Текст книги "Королевская любовь"

Шэрон Кендрик
Королевская любовь

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Джанферро всегда умел выбирать любовниц.

Он предпочитал женщин красивых, умных и способных хранить тайну. С тех пор как юноше исполнилось семнадцать, ему не составляло труда найти претендентку, стремящуюся занять это неофициальное, но весьма почетное место. Ничего удивительного: даже если очередная красавица могла остаться равнодушной к пылающему взгляду темных глаз на утонченном, слегка высокомерном лице, то ни одна из них была не в силах отказаться от возможности стать возлюбленной самого принца.

Особенно если этот принц должен в один прекрасный день стать королем Мардивино – прекрасного острова в Средиземном море, которым его род управлял с тринадцатого века. Наследнику престола принадлежали дворцы и самолеты, спортивные машины и целый табун первоклассных скаковых лошадей. В руках Джанферро были сосредоточены сказочные богатства – так можно ли винить женщин, которые мечтали всего лишь ощутить нежное прикосновение этих рук на своем теле?

Но сейчас принц находился в поиске. Будущему королю Мардивино предстояло сделать выбор, и эта необходимость пугала его. Но больше медлить с решением было невозможно. Джанферро должен был найти не любовницу, а невесту.

И он не имел права на ошибку.

Главная опасность заключалась в том, что два его брата уже женились и завели детей. И теперь оставался единственный способ сохранить корону Мардивино за своими потомками – жениться самому.

Принц оглядел спальню, выдержанную в традиционном английском стиле, и на сердце у него стало тяжело. Он дорого бы дал, чтобы оказаться сейчас в собственном Радужном Дворце, а не в этом доме, где даже стены казались чужими и враждебными.

В огромные витражные окна были вставлены ромбовидные стекла в деревянном обрамлении. Солнечные свет, проходя через них, многократно преломлялся, создавая ощущение воздушности и в то же время напоминая… птичью клетку. Губы принца сложились в ироническую усмешку при мысли о том, что из этой клетки ему уже не вылететь обратно на волю.

В «Каюс-Холле», великолепном старинном особняке шестнадцатого века, где Джанферро гостил со вчерашнего дня, жили сестры де Вер со своей матерью. Старшая из дочерей, леди Лусинда де Вер, а для друзей просто Лулу, была воплощением тех качеств, которые необходимы невесте принца. Она не уступала будущему мужу в знатности происхождения, к тому же славилась красотой и чудесными белокурыми волосами.

Когда-то давно отцы этих двух благородных семейств учились вместе в университете и сохранили дружеские отношения после его окончания. Правда, со временем встречи бывших однокашников становились все реже и мимолетнее. Как-то раз Джанферро провел в имении каникулы, но тогда сестры были еще маленькими, младшая – так совсем ребенком.

А в прошлом году принц увидел Лусинду де Вер на матче по поло. Разумеется, встреча не была случайной – ее устроил один приятель, считая, что принцу давно пора познакомиться с кем-нибудь «подходящим».

Почти сразу же Джанферро занял оборонительную позицию, хотя и сам не смог бы объяснить почему – девушка была уверенной в себе и умела производить впечатление.

– Мне кажется, мы с вами где-то встречались? – произнесла красавица, протягивая руку для поцелуя. – Вы, случайно, не останавливались у нас в доме много лет назад?

– Это было очень давно, – нахмурился он. – Если не ошибаюсь, вы носили тогда косички с бантиками.

– Ах, как это нелюбезно с вашей стороны – вспоминать такие детали.

Однако та давняя встреча служила своего рода гарантией. Всегда лучше иметь дело с женщиной своего круга, а не с незнакомкой, от которой неизвестно чего ожидать.

Молодые люди встречались несколько раз на званых обедах, организованных – Джанферро в этом нисколько не сомневался – специально в их честь. Иногда принцу начинало казаться, что, пожелай он луну с небес на блюдечке с голубой каемочкой, и команда астронавтов с Мардивино немедленно отправится исполнять поручение.

