Текст книги "Одинокая"

Глава 2. Тени прошлого

…Преддверие Рождества. Алекс спешил к матери на Сочельник.

Он ехал на своём новом мерседесе, только что взятом в кредит. Ему хотелось убедить свою мать в том, что он все это время занимался своим делом, и каждая вылазка в горячую точку стоила того, так он делал карьеру, да и к тому же получал немалые гонорары.

В салоне машины с ним была дочь Гражина, та, свернувшись в комочек, спала на заднем сидении.

Остановившись на светофоре, пережидая красный свет, Алекс невольно задумался, сознавая, что он счастлив, имея такую прекрасную дочь.

Алекс глядя из окна машины бросал взгляд ввысь. Щурясь от солнечного луча, он, подставляя лицо снежинкам, вдыхал морозный воздух, желая очистить свою душу. На приближающемся голубом небе в блеске солнечных лучей сквозь поток снежинок он увидел себя 16 летнем парнем…

Апрель. 2004 г.

…В тот день Алекс был в бутике, раскладывал товар, выкладывая его на полки. Тогда он в свободное время подрабатывал, зарабатывая себе на учёбу, но, а по ходу в свободное время урывками зубрил уроки.

Алекс учился в гимназии, после выпускных экзаменов мечтал поступить в университет менеджмента на факультет журналистики.

Неожиданно зазвонил мобильный телефон. Он, нехотя отрываясь от конспектов, ответил. Это была Мать.

Та звонила из ресторана, где работала последнее время, спрашивала, когда сын будет дома. Говоря, что работа – работой, однако ему надо готовиться к выпускным экзаменам.

Алекс пообещал матери закрыться пораньше, по секрету сказав, что директор, сославшись на личные дела, уже уехал; напоминая, что пятница, а в это день недели обычно посетителей мало, также не преминул добавить, что он занимался «делом» штудировал конспекты. На этом их разговор закончился. Закрыв тетрадь, тут же засобирался, досконально проверив всё, поспешил домой…

…Его мать, Пани Карина, как её называли поляки, положа мобильный в карман, с облегчением вздохнула, считая, что сын у неё хороший парень.

К ней подошла официантка, Клара, её подруга, та, пожимая плечами, показывая выручку, с грустью сказала:

– Не густо. Посетителей кот наплакал.

Карина, оглядываясь по сторонам, признавая факт, что посетителей мало посетовала:

– Боюсь, что придётся закрываться… – вздыхая, – за аренду совсем нечем платить и кредит не могу взять. И так уже два на мне висят… – озадаченно, – ещё и учёба Алекса на носу.

Клара посоветовала подруге отправить Алекса к отцу в Киев. Говоря, пусть тот напряжётся, примет участие в воспитании сына. А то уж слишком легко отделался. «Телефонный папа». Карина, тяжело вздыхая, молча вышла из зала. Для неё это был больной вопрос. Безответный…

…Был уже же поздний вечер, когда Карина вернулась домой с работы. Бросив сумку на пол, та стала вслушиваться в разговор сына с отцом. До слуха дошли слова Алекса. Тот в запале говорил отцу, что все это время скучал и мечтал о встрече, что ему так хотелось бы съездить в Киев.

Мать, не выдержав подошла к сыну, выхватив трубку, обрывая Алекса на полуслове, тут же завелась с полуоборота.

И как обычно бывало в таких случаях начала перепалку с отцом, отчитывая того, что он вообще не занимался последнее время сыном, прессуя тем, что она устала все тащить на себе. Жалуясь на то, что абсолютно нет денег на учёбу сына.

Доведя себя до полного кипения, крикнула:

– Всё! Алекса отправляю к тебе! – не принимая пререканий, – и не надо мне затыкать рот! Я так решила! – резко выключая телефон.

Алекс, испуганно посмотрев на мать, попытался сказать:

– Ну, Мам, ну что ты взъелась… – в шутку, – месячные что ли?

