспособным к ведению собственных дел на основании медицинского заключения. В изоляции Виллигут продолжал переписываться с друзьями, чья вера в его наследственность и родовую память осталась непоколебленной. Благодаря их помощи и поддержке Виллигут смог возобновить свою деятельность в качестве «немецкого святого» сразу же после выхода из сумасшедшего дома.

Следующая страница биографии полубезумного мистика связана уже с Германией. В 1932 году Виллигут оставил свою семью и австрийское государство, эмигрировал в Германию и поселился в одном из пригородов Мюнхена. Вновь предавшись своим «родовым изысканиям», он вскоре стал знаменитостью среди рунических оккультистов Германии. Виллигут ясно видел, что его псевдомифологические умозрительные построения совпадают с надеждами на возрождение духа германской нации, охватившими Германию после прихода к власти нацистов.

Свое третье имя Виллигут-Лобесам получил уже в рядах СС, чему поспособствовал его старый друг, офицер СС Рихард Андерс, который представил старого мистика Генриху Гиммлеру. Последний был потрясен родовыми видениями Виллигута и решил, насколько возможно, использовать уникальный источник информации о древней немецкой традиции. В сентябре 1933 года Виллигут вступает в СС под псевдонимом Карл Мария Вейстхор и становится главой отделения древней и ранней истории в Главной службе расы и населения СС в Мюнхене. В его обязанности входило излагать на бумаге свои родовые воспоминания, обсуждать семейную традицию с Гиммлером и комментировать различные сюжеты древней истории.

Генрих Гиммлер настолько был расположен к своему новому другу, что переписка между ними, начиная с 1934 года, безусловно указывает на чрезвычайно сердечные взаимоотношения, вплоть до обмена поздравительными телеграммами на день рождения и подарками. Письма Виллигута содержали множество замечаний относительно его семейной традиции, рифмованные выражения рунической мудрости, мифологические стихи, размышления о космологии и эпохах древней истории, ирминистские молитвы на готском языке. Многие из этих писем Гиммлер держал среди личных бумаг.

Карьерный рост «немецкого святого» из древнейшего рода не заставил себя ждать. В апреле 1934 года Вейстхор был произведен в штандартенфюреры СС, в октябре 1934 года назначен главой VIII отдела (архивов) Главной службы рас и населения, и уже в следующем месяце получил звание оберфюрера СС.

Виллигут старался воздать своему протеже по идеологии сторицей. Его важнейшим вкладом в формирование облика тысячелетнего рейха необходимо назвать разработку проекта Вевельсбурга как орденского замка СС и его церемониального центра. Во время нацистской избирательной кампании в январе 1933 года Гиммлер путешествовал по Вестфалии и тогда впервые познакомился с «землей Германа и Видукинда». Таинственная атмосфера Тевтонского леса, романтический замок Гревенбург, где партия фюрера остановилась на ночлег, произвели глубокое впечатление на Гиммлера, и он решает приобрести такой замок для целей СС. Осмотрев в том же году еще два замка, 3 ноября 1933 Гиммлер вместе с членами личной комиссии посетил Вевельсбург и остановил свой выбор на нем. Вевельсбург сначала превратился в музей и колледж идеологической подготовки офицеров СС в рамках деятельности Главной службы расы и населения, но уже в феврале 1935 года перешел под непосредственный контроль личной комиссии рейхсфюрера СС. Этот переход свидетельствовал о растущей значимости замка для Гиммлера, а также о его зреющих планах возведения орденского замка для СС, сравнимого с Мариенбургом Тевтонского ордена.

Новоявленный оберфюрер СС с головой уходит в доверенную ему работу над замком, уделяя много сил и времени новому церемониальному центру и его «правильному служению» нацистскому делу. Сохранились планы расширения замка и превращения его в целый ансамбль, подготовленные Виллигутом. Они предполагают перемещение окружающих деревень на значительное расстояние и строительство грандиозного архитектурного комплекса – залов, галерей, башен и башенок, крепостных стен, выполненных в форме полукруга. Гиммлер мечтал о создании своеобразного Ватикана СС. Этот визионерский город должен был служить также центром возрождения древней религии и традиций, первоначально открытых Виллигутом в 1930-х годах.

