Текст книги "Академия грёз. Либби и неразгаданная мечта"

Начала Либби с малого: с того, что собрала игрушки, с которыми давно не играла, и передала их детской больнице. Её родители тогда очень растрогались и с умилением называли её «наш маленький филантроп». Но когда следом за тем Либби отдала и все свои любимые игрушки, а потом попросила вместо подарка на её День воссияния сделать пожертвования в благотворительный фонд, родители зароптали. Особенно им не нравилось, когда дочь в разговорах осуждала их за неумеренную расточительность и потакание собственным прихотям. Эрика и Майлз считали, что имеют право баловать себя, как им хочется – ведь они заслужили это право тяжёлым трудом.

Мама Либби решилась высказаться первой.

– Вот такая она, наша Либби, – сказала она. – Всегда думает о других. – Либби встрепенулась. Неужели родители наконец-то начали её понимать?

– И никогда – о нас! – закончили родители в один голос.

Глупо было надеяться. Либби сникла, как надувная воздушная звёздочка, из которой выпустили воздух.

– Что ж, это твой выбор, моя милая, – с грустью сказал её папа. – А мы так надеялись, что отлично проведём время все вместе и как следует отдохнём, как обычно во время твоих каникул.

Либби пришлось постараться, чтобы сдержать улыбку: уж она-то помнила, как часто во время этих самых каникул ей приходилось играть в одиночестве, пока её родители отвечали на бесконечные звонки или просматривали биржевые новости. Что-что, а расслабляться они совершенно не умели.

– Ну, вот мы и приехали, – объявил Майлз делано-бодрым голосом, за которым, как хорошо знала Либби, он обычно прятал огорчение и разочарование. Звёздомобиль притормозил у парадного входа в банк, чтобы высадить её родителей, а потом самостоятельно припарковаться на отведённом ему месте.

– Пока, мам. Пока, пап. Скоро созвонимся, – сказала Либби, торопливо отключаясь. Она была рада, что этот тягостный разговор окончен, и всё же ей было грустно, что родители так безрадостно простились с ней перед тем, как снова на весь день окунуться в деловой мир сделок, слияний, приобретений и прочего, чем они там занимались.

Она немного постояла, думая о своём и испытывая в душе благодарность Джемме за то, что та не пристаёт к ней с разговорами, давая ей возможность собраться с мыслями и…

– Ну и ну, – раздался голос Джеммы. – Кажется, они расстроились. И что ты думаешь делать дальше? Лично я бы на твоём месте…

Либби резко развернулась к своей соседке, чтобы наконец от души высказать, что она думает.

Но тут как раз послышался стук в дверь.

Глава 2

Стремясь лишний раз поупражняться в мысленном управлении энергией, обе девочки одновременно попытались открыть дверь усилием воли. Но в итоге, поскольку и та, и другая владели этим навыком не очень хорошо, результат оказался неудачным: дверь сначала приоткрылась на дюйм, затем захлопнулась, и так несколько раз. Стук раздался снова – на этот раз громче.

– Эй, впустите меня! – раздался нетерпеливый голос.

Наконец Либби сдалась, уступив поле боя Джемме. Джемма сосредоточилась изо всех сил, так что её лицо покраснело от усилий, и дверь неуверенно заскользила в сторону. На пороге показалась Скарлет.

– Да уж, вам над управлением энергией ещё работать и работать, – хмыкнула она. Будучи студенткой третьего курса, она, конечно, имела куда больше опыта и управлялась с энергией более ловко.

– О, привет, Скарлет, – вежливо поздоровалась Джемма, хотя Либби заметила, что её соседка немного нервничает. И упрекать её в этом не стоило: Скарлет, с её привычкой одеваться в стиле панк-рок и весьма резкой манерой поведения, могла вселить робость в кого угодно. Она нередко вела себя неприветливо и отчуждённо, так что Либби поначалу и сама старалась держаться от неё подальше. Но однажды вечером, когда у неё было унылое настроение, Либби сидела в Библиотеке освещения, свернувшись клубочком в кресле и погрузившись в свою любимую с детства голо-книгу. Глянув в сторону, она внезапно обнаружила, что неподалеку устроилась Скарлет… и тоже увлечённо читает «Звёздный сюрприз». Они тогда здорово посмеялись над этим совпадением и поняли, что обеих привело к нему чувство тоски по дому. (Скарлет призналась в этом под большим секретом: ведь ей приходилось поддерживать свою суровую репутацию!) Либби тогда осознала, что Скарлет очень даже добрая и весёлая, если узнать её поближе. Но Джемму её слова не убедили. «Как скажешь, – пожала она плечами, когда Либби впервые рассказала ей о своём общении со Скарлет. – Но пока она не проявит себя дружелюбной со мной, я тебе не поверю». Остальные Звёздные Посланницы, в особенности соседка Скарлет по комнате, Леона, явно придерживались того же мнения.