Та, в крик, осаживая сына, сказала, что у неё нет сил, всё тащить на себе. Говоря, что теперь придётся закрыть ресторан. Аренду без нового кредита не потянет. И так всё это время один кредит другим перекрывала.

Сын, потупив взгляд, пробормотал:

– Хорошо, экзамены сдам и уеду в Киев…

…В это время, в Киеве, отец Алекса, стоя на кухне своей квартиры, был просто озадачен; положа мобильный на стол, прямо из кофеварки залпом выпил кофе. Он не мог сосредоточиться, чтобы понять, что там у них в Варшаве всё это время происходило, так как уже несколько лет был далёк от проблем бывшей жены и сына.

Его душа была в полном смятении. Взяв мусорное ведро, выкрикнув жене, что он идёт выносить мусор, заодно и подышать перед сном, свежим воздухом, вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

Он долго возился с замком, кажется, что его руки не слушались, поставив мусорное ведро, наконец, закрыл дверь. Из соседней квартиры выбежала квартирантка соседки Ларисы Николаевны, Оксана.

Та, поздоровавшись, в ответ получила вялое «здрасьте».

Девушка, приглядываясь к соседу, спросила:

– Лев Арнольдович, Вам плохо?

Тот, улыбнувшись, признался, что он в полной растерянности, от неожиданной новости смущаясь, добавил, что скоро приедет Сашенька, его сын.

Девушка, улыбнувшись, сказала:

– Ой, как здорово! Поздравляю! – радуясь не меньше того, – так радуйтесь, все же ваш сын приезжает.

Заверяя:

– Всё будет хорошо… – сбегая по ступенькам вниз.

Лев Арнольдович, держась за сердце, искоса глядя на свою дверь, с отчаянием в голосе едва слышно пробормотал:

– Теперь буду между двух огней…

Прошло два месяца.

…Алекс с неподдельным любопытством смотрел за окно вагона. Поезд Варшава-Киев шёл по расписанию. Скоро Киев…

…Отец с нетерпением ждал Алекса, стоя на перроне, постоянно поглядывал на часы, ему не терпелось встретить и обнять сына. Столько лет они были в разлуке. Его сердце разрывалось от боли и тоски в слепом ожидание встречи. Душа маялась, путая мысли в голове. Он не знал, как будет смотреть сыну в глаза, ведь когда-то он предал его с матерью, уйдя к другой.

Однако, как только произошла их встреча все решилось, само собой. И сын, и отец, обнявшись, поняли, что они самые близкие люди и им нельзя отталкивать друг друга…

…Алекс и Лев Арнольдович, выйдя в обнимку из здания вокзала, тут же с сияющими лицами направились к парковке, подойдя к BMW, не переставая болтать каждый о своём, сев в машину, уехали. Им хотелось поскорее приехать домой и там, в узком семейном кругу обо всем наговориться, ведь столько лет они жили вдали друг от друга.

Подъехав на место, уже стоя на площадке перед квартирой отца, они не решались войти. И отец, и сын боялись Ольги, не зная, как та воспримет приезд Алекса.

Напряжение сняла Оксана, что выбежала из соседней квартиры, лицом к лицу столкнувшись со Львом Арнольдовичем и Алексом. Те от неожиданности расплылись в улыбке, здороваясь.

Девушка поспешила сказать Алексу, что отец его очень ждал и говорил о нем всегда только с гордостью, мол, какой он у него хороший, красивый, интеллигентный молодой человек.

Парень, потупив взгляд, покраснел до ушей. Ему было неловко слышать это о себе из уст симпатичной молодой девушки.

Заметив это, Лев Арнольдович сказал:

– Да, он у меня такой, хороший парень! – поспешно входя с сыном в квартиру, закрывая за собой дверь.

Оксана, хмыкнув, посмотрев на дверь, тихо произнесла:

– Странные они какие-то? – сбегая по лестницы вниз.