Разумеется, к беседам принца и его невесты прислушивались все гости, делая вид, будто заняты собственным разговором. Молодые люди быстро нашли общий язык: ему нужна была жена, которая произведет на свет наследника, а ей очень хотелось стать принцессой, ведь об этом мечтает практически любая юная аристократка Великобритании.

И вот сегодня после ужина принц должен был официально объявить о своей помолвке. И тогда пути назад уже не будет. В Англии и Мардивино завертятся шестеренки сложных механизмов по подготовке свадьбы наследника престола. Иными словами, через пару часов он навсегда потеряет свободу.

На долю секунды губы Джанферро сложились в ироничную улыбку. Свобода! Кронпринцы могут обладать привлекательной внешностью, несметными богатствами и властью, но свобода, которую большинство мужчин воспринимают как нечто само собой разумеющееся, – этот дар природы заказан для них навсегда.

Молодой человек бросил взгляд на часы. До ужина оставалось не меньше часа, и он почувствовал смутную тревогу. Вниз спускаться не хотелось – придется опять вести пустые светские беседы, которые стали неотъемлемой частью жизни принца.

Джанферро выскользнул из своей комнаты и, стараясь ступать неслышно, направился по длинному гулкому коридору. Оказавшись наконец на свежем воздухе, он с наслаждением вдохнул восхитительные ароматы английской весны, чувствуя себя утопленником, которому едва удалось всплыть на поверхность.

Белые и желтые нарциссы грациозно покачивали своими изящными коронами. Деревья, усыпанные белыми и розовыми цветами, напоминали палочки с сахарной ватой.

Выбрав самую неприметную тропинку, принц направился подальше от расчерченных и подстриженных садов – в поля и луга, также являвшиеся частью этого огромного имения.

Вдалеке послышался приглушенный топот конских копыт, стремительно приближавшийся к нему.

Великолепный пегий конь с белой гривой стрелой несся по полю. Джанферро отказывался верить своим глазам – похоже, всадник собирался перескочить через полосу высокого кустарника.

Принц затаил дыхание. Слишком высоко. Слишком безрассудно. Слишком…

И вдруг всадник пришпорил коня. Сильное животное взмыло ввысь. Казалось, на мгновение сила земного притяжения перестала действовать, и человек парит в воздухе на своем пегом скакуне. Лошадь легко взяла препятствие, едва коснувшись ногами ветвей кустарника. Джанферро выдохнул с облегчением. Это было так красиво, смело, безрассудно и…

Глупо!

Принц и сам был опытным наездником и вполне мог бы стать профессионалом, если бы только ему повезло родиться обыкновенным человеком.

Сам того не замечая, он шел по направлению к конюшне по тропинке, на которой были видны свежие следы лошадиных копыт. Нужно объяснить этому мальчишке, что есть большая разница между смелостью и безрассудством.

В конюшне слышался лошадиный храп и звук человеческого голоса.

Это был голос женщины – нежный и прекрасный, как звон серебряного колокольчика.

– Ах, умница, – бормотала она. – Ты мой красавец!

Джанферро замер на месте. Как мог отчаянный всадник на пегом скакуне оказаться женщиной?

Пользуясь привилегией аристократов делать то, что им заблагорассудится, принц решительным шагом направился к стойлу. Так и есть, спиной к нему стояла девушка, стройная как тростинка, и кормила своего четвероногого друга мятными лепешками.

– Ты в своем уме? – возмущенно крикнул молодой человек.

Милли обернулась – и ее бросило в жар, потом в холод, от волнения перехватило дыхание.

Разумеется, девушка сразу поняла, кто перед ней находится. Родные часто упрекали Миллисенту в том, что она витает в облаках, но не знать, что в доме гостит принц, было просто невозможно. Особенно если твоя старшая сестра Лулу собирается за него замуж. В «Каюс-Холле» было не пройти от вооруженных охранников и телохранителей.