– А я тут решила заглянуть к вам по дороге, может, вы захотите пойти в Небесное кафе вместе, – сказала Скарлет и огляделась. – Я уже и забыла, какая у вас приятная комната, – одобрительно кивнула она. – Напоминает мне красивый закат.

Джемма невольно улыбнулась, а Либби тоже осмотрелась по сторонам, пытаясь увидеть их комнату глазами Скарлет. Пожалуй, она была права. Освещение – мягкое розовое на половине Либби и бодрое оранжевое на стороне Джеммы – соединялось в центре комнаты в тёплое уютное сияние цвета розы. Видно было, что вкусы у девочек разные, однако убранство их половинок комнаты хорошо подходило друг к другу. Половина, принадлежащая Либби, выглядела немного опрятнее: её кровать всегда была аккуратно застелена, а вещи разложены по местам. На половине Джеммы, напротив, всегда царил беспорядок: следы её многочисленных увлечений – музыкальные инструменты, голо-книги на всевозможные, иногда самые неожиданные темы, мягкие игрушки, материалы для поделок, образцы растений, которые она притаскивала из пеших походов на природу, разнообразный спортивный инвентарь, – громоздились вперемежку, заполоняя высокие стеллажи от пола до потолка.

Остальные комнаты, в которых жили Звёздные Посланницы, выглядели не так гармонично. У других первокурсниц, Сэйдж и Кесси, общая спальня объединяла в себе две противоположности: одна её половина выглядела аскетично-суровой, а на другой половине обычно царил творческий беспорядок. Комната, которую делили второкурсницы Пайпер и Вега, выглядела очень аккуратной, в мягких зелёно-голубых тонах, но на этом вся общность заканчивалась: половина Пайпер казалась мягкой и исполненной грёз, с плавно изгибающимися линиями, обилием подушек и стопками дневников и книг о снах, тогда как Вега была склонна к угловатым чётким линиям. Обстановка в комнате Кловер и Астры резала глаз сочетанием спортивности и изысканного глянца. Совместное обиталище Тессы и Адоры в Общежитии Большой Медведицы в полной мере отражало их несочетаемые пристрастия к научным экспериментам и кулинарии. Оказавшись у них в гостях, не стоило бездумно хвататься за любой стакан, если только его не поднесли вам специально: в нём с равным успехом мог оказаться и вкуснейший фруктовый коктейль, и какая-нибудь омерзительная жижа, которую никто в здравом уме и не подумал бы пить.

И ещё были Скарлет и Леона, в комнате которых царил тот же разлад, что и в их отношениях. Половина Леоны была такой же кричаще-яркой и вызывающей, как и она сама – с золотыми светильниками, эстрадой для импровизированных выступлений и большим туалетным столиком в окружении ярких ламп. Личное пространство Скарлет было спроектировано так, чтобы его стены переходили в рампу для катания на скейтборде. Одним словом, это была очень интересная комната, но Либби никогда не чувствовала себя в ней достаточно уютно. Возможно, виной тому была напряжённость между её обитательницами.

– Смотри-ка! – воскликнула Скарлет, заметив букет на столе. – Вы тоже получили эти цветы! Тессе и Адоре, которые живут дальше меня по коридору, тоже прислали такие. Наверное, они от леди Стеллы, как вы считаете? – Она глубоко вдохнула упоительный запах. – Чудесные, правда? И пахнут точь-в-точь как мокрилии.

Либби и Джемма переглянулись. Что за вздорная идея?

Скарлет непринуждённо уселась на безупречно заправленную розовую постель Либби.