Оказавшись в прихожий, Лев Арнольдович выкрикнул:

– Оленька, мы уже дома!

В ответ ничего не последовало. Отец с сыном с лёгким сердцем поспешили на кухню, на ходу говоря, как они рады тому, что наконец-то вновь встретились.

Уже там дружно распаковывая вещи, шутили и смеялись, находя между собой много общего.

Отцу было приятно вспомнить, говоря, что Алекс ещё недавно делал первые шаги и на тебе так вырос. Неожиданно тот заметил на столе записку жены, та написала, что она в салоне красоты, обед на плите.

Лев Арнольдович радуясь тому, что они ещё некоторое время будут одни, суетливо лазая в холодильник, поспешно сервировал стол. Он был озадачен отсутствием шампанского, как-никак нужно было отметить по-взрослому приезд сына, в кои веки тот приехал из Польши.

Он, балагуря, сказал сыну, что ненадолго отлучится, сбегает в магазин. Алекс кивнув, поставил кофе. Лев Арнольдович сияя от счастья, взяв хозяйскую сумку, выбежал за дверь, оставив сына наедине.

Алекс в отсутствии отца позвонил матери. В ожидание ответа он в нетерпении ходил по кухне с мобильным в руках, наперёд зная, что та наверняка «на иголках» ждёт его звонка.

Мать ответив, с волнением в голосе спросила: как и что?

Алекс поспешил отрапортовать, что отец его встретил, и даже был очень рад их встречи, что всё в порядке. Он как бы, между прочим, на радостях сказал, что отец выбежал в магазин за шампанским.

Мать с тревогой спросила:

– Как там, его вертихвостка, Оленька?

Сын признался, что ещё не видел. Её нет дома.

Мать продолжала вести допрос, спрашивая, покормил ли отец?

Алекс, смеясь, сказал, что ещё нет, но стол уже сервирован по первому классу тут же перечисляя, что сейчас находилось на столе, правда, немного приукрасив ассортимент.

Это сыграло не в пользу отца, мать сразу же завелась, бубня:

– Жирует, гад!.. А на сына не времени, не денег не нашёл. Сволочь!

И пошло и поехало.

Та, взъевшись, начала вспоминать, как отец в 1989 году был на заработках в Польше, а она в те дни с сыном на руках жила, в общежитии перебиваясь с копейки на копейку…

1989 г. Киев.

…В то время Карина была никому не нужна. Она не знала, как ей жить, поэтому приходилось выживать самой, как получалось.

Лев уехал в Польшу и полгода не давал о себе знать. На тот период она проживала в общежитие, хоть это радовало, какая никакая, а крыша была над головой.

Люди за глаза где-то как-то ей сопереживали, по общежитию ходили слухи, что Лев её бросил. Она гнала эту мысль от себя и как можно дальше, сохраняя гордость, говоря всем охочим до сплетен, что муж на заработках…

…Как-то Карина с коляской шла по фойе общежития.

Навстречу ей, откуда не возьмись, выскочила любительница сплетен, пожилая комендантша.

Та, разглядывая с ног до головы, с любопытством спросила:

– Ну, как там Лев, устроился в Польше?

Карина кивнув, поспешила сказать, что тот устроился барабанщиком в ресторан. Комендантша неприминула вставить, говоря, пусть и вас перетащит, мол, нельзя же малому без отца, а то, дескать, найдёт кого-то; спеша заверить что мужик без бабы жить не может…

…Карине тогда было очень трудно: купоны, талоны и эти ещё любители сплетен со своими подковырками со всех сторон жужжали «дождёшься, бросит».

Она старалась держаться, как могла, наверно потому что любила мужа и не хотела о нем думать, как о предателе. Так они жили три года, изредка общаясь по телефону. Лев в Киев не приезжал, пересекая границу, тут же возвращался назад. Раз в месяц передавал ей то деньги, то вещи с продуктами…

…Однажды это было в августе 1992 года, она решилась ему позвонить, чтобы поставить наконец-таки вопрос ребром.

