Текст книги "Отвлекающий маневр"

Глава 14
Ирак, тюрьма Абу-Грейб

Алекс, стоя с поднятыми руками, лихорадочно перебирал в уме возможные варианты провала, но ничего не находил. Провала быть не должно, он не допустил ни одной ошибки, и тем не менее кто-то стоит сзади и, тыча ему пистолетом в ребра, называет его настоящем именем. Если это не провал, то что? Вот именно, а провал ли это? И тут его осенила догадка, и он довольно улыбнулся. Если он прав в своей догадке, тогда можно было спокойно повернуться, но если он ошибается тогда стоит ему сделать лишнее движение, и человек, стоящий сзади, нажмет на спусковой крючок. А если это произойдет, то, судя по расположению пистолетного ствола, выстрелом ему разорвет печень. И он представил, как пуля сорок пятого калибра рвет ему печень.

Нет! Никакие догадки он проверять не будет, уж лучше пусть все идет своим чередом. Печень ему нужна, она у него с самого рождения, и он за это время к ней здорово привязался.

– Ладно, Алекс, опусти руки. Шоу окончено, – проговорил голос сзади, и пистолет перестал давить на ребра.

Алекс повернулся, и улыбка на его лице стала еще шире и еще самодовольней, он оказался прав в своей догадке, и теперь мысленно хвалил себя за сообразительность.

Перед ним было его прикрытие в лице высокой блондинки в военной форме. Фигура блондинки была столь хороша, что даже камуфляж ее не портил, а майка военного образца, под которой явно ничего больше не было, только подчеркивала безупречность и необъятность ее бюста. Глядя на эту роскошь, Алекс по привычке силился определить размер и мысленно колебался между пятым и шестым. Нет, все-таки, пожалуй, шестой.

– Зови меня Дайной, – сказала блондинка, поймав заинтересованный взгляд Алекса на своей груди, и, понимающе улыбнувшись, протянула ему руку.

– Надеюсь, не Скали, – ответил он, пожимая тонкую, но сильную ладонь.

– Что? – не поняла Дайна.

– Я говорю, фамилия твоя, надеюсь, не Скали, – повторил Алекс, начавший подозревать, что она натуральная блондинка.

– Нет, я не Скали, у меня другая фамилия, да и ты не Фокс Малдер, хотя ситуация похожая: он вляпывается в дерьмо, а она его выручает.

«Смотри-ка, да она, скорее всего, и не натуральная блондинка», – подумал Алекс, а вслух сказал:

– Как ты узнала, что я в Абу-Грейб?

– Я выполняю свою работу, милый, прикрываю тебя. Одевайся. – И с этими словами она протянула ему наручники.

– Не понял!

– Ну а как, по-твоему, я вытащу тебя отсюда? Имитация задержания… Для пущей достоверности надо бы тебе хоть нос разбить, но ладно уж. Жаль портить такое милое личико. Форму офицеру придется вернуть. Ну, все, пошли к начальству. Пошел!

Дайна вызвала по рации охрану, и Алекса препроводили к начальнику тюрьмы, где она, не особенно пускаясь в объяснения, предъявила бумаги, подписанные самим директором ЦРУ, и тоном, не допускающим возражения, заявила:

– Этого, – она кивнула на Алекса, – я забираю с собой.

У начальника тюрьмы и капитана контрразведки, которого привели сюда буквально под руки, – после удара Алекса он плохо себя чувствовал, – хватило ума не возражать девице, облеченной столь высокими полномочиями. После того как Алекс переоделся в свою одежду, вернув форму контрразведчику, и были утрясены небольшие формальности, связанные с неожиданным изъятием заключенного из-под власти недовольного тюремного начальства, они, Дайна и Алекс, по бесконечным коридорам и переходам наконец направились к выходу из этого негостеприимного заведения. За весь путь, который они проделали в сопровождении охранников, они не произнесли ни слова, и только во дворе тюрьмы она приглашающим жестом указала на темно-зеленый «Ренглер» со снятым верхом и спросила:

– А какого черта ты слил кассету CNN?

– Так ведь это моя работа, я же стрингер. Кстати, надо заехать получить гонорар с этого итальяшки, – ответил Алекс, усаживаясь в автомобиль.