Видимо, вследствие интриг и козней завистников Виллигут был отправлен в отставку. Под него «копал» адъютант Гиммлера Карл Вольф. В ноябре 1938 года он разыскал в Зальцбурге Мальвину Виллигут и получил от нее документы, ставшие известными Гиммлеру и весьма смутившие его. В феврале 1939 года Вольф информировал кабинет Виллигута о том, что тот уволен на основании собственного прошения по причине возраста и слабого здоровья, а его служба распущена.

Другая версия увольнения Вейстхора – ему нашли замену. К 1939 году «Аненербе» уже располагало 50 институтами, руководимыми профессором Вурстом, специалистом по древним культовым текстам, в прошлом завкафедрой санскрита Мюнхенского университета. В это же время СС продолжали наблюдать за Виллигутом, хоть он уже был и в отставке, а последние годы его жизни прошли в безвестности и скитаниях по военной Германии. Третьего января 1946 года Карл Мария Виллигут умер, последний в своем таинственном роду.

Тем временем в «Аненербе» происходят структурные изменения, и организация переходит под патронат «Черного ордена». Секретарем-управляющим был назначен штандартенфюрер СС Вольфрам Зиверс (1905–1945), бывший продавец книг. Это был огромный чернобородый человек с пронизывающим «мефистофельским» взглядом. Он сознательно поддерживал имидж посвященного во многие таинства, считая, что это лучший способ продемонстрировать особое положение в «Черном ордене». Вольфрам Зиверс руководил «Аненербе» до самого конца Второй мировой войны и именно в этом статусе предстал перед Нюрнбергским трибуналом.

Имея 50 институтов, служба «Аненербе» широко развернула свою деятельность, на которую Гиммлер не жалел средств. Исследования общества охватывали огромную область: от научной деятельности в собственном смысле слова («Аненербе» курировало проект «оружия возмездия» и, среди прочего, программу создания баллистических ракет «Фау») до изучения практического оккультизма, от экспериментов над заключенными концлагерей до шпионажа за тайными обществами. Изучались «сила розенкрейцеровского содружества, символизм ирландской арфы из Ольстера, тайное значение готических башен и итонских высоких шляп». Однако на общем фоне самых сумасшедших проектов выделялись несколько приоритетных направлений. Среди таких можно назвать археологические изыскания. Начиная с 1938 года, все археологические раскопки в Третьем рейхе проводились только с ведома «Аненербе». Под непосредственным контролем этой организации, к примеру, изучались укрепления викингов IX века, осуществлялась охрана древних поселений и курганов на оккупированных территориях Украины.

Фактически руководя засекреченным архипелагом институтов и музеев, Гиммлер обязал «Аненербе» заниматься отбором и «консервацией» различных исторических объектов, могущих привлечь внимание туристов после победы Германии. Одним из таких объектов был бункер, из которого фюрер руководил захватом Франции в 1940 году. Под защитой «Аненербе» оказалась и синагога в Праге (постройка XIII века). Ее планировали превратить в «музей исчезнувшей расы». Не остались без внимания кладбища. Интерес СС к местам захоронений объясняется тем, что в них, как утверждали специалисты из «Аненербе», пребывают «духи мертвых».

Занимались специалисты «Аненербе» и наследием Виллигута. Якобы род Виллигутов из поколения в поколение передавал загадочные рунические таблички с непонятными письменами, которые Католическая церковь считала полученными от самого дьявола. Поэтому Виллигуты считались пособниками дьявола, а их род был проклят еще в Средние века. В «Аненербе» взялись за расшифровку этих табличек. Некоторые из современных исследователей утверждают, что одним из результатов этой расшифровки стало создание так называемых техномагических аппаратов. Сохранились рисунки с пометками самого Виллигута, описывающие принцип действия этих устройств. В документах подчеркивается, что их воздействие нацеливалось прежде всего на «кристаллы воли» – неясные и пока не найденные образования в области гипофиза. Считалось, что, дистанционным воздействием меняя форму этих кристаллов, можно подчинить любого человека или даже изменить его психику.

Безусловно, такую организацию, как «Аненербе», не могли не интересовать антропология и психофизическое устройство человеческого организма. Такая программа исследований выдвинулась на передний план со вступлением Германии в войну. Осуществлялась она Институтом по специальным исследованиям в области военных наук, который использовал в качестве подопытного материала живых людей. Одну из тем разрабатывал гауптштурмфюрер СС профессор Август Хирт из Страсбургского университета. Этот человек не знал жалости ни к себе, ни к другим. Начав карьеру с разработки противоядия от иприта, он экспериментировал на собаках и на себе, в результате чего оказался в госпитале с тяжелым кровоизлиянием в легкие. Впоследствии он начал проводить опыты над узниками концлагерей, после чего многие из них ослепли или умерли.