В тот день Карина пришла с сыном на переговорный пункт. Там ей дали поговорить с мужем вне очереди. Та плача рассказала Льву, что её с сыном выселяют из общежития, умоляя, чтобы тот как можно скорее приехал и забрал их к себе, жалуясь, что в магазинах ничего нет, что она уже устала бегать по городу в поиске продуктов, часами стоять за ними в очередях.

Тот, успокоив жену, сказал, что через месяц приедет за ними. Карина плача, но, все же где-то как-то радуясь, целуя Сашеньку, на ухо шепнула, что папа хороший скучает, скоро приедет. Однако Лев не приехал, через постороннего человека передав деньги на дорогу, сказал, что встретит…

…Карина с сыном, ждали того дня, когда они приедут в Польшу. И вот, наконец, этот день настал…

…Они приехали в Варшаву рано утром. Показалось, что сразу попали в какую-то сказку. Всё вокруг было необычным, даже лица на первый взгляд казались спокойнее, люди были уверенными, улыбчивыми, модными и стильными в нарядах преобладали яркие цвета; казалось, что здесь не могло быть проблем. Это радовало и обнадёживало, мелькнула мысль, что чёрные полосы тоже когда-то обязательно заканчиваются…

…Лев суетясь у вагона, в нетерпение ждал жену с ребёнком; заметив их на выходе, радуясь, подхватил на руки Сашу, целуя, обнимая то его, то Карину. Казалось, что Лев был искренне рад их видеть.

Наняв носильщика, они, дружно неугомонно болтая, поспешили к выходу.

Карина верила, что с сегодняшнего дня перед ней открывались большие перспективы, ведь это Польша.

Её уже не мучили мысли, что ещё недавно брали штурмом мозг, доканывая, напоминая обо всех мелочах жизни, ей уже не надо было думать о том, где искать деньги на еду, не надо толкаться в очередях. В Польше есть все, и эта проблема с этого момента снята.

Оказавшись в квартире Льва, Карина окончательно успокоилась, теперь она дома. Тот неустанно рассказывал о том, как и чего он здесь добился, с не меньшей гордостью показывая, как живёт, говоря, пусть съёмная квартира, но «своя», сам себе хозяин. Для начала даже очень хорошо. Сейчас он самодостаточный человек, получает 250–350 долларов + чаевые. Это нормально.

Лев и Карина были рады, что теперь вместе. После того как сын уснул, они занялись любовью.

Карина была счастлива, считая, что все плохое осталось в прошлом наконец-то семья вместе: она, муж, сын…

…Целый месяц они жили, душа в душу. Карина моментально влюбилась в Польшу. Гуляя по площадям и улицам Варшавы она отовсюду черпала её энергетику, впитывая фибрами души кажущееся благополучие; всматриваясь в лица прохожих, находила их симпатичными доброжелательными и гостеприимными.

Радушие было и на лицах соседей. Те старались проявлять к ним уважение, интересуясь их проблемами, наблюдалось даже желание им помочь, пусть только на словах, но так приятно, что кто-то проявлял внимание и заботу. Карина чувствовала себя где-то как-то полячкой. Она свободно ходила по городу, не чувствуя себя в чем-то ущемлённой…

…Так и в тот день, она решилась прогуляться с сыном по вечерней Варшаве, чтобы удивить мужа, встретив того у ресторана.

Карина не знала, что в это время тот обнимался с певицей, Ольгой.

Стоя у ресторана, она укачивала сына, тот плакал; чтобы не привлекать к себе внимание отошла в сторонку. И каково же было её удивление, когда увидела выбегающего из ресторана Льва и Ольгу, те, воркуя как голубки, были настолько заняты собой, что не заметили присутствия Карины.