– Ты слишком увлекся ролью. Если ты еще помнишь, твоя задача выявить теневого лидера и механизмы финансирования, а вместо этого ты занимаешься черт знает чем. Зачем тебе понадобился Бенсон, он не опасен. И наши аналитики, и твой шеф Хемптон уверены, что это богатый сумасброд, обычный свихнувшийся ученый. Пускай себе копается, ищет Вавилонскую башню.

– Хорошо, я тебе отвечу. Раз уж ты начала с того, что решила ткнуть меня носом в кое-что, тогда и мне позволь начать с того же. Во-первых, Хемптон – наш шеф, насколько я понимаю, а не только мой, во-вторых, Бенсон нормальнее нас с тобой, вместе взятых, он действительно ученый и действительно занимается археологическими раскопками, причем под эгидой ЮНЕСКО. И все бы хорошо, но откуда на месте раскопок взялись микросхемы, применяемые исключительно в ракетостроении?

– Не поняла. Какие микросхемы? – удивилась Дайна, заводя двигатель.

– Не перебивай, я еще не закончил, – сказал Алекс, похлопав Дайну по бедру, и рука его неоправданно долго задержалась на нем.

– Ну хорошо, продолжай, – сказала она.

– С удовольствием, – томно проговорил Алекс, и рука двинулась по упругому бедру соблазнительной спутницы вверх.

– Эй, эй, ковбой, я не про то. Ты слишком торопишь события, остынь, – воскликнула Дайна, впрочем, не слишком возмущенно, внимание Алекса к ее женским прелестям явно ей нравилось.

– О’кей, не будем торопиться, – примирительно сказал он, с сожалением убирая руку с бедра.

Тем временем «Ренглер» подкатил к тюремным воротам, и разговор умолк. Дайна предъявила документы часовому, и через несколько минут они, благополучно покинув Абу-Грейб, помчались в направлении Багдада.

– Итак, в-третьих, – продолжал Алекс, – наши цэрэушные аналитики вовсе не считают Бенсона таким уж безобидным, иначе они не включили бы его кандидатуру в отчет. Это частное мнение Хемптона, с которым лично я не согласен. А теперь последнее и главное: запомни, операцию провожу я, и только мне решать, что и как делать и какой ролью увлекаться. Если ты прикрытие – прикрывай, но советов раздавать мне не надо.

Последние слова Алекса прозвучали неожиданно холодно и жестко, почти грубо. Дайна скосила на спутника глаза, удивляясь столь разительной перемене. Лицо Алекса действительно стало другим, губы были плотно сжаты, в голубых глазах мелькали холодные искорки, казалось, даже нос стал острее.

– Извини, – еле слышно проговорила она.

– Принимается! – ответил он, и его рука вновь оказалась на ее бедре.

– Так когда ты прибыла в Багдад? – спросил уже прежний Алекс, льдинки в его глазах бесследно растаяли, а поглаживающая бедро ладонь была нежной и теплой.

– Два дня назад, – ответила Дайна, с удивлением обнаруживая, что эти, в общем-то, довольно пошлые поглаживания приятны ей, причем не только сексуально. Теплота его руки, поднимаясь по бедру, наполняла ее сердце и душу каким-то новым, странным, незнакомым ей доселе ощущением. Ее опыт общения с мужчинами был насколько богат, настолько же и однобок. Дайна не была ослепительно красивой, но она была безумно привлекательной и неотразимо сексуальной, знала это и с удовольствием пользовалась. От мужчин она могла добиться – и добивалась – всего, что только ей заблагорассудится.

В отношениях же с Алексом случилась осечка. В тот краткий миг его перемены она со всей отчетливостью, на которую только была способна, поняла, что затащить его в постель не составит труда, но подмять под себя, контролировать – это уж вряд ли.

Глава 15
Ирак, где-то под землей

Сергей очнулся на кровати в какой-то комнате, голова гудела, во рту сухо, хотелось пить. Он поднял тяжелую голову, огляделся. Комната была небольшой и практически пустой, если не считать кровати, на которой он лежал, и небольшого низкого столика, на котором стоял кувшин и, по всей видимости, кое-какая еда.

Сергей встал, но ноги слушались плохо, голова кружилась. Доковыляв до столика, он взял кувшин, в котором оказалась вода, и прямо из горлышка выпил. Стало немного легче, но голова продолжала кружиться, мутило, он сел на кровать и осмотрел комнату. Низкий потолок, ни одного окна. Напротив кровати массивная металлическая дверь, очень похожая на тюремную, но без глазка. Под низким потолком несколько вентиляционных отверстий, закрытых решетками. Скорее всего, это походило на подземный бункер-убежище, которых в Ираке было множество. Хусейн, как и всякий тиран, ни во что не ставил чужую жизнь, но очень ценил свою и крайне за нее опасался.