– Ну и что, по-вашему, я увидела сегодня, едва вышла из ванной после искристого душа?

– Голодного звёздного льва, поедающего твои цветы? – предположила Джемма. Либби догадалась, что она пыталась пошутить, но никто не засмеялся.

Скарлет одарила Джемму своим фирменным высокомерным взглядом, и Джемма, вконец смутившись, сделала вид, что полностью поглощена собственным старзапом.

– Нееет… – пренебрежительно протянула Скарлет. – Я увидела свою соседку, которая примеряла цилиндр моего дедушки, вот что, – сообщила она. – Опять, представляете? Ну и мне пришлось снова сказать ей, чтобы она не смела к нему прикасаться. Я уже сто раз ей говорила, что это особая шляпа, и она здесь не для того, чтобы её носили, но она и слушать меня не хочет.

Она мрачно нахмурилась. Прежде чем дедушка Скарлет завершил свой жизненный круг, он был самым знаменитым фокусником во всём Звёздном мире. Его называли Престон-Престидижитатор, его слава была столь велика, что посмотреть на его представления стекались зрители со всех концов Звёздного мира. Престон завещал своей внучке свой чёрный цилиндр, и Скарлет хранила его в стеклянном ящике, как в музейной витрине. Ходил слух, что уход великого артиста был лишь очередным его фокусом и что в следующую годовщину своего Дня воссияния он поразит публику эффектным воскрешением. Но Либби не хватало смелости спросить у Скарлет, можно ли этому верить.

Скарлет тем временем сокрушённо потрясла головой.

– Вам очень повезло, что вы так ладите между собой. Как это вам удаётся, а?

Либби мгновенно ощетинилась.

– Просто мы всегда договариваемся, чья очередь первой идти в искристый душ.

Джемма недобро прищурилась в её сторону.

– Ага, и мы всегда прислушиваемся друг к другу, – прибавила она.

Скарлет как будто не заметила возникшего напряжения между девочками.

– Ну и молодцы, – сказала она. – Кстати, что-то есть очень хочется. Пойдёмте завтракать?

* * *

В Небесном кафе Звёздные Посланницы обычно садились вместе за столик у окна с чудесным видом на величественные Хрустальные горы. Либби всегда старалась занять место напротив окна. Хотя она поддерживала дружеские отношения со многими однокурсницами, со временем оказалось, что ей проще проводить время с другими Звёздными Посланницами, чем с обычными студентками. Трудно всё время быть начеку, боясь хоть в чём-то проговориться об их тайной миссии. Либби плюхнулась на сиденье рядом с Тессой, сестрой Джеммы. По другую сторону от неё села Скарлет, а Джемма устроилась напротив, рядом с Адорой, соседкой Тессы по комнате.

Тесса поглядела на них с широкой улыбкой.

– Я только что заказала звездинчики с жуженикой, – сообщила она. – Вам тоже стоит их попробовать!

– Да ну, – пренебрежительно отмахнулась Джемма. – Ты же прекрасно знаешь, что здесь они не будут такими вкусными, как те, что папа печёт у нас на ферме.

– Конечно, – согласилась с сестрой Тесса. – Здешняя жуженика не бывает такой свежей. Но всё равно попробуй, они вкусные.

Адора, сидевшая напротив Тессы, раздражённо закатила глаза.

– Можно хоть раз спокойно позавтракать, не выслушивая, насколько на вашей ферме всё вкуснее?

Тесса уязвлённо поглядела на свою соседку.

Либби слова Адоры тоже удивили. Обычно она вела себя очень спокойно и сдержанно.

Сёстры переглянулись и пожали плечами. Упрашивать этих болтушек прекратить разговоры на интересующую их тему было делом безнадёжным, а свежая фермерская еда была едва ли не самым любимым предметом их обсуждений.

– Могу я принять ваш заказ? – вежливо осведомился ботбот-официант, зависая над плечом Джеммы.

– Хммм, – задумалась та. – Прямо даже и не знаю, что выбрать.

– Правда, возьми звездинчики, – снова посоветовала Тесса. – Ты же знаешь, хороший завтрак очень важен.

– Самая важная еда за весь день, – хором сказали Тесса и Джемма и тут же покатились со смеху. – Ты прямо как наша мама! – снова сказали они в один голос.