Молодая женщина была ошеломлена. Парочка целуясь, остановив такси, в обнимку села в машину о чем-то шумно разговаривая, тут же уехала в неизвестном направлении. Карина глядя им вслед, не могла сдержать слёз, кажется, мир рушился на глазах.

Плетясь улицами ярко освещённого города, не видя всей его красоты, она отметила, что тот моментально стал серым, мрачным и злым; задыхаясь, глотая слезы, пробормотала:

– Сволочь, предатель…

Ей было горько обидно и не только за себя, но и за сына, едва передвигая ноги, заставляла себя идти домой. Карина не знала, что ей делать, как быть в данной ситуации. Могла ли она себе представить такое ещё пару часов назад? Ведь муж с ней мило щебетал по телефону, с заботой расспрашивал, чем они занимались, ели ли, отдохнула ли, пока Сашенька спал. Дорога домой стала дорогой в ад…

…В это время, Лев и Ольга находясь в номере мотеля, занимались любовью.

Не с того не с сего Лев сказал, что ему срочно надо домой, говоря, что душа не на месте, да и Каринка наверняка сходит с ума.

Ольга с презрением выдавила:

– А ты не боишься, что я сойду с ума. Две сумасшедшие женщины – это много… – нежно целуя в губы.

Он, смеясь, оделся и ушёл, но на душе «скребли кошки». Было непонятное предчувствие чего-то нехорошего, сердце колотилось, как ненормальное, словно хотело ему что-то «по-свойски» сказать, о чем-то предупредить. Поймав такси, нервничая, попросил ехать быстрее.

Всю дорогу до дома Лев ехал молча, с тем же тяжёлым предчувствием, казалось, что он был готов ко всему, чувствуя свою вину.

Когда Лев переступил порог дома, то с облегчением вздохнул, квартира была погружена в тишину, значит, всё было в порядке. И вдруг от резкой вспышки «Бра» вздрогнул, Карина стояла перед ним с укором глядя на него в упор.

Заметив, что, он в губной помаде, закрыв руками лицо, всхлипывая, тихо прошептала:

– Подлец…

И тут же сквозь слезы призналась, что видела его с певичкой.

Лев глядя на жену понимая всю её боль, не в силах был сдержаться. Неожиданно для самого себя, признался, что устал врать, и что у него к Ольге большие нежные чувства; казалось, он действительно не знал, как жить на две семьи.

Карина, боясь разбудить и напугать сына, попросила мужа уйти, тот, собрав вещи, ничего не говоря, ушёл…

…Оставшись одна, Карина, лежа на кровати, молча глядя в потолок не могла поверить, что её маленький мир окончательно рухнул. Она не знала, как ей жить дальше, но то, что надо жить ради сына принимала это как весомый аргумент уснула лишь под утро.

Новый день стал головоломкой: что делать? Попытка найти сочувствие у соседей провалилась. Они отвернулись от неё, даже не выслушав её чаяния, зная, те уже знали, что у Льва длительное время была Ольга и кажется, приняли его сторону.

«Почему? За что?» Она не раз задавала себе эти вопросы, сознавая ужас всего произошедшего, но как ни странно ответов не было, зато слёз – море.

С хаосом в голове она жила месяц, пока не пришла хозяйка квартиры. Карина вынуждена была ей отдать за аренду буквально все свои денежные сбережения. В её портмоне осталась всего лишь незначительная сумма, чтобы не умереть с голода.

Хозяйка уходя, в дверях соизмерив молодую особу с ног до головы, цедя сквозь зубы, сухо напомнила, что задержек не потерпит. После её ухода Карина осталась в раздумье, ломая голову, где взять деньги.

Ничего не оставалось, как пойти в ресторан.

Ближе к обеду Карина с Сашей на руках была уже там, зайдя внутрь, с испугом осмотрелась.