Что касается самой юной леди де Вер, то вчера ей удалось уклониться от встречи с принцем за ужином, сославшись на головную боль. На самом деле ей просто не хотелось смотреть, как все стремятся угодить высокому гостю, а сестра пытается представить себя в самом выгодном свете, словно дорогостоящий лот перед богатым покупателем на аукционе.

И все же Милли не удалось избежать встречи.

Джанферро оказался совсем не таким, каким она его себе представляла. Он был сильным и мускулистым, как конюх, а его черные волосы блестели, словно начищенные сапоги для верховой езды. Бархатные темно-карие глаза красавца сверкали гневом.

– Ты что, не слышала меня? – рявкнул он. – Я спрашивал, все ли у тебя в порядке с головой.

– Я слышала вас.

Девушка говорила так тихо, что принцу пришлось напрячь слух, чтобы разобрать ее ответ.

Она вся вспотела, тонкая рубашка прилипла к телу, обозначив маленькие упругие груди. Неожиданно для себя принц почувствовал прилив возбуждения. К тому же он не мог понять, почему в ее голосе нет ни капли почтения. Неужели глупышка не знает, кто перед ней?

Он заглянул в огромные глаза девушки – такие же синие, как цветы, росшие вокруг деревьев. Щеки незнакомки разрумянились от быстрой езды. Принц никогда не встречал красавиц с такой нежной чистой кожей, сиявшей изнутри безо всякой косметики. Ему вдруг стало интересно, какого цвета волосы, скрытые маленьким шлемом наездницы.

– Ты прекрасно держишься в седле, – заметил он и сделал шаг вперед.

Миллисента еле удержалась, чтобы не отступить назад. От близости этого красавца у нее начинала кружиться голова, а тело становилось как будто невесомым. В рассказах Лулу «принц» был всего лишь титулом: «мой принц» называла его сестра, забыв предупредить, насколько встреча с ним может оказаться опасной для молодой девушки. Самоуверенная вальяжность в сочетании с внешностью настоящего мачо – все это заставляло сердце Милли бешено стучать в груди.

– Спасибо.

– Правда, того, кто научил тебя так рисковать, следовало бы пристрелить на месте, – мрачно добавил собеседник.

Девушка удивленно взглянула на него.

– Прошу прощения?

– Если будешь продолжать в том же духе, непременно сломаешь себе шею, – пояснил он без обиняков. – Брать такие препятствия – чистое безумие.

– Но ведь у меня получилось! К тому же между лошадью и кустом оставалось расстояние.

– В один прекрасный день расчет может подвести тебя.

– Ой, ну нельзя же всю жизнь думать только об этом! – легкомысленно возразила Милли. – Иначе лучше сразу завернуться в три одеяла и дрожать над каждым своим шагом. Осторожность – это не жизнь, а скучное существование.

Искренность ее слов и то, с каким чувством они были произнесены, навели принца на грустные размышления. Еще совсем недавно он думал точно так же.

– Ты говоришь это, потому что еще очень молода, – ответил Джанферро с грустью в голосе.

– Ну да, а вы – такой мудрый старик! – лукаво сощурилась она.

Джанферро замер с застывшей на губах улыбкой. Ему показалось, что в спертом воздухе конюшни стремительно пронеслось нечто неосязаемое и обдало его жаром, словно языки пламени внезапно вспыхнувшего костра.

Молодые люди молча смотрели в глаза друг другу, не в силах отвести взгляд. Ими овладела какая-то необъяснимая слабость. Милли была отчаянно смела в седле, но теперь у нее подкашивались ноги от страха, а по спине бежал холодный пот.

– Мне нужно тут еще кое-что закончить, – пробормотала она, не глядя на Джанферро.

– Кто ты? – спросил он вдруг. – Ты помогаешь здесь конюхам?

Внутренний голос подсказывал, что правдивый ответ может только повредить. Если принц решит, что девушка просто служит на конюшне, то не станет продолжать разговор и уберется восвояси. А она будет в безопасности, вдали от этого человека с невероятно притягательным взглядом темных бархатных глаз и блестящей оливковой кожей, которая, казалось, излучает сексуальную энергию.

– Да, помогаю, – солгала Милли.