– Пожалуй, я лучше возьму блестянковые гренки с вареньем из гореники, – объявила Джемма, ещё немного поразмыслив.

Тесса скривила рожицу.

– Не уверена, что его достаточно подсластили, – сказала она. – Ты же знаешь, какая кислятина получается из гореники, если варить её неправильно. Я бы на твоём месте всё же остановилась на звездинчиках.

Джемма нахмурилась.

– А как насчёт чашки…

– Хватит! – вспылила вдруг Адора. – Закажи уже что-нибудь. Можно подумать, это выбор между жизнью и смертью. Ради всего святого, это всего лишь еда!

Тесса вскинула голову, не веря своим ушам.

– Всего лишь еда? – повторила она. – Вы что, серьёзно?

Адора резко вскочила, обошла стол и села на другом его конце. Либби с изумлением проводила её глазами: обычно Адора не позволяла себе таких выходок. Сёстры же как будто ничего не заметили. А может, им просто не было дела.

Скарлет легонько толкнула Либби локтем в бок.

– Не припомню, чтобы Адора когда-нибудь так себя вела, – сказала она. – Обычно она такая спокойная.

– Мне тоже так казалось, – согласилась Либби.

– Может быть, вы уже определились с заказом? – вежливо напомнил о себе ботбот.

Видя, что Джемма ещё не созрела, Либби решила сделать свой заказ.

– Я… гм… ох… пожалуй, мне звездинчики с жуженикой, – сказала она. – И стакан зинга.

– Мне тоже, – кивнула Скарлет.

– А мне блестянковые гренки, – решилась наконец Джемма.

Тесса покачала головой.

– Этого недостаточно, – нахмурилась она. – Может, закажешь ещё порцию звездиники со взбитыми сливками? – предложила она сестре.

– Это только лишний раз напомнит мне о папином звездиничном пироге! – вздохнула Джемма.

Тесса сочувственно кивнула.

– Это верно! Как сейчас помню этот папин звездиничный пирог с шариком лолофрутового мороженого, – мечтательно вздохнула она.

– Ммммммм, – в один голос потянули сёстры.

Скарлет взглянула на Либби, вздёрнув брови. Да уж, это будет долгий завтрак…

Глава 3

Сэйдж неуютно заёрзала на сиденье, и Либби, сидевшая у неё прямо за спиной, преисполнилась сочувствия к своей однокласснице. Оказаться в звёздном луче – действительно нелёгкое испытание. Тем более что позади уже был долгий и трудный учебный день – занятия в группе Звёздных Посланниц всегда проходили последним уроком. К тому же сегодня занятия вела профессор Юджиния Брайт, преподававшая Введение в осуществление желаний. Высокая и стройная, профессор Юджиния Брайт коротко стригла свои бирюзовые волосы, так подходившие к её бирюзовым глазам, и считалась едва ли не самым популярным преподавателем во всей Академии. В приёмные часы к дверям её кабинета выстраивалась длинная очередь из студенток, мечтавших получить какое-нибудь дополнительное задание, чтобы произвести впечатление на блестящего преподавателя, или просто погреться в тёплых лучах её мощной личности. Поэтому Либби прекрасно понимала, как скверно сейчас на душе у Сэйдж.

– Пожалуйста, объясни остальному классу, что именно произошло во время твоей миссии, – сказала ей профессор Брайт. – Это очень поможет твоим юным коллегам разобраться в обстоятельствах и выяснить, как могла произойти ошибка.

Сэйдж нервно покрутила в пальцах кончик своей толстой пурпурной косички. Заметив её состояние, преподавательница смягчилась и добавила:

– Прости, дорогая, что заставляю тебе пережить этот неприятный момент. Я это делаю лишь для того, чтобы другие студентки могли извлечь урок из твоей оши… В смысле, из трудностей, которые выпали тебе во время выполнения миссии, – быстро поправилась она.

Сэйдж вдохнула поглубже и принялась рассказывать, как она прибыла в Мир желаний и сразу направилась в школу, следуя указаниям своего старзапа. Пользуясь обнаружившимся у неё даром внушения, она сумела убедить учителей, что является новой ученицей школы, а потом, внедрившись в класс, расспрашивая и наблюдая, она принялась выяснять, кто же из детей может быть её Желателем. Узнав о девочке, у которой не ладились отношения с одноклассницами, Сэйдж нашла её кандидатуру многообещающей. Она завязала знакомство с этой девочкой и, поговорив с ней, выяснила, в чём заключается её заветное желание.