Сергей прикинул, что этот бункер, по всей вероятности, находится где-то недалеко от того места, где им устроили засаду. Вряд ли он долго находился без сознания, хотя по голове его здорово шарахнули. Он потрогал затылок, рана была болезненна, но почти не кровоточила.

За дверью послышались шаги.

– А вот и радушные хозяева пожаловали, – сказал сам себе Сергей, продолжая сидеть на кровати.

Дверь распахнулась, и в дверях появился имам Хузайма ибн Бадлил, знакомый Сергею по фотографиям и телевизионным репортажам. Его сопровождали двое дюжих автоматчиков, одетых в некоторое подобие военной формы, следом вошли еще двое в такой же форме и внесли массивное деревянное кресло, напоминавшее трон. Хузайма был фигурой одиозной и ассоциировался со многими суннитскими террористами, впрочем, так оно и было.

Сергея удивило появление имама, он недоумевал, какой интерес может представлять инженер из российской «Госнефти» для идейного вдохновителя так называемого суннитского движения сопротивления, на деле же – обыкновенной своры бандитов и убийц. Или имам каким-то образом знает, что он не только инженер? Сергей сидел молча и ждал развития событий.

Хузайма тем временем уселся в принесенное кресло, пригладил рукой пышную бороду и этой же рукой дал знак своим приспешникам удалиться. Двое вышли, автоматчики же лишь отошли к двери и застыли там, как изваяния.

– Рад приветствовать вас, уважаемый господин Круглов, – сказал наконец имам на чистейшем русском языке. – Вижу, вам уже лучше, я искренне рад. Сразу хочу извиниться за несколько грубое обращение моих подчиненных, надеюсь, это больше не повторится.

– Что с моим шофером? – не отвечая на приветствие, спросил Сергей.

– К моему великому сожалению, он погиб. Приношу свои соболезнования, но он оказался неоправданно агрессивен, из-за него погибло двое моих людей, – ответил имам, в глазах которого, впрочем, не читалось ни малейшего сожаления.

– И это вы называете «несколько грубым обращением», – хриплым от возмущения голосом сказал Сергей.

– Что делать, мой друг. На войне как на войне.

– Да о какой, к черту, войне вы говорите? Это же обыкновенное похищение! Что вы хотите, в конце-концов? Выкуп? – почти закричал Сергей, это восточное косноязычное словоблудие начало ему надоедать.

– Аллах с вами, какой выкуп? Мы не бандиты.

– Тогда что я здесь делаю с разбитой головой? Уж не в гостях ли я? Если в гостях, то у вас несколько своеобразное, мягко говоря, представление о восточном гостеприимстве. И где мой шофер? Ах, он, наверное, опился свинцовым шербетом.

– Успокойтесь, Сергей Анатольевич, так мы ни до чего не договоримся, – сказал имам, и в глазах его блеснули недобрые огоньки, хотя голос оставался ровным.

– А о чем, собственно, мы должны договориться?

– Для начала ответьте мне на некоторые вопросы.

– И на какие же именно?

– Например, что вы делали на раскопках около города Сабах? – спросил имам.

– Услышал о проводимых археологических раскопках, решил съездить посмотреть. Я давно интересуюсь историей Древнего Востока вообще и Месопотамии в частности, – ответил Сергей.

– Да? – притворно удивился Хузайма. – Мне льстит ваш интерес к истории моей родины. И как, нашли что-либо интересное?

– Ничего особенного. Вы ведь прекрасно знаете, работы там теперь прекращены.

– Как же ничего особенного? А это? Не клинописные ли это таблички царя Хаммурапи? – сказал имам издевательским тоном и протянул к собеседнику ладонь, на которой лежали несколько микрочипов, с таким трудом найденных Сергеем на раскопках.

– Да уж, скорее, это собственность бога Шамаша, или вам больше нравится Мардук? – ответил Сергей, подражая тону Хузаймы. – Все, поговорили. Я требую сейчас же связаться с моим посольством.

– Нет, уважаемый Сергей Анатольевич, посольство вам не поможет. Помочь себе сможете только вы сами.