В глазах принца появился холодный жесткий блеск – таким взглядом, наверное, смотрит приговоренный, когда ему приносят завтрак в утро перед казнью. Нежные розовые губки девушки были слегка приоткрыты, на них блуждала легкая улыбка. Джанферро вдруг до боли захотелось прильнуть к ее губам страстным прощальным поцелуем, каким он никогда еще не целовал ни одну женщину.

Милли почувствовала его состояние, хотя раньше никогда не имела дела с мужчинами. Это влечение, которое принц теперь испытывал к ней, должно было быть направлено на сестру Лулу. Что, если Джанферро окажется из тех людей, которые способны взять назад данное женщине обещание и не склонны хранить верность? Одним из примеров служил ее собственный отец.

Но для Лусинды это не проблема – она и не с такими справлялась. Сестра умела приручать представителей противоположного пола и заставлять их выполнять любые свои прихоти. Но Милли уже поняла, что принц отличается от других. И дело здесь не только в титуле. Просто…

Девушка судорожно сглотнула.

Джанферро выглядел воплощением девичьих грез: красивый, сильный и фантастически сексуальный. Вокруг него постоянно будут виться женщины, словно мотыльки вокруг пламени свечи. В душе Миллисенты царило невероятное волнение, в какой-то момент она даже позавидовала старшей сестре.

– Я… мне пора идти, – прошептала Милли, запинаясь.

– Да, да, ступай, маленькая девочка, – мягко проговорил принц.

– Но мне уже девятнадцать! – обиженно возразила она.

– Тем более не стоит здесь задерживаться, – ответил он с затаенной грустью в голосе.

Миллисента еще раз посмотрела в темно-карие глаза, сияющие загадочным блеском, и со всех ног бросилась вон из конюшни, как будто за ней гнались. Еще недавно светило теплое весеннее солнце, а теперь небо затянули тучи, и дождь лил как из ведра. Холодные капли слегка остудили пылающие щеки девушки, пока она добежала до дома.

В просторном холле Милли прислонилась к стене, тяжело дыша. Несмотря на то что она была мокрая насквозь, во рту пересохло, а сердце билось так сильно, словно хотело вырваться из груди. Неожиданная встреча с Джанферро пробудила в душе неведомые до того чувства, словно она в один миг переродилась в совершенно другого человека.

ГЛАВА ВТОРАЯ

– Милли, ты опять опоздала! – воскликнула леди де Вер, с трудом скрывая раздражение.

Она привыкла сдерживать свои эмоции, но в сложившейся ситуации ее негодование можно было понять: старшая дочь собирается выйти замуж за представителя древнейшего аристократического рода, а младшая позволяет себе опаздывать на семейный ужин.

Миллисента постаралась проскользнуть незамеченной в Голубую гостиную, где все собрались в ожидании, когда их пригласят к столу. Большинство гостей окружили принца, его высокая фигура гордо возвышалась над остальными.

– Прошу прощения, – ответила девушка, потупившись и разглядывая дорогой персидский ковер.

– Милли, это просто неприлично – заставлять королевскую особу ждать себя, – заметила мать и добавила в полголоса: – И потом, тебе не приходило в голову наложить макияж или, по крайней мере, подкрасить губы? Ты ведь можешь выглядеть очень неплохо, если захочешь.

Из чего можно было заключить, что в настоящий момент на Милли страшно было взглянуть.

Ну что ж, тем лучше. Будет проще оставаться незамеченной. Только бы он больше не смотрел на нее тем волнующим взглядом, не будил в душе странные, непривычные чувства.

И вдруг рядом с ней возникла высокая темная фигура. Даже не глядя, можно было понять, кто стоит поблизости. Миллисента с трудом сдержала внезапно охвативший ее приступ безумной радости. Только бы мать ничего не заметила.

– Принц Джанферро, – произнесла графиня де Вер с улыбкой восторга на лице, – я хотела бы представить вам мою младшую дочь Миллисенту.