В ресторане было тихо за столиками сидело пару посетителей. Навстречу Карине вышел хозяин, Янек, приятный мужчина сорока лет. Карина попросила позвать Льва. Тот, растерявшись, подбирая слова, сказал, что Лев с Ольгой вот уже с месяц как уехали на Украину в Киев…

…Та не понимая, как Лев мог с ними так поступить, расплакалась. Саша тоже заплакал.

Единственно, что Карина могла сказать, вслух давясь слезами, это:

– А как, же мы?

Янек, сжалившись над ними, предложил Карине поработать у него официанткой, начиная прямо с завтрашнего дня, даже разрешил брать с собой Сашу. Говоря, что в подсобке места хватит всем, в том числе и малышу, дескать, там стоит диван, так что девочки официантки и работники с кухни за ним поочерёдно присмотрят, Саша не останется без внимания. Заверяя, что позже она и сама разберётся, как и что, возможно найдёт няню или устроит сына в круглосуточный садик.

Карина, не раздумывая согласилась. От сердца сразу отлегло. Незримая боль отступила, стало намного легче дышать. Она смотрела на Янека с восхищением, думая, что мир не без добрых людей, есть и хорошие люди, а не только плохие. Насухо вытерев слезы, улыбаясь, тут же заверила, что завтра выйдет на работу. Тот смотрел на неё и радовался, что смог помочь практически девчонке, ведь той было всего-то 23 года.

Позже всё как-то само собой устроилось. Через три месяца Карина пристроила Сашеньку в частный круглосуточный садик и первый день для неё стал просто мукой. Она не знала, как будет жить в дни разлуки с сыном.

Целое утро, собирая Сашу в садик, Карина сквозь накатившуюся слезу шептала, что будет очень скучать.

Малыш не понимал слез матери, поэтому успокаивая, по-детски говорил:

– Мамочка не плачь, я же мужчина! Скоро к тебе приду… – растирая маленькими ладошками по щекам матери крупные горошины слёз.

Карину переполняла гордость за её маленького сына, в ответ, зацеловывая того в щёку, она прошептала:

– Ты самый лучший мужчина в мире!.. – беря за руку сына спеша с ним в садик.

Весь день Карина была не в себе. Янек наблюдая за ней, сразу же это подметил. Ему было больно видеть молодую женщину с потухшими глазами. Она ему нравилась. Тот, внутренне сопереживая женщине, несколько раз приложился к виски, и наконец набравшись смелости, вечером, решился, зайти к ней в подсобку, чтобы утешить.

Надо признаться, его утешение выглядело настоящим домогательством. Тот откровенно приставал к Карине, в полупьяном бреду говоря, что он для неё сделает всё, только пусть та переедет к нему жить.

Карина, с силой оттолкнув его, краснея до мочек ушей, не знала, как выйти из дурацкого положения. Ей было стыдно, больно и страшно. Янек насильно овладел ею. Она боялась отбиваться, так как страх потерять работу взял над ней верх. Ведь у неё не было возможности найти другую работу.

В этот момент она в сердцах злилась на мужа, сознавая, что тот предал. До сих пор он ей с сыном не дал ни одной копейки. Карина считала, если не сказать, просто была уверена в том, что Лев с Ольгой наверняка не бедствовали…

…Те, как раз в это самое время, находились в одном из ресторанчиков Киева, уединившись в своей гримёрке, считали доход. Они были рады своим заработкам, думалось, что к ним благоговела судьба, создавая им лучшие условия жизни. Казалось, что те и впрямь были на гребне волны – удачи. Как никогда Лев и Ольга были в полном единении, деньги их сближали, им хотелось больших доходов.

Лаская Ольгу, Лев сказал, что той пора заняться сольной программой, обещая стать её продюсером. Говоря, что деньги на первый альбом есть. Уверенно считая, а там глядишь, она, как «проект» и раскрутится. Он, радуясь, что сейчас время – смелых и активных людей, подметил, что жизнь не любит пассивных…