– Это каким же образом? – спросил Сергей.

– Об этом мы поговорим завтра, у меня будет для вас одно небольшое поручение. А пока отдыхайте, набирайтесь сил. Я вижу, вы не в лучшей форме. Сейчас к вам придет врач, – добавил имам, уже вставая и направляясь к выходу. У двери он повернулся и, посмотрев на Сергея, спросил:

– Кстати, вы не задумывались над тем, как мы вас вычислили? Подумайте на досуге, время у вас еще есть. – И с этими словами Хузайма удалился. Вышли и автоматчики, захватив с собой кресло. Дверь захлопнулась. Оставшись один, Сергей решил последовать совету Хузаймы и стал думать.

Впрочем, ничего другого ему не оставалось…

Глава 16
Россия, Москва, Центр

С готовым докладом Петр Семенович Кречет направлялся в кабинет заместителя директора по операциям. Выводы, содержащиеся в его докладе, были столь пугающе серьезны, что впору было докладывать самому директору, но Петр Семенович благоразумно решил обсудить положение дел сначала с непосредственным начальством, тем более что часть выводов, сделанных генералом, не имела пока прямых подтверждений.

– Здравствуй, Петр Семенович, проходи, располагайся, – радушно встретил давно ожидавший его хозяин кабинета. – Может, чайку?

– Нет, Владлен Иванович, лучше кофе, и покрепче. Устал я что-то, – сказал генерал, присаживаясь к столу.

– Да, по тебе видно. Мешки под глазами. Что, ночью поспать не пришлось?

Петр Семенович только махнул рукой и раскрыл папку, в которой лежал доклад и свернутая вчетверо подробная карта южной части Ирака.

– Погоди, Петя, погоди, – остановил его Владлен Иванович и положил руку на карту, которую генерал собирался было развернуть, – сейчас кофе принесут, тогда расскажешь.

– Курить еще не бросил? – спросил он Петра Семеновича, подвигая ему большую хрустальную пепельницу. – А я вот все собираюсь, да никак не соберусь.

Принесли кофе, и, когда секретарша вышла, Владлен Иванович, взяв свою чашку, красноречиво посмотрел на Петра Семеновича.

– В общих чертах дела таковы. Что в Ираке пропали наш человек, Круглов, и его водитель, ты, конечно, знаешь? – начал Петр Семенович.

Владлен молча мотнул головой.

– Поисками занимается наш МИД и американцы, но результатов пока нет, – продолжал генерал. – Хотя теперь совершенно ясно, что это похищение, причем хорошо организованное.

– Думаешь, наши коллеги из Лэнгли?

– Нет, скорее всего, они здесь ни при чем.

– Откуда такая уверенность? – спросил Владлен Иванович.

– Нашли нашу машину, рядом изуродованный и обезглавленный труп водителя, – ответил Петр Семенович. – Вот фотографии.

– Господи боже мой! – только и сказал Владлен Иванович, увидев снимки. – Да, это дело рук кого-то из местных. Может, просто бандиты?

– Да нет, вряд ли. Если бы это были бандиты, то они и Круглова бы убили, а машину угнали, это ж новый «Лендкрузер». Но ни машину, ни то, что было в ней, они не тронули. Но это еще не все. Вот смотри, – Петр Семенович разложил карту на столе. – Вот городок Сабах. – Генерал, взяв карандаш, сделал пометку на карте. – Вот место раскопок, куда и ездил Круглов. Отсюда только две дороги: одна на северо-запад, другая на восток. Вот здесь, – Петр Семенович сделал еще одну пометку на карте, – на них напали, скорее всего, засада. Во всяком случае, место для засады идеальное.

– Кто? Если это не вирджинские ребята, а судя по почерку, это не они, а арабы, тогда зачем им Круглов? – как бы про себя размышлял Владлен Иванович.

– Это пока вопрос. Но у меня есть основания полагать, что Круглова сдал кто-то из наших, и, по-моему, я догадываюсь, кто именно, – произнес Петр Семенович.

– Вот даже как. Ну, говори.

– Нет, Владлен, об этом я пока говорить не буду. Все это лишь предположения, но если я окажусь прав, то будут и доказательства, вот тогда и поговорим.

– Темнишь ты что-то, Петя. Зачем тогда начал? Сказал «А», говори и «Б».