– И какого рода было это желание? – задала наводящий вопрос профессор Брайт.

– Оно было похоже на хорошее желание, – раздумчиво проговорила Сэйдж. – Она была новенькой в школе, и её мама, желая помочь ей завести друзей, пригласила всех её одноклассниц на праздник в честь её дня рождения, причем против её желания. Но это оказалось большой ошибкой. Никто из девочек на её приглашение не ответил. Она была смущена и расстроена, и очень хотела, чтобы хоть кто-нибудь пришёл к ней в гости.

Преподавательница кивнула.

– Ясно. И ты решила…

В дверь неожиданно постучали. Сэйдж громко выдохнула, радуясь хотя бы короткому перерыву в этом тягостном допросе.

– Класс? – бодро обратилась к девочкам профессор Брайт, подавая тем самым сигнал, чтобы они попробовали открыть дверь за счёт мысленного управления энергией.

Сэйдж чуть повеселела, получив возможность проявить свои недюжинные способности. Дверь открылась легко и плавно.

– Оооооо! – восхищённо выдохнул класс, и Сэйдж едва заметно улыбнулась. Пусть это была небольшая победа, но сейчас она значила для неё очень много.

На пороге стояла леди Кордиал, глава приёмной комиссии – невысокая коренастая дама с пурпурными волосами. Короткая стрижка совсем не шла ей, а на лице застыло вечное виноватое выражение: по словам Леоны, леди Кордиал всегда выглядела так, словно только что расколотила вашу любимую вазу, и теперь понуро ждала, что вы ей на это скажете. Глаза леди Кордиал удивлённо расширились при виде заполненной студентками аудитории.

– Ой, п-п-простите, – выпалила она, заикаясь. – Я не знала, что у вас тут з-з-занятия. Я хотела задать вам вопрос по поводу работы приёмной комиссии, но… – Её голос стих, и она неуверенно застыла в дверях.

– О, добро пожаловать к нам, леди Кордиал, – сердечно приветствовала её профессор Юджиния Брайт, шагая ей навстречу. – Всегда рада вас видеть. Входите же, прошу вас. Мы сможем всё обсудить, как только урок закончится. – Она чуть поразмыслила. – Почему бы вам не посидеть пока здесь и не понаблюдать, как проходят занятия?

– О, какая ч-ч-чудесная идея, – воскликнула леди Кордиал. Она робко вошла, но тут же умудрилась споткнуться о подол своей длинной лиловой юбки. Теряя равновесие, она качнулась вперёд и ухватилась за край стола. Стоявшая на нём ваза с цветком не удержалась и грохнулась на пол, разлетевшись блестящими осколками.

– О, мои звёзды! – вскрикнула леди Кордиал, в отчаянии всплеснув руками.

Либби наблюдала за ней с сочувствием и досадой. Бедняжка, какая же она неуклюжая.

До её слуха донеслось сдавленное фырканье – кто-то из Звёздных Посланниц пытался подавить смешок. Покосившись по сторонам, Либби заметила, что лицо Леоны покраснело, а плечи вздрагивают от едва сдерживаемого хохота. Смущённо глядя в пол, с пылающими щеками, леди Кордиал прошмыгнула за спинами студенток в дальний уголок класса и уселась за пустой стол – на этот раз, к счастью, ничего не своротив на пути. Мусор тем временем бесследно испарился с пола.

– Мы как раз обсуждаем миссию Сэйдж и трудности, с которыми ей пришлось столкнуться, – пояснила для гостьи профессор Юджиния Брайт. – Если мы сумеем разобраться, в какой момент события стали разворачиваться по неверному пути, остальные студентки научатся избегать подобных ошибок.

Либби заметила, как плечи Сэйдж снова поникли.

– Итак, класс, на чём мы остановились? – нахмурилась профессор Брайт.

Адора подняла руку.

– Сэйдж только что рассказала, как она обнаружила Желательницу, которая хотела, чтобы одноклассницы пришли на её день рождения.

