Текст книги "Я просто хочу любить"

Глава 3

Виктория взволнованно глянула на часы. Скоро двенадцать! Оставалось всего десять минут. Девушка поправила темные, сползающие с носа очки и посмотрела по сторонам.

Собравшись маленькими группками, во дворе толпилось много людей. Через несколько минут деканат должен вывесить на стендах списки зачисленных абитуриентов. Вика была уверена, что увидит там свою фамилию, но все-таки волновалась. Ведь не повезло же ей в прошлый раз! А она-то была абсолютно уверена, что пройдет на государственную форму обучения. И экзамены она сдала на «отлично», и рейтинг у нее был выше, чем у других. Но не прошла. Только платная форма обучения – и все! А чем ей платить? У них в доме была не просто бедность, а нищета. Нет, платная форма обучения была не для нее. Девушка тяжело вздохнула. Хорошо, что она тогда написала заявление на апелляцию, к ректору пошла. Наивная, хотела отстоять свое доброе имя, справедливость восстановить! Ректор, конечно, ее принял, похвалил, говорил о торжестве справедливости, но ничем не помог. Сказал, что у него много льготников – чернобыльцев, детей инвалидов войны. Видела Виктория этих детей! У всех, кто поступил на гособучение, родители были либо какими-нибудь начальниками, либо директорами фирм. Куда уж ей до них? Хорошо, что ректор посоветовал написать заявление на заочное отделение. Так она сможет зарабатывать и за учебу платить. Вот и ждет Вика, зачислят ее или нет.

Неожиданно по толпе прокатился шум. Отпрянув в стороны, люди пропустили вперед привлекательную женщину в строгом сером костюме. Открыв замочек на стеклянном стенде, дама старательно прикрепила к доске листы со списками счастливых абитуриентов, зачисленных на заочное обучение Синегорского юридического института. Перешептываясь, собравшиеся терпеливо ждали, когда она отойдет. Повесив списки, женщина закрыла замок и торопливо выбралась из плотного кольца столпившихся людей.

Виктория осторожно пробиралась вперед. Внутри у нее все сжалось. Подойдя к доске, девушка подняла очки на лоб и сосредоточилась. В списке группы «1 Ю» ее не было. Переведя взгляд на список «2 Ю», Вика затаила дыхание и зашептала: «Анапенко, Авдеева, Василишин, Васильева, Войтенко…» Выдохнув, перечитала еще раз: «Войтенко В. И.» Все сходилось. Это она!

Девушка облегченно выдохнула и выбралась из толпы. Особой радости у Виктории не было, ведь все складывалось не совсем так, как она хотела. Наверное, у нее просто был тяжелый день. Кисло улыбнувшись, Вика вернула очки на прежнее место и вытерла пот со лба. Жара была невыносимой. Остановившись у ворот, Вика подхватила в ладошки копну своих непослушных волос и, быстро подняв их, закрутила в узел. По плечам девушки пробежал ветерок. Облегченно вздохнув, она вышла на улицу.

Прошло два месяца, как Виктория переехала в Синегорск. Расположенный в предгорье Карпат, на широкой равнине возле Днестра, это был уютный, небольшой и очень зеленый городок. Синегорск вобрал в себя культуру многочисленных народов, проживавших на этой живописной земле. Здесь гармонично сочетались польская, армянская, австрийская и украинская архитектура. Вика не переставала любоваться австрийскими особняками, украшенными вычурной лепниной и фигурами древних атлантов, и изящными польскими костелами, построенными в стиле барокко. Вике нравилось гулять по узким старинным улочкам, отдыхать в тенистом парке, засаженном вековыми деревьями, и смотреть на зеркальную гладь маленького городского озера. Она искренне любила Синегорск и хотела, чтобы он ответил ей взаимностью.