Милли собралась с духом и подняла глаза – иначе принц решил бы, что она плохо воспитана. Прекрасное аристократическое лицо с высокими скулами выражало нескрываемую насмешку.

«Скажи, что мы знакомы, – мысленно попросила девушка, – пожалуйста, скажи, и тогда все будет нормально».

Но он не сказал. Напротив, взял ее руку и слегка коснулся губами кончиков пальцев, от чего у Милли по телу пробежала дрожь.

– Миллисента, – пробормотал принц.

– Милли, – поправила она, отнимая руку, чтобы побороть искушение коснуться его точеного лица. Смущение постепенно сменялось возмущением и досадой на себя. – Я должна сделать реверанс?

Губы красавца сложились в ироничную усмешку.

– Только если вам самой этого хочется.

Возможно, то была лишь игра воображения, но Милли почудилось, что в его ответе скрыт тайный смысл. «Господи, ну почему я должна об этом думать? – с отчаянием спрашивала себя девушка. – Ведь он женится на Лулу, а не на мне».

Миллисента изящно склонила головку в знак согласия и сделала грациозный реверанс, надеясь, что после такого официального знакомства ей будет легче сохранять дистанцию с Джанферро.

– Perfetto, само совершенство, – произнес он еле слышно.

– В самом деле, дорогая, у тебя прекрасно получилось, – произнесла графиня, глядя на дочь с одобрительной улыбкой. – А теперь, будь добра, извинись перед принцем за свое опоздание!

– Но я…

В глазах Джанферро запрыгали лукавые чертики.

– Полагаю, вас задержало нечто гораздо более интересное?

К счастью, в эту минуту раздался удар гонга.

– Пора садиться за стол, – вежливо произнесла Миллисента.

– Вам повезло, – прозвучал ироничный ответ, и Милли заметила, как мать удивленно приподняла бровь. Похоже, леди де Вер спрашивала себя, как удалось ее маленькой серой мышке удержать внимание принца дольше, чем на секунду.

За ужином собралось человек двадцать. Как Милли и ожидала, ее посадили на самый дальний от принца конец стола.

Джанферро вряд ли замечал, что он ест, и слуги уносили назад почти нетронутые тарелки. Правда, повар постарался на славу, обеденный зал поражал воображение изяществом обстановки. Гости подобрались один знатнее другого, вот только…

Взгляд принца непреодолимо тянуло к юной девушке, сидевшей на другом конце стола. Как не похожа она на свою старшую сестру! Лулу стильная и избалованная вниманием, как модели экстракласса. На ее фоне Милли смотрится простушкой, но как мила она в своем скромном платье, изящно облегающем стройную фигурку и открывающем красивые руки! Белокурые волосы собраны в хвост на затылке, а лицо, не тронутое косметикой, выглядит юным и свежим, словно омытые росой полевые цветы.

Лусинда наклонилась к Джанферро, собираясь что-то сказать, и принц почувствовал запах дорогих французских духов. Неожиданно он поймал себя на мысли, что без сожаления променял бы этот изысканный аромат на влажный запах земли в конюшне.

– Вы даже не пригубили вина, Джанферро! – мягко пожурила гостя Лулу.

Тот недоуменно пожал плечами.

– Разве вам не говорили, что я никогда не пью за ужином?

– Нет, ни разу! Какая досада! – у Лулу даже лицо вытянулось от разочарования. – Но почему так?

– Просто хочу сохранить способность ясно мыслить.

– Но, надеюсь, вы не всегда так строги к себе и можете время от времени, – девушка подарила высокому гостю кокетливую улыбку, – отпустить поводья, расслабиться?

Джанферро прекрасно понимал, к чему она клонит, и внезапно почувствовал, что закипает от гнева. Дело было не только в словах. Принц прекрасно разбирался в женщинах. А сегодня, имея возможность наблюдать Лулу на «родной» территории, окончательно убедился – она ему не подходит.

Вне всякого сомнения, Лулу была прекрасна и весьма уверенна в себе. Но с того самого момента, как Джанферро переступил порог их дома, она стала вести себя как хищный зверь, завидевший добычу. Такой стиль поведения хорош для любовницы, но никак не для будущей жены.