Профессор кивнула.

– И, разумеется, это оказалось вполне достойное желание, – подтвердила она. – И всё же мне кажется, что именно в этот момент и возникла ошибка. Кто-нибудь сможет догадаться, в чём именно?

В воздух взметнулось одиннадцать рук, включая руку Либби. Краем глаза она уловила, что Сэйдж бросила сердитый взгляд на свою соседку по комнате, Кесси, худенькая бледнолицая девочка в очках со звёздчатыми стеклами, однако не обратила на этот взгляд никакого внимания, высоко поднимая руку.

– Слушаю тебя, Астра, – сказала преподавательница.

– Прежде чем приниматься за выявление желания, всегда нужно убедиться, что ты правильно определил Желателя, – ответила Астра. – Потому что, если Желатель не тот, не имеет значения, какое у него желание.

– Верно! – одобрила профессор Брайт. – Итак, Сэйдж, ты приложила усилия, чтобы это желание осуществилось?

– Да, – тихо сказала Сэйдж, не поднимая глаз.

– И что произошло, когда оно исполнилось?

– Ничего, – едва слышно ответила Сэйдж.

– Никакой вспышки света и красок? – продолжала спрашивать профессор.

– Нет, – качнула головой Сэйдж.

– Никакого толчка в волшебном амулете, впитывающем поток позитивной энергии?

Сэйдж снова помотала головой.

– Ни даже малейшего всплеска энергии? – продолжала допытываться преподавательница.

– Нет, – тихо ответила Сэйдж. Казалось, она готова вот-вот расплакаться.

– Именно так! – провозгласила профессор Брайт. – Не имеет значения, насколько важное и хорошее желание вы выполняете, если оно не принадлежит вашему Желателю. Вы всё равно не сможете собрать его энергию, – сказала она, размеренно хлопая ладонями в такт своим словам, чтобы они лучше отпечатались в сознании студенток. – И ты наверняка истратила почти весь свой запас энергии, выполняя неправильное желание, – снова обратилась она к Сэйдж.

Девочка с несчастным видом кивнула.

– И в результате ты не смогла собрать столько энергии желания, сколько следовало.

Вид у Сэйдж сделался совсем жалкий.

– Я не… правда? Леди Стелла не говорила мне об этом.

Профессор Юджиния Брайт прикусила губу.

– О, – обронила она только, а затем принялась сосредоточенно мерить шагами класс, сцепив руки за спиной. Оставалось только удивляться, как даже при этом обыденном действии ей удаётся выглядеть элегантно и даже величественно. – Ладно. А пыталась ли ты удостовериться, что правильно определила Желателя, с помощью волшебного амулета? Светился он или нет?

Сэйдж кивнула, болезненно поморщившись.

– Да, он светился, очень ярко. Но…

Либби и все остальные студентки нетерпеливо подались вперед, чтобы не пропустить ни слова. Как оказалось, леди Кордиал и профессор Брайт сделали то же самое.

– Но что? – подбодрила Сэйдж преподавательница.

Сэйдж тяжко вздохнула.

– Это было ужасно. Я не сообразила, что, пока я разговаривала с первой Желательницей, прямо за моей спиной прошла другая девочка. Я отступила назад и натолкнулась на неё. И когда я посмотрела на свой волшебный амулет, ища подтверждения, что нашла правильного Желателя…

Профессор Брайт вскинула руку, призывая Сэйдж к молчанию.

– Кто-нибудь ещё может объяснить, что именно произошло? – спросила она у класса. Одиннадцать рук снова взлетели вверх.

Профессор указала на Вегу.

– Сэйдж подумала, что девочка, которая мечтала о гостях на день рождения, и есть та самая, которой она должна помочь осуществить желание, но на самом деле её Желателем оказалась другая. Это классический случай ошибочной идентификации Желателя, – пояснила Вега. – Я провела кое-какие исследования в библиотеке, и оказалось, что это очень распространённая ситуация. Подобные ошибки случаются гораздо чаще, чем мы обычно думаем. Фактически пятьдесят процентов миссий оканчиваются неудачами, и основные причины этих неудач – неверное определение Желателя или его сокровенного желания.

– Всё правильно, Вега, – похвалила её профессор Брайт. – Ставлю тебе звёздный балл за дополнительную работу.