Остановившись у маминой двоюродной сестры, Виктория изо всех сил старалась угодить этой злой и невероятно жадной тетке. Тетя Аня была немолода (ей было сорок восемь лет) и жила одна. Описать ее было сложно. Тетка была совершенно безликая (о таких говорят – «серая моль»): высокая, худая, с жидкими прядками испорченных химией волос и на редкость тонкими, заостренными чертами лица. Муж тети Ани был геологом, летал на заработки в Сибирь. Искал нефть. Наверное, хорошо искал. Потому что нашел не только нефть, но и бурятку Алтану (она работала у них в бригаде). Забыв о семье, мужчина домой не вернулся. Так и жила тетя Аня: трудилась на заводе, ухаживала за огородом, растила сына. Прошло время. Муж о ней не вспоминал, сын вырос, жил отдельно, завод закрылся. Но беда не приходит одна. Когда развалился Союз, на сберегательной книжке у тети Ани лежала большая сумма. Пять тысяч рублей! Муж раньше привозил домой хорошую зарплату, а в те времена на пять тысяч рублей можно было купить автомобиль «жигули»! И тут грянула «павловская реформа» и сбережения тети Ани обесценились. Вот и лишилась она не только мужа, но и работы, и денег. Стараясь выжить, женщина устроилась продавцом в магазин секонд-хэнда. Торговала ношеным барахлом. То ли от обиды, то ли от безысходности тетка начала пить. Не часто, но если «входила в пике», то пьянствовала по три дня. Плакала, пила и курила. Типичная история для постсоветской страны. Тяжело было тете Ане. Очень тяжело. Вот и предложила она Вике после похорон мамы пожить у нее. Девушка согласилась.

Особого выбора у Виктории не было. Она всегда мечтала переехать в Синегорск, а, кроме тети Ани, у нее здесь никого не было – ни родственников, ни друзей. Девушка думала, что, поступив в институт, сможет переселиться в общежитие, что там у нее появятся новые знакомые. Но права была директриса: не знала Вика, что ждет ее впереди! Вот и старалась она во всем угождать тетке. Как-то незаметно работа по дому легла на плечи Виктории. У нее не было времени даже на то, чтобы готовиться к экзаменам. Каждую неделю Вика привозила из села огромные сумки с продуктами: с салом, яйцами, тушенкой, картофелем. Но тетка все больше и больше была ею недовольна. Все чаще твердила, что племянница жжет по ночам свет, часто принимает душ, не экономит газ. А вчера заявила, что если Вика хочет и дальше оставаться у нее, то обязана платить, как все квартиранты. И это несмотря на то, что племянница работала на нее и привозила продукты. О том, что они родственники, уже никто не вспоминал.

Виктория задумчиво подошла к тускло-бежевой пятиэтажке, именуемой в народе «хрущевкой». Отворив скрипучую, висящую только на верхней петле дверь, торопливо вошла в подъезд. В нос Вике ударил затхлый запах подвала. Неожиданно выскочив из-под лестницы, мимо прошмыгнула кошка. Отпрянув, девушка весело засмеялась и побежала наверх. Поднимаясь по лестнице, она с интересом вчитывалась в тайны жителей этого подъезда, описанные на стенах. Вика уже хорошо знала, на каком этаже проживает Лена, которую любит Вова. Знала, в какой квартире жила баба Катя – «дура». Стрелка четко указывала туда, где то ли варят, то ли продают самогон. В очередной раз улыбнувшись народному творчеству, девушка поднялась на четвертый этаж. Достав ключ, быстро открыла дверь.

К ее удивлению, тетя Аня была дома. Из комнаты доносился надрывный голос Валерия Леонтьева: «К новой судьбе, вверх по тропе дай мне уйти с тобой…» Подпевая, его старательно пытались перекричать тетка и какой-то мужчина.

Виктория осторожно вошла в гостиную.

В комнате был беспорядок и непривычная для полудня темнота. За столом, щедро уставленном тарелками, сидели тетя Аня и незнакомый мужчина лет сорока пяти. Крепкого телосложения, со скуластым лицом и аккуратно зачесанной назад шевелюрой, он был похож на военного. Увидев Вику, мужчина поднялся и, одернув выпущенную наверх рубашку, кивнул. Уменьшив звук магнитофона, тетка жеманно улыбнулась и откинулась на спинку дивана. Было заметно, что она очень пьяна.

– А мы тут празднуем! – старательно надув тонкие, покрытые алой помадой губы, протянула женщина и весело захихикала. Отбросив волосы назад, она уставилась на племянницу глупым, стеклянным взглядом. – Это мой старый друг. Дальнобойщик. Недавно развелся с женой. Вот, приехал в родные края. Представляешь, он у меня в магазине джинсы покупал!

– Михаил Иванович! – отрекомендовался мужчина и заискивающе улыбнулся.

– Вика, – ответила девушка.

– Племянница моя! – гордо добавила тетка и, резко изменив выражение лица, спросила: – Ну, поступила?

– Да, – сказала девушка и повернулась к двери. – Простите, мне надо идти.

– Посиди с нами, красавица! – предложил мужчина. – Это дело, то есть поступление, надо обмыть!

Подбежав, он бесцеремонно обхватил Вику руками за талию и прижал к себе.

– Нет! Мне надо идти, – решительно повторила девушка, вырываясь.

– Оставь ее! – приказала тетка. Застыв, женщина злобно прищурила глаза. – Нечего ей с нами сидеть. Буду я ее кормить! Живет у меня два месяца и ничего не платит. Ни копейки не дала!

– Ань… – Остановившись посреди комнаты, Михаил Иванович удивленно развел руками. – Не жадничай! Все, что на столе, купил я. Имею я право угостить?..

– Кого? – выпалила тетка и перешла на крик. – Меня или ее? Ты к кому, Мишка, пришел? Увидел молоденькую и сразу обо мне забыл? Ты же мне только что говорил: давай попробуем!

Виктория стремительно выбежала из гостиной. Нет, это уже слишком! Теперь тетка к ней ревновала! Было ясно: надо искать собственное жилье. Ну, не в село же к отцу возвращаться. Нет, нет и еще раз нет! Заскочив в другую комнату, Вика тяжело вздохнула. Ей надо начинать новую жизнь, искать работу, обзаводиться друзьями. Сбросив одежду, девушка решительно открыла шкаф. Выбор был небольшой. Перебрав вещи, она быстро переоделась в батистовую блузку цвета слоновой кости, строгую, чуть выше колен серую юбку и старые черные босоножки со сбитыми каблуками. Грустно вздохнув, внимательно посмотрела на себя в зеркало. Выглядела она вроде бы неплохо. Только как-то не так, как девушки в Синегорске. Проще, что ли. Вздохнув, Вика достала из косметички тушь, поплевала в коробочку и, растерев тушь кисточкой, быстро накрасила ресницы. Затем старательно, так же, как это делала ее учительница физики, нарисовала две толстые черные стрелки вокруг глаз. Теперь Виктории казалось, что она выглядит солиднее. Все-таки ей предстояло встретиться с работодателями. Распустив волосы, Вика стянула их на макушке в конский хвост и ярко накрасила губы. Еще раз покрутившись перед зеркалом, сделала серьезный, напыщенный вид и, игриво выпятив грудь, выбежала из квартиры.

Ах лето! Какое же оно прекрасное! Когда высоко в небе светит солнце, вокруг зелено, на клумбах полыхают цветы, брызжут фонтаны, повсюду звенит смех, а тебе всего семнадцать или почти восемнадцать лет, и вся, вся жизнь впереди! Улыбнувшись, Вика прищурилась и, весело размахивая сумочкой, побежала по улице.

Еще вчера, стараясь не терять времени, девушка купила газету с объявлениями о приеме на работу. Жирным красным фломастером она обвела три организации, в которых был нужен помощник юриста, секретарь и делопроизводитель. А что? Она уже студентка юридического факультета! Через месяц у нее установочная сессия. Почему бы не попробовать себя на этом поприще? Вика была уверена, что очень скоро станет настоящим профессионалом. Мечтательно улыбнувшись, девушка решительно подошла к телефону-автомату.

Отвернувшись от шумной толпы, плывущей мимо нее, Виктория набрала номер предприятия, которое значилось у нее под номером один. Ответившая на звонок дама начала расспрашивать ее об образовании, опыте работы, о возрасте и о том, где она живет. Стараясь быть честной, девушка рассказала о себе все. Но, по-видимому, ее рассказ даму не впечатлил. Помолчав несколько секунд, она глубоко вздохнула и произнесла:

– Нет. Простите, вы нам не подходите. Вы молоды, без опыта работы, без жилья. Нам, уважаемая, нужны гарантии.

Виктория не верила собственным ушам. А как же «молодым везде у нас дорога»? Или это уже в прошлом? Хлопнув ладошкой по телефону, она набрала следующий номер. Но и там ей ответили «нет». В отчаянии девушка обзвонила все предложения, где был нужен секретарь, консультант, продавец. Однако везде ей отвечали отказом. Только один мужчина, с легким грузинским акцентом, сказал, что может взять ее продавцом на базар, торговать дынями и арбузами. Вика недоумевала. Везде, везде, куда бы она ни звонила, ее не хотели брать на работу! Взволнованно прикусив губу, девушка повесила трубку. Что же ей теперь делать?

Опустив голову, растерянная Виктория шла по улице. Почему, почему ей так не везет? Словно удача отвернулась от нее. Девушка во второй раз вспомнила слова директрисы: «Не знаешь ты, что тебя ждет!» И что, что теперь делать? Возвращаться в село? Да, Вика любила родные места. Но это всего лишь эмоции. Жить надо там, где есть перспектива, где можно себя реализовать. А что в селе?

Перейдя дорогу, Виктория вышла на центральную городскую площадь. Осторожно промокнув заплаканные глаза, девушка внимательно посмотрела по сторонам. По краю площади были высажены полукругом разлогие, тенистые каштаны. Рядом с ними стояли невысокие кованые скамейки. На небольших, похожих на острова цветниках благоухали розы. Словно муравьи, вокруг сновали люди, носилась неугомонная детвора. Умостившись на скамейках, в тени деревьев сидели молодые мамы и старушки. В центре площади, окруженный плотной толпой, возвышался фонтан. Высоко вздымаясь, струйки воды плавно изгибались и падали вниз. Приложив ладошку ко лбу, Вика прищурилась и восторженно посмотрела на завораживающий, безудержный танец воды.

Неожиданно послышался крик:

– Берегись! Осторожно!

Повернув голову, Виктория увидела, что прямо на нее несется мальчишка на самокате. Потеряв одно заднее колесо, чудо техники дало крен, и, прежде чем Вика что-либо сообразила, самокат врезался в нее и повалил на землю.

– Ой! – крикнул перепуганный мальчик и, спрыгнув на землю, остановился. – Простите!

– Ничего страшного, не переживай, – сказала Вика, стоя на четвереньках.

Виновато улыбнувшись, мальчишка бесследно исчез.

Виктория стыдливо посмотрела по сторонам и поднялась. Ей совершенно не хотелось, чтобы кто-то видел ее в таком положении. Но окружающим, похоже, было не до нее. Скривившись от боли, девушка отошла в сторону и глянула на ноги. Из правого колена сочилась кровь. Достав из сумки платок, Вика аккуратно промокнула рану, но кровь не остановилась. Нахмурив брови, девушка окинула взглядом первый этаж недалеко стоящих зданий. Ей надо было срочно найти магазин или кафе, чтобы купить воды и промыть рану. К счастью, метрах в пятидесяти Вика увидела небольшое кафе с летней площадкой. Слегка прихрамывая, девушка поплелась в его сторону.

Окруженная невысокой деревянной изгородью, летняя площадка была затенена сводчатым шатром. К краю изгороди были прикреплены ящики с пышными яркими петуниями. Над входом висела яркая вывеска с названием кафе – «Бристоль». На площадке стояли круглые, плетенные из рогозы столы и такие же стулья. Раскинувшись в непринужденных позах, сидели люди. Между столиками бегала худенькая темноволосая девушка-официант. В воздухе витал головокружительный аромат кофе.

Подойдя ближе, Виктория нерешительно остановилась. Она еще никогда не бывала в таком роскошном месте! Но нога по-прежнему болела. На разбитом колене алела кровь. Вздохнув, девушка вошла на террасу. Поискав глазами, увидела пустой столик. Стыдливо опустив голову, Вика пробралась к краю площадки и села на стул. Из колонок доносился нежный голос Ирины Аллегровой: «Суженый мой ряженый, мне судьбой предсказанный…» Облегченно вздохнув, девушка огляделась. Здесь было уютно и очень чисто. Защищая столешницу, на столе лежало стекло. Посредине на подставке стояло маленькое меню. На каждом столе – солонки, сахарницы, салфетки и даже пепельницы. Вика глянула на меню. Там было все: водка, пиво, солянка, борщ, отбивные, картофель-фри. Не было в этом списке только воды.

Заерзав на стуле, взволнованная Виктория вытащила из сумки кошелек, туго набитый купоно-карбованцами. В нем лежало двенадцать купюр номиналом 1000, две по 20 000 и одна номиналом 200 000 – на молоко. Обреченно вздохнув, Вика положила кошелек в сумку. В этот момент, лавируя между столами, к ней подошла молоденькая, лет двадцати девушка-официант. На бейджике, прикрепленном на груди, было написано: «Оксана Радковская». Девушка была худощавой, среднего роста. У нее было миловидное лицо, густые, темные, коротко подстриженные волосы, красивые, похожие на вишенки карие глаза, необыкновенно нежная, словно мраморная кожа и нос с маленькой, едва заметной горбинкой. Официантка была одета в белоснежную блузку с короткими рукавами, юбку и длинный зеленый фартук. Девушка с сосредоточенным видом застыла у стола, за которым сидела Вика.

– Здравствуйте! – приветливо улыбнулась официантка.

– Здравствуйте! – немного неуверенно ответила Вика и напряглась.

– Что желаете: чай, кофе, обед? – услужливо предложила девушка и обворожительно улыбнулась.

– Нет, – вежливо ответила Виктория. – Принесите воды.

– «Перрье», «Боржоми», «Моршинскую»?.. – начала перечислять официантка.

– Простите, – стыдливо опустив глаза, произнесла Вика. – Мне ту, что подешевле.

Ничего не ответив, официантка внимательно глянула на нее и понимающе кивнула.

– «Моршинская» – 25 000 карбованцев!

– Бутылка? – заливаясь пурпурной краской, уточнила Вика.

– Стакан, – тяжело вздохнув, ответила официантка и сжала губы.

– Простите, – засуетилась Виктория, – я лучше пойду!

– Сиди! – остановила ее официантка и торопливо оглянулась. Затем, наклонившись над столом, тихо, с заговорщическим видом шепнула: – Я тебе сейчас простой воды, из крана, принесу. Будешь пить?

– Буду, – потупив взгляд, прошептала Вика. – Спасибо вам, Оксана!

– Да не за что! – махнув рукой, весело ответила девушка-официантка и искренне улыбнулась. – Разве я не понимаю, как сейчас тяжело? Я вон сама и работаю, и учусь. Подожди, я сбегаю на кухню, пока шеф не пришел!

Боясь привлечь внимание окружающих своей бедностью, Вика сделала вид, будто внимательно изучает меню. Из колонок уже громче продолжала звучать завораживающая песня Аллегровой:

«Только коснулись друг друга тела, словно земля из-под ног уплыла!

Суженый мой ряженый, мне судьбой предсказанный…»

Виктория задумчиво улыбнулась. Ей безумно нравилась эта песня! А какие искренние слова… И неужели так действительно бывает, когда, касаясь любимого, ты словно исчезаешь, растворяешься во вселенной? А что значит «суженый мой ряженый, мне судьбой предсказанный»? Может, любовь – это тоже судьба? И каждый наш шаг, все, что происходит с нами на Земле, не является нелепой случайностью, а заранее спланировано наверху? Вика задумчиво улыбнулась. Ну, она дает! Философию развела. Каждый шаг! А грохнулась она что – тоже, получается, не случайно? Значит, кому-то было надо, чтобы она разбила ногу до крови? Усмехнувшись, девушка откинулась на спинку стула.

Весело улыбаясь, к ней подбежала официантка Оксана.

– Вот, пей! – быстро проговорила она и поставила перед Викой невысокий широкий стакан. – Я тебе туда лед бросила. На улице такая жара!

– Спасибо! – смущенно ответила Виктория. – Сколько с меня?

– Да ты что? – махнув рукой, ответила девушка. – Ничего!

– Спасибо, – повторила Вика и виновато глянула на официантку. – Пожалуйста, прикройте меня слева. Мне надо намочить платок.

– Хорошо, – округлив глаза, сказала официантка. – А зачем?

– Вот! – Вика для наглядности показала разбитое колено.

– Какой кошмар! – ужаснулась Оксана. – Идем со мной! Рану надо промыть и обработать перекисью. Пошли, пока нет шефа!

Виктория обреченно кивнула и поднялась. Слегка прихрамывая, она растерянно пошла следом за официанткой. На ходу подобрав пустые тарелки, Оксана подтолкнула ее вперед.

Войдя в кафе, Виктория остановилась как вкопанная. Такое она видела только в кино. В зале горел чуть приглушенный свет. Интерьер был оформлен в классическом английском стиле. Стены были выкрашены в спокойный зеленый цвет. В углу был уютный кирпичный камин. Сверху светили кованые фонари. В глубине зала возвышался танцпол. На стенах висели черно-белые фотографии английских улиц, снимки группы «Битлз». За маленькими столиками, застланными белыми скатертями, сидело несколько пар. Чуть дальше, возле стойки, стоял симпатичный парень – высокий, широкоплечий, голубоглазый, со светлыми кудрями. На груди у парня был бейджик с надписью: «администратор Эдуард».

– Идем, что стоишь! – окликнула Вику Оксана и повернулась к парню. – Эдик, я подругу отведу в туалет. У нас тут маленькая авария… Посмотри за летней площадкой.

– Ладно, идите. – Парень искренне улыбнулся.

Войдя в туалет, Оксана остановилась у двери.

– Давай, быстро промывай колено!

Кивнув, Виктория торопливо подбежала к раковине. Открыв кран, девушка намочила платок и приложила его к ране. Один раз, потом другой.

– У вас так красиво везде. Даже в туалете! – бросив беглый взгляд, восторженно заметила она и снова прижала платок к разбитому колену.

– Еще бы! Нас шеф за любую провинность готов убить. Это лучшее в Синегорске кафе. Вот, наша уборщица уволилась, пошла торговать сигаретами в павильон. Так мы уже три дня вместо нее пашем. Моем посуду, трем полы, убираем. И все должно быть идеально! Виктор, шеф наш, очень строгий. Но платит хорошо. Да и чаевые здесь неплохие дают! Вот мы и стараемся. Скорее бы шеф новую уборщицу нашел, нам без нее тяжело!

Забыв о разбитом колене, Вика выпрямилась и взволнованно уставилась на Оксану. Мысли кубарем пронеслись у нее в голове. Девушка понимала: это ее единственный шанс устроиться на работу. Ну и что, что уборщицей? Лишь бы платили! Лишь бы остаться в городе, а не ехать в село.

– Оксана, – округлив глаза, произнесла Вика и взволнованно прижалась к стене, – мне очень работа нужна! Может, ваш шеф возьмет на эту должность меня?

Нахмурившись, официантка на мгновение замолчала и внимательно, стараясь оценить ее шансы, посмотрела на Вику.

– Тебя как зовут?

– Виктория.

– Ты из Синегорска?

– Нет, я приехала из Калиновки. А что, это плохо?

– Да нет! – махнув рукой, девушка усмехнулась. – Я тоже из села. Из Езуполя. Но, понимаешь, ты вроде бы и красивая, и фигура хорошая, но настолько зажата, макияж у тебя какой-то странный, хвост как у лошади… А как ты одета? Это же прошлый век! Не обижайся. Просто по тебе сразу видно, что ты из села. А наш шеф таких не любит.

– И что же мне делать? – огорченно пробормотала Виктория. Глазами, полными слез, она растерянно смотрела на девушку.

– Умывайся, бегом! – решительно ответила Оксана. – Убери с глаз эти дикие двухэтажные стрелки. Я тебе сейчас помогу сделать макияж, дам свою футболку и джинсы. Только быстрее! А то Виктор скоро придет. Я пока выгляну в зал, посмотрю, как там обстановка. А потом будем делать из тебя человека! Идет?

– Идет, Оксаночка! Идет! Спасибо тебе! – радостно воскликнула Вика и снова открыла кран.

– Называй меня Ксюша. Меня все друзья так зовут, – сказала девушка и хлопнула дверью.

Не теряя ни минуты, Виктория старательно умыла лицо. Ей в глаза попала тушь. Но, ничего не замечая, девушка была готова на все, лишь бы понравиться этому Виктору и устроиться на работу. Она была уверена: это ее последний шанс.

Через несколько минут дверь туалета открылась.

– Ну, ты как? – пристально глядя на Викторию, спросила Ксюша. – Так, нормально! Шефа еще нет. У нас на все про все десять минут. Бегом за мной!

Ни на шаг не отставая от новой знакомой, Вика вошла в маленькое полутемное помещение, на дверях которого висела табличка с надписью «Подсобка». Небольшая, около пятнадцати квадратных метров комната с одной стороны была заставлена шкафами и широким столом. С другой стороны стояли многоярусные стеллажи высотой до самого потолка, доверху забитые продуктами.

– Садись! – скомандовала Ксюша и включила свет. – Снимай свое допотопное барахло. Вот, бери мои «варенки» и топ. Волосы распусти. Лицо у тебя в веснушках. Это никуда не годится. Нанеси немного тонального крема. Красной помадой больше не пользуйся. Это вульгарно. Тебе сколько лет?

– Через месяц будет восемнадцать, – сбросив блузку, ответила Виктория.

– Ну, ты, мать, даешь! Ты же юная совсем! Кстати, я старше тебя на год. Мне девятнадцать, – гордо произнесла Ксюша и поставила перед Викой туго набитую косметичку. – Краситься надо обязательно. Но нельзя забивать свою красоту чересчур ярким макияжем. Ее надо подчеркивать. А ты красишься как последняя шлюха!

Не возражая, Вика быстро переоделась в светло-голубые джинсы и розовый топ, едва прикрывающий пупок. Одежда подошла ей идеально! Наверное, у них с Ксюшей был одинаковый размер.

– Так, распусти волосы! – продолжала командовать та. Отделив несколько боковых прядей, она аккуратно закрепила их заколкой на затылке у Виктории. – Возьми у меня в косметичке зеленые тени и слегка подкрась веки. Едва заметно, слышишь?! Ну, с тушью, думаю, ты разберешься. На губы нанеси только розовый блеск. Все. Я в зал. Через пять минут вернусь. Будь готова!

– Оксана… – Поднявшись, Вика взволнованно глянула на девушку. – Почему ты мне помогаешь?

– Понравилась ты мне! – весело ответила та и залилась звонким, как колокольчик, смехом.

– Спасибо, Ксюша. Я тебя не подведу, правда!

Оксана улыбнулась и скрылась за дверью.

Достав из косметички зеркальце, Виктория нанесла на лицо тональный крем и тени. Вытащив тюбик с тушью, внимательно посмотрела на него. Красивыми золотистыми буквами на нем было написано: «L’oreal Paris». Такой косметикой Вика еще никогда не пользовалась.

– Какая прелесть! – восхитилась она и, широко открыв глаза, начала наносить тушь.

Глаза девушки сразу преобразились. Большие, яркие, обрамленные пушистыми длинными ресницами, они даже изменили цвет, стали еще немного темнее: зеленые, с маленькими черными крапинками, как малахит. Подкрасив губы, девушка подошла к зеркалу, висящему на стене. Виктория не могла поверить собственным глазам. Это была не она. Перед ней стояла настоящая красавица!

В этот момент, резко отворив дверь, в подсобку стремглав влетела Оксана и удивленно округлила глаза.

– Ух ты! – воскликнула она. – Тебя не узнать! Идем скорее. Шеф пришел. Я ему уже все о тебе рассказала. Не волнуйся. Он сейчас слегка пьяненький, значит, добрый!

Вдохнув полной грудью, Виктория решительно вышла из подсобки.

Пройдя по узкому коридору, девушки остановились возле широкой коричневой двери, на которой висела красивая золотистая табличка с надписью «Директор».

– Идем! – насупив черные бровки, строго велела Оксана и, постучав в дверь, зашла в кабинет.

Опустив голову, Виктория перекрестилась и вошла следом.