– Сказал я это для полноты картины, но давай пока оставим это. Есть у меня новости похуже и посерьезней. Вот одна из них, – сказал генерал и вытащил из бокового кармана пиджака прозрачный пластиковый пакет.

– А это что такое, – спросил Владлен Иванович.

– Это, Владлен Иванович, микрочипы, на основе которых изготавливаются блоки управления ракет класса «земля – земля» с радиусом действия около двухсот километров, – сказал Петр Семенович и замолчал, глядя на собеседника.

– Ну и что? Что ты тянешь? При чем здесь эти микрочипы?

– Ты лучше спроси меня, откуда они взялись.

– И откуда же?

– А вот отсюда, – произнес генерал и ткнул карандашом в одну из пометок на карте.

– Раскопки в районе городка Сабах, – догадался Владлен Иванович. – Но как они туда попали? Только не говори мне, что их изготовили шумеры шесть тысяч лет тому назад. Ведь шумерские поселения были именно здесь, если мне не изменяет память.

– Нет, Владлен, память тебе не изменяет. И шумеры, конечно, к этим микрочипам не имеют ни малейшего отношения. Изготовили их у нас, предположительно в Зеленограде, не более года тому назад. Экспертиза покажет точнее, но ее не успели пока произвести. Да сейчас это и неважно. Главное – чипы нашего производства.

– О, как! – воскликнул Владлен Иванович.

– Да вот так, но и это еще не все, – продолжал сообщать «приятные» новости генерал. – Помнишь информацию из ФСБ о похищении радиоактивных элементов?

– Ну-ну, что-то краем уха слышал.

– Вот и я тогда не придал этому значения, решив, при чем тут мы, пускай чекисты этим и занимаются, это их епархия. Теперь же дело приняло совсем другой оборот. Фээсбэшники отслеживали перемещение этих контейнеров, потом потеряли. Как и почему потеряли – это отдельный разговор, возможно, к этому еще придется вернуться.

– Ты намекаешь, что и здесь не все чисто, – прервал генерала Владлен Иванович.

– Возможно, но, с твоего разрешения, я продолжу. Теперь эти контейнеры обнаружились. И где бы ты думал? В Сирии. Вот здесь. – Петр Семенович указал точку на территории Сирии, недалеко от границы Ирака. – Возможно, сейчас они уже в Ираке.

– Твою мать! – воскликнул Владлен Иванович.

– Правильно! Судя по возгласу, ты свел эти две новости вместе и понял, чего можно ждать в ближайшее время, – сказал генерал.

– Да что тут понимать! Грязная атомная бомба. Фугас плюс контейнер с радиоактивными элементами. Шарахнут так, что мама не горюй. Разрушений практически никаких, зато все заражено на сотни километров и несколько лет к этому месту близко не подойдешь.

– А вот тут ты, Владлен, ошибаешься. В контейнерах в основном цезий-137, но есть плутоний-239. У цезия период полураспада тридцать лет, а у плутония немного больше – двадцать четыре тысячи. Так что сам считай. Если использовать только цезий, и то лет пятьдесят, а лучше шестьдесят к этому месту даже приближаться не стоит. Про плутоний я даже думать не хочу.

– А теперь давай посмотрим, что представляет интерес в радиусе двухсот километров от района раскопок. Да, я забыл тебе сказать, здесь обнаружена шахта пусковой установки, наверное, где-то есть еще запасные, но об этом мы пока не знаем, – продолжал генерал.

– Басра. Нефтяные терминалы, – не задумываясь, ответил Владлен Иванович.

– Правильно. Теперь вопрос: к чему приведет взрыв «грязной» атомной бомбы в этом районе? Отвечаю – к повышению цен на нефть на мировом рынке. Еще один вопрос: а кому это выгодно? Отвечу опять же сам – всем производителям нефти, кроме Ирака и Кувейта. Этот взрыв наверняка затронет и его, я имею в виду Кувейт.

– Ты хочешь сказать, – наконец догадался Владлен Иванович, – что нас подставляют? Нам это выгодно как никому другому – раз, ракеты наши – два, ядерная начинка наша – три.

– Да, Владлен, подставляют, причем грамотно и планомерно.

Глава 17
США, Нью-Йорк

Хемптон прибыл в Нью-Йорк несколько часов назад. В Бруклине у него была небольшая квартира, в которой он немного отдохнул и принял душ. Дорога из Вашингтона заняла больше времени и оказалась значительно тяжелее, чем предполагал Хемптон.