Откидывала ли она назад свои длинные волосы или пробегала кончиками пальцев по цепочке на шее – каждое движение дышало сексуальностью, что само по себе было совсем неплохо. Но принц уже знал наверняка, что внутренний голос его не обманывает: Лулу не девушка!

В то время как Милли…

Он снова бросил взгляд на дальний конец стола и заметил, что Миллисента смотрит на него. Огромные синие глаза выражали смущение и тревогу. Встретившись взглядом с Джанферро, она закусила губу и быстро отвернулась, как будто ее кто-то отвлек.

Неожиданно он почувствовал приступ какого-то первобытного желания, столь же необъяснимого, сколь и непреодолимого.

– Джанферро?

Поспешив надеть на лицо нейтральную вежливую улыбку, он повернулся к соседке:

– Да?

Во взгляде Лулу принц прочел весьма откровенное предложение.

– Как вы смотрите на то, чтобы я показала вам наши владения после ужина? Я имею в виду частную экскурсию, – девушка многообещающе улыбнулась. – В «Каюс-Холле» собраны настоящие сокровища, нужен только опытный проводник.

Джанферро напрягся. Он привык сам контролировать ситуацию и до настоящего момента всегда выбирал правильный путь. Ему стало ясно одно: негласное соглашение, которое существовало между ним и Лулу, теперь никогда уже не превратится в официальное предложение. Ничего еще не было произнесено вслух – стало быть, не нужно и расторжение помолвки.

Конечно, рано или поздно Лусинда узнает причину и будет сильно расстроена – что ж, пусть лучше так. Небольшое разочарование сейчас гораздо легче пережить, чем неудачный брак в будущем.

Джанферро принял решение. Он уедет сегодня же, не оборачиваясь назад. Этот путь показался таким простым и естественным, а проблема больше не давила своей неразрешимостью.

– Может, пересядем, прежде чем подадут десерт? – предложила леди де Вер.

Принц кивнул.

– С удовольствием. Я хотел бы поговорить с обеими вашими дочерьми.

Этот ответ следовало расценивать как приказание, и Милли расстроилась, но, вспомнив о долге гостеприимства, пересела, скрывая раздражение за улыбкой и пытаясь не замечать испепеляющего взгляда сестры. Интересно, о чем принято говорить с принцами за десертом? – подумала девушка.

Джанферро наклонился к своей новой соседке и тихо произнес:

– Так почему же вы обманули меня, Милли? Сказали, что работаете на конюшне?

Девушка закусила губу. Ну неужели можно вот так просто объяснить, что при виде этого красавца у нее замирало сердце, а в голове кружились самые необычные идеи? Еще, чего доброго, он примет ее за сумасшедшую!

– Так получилось, сорвалось с языка, – честно призналась Миллисента.

Он иронично приподнял бровь.

– И часто вы действуете под влиянием момента? – продолжил он допрос.

– Не особенно, – ответила Милли. – А вы?

Собеседник улыбнулся печальной улыбкой и обреченно покачал головой.

– Увы, подобные слабости непозволительны, принимая во внимание мою должность.

– Вы имеете в виду должность принца? – переспросила она, лукаво прищурившись.

– Кронпринца, – уточнил Джанферро с деланной серьезностью.

– Да, но разве принцы не люди? – с искренним возмущением воскликнула Милли.

Как ей идет эта страстность! – подумал он. Так прекрасна и очаровательно наивна.

– Долг превыше всего, – мягко заметил принц.

– Понятно.

– Как бы там ни было, – продолжил он, – зачем говорить о таких скучных вещах? Лучше поведайте мне о себе, Милли.

Девушка захлопала ресницами от удивления, но принц начал расспрашивать о ее детстве и, казалось, слушал с неподдельным интересом.