Вега снова села на своё место, очень довольная собой.

Сэйдж прочистила горло.

– Да, именно это и произошло. Наверное, я слишком обрадовалась, решив, что так быстро нашла своего Желателя, что не стала даже рассматривать другие возможности.

Преподавательница кивнула, положив руку на плечо девочки.

– Да, ты оказалась в очень непростом положении. К счастью, ты сумела вовремя осознать свою ошибку, найти правильного Желателя, определить его заветное желание и собрать позитивную энергию.

Сэйдж кивнула.

– Да, но не так много, как могла бы, – сказала она со вздохом. Вид у неё был такой унылый, что Либби ощутила непреодолимую потребность поднять ей настроение. Она вскинула руку.

– Да, Либби? – вызвала её профессор Брайт.

– Я просто хотела сказать, что первая миссия наверняка даётся очень нелегко. Я считаю, что Сэйдж повела себя очень смело и разумно. И ещё я думаю, что осложнения неизбежны, ведь всё это так ново для нас. Сэйдж преподала нам важный урок – что нужно как следует убедиться, не путаешь ли ты случайно своего Желателя с кем-то другим. Для нас это очень полезные сведения.

– Отлично сказано, Либби, – кивнула профессор Брайт. – Я очень ценю твоё умение видеть обе стороны медали. – Она улыбнулась, обводя глазами класс. – Отлично поработали сегодня, девочки. Всё, занятия окончены, вы свободны.

Прежде чем Либби успела подняться, Сэйдж повернулась и схватила её за руку.

– Звёздный привет тебе за твои слова, – сказала она. – Не так-то просто было всё это вытерпеть, честно говоря.

– Я знаю, – кивнула Либби, дружески похлопав Сэйдж по плечу. – Не стоит благодарности. – Она встала, одёрнув свою розовую юбочку, и уже собралась уходить, как вдруг раздался знакомый громкий голос:

– Стойте, стойте! Не расходитесь!

Обернувшись, Либби увидела Леону: та влезла на стул и вскинула руки вверх.

– Я хочу сделать объявление! Я собираюсь организовать музыкальную группу Звёздных Посланниц и хочу, чтобы вы все попробовали свои силы на прослушивании! У меня только одна просьба: держите это в секрете, чтобы к нам не начала ломиться вся Академия!

– Размечталась! – хохотнула Скарлет.

Леона показала своей соседке язык.

– Мы же хотим, чтобы группа получилась маленькой, тогда она будет спокойной и весёлой, совсем как я! Давайте встретимся на Звёздной площади у концертной раковины. Приносите с собой инструменты и будьте готовы показать, что вы знаете толк в рок-музыке!

– А как насчёт вокалистов? – поинтересовалась Джемма.

Леона рассмеялась, запрокинув голову.

– Считайте, что ведущий вокалист у вас уже есть – это я! Все остальные певцы и инструменты будут на подхвате.

Скарлет снова закатила глаза, а Либби призадумалась.

Когда Звёздные Посланницы повалили из класса, вливаясь в поток студенток в коридоре, спешащих насладиться оставшимся до ужина свободным временем, Либби заметила несколько девочек, которые о чём-то шептались, косясь на них. Леона тоже обратила на них внимание.

– Что смотрите? – раздражённо бросила она. – Может, сделаете голо-снимок? Его можно разглядывать ещё дольше.

Девочки ответили ей насмешливыми взглядами, но удалились. Либби сдержала улыбку. Было решено, что для того, чтобы сохранять миссию Звёздных Посланниц в секрете от остальной Академии, их объявят группой отстающих, которым требуются дополнительные занятия. Некоторые из Звёздных Посланниц воспринимали это довольно болезненно и очень страдали от пренебрежительных насмешек и взглядов непосвящённых. Либби тоже было немного не по себе от несколько обособленного положения их группы, но она прекрасно понимала: работа, которую они делают, слишком важна, чтобы беспокоиться из-за того, что о них думают посторонние. Но многие (в частности, Леона) никак не могли примириться с этой унизительной для них ситуацией. Разумеется, Либби надеялась, что со временем правда откроется и вся Академия оценит их по достоинству, но даже если и нет – что ж, ничего страшного. Значит, так нужно.