Заветной целью профессора-убийцы была коллекция скелетов людей всех существующих рас. Когда части французской Второй бронетанковой дивизии, действовавшей в составе американской Седьмой армии, вошли в Страсбург, они нашли эту «коллекцию» – многие и многие десятки скелетов.

Огромное внимание в рамках антропологической программы уделялось также медицинским опытам над людьми. В этой области специализировался доктор Зигмунд Рашер, который изучал экстремальные состояния человеческого организма. В частности, он проводил опыты по влиянию больших высот на организм, для чего помещал испытуемых в декомпрессионную камеру. Из агрегата выкачивался воздух так, что моделировались условия отсутствия кислорода и низкое давление, характерные для больших высот. Через эти опыты прошло более 200 заключенных. Как стало известно после войны, около 80 из них погибли на месте, остальные позднее были ликвидированы. Закончилась эта программа «исследований» в мае 1942 года, когда фельдмаршал Эрхард Мильх из люфтваффе передал Гиммлеру благодарность Геринга за «новаторские эксперименты» доктора Рашера.

Получив такого рода одобрение и признание своих заслуг высшим начальством, Рашер начал следующий этап исследования пределов человеческого организма – приступил к опытам по замораживанию. Эти новые эксперименты преследовали две главные цели. Первая – выяснить, какой холод и сколько времени способен выдержать человек, прежде чем умрет; вторая – какой способ обогрева является лучшим для живого человека, после того как он подвергнется воздействию экстремально низких температур. Для замораживания людей использовались два способа: либо человека помещали в резервуар с ледяной водой, либо оставляли обнаженным на снегу ночью в зимнее время. Таблица, которую Рашер приложил к отчету, составлена на основе шести «фатальных случаев» и отражает температуру воды, температуру тела при извлечении из воды, температуру тела в момент смерти, продолжительность пребывания в воде и время, прошедшее до наступления смерти. Самый крепкий человек оказался способен пробыть в ледяной воде в течение 100 минут, самый слабый – в течение 53.

Следующим этапом стали «эксперименты по отогреву», ведь в задаче требовалось помочь немецким морякам и летчикам в случае вынужденной посадки в ледяных водах Северного Ледовитого океана или приземления на скованных морозом просторах заполярной Норвегии, Финляндии или России. К этим экспериментам он приступил в Дахау. Он желал знать, каков наилучший метод отогрева замерзшего человека и каковы, соответственно, возможности по спасению его жизни.

К новым опытам Рашера было приковано внимание фактического шефа «Аненербе» Гиммлера. Он дважды предлагал профессору разобраться с «животным потенциалом душевного тепла». Направление опытов изменилось – замораживаемых стали отогревать теплом обнаженных женских тел. Рашер писал позднее в отчете, что «душевное тепло» менее эффективно, чем горячая ванна, за исключением тех случаев, когда имел место сексуальный контакт. По показаниям свидетелей, было проведено около 400 экспериментов по «замораживанию». В ходе опытов умерло от 80 до 90 человек. Остальных, за немногим исключением, уничтожили позднее.

Так называемые «медицинские» опыты над человеческим «биологическим материалом», проводимые нацистами, заставляют содрогнуться даже людей, повидавших виды. Например, доктор Йозеф Менгеле из концентрационного лагеря Освенцим задался целью выявить способы численного увеличения германской нации. В этом аспекте его чрезвычайно интересовали близнецы. Однажды он руководил операцией, во время которой были сшиты вместе два цыганских мальчика, чтобы создать сиамских близнецов. Руки детей оказались сильно заражены в местах резекции кровеносных сосудов, и мальчики погибли.

В области «медицинских экспериментов» женщины-«исследователи» ничем не уступали мужчинам. Например, в женском концлагере «Равенсбрюк» под руководством доктора Герты Оберхейзер сотням польских девушек (их называли «подопытными кроликами» или «зайцами») умышленно наносили раны и доводили до гангрены, на других же проводили эксперименты по пересадке костей. Чтобы не оставалось никаких следов чудовищных операций, тела жертв тщательно сжигались. А в Дахау и Бухенвальде отбирали цыган и проверяли на них, сколько и каким образом может прожить человек, если будет пить только морскую воду.