Милли рассказала, в какой строгости держали воспитанниц в школе-интернате для девочек, которые, несмотря на суровые порядки, любили подшутить над монахинями. Слово за слово – странные и немного пугающие обстоятельства встречи в конюшне перестали тревожить ее. А когда собеседник весело рассмеялся, Милли решила, что недаром начала свой рассказ.

Неожиданно она поняла, что разговоры за столом прекратились и все внимание обращено на них. Леди де Вер смотрела на дочь с удивлением, а Лусинда – с нескрываемым раздражением.

– Чем бы вы хотели заняться после ужина, Джанферро? – спросила хозяйка дома.

Лулу вопросительно приподняла бровь и тоже уставилась на него.

– Видите ли, – осторожно начал гость, – я мечтаю посмотреть на ваших лошадей.

Лулу скорчила недовольную мину.

– На лошадей?

– Ну да, – мягко подтвердил тот. – У меня самого пять скакунов в Мардивино, и хотелось бы сравнить их с теми, что стоят в вашей конюшне.

Лусинда, сидевшая теперь в центре стола, грациозно указала изящной ручкой сперва в сторону окна, потом на свое восхитительное розовое платье.

– Но ведь за окном идет дождь!

– Не страшно, я люблю дождь, – прозвучал твердый ответ.

Лулу раздраженно забарабанила кончиками пальцев с безупречным маникюром по столу.

– Что ж, если вы намерены промокнуть до нитки, ничего не имею против. Но вы не можете рассчитывать, что я буду вас сопровождать!

На долю секунды воцарилась мертвая тишина. Судя по взгляду Лусинды, она была абсолютно уверена, что теперь-то принц откажется от своего замысла и посмотрит на лошадей как-нибудь в другой раз. Но она его плохо знала. Никогда в жизни кронпринц Мардивино не шел на поводу у женщины!

– Как вам угодно, – отчеканил он в ответ. Казалось, от неудовольствия, звучавшего в его тоне, задрожал воздух. Милли заметила, что мать очень расстроена – прием оказался на грани провала. Девушка судорожно облизнула губы и робко предложила:

– Я могла бы показать принцу лошадей.

Леди де Вер ответила дочери благодарной улыбкой, отчего та смутилась еще сильнее.

Джанферро улыбнулся.

– Вы очень любезны, Милли, Благодарю вас.

Сердце в груди юной красавицы бешено забилось. Милли встала из-за стола, с силой оттолкнув стул. Сейчас она ненавидела Джанферро за высокомерное поведение.

– Ладно, пошли, – буркнула Миллисента и получила в ответ пристальный взгляд слегка прищуренных карих глаз.

– Но ведь тебе нужно еще переодеться! – напомнила мать.

– И так сойдет. От дождя еще никто не умирал, – заявила Милли.

Лулу издала нервный смешок:

– Еще бы, Милли может промокнуть до нитки и глазом не моргнуть. Она такая пацанка!

Это прозвище преследовало девушку с самого детства. Но сейчас, когда Джанферро направился вместе с ней к выходу, а в обеденном зале повисла напряженная тишина, Миллисента почувствовала себя совершенно новым человеком. В ней проснулась женщина, и это ощущение вызывало одновременно восторг и неловкость.

Пройдя к восточному выходу, Милли открыла дверь. Дождь шел сплошной серой стеной, за которой ничего невозможно было разглядеть. Милли сдернула старый плащ с вешалки и сунула его в руки Джанферро. Потом накинула еще один себе на плечи.

Принц набросил на себя видавший виды плащ, от которого пахло лошадиным потом и кожей седла.

– Нам придется бежать бегом, – крикнула Милли, чувствуя внезапный прилив невероятного восторга. Наконец-то скучный официальный вечер сменился чем-то ярким, необычным. «Все не так просто, Милли, и ты прекрасно это знаешь», – предупреждал внутренний голос. Она тряхнула головой, пытаясь отогнать тревожные предчувствия, и побежала.