Погода начала портиться еще в Балтиморе, но как только он пересек границу штата Делавэр, начался настоящий ливень. Из-за плохой видимости скорость пришлось сбросить едва ли не до сорока миль. Только перед самым Нью-Йорком, после Трентона, ливень начал слабеть, а затем прекратился вовсе. Нью-Йорк встретил вконец измотанного Хемптона ясной солнечной погодой.

В Нью-Йорк он приехал ради встречи с одним из отпрысков царствующей династии Саудовской Аравии – шейхом Хамидом. Шейх не принадлежал к верхушке королевской семьи, но тем не менее лицом был в королевстве весьма влиятельным и, что самое главное, во всяком случае, для Хемптона, являлся владельцем богатейших нефтепромыслов. Состояние шейха Хамида определялось числом с таким количеством нулей, что значащая цифра перед ними практически не имела никакого значения.

К Хамиду Хемптон подбирался не один год, используя все свои немалые возможности, соответствующие его посту в структуре ЦРУ. И сейчас он заметно волновался: от результата этой встречи зависит очень многое, практически все.

Хемптон тщательно выбирал галстук, рубашку, запонки, излишне долго крутясь перед зеркалом. Наконец, критически осмотрев себя, он остался доволен своим видом. Пора было трогаться в путь. Встреча должна была состояться в ресторане отеля «Уолдорф Астория», в котором остановился шейх.

Думая о предстоящей встрече и проигрывая в уме всевозможные варианты развития событий, Хемптон не заметил, как преодолел сложную дорожную развязку в конце Фултон-стрит и пересек Ист-ривер по Бруклинскому мосту. И только углубившись в Чайнатаун, он наконец отвлекся от своих мыслей и осознал, что находится уже в Манхэттене. Осознал он также и то, что пропустил пару поворотов, так что на Пятую авеню свернул только с Четырнадцатой улицы, дав при этом изрядный крюк.

«Только бы он согласился, – думал Хемптон, сворачивая перед Мэдисон-сквер налево. – Все остальное проблемы технические, решаемые, практически уже решенные».

Он посмотрел на часы приборной панели: времени было в обрез, опаздывать крайне нежелательно. Вот наконец и Парк-авеню, но по ней не разгонишься, сплошные перекрестки с многочисленными порядковыми стрит. Через десяток кварталов Парк-авеню расширилась, приобретя зеленые насаждения на разделительной полосе, еще через десяток кварталов Хемптон увидел массив здания «Пан-Америкэн» – ну все, почти приехали. Он вновь взглянул на часы и успокоился, до встречи оставалось еще целых двадцать минут.

Буквально через несколько минут справа показалось сорокасемиэтажное здание в стиле «Art Deco», занимавшее собой целый квартал – отель «Уолдорф-Астория».

«Уолдорф-Астория» – один из самых известных и роскошных отелей Нью-Йорка. Вероятно, именно эти его качества и определили выбор шейха, не помешало даже то, что отель соседствовал с христианским храмом Святого Варфоломея.

Хемптон припарковался и, выйдя из машины, отдал ключи молодому человеку в униформе, а сам направился в отель.

Отель действительно был роскошен, возможно, излишне. Золотистые оттенки, преобладавшие в интерьере, фундаментальность колонн, огромность люстры холла, мраморный блеск панно пола, вычурность мебели, все это просто кричало о богатстве и роскоши, и крик этот, начинавшийся уже у самого входа, не прекращался ни в одном уголке отеля.

Хемптона ждали и препроводили в просторный лифт из красного дерева, изобилующий зеркалами, как спальня шлюхи. Лифт двигался быстро, но абсолютно бесшумно, пока не достиг сорок второго этажа. Там двери скользнули в стороны, и Хемптон оказался перед входом в ресторан. Хотя он бывал здесь не раз и прекрасно ориентировался в этом заведении, его провожатый услужливо распахнул входную дверь и провел его в один из VIP-кабинетов, отделенный от остальной части ресторана.

Огромный диван, обитый темно-красным бархатом, мягко изгибался вокруг массивного круглого стола, сервированного на две персоны. Напротив дивана стояло большое кресло, соответствующее ему по стилю. Кабинет был пуст, шейх еще не появился, и Хемптону было предложено занять диван, что он с удовольствием и сделал.

Шейх Хамид не заставил себя долго ждать, двери распахнулись, и дальний родственник августейшего семейства появился на пороге – высокий, молодой, красивый, с широкой улыбкой на лице. Одет он был совершенно по-европейски. Пожалуй, его можно было бы принять за молодого удачливого бизнесмена с Уолл-стрит, если бы не обилие ювелирных украшений, бросавшееся в глаза. Каждая из этих побрякушек стоила, вероятно, годовой зарплаты начинающего врача или юриста.

Шейх получил прекрасное образование в Европе, но сердце его так и осталось в аравийских пустынях. Его сопровождали два телохранителя. О том, что это телохранители, Хемптону красноречиво говорил специальный покрой их пиджаков, при таком покрое кобура под мышкой практически не заметна. Он и сам почти полжизни носил такой пиджак.

Хемптон приветственно встал навстречу шейху, и они тепло поздоровались, как старые знакомые, впрочем, так оно и было. Хамид занял кресло, Хемптон вновь опустился на диван.

Пока официанты подавали блюда, они поддерживали светскую беседу, то есть говорили ни о чем, хотя затронули множество тем. Беседа велась на английском, которым шейх владел едва ли не лучше самого Хемптона. И только когда разговор коснулся ежегодных скачек верблюдов в Дубае, закончившихся два месяца тому назад, они легко перешли на арабский. Хемптон немало удивил шейха, показав себя в разговоре знатоком этого излюбленного занятия золотых детей пустынь. Мало-помалу разговор перешел к положению дел на Ближнем Востоке и в конце концов к мировым ценам на нефть, к теме, волновавшей обоих в равной степени.

Хамид даже не пытался скрыть, что существующее положение дел, имея в виду войну в Ираке, его вполне устраивает и что он был бы не прочь, если бы дядюшка Сэм и дальше помогал ему приумножать и без того огромное состояние. В его рассуждениях сквозил откровенный цинизм, расцененный Хемптоном как намек на то, что шейх готов выслушать и рассмотреть любые предложения по этому поводу – даже самые рискованные и неприглядные. И он решил, что пора делать предложение, от которого Хамид не должен отказаться.

– Как вы прекрасно понимаете, столь высокие цены на нефть не вечны, как только мы наведем в Ираке порядок, они вновь сползут до десяти-двенадцати долларов за баррель, – начал Хемптон.

– Конечно, только все упирается в сроки наведения порядка. Насколько я могу судить, у вас это получатся не очень-то быстро, – с обворожительной улыбкой заявил Хамид, кладя в рот крупную виноградину.

– Вот именно. А головорезы имама Хузаймы ибн Бадлила могут сделать так, что порядок там не будет наведен никогда, – вкрадчиво сказал Хемптон и, отпив глоток вина, продолжил: – Им надо лишь немного помочь. В борьбе с нами для них все средства хороши, и никого не удивит, если они предпримут крайние меры с помощью, скажем, России, которая заинтересована в высоких ценах на нефть едва ли не больше остальных производителей.

– Что вы имеете в виду под «крайними мерами»? – спросил заинтересованный шейх.

– Думаю, это пока рано обсуждать, мы еще не пришли к принципиальному соглашению.

– Формулируйте, – сказал Хамид.

– С удовольствием, – начал Хемптон. – Мною подготовлена акция, вследствие которой мировая цена на нефть не упадет ниже пятидесяти долларов за баррель в течение ближайших нескольких десятков лет.

– Довольно смелое утверждение. Ну, допустим. И сколько же вы хотите за осуществление данной акции?

– Двадцать, – скромно произнес Хемптон.

– !!!

– Ведь ваши промыслы, насколько я знаю, акционерное предприятие, – начал свои объяснения Хемптон в ответ на удивленное молчание шейха. – И акции распределены внутри семьи, так вот я предлагаю вам изменить это правило.

– То есть вы хотите…

– …стать совладельцем, – продолжил за него Хемптон.

– Но двадцать процентов это очень много для одного человека, – сказал шейх.

И после этих слов Хемптон понял, что Хамид согласится на его предложение, шейх уже начал торговаться. Он постарался не показать радостного возбуждения, вмиг охватившего его, отпил глоток вина и спокойно сказал:

– А почему вы думаете, что для одного? Акции такого масштаба не делаются в одиночку.