Джанферро бросился следом, перепрыгивая через лужи и радостно хохоча. Он уже успел забыть, что можно так беззаботно смеяться. Капли грязи летели на обтянутые шелком стройные ноги девушки. Наверное, она носит колготки, решил Джанферро. Дикаркам вроде Миллисенты вряд ли придет в голову надеть чулки. И что он, принц крови, делает под дождем с этой девчонкой не от мира сего? Это же сумасшествие, настоящее безумие! Нужно остановиться, пока не поздно.

Но в глубине души он понимал, что уже не может ничего изменить. Судьба его должна была сделать резкий поворот, и он не в силах был этому противостоять.

Когда молодые люди добежали до конюшни, Милли повернулась к своему спутнику, стряхивая с лица капли воды, похожие на слезы.

– Почему вы не сказали моей матери, что мы знакомы?

– Ты знаешь ответ так же хорошо, как и то, что сейчас должно произойти. Зачем ты согласилась привести меня сюда? – вкрадчивым тоном поинтересовался он.

– Потому что ты… потому что вы хотели взглянуть на лошадей, разве не так?

– Неправда. И ты прекрасно знаешь, чего я на самом деле хочу. Ведь это желание объединяет нас с тобой, просто ты боишься признаться себе в этом.

Миллисента подняла на него полный удивления взгляд. В глазах принца, потемневших от страсти, она прочла такой непреодолимый сексуальный призыв, что от испуга быстро закачала головой. Как бы она хотела, чтобы этот порыв прошел, и как боялась, что ее молитва будет услышана!

– Нет, – едва слышно произнесла Милли. – Нет, мы не должны!

– Мы обязаны сделать это, иначе просто не сможем дальше жить.

– Джанферро!

Принц обнял девушку и вместе с ней упал на стог сена. Откинув влажные пряди со лба Милли, он несколько мгновений, не мигая, смотрел ей в лицо. Глаза красавицы расширились от ужаса, дыхание прервалось и в следующий момент слилось с его дыханием в невероятном, умопомрачительном поцелуе.

Властным движением языка Джанферро раздвинул губы Милли и проник внутрь, обжигая ее своим напором. Миллисенту закружил фейерверк чувств, по всему телу разлилась сладкая нега. Она страстно извивалась в крепких и одновременно нежных руках принца, стремясь слиться с ним в единое целое.

Неожиданно Джанферро разомкнул объятия и приподнялся, прерывисто дыша. Губки девушки разочарованно скривились.

– Почему ты остановился? – спросила она голосом, который внезапно показался ей чужим.

– А ты не понимаешь? Скажи, Милли, тебя когда-нибудь раньше целовал мужчина?

Она неподвижно смотрела на принца, не понимая, как он мог догадаться.

– Н-нет… не так, как сейчас.

Бархатные карие глаза сверкнули ироничным блеском:

– А как было сейчас?

«Головокружительно», – хотела ответить она, но не решилась: определение показалось ей слишком банальным.

– Никак.

Джанферро внезапно ощутил невероятный восторг. Миллисента была так очаровательно неопытна! Он вновь заключил девушку в свои объятия и прошептал:

– Ты прекрасно целуешься. С такой неподдельной страстью. Но существуют разные способы целовать мужчину. Постепенно ты узнаешь их все. Я буду тебе хорошим учителем, дорогая Милли.

Эти слова немного отрезвили девушку. Она немного отодвинулась назад – Джанферро не останавливал ее. Черт возьми, что он имеет в виду? – пронеслось в голове Миллисенты. Как он смог заманить меня сюда и почему я позволила так с собой обращаться? Вынимая запутавшиеся в волосах соломинки, она вдруг крикнула срывающимся от возмущения голосом:

– Ты не сделаешь ничего подобного! И вообще, что ты о себе возомнил?! Моя сестра – твоя невеста!

Принц покачал головой и серьезно произнес:

– Нет. Уже нет.

– Неправда! Вы собираетесь пожениться! – воскликнула Милли с отчаянием.

– Я не могу жениться на ней, – резко, почти сурово возразил он. Потом приподнял лицо девушки за подбородок и, не мигая, посмотрел ей в глаза властным взглядом, которому нельзя было не подчиниться. – Мы оба прекрасно